Каждый морской улов может оказаться с "сюрпризом", Так, в результате систематических поисков, проводившихся в 1952 году в водах Калифорнийского залива, удалось выловить не менее 50 неизвестных видов рыб. Однако, чтобы сделать интересные открытия, не обязательно самому заниматься рыбной ловлей. Фактически ихтиологи, описавшие "новые" виды калифорнийских рыб, заметили, что многие из них продавались с лотков на мексиканских рынках!
      В дальнейшем мы увидим, что сенсационные находки делаются не только в "многолюдных" местах. Случалось, что неизвестные виды и роды млекопитающих и птиц удавалось обнаружить... среди экспонатов в музеях естественной истории, а иногда - даже в зоологических садах.
      Что касается земной фауны и обитателей пресноводных водоемов, можно, вероятно, считать, что они изучены полностью и нам вряд ли удастся отыскать среди них нечто новое. Говоря откровенно, здесь все зависит от размеров искомых животных.
      Для энтомолога, например, полем деятельности является весь земной шар. Чтобы обогатить науку, представителем коей он является, ему бывает достаточно исследовать собственный сад. То же самое можно сказать и о специалистах по изучению-других беспозвоночных или обитателей пресноводных водоемов, чьи размеры в целом невелики. Даже отправляясь в глубины карстовых колодцев, подземных пещер и рек, они могут быть уверены: их ждет там много интересного. Находки спелеологов способствовали тому, что в зоологии было создано целое новое направление, цель которого - регистрация и изучение этих открытий.
      "Однако, - пишет доктор Морис Бэртон, сотрудник Британского музея, если мы будем довольствоваться малыми видами и станем искать только насекомых, пауков и им подобных, тогда вряд ли стоит пытаться проникнуть в недоступные места: новые малые виды можно найти и в шаге от дверей своего дома".
      Поэтому не надо удивляться, что тем, кто в буквальном смысле слова "занят поисками маленьких зверушек", каждый год приносит богатый урожай новых видов и подвидов, среди которых одних только насекомых насчитывается около 5000 разновидностей.
      Что касается неизвестных до сих пор видов мелких земных позвоночных, то описывать их случается не так часто, тем не менее это происходит ежегодно десятки раз: порой зоологам удается обнаружить около тридцати редких видов млекопитающих и двух-трех представителей пернатых. Чаще всего это крохотные грызуны, иногда летучие мыши, даже маленькие сумчатые или насекомоядные; гораздо реже встречаются пернатые, и уж совсем редко - рептилии или амфибии.
      Но стоит только целью отыскать невиданное животное крупных размеров, как зона поисков значительно сужается, ограничиваясь главным образом местами, перечисленными выше. Однако уточним, что, за исключением Антарктиды, малоизученные или совсем неисследованные области составляют одну десятую часть выступающей из воды земной поверхности!
      Впрочем, любой человек, которому хоть немного приходилось путешествовать, понимает, что даже в самых известных уголках Земли есть труднодоступные места, могущие служить прибежищем для невиданных зверей. Для европейцев вряд ли можно найти более показательный тому пример, нежели случай, впервые описанный в 1938 году Вилли Леем. В то время часто появлялись сообщения о том, что в Швейцарских и Австрийских Альпах видели "ящерицу" длиной 60 - 90 сантиметров, которую никому до сих пор так и не удалось поймать...
      АЛЬПИЙСКИЙ ЧЕТЫРЕХПАЛЫЙ ЧЕРВЬ
      Говоря откровенно, рептилия, которую обыкновенно называют "татцельвурмом" (четырехпалым червем) , -довольно известный представитель альпийских пресмыкающихся. Этот зверь под названием "штолленвурм" (подземный червь) даже значился в "Новом справочнике для любителей природы и охоты", изданном в Баварии в 1836 году. В этой книге имеется забавный рисунок пещерного червя - покрытого чешуей сигарообразного существа с грозной зубастой пастью и недоразвитыми, в виде обрубков, лапами.
      Но вот что досадно: еще никому не удалось найти и обследовать останки или панцирь этого животного, которое могло бы считаться самой крупной европейской ящерицей.
      А в том, что оно существует, не может быть никаких сомнений. В результате исследования, проведенного в 30-х годах местными газетами и научными журналами, были собраны показания шестидесяти очевидцев. Все они в один голос заявляли, что длина тела животного составляла примерно 60- 90 сантиметров, оно имело вытяунтую форму, а его задняя часть к концу резко суживалась. Спина у зверя имела коричневатый оттенок, а брюхо - бежевый. .У него имелся толстый короткий хвост, шеи не было, а на его приплюснутой голове сверкали два огромных шаровидных глаза. Его лапы были такие тонкие и короткие, что кое-кто даже пытался утверждать, будто задние конечности у него вообще отсутствовали. Некоторые уверяли, что он был покрыт чешуей, но этот факт не всегда находил подтверждения. Во всяком случае, все были единодушны во мнении, что зверь шипел, подобно змее.
      Иные легенды о "татцельвурме", безусловно, можно подвергнуть сомнению. Особенно те из йих, в которых говорится, что он прыгает на 2-3 метра, проявляет несвойст-венную ящерицам агрессивность и настолько ядовит, что "способен уоить человека одним только дыханием".
      Однако, разумеется, не все в этих рассказах вымысел. Как-то раз в 1908 году один профессиональный охотник, пользовавшийся полным доверием австрийского частногд советника А. фон Дразеновича, наткнулся на этого зверя под Мурау, что в Верхней Штирии, на высоте 1500 метров. Зверь напоминал гигантского червя длиной 50 и толщиной 8 сантиметров, ко всему прочему, у него были четыре короткие лапы. Охотник знал про агрессивный нрав рептилии, и, прежде чем к ней приблизиться, он извлек из чехла нож. Когда он подошел к зверю, тот прыгнул на него, целясь прямо в лицо. Человек нанес ему несколько сильных ударов ножом, но лезвие с трудом пробивало его твердую кожу. Зверь шесть раз кидался на, него, но он успешно отражал все его нападения, и лишь после шестого удара раненый "червь" скрылся в узкой расщелине. Несмотря на все усилия, охотнику не удалось выгнать его из убежища, и потом Он больше никогда его не видел.
      Об этом случае рассказывал фон Дразенрвич со слов самого очевидца.
      Несмотря на то, что имелось предостаточное число свидетельств и все они были схожи, многие люди так и не поверили в существование татцельвурма. Они выдвигали ставшее расхожим предположение, будто это какая-то чумная выдра. А то, что она прыгает или "шипит", точно змея или кошка, так это вполне допустимо. На подобного рода заявления очевидцы - а среди них было немало знатоков местной фауны - отвечали только одно: очень жаль, что icoe-кто не в состоянии отличить татцельвурма от обыкновенной выдры.
      Скептики другой категории, придумавшие совсем уж никуда негодное объяснение, утверждали, что россказни о "четырехлапом черве" не выдерживают никакой критики, поскольку ядовитых ящериц вообще не бывает.
      Подобные заявления, в общем, справедливы, однако у этого правила есть два исключения - мексиканский жилатье и американских эскорпион, обитающие в Техасе и Аризоне. Эти огромные ящерицы, достигающие 75 сантиметров в длину, вполне оправдывают данном им название - ядозубы: их нижняя челюсть сплошь усеяна ядовитыми зубами. Когда они кусают свою жертву, их зубы, загнутые, точно крючки, впиваются в нее настолько глубоко, что у жертвы нет никакой возможности вырваться. Для человека укус ядозуба очень болезненный, но не смертельный.
      Приземистый, с коротким толстым хвостом, ядозуб очень похож на татцельвурма, которого австрийский натуралист доктор Николусси, не колеблясь, окрестил "европейским ядозубом".
      УРОК ТАТЦЕЛЬВУРМА
      Этот австрийский ученый, однако, поторопился с названием, так как видовую принадлежность альпийского чудо-зверя установить С точностью не удалось. По словам одного учителя, тоже австрийца, видевшего это животное в апреле 1929 года во время исследования Темпельмауэрской пещеры, татцельвурм даже не был похож на рептилию. Но пусть он сам расскажет о том, что с ним приключилось:
      "Одним весенним утром, взяв с собой все необходимое, я отправился в путь и после короткого подъема добрался до вершины Темпельмауэра. Немного передохнув среди екал, я принялся искать вход в пещеру. И вдруг на земле, покрытой слоем перегноя, я заметил какое-то животное с длинным, как у змеи, телом. Его кожа была почти белая, но не чешуйчатая, а гладкая. У него была приплюснутая голова, а спереди, из-под туловища, торчали две совсем короткие лапы. Зверь словно застыл на месте, но при этом он не сводил с меня своих огромных глаз. Я могу с первого взгляда определить любое из наших животных (я имею в виду любого представителя местной фауны), и тут мне стало ясно: передо мной неизвестный науке зверь - тот самый татцельвурм. Меня охватило радостное волнение, и в то же время мне было немного страшновато, но я все же Допытался поймать зверя, однако... слишком поздно! С проворством ящерицы животное юркнуло в нору, и все мои попытки выманить его оттуда ничего не закончились. Я уверен, мне это не могло почудиться - зверя я видел очень четко.
      У "моего" татцельвурма были маленькие, как будто атрофированные, лапы с короткими когтями; длина его тела не превышала 40-45 сантиметров. Скорее всего татцельвурм - это необычная разновидность саламандры, которая живет в сырых пещерах и редко когда выбирается на свет". Споры вокруг татцельвурма достигли апогея в 1934 году, когда швейцарский фотограф Балкен заявил, что ему удалось непроизвольно сфотографировать это загадочное существо. Однажды он бродил в окрестностях Майрингена в поисках живописных видов и неожиданно наткнулся на удивительный "предмет", с виду похожий на истлевший ствол дерева, "Да, - подумал он, - снимок должен получиться хоть куда!" Он навел объектив на "предмет", и в тот миг, когда щелкнул фотоаппарат, древесный ствол вдруг беспокойно зашевелился и обернулся грозной ящерицей. Наш фотограф, разумеется, тотчас же дал тягу-., а когда проявил пленку, то так и подскочил от удивления: объектив его фотоаппарата поймал буквально на ходу невиданное животное. На снимке очень четко была видна "рыбья" голова зверя и его злобная морда. Однако рыбы, как всем известно, не имеют привычки лазать по горам. .
      Немецкий иллюстрированный журнал "Космос" согласился не только немедленно опубликовать эту сенсационную фотографию, но и финансировать "охоту" на знаменитого татцельвурма в местах его обитания. Из-за превратностей погоды увы! - поиски закончились, едва начавшись, и оказались безрезультатными. Когда же погода наладилась, читатели обратили свой интерес к другим проблемам и журнал больше не мог использовать охоту на татцельвурма как выгодную рекламу... Дальнейшие поиски были отложены до лучших времен, о чем остается только сожалеть. Сейчас уже вряд ли стоит подвергать сомнению тот факт, что "четырехлапый червь" действительно существует: вполне вероятно, что он - европейская разновидность ядозубов или гигантская саламандра, хотя не исключено, что это - совершенно новый вид рептилий. История с "татцельвурмом" не может не навести на размышления тех, кто воображает, будто зоологам непременно должно быть известно все про все, тем более в стране, где изучен "каждый уголок".
      Теперь настало время нам отправиться в путешествие вокруг света, поскольку эти "уголки" разбросаны по всему земному шару. С точки зрения зоологии, нас ждет там много интересного. Если у нас и есть какая-то надежда отыскать на нашей планете невиданных зверей, то только в тех местах, куда еще не заглядывал человек. В затерянных мирах? Но затерянные миры - не что иное, как места, которые никто не удосужился как следует изучить.
      Глава II
      ЕСТЬ ЛИ ЕЩЕ НАДЕЖДА ОТЫСКАТЬ НЕИЗВЕСТНЫЕ ВИДЫ ПТИЦ И ЗВЕРЕЙ?
      Выступая однажды с "Речью по теории Земли", барон Жорж Кювье, который затем использовал ее как предисловие к книге "В поисках останков ископаемых животных", сделал крайней опрометчивое заявление: "Сегод-. ня вряд ли можно надеяться на то, что нам удастся отыскать новые виды крупных четвероногих".
      Он считал себя большим знатоком современной фауны и был уверен, что все ее представители, в том числе животные новых земель - Америки и Австралии - уже зарегистрированы и описаны. Следовательно, отныне натуралистам надлежало направить все усилия на поиски исчезнувтих видов, тем более чтоктому времени былообнаружено огромное количество их останков.
      Это означало, что зоология вышла из моды, уступив место палеонтологии - новой многообещающей науке. Так уж случилось, что господин барон стал ее основоположником, а он был великим мастером своего дела: он мог запросто определить видовую принадлежность ископаемого животного по его истлевшим останкам или восстановить животное целиком по одной только кости или зубу.
      ОПРОМЕТЧИВОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ БАРОНА КЮВЬЕ И НЕОЖИДАННАЯ НАХОДКА ДИАРА
      Едва Кювье произнес свою пламенную речь, как в 1819 году его ученик Диар доказал ее полную несостоятельность, прислав ему из Индии рисунок чепрачного тапира со следующей припиской:
      "Когда в Баракпуре я впервые увидел тапира, изображение коего я вам высылаю, меня поразило, что о столь крупном животном до сих пор ничего не было известно, тем более, что в Азиатском обществе я видел голову точно такого же животного, которую губернатор Баркхар отправил им 2 апреля 1806 года, сообщив при том, что в индийских джунглях тапиров столько же, сколько слонов и носорогов".
      На самом деле индийский тапир был известен с давних пор. Под названием "ме" он значился в двух древних китайских словарях, а также родном трактате по естественной истории, где о нем говорится следующее:
      "Ме" похож на медведя. У него маленькая голова и небольшие лапы; его короткая блестящая шерсть покрыта белыми и черными пятнами; некоторые утверждают, что она имеет желтоватый оттенок; другие говорят, что она серовато-белая. У него хобот, как у слона, глаза, как у носорога, хвост, как у коровы и лапы, как у тигра".
      Во многих китайских и японских трудах имелись, ко всему прочему, и рисунки загадочного чепрачного тапира; его изображение можно найти даже в старинных учебниках и детских книжках!
      Выходит, что китайские и японские малыши знали о нем куда больше, нежели господин Кювье. Неизвестно, слышал ли он вообще о китайских и японских трактатах по естественнойнстории. Во всяком случае, будучи прагматиком, он принимал за истину только то, что можно было "потрйгать руками", и без разбору подвергал осмеянию все слухи, народные предания и рассказы простых людей, веривших в чудо. Поскольку Кювье не доверял даже сообщениям путешественников, приходившим из далеких стран, его, видно, нисколько не взволновало исследование английского естествоиспытателя Уолфельда о Суматре, вышедшее в 1772 году, где он писал, что на этом острове обитает маленький пятнистый "носорог", внешне очень похожий на.тапира. В то же время секретарь резиденции в Бенкулу :Марсден довольно точно описал это животное в "Истории Сума,тры". В 1805 году подробные сведения о нем собрал сэр Стэмфорд Раффиз. Наконец, майор Фаркхар. подстрелил одно из этих животных в окрестностях Малакки ив 1816 году представил его описание Азиатскому обществу.
      Когда Кювье получил письмо и рисунок Диара, на него вдруг снизошло озарение. И он поспешно взялся составлять описание диковинного тапира со странным окрасом, однако было уже поздно. Недоверчивого барона опередили другие.
      ГИГАНТСКАЯ УЗКОНОСАЯ ОБЕЗЬЯНА И РЕЛИКТОВЫЙ АФРИКАНСКИЙ ОЛЕНЕК
      Индийский тапир был лишь первым в длинном перечне крупных животных, о существовании которых постепенно становилось известно все больше и больше. Однако перечислить здесь их всех невозможно. Тогда кого же из них следовало бы назвать в первую очередь? Дело в том, что "величина" - понятие очень растяжимое и относительное, поэтому оно вряд ли может служить основным критерием в нашем выборе. Очевидно, что пакарана - животное совсем некрупное, но в отряде грызунов это настоящий гигант. Среди плотоядных мышей встречаются сущие чудовища, хотя по размерам они не больше лисицы. А бывает и наоборот: африканский оленек, к примеру, мелкое копытное, тем не менее оно с трудом поместилось бы в ванной комнате. Наконец, карликовый гиппопотам выглядит рядом с гигантской крысой подлинным великаном. Поскольку перечень зоологических открытий, сделанных с тех пор как Кювье вывел свое опрометчивое умозаключение, имеет всего лишь показательное значение, я расскажу о самых впечатляющих из них - иными словами, здесь пойдет речь о животных действительно новых, которых трудно было не заметить. Так, в 1835 году немецкий естествоиспытатель Рюппель обнаружил в горах на юге абиссинской пустыни самую крупную из узконосых обезьян геладу (Theropithecu" gefada). Стоя на задних лапах, этот бабуин - совершенно новой разновидности ноздри у него расположены не на самом конце узкой морды, а чуть выше - может достигать человеческого роста, хотя его задние конечности немного короче ног человека.
      Африканский оленек (Hyemoschus aquaticus), привезенный из СьерраЛеоне и описанный в 1840 году Оджилби, - животное само по себе небольшое: его высота в холке не превышает 35 сантиметров. Однако открытие этой малорослой особи копытных в девственных лесах Африки имеет огромное значение, поскольку в наши дни это животное является единственным представителем некогда многочисленной группы копытных, обитавших на территории Европы во второй половине палеогена. По сути говоря, это первый представитель невымерших ископаемы-х, обнаруженных в новом убежище - обширных влажных лесах Экваториальной Африки.
      КАРЛИКОВЫЙ ГИППОПОТАМ, ПРО КОТОРОГО ВСЕ ЗАБЫЛИ
      В тот же год, когда был обнаружен африканский оленек, имело место другое открытие, получившее полное признание только полвека спустя.
      Однажды вице-президент Филадельфийской Академии наук доктор Сэмюэл Мортон услышал от одного путешественника, вернувшегося из долгих странствий по Либерии, что в реках центральной части этой страны обитает маленький гиппопотам размерами не больше среднего нетеля. Туземцы охотились на него, и путешественник, видевший животное не раз, даже пробовал его мясо!
      К этому рассказу доктор Мортон отнесся довольно скептически; однако в 1843 году его друг доктор Гохин прислал ему из Монровии несколько черепов каких-то млекопитающих, и он с удивлением заметил, что два из них действительно напоминали черепа гиппопотамов, правда, их размеры была значительно меньше. В 1849 году он описал их и назвал животных, которым они принадлежали, Hippopotamus liberiensis, но некоторое время спустя его коллега Джозеф Лейди доказал, что этот "карлик" по многим признакам отличается от обычного гиппопотама и вполне заслуживает того, чтобы его можно было отнести к новому роду "хоропсисов".
      Когда о карликовом гиппопотаме стало известно немного больше, оказалось, что за несколько веков до этого некоторые исследователи уже описали его. Вот что сообщал о королевстве Коужа (нынешний
      район Либерии) голландец доктор Олферт Даппер, попытавшийся в 1668 г оду собрать все имевшиеся о Черном континенте сведения в единое "Описание Африки".
      "Там встречаются свиньи двух видов - красные, или "коужа", размерами с наших, европейских, и черные, или "коужа квинта", которые намного крупнее наших и при этом опасны: у них очень острые зубы и они орудуют ими, как топорами, перегрызая все, что им ни попадется".
      Под первым видом, вероятно, имелась в виду кистеухая свинья (Potamochoerus porcus). Что же касается второго, то им, видимо, был карликовый гиппопотам, действительно похожий на черную, словно начищенную ваксой, свинью со страшными зубами.
      Однако перед тем, как приступить к поискам следов карликового гиппопотама, упоминавшегося еще в древних научных трудах, ученые вообще предпочли надолго забыть о его существовании. Но ведь были же черепа, которые изучал доктор Мортон, скажите вы... Конечно, и тем не менее скептики полагали, что это доказательство не убедительное. Но давайте лучше послушаем, что об этом сообщает де Бленвиль в своем "Докладе о гиппопотамах":
      "Совсем недавно я узнал от г-на Р. Оуэна, во время его последнего приезда в Париж, что в прошлом году доктор Мортон описал новый вид маленького гиппопотама, обитающего, вероятно, в Габоне, и назвал его Hippopotamus minor. Однако, судя по тому, что мне рассказывал г-н Р. Оуэн, череп этого животного, который он видел лично сам, отличается от черепа обычного гиппопотама только размерами, что, в конце концов, не такое уж большое отличие".
      На самом деле череп "хоропсиса" не только почти в два раза меньше черепа обычного гиппопотама, но он еще отличается и рядом признаков, которых можно было бы заметить невооруженным глазом. Впрочем, давайте обра,тимся к словам Джозефа Лейди, поскольку он изучил этот вопрос обстоятельно:
      "Что касается строения верхней части черепа "хоропсиса" и обычного гиппопотама, то различия здесь столь явные, что любой человек, видевший обычного гиппопотама, не адумываясь, скажет, что "хоропсиса" никак нельзя отнести к роду гиппопотамов.
      Но кто же тогда был этот г-н Р. Оуэн, не заметивший столь очевидного различия? Это сэр Ричард Оуэн, выдающийся английский палеонтолог и ревностный последователь Кювье. Великий анатом, как и его учитель, он славился своей нетерпимостью и недоверием ко всему новому как и Кювье. Он принадлежал к категории людей, которые отрицают очевидное даже тогда, когда оно находится перед глазами. Как и в случае с Кювье, его слово - увы! - считалось законом.
      Примерно в 1870 году молодого карликового гиппопотама, весившего не больше 15 килограммов, доставили из Ливерпуля в Дублин, где он прожил всего несколько недель в местном зоопарке. Спустя двадцать лет Йоханнес Бюттикофер, хранитель Лейденского музея, побывавший Либерии дважды (с 1879 по 1862 годы и с 1886 по 1887 годы), сообщил многочисленные подробности о повадках карликового гиппопотама и даже привез с собой останки этого животного, которые, правда, плохо сохранились.
      В начале XX века в разных музеях мира выставлялись отдельные фрагменты скелетов не менее 20 особей карликового гиппопотама. И тем не мерее многие натуралисты были убеждены, что "хоропсис" - не более чем легенда. Часть их считала, что это самый обычный гиппопотам, только молодой, другие называли его редкостным уродом и сравнивали с карликами, которых показывают на уличных ярмарках. Третьи имели смелость утверждать, что это низкорослая разновидность обыкновенного гиппопотама. А вот каким оригинальным способом оспаривали факт его существования в наше время сотрудники одного музея естсственной истории: они просто взяли и поместили небрежно собранный скелет "хоропсиса" среди останков ископаемых животных!
      Короче говоря, давайте пока считать, что про карликового гиппопотама все забыли, и продолжим дальнейший обзор великих зоологических открытий, вернувшись для этого на несколько лет назад.
      ЗОЛОТОЙ ТАКИН И ОЛЕНЬНЕВИДИМКА ШОМБУРГКА
      В 1850 году английский натуралист Ходжсон, занимавшийся изысканиями на Тибете, получил от некоего майора Дженкинса три шкуры и несколько черепов какого-то животного, похо-, "жего на златорунного барана, но, видимо, такого же крупного, как небольшой буйвол! Путешественник дал этому диковинному животному имя Badotras taxicolor. Туземцы мишми называли его "такином", а хамти "кином". Однако сам Ходжсон, вероятно, его никогда не видел.
      Золотой такин, как попросту называют это животное, - одно из самых загадочных существ. Во-первых, потому, что его редко кто видел, хотя это и понятно: он обитает в восточных Гималаях на высоте от 2500 до 4200 метров и самую светлую часть дня проводит в густых зарослях рододендрона и карликового бамбука, лишь с наступлением сумерек он выходит попастись на травянистые горные склоны. А во-вторых, потому, что никто точно не знает, к какому виду жвачных его следует отнести: у него много общего с быком, бараном и антилопой. Так что пока он причислен к роду серн!
      Первый такин-самец был доставлен в Европы живым. Ж.К. Уайт принес его в дар Лондонскому зоологическому обществу 28 июня 1909 года, то есть спустя пятьдесят девять лет после того, как он был обнаружен!
      Олень Шомбургка ( Rucervus schomburgki), описанный в 1863 году Блайтом, заслуживает нашего внимания не только потому, что у него сильно разветвлены рога, но и поскольку ни один белый ч.еловек не видел это животное и в его естественной среде обитания в Таиланде. Поэтому мы можем о нем судить лишь на основании наших наблюдений за его редкими особями, содержащимися в зоологических садах: один из них были выловлены туземцами, а другие родились уже в неволе. Вероятно, нам больше никогда не удастся увидеть этого оленя на воле, так как есть все основания полагать, что некоторое время назад он вымер.
      ЧУДОМ СПАСЕННЫЙ ОЛЕНЬ ДАВИДА
      Сточки зрения вклада в естественные науки, ни одно путешествие не было более удачным, чем экспедиция отца Армана Давида, предпринятая им в 1665-1689 годах в центральную часть Восточной Азии, о которой европейцы в то время ничего не знали. Помимо бесчисленного множества новых растений, этот знаменитый французский миссионер открыл там три рода крупных млекопитающих, совершенно неизвестных в Европе. В 1865 году, во время пребывания в Пекине, уполномоченный представитель французского правительства Жан Пьер Арман Давид услышал, будто в Императорском парке Нон Хаитцу, расположенном в нескольких ли к югу от китайской столицы, содержатся какие-то священные животные
      Эти слухи не могли не заинтересовать нашего путешественника. Зная, однако, что вход в парк был строжайшим образом запрещен, отец Арман Давид перехитрил грозного охранника: он просто-напросто перелез через каменную стену, опоясывавшую
      Ли - старинная китайская мера длины, приблизительно равная 567 м. .Л
      святилище" на протяжении 72 километров и скрывавшую llero обитателей от любопытных глаз. Д То, что он увидел за оградой, потрясло и взволновало его рдо крайности: кроме хорошо известных ему животных, там находилось крупное стадо - около 120 голов - самых что ни ца есть странных оленей. Да и назывались они, как потом знал святой отец, очень странно - "ссеу-пу-чанг", что означает "необычные четвероногие". Такое название им дали, видимо, потому, что они были "не как олени", "не как коровы", "не как лошадищ и "не как козы".
      Но вместе с тем под этим названием подразумевалось, что с перечисленными четвероногими у них есть нечто общее строение тела, наличие оленьих рогов,.длинного, как у коровы, хвоста, пышной конской гривы и широких козьих копыт...
      К счастью для европейцев, у этого таинственного оленя было и другое название, гораздо легче произносимое, - "ми-лу".
      Подкупив охранников, отец Давид раздобыл рога "милу" и решил отправить их в Парижский музей, справедливо полагая, что они займут достойное место среди других его экспонатов. На другой год он достал две прекрасные шкуры животного.
      Как только в Европе прознали, что в Императорском парке под Пекином обитает новый вид оленей, за дело взялись дипломаты.
      Многие страны мечтали заполучить это невиданное животное. Благодаря участию китайского министра Хен-Чи первые три "ми-лу" должны были по праву принадлежать Франции. Однако олени не вынесли тягот долгого путешествия в Европу и погибли по пути к ее берегам. Тем не менее их останки попали к Альфонсу Мильне-Эдвардсу, и он описал это животное в 1866, окрестив его "оленем Давида".
      Олень Давида отличается грациозностью, у него светло-рыжая шерсть, а его лоб помечен ярко-белым пятном. Он обладает редкой способностью менять рога два раза в год.
      В дальнейшем благодаря неустанным усилиям дипломатов в Европу были завезены и другие особи этого редкого оленя, но его истинная ценность стала известна лишь много времени спустя, когда обнаружилось, что в природе его нет. Никто тогда не мог осознать трагические последствия наводнений 1895 года, когда стихия разрушила в нескольких местах каменную ограду Императорского парка и когда "ми-лу", оказавшись на свободе, тотчас же были забиты и
      съедены голодными людьми. Последний удар, окончательно погубивший "ми-лу", был нанесен в 1900 году во время боксерского восстания: мятежники проникли во владения императора и в приступе слепой ярости перебили всех находившихся там бесценных оленей. И только один из них уцелел после этой варфоломеевской бойни.
      Как потом выяснилось, несколько веков тому назад "милу" были полностью истреблены на севере Китая, где они обитали на болотистых равнинах. И особи, тщательно охранявшиеся в Императорском парке, были реликтами!
      Но, к счастью, как нам известно, отец Давид однажды "перелез через стену святилища" - и тем самым обратил внимание западного мира на странного оленя с коровьим хвостом. Благодаря его хлопотам несколько особей этого редкого животного удалось доставить в Европу, где они попали в заботливые руки герцога Бэдфорда, который поселил их в садах аббатства Воберн, в Англии, дабы уберечь вид от полного вымирания.
      За полвека чудом спасенное стадо "ми-лу", некогда состоявшее всего из 15 особей, значительно увеличилось, и теперь в нем уже насчитывается свыше 250 голов. Таким образом, появилась возможность переселять оленей Давида и в другие зоопарки мира.
      КУРНОСАЯ ОБЕЗЬЯНА И ПЯТНИСТЫЙ МЕДВЕДЬ ДАВИДА
      На китайских вазах и живописных работах, выполненных на шелковой ткани, иногда можно увидеть существо с голубой мордой, похожее на кривляющегося беса. Как у всякого уважающего себя беса, у этого существа есть хвост, а его грудь имеет огненную окраску, что для исчадия ада вполне естественно. Однако благодаря вздернутому носу оно выглядит совсем не страшным, а напротив, - даже очень привлекательным.
      Этот странный бес, в существовании которого не верил ни один европейский натуралист, - второе крупное зоологическое открытие отца Давида. Если бы стало известно, что китайские художники воплотили в его несколько стилизованном изображении черты обитающей на снежных склонах Тибета обезьяны, будьте уверены, что только укрепило бы сомнение ученых, ведь обезьяны, как полагали они, живут исключительно в теплом климате!
      Тем не менее факт остается фактом: этот анахронический примат вполне оправдывает свое прозвище - "снежная обезьяна". Ее действительно можно встретить на высоте свыше 3000 метров.