Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Война Паучьей Королевы - Уничтожение

ModernLib.Net / Фэнтези / Этанс Филип / Уничтожение - Чтение (стр. 17)
Автор: Этанс Филип
Жанр: Фэнтези
Серия: Война Паучьей Королевы

 

 


      Он снял антимагическое поле, и в то же мгновение вокруг него вновь образовалась защитная сфера и закли­нание мигом сорвалось с его губ. Огненный шар прекра­тил свое ленивое кружение и устремился к Архимагу, словно арбалетная стрела, но заклинание Громфа оказа­лось на долю секунды быстрее. Заклинание позволило Громфу отбросить огненный шар прочь волной невиди­мой силы. Используя мощь своего разума, Громф перехватил контроль над шаром и швырнул его обратно, в личдроу.
      Дирр попятился, потом повернулся и понесся прочь. Огненный шар, подгоняемый Громфом, мчался следом за личем, постепенно настигая его.
      Боль в ноге Громфа начала слабеть, наконец, от нее осталось лишь жжение. Нога срослась. Поглощенный преследованием лича с помощью его же огненного шара Громф не увидел, как кровь вокруг него — его кровь — начала всасываться в кожу ноги. Впитываясь в ткани кровь теплела, и клетки тела одна за другой начинали оживать.
      Огненный шар был на расстоянии пяди от удираю­щего лича, когда Нимор ударил Громфа в спину.
      Архимагу казалось, что он уже привык к вспышкам умопомрачительной боли, но на этот раз он узнал, что такое настоящая боль. Он чувствовал, как лезвие мед­ленно пронзает его кожу, как протыкает насквозь мыш­цы спины. Чувствовал, как холодная сталь впивается прямо в сердце.
      Громф задохнулся и потерял контроль над заклина­нием, управлявшим огненным шаром. Он зажмурился от ослепительной вспышки — шар взорвался слишком далеко как для того, чтобы обжечь Громфа, так и для того, чтобы как-то повредить лича.
      Это был не единственный огонь. Мерцающий щит волшебного пламени, окружавшего Громфа перед тем, как он создал антимагическое поле, тоже вернулся к нему, как и защитная сфера. Огонь разлился вокруг ра­ны у него в спине, хотя и не защитил Архимага от ста­ли. Огонь охватил Нимора, который выпустил кинжал и отшатнулся, сбивая руками пламя, вновь опалившее его черное, как тень, лицо.
      Кинжал был по-прежнему в его сердце, и Громф кач­нулся вперед и растянулся на животе на жестких кам­нях Базаара. Кольцо отвоевывало мгновение за мгнове­нием, чтобы спасти его сердце, заставить его биться, продолжать гнать кровь, но оно не делало ничего, чтобы унять "боль. У Архимага потемнело в глазах, и когда он попытался закинуть руку за спину, чтобы выдернуть кинжал, то рука его, прижатая к боку, лишь бессильно дернулась.
      Громф смутно почувствовал тепло, свет и треск, ка­кой-то неясный рев... огонь.
      Он моргнул. Зрение его прояснилось настолько, что­бы он смог увидеть пылающие ряды торговых прилавков и мощный столб дыма, вздымающийся в неподвижном, стремительно согревающемся воздухе. На фоне слепя­щего оранжевого огня вырисовывался длинный тонкий силуэт парящего в небе Дирра.
      Громф закаптлялся и ощутил, как по губам потекло что-то густое и теплое. Кинжал в его спине шевельнул­ся, и Громф испугался, что это Нимор поворачивает лезвие в ране, загоняет поглубже или вытаскивает для того лишь, чтобы снова вонзить в него.
      «Нет, — произнес Нозрор в спутанном, замедленном сознании Громфа. — Это кольцо. Не двигайтесь, Архимаг. Постарайтесь не шевелиться еще несколько секунд».
      Громф взглянул на парящий силуэт и увидел еще од­ну черную тень, присоединившуюся к первой в вышине над пылающими ларьками. У этой второй тени были ог­ромные полупрозрачные крылья, испещренные венами.
      Кинжал шевельнулся снова, и Громф опять закаш­лялся кровью, вытекавшей из его сердца и заливавшей легкие.
      «Еще немного, Архимаг, — сказал Нозрор. — Потер­пите».
      Последнее слово застряло в сознании Громфа. Ему не оставалось ничего иного, как терпеть. У него было ощущение, что боль буквально толкает его вниз, вдав­ливая в камни мостовой.
      Две черные фигуры начали увеличиваться на фоне неуправляемого шквала огня. Они приближались. Они хотели покончить с ним.
      Кинжал выскользнул из спины Громфа и со звоном упал на камни рядом с ним. Маг содрогнулся от пос­леднего приступа боли и схватился за грудь, когда серд­це его пропустило удар, а потом застучало снова, силь­но и ритмично. Архимаг начал творить заклинание.
      Одновременно Громф перекатился и сел лицом к сво­им врагам. В его отнятых у другого глазах отражался огонь. Нимор был ближе, он готов был вцепиться в Гром­фа своими драконьими когтями, и Архимаг направил за­клинание в него. Он обрушил на ассасина волну клубя­щегося огня, но Нимор мигом скользнул в сторону и исчез, скрывшись в тени, подобно тому как скалы скры­ваются под водой озера Донигартен.
      Пламя прокатилось по тому месту, где только что находился ассасин, но опалило лишь пустоту.
      Громф поморщился.
      «Все в порядке, Архимаг», — заявил Нозрор.
      «Нет, не все! — огрызнулся Громф. — Я трачу на Ни-мора слишком много огня».
      «Это верно...» — начал было Прат, но умолк так рез­ко, что Громф был уверен: это Нозрор заткнул ему рот, к счастью для Прата.
      Личдроу остановился и взмахнул руками перед со­бой. Громф крепче сжал посох и вздохнул, когда бес­следно закрылась последняя из мучительных ран, исце­ленная магией кольца.
      В воздухе перед Дирром начал сгущаться легкий ту­ман, его клочья понемногу сливались, пока обширное, ровное туманное облако не устремилось, вращаясь, от лича прямиком к Громфу.
      Архимаг поднялся на ноги и произнес одно-единствен­ное командное слово, высвобождавшее очередную из за­ложенных в посохе магических сил. Громф не мог видеть воздвигнувшуюся перед ним невидимую стену, но благо­даря магии посоха точно представлял себе ее границы.
      Облако ядовитого, по предположению Громфа, газа, сотворенное Дирром, смешавшись с дымом пылающих ларьков, замедлило свое движение, но не остановилось. Громф установил магическую защитную стену между собой и облаком, и туман сразу же начал растекаться по гладкой поверхности стены, на порядочном расстоя­нии от Архимага.
      Дирр, которого, очевидно, не удивило то, как просто Громф расправился со смертоносным облаком, взмыл ввысь и перелетел через силовую стену. Лич извлек из складок пивафви жезл и бесстрастно уставился на Громфа.
      Громф начал заклинание, прикинув, сколько време­ни потребуется личу при такой скорости. Хотя Дирр помчался еще быстрее, Громф все же успел окончить заклинание и шагнуть через врата, которые он открыл в воздухе прямо рядом с собой. Выйдя через них, слов­но в обычную дверь, Громф переместился на дюжину ярдов в сторону по горящему Базаару. Он видел, как лич камнем полетел вниз, взмахнул жезлом над местом, где только что стоял Громф, и очутился на земле, рыча от досады.
      Громф убрал силовую стену и улыбнулся.
      Облако ядовитого газа — собственное заклинание Дирра — устремилось внутрь, когда стена исчезла, и лич успел лишь вскинуть взгляд, как туман окутал его, и Дирр исчез в его черно-зеленых глубинах.
      Громф глубоко вздохнул и мельком посмотрел вниз, когда исчез наконец его огненный щит. Следующее его заклинание было одним из самых трудных. Он творил его со всем возможным тщанием и обрадовался, почув­ствовав, как оно окутало его. Внезапно у него возникло отчетливое ощущение, что позади него кто-то есть, и он понял, что это заклинание предупреждает его. Позади никого не было, и все же там кто-то был.
      Громф крутнулся на месте и отступил назад, когда из тени появился Нимор, уже протянувший руку с чер­ными когтями к лицу Архимага. Кончики когтей про­шли в дюйме от его носа. В глазах Нимора мелькнуло удивление, и Громф должен был признаться себе, что удивлен не меньше.
      Архимаг отскочил на несколько шагов назад, и асса­син сделал то же самое. Нимор взглянул на Громфа сузившимися глазами, сверкающими в дыму горящего Базаара. У Громфа в мозгу возникла четкая картинка: Нимор делает шаг вперед, потом стремительно ныряет влево и бьет его ножом в бок. Именно это Нимор и сделал. Громф снова сумел увернуться, и вновь ассасин был изумлен вдруг появившейся у мага быстротой ре­акции. Чего Нимор не знал, так это того, что это не быстрота реакции, а предвидение.
      Громф сунул руку в кисет — межпространственный мешок, в который умещалось куда больше, чем можно было предположить по его внешнему виду, — и выта­щил оттуда оружие. Тяжесть дергарского топора была непривычной для Громфа. Архимага учили владеть са­мым разным оружием, но боевой топор едва ли был в его вкусе. Он был громоздкий и неудобный, скорее ору­дие труда, чем убийства. Однако этот конкретный топор представлял собой нечто большее, нежели просто лез­вие, насаженное на рукоять.
      Он понял, что Нимор собирается отступить назад, чтобы получить шанс испытать оружие Громфа. Архи­маг также узнал, что Нимор сделает еще несколько ша­гов в сторону, чтобы Громф повернулся вслед за ним и оказался между полудраконом и ядовитым облаком, все еще скрывающим из виду личдроу. Громф предоставил ассасину возможность, как Нимор и хотел, познакомить­ся с топором, но оказывать ему любезность и занимать невыгодную позицию не стал.
      «Архимаг, вы уверены?» — спросил Нозрор.
      Громф решил, что Нозрор имеет в виду топор и тот очевидный факт, что он действительно собрался сра­жаться с ассасином с помощью материального оружия.
      «Я знаю, что делаю», — ответил Громф точно в тот момент, когда Нозрор повторил: «Архимаг, вы уве­рены?»
      Громф догадался, что в первый раз слышал не Ноз-рора. Это было заклинание, показывающее ему буду­щее.
      «Все ясно», — отозвался Нозрор, и Громф понял: маг Бэнр сообразил, что Громф вооружился самым, пожа­луй, мощным оружием, какое только можно себе пред­ставить, — способностью правильно угадывать каждое следующее движение противника.
      Голос у него в голове повторил:
      «Все ясно».
      Громф знал, что Нимор собирается обрушиться на него и попытаться оттеснить к облаку ядовитого газа, и Архимаг быстро отступил в сторону и развернулся. Ни­мор шагнул следом, потом остановился, не сводя глаз с Громфа.
      Лич выбрался из облака и поднялся в воздух. За ним следом тянулись пряди тумана. Он развернулся и ока­зался лицом к Архимагу.
      — Давай, — заговорил личдроу с презрительной, дья­вольской усмешкой, — попробуй сразиться с ним своим краденым топором. Я с большим удовольствием посмот­рю, как Нимор разорвет тебя в клочья.
      Ассасин-полудракон улыбнулся, и Громф увидел, что тот сейчас бросится на него, обрушит град страшных ударов руками, ногами и головой. Громф не знал, что ему делать.
      В тот миг, когда Нимор бросился на него, Громф понял, что знать намерения своего противника порой бывает недостаточно.

ГЛАВА 23

      Может ли быть какой-либо смысл в мире, кото­рый существует во Вселенной, состоящей из ха­оса? В месте, где единственным правилом является отсутствие правил?
      Когда они были здесь в прошлый раз, то спускались по нитям гигантской паутины и не встречали никого живого, пока орда свирепых демонов не окружила их у входа в храм, запечатанный ликом самой Ллос. Бог по­пытался тогда пробиться сквозь этот барьер, но не смог.
      Хотя они покинули Дно Дьявольской Паутины со­всем недавно, многое здесь изменилось.
      Гладкие прежде нити огромной паутины были все в выбоинах и трещинах. На целые акры их покрывало что-то напоминающее ржавчину. Местами дроу прихо­дилось перебираться или перелетать через пропасти, об­разовавшиеся в разрушающейся паутине, и пересекать кратеры, в неровных чашах которых мог бы поместить­ся весь Мензоберранзан.
      Вокруг разливался гнилостный смрад, настолько сильный, что временами Фарону Миззриму казалось, что он вот-вот задохнется.
      Маг часами шагал в несвойственном ему молчании. Ни дроу, ни дреглот не комментировали вслух состоя­ние Дна Дьявольской Паутины. Слишком трудно было облечь в слова то осязаемое чувство отчаяния, которое вселяло в каждого из них это разоренное место. Время от времени они останавливались, чтобы отдохнуть, но и в эти минуты даже не смотрели друг на друга.
      Постоянно настороже в ожидании встреч с демони­ческими обитателями этого Уровня, все они сначала были напряжены до предела, но по мере того, как мед­ленно тянулись часы, а им не встречалось никого жи­вого, не то что представляющего угрозу, они начали по­степенно расслабляться. И тогда отчаяние их сделалось еще глубже.
      Они шли все дальше и дальше и добрались наконец до храма Ллос. Некогда внушительное, таинственное со­оружение лежало в руинах, подвергнувшись тому же процессу распада, что и раскинувшаяся на всю эту все­ленную Паутина. Обсидиановые плиты порыжели и мес­тами растрескались. Изнутри поднимались огромные столбы дыма. От многих величественных контрфорсов остались лишь обрубки, словно они были ампутированы какой-то непостижимой силой. Через окружающие храм площади трудно было идти: они были завалены облом­ками резных каменных глыб и железом, заржавленным и смятым до неузнаваемости. Повсюду валялись кости — миллионы костей, собранных в огромные кучи или рас­киданных по одной, словно их разметало свирепым вет­ром. Каменные существа, похожие на пауков, так восхи­тившие их в прошлый раз, исчезли, остались лишь ямы посреди площадей и возле контрфорсов, как будто суще­ства выдернули ноги из камня и убрались прочь.
      Отряд прошел той же дорогой, что и в первый раз, когда они были в астральной форме, и снова оказался у входа в храм. Огромное каменное лицо было разбито, местами в нем обнаруживались следы облика Ллос, но лишь крохотные и малопонятные.
      Двери были распахнуты настежь.
      — Это сделали боги, — прошептал Вейлас, и подхва­тившее его шепот эхо рассыпалось над разрушенной пло­щадью миллионами шепотов.
      У врат храма на пути Варауна, явившегося сюда, что­бы убить Ллос, из-за их собственного опрометчивого ре­шения взять в проводники одного из его жрецов встал Селветарм — защитник Ллос. Их поединок представлял собой зрелище, которое сохранится в памяти Фарона, проживи маг хоть десять тысяч лет, и он повлек за собой немало разрушений, но...
      — Только не это, — сказал Мастер Магика, и его го­лос тоже повторило эхо, хотя и немного иначе. — Это совсем другое. Гораздо старее.
      — Старее? — переспросил дреглот, переводя взгляд с камня на камень.
      — Он прав, — вмешалась Данифай, которая присела на корточки и взяла в руки череп чего-то, что могло быть наполовину дроу, наполовину летучей мышью. — Эти ко­сти иссохли и побелели, почти окаменели. Даже камни рассыпались в прах. И паутина стала слабой и хрупкой.
      — Это место разрушено около века назад, а то и больше, — добавил Фарон.
      — Этого не может быть, — возразил Вейлас, уставив­шись на открытые двери. - Мы же были гут — именно тут, и двери были запечатаны, и...
      Остальные не стали ждать, когда он окончит фразу.
      — Ллос покинула это место, — сказала Квентл так тихо, что голос ее едва сумел пробудить эхо.
      — Покинула Дно Дьявольской Паутины? — спроси­ла Данифай. — Возможно ли это?
      — Она покинула Абисс, — повторила настоятельни­ца Арак-Тинилита. — Неужели ты не чувствуешь?
      Данифай покачала головой, но глаза ее говорили об обратном. Две женщины обменялись долгими, понима­ющими взглядами, от которых волоски на шее Фарона встали дыбом. Он чувствовал, что Джеггред и Вейлас отреагировали так же.
      — Ну что же, — заговорил проводник Бреган Д'эрт, — мы пришли сюда, чтобы отыскать богиню, но не нашли ничего. Наша миссия окончена.
      Квентл обернулась и сверкнула глазами на провод­ника, который ответил ей прямым, спокойным взгля­дом. Змеи в плетке верховной жрицы извивались и плевались ядом, но Вейлас не обращал на них внима­ния.
      — Ее здесь нет, — сказала Квентл, — но это не зна­чит, что... что ее нет нигде.
      Проводник глубоко вдохнул и медленно выдохнул, оглядывая разрушенный храм.
      — Ну и где же она? — спросил он. — Как далеко мы намерены еще идти? Мы что, будем искать ее до беско­нечности, Уровень за Уровнем, вселенная за вселенной? Она — порождение Паутины Демонов, и вот мы стоим на шестьдесят шестом Уровне этого проклятого бога­ми Абисса, а ее нет. Если вы не знаете, куда она поде­валась — а она могла деться куда угодно, — и она не сообщит вам, где она, то, может, нам стоит смириться с тем, что она не хочет быть найденной?
      Это была самая длинная речь, которую Фарон ког­да-либо слышал от Вейласа, и сердце у него упало.
      — Он прав, — сказал Мастер Магика.
      К его изумлению, Квентл кивнула. У Данифай округ­лились глаза, в горле Джеггреда зародился тихий рык. Дреглот тихонько двинулся вперед в своей обычной скользящей, плавной манере и встал рядом с бывшей рабыней.
      — Это святотатство, — прошептала Данифай. — Наи­худшая из всех ересей.
      Квентл повернулась к молодой жрице и молча при­подняла бровь.
      — Вы позволяете какому-то, — Данифай обожгла Вейласа коротким взглядом, — мужчинеговорить от име­ни Ллос? Ему ли решать, каковы теперь намерения бо­гини?
      — Уж не тебе ли? — не смог удержаться от вопроса Фарон.
      Как ни удивительно, Данифай улыбнулась:
      — Может, и мне. И уж конечно, у меня на это боль­ше прав, чем у мастера Хьюна. Каким бы блестящим проводником он ни был, теперь это дело жриц.
      Квентл чуть выпрямилась, хотя плечи ее еще горби­лись. Фарона изумило, какой старой она кажется. Вер­ховная жрица за последние десять дней постарела на десятилетия, и по ее набрякшим векам и вялости было ясно, насколько она измотана.
      Фарон не мог смотреть на нее и уставился в землю. Он пнул пару раз засыпанный бурой пылью камень.
      — Я ошибся, — сказал Мастер Магика. Он почувст­вовал, как остальные уставились на него, почувствовал их удивление, но глаз не поднял. — Это случилось не сто лет назад. Это место было разрушено... нет, здесь была битва, и произошла она по меньшей мере тысячу лет назад. По меньшей мере.
      — Как ты можешь говорить такое, маг? — спросил дреглот. — Ты же был здесь. Разве нет? Разве это не то самое место, куда притащил вас Зирик?
      Фарон кивнул:
      — Это именно оно, Джеггред, но факт остается фак­том: все, что мы видим вокруг, — это древние руины, следы битвы, отгремевшей тысячу или больше лет тому назад.
      — Мы же только что были здесь, — сказал Вейлас.
      — Мы больше не в Подземье, господин Хьюн, — от­ветил Фарон. — Время здесь может идти совершенно иначе, например скачками, подобно расстояниям в Глу­бинах Тени. А может, все это вообще скорее иллюзия, чем реальность, причуда Ллос или какой-нибудь другой божественной силы. Возможно, мы просто видим раз­валины там, где на самом деле ничего нет; возможно, видим развалины, а на самом деле там стоит целый и невредимый храм; а может, все, что мы видим, реально и состарилось на тысячу лет благодаря силе столь ог­ромной, что она может управлять временем и материей и самим небом.
      — Паучьей Королевы здесь нет, — добавил Вейлас.
      — Если жрицы говорят, что ее нет, — отозвался Фа­рон, — то я склонен поверить, что это правда.
      Мастер Магика глянул в огромный дверной проем, в который мог бы пройти Дом Бэнр целиком. Осталь­ные проследили за его взглядом.
      — Прежде эти двери были заперты и запечатаны, — сказал Фарон, — но теперь они открыты. Почему?
      — Потому что Ллос хочет, чтобы мы вошли в них, — заявила Данифай с удивившей Фарона уверенностью. — Кто же еще мог открыть их?
      Фарон пожал плечами и посмотрел на Квентл, кото­рая медленно кивнула.
      — Поспешим, — сказала верховная жрица.
      Не оглядываясь на остальных, Квентл направилась к гигантскому дверному проему. Следом один за другим прошествовали остальные: Данифай, потом Джеггред, за ним Фарон и последним Вейлас. Каждый из них шел еще неохотнее, чем прежде.
      * * *
      На Уровнях хаоса для этого существовало так много названий, что Алиисза просто не могла припомнить их все: зоны темпоральных подвижек, Уровни с отклоняю­щимся временем, воронки тысячелетий... Прошло нема­ло лет с тех пор, как она видела такую штуку, и ей понадобилось почти столько же, чтобы понять, что здесь происходит.
      Шестьдесят шестой Уровень Абисса был покинут. Клеем, удерживающим Уровни вместе, были сами боги, и на Уровнях хаоса, как и на Уровнях порядка, когда боги покидали вдруг какое-то конкретное место, энтро­пия начинала развиваться скачками и даже хаос посте­пенно выходил из-под контроля.
      На поддержание физического существования шесть­десят шестого Уровня, его прошлого и настоящего «ра­ботал» весь Абисс. Время порой шло здесь быстрее, по­том замедлялось, потом могло вообще повернуть вспять. Угадать это было невозможно даже для танар'ри вроде Алиисзы. Такие места лучше всего оставить в покое, из­бегать их, забыть про них.
      Демоница с тяжелым сердцем смотрела, как Фарон и его спутники вошли в огромные двери храма. Она не знала точно, что они могут там обнаружить, но была уверена: что бы это ни было, оно их не порадует. Они забрались на шестьдесят шестой Уровень, чтобы найти Ллос, но Ллос здесь нет. Это было только ее предполо­жение, но весьма обоснованное: Уровень оставался по­кинутым дольше, чем можно было вообразить, — доль­ше, чем длится Молчание Ллос.
      — Пожалуй, ты многого им не говорила, — прошеп­тала Алиисза Паучьей Королеве.
      Если богиня и услышала ее — хотя у Алиисзы не было оснований верить в это, — Ллос не ответила.
      Демоница рассеянно принялась рисовать каракули в бурой пыли на обратной стороне массивной нити, за которую она цеплялась, — рисунки, которые никто ни­когда не увидит. Ее мозг лихорадочно работал; ей надо было многое обдумать.
      Алиисза покинула Фарона и остальных перед кораб­лекрушением на Уровне Бесчисленных Порталов, про­сто повинуясь внезапному порыву. Она была рада, что Фарон выжил, но остальные ее не интересовали. И все же Алиисза сделала свой выбор, и он был очевиден. Она выбрала Каанира Вока.
      Хотя она и знала, что вернется к нему, знала она также и то, что помогала Фарону и его отряду чуть болей эффективно, чем одобрил бы Вок. Пусть он не просил ее мешать им, но не просил и помогать. Алиисза, однако, достаточно хорошо знала камбьюна, чтобы по­нимать: чем больше информации она ему принесет, тем снисходительнее он будет.
      Фарон и остальные дроу исчезли внутри покинутого храма, и Алиисза закрыла глаза.
      Она была танар'ри, и поэтому ей было проще, чем большинству других, перемещаться между Уровнями. Одним усилием мысли она снова оказалась в астрале, свободно паря в бесконечном эфире.
      — Ты покинула Абисс, — прошептала Алиисза сама себе, хотя и обращаясь к Ллос, — до того как умолкла, значит...
      Она не окончила мысль, сконцентрировавшись на од­ном имени: Ллос.
      Алю снова закрыла глаза и вновь и вновь мысленно повторяла это имя, и через некоторое время тело ее пришло в движение. Имя любого бога обладает силой, если только знаешь, как ею пользоваться.
      Когда Алиисза открыла глаза, ее окружали призраки.
      Полупрозрачные серые тени плавали вокруг, и у всех у них были общие черты: заостренные уши, миндалевид­ные глаза и тонкие, аристократические лица темных эль­фов. Их было множество — результат войны, — и все они плыли через Астральный Уровень в одном и том же направлении.
      Алиисза полетела рядом с одним из них, сильным мужчиной в воинском облачении, в великолепных до­спехах и шлеме.
      — Ты можешь меня слышать? — спросила она ду­ха. — А видеть?
      Мертвый дроу взглянул на нее и поднял бровь. Он не шевелился, но тело его продолжало плыть над бес­конечной равниной, безошибочно приближаясь к месту последнего назначения.
      — Меня зовут Алиисза, — сказала она. — Ты знаешь, где ты?
      «Да, — мысленно ответил дроу. Рот его был открыт, но губы не двигались. — Я чувствую. Я мертв. Я умер. Меня убили».
      — Как твое имя?
      «Меня звали Вилто'сат Шобалар, — ответил во­ин, — но теперь я ничто. Мое тело истлеет, мой Дом забудет меня, и я исчезну. Ты пришла, чтобы мучить меня?»
      — Не поняла? — переспросила демоница, сбитая с толку столь неожиданной сменой темы.
      «Ты ведь демон, — ответил он. — Ты пришла, чтобы мучить меня? За то, что я потерпел поражение на поле боя, или просто чтобы потешить свою жестокую душу?»
      Алиисза ощетинилась и не сумела удержаться от пре­зрительной усмешки. Он явно ошибся, приняв ее за танар'ри иного рода, и она не видела в этом ничего лест­ного для себя.
      — Если бы я была здесь, чтобы тебя мучить, — за­явила она, — ты бы это уже понял, гриб трухлявый.
      Вилто'сат Шобалар отвернулся от нее с высокомер­ным презрением: по-видимому, это было единственное, что темные эльфы забирают с собой даже в могилу.
      Алиисза полетела вдоль вереницы мертвых дроу, и чем дальше она летела в ту сторону, куда двигались призраки, тем более плотными те становились, словно на протя­жении довольно долгого времени накладывались друг на друга. Наконец, не в силах побороть любопытство, она остановила еще одного призрака — женщину в столь пышном наряде, что алю испытала мгновенную зависть.
      — Леди, — обратилась она, схематически изобразив положенный поклон, что мертвая дроу, похоже, сочла оскорблением, — могу я задать вам несколько вопросов, пока вы завершаете свою прогулку?
      «У тебя не получится мучить меня, демон, — заявил призрак в мозгу Алиисзы, — так что уходи и дай мне упокоиться с миром».
      Алиисза зашипела и едва не потянулась схватить жен­щину за горло, но поняла, что руки ее прошли бы сквозь жрицу. Мертвая женщина не обретет физическую форму, пока не прибудет к своему последнему месту назначения. Астральный Уровень являлся всего лишь способом по­пасть из одной вселенной в другую. И мертвые дроу бы­ли здесь бестелесными призраками.
      — Я здесь не для того, чтобы мучить тебя, дрянь! — рявкнула Алиисза. — Но я займусь этим, если не услы­шу ответа на пару вопросов.
      «Ллос отвернулась от нас, — сказала жрица. — Что может быть хуже этого?»
      — Я могу оставить тебя в астрале навсегда, — отве­тила Алиисза — пустая угроза, но призраку это было знать незачем.
      «Что тебе нужно?» — отозвалась дроу.
      — Кто ты, — спросила Алиисза, — и как давно ожи­даешь здесь милости Ллос?
      «Я Грейанна Миззрим, — ответил призрак — и Али-исзе послышалось что-то странно знакомое в этом име­ни. — Не имею представления, как давно я тут, но чув­ствую, что куда-то двигаюсь. Это движение началось только что. Ллос готова впустить нас? Это она послала тебя?»
      — Ты ее чувствуешь? — спросила Алиисза, игнори­руя вопросы темной эльфийки. — Она зовет тебя?
      Жрица поглядела вдаль, словно вслушиваясь, потом покачала головой.
      «Меня влечет куда-то, — сказала Грейанна. — Я чув­ствую это, но Ллос я не слышу».
      Алиисза обернулась и поглядела в ту сторону, куда направлялась вереница душ дроу. Там, далеко впереди, вращался красно-черный смерч — врата, ведущие на какие-то далекие Уровни, — и втягивал в себя души Дроу-
      — Это не Абисс, — сказала Алиисза.
      «Это дом, — прошептала лишенная тела душа Грей-анны Миззрим. — Я чувствую это. Это оно. Дно Дья­вольской Паутины».
      Сердце Алиисзы зачастило.
      — Дно Дьявольской Паутины, — повторила демони­ца, — но не Абисс.
      Алиисза умолкла и поднялась в бескрайнее серое не­бо над процессией мертвых дроу.
      — Значит, — прошептала она не слышащей ее Ллос, — мы решили немножко попутешествовать, да?
      Алю прикрыла глаза и сконцентрировалась на Каани-ре Воке. Она заставила свое сознание пересечь Астраль­ный Уровень и вернуться в холодное, неуютное Подзе-мье. Там она отыскала разум своего любовника и пере­дала ему сообщение.
      «С Паутиной Демонов что-то происходит, — мыслен­но доложила она. — Теперь это существующий сам по себе Уровень, и врата открыты. Ллос забирает туда сво­их мертвых. Она жива».
      Это было все, что она могла сказать, и Алиисза на­деялась, что это будет достаточным предупреждением. Демоница могла бы в одно мгновение перенестись об­ратно в Подземье и оказаться рядом с любимым, но не стала этого делать. Ей хотелось остаться здесь, хотя она и не понимала почему.
      * * *
      Нимор отказался от попыток достать Громфа когтя­ми. Вместо этого он попытался заставить Архимага ата­ковать, но дроу не поддался. Возникшее у Нимора ощу­щение, что Громф каким-то образом узнает, о чем он думает, — может, даже раньше, чем он успеет об этом подумать, — все усиливалось и усиливалось, и Нимор уже начинал пытаться предвосхитить самого себя. Так сражаться было невозможно.
      Нимор отступил на шаг, и Громф тоже. Ассасин за­метил, что Дирр медленно кружит над ними обоими на безопасном — кто-нибудь мог бы назвать его трусли­вым — расстоянии. Ассасин собирался было что-то ска­зать, когда в мозгу у него раздалось знакомое раздра­жающее бормотание.
      «Алиисза на Дне Дьявольской Паутины, — зазвучал голос Каанира Вока. — Там что-то происходит, и это плохо для всех нас. Я не намерен дожидаться, чтобы выяснить, насколько именно плохо».
      В первый раз за очень-очень долгое время кровь за­стыла у Нимора в жилах.
      Громф вздрогнул и едва не задохнулся, и Нимор про­тив воли взглянул на него. Их глаза встретились, и меж­ду ними проскочила искра взаимопонимания. Нимор от­ступил еще на шаг, и Громф кивнул. Архимаг все еще держал перед собой призрачный боевой топор, но не на­падал. Он тяжело дышал, по вискам его струился пот, снежно-белые волосы прилипли ко лбу.
      И снова Нимор хотел заговорить, и опять его пре­рвали.
      — Что ты делаешь?! — возмущенно завопил личд­роу. — Убей его!
      Нимор сделал долгий выдох, с шипением выпуская воздух сквозь стиснутые зубы. Достаточно плохо было уже то, что один из основных участников его союза выходит из игры, еще хуже, что Ллос каким-то образом, по какой-то неведомой причине, выбрала именно этот момент, чтобы наконец вернуться, или в любом случае сделала что-то такое, что напугало Каанира Вока, а кам-бьюн был не из тех, кого легко испугать. Мало того, противник Нимора, которого он должен был бы унич­тожить без малейшего усилия, вдруг сумел превзойти его во всем, да еще этот проклятый лич смеет приказы­вать ему.
      Дирр снова принялся что-то вопить, но Нимор не понял его слов.
      — Я не могу... — начал было Священный Клинок, но умолк, поняв, что лич творит заклинание.
      Громф тоже услышал это. Одной рукой все еще держа перед собой топор, Архимаг ударил посохом в выщерблен­ные каменные плиты дымящегося Базаара и мгновенно оказался внутри сферы мерцающей энергии. В тот миг, когда появилась сфера, Дирр закончил заклинание, и звук голоса лича сменился басовитым гулким жужжанием.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21