В этом слабость передовых культур. Оттого Ашшур или Порт-Артур Вовсе пали после домашней ссоры. Мы боимся лая арабских псов Ну а им служил испокон веков Кактус вместо сторожа и запора,
      Что вернее. Чем без конца ходить Под ружьем - лелеять и разносить Ненависть и грусть из того же теста Спозаранку прямо по адресам. Оттого оно и заходит там, А восходит утром с другого места.
      Оттого я пленник своей страны, Благодарности, нежности, сатаны, Двуединых выгоды и Закона, И легко умру, передав дела, Чтобы сводка погоды передала, Что дождит от Лондона и до Дона.
      84
      Сонет 50
      Равнину, потонувшую в снегу, Девицу в шубе или же от стужи Синеющую, и ботинки тоже, Хоть и недавно - вспомнить не могу.
      Там я оставил свет своих очей, И в новом доме, пухнущем от комнат, За тягостную неспособность вспомнить Плачу слезами дочери моей.
      Когда бы прямо так уж сладко здесь, Сказал бы: "Что ж! На то отшибло память! Диету мне! В сиропе мне растаять!" И ведь учил мой незабвенный тесть, Что слез ее не только что мы сами, Но этот чертов мир не стоит весь!
      85
      Бесспорно, по мере движения вниз В каком-то аспекте сближаемся с морем. Автобус жует Тель-Авив а-приори, Как будто а-постериори не грыз...
      Как в прошлом, по Дарвину, предок кита Чем ближе ко дну, хлеще тянет на сушу, На пляж в Калифорнии. Девять из ста В расплющенных легких бессмертную душу Лелеют, как мы - пережиток хвоста.
      Пускай назначенье аппендикса спорно. Ненужность при переработке травы Еще не конец. И рентген головы Издревле считался нешуточным порно...
      86
      Торквемада
      Закупая, как все, испанскую обувь, Потому, что дешево, раб ноги, Даже надевая их на пробу, Желчно вспоминаю сапоги,
      Будто бы испанские. Доселе Бывшие в единственном числе, Ну, и оставлявшие на теле То, что оставляют на челе.
      Спрос продиктовал, как время о?но Строго исправляя карася В пруд его. Пристрастие к Бурбону Ревностно на нас перенеся.
      87
      (Байрону)
      Выиграл греческую войну, Но не сумел удержать жену. Впрочем, я и сейчас колеблюсь И во что ее заверну?
      88
      Похолодало, и дождь затопил Пригород тесный. Вместе любовь и затменья светил Стали уместны.
      В плотном тумане мерцанье унять Сладкая смелость. Сел - и не только глазами обнять Вдруг захотелось...
      89
      Не бросайте на пол грязные носки!
      90
      Бывает или будет На то и Смерть с очаровательной улыбкой
      Так долго ли мне на часах стоять Подпрыгивая пропуская стрелки
      Может быть прогресс Швейцарский опыт он меня научит
      91
      Неровности
      В равнинной местности оптимизм Заводится в гроздьях спелых, Но мы, снующие вверх и вниз, Привыкли в каменных стенах.
      И обитателям впадин и Равнинного Тель-Авива От ясности и перезрелых дынь Приходится некрасиво.
      Совсем не то в Иудейских горах, Где вечно, как заяц, скачешь, Где из окна - или просто страх, Или ничего не спрячешь,
      Где все обидчики налицо И сами себе мешают, И молодое еще винцо Три года не разрешают.
      x x x
      Да даже и с сутью вовсю борясь, Мы строимся по рельефу, Как белый свет, образуя вязь Потертостей, - по вельвету.
      В конечном счете, уже в трубе, Но помня, откуда дует, Мы дышим, хрипло твердя себе Проблемы не существует.
      Так точка зрения, вредный тон, А может, и угол зренья, Влияют, как мало иное что, На наше мировоззренье.
      И чья бы то ни была вина И/или же дурь тем паче, Проблема, пока не разрешена, Сама себе неудача.
      И мы навряд ли пойдем на дно От тяжести лишних знаний В прозрачной морской воде, равно В прозрачности толкований.
      92
      Стансы (из Байрона)
      Коль дома ты дела себе не найдешь Дерись за свободу соседей. В компании римских и греческих рож Прибьют, как героя трагедий.
      Стараться за всех - куртуазнейший жест! Поймут и оплатят сторицей: Не мыльный шнурок - значит, рыцарский крест С улыбкой проденут в петлицу.
      93
      Край ледяных отрицательных бурь Не позволяет отделаться кашлем, Тут и чихнуть безрассудно и страшно Там через хворь вышибается дурь.
      94
      Что ж! Замечая в себе, что привычка - почти натура, Все же не сдаться совсем так уж на милость ее. А потому-то весьма полезны лесные прогулки, Цвет зеленый - для глаз, воздух хвойный - душе.
      Плохо, что мы привыкли к твердым материалам. С детства биясь о них, твердеем и мы душой. Да и из города в город, не вдумываясь, поспешно, Плохо переезжать в два или три часа.
      Зря мы дороги мостим и кичимся выплавкой стали. Дерево в голову входит, но не свинец и не дым, И на земле мы живем, и зерна в землю сажаем, А вот металл в нее можем лишь закопать.
      95
      Держался, как древний оплот, И верен был царскому дому Неужто от местных забот Я стану писать по-другому?
      Великое дело насест, Будь это квартал или спичка Но и перемена сих мест Не стоит хорошей привычки.
      96
      Как на случайный свой ночлег Бродяга хилый и безродный, На старый снег ложится снег, Невозмутимый и холодный.
      97
      Затмение 11.11.86
      Нечто новое в полумраке В этот час, по словам газет, Тень Земли по Луне. Нет, враки! Либо есть она - либо нет!
      Ибо - логика или случай Разве видели вы хоть раз, Чтобы что-то плотнее тучи Отделяло ее от нас.
      98
      Уныло качаясь в седле Однажды от Падуи к Лидде, Решил я зачем-то себе, Что Бруно меня ненавидит.
      Любя себя в эти часы, Я и не внимал подозренью, А ехал, кусая усы И мучаясь легкой мигренью.
      И, вскоре вернувшись домой, Услышал, что волей момента И Бруно - усопший герой И Тассио - мне конкуренты.
      99
      Я ей представил сорок алиби, - Мог, - говорю, - и не жена. - До вас, как Каину до Авеля Мне дела, - говорит она.
      100
      Возможно ли - и все еще живой, И просто сбрендил, или сон приснился Я в отдаленном прошлом до такой Невозбранимой степени влюбился?
      К стене прильнув, живот в себя вобрав, Морщинами и пальцами - без пыла, Но весь кошмар недавно испытав Чего еще, чтобы ты меня любила?
      Проснуться, чтобы снова портить кровь? Три плодотворных вздоха или шага Я все на свете знаю про любовь, И более того - снесет бумага.
      Сгораешь - и не знаешь, кто кого, Как будто встретил для второй попытки. Пускай она не стоила того, Я все равно нисколько не в убытке
      Но сам не свой, и не о том ли речь, Что и не сбывшись, прошлое привьется. Но стоит ли теперь себя беречь? Ведь так обычно правда познается.
      101
      Кто ты
      Как в длительный сумрак, в кусочек кожи Щекой и носом уткнулся я, И кто, как ты, раззадорить может, И кто ты, как не душа моя!
      102
      Писать На чистой, не последней, Беспредельной оттого странице,
      А не на оставшейся Случайно в середине Чистой на две трети,
      Ибо пишем мы вперед и впрок, Не как вода, Что, как известно, расширяясь,
      При четырех примерно градусах тепла Свои внутри себя места Пустые заполняет
      Поскольку человек От этого весьма Переживает, грустит И чувствует ужасно неуютно.
      103
      Я бы не признался, что это так Больше часа мрак и сон. Солнце взошло полчаса назад, Я вспыхнул и вел себя как дурак.
      И я заметил, что снег пошел, Что только не рвется, где тяжело, И проще всего, я не знаю как, Повел бы себя живой осел.
      104
      Господь Бог - законодатель мод в любви, Но сегодня так, а завтра сяк не заставляет, И от усталости я не различаю, Кто справа от меня.
      Чья идея Утром узнавать, Как провел ночь? Моя?
      Каково! Мода на нижнее белье Не должна отставать От изяществ поз.
      105
      Я не заметил лето И осень прозевал, Но поменял квартиру.
      В стекло уже стучито (Он зелен был и желт) Холодный тихий воздух.
      Я помню снег в апреле, Как будто Бог отдал Команду канониру.
      106
      Что это, если не обман? Такая ноша рук не тянет, И парижанку не обманет Опаснейший из парижан.
      107
      Я еду домой, и меня везут. Поезд ли сонный, я ли сонный, И очень ли скучно считать вагоны, Но я забываю, зачем я тут.
      Что же, усталость, тяжелый день, Вечер и масса другой работы, До или после. Ужасно лень Ехать. И тут застревает поезд.
      108
      Время стоит три рубля В час и даже больше. Поболтай о пустяках И не станет Польши.
      109
      Белесый столб трагического дыма, Порывом ветра сброшенного с крыш, Порывом ветра брошенного мимо Создание, которому ты мстишь.
      Ты и сама отчаявшийся призрак, Висящий над кирпичною трубой. Твой громкий смех - одновременно признак Неважного владения собой.
      110
      Любить тебя по доброй воле, Страна, огромная страна, Одна из многих, где я не был.
      111
      Две строчки из Водтсворта
      Сожалею о сказанном всуе, Но уверен, что встречу в раю Ту частицу мою, что ликует С песней, что превосходит мою.
      112
      Те, кто легко переносит жару, Мало страдают от скверной погоды. Я, как всегда, на работу беру Яблоки и минеральную воду.
      Сколько часов у меня впереди! Сколько ни спи, я не справлюсь со всеми, Душно - и как его ни проводи, Скучное и неприятное время,
      Но превосходно для пробы пера И вообще для смирения плоти. И вообще - отпускная пора Лучшее время в году на работе.
      113
      Довольно поздний час, но вовсе не темнеет, Волненье наряду с тоской мешает спать. И зеркало мое меня не разумеет, И кто еще придет меня поцеловать.
      Легонько шевельнуть ногой под одеялом Неужто это все - и где мой прежний пыл? И те, кого я жду, появятся едва ли, А если бы пришли - как я бы их любил!
      113
      Сложишь старательно несколько строк, Вот они - насыпи и тротуары, Сядешь, вздохнешь, передвинешь листок Это, простите, уже мемуары.
      Выйдешь на улицу с новой женой, Вишню сорвешь с нависающей ветки, Кончишь корпеть над последней главой Это уже путевые заметки.
      Сонный пейзаж преломляет стекло, Сытый голодного не разумеет Значит, быстрее и лучше стареет То, что проходит быстрее всего.
      114
      Тут мы с тобою когда-то и жили, Что бы такое с собой унести... Выбор простой - унижение или Жуткую тяжесть с любовью в смеси.
      115
      Врезать ей как подобает Не поднимется рука, Ибо в ней души не чает Родственник издалека.
      Вежливый и жадный с детства, Должен сдерживаться впредь. Ради видов на наследство И приходится терпеть.
      116
      Что доносит до нас перевод? Двуязычный, я в поле не воин. Несомненно, поэма живет, Но я ах как ее недостоин!
      117
      Исповедь
      Что сам я в череде своих потерь? Ведь даже великан Пантагрюэль Ничтожен тем не мене - рядом с кучей Дерьма, произведенного за год.
      Но он-то утешается хоть тем, Что много ест и много производит, И этот донельзя несчастный вид Расплата только за великолепье, Невзрачная изнанка, так сказать.
      Но что я в череде своих потерь? Что мог бы съесть, и все-таки не съел, Что мог приобрести и зазевался? Ну, а о прочем лучше умолчать.
      Чему, скажите, это монумент, Как именно не совести нечистой?..
      А ну, представьте, как Пантагрюэль Стоял бы и безмолвно угрызался Над праздничной благоуханной кучей Другим произведенного дерьма.
      118
      Когда меня возьмут, и что со мною будет? Бесспорно, я умру от радостных вестей, Но только дай мне Б-г не обмануться в людях, А на худой конец поцеловать детей.
      119
      Мы до сих пор ущемлены В своих обыденных привычках И в мелких повседневных стычках Без объявления войны
      Не прошлому - тому, что нам Дарила здешняя природа, И долгого тугого года Отсутствующим временам.
      Я кое-как усвоил суть Загадочного окруженья, Но месяцев передвиженья И не пытался обмануть.
      120
      Я чужую телеграмму поневоле прочитал;
      Если не перед собою, перед кем я виноват?
      Если он меня увидят - что, посмеет упрекнуть?
      Дьявольски терзает совесть, неужели я забыл?
      То ли ничего не сделал, то ли что-нибудь не так...
      121
      Твердокаменное
      1. Как пыль
      Как пыль, или так, как мы Поверхностностью грешить. Грустя от любви и тьмы И страха - холмы мостить.
      С улыбкой, боясь чумы, Ты в спальню приходишь ныть Ни осени, ни зимы, А армию распустить.
      Не в прошлое, а назад, Все поисками корней, Изустланы рай и ад Помыслами о ней.
      2. Сонет 48 (Война и мир)
      Почто же он - ни мира, ни войны И повторял мне по дороге к дому: - С чужой чумы - и не достать Луны? А я учил все это по-другому.
      И нипочем посольский дом в дыму, И просто лицемерие без счета. Он подыскал бы к этому всему Цитату подходящую из Гете.
      Ни то ни се - мы зазубрили их, Одно себе, другое для других Не очень-то мы в этом преуспели. Клубящийся залив и горный кряж Неблизкий, но отчасти и не наш Бесценно-стратегические цели.
      122
      Нам, взращенным в почтении к силе, Как в почтении к деньгам - Сюлли, Странно видеть, что делает с миром Тот, кто правит им вместо любви.
      123
      Мемуары
      Цензура - благородный пережиток, Давить - обычно значит вспоминать. Мне все равно отравленный напиток По капле приходилось выжимать.
      124
      Сонет 49
      Обеих Индий толстый властелин И нет ему ни золота с наперсток, Ни хлебных, ни лимонных продразверсток И радости с того, что он один...
      Ах, если бы другие времена, Он жил бы, а не лапал желтых рыбок, Но опыт и богатая страна Нисколько не страхуют от ошибок.
      Ведь маленький смурной Эскуриал Америкой своей повелевал, Хотя она была его богаче. А мы и наш амбициозный друг Работаем не покладая рук И все равно живем с ее подачек.
      125
      Снег в небесах, в земле и ночь, И мерзнешь - скажут - ностальгия, Тоска - одни, любовь - другие, А мне - хоть город обесточь.
      126
      Декабрь наступил, а снег не выпал, Нет снега, но есть мороз и лед, И я не тот, кто воздух выпил, Хотя и он уже не тот.
      127
      Мне наверх, к принявшемуся дереву, Не домой, а все-таки сюда.