- Сегу вполне привычно командовать солдатами в бою.
      Хуан посмотрел на моего товарища с выражением странной симпатии.
      - Да. Сег ведь из Эртирдрина, и мы, недостойные наследники былой славы Вальфарга, помним о его народе. Было некогда время.... Ну, ладно, - он осушил кубок, - не имеет значения.
      Хуан встал, собираясь уходить.
      - Да, вот еще, - произнес он, глядя на нас с высоты своего роста. Провожая его я не встал, так как пребывая в положении пленника, не особенно уважал протокол. - Прибыл гонец от Нагхана. Помнишь Нагхана, нашего лазутчика?
      - Да.
      - Он должен вот-вот вернуться. В его докладе - а он как и положено для шпиона, составлен в самых осторожных выражениях - утверждается, что есть новости о твоей Делии...
      - Что?!
      Я схватил Хуана за плечо, и моя пылающая страхолюдная рожа оказалась у самого его лица.
      Его перекосило. Я выпустил юношу и перевел дух, сердито глядя на него.
      - Когда Нагхан явится, я приведу его поговорить с тобой.
      - Приведи, Хуан. Молю Бога, в смысле Зара, тудыт меня, чтобы он принес добрые вести!
      По нашему настоянию нам разрешили тренироваться. Начальник стражи препровождал нас в просторный зал, и там мы с Сегом бегали, прыгали и колотили друг друга посохами, пока оба не падали - потные, в синяках и основательно измотанные. Нет, не могу сказать, чтоб мы всерьез уставали. Эти шутливые драки были лишь легкой разминкой для людей, чьи мышцы привыкли к настоящим трудностям, ожидающим в походах и сражениях.
      Наконец Нагхан-лазутчик вернулся в Хикландун.
      Вместе с ним в нашу роскошную камеру явились царица Лила, Орпус и Хуан. Как всегда, их сопровождала группа мрачных копьеносцев из личной охраны царицы, вооруженных до зубов. Нам явно давали понять, что не потерпят никаких глупостей. К моему великому удивлению, вслед за ними привели Тельду, одетую в прежнее коричневое платье с короткой юбкой. Как и в последний раз, ее руки были связаны за спиной золотым шнуром. Наша дама вся раскраснелась, выпятила грудь и держала голову надменно и прямо. Она презрительно огляделась кругом - и тут увидела нас с Сегом. Все ее самообладание рухнуло в один момент. И мы, хоть и всего на миг, увидели одинокую испуганную девушку, какой она была на самом деле. Затем Тельда быстро взяла себя в руки и вновь приняла тот высокомерный патрицианский вид, который оставался для нее единственной защитой от безумия.
      - Говори, Нагхан, - приказала Лила.
      Лазутчик не оробел. Он с любопытством посмотрел меня. На нем была очень простая одежда почти без вышивки. Но немногие на Крегене решились бы посмотреть на меня таким взглядом, каким смерили меня бесцветные глаза этого невысокого малого.
      Он открыл рот и начал было докладывать:
      Теперь мне точно известно, что принцесса Делия Вэллийская...
      Но тут Лила коротким жестом остановила его.
      Она повернулась ко мне. После той драматической встречи в ее личных покоях, где мы пили вино и она лежала у моих ног, вся усыпанная мерцающими самоцветами, мы ни разу не оставались наедине. Я догадывался, что она чувствует себя неуверенно и боится говорить со мной без присутствия придворных, полководцев и телохранителей. Только так она могла держать себя в железной узде своего обычного поведения.
      - Разреши ему говорить, Лила, - попросил я.
      - Сначала я хочу поговорить с тобой, Дрей Прескот.
      - Тогда покороче.
      - Я желаю, чтобы ты выступил вместе с моей армией против Умгара Стро. - произнесла царица. - Ты будешь возглавлять ее, вдохновлять ее. С тобой во главе моя армия атакует и победит.
      - Это достаточно просто - и может хватить для мести. Но смогу ли я найти в Черсонане, Лила, нечто большее чем возможность отомстить?
      Она нахмурилась. Треугольный клин рыжих волос, казалось, сползал ей на глаза, когда она сводила брови и это придавало ее лицу какой-то мрачный, почти дьявольский вид. По странной прихоти - возможно, случайно - Лила оделась сегодня во все зеленое. И хотя этот цвет нисколько не походил ни на зеленые цвета Магдага, ни на зеленые цвета Эстеркари, тем не менее он вызывал у меня странные чувства. На ней была простая изумрудная туника, и короткая юбка поверх кожаных ноговиц. Тонкую талию царицы стягивал золотой пояс - и только этот штрих подчеркивал ее женственность. Но расшитые наряды и драгоценности были забыты, и только на ножнах и рукояти ее меча, висевшего на поясе, сверкали самоцветы. В левой руке царица держала хлыст. Все время, пока мы говорили, часть моего внимания как-то сама собой сосредотачивалась на этом хлысте.
      - Я хочу, чтобы ты дал мне слово и поклялся священным именем Хло-Хли или любой языческой богини, которой ты поклоняешься, что не покинешь моей армии, пока не приведешь ее к победе.
      - А что если одержит верх орда Умгара Стро?
      - В таком случае этот вопрос уже ни для кого не будет иметь значения.
      - На войне ничего нельзя знать наверняка.
      Вся ее поза говорила о неуверенности. Но это не мешало ей заниматься со мной словесным фехтованием. Она по-прежнему оставалась царицей.
      - Дай мне слово...
      - Я сделаю все возможное для твоей армии. Я поведу ее против Умгара Стро, потому что, волей случая, это совпадает с моими желаниями, Лила. Большего не сможет сделать даже твоя Хло-Хли. А теперь дозволь Нагхану говорить.
      Ее маленький рот сжался, а кончик хлыста непроизвольно поднялся. Но она достаточно спокойно повернулась к Нагхану и приказала ему докладывать.
      - Теперь я почти наверняка знаю, что пленницу, на чьи розыски я потратил немало времени, зовут не Делия Вэллийская...
      Я застыл столбом. И не мог ни говорить, ни двигаться. Я просто смотрел горящими глазами на этого спокойного деловитого человека по прозвищу Нагхан-шпион. И он, этот мрачный смелый человек, поймал мой взгляд и сглотнул.
      - Как и сказал сан Юон, - продолжал он, - в Пликле перебили всех пленных, кроме него. Но я побывал в Черсонане. Там действительно есть пленница. Может быть, это принцесса Делия Вэллийская, а может быть, и нет. Я выяснил только то, что держат ее все время в темнице и никуда не выводят. Мне не представилось возможности поговорить с ней, но у нее есть служанки и рабыни. Ходят слухи, что Умгар Стро сейчас слишком поглощен своими захватническими планами. А вот когда он выиграет битву, то соблаговолит испытать на ней свой пыл.
      - Судя по тому, что я слышала об этом презренном Умгаре Стро, это вполне в его характере, - фыркнула Лила. - Ему по вкусу покорные женщины, одурманенные страстью, жаждущие ласк. Он не станет терять времени, борясь за женщину - он требует, чтобы они отдавались ему с радостью, пусть даже и притворной.
      - Я знаком с подобными недочеловеками, - бросил не глядя на меня Сег.
      - И что же, мужчина, берущий девушку силой, чем-то лучше подобного недочеловека? - выпалила Тельда, прежде чем кто-то успел ее остановить.
      Орпус огладил бороду. Что бы он ни сказал, этот жест неизменно придавал его словам вес.
      - Отнюдь. И в том, и в другом случае мы видим пример страсти низменной и противозаконной. Но... скажем так: женщину нельзя изнасиловать, если она сама того не желает.
      Тельда, явно шокированная, ахнула, а Лила задумчиво улыбнулась. Я вспомнил слухи о ее отвергнутых любовниках, выкинутом за ненадобностью отработанном материале Царицы Боли.
      - Когда мы выступаем? - спросил я.
      - С рассветом, - Орпус кивнул. Вид у него был весьма довольный. - На мой взгляд, план кампании превосходен. Ты поедешь во главе войска, Дрей Прескот. Полководцы царицы спланировали все очень тщательно...
      - А как же Делия? - прервал речь Орпуса, весь пылая от негодования, Сег Сегуторио.
      Нагхан не ответил. Лила поигрывала хлыстом, но тоже молчала.
      - Возможно, та женщина и есть Делия, - продолжал Сег, - мы не знаем...
      - Мы с Сегом поедем впереди всех, - перебил я его. - И будем сражаться. Если армия Хикландуна сможет следовать за мной - прекрасно. Но думаю я прорвусь к Умгару Стро - или же меня изрубят на куски.
      Орпус живо закивал.
      - Превосходно. Для наших планов как раз и требуется такая сокрушительная атака, которая превратит черсонанских крамфов в грязь у нас под ногами. Это ведь всего лишь харфнары...
      - Да, харфнары, -перебил его ровным голосом Хуан. - Но сражаются они очень даже неплохо. А Умгар Стро со своими улларами вымуштровал и укрепил их. Может, они и полулюди, но драться будут еще как.
      Орпус разразился раскатистым басовитым смехом.
      - На этот раз, когда на нас налетят уллары, в наших рядах не будет изменников. Мы научились защищаться от импитеров и корхов. Когда проклятые харфнары увидят, что их новые союзники бегут, окровавленные и растерзанные, то будут сражаться отнюдь не так, как дрались в прошлом.
      В словах Орпуса явственно звучало эхо многовекового соперничества между Хикландуном и Черсонаном. Взаимная ненависть и вражда много лет тлели подспудно, никогда не угасая и время от времени вспыхивая пламенем военных столкновений. Теперь в этом раскладе появился новый фактор в лице улларов. В том, что сказал Орпус, был смысл - смысл и смертельная опасность, которой не видели эти лахвийцы.
      И таким вот образом на рассвете наша гордая армия, полная энтузиазма, выступила в поход. Царица Лила ехала во главе войска вместе со мной и Сегом, поверх вчерашней зеленой туники на ней сверкал позолотой роскошный панцирь. За нами верхом на нактриксах рысил полк кавалерии Хуана. Эта тяжелая конница в доспехах, с длинными пиками и захватывающим дух великолепием блистающих вышивкой шелковых знамен, ехала надменно, уверенная в собственной мощи.
      Стройными рядами маршировали полки пехоты. В промежутках между ними грохотали вартеры. На повозках везли также множество странных приспособлений, назначение которых я в последующие годы понял довольно хорошо. А в то время мне лишь раз довелось видеть их в действии, и это произвело на меня сильное впечатление.
      Тельда ехала вместе с нами. Похоже, Лила хотела держать ее в поле зрения. Мы с Сегом скакали в полулатах, состоящих из бронзового панциря и наплечников, изготовленных с изумительным мастерством. В жизни любого народа наступает время, когда доспехи делают такими великолепными, что самая красота их достигается в ущерб боевым качествам. Внутренние проблемы послужили причиной падения империи Вальфарга не в меньшей мере, чем вторжение варваров. Симптом этой древней болезни я наблюдал и сейчас собственными глазами. Наши доспехи выглядели как настоящее произведение искусства. Кроме того, они были удобны - прекрасно подогнаны, снабжены мягкой подкладкой и хитрыми застежками. Однако между отдельными частями зловеще зияли щели, соблазняя противника нанести удар по шее и плечам.
      Но меня это мало волновало.
      На душе у меня становилось легче. Еще недавно я сидел в прочной золотой клетке, и не мог вырваться на волю. А теперь я опять ехал под солнцами Скорпиона, и мне предстояло опять участвовать в очередной крегенской войне. Я не знал, жива ли Делия. Но... Выясним. Уж в этом-то я был уверен.
      Вся эта блистательная процессия решительно маршировала к Черсонану, а за нами следовал огромный обоз. Лахвийцы, ведя кампанию, не желали лишать себя удобств. В любом случае, мы провели бы в походе всего несколько дней, прежде чем пересекли бы границу и приблизились к самому городу Черсонану.
      Воспользовавшись тем, что Лила отвлеклась, Тельда, ехавшая между мной и Сегом, наклонилась ко мне.
      - Ты понимаешь, Дрей, зачем эта лимиха заставила тебя вести эту армию? - прошипела она. - Она хочет, чтобы ты первым бросился в атаку и проторил дорогу остальным ее лакеям. Ты ведь не имеешь права определять стратегию, не так ли?
      - И да, и нет, Тельда, - ответил я. - Я более-менее пообещал ей. Думаю, ты должна понимать, почему я согласился.
      -Но в этом не было никакой необходимости! - она закусила губу.
      Сег бросил на ехавшую между нами Тельду быстрый взгляд. Отправляясь в поход она надела подходящее платье наподобие амазонки и перчатки. В этом наряде Тельда снова выглядела высокородной дамой. В руке она держала хлыст.
      - О?
      Направив своего нактрикса почти вплотную к моему, она протянула мне руку. Лицо у нее сделалось каким-то странным: оно выражало сочувствие, тщетно подавляемую страсть, раскаяние - и даже неуверенность. Тельда никогда не принадлежала тем, кто сомневается в себе; даже случай с цветами вилми и фаллими не надолго ее обескуражил.
      Как раз когда я уже собирался обратить внимание на ее терзания, раздались протяжные пронзительные звуки хикландунских труб, этих легендарных серебряных труб Лаха. И сразу все пришло в движение.
      - Смотрите!
      Низко над горизонтом, почти над самой землей, подымаясь и опускаясь над купами деревьев, к нам стремительно неслись мириады темных силуэтов. Сперва они казалось роем мошек, но через несколько секунд ускоренно сокращающееся расстояние превратило их в клыкастых ширококрылых импитеров. Свирепые всадники на их спинах потрясали копьями, предвкушая сокрушительную атаку.
      Между разбросанными тут и там небольшими рощами расстилалась всхолмленная местность, поросшая высокой травой. Этакое застывшее в вечности море; волны колышущихся трав создавали неповторимое сочетание неподвижности и бесконечного движения. Уллары мчались на крылатых тварях прямо на нас, даже не пытаясь подлететь незаметно и зайти со стороны солнца. Ровные ряды хикландунской пехоты мгновенно рассыпались, меняя построение. Я увидел как разом поднялся лес левых рук, натянулись большие луки, и солнце заиграло на зазубренных наконечниках стрел.
      - Больше им нас не взять! - заорал Сег.
      Он поднялся на стременах, выхватив свой длинный меч. Неистовый порыв охватил все его существо.
      Странные хикландунские изобретения открыли теперь свое назначение. Когда орда импитеров обрушилась на нас, в небо взвилась туча стрел. Оперенные древки глубоко вонзались в грудь, крылья и брюхо зверей. И вместе со свистящим градом стрел в небо взмыли, описывая спирали и кувыркаясь, цепи, болы и сюррикены, в воздухе разворачивались скатанные сети. Немало улларов погибло в тот день, когда армия Хикландуна свела с ними счеты, и показала летунам Умгара Стро, как она встретит всякую лихую воздушную атаку.
      Воин на летающей твари, даже такой свирепой и мощной, как импитер, неизбежно оказывается в невыгодном положении, когда против него сражается пехотинец с дальнобойным оружием. Нелегко попасть в цель, стреляя на скаку с коня - равно как и с зорки, или с сектрикса - но куда трудней, если ты несешься по воздуху на корхе или импитере. Опытному стрелку это, конечно, не помеха, и среди индиговолосых полулюдей Уллардрина такие снайперы имелись. Но им было далеко до стрелков Хикландуна, вооруженных большими луками. Летучие твари и их всадники все чаще и чаще падали на землю.
      Я увидел, как два импитера запутались в наброшенной на них сети. Они били крыльями, изо всех сил пытаясь порвать путы, но тщетно. Спустя несколько мгновений они разбились, врезавшись в землю. Вокруг нас повсюду рушилась наземь летучая орда. Иной раз рядом с улларами на землю падали и воины Хикландуна. Дротики и копья находили путь к незащищенному телу между шеей и ключицей. Но крылатые агрессоры встретили достойного противника. Дисциплина, выучка, владение оружием и ни малейшего намека на измену принесли победу.
      Наблюдая за тем как те полулюди там в воздухе бесцельно кружат над нами, вопя от ярости и ненависти, потрясая оружием и пытаясь обстреливать нас из луков, я живо вспомнил бесплодные атаки французской кавалерии, свидетелем которых я стал при Ватерлоо. И тут в моей голове начала выстраиваться схема, позволяющая более эффективно применять эту воздушную кавалерию, а также переносить по воздуху пехоту.
      Во всей этой горячке боя, я не выпустил ни одной стрелы.
      Сег, несмотря на переполнявшую его энергию, тоже не стрелял. Мы оба сидели на нактриксах с полными колчанами за спиной.
      Тут мы увидели, как к нам скачет царица Лила. Клин волос на лбу придавал ее лицу тот вид одержимой, рот раскрыт в торжествующем крике. Вся ее осанка, блестящие глаза и несдержанность жестов указывали насколько велика одержанная нами победа. И верно, все холмы вокруг усеянные трупами импитеров и улларов, наглядно свидетельствовали о том как жестоко поплатились полулюди Уллардрина, и как воины Хикландуна смыли их кровью свой позор.
      - Ты видишь это, Дрей Прескот! - крикнула подлетая к нам Лила.
      - Вижу, Лила.
      - Теперь ничто не сможет устоять перед нами!
      Я указал в сторону высившегося впереди холма.
      На его гребне появилась длинная темная полоса. Я увидел блики солнц на остриях мечей и копий, на бронзовых шлемах и панцирях. Один за другим полки, уже развернутые в боевом порядке, скатывались по склону холма. А затем с флангов россыпью понеслась кавалерия на нактриксах, эскадрон за эскадроном. Всадники улюлюкали, привстав на стременах, ярко сверкая оружием.
      Лицо Лилы исказилось. Хлыст, коротко свистнув, опустился на бок нактрикса.
      - Вот твой враг, Дрей Прескот! - крикнула она, стремительно уносясь прочь. - Харфнары Черсонана! Атакуй! Уничтожь их всех!
      Но было уже слишком поздно.
      Кто бы ни организовал эту кампанию, будь то Орпус, или Хуан, или сама Лила, в плане ее допустили роковой просчет. Принятое лахвийцами построение позволило им разбить летучие войска Умгара Стро, но совершенно не годилось для отражения внезапной и губительной атаки армии Черсонана. Миг спустя головные части врага обрушились на нас. И едва ряды воинов Хикландуна сломались и побежали, как меня окружили злобно разящие полулюди. В одно мгновение армия царицы Лилы превратилась в беспорядочно бегущую, охваченную паникой толпу. А мы с Сегом и Тельдой оказались островком в жестоком и смертоносном море вражеских клинков.
      Глава Семнадцатая
      Разгром и плен
      Я сражался.
      О да, я сражался. Снова видеть перед собой осязаемого врага, чувствовать, как сшибаются клинки, взмахивать мечом и переживать непередаваемое потрясение, когда мой клинок врубается в его плоть, а энергия этого удара пробегает по руке, как электрический ток. Делая и ощущая все это я испытывал огромную мрачную радость. Да, теперь я готов признаться: я тогда испытывал радость в той битве, какую редко испытывал прежде, всего лишь сражаясь и убивая. Каждый мой противник казался мне Умгаром Стро, хотя здравый смысл подсказывал, что он командует сражением из какого-то безопасного места в тылу. Меня гнала в бой личная ненависть ко всем и каждому из улларов и харфнаров. Ведь разве не они, все вместе взятые, отняли у меня мою Делию на-Дельфонд?
      Харфнаров я видел впервые. Выглядели они странно, но куда больше походили на тех людей какие известны здесь на Земле, чем уже знакомые мне рапы, или оши, или фрислы, и вовсе не выглядели такими жуткими.
      С Хикландуном они враждовали уже не одно поколение. Эта вражда восходила к тому дню, когда харфнары захватили город Черсонан, после того как оттуда вывели войска Вальфарга. Эти полулюди были сильны и дьявольски хитры. Их плоские носы казались комично расплющенными, потому что ноздри находились точно над уголками рта. Круглые и блестящие, как у лемуров, глаза придавали их плоским физиономиям курьезный ящикообразный вид, еще более усиливаемый квадратными подбородками и лбами. Одевались они в яркие развевающиеся одежды из отороченных мехом шелка, атласа и хумспака. А под этой пестротой тускло поблескивали зловещим сверканьем бронзовые панцири и оплечья лат.
      Вот так мы с Сегом и сражались, стремясь защитить Тельду и прорваться к небольшой изолированной группе хикландунских кавалеристов. Они укрепились на гребне одного из тех невысоких холмов, стойко отбиваясь от наседавших на них врагов. Это были остатки полка Хуана.
      Воздух вокруг нас потемнел от стрел. Дерн источал отвратительную резкую вонь недавно пролитой крови. Копыта наших нактриксов выбивали неровную дробь, когда мы дергали поводья то в одну, то в другую сторону. Большой лук Сега пел вновь и вновь, и каждая стрела находила цель. Он стрелял назад, гибко поворачиваясь в седле, пуская стрелы презрительной небрежностью. А всякий, кому удавалось подобраться ближе и оказаться в пределах досягаемости моего большого меча - умирал.
      Наконец, со скачущей впереди низко пригнувшейся в седле Тельдой, мы пробились к остаткам воинства Хуана.
      Ряды воинов расступились, пропуская нас, и тут же сомкнулись вновь. Все хикландунцы прекрасно понимали: их ждет гибель. Я отчетливо видел это понимание на их лицах и в глубине глаз. Но они стояли, сражались и погибали не отступая ни на шаг.
      Мы остановили скакунов и спешились. Хуан приветствовал нас с мрачным кладбищенским юмором, происхождение которого я узнал ощутив при этом укол боли. Но для Тельды его невозмутимая мина стала последней каплей.
      - Армия бежит! - выкрикнула она и опустилась наземь, рыдая от ярости.
      Сег попытался утешить ее, и - к моей радости и изумлению - она уже не оттолкнула его. Я увидел, как ее ладонь легла ему на руку. Он не оглянулся в мою сторону, но я увидел, как выпрямилась его спина и то, как он склонил голову набок. Они разговаривали друг с другом, тогда как вокруг бушевала битва. У Сега будет еще уйма времени выпустить свои оставшиеся стрелы.
      - Похоже, и правда все пропало, Дрей? - спросил Хуан.
      - Мы еще не погибли.
      - А царица? Ты видел ее? Она в безопасности?
      - Не знаю.
      Я оглядел ряды его бойцов. Они стреляли метко и с выбором, отражая атаку за атакой. Солдаты-то у Хикландуна отменные. Если бы все зависело только от них... Но в прошлый раз дело погубила измена, а сейчас бездарная стратегия. Армия Черсонана устремилась в погоню, преследуя беспорядочно бегущие войска, и вскоре те и другие исчезли за холмами. Время еще есть...
      - Если ты пойдешь сейчас на прорыв, Хуан... Такой полк, как твой, сможет прорваться, прорубить себе дорогу.
      - Наверно.
      Состояние Хуана меня не удивляло. Такое много раз происходило со многими людьми, когда битва внезапно проиграна.
      - Не прыгай от радости жертвуя собой, - посоветовал я. - Лучше погибни яростно сражаясь. Если твой полк можно спасти, то твой долг - спасти его. Это неоспоримо.
      - Наверно.
      - И если ты намерен это сделать, надо начинать прежде, чем уллары соберут рассеянные войска, вернутся и ударят всеми своими силами. В окружении, без вартеров, вам будет не так просто устоять...
      В дерн у наших ног вонзилась стрела.
      Раненных сносили к шеренге нактриксов. Встревоженные звери грызли удила и фыркали, но их держали в узде надежные руки. Я точно не знал, как обстоит дело с провиантом и оружием, но полагал, что в армии, являющейся изощренной частью цивилизации происходящей от великой империи, должна быть масса предписаний на этот счет. Запаса стрел пока хватит, хотя воины постоянно бегали к обозу и возвращались с большими пуками к рядам стрелков. Порядок, эффективность, действия по уставу - все эти несомненные достоинства демонстрировались в изобилии - но...
      - Вы должны прорываться, Хуан, пока вас всех не изрубили в куски!
      Он начал было снова говорить "наверно", когда приблизился Сег, а следом за ним и Тельда. Выглядела она ужасно, на щеках сверкали слезы. А вот Сег выглядел злым и раздраженным.
      - Вам нельзя здесь оставаться, - сразу же начал он. - Нас всех перебьют. В седла и рысью! Большие луки Лаха прорвутся и сквозь гранитные стены!
      Хуан перевел взгляд на меня и снова на Сега. И взял себя в руки. Я от души сочувствовал его положению. Что же касается меня самого, то я знал, что должен сделать, и был этим вполне доволен. Покуда Сег и Хуан, горячо споря, отошли посовещаться со штабными офицерами, Тельда воспользовалась случаем и взяла меня за руку.
      - Дрей!
      Я нашел клок ткани и вытер ей лицо.
      - Ты обязательно выберешься отсюда, Тельда. Сег позаботится об этом.
      - Милый Сег!..
      - Он самый прекрасный человек, какого ты когда-нибудь встретишь, Тельда - будь то в Вэллии или вообще на всем Крегене.
      - Знаю. А я так плохо обращалась с ним. Но, Дрей, меня вынудили! Ты ведь наверняка понимаешь это?! Меня вынудили!
      - Нет, не понимаю.
      На шеренги бойцов Хуана, увенчанные рядами согнутых луков и колышущихся плюмажей, снова и снова накатывались бушующими волнами атаки харфнаров. И тогда длинные пики кололи с вымуштрованной четкостью, словно на учениях, а тонкие мечи выпускали кишки, и бешеный натиск опять сменялся отступлением. Но с каждым минувшим муром ряды хикландунских солдат редели. Если Хуан в самом ближайшем времени не пойдет на прорыв, то конец наступит очень скоро.
      Тельда, с трудом сглотнув, стискивала и ломала руки. Казалось, силы ее на пределе.
      - Но я должна была так делать! Мне приказали!
      - Приказали?
      - Да, Дрей. Ты знаешь, как смотрят в Вэллии на предполагаемый брак между тобой, простым князем Стромбора, и принцессой-магной? Даже Президио не мог согласиться на полное одобрение. Все его члены точат собственные рапиры.
      Я не улыбнулся ее словам - мы бы сказали "сами зубы точат на лакомый кусок", в смысле: "преследуют собственные интересы",- но уже догадался, что она скажет дальше. В самом деле, только доверчивый идиот вроде Дрея Прескота способен проморгать давно видимые безошибочные признаки.
      - Продолжай, Тельда, маджена22 Вэллии.
      - Ах, Дрей! Пожалуйста скажи, что ты не ненавидишь меня!
      - У меня нет к тебе ненависти, Тельда.
      Она смотрела на меня страдальческим взглядом. В ее глазах стояли слезы.
      - Когда Делия настояла на самоличном отлете, я, ее фрейлина, должна была отправиться вместе с ней. И тогда партия рактеров дала мне указания... а они очень сильны, Дрей, и страшно могущественны!
      Я кивнул.
      - У них есть собственные кандидаты на руку принцессы. И они твердо решили, что ты никогда не женишься на ней...
      - И поэтому тебе велели отвлечь меня от мыслей о Делии... переключив их на себя.
      Бедная Тельда! Как она могла вообразить, что какая-либо женщина на обоих планетах сможет заставить меня хоть на миг забыть о Делии? Этого не смогла сделать даже Майфуй - милая, верная, чудесная Майфуй.
      Особо долго эта битва продолжаться не могла. Число раненных возле шеренги нактриксов росло. Я был уверен, что Хуан не бросит товарищей, уже не способных сражаться, а ему понадобится каждый, способный держать оружие. Я протянул руку, желая погладить Тельду по плечу и успокоить ее, но она схватила меня за запястье и прижалась щекой к моей руке. Я почувствовал на ладони ее слезы, горячие и липкие.
      - Я получила указания, и пыталась следовать им. И, по правде говоря, Дрей, я полюбила тебя. Думаю, любая женщина на моем месте полюбила бы. Но Сег... он...
      - Ради самой себя, Тельда, забудь обо мне. Волнуйся о Сеге Сегуторио. Он даст тебе всю любовь и защиту, какую только может пожелать любая женщина.
      Она подняла на меня глаза. К ним подступили слезы, серебристые и сверкающие.
      - Но, Дрей... я была так глупа, а меня с детства приучили слушаться старших. Рактеры же требуют немедленного и безоговорочного повиновения. Но, Дрей...
      Она пыталась добавить что-то еще, нечто такое, чего ей приходилось буквально выдавливать из себя. Но тут я услышал оклик Сега и обернулся. Он махнул рукой. Среди гама, криков и визга, воплей раненых людей и зверей, в беспрестанном лязге стали о сталь и стали о бронзу, я уловил только конец его фразы:
      - ... сейчас и не теряя ни мгновения!
      Бойцы Хуана перестраивались четко, точно английские гвардейцы. Теперь на нас сыпались стрелы с кремневыми наконечниками. Но у них хватало твердости пробить насквозь сверкавшую на нас бронзу и достать до сердца сквозь те самые щели в наших доспехах, таких щегольских красивых на вид.
      - Уходим, Тельда! Залезай в седло. И помни, держись поближе к Сегу!
      Она безвольно упала в мои объятия, вся дрожа и явно теряя силы.
      - Но, Дрей... я должна тебе сказать! Я должна!..
      Я держал ее в объятиях, а вокруг нас гремела и бушевала битва.
      - Дрей... Делия не падала в озеро. Я этого не видела. А сказала это, чтобы заставить тебя забыть ее...
      Никакой грохот и шум не мог оглушить меня сильнее, чем эти слова. Эта выдумка, эта ложь о падении Делии в озеро была главным и единственным источником всех моих страхов и терзаний. Если Делия не погибла тогда, то и сейчас наверняка по-прежнему жива. Я знал это. Я чувствовал это всеми фибрами души. Теперь уж никакой цинизм не мог удержать меня. Жизнь вновь обретала смысл. Делия жива - я верил в это. Она жива!
      Лахвийские солдаты Хикландуна четко, как на учениях, подбежали к шеренгам нактриксов и вскочили в седла. Подразделения прикрывали отход, непрерывно осыпая неприятеля градом стрел. Ощущая прилив сил, подобный половодью при весенних оттепелях на севере, я вскинул Тельду в седло и сам вскочил на нактрикса. Сег уже гарцевал рядом.
      Хуан громко выкрикивал приказы. На опустевшие обозные телеги погрузили раненых. Полк быстро построился клином. Я протолкался на его острие - с иронией думая, что именно на этом месте и желала меня видеть царица Лила, на месте где моя безрассудная храбрость будет воодушевлять и вдохновлять ее армию. И теперь я подчинился ее желаниям, в стремлении спасти жалкие остатки армии Хикландуна.
      Мы устремились по травянистому склону, подобно сверкающей молниями грозовой туче. Гремели копыта нактриксов. Стрелы сталкивались в воздухе, сбивая друг друга. Нактриксы взвивались на дыбы и падали, увлекая за собой всадников, воздух дрожал от воплей людей, полулюдей и животных. Но мы рвались и рвались вперед, и тряска бешеной скачки не мешала невероятной меткости стрельбы, которой заслуженно гордятся лахвийцы.
      Сег скакал рядом со мной. Его лук плавно и с неизменной ритмичностью сгибался и выпускал стрелы. Нактриксом он правил коленями, как и большинство жителей Эртирдрина; хотя некоторые хикландунские кавалеристы предпочитали собирать поводья в руку, которая держала лук. Я следовал примеру Сега, хотя мои навыки вели свое происхождение из тех далеких дней, когда я скакал с Хэпом Лодером и моими кланнерами по Великим Равнинам Сегестеса. Будь у меня сейчас за спиной фаланга вавов - мы бы раздавили этих харфнаров Черсонана, как бог черепаху!