А Король бандитов работал на славу, избивал его словно по какому-то определенному методу. Вскоре Фрэнк вообще уже ничего не чувствовал.

Он уже находился на пределе. В глазах у него потемнело, и, когда человек, державший его за шею, отпустил его, он грохнулся на пол.

Он лежал на животе, издавая стоны и плотно сжав зубы. Он еще почувствовал, как кто-то пнул его в ребра. А потом наступила темнота.

Его привел в сознание холодный поток воды. Воду щедро выплеснули на голову и верхнюю часть тела.

Словно откуда-то издалека услышал он голос Кейна:

— Поднимайся, ублюдок!

Фрэнк с кряхтением поднялся. Голова была словно пустая. Точнее говоря, ее можно было сравнить с полым металлическим шаром, внутри которого гулко звучал гонг.

Двое мужчин подхватили его и поставили на ноги. Когда он уже стоял на ногах, они его отпустили. Нетвердыми шагами и пошатываясь, он подошел к стойке и уцепился за нее руками. Потом схватил ближайший стакан и опорожнил его.

Алкоголь обжег горло и желудок словно огнем, но в то же время оказал и положительное влияние.

Постепенно Фрэнк смог более отчетливо видеть окружающие предметы. Туман перед глазами уже был не таким густым. Приблизительно футах в четырех от себя он увидел насмешливо улыбающееся лицо Алекса Кейна. В каком-то бешеном порыве он хотел броситься на него и разбить лицо этого проклятого сына потаскухи.

Но в следующий момент уже взял себя в руки.

Он целиком и полностью находился в их руках, и, если не будет вести себя благоразумно, они окончательно его добьют. И возможно так, что он никогда больше не сможет встать.

Снаружи снова раздались выстрелы.

— Мои люди окружили отель, — сказал Кейн. — Твои братья дерутся как дьяволы. Они не хотят добровольно выходить, чтобы поговорить со мной. А я действительно хочу с ними поговорить, Уэйк. Я хочу узнать, что им от меня нужно. Поэтому я и прибыл сюда.

Фрэнк облизал свои губы и почувствовал при этом кровь на них. Двух зубов не хватало, а нос, судя по всему, был сломан.

— Чего ты хочешь от меня? — выдавил он. — И почему вы не забили меня до смерти?

— Мы сейчас вместе выйдем на улицу, — ответил Алекс Кейн. — Ты будешь сопровождать меня до отеля, а там скажешь своим братьям, чтобы они вышли.

Лицо Фрэнка исказилось в ухмылке, а в глазах загорелся дьявольский блеск.

— Ты что, действительно до сих пор не знаешь, что происходит в отеле? — с трудом выдавил он. — Твоя невеста, Кейн, находится в руках моих братьев. И Дамиола Джонарес умрет, если со мной что-нибудь случится.

Алекс Кейн сухо рассмеялся.

— Иногда приходится чем-то жертвовать, — холодно сказал он. — Я ничего не могу изменить. Кроме того, на этом свете много красивых женщин.

Фрэнк со злобой сплюнул.

— Проклятый выродок! — прошипел он. — А Дамиола-то старалась сохранить тебе верность, все время только о тебе и говорила, потому что любит тебя.

— Ладно, пошли! — сказал Кейн. — А там будет видно. Мне хочется убедиться, действительно ли твои братья так суровы и жестоки, как о них всюду говорят. Жестокие, Отчаянные, Непобедимые! Смешно, больше нечего и сказать! Теперь и на них найдется кнут.

Он сделал знак двоим мужчинам и повернулся, собираясь идти. Два бандита взяли Фрэнка с обеих сторон и погнали его впереди Кейна.

Фрэнк всеми силами старался держаться на ногах без посторонней помощи, и прошло довольно много времени, пока они с Алексом Кейном и другими бандитами добрались до отеля.

В данный момент никакой стрельбы не было.

Отель словно замер и стоял совершенно темный в лунном свете. Да и во всем городе не горело ни одного фонаря. Люди погасили огни и с опаской попрятались по домам.

Алекс Кейн прокричал громким голосом:

— Люк Уэйк, я хочу переговорить с тобой и с твоим братом Джесси!

Почти сразу же послышался голос Люка:

— Где Фрэнк? Что вы с ним сделали?

— Я здесь, Люк, — с трудом выкрикнул Фрэнк. — Эти подлецы избили меня и так же собираются поступить и с вами!

— Это неправда! — закричал Кейн. — Твой брат просто неразумно поступил, решив вступить с нами в борьбу! Если бы он вел себя разумно, с ним ничего бы не случилось! Выходите из отеля, или мы вас выкурим оттуда!

— Подумай о своей невесте! — ответил Люк. — Она находится в наших руках. Или ты хочешь, чтобы она отдала богу душу?

— Да будьте же вы благоразумны, черт бы вас побрал! Я вообще не хочу проливать кровь! Напротив, я хочу говорить с вами. Возможно, в будущем мы будем работать вместе.

— И каковы будут условия? — выкрикнул Люк.

— Мы хотим получить обратно золото, которое вы у нас украли. И я хотел бы видеть Дамиолу живой.

— Эй, Фрэнк! — послышался голос Джесси. — Что ты скажешь на это предложение?

— Вообще ничего не скажу, — прохрипел Фрэнк. — Эти собаки хотят с нами расправиться. Не соглашайтесь ни на что.

— Фрэнк немного не в себе! — прорычал Кейн. — И это неудивительно после того урока, который он получил от нас.

Короткая пауза.

А потом ночную тишину внезапно прорезал громкий голос Дамиолы:

— Алекс, ты что, действительно хочешь их убить? Они отнеслись ко мне очень хорошо. Они спасли мне жизнь, вырвав меня из рук апачей. Дай им слово, Алекс, что ты поступишь порядочно по отношению к ним. С этими людьми все в порядке!

— Разумеется, я даю слово, дорогая, — ответил Кейн. — Вы слышали это, Люк и Джесси Уэйк? Я даю вам слово, что с вами ничего не случится, если вы готовы вести со мной переговоры… Слушайте, вы, оба! Я сейчас пройду вместе с Фрэнком к отелю, чтобы вы поняли, что у меня честные намерения.

— Не соглашайтесь на его предложение! — хриплым голосом прокричал Фрэнк.

— Заткнись! — рявкнул Алекс Кейн. — Если твои братья не пойдут на мое предложение, с тобой будет покончено! Тогда мы вздернем тебя у них на глазах.

— Ну, хорошо, Кейн! — прокричал Люк из отеля. — Можешь идти сюда. Возможно, мы действительно придем к какому-нибудь решению, которое всех устроит.

— Договорились! — буркнул Кейн. — Хорошо, что в вашей семье имеется хоть один разумный человек. Пошли, Фрэнк!

Фрэнк, что-то проворчав себе под нос, направился вместе с Кейном к отелю. Ему все это казалось каким-то сном. Он просто не мог этому поверить. Невозможно же, чтобы человек так быстро менял свое решение. Этот сын дьявола наверняка планировал какую-нибудь подлость. В этом Фрэнк был твердо убежден.

Но что задумал Алекс Кейн?

Почему он добровольно шел на такой риск?

Ведь он должен был понимать, что братья все-таки постараются взять реванш за то, что случилось с ним, с Фрэнком. Должен понимать, что братья постараются взять его в качестве заложника, чтобы обеспечить свою безопасность.

Какой же дьявольский план разработал этот человек?

Оба мужчины вышли из темноты на освещенную луной часть улицы.

Фрэнк шел медленно и с трудом. Он тяжело дышал, а ноги его были словно ватными. Он обрадовался, когда они наконец вошли в отель.

Люк и Джесси ожидали их в маленькой приемной. В оба окна падал лунный свет. В кресле, обтянутом красным плюшем, сидела Дамиола Джонарес.

— О, Алекс, — мягко сказала она, — я так рада, что все теперь кончится хорошо. Заключи дружбу с этими людьми, Алекс. Это хорошие люди. Они освободили меня из рук апачей. Если бы не они, я бы погибла.

Фрэнк Уэйк тяжело опустился на один из стульев. Он глухо простонал, ибо чувствовал еще боль во всем теле.

Но еще хуже, чем боль, был гнев на Алекса Кейна.

А Король бандитов небрежно поцеловал Дамиолу и провел рукой по ее черным волосам. Потом отстранил ее от себя и повернулся к мужчинам.

Он показал на Фрэнка и с сожалением пожал плечами.

— Мне очень жаль, что все так получилось. Но в моей команде жесткие парни. Они привыкли на каждый удар отвечать двумя. Однако Фрэнк тоже хорошо поработал — некоторые из моих людей выглядят не лучше, чем он.

Люк ухмыльнулся.

— Он жив, — сказал он, — а это главное… Давайте перейдем делу, Кейн.

Тот показал на стулья, которые стояли вокруг круглого стола.

— Я предпочитаю сесть.

Все сели.

Дамиола легонько тронула Фрэнка за плечо и сказала:

— Пройдем лучше в кухню. Я промою тебе раны. Так будет наверняка лучше. Обсудить эти вопросы они могут и без нас.

Фрэнк вымученно улыбнулся, и эта улыбка причинила ему сильную боль.

— Если Алекс ничего не имеет против, — буркнул он. — Мне наверняка это пойдет только на пользу.

Кинг Кейн усмехнулся.

— Идите с богом! Я ничего не имею против. Я ведь знаю, что ты мне верна, Дамиола!

Фрэнк поднялся и вышел вместе с женщиной.

Когда он украдкой смотрел на нее, то даже забывал про свою боль. Какая же это все-таки красавица! И в общем-то хорошая. Иначе не была бы так сильно привязана к Алексу Кейну. Она осталась верна ему до последнего.

Это делало ей честь.

Фрэнк непроизвольно подумал о том, насколько все-таки несправедливо, что эта собака Алекс имеет такую красивую женщину. Ведь он ее совсем не заслужил. И он спросил себя, а почему она так верна Алексу?

Неужели она так сильно любила его, как утверждала?

Или же зависела от него по каким-то иным соображениям?

Разумеется, Алекс Кейн был статным и красивым парнем, одним из таких, которым совсем не надо трудиться, чтобы завоевать благосклонность женщины. Они сами готовы отдаться такому мужчине и душой, и телом.

Судя по всему, он мог быть и тактичным, и вежливым, и -предупредительным. Он обладал всеми качествами, с помощью которых можно завоевать женщину.

Фрэнк все еще был глубоко погружен в свои мысли, когда в кухне опустился на стул.

— Что с тобой произошло? — спросила она. — И о чем ты сейчас думаешь, Фрэнк? Сказать, о чем ты думаешь? Я догадываюсь, какие ) мысли сейчас у тебя в голове.

— И какие же?

— В тебе кипит злоба и ненависть к Алексу. И ты спрашиваешь себя, почему я остаюсь верной такому человеку. И я тебе скажу почему, Фрэнк. Алекс сделал очень много хорошего для меня. Он вытянул меня из трясины, когда я уже, как говорится, дошла до крайности. Бандиты выкрали меня и увезли в Мексику. Там они заперли меня в публичный дом. Я уже дошла до такого состояния, что хотела покончить с жизнью. И тут появился Алекс Кейн. Он вызволил меня из этой клоаки. Силой. Причем рисковал собственной жизнью. Потом он отвез меня обратно в Аризону. Возвратил мне свободу. И с этих пор л люблю его больше всех на свете. И я бы никогда его не предала. Никогда, Фрэнк! Скажи, ты можешь меня понять?

Фрэнк молча кивнул. А когда она начала промывать ему лицо, он закрыл глаза. Им снова овладели самые противоречивые мысли.

В это время в комнате Алекс Кейн сказал:

— Значит, вы доказали, что у вас добрые намерения, но что вы — ловкие парни. Вы первые, кому удалось выкрасть у нас золото. Вам удалось похитить золотые слитки, которые были предназначены для дона Альвареса в Соконте… Как же вам удалось проникнуть в нашу тайну?

Джесси и Люк ухмыльнулись.

— А ты сам не можешь догадаться, Кейн? — спросил Люк. — Неужели не знаешь этого или же только делаешь вид, что не знаешь? Неужели ты не помнишь о Генри Джеймсе Веллингтоне? Ведь это он с помощью разных махинаций купил нашу долину в Колорадо. Веллингтон был нашим заклятым врагом, так как наши родители тоже на его совести. Мы устроили на него облаву при Лис-Ферри… Ты действительно этого не знал, Кейн?

Тот ухмыльнулся.

— Я слышал об этом, — ответил он. — Так, значит, он вам все и выдал?

— Угу.

— А потом вам пришла мысль немного вмешаться в наше дело? Не так ли?

— А почему бы нам не взять того, что можно взять? — спросил Люк, ухмыляясь. — Собственно говоря, в этом и заключается жизнь. Даже волки и те отнимают друг у друга добычу.

Алекс Кейн нахмурил лоб и на какое-то время задумался.

— Да, я с вами согласен, — наконец сказал он. — Каждый должен искать, что и где может найти. Это право каждого человека. Тем не менее я хотел бы прийти с вами к общему знаменателю. Такое положение дальше продолжаться не может. Работая вместе с вами, мы были бы, по меньшей мере, вдвое сильнее. Могли бы взять в свои карманы все золото юго-запада.

Люк сделал вид, что задумался, хотя уже давно принял решение.

В данном случае представлялась возможность — ему и его братьям — решить все проблемы одним ударом. Час мести ощутимо приблизился. И если все будет хорошо, они смогли бы рассчитаться со всеми теми, кто был виноват в смерти их родителей. И, кроме того, навсегда реабилитировать себя.

— Ну, что вы об этом думаете? — повторил свой вопрос Алекс.

— Твое предложение неплохое, — медленно проговорил Люк. — Интересно только, какие будут условия?

— Первым условием будет то, что вы обязаны вернуть золото, которое у нас украли.

— Предположим. А на что мы будем жить?

— У нас никто не голодает. Каждый из нас получает долю, которая ему причитается.

Люк жестко ухмыльнулся.

— Послушай, Алекс, — сказал он сухо, — мы не рядовые головорезы, взявшиеся неизвестно откуда. Мы отличаемся от рядовых, и вы это, наверное, уже заметили.

— Ну хорошо, хорошо, — умиротворяюще сказал Кейн. — Но мы все равно договоримся. Кстати, у меня есть для вас выгодное дельце.

— Интересно, что за дельце? — буркнул Люк.

— Через три дня транспорт с золотом выходит из шахты Дорадо, что находится в Мескальских горах, — продолжал Кейн. — Золото уже перелито в слитки, и вся их стоимость составляет приблизительно двести тысяч долларов. Маршрут этого транспорта и точное время выхода держатся в строжайшей тайне. Тем не менее мы уже знаем об этом. У нас там свои люди. Так что это дело никак не может сорваться.

— Лассаль?

— Правильно. Чарльз Лассаль. Я снова убеждаюсь, что вы чертовски хорошо информированы.

— Генри Веллингтон очень хотел снять этот грех со своей души. И он так боялся смерти…

— А теперь наверняка жарится у чертей на сковородке! — со злобой выдавил Кейн. — Проклятый предатель!

Потом он наклонился вперед и начал объяснять свой план. Золото должны везти в Феникс. И обоз покинет Дорадо ровно в полночь.

Алекс Кейн объяснил все в подробностях. Он отметил место, где будет совершено нападение. Он рассказал им, где находится тайник его банды. Он даже выдал, что Чарльз Лассаль под именем Артура Майлса руководит разработкой шахты Дорадо в качестве директора и поэтому является очень важным человеком для них всех.

Люк и Джесси были рады все это услышать. Ведь они почти достигли своей цели. Теперь им осталось только выждать нужный момент.

Алекс вынул из кармана своей кожаной куртки три черные сигары. Он угостил Люка и Джесси, и они все вместе закурили.

Король бандитов блаженно откинулся на спинку стула, выпустил несколько густых облаков дыма, а потом сказал;

— Собственно говоря, этот договор нужно обмыть. Сейчас три утра. Все равно этой ночью поспать не удастся.

Люк прислушался к звукам его голоса.

Что-то в нем его насторожило.

Но он сам не мог объяснить охватившие его чувства.

И больше не стал об этом думать. Его волновали другие мысли. Он думал обо всем, что рассказал ему Алекс. На такую откровенность он не мог и рассчитывать, и она открывала перед ним большие перспективы.

Алекс Кейн поднялся.

— Ну, так что? Пройдем вместе в салун? Или вы все-таки предпочитаете немного поспать?

Люк зевнул. Он чувствовал себя довольно усталым — особенно после напряжения последних часов.

— Мне кажется, лучше пойти поспать, — пробормотал он.

Король бандитов ухмыльнулся.

— Как хотите, — сказал он. — Желание человека — это его законное право, но мы все же должны выпить хотя бы по рюмочке виски… О, подождите немного. Я ориентируюсь в этом здании. Сейчас я принесу из бара бутылку. Не выпив с вами, мне не хотелось бы уходить.

Он скрылся за дверью, которая вела к бару. Когда Кейн вышел, Джесси подмигнул брату.

— В какой-то мере он порядочный человек, — тихо сказал он.

Люк кивнул.

— Я тоже так думаю, — ответил он так же тихо. — Тем не менее…

Алекс Кейн вернулся.

Он поставил на стол бутылку виски и четыре стакана. Наполнив все стаканы, быстро взглянул на дверь, которая вела на кухню. Когда он вновь повернулся к братьям, на его лице играла ухмылка.

— А те двое что-то не торопятся, — сказал он двусмысленным тоном.

— На свою девчонку ты можешь положиться, Алекс Кейн, — сказал Люк, поднимая стакан. — Она верна тебе до гроба. Более верной женщины и не найти. И вот за эту верность я и хочу выпить.

Он залпом выпил свой стакан. Джесси последовал его примеру.

Но Алекс Кейн не дотронулся до своей выпивки. Вместо этого в руке у него оказался револьвер.

— Идиоты! — процедил он насмешливо. — Теперь вы полностью находитесь в моих руках! Не рассчитывали на такой конец, не так ли? Ну вот, дело и сделано. И вас всех вздернут на дереве, амигос! Для этого за чертой города имеется специальное дерево. И тогда Город Палача будет иметь настоящий символ из плоти и крови, а не какое-то чучело!

Братья хотели пошевелиться, хотели вытащить свои револьверы, но руки внезапно отказались им служить. Они были словно парализованы.

На лице Алекса Кейна заиграла дьявольская улыбка.

Он взял два оставшихся стакана и прошел с ними на кухню.

Когда он вошел, Дамиола как раз промывала раны на лице Фрэнка.

— Очень аккуратно ты все это делаешь, — похвалил ее Кейн с улыбкой. — Я всегда знал, что нашел в тебе настоящую женщину… Ну, как ты себя чувствуешь, Фрэнк? Мы уже успели договориться с твоими братьями. Вот, возьми виски, твои боли сразу утихнут.

Фрэнк взял стакан и выпил. Он уже давно хотел глотнуть спиртного и был рад этому предложению, не почувствовав ни малейшего подозрения.

Он ощутил что-то неладное только тогда, когда увидел дьявольскую ухмылку Кейна, но было поздно — его постигла участь его братьев,

Он хотел закричать.

Все напрасно.

Ноги ему больше не повиновались.

— Проклятый пес! — выдавил он в злобе каким-то хриплым голосом и в следующий момент свалился со стула.

Дамиола возмущенно воскликнула:

— Что это значит, Алекс?

— Ничего особенного, — ответил он. — Эта троица украсит дерево для висельников. — Голос его был холоден, как лед. — Или ты что-нибудь имеешь против?

Дамиола то медленно бледнела, то покрывалась ярким румянцем.

— Алекс! — наконец выкрикнула она с возмущением. — Ты этого не сделаешь!

Она подбежала к нему и пыталась убедить, чтобы он не действовал так подло и по-предательски, но он залепил ей пощечину, так что она отлетела на несколько метров.

— Не вмешивайся в дела, которые тебя совершенно не касаются и которых ты не понимаешь! — рявкнул он. — Ты говоришь, что я действую по-предательски? Да, ты совершенно права. Но я сейчас действую точно так же, как они действовали по отношению к моим друзьям. И я их всех вздерну на дереве!

Когда братья проснулись, они увидели, что связаны по рукам и ногам. Их глаза слепили первые лучи восходящего солнца, а сами они лежали в простом фургоне, который, трясясь, выезжал из городка.

Все трое отлично понимали, что является конечной целью их поездки.

Они направлялись к дереву для висельников, которое стояло на холме за пределами города.

И они также понимали, что надеяться им больше не на что.

Это был их последний путь. Последний путь в их жизни.

Люк немного повернул голову, чтобы видеть братьев, которые лежали рядом с ним.

— Вчера мы еще над этим смеялись, — хрипло сказал он, — а сегодня можем убедиться, каким подлым может быть этот мир.

— Этот проклятый пес! — выкрикнул Фрэнк. — Я с самого начала подозревал, что он готовит какую-то гадость. Еще никогда и никому не удавалось купить нас так дешево!

Джесси рассмеялся смехом висельника.

— Это первый и последний раз, — сказал он. — Во всяком случае, ясно одно. Такое с нами второй раз не случится!

Фургон поднялся на холм и остановился под деревом. Восходящее солнце озарило всю местность розовым светом и заиграло в ветках дерева, которые — густые и черные — возвышались как раз над их головами. Они были туго связаны, и, кроме того, давал чувствовать себя страх.

Алекс Кейн подъехал на лошади к фургону и насмешливо посмотрел на них.

— А вы действительно идиоты, — буркнул он. — Приняли все за чистую монету и посчитали, что я пойду на сделку с такими волками, как вы! Мы уже слишком хорошо узнали вас за последнее время… Может быть, перед своим концом все-таки скажете мне всю правду? Кто вы на самом деле, ублюдки? Грязные подонки! Сыны потаскухи. Кто вас сюда послал?

— Дьявол! — буркнул Люк. — И дьявол скоро заберет и вас! Можешь мне поверить, Кейн!

Откуда-то снизу раздался чей-то звонкий голос. В голосе слышались отчаяние и мольба. Это была Дамиола.

— Алекс! Ради всего святого, Алекс! Ты не должен этого делать! Эти люди так хорошо обошлись со мной! Они спасли мне жизнь! Алекс, дай я тебе все объясню. Послушай меня хотя бы единственный раз в жизни. Прошу тебя…

Послышались ее легкие и быстрые шаги.

Трое братьев слышали, как Дамиола, тяжело дыша, взбиралась на холм, а потом уголками глаз увидели, как она остановилась перед лошадью Кейна.

Король бандитов вытащил ногу из стремени и ударил ею женщину. Носок сапога пришелся ей как раз в грудь. Она отлетела и с плачем упала на землю.

— Джефф и Ред! — крикнул Кейн. — Свяжите ее и не спускайте с нее глаз. Хотя лучше просто подержите! А свяжите ее только в том случае, если будет мешаться под ногами.

Оба бандита встали перед девушкой.

— Алекс! — вскричала она в отчаянии.

— Заткнись! — прикрикнул он на нее. — Или ты уже заранее наслаждаешься тем, что тебя ждет, когда ты окажешься в нашем убежище?

Она вздрогнула и опустила голову. С этого момента она не знала, что ей и говорить. Она была полностью выведена из равновесия.

Первый раз в жизни Алекс Кейн показал перед ней свое истинное лицо. Только теперь она поняла, с каким человеком связалась.

— О, боже ты мой! — прошептала она. — Боже милостивый! Помоги мне!

Она осталась сидеть на земле, закрыв лицо обеими руками.

Видимо, она раскаивалась во всем, но теперь было слишком поздно. Теперь она тоже находилась в руках Алекса Кейна — полностью, бесповоротно и окончательно. Она была его рабыней. И возврата для нее не было.

Братьев поставили на ноги. Один из бандитов набросил лассо на толстый сук, затем — второе и третье — на тот же сук, на котором уже висела кукла, покачиваясь на легком ветру.

После этого бандиты набросили петли на шеи братьям.

Сейчас все кончится.

Повозка откатится, и Люк, Фрэнк и Джесси повиснут на веревках. Именно в такой последовательности они сейчас стояли.

Через несколько минут все кончится.

— У вас есть еще что-нибудь сказать? — спросил Алекс. — Может быть, вы все же скажете, на кого работаете?

Люк Уэйк в ответ лишь сплюнул.

— Будь ты проклят, Кейн!

Лицо Кейна исказила усмешка, а Фрэнк болезненно поморщился — у него все еще болело все тело.

Он как раз хотел что-то сказать, но не успел.

Как раз, когда он открывал рот, он услышал глухой грохот.

И эти звуки услышали все.

Это был стук конских копыт.

По меньшей мере тридцать лошадей мчались к этому месту — мчались быстрым галопом.

А потом раздались и другие звуки.

Эти звуки привели в замешательство бандитов.

Звуки труб!

Они далеко разносились в чистом воздухе, были слышны на несколько миль.

— Кавалеристы! — вскричал кто-то. — Синерубашечники! Надо сматываться! И как можно быстрее!

Бандиты быстро обратились в бегство.

Одним из первых, кто исчез, был прилизанный парень, который сидел впереди на фургоне и держал лошадей под уздцы, ожидая команды, когда нужно будет выкатить повозку из-под ног братьев.

Алекс Кейн подъехал к Дамиоле, быстро нагнулся и рванул ее на себя.

В тот же момент он взглянул на братьев полным ненависти взглядом и прорычал срывающимся голосом:

— Хлестните клячу! Повесьте их! Повесьте их! Они не должны остаться живыми!

Но никто из бандитов уже не слушал, что им кричал их босс. Все помчались прочь, подальше от этого места, подгоняя своих лошадей.

Алексу Кейну не оставалось ничего другого, как последовать за ними, испуская проклятия. Один он не имел никаких шансов сделать черное дело, и он это сознавал. Даже вся его банда не смогла бы противостоять организованной и хорошо вооруженной армии.

Хотя никто не собирался двигать повозку, на которой стояли братья, она сама пришла в движение, в то время как бандиты пытались скрыться. Вероятно, лошадь занервничала из-за шума, который подняли бандиты при своем бегстве.

Братья отчаянно пытались порвать путы, но своими силами, конечно, обойтись не могли.

А повозка продолжала двигаться. Люк будет первым, у кого почв уйдет из-под ног. Его мышцы судорожно сжались.

Вдали по-прежнему раздавались звуки трубы и стук копыт. Но они были еще довольно далеко.

Люк уставился на конец повозки. Он все приближался и приближался. Оставалось полтора фута, а потом еще меньше.

Беспощадно приближалась пустота, отделявшая его от вечности.

Такого чувства Люк не испытывал еще никогда в своей жизни. И спасение, и смерть были рядом.

Остались считанные дюймы.

Люк задержал дыхание. Шея напряглась так, что вздулись вены.

Ему пришла в голову отчаянная мысль, что если он напряжет шейную мускулатуру, то это может его спасти.

Кавалеристы должны были появиться с минуту на минуту. А может, речь шла о секундах.

Теперь Люк стоял на повозке только левой ногой.

Все кончено, подумал он. Пришел мой конец.

В то же мгновение — собственно, он даже не успел подумать — раздался выстрел. Повозка рывком остановилась и даже подалась немного назад.

Люк обернулся.

Лошадь, запряженная в повозку, лежала на земле. Убитая. При своем падении она и толкнула повозку немного назад, так что Люк снова смог обрести твердую почву под ногами.

Звуки трубы прекратились.

А стук копыт стал удаляться в сторону города.

— Черт бы их побрал… — начал Люк, но тут же замолчал, не в силах больше вымолвить ни слова.

Он недоверчиво смотрел на всадника, который как раз появился в поле его зрения.

— Кто это? — выдавил он не своим голосом.

Фрэнк хрипло прошептал:

— Нет, такого не бывает! Такого не бывает даже у краснокожих…

Всадник был удивительно тощ и высок. И сидел он на такой же высокой и тощей кляче.

— Ведь это же Квинси Рейнбоу! — выдавил Фрэнк. — Как он очутился здесь, чтобы помочь нам?

Все трое громко и раскатисто рассмеялись. Они просто не могли удержаться от смеха. Напряжение последних минут должно было найти выход.

Но положение было не из комичных.

Квинси Рейнбоу подъехал к ним. Поперек седла у него лежало ружье, а лицо сморщилось в гримасе, изображающей улыбку.

Сразу вслед за ним появился и второй всадник. Это был Джеремия Хопкинс, старый скаут. На своем муле он немного поотстал, но, возможно, знал, что теперь спешить некуда.

Его старое ружье висело за спиной, как это часто делают трапперы, а в руках у него была кавалерийская труба.

Он подъехал к братьям и снова протрубил сигнал, с помощью которого недавно обратил в бегство всех бандитов.

Квинси Рейнбоу влез на повозку и освободил от пут сначала Фрэнка.

— Я никогда этого не забуду, Квинси, — сказал Фрэнк с искренней благодарностью. — Вот уж никак не ожидал от тебя такой прыти.

Квинси хихикнул. По нему было хорошо заметно, что он еще не протрезвел окончательно от вчерашней попойки.

— Хороших компаньонов по выпивке никогда не следует бросать на произвол судьбы. Им надо помогать. Но за это вы должны помочь мне собрать в табун моих кляч. И так было трудно погнать их таким образом, чтобы они двигались в том направлении, в каком мы хотели. Мы ведь уже не мальчики. Я прав, Джеремия?

Братья рассмеялись.

— Кому же из вас пришла в голову такая блестящая мысль? — поинтересовался Люк.

— Попробуйте отгадать, — сказал Джеремия серьезным голосом.

— Готов биться об заклад, что это ты, — заметил Люк.

— Определенно он! — воскликнул Джесси. — Я тоже того же мнения.

Фрэнк покачал головой.

— Такая мысль может прийти в голову только в том случае, если у тебя в брюхе ведро виски, — сказал он. — Я прав, Квинси?

Тот широко ухмыльнулся.

— Правильно, амиго Фрэнк-бой! — хихикнул он. — Ты, впрочем, можешь радоваться, что вчера ночью был таким щедрым, иначе бы я не оказался таким храбрым. Если бы я был трезвым, то забрался бы в какую-нибудь крысиную нору — вот так-то! Ну, а теперь, я думаю, нам тоже нужно выпить по маленькой. Я считаю, что мы все этого заслужили. Вы не возражаете?

Пока он говорил, его рука заученно достала из кармана бутылку с виски. Открывая ее, Квинси хитро улыбался.

— За эту бутылку ты, кстати, уже заплатил вчера ночью, Фрэнк-бой, — сказал он. — Я сразу захватил три бутылки из оплаченных. И никто ничего не заметил… Ха-ха-ха!

Он со вкусом отхлебнул и передал бутылку дальше.

— Только не пейте много, — предупредил Джеремия. — Вам предстоит еще много работы. Вы должны уже сегодня распрощаться. Один из вас должен отправиться в Мескальские горы. Другой вниз, в Соконту, а третий должен следовать вслед за бандой, которая только что дала тягу. Я считаю, это единственная возможность найти место, где они прячутся,

— Я поеду за бандой! — быстро выкрикнул Джесси.

Все удивленно посмотрели на него.

— Почему так рьяно? — поинтересовался Джеремия. — Такое обычно решается между всеми.

— Возможно, у нашего малыша имеются на то причины, — с усмешкой сказал Люк. — И я догадался, что это за причина. Ну, Джесси, сознавайся, как ее зовут?

Джесси спрыгнул с повозки.

— Не хотите — я могу не ехать, — сказал он. — Мне совершенно безразлично, куда ехать.