Хочу от тебя ребенка!

Она тихо застонала. Его руки нырнули ей под свитер, и он начал ласкать бархатную кожу спины, медленно поднимаясь вверх, пока не уперся в застежку лифчика. Джейсон чувствовал, что сейчас не самое подходящее место и время для подобных ласк, но не мог остановить свои пальцы. Он расстегнул лифчик, внимательно следя за реакцией Кэтрин. Она не испугалась, не запротестовала, только выгнулась, приглашая его к более откровенным ласкам, всем своим видом показывая, что... хочет его!

Он коснулся ее груди. Какая мягкая, нежная кожа... На губах Кэтрин блуждала томная улыбка, сказавшая Джейсону яснее всяких слов, что он держит в объятиях чувственную женщину и ей приятно быть с ним, что его ласки доставляют ей наслаждение. Он вновь приник к ее губам, с удовольствием ощущая тяжесть ее груди в своей руке. Ему захотелось попробовать ее нежнейшую кожу на вкус. Он приподнял край ее свитера. Джейсон понимал, что должен действовать осторожно, чтобы не испугать ее, чтобы...

– Эй, ребята! Я принесла печеньем – раздался звонкий голос Моры. – Принести вам наверх или спуститесь в столовую?

Джейсон вздрогнул и взглянул на Кэтрин. Несколько секунд они молча, тяжело дыша, смотрели друг на друга.

– Эй! Вы живы там? – снова прокричала Мора.

– Сейчас спустимся, – сделав несколько глубоких вдохов, ответил ей наконец Джейсон. Он снова быстро обнял Кэтрин и прошептал ей в ухо: – Прости. Жаль, что так все получилось.

Жаль? – подумала Кэтрин. Ну нет, она ни о чем не жалела. Ощущение было такое, словно она побывала в центре урагана. Кэтрин потерла виски, чтобы голова не слишком кружилась.

– Да что вы там? Уснули, что ли? – надрывалась девочка.

– Мы идем, – снова прокричал Джейсон. – Только вымоем руки.

Решительно взяв Кэтрин за руку, он подтолкнул ее к ванной.

Взглянув на себя в зеркало, девушка ахнула: щеки пылали ярким румянцем. Она открыла кран с холодной водой и плеснула ее себе в лицо. После того как привела себя в порядок, Кэтрин со смешком предложила Джейсону сделать то же самое и прошла в кухню.

Мора, отыскав радио, включила его на полную катушку и, набив рот печеньем, подпевала модной рок-группе. Кэтрин улыбнулась ей, открыла холодильник, достала молоко и задумалась. Она была так близка к осуществлению своей мечты! Но если быть честной, вовсе не о своей мечте она думала в объятиях Джейсона. Все разумные мысли разом вылетели из головы.

Она поставила молоко на стол, достала стаканы, ворох салфеток. В дверях появился Джейсон. О чем-то спросил ее, она ответила. Они вели себя так, словно ничего не произошло – не было той восхитительной близости, что они испытали несколько минут назад.

– Ну все, пора за работу! – провозгласила Кэтрин, когда ни одного печенья не осталось на тарелке, а все молоко было выпито.

И троица отправилась наверх. На улице по-прежнему лил дождь, но Джейсону, Кэтрин и Море было все равно. Они отлично проводили время. Джейсон, чтобы порадовать дам, решил усладить их слух пением. Голос у него приятный, отметила Кэтрин и подбодрила его улыбкой. На улице было холодно и сыро, а в этой маленькой, словно залитой солнечным светом комнате царило тепло. Это был настоящий праздник, и, когда работа была завершена, они решили заказать по телефону пиццу.

– Мы славно повеселились, – отчиталась перед сестрой Кэтрин, когда та позвонила на следующий день. – Вот только, боюсь, пиццы я съела слишком много, до сих пор подташнивает.

– Никто из нас не становится моложе, – сочувственно произнесла Моника. – Когда-то я одна могла съесть целую пиццу, а сейчас от двух кусочков страдаю. Правда, когда была беременна Эми, вообще не могла есть жирного. Пришлось сесть на диету. И все вокруг твердили, что мне надо пить молоко. Фу!

– Я люблю молоко, – улыбнулась Кэтрин.

– Ну же, расскажи мне про Джейсона, – настойчиво попросила Моника. – Он уже поцеловал тебя?

Кэтрин не имела ни малейшего желания распространяться о своих переживаниях. Это было ее личное дело. Пусть сестра и родной человек, Кэтрин все-таки не хотела посвящать ее в свои проблемы. Проблемы? Когда это Джейсон успел стать проблемой? Кэтрин покачала головой.

– Знаешь, пока ничего определенного сказать тебе не могу, – начала она осторожно. – А вот идея с искусственным оплодотворением и в самом деле была не слишком удачной. Слышала бы ты Джейсона, когда он рассказывал про Мору. Что он чувствовал, когда принес ее из роддома... Хотя, если учесть то, как он реагировал на детские вещички, которые я приготовила для магазина, может создаться впечатление, что он терпеть не может детей. Не знаю, право слово, не знаю. Что он подумает обо мне, если услышит мою просьбу? Примет меня за сумасшедшую или согласится помочь...

– Да, сестричка, трудно тебе. Но если подумать. Как удобно, не надо носиться по клиникам, возиться с пузырьками.

– Моника!

– А потом, с первого раза может ничего и не выйти. Мы, например, с Доналдом полгода старались сотворить Эми.

– Моника, прошу тебя!

Но Монику уже понесло:

– Отличный мужик. Чертовски красив. Живет в двух шагах от тебя. Что может быть лучше? Не получится первый раз, попробуете снова. Встретитесь на заднем дворе – и тебе, и ему идти недалеко.

– Ты что, хочешь, чтобы я занималась этим во дворе?

– Ну, если ты такая застенчивая, дождись темноты.

– Сейчас ноябрь! Скоро снег пойдет. Может, мне весны подождать?

– Не говори глупостей. Ну так что, целовались вы все-таки или нет?

– Целовались, целовались.

– Ну и?..

– Прекрасно, фантастически, сногсшибательно! Довольна?

– Вполне.

– Послушай, Моника, я тут подумала, а что, если я ничего не скажу ему... ну, про то, что не предохраняюсь, или сообщу об этом уже после того, как мы будем близки, это будет очень некрасиво с моей стороны?

– Отличная мысль! Он даже не поймет, что ты его используешь.

– Нет, все-таки это не очень хорошо. Пойми, я встретила мужчину, который как нельзя лучше подходит на роль отца моего ребенка, но не это главное. Он мне нравится. Очень-очень нравится! И я не могу поступить с ним так.

– Н-да, как все сложно. Думаешь, он не простит тебе обмана?

– Можно сделать так, что он ничего и не заподозрит. Просто, боюсь, я сама себя не прощу. Он и в самом деле отличный человек, старается быть хорошим отцом, хоть это у него пока и не очень-то получается. А я... Едва ли я смогу так хладнокровно использовать его. Он мне слишком дорог.

– Да ты влюбилась!

– Ну да, вот ты и вынудила меня признаться, влюбилась, – со вздохом произнесла Кэтрин.

– Вот так-так! Ситуация гораздо сложнее, чем я представляла.

– И что же мне теперь делать?

– Скажи Джейсону прямо, чего ты от него хочешь. Ведь самое худшее, что он может сделать, – это сказать тебе «нет». Обещаю: если мне в голову придет идея получше, я непременно позвоню тебе.

– Спасибо и на этом.

– Не вешай нос, милая!

– Постараюсь. Пока!

Глава ВОСЬМАЯ

Всю следующую неделю Кэтрин посвятила ремонту детской. Мора иногда забегала вечерами помочь ей. По первому, темному слою краски Кэтрин решила нанести второй слой, более светлый, но не валиком.

Разорвав старую майку на тряпки, она скатала из них комочки и, опуская в краску, прикладывала затем к стене. Затейливый рисунок напоминал кружево. Эффект получился потрясающий. Мора была в восторге. Малышу наверняка понравится жить в такой комнате, решила, весьма довольная результатом Кэтрин.

В субботу вечером, когда Кэтрин в одиночестве поглощала свой дежурный безвкусный ужин, разогретый в духовке, раздался звонок в дверь. Гадая, кто бы это мог быть, она пошла открывать.

На пороге, сияя улыбкой, стояла Мора, за ее спиной – немного смущенный Джейсон.

– Привет, Кэтрин. Я привела папу посмотреть на то, как мы покрасили детскую. Кроватку ведь он все равно уже видел, так что для него это не секрет.

Джейсон впился взглядом в Кэтрин.

– Что еще за секреты?

– Ну, пап, ты даешь! Неужели не дошло? Давай, пошевели мозгами!

– Как ты разговариваешь с отцом!

– Тебе не следует так говорить с папой, – пожурила девочку Кэтрин. Мора закатила глаза.

– Да ладно вам. Пойдем, посмотрим детскую. – Девочка потянула отца за руку.

– А ты уверена, что твоему папе это будет интересно?

Мора страдальчески вздохнула, и Кэтрин не осталось ничего другого, как только взмахнуть рукой, приглашая их пройти наверх.

Пока они осматривали детскую, Кэтрин решила приготовить кофе. Терпкий аромат наполнил кухню. Она села за стол и прислушалась к звукам, доносившимся сверху. Через пару минут Джексон и Мора вернулись.

– Ну, и каков будет вердикт? – поинтересовалась она.

– Неплохо, – сдержанно заметил Джейсон. – Послушай, – обратился он к дочери, – ты сегодня еще не играла на флейте. Когда ты собираешься это делать? Уже ночь на дворе. Живо домой. Что тебе сказал учитель? Двадцать пять минут каждый день. Я скоро приду. Мне надо кое о чем поговорить с Кэтрин.

– Но, папа...

– Давай, пирожок, иди домой. Будь умницей. Ты виделась с Кэтрин почти каждый день на этой неделе, теперь пришла моя очередь. И не забудь гаммы. Сыграешь их перед этюдами.

Когда она ушла, Джейсон, подойдя к шкафу, произнес:

– С твоего разрешения выпью чашку кофе. Устал. Надо взбодриться. Ты будешь?

Кэтрин кивнула. Джейсон налил две чашки.

– Кстати, насчет этой детской кроватки. Я сейчас повнимательнее рассмотрел ее и пришел к заключению, что она... – Он внимательно посмотрел на Кэтрин.

– Да, это не фамильная вещь. Я взяла ее из своего магазина, – договорила за него она.

– Я так и думал, – кивнул Джейсон. – Там обкладка из пластика и много других современных материалов. Даже когда ты была маленькой, их еще не производили. Этой кроватке не больше десяти лет.

– Ну ты прямо Шерлок Холмс! – с иронией проговорила Кэтрин, барабаня пальцами по столу.

Может, спросить его? – подумала она. Задать вопрос прямо сейчас? Что, если он согласится? А вдруг откажется?

Она осторожно посмотрела на Джейсона. Он внимательно изучал свою чашку.

– Ты беременна? – неожиданно осенило его.

– Что? – широко распахнула она глаза. – Нет. С чего ты это взял?

– Просто эта кроватка... Я подумал, что ты ждешь ребенка, готовишься. Ты говорила, что очень хочешь стать матерью. Может, ты собираешься усыновить ребенка?

Кэтрин откинула волосы назад.

– Что-то в этом роде, – уклончиво произнесла она. – Странно, что ты сам завел об этом разговор, потому что я как раз собиралась спросить тебя.

– О чем?

– Джейсон, – сказала она после паузы, – я хочу иметь своего ребенка. Хочу испытать на собственном опыте, что это такое – выносить и родить ребенка. – Она помолчала, внимательно глядя ему в лицо. – О такой дочери, как Мора можно только мечтать. Она чудо. Джейсон, я бы хотела попросить тебя помочь мне с этим.

От ее слов Джейсон вздрогнул, как будто через него пропустили электрический ток. Кэтрин тоже поежилась от неловкости и почувствовала, что краснеет.

– Кэтрин! Я не думал, что...

– Тебе не придется ни о чем беспокоиться. Все заботы по воспитанию ребенка я возьму на себя! Ни помогать, ни проводить с нами время – ничего этого будет не нужно! – взволнованно заговорила Кэтрин.

Джейсон встал и начал мерить шагами кухню.

– Ты просишь слишком многого. Я не тот человек, который может сделать женщине ребенка и уйти. Знать, что у тебя растет малыш, и никак не участвовать в его жизни...

– Я просто не хочу создавать тебе трудности. Ведь это целиком моя идея...

– Трудности? Да ты не представляешь, какое это счастье – видеть детские глаза, смотрящие на тебя, и осознавать, что малыш – твоя плоть и кровь, что ты его создал, ты! – воскликнул Джейсон.

– К сожалению, я пока этого счастья не испытала, – тихо пробормотала Кэтрин.

Джейсон встал, подошел к раковине и вылил содержимое своей чашки в раковину, затем открыл кран и ополоснул чашку.

– Прости, – наконец произнес он, повернувшись, – я не могу сделать то, о чем ты просишь. Я убежден, что ответственность за воспитание ребенка должна лежать на обоих родителях. У меня сердце кровью обливается, когда я смотрю на Мору. Она растет без матери. Нет, Кэтрин, я не могу. Извини.

Джейсон поставил чашку на блестящую поверхность кухонного стола и, не сказав больше ни слова, ушел.

Некоторое время после его ухода Кэтрин продолжала сидеть в оцепенении, уставившись невидящими глазами в свою чашку. Наконец она поднялась, заперла дверь и отправилась спать, но уснула лишь тогда, когда небо окрасилось предрассветными лучами. Она проснулась несколько часов спустя, судорожно вспоминая, какой сегодня день. Воскресенье! Моника будет ее ждать в церкви. Кэтрин живо вскочила с постели.

После церковной службы она долго сидела в машине, решая, что ей делать. Отказ Джейсона не был для нее неожиданностью. Но его слова об ответственности обоих родителей за воспитание ребенка глубоко запали ей в душу. Если она пойдет на искусственное оплодотворение, то, конечно же, будет воспитывать ребенка одна. Она справится, в этом Кэтрин не сомневалась, но каково будет ребенку? Если он или она, когда вырастет, спросит о своем отце? Как Кэтрин объяснит все малышу?

Чем больше она задавала себе подобных вопросов, тем более абсурдной казалась ей идея искусственного оплодотворения.

– Ладно! – сказала она себе и включила зажигание. – Видно, не судьба. В общем-то, у меня есть все: собственное дело, дом, родственники, даже детская. Нет только семьи. Но что поделаешь? Раскисать ни к чему. Надо заняться делом. На какой улице я это видела? На Джефферсон-стрит? Или на Биттерсвит? – пробормотала она, выезжая со стоянки и вливаясь в уже достаточно бурный поток автомашин.

Вскоре она нашла то, что искала: цветочный магазин.

– Я хочу купить у вас тюльпаны, – заявила она продавцу. – Мечтаю, чтобы весной лужайка перед домом вся была в цветах, вот только не представляю, сколько луковиц мне понадобится.

– Ну, по меньшей мере десять-двенадцать дюжин, если вы хотите, чтобы это было эффектно, – проговорил продавец.

– Так много? – удивилась Кэтрин.

Продавец предложил ей самой выбрать луковицы, а потом долго упаковывал их и надписывал названия сортов на пакетиках.

– Лучше не тянуть с посадкой, – посоветовал ей он.

Кэтрин расплатилась и забрала покупки.

О чем только она думала, когда покупала цветы? Взбодриться ей, конечно, было необходимо, но цветы? Как она будет их сажать? Земля уже наверняка промерзла. Едва ли удастся ее вскопать. Во всем виноват Джейсон. Это он выбил ее из колеи. С таким настроением, злясь на себя, на Джейсона, да и вообще на весь свет, Кэтрин подъехала к дому. И первое, что она увидела, были Джейсон с Морой, работающие в своем саду. Они сгребали листья с лужайки перед домом. Кэтрин помахала им рукой и поспешно скрылась за дверью, опасаясь, что Джейсон или Мора заговорят: она была не в настроении вести светские беседы.

Дома Кэтрин быстро переоделась во все теплое. Она понимала, что с тюльпанами придется возиться долго, а на улице не лето. Она посмотрела на небо, затянутое серыми облаками. Только бы не пошел дождь или снег, подумала Кэтрин. Внезапно вся эта идея с посадкой тюльпанов показалась ей сущим бредом. Она вяло поплелась во двор, к гаражу, за инструментами.

– Решено. Ни о какой семье я больше не думаю и не мечтаю. Мой магазин, дом и эти цветы, если выживут, – вот все, что отныне будет составлять мою жизнь. Обойдусь без Джейсона, – поклялась она себе, возвращаясь из гаража с граблями и лопатой.

– Привет, Кэтрин! – услышала она голос Моры.

Кэтрин повернулась в ее сторону.

– Привет! – по возможности весело ответила она, но взгляд ее был прикован к Джейсону, чьи грабли мелькали в воздухе с такой скоростью, что рябило в глазах.

– Мы с папой уже почти убрали все листья. Может, тебе помочь?

– Нет, спасибо, я сама справлюсь. Вы, должно быть, устали и замерзли.

Тем не менее через десять минут Джейсон и Мора присоединились к ней. Джейсон продолжал работать с прежним энтузиазмом, сгребая листья в два раза быстрее, чем Кэтрин и Мора, вместе взятые. Уже одно это вызывало у Кэтрин приступ глухой ярости. Она подошла к нему, с силой ударяя граблями о землю, и спросила с вызовом:

– Что, позволь узнать, ты здесь делаешь? Я же сказала, что не нуждаюсь ни в чьей помощи!

Джейсон остановился и опустил грабли. Он улыбнулся и, протянув руку, поправил ей волосы. Кэтрин вздрогнула от неожиданности.

– Я просто хочу помочь. Соседи мы, в конце концов, или нет! – с улыбкой проговорил он. – Знаешь, я сожалею о вчерашнем. О том, что разочаровал тебя, не оправдал твоих ожиданий... В действительности любой мужчина должен чувствовать себя польщенным, когда ему предлагают такое! Ты просто застала меня врасплох. Тем не менее мой ответ на твое предложение остается тем же. Однако у меня есть одно встречное предложение, – заявил он и подмигнул ей.

Повернувшись, Джейсон снова принялся сгребать листья с удвоенной энергией.

Он и не собирается уходить! – возмущенно подумала Кэтрин. Она решила не отставать и как заведенная работала еще сорок пять минут без перерыва. Когда с листьями было покончено, Кэтрин подошла к Джейсону и сказала:

– Спасибо! Я ценю твою помощь. До свидания.

Джейсон кивнул. Она явно была обижена на него. Но что Джейсон мог сделать? Он действительно был убежден, что просто так детей не заводят. Оба родителя должны принимать равное участие в воспитании ребенка.

Кэтрин, подхватив грабли, направилась к гаражу. Лопату она оставила у двери – ей надо было еще посадить тюльпаны. Поставив грабли на место и открыв багажник, она вынула все пакеты один за другим и понесла их к входной двери. Джейсон и Мора уже ушли, и она, оставшись наконец одна, схватила лопату и начала яростно копать землю, словно вымещая на ней свою злость.

– Что это ты делаешь? – неожиданно услышала она глубокий голос за спиной.

От испуга Кэтрин вскрикнула и выронила лопату из рук. Это был Джейсон. Она с трудом перевела дух.

– Уходи, – не очень вежливо произнесла она и повернулась к нему спиной, – я занята.

Джейсон так и хотел сделать, обиженный подобным отношением, но, уже сделав шаг в сторону, понял, что не сможет ее оставить. Она казалась такой маленькой и беззащитной с покрасневшими от холода носом и щеками. Он причинил ей боль вчера вечером и ругал себя за это, хотя и сознавал, что не мог поступить иначе.

– Может, все же скажешь мне, зачем долбишь промерзшую землю с таким остервенением?

– Хочу развеяться, – буркнула она, не прекращая копать.

– Здесь? На таком холоде? Хотя этот пронизывающий ветер может действительно развеять тебя, – попытался пошутить Джейсон, но Кэтрин было не до шуток.

– Да, я хочу посадить эти тюльпаны. Это поднимет мне настроение. Поэтому я была бы тебе очень признательна, если бы ты оставил меня в покое. Хочу сегодня все закончить.

– Но тюльпаны расцветут только весной и лишь тогда сумеют поднять тебе настроение. – Джейсон явно не собирался уходить. – Единственное, что ты получишь прямо сейчас, так это радикулит.

Кэтрин прекратила копать и распрямилась. Джейсон был прав. Она уже чувствовала боль в пояснице. Достав из кармана большой клетчатый платок, она громко высморкалась.

– Вот видишь? Ты простудилась, – не преминул заметить Джейсон. – Я уже давно бросил всякие попытки понять женскую психологию. Сажать тюльпаны в конце ноября? Как тебе только такое в голову пришло?

– А я уже давно бросила всякие попытки понять мужскую психологию, – ответила Кэтрин, засовывая платок в карман брюк. – С каждым днем будет становиться все холоднее и холоднее. В любой день может пойти снег, и мне надо, во что бы то ни стало посадить эти тюльпаны сегодня. Поэтому, пожалуйста, оставь меня. Пожалуйста!

Джейсон посмотрел на мешки с тюльпанами.

– Ого! Сколько их там? Зачем тебе столько? – удивился он.

– Какое тебе дело? – проворчала Кэтрин. – Я очень сильно хотела развеяться.

Джейсон подумал об удачливом продавце, сбывшем неразумной покупательнице несезонный товар. Должно быть, сидит сейчас в тепле и потирает руки от радости.

Новый порыв ледяного ветра, хлестнувший Джейсона по щекам, вывел его из задумчивости. Он вновь посмотрел на Кэтрин и решительно взял у нее из рук лопату.

– Что бы ты ни думала обо мне, я чувствую себя ответственным за твое плохое настроение. Пойди домой, погрейся. Мора уже приготовила кофе. На столе осталась пицца, если только моя дочь не расправилась с ней. Возвращайся, когда согреешься. А я пока покопаюсь в земле.

– Но я не хочу, чтобы ты...

– Иди и делай, как я тебе велел! – тоном строгого отца приказал ей Джейсон.

Кэтрин поняла, что сопротивляться бесполезно, и направилась к их дому.

Мора налила ей чашку горячего кофе.

– Что это делает мой отец? – спросила девочка, глядя в окно.

– Помогает мне посадить тюльпаны, – ответила Кэтрин, с удовольствием отхлебывая ароматный напиток. – Я хочу посадить их до того, как выпадет снег.

– Очень странно, – протянула Мора.

– Да, странно, но я не ожидала, что будет так трудно копать.

– Нет, я имела в виду – странно, что отец занимается этим. Он ненавидит подобные занятия. Мы сегодня собирали листья только потому, что завтра последний день, когда мусоровоз будет объезжать дома.

– Ты хочешь сказать, что Джейсон не любит заниматься хозяйством? – удивленно спросила Кэтрин, вспоминая, как он ловко работал граблями.

– Совершенно не любит. Ненавидит. Я месяцами умоляла его покрасить стены в моей комнате. Сама купила краску. Просто мне одной не справиться. Я даже пригрозила, что вылью краску на пол в прихожей. Но он так и не нашел времени, чтобы покрасить мою комнату. Тем более удивительно, что он сразу согласился помочь тебе.

Кэтрин почувствовала оттенок ревности в ее голосе.

– Не обижайся на него. Он просто своевольный. Работает по настроению.

Они посидели еще немного. Кэтрин допила кофе.

Когда она присоединилась к Джейсону, земля уже была вскопана, и они принялись сажать тюльпаны. Получилось замечательно. Весной дом будет буквально утопать в цветах!

Да, весной здесь будет просто райский пейзаж, с удовольствием подумал Джейсон, попивая горячий кофе и поглядывая в окно на дом Кэтрин. Я буду наслаждаться этим пейзажем за завтраком, ланчем, обедом и ужином до тех пор, пока солнце не сядет. Буду наслаждаться до конца жизни.

Внезапно он нахмурился. До конца жизни? После того, что между ними произошло? Кэтрин наверняка подыщет себе другой дом. Но почему она должна уехать? Он не хочет этого. Мора привязалась к ней, подружка Моры Эми часто навещает свою тетю. Да и ему самому будет одиноко. Все было так замечательно до вчерашнего дня, пока она не завела этот разговор, испортивший их отношения. Почему в жизни все так происходит? Почему хорошее столь легко разрушить? И почему так мало этого хорошего? Он вспомнил, как фантазировал о ее нижнем белье, какого оно цвета и сколько стоит. Джейсон горько улыбнулся. Почему жизнь так жестоко бьет его? Жена бросила, друзей почти нет. Его дочь растет без матери... И вот теперь, когда в его холодной жизни едва забрезжило тепло их отношений с Кэтрин, все так легко рухнуло, и он снова остался в одиночестве...

– Папа?

– Да.

– А я думала, что ты не любишь эти хозяйственные дела. Ты говорил мне, что надо иметь хорошо оплачиваемую любимую работу и заниматься только ею, добиваясь совершенства. А всю остальную работу пусть делают другие, а ты им будешь платить за это.

– Ну иногда ради своего удовольствия можно поработать и во дворе, – ответил Джейсон, не подозревая, куда клонит его дочь.

– Тогда почему же ты взялся помогать Кэтрин? Это же не для себя, а для нее. Ты помогал ей и красить, причем согласился сразу же, а я упрашивала тебя месяцами. И сегодня, пока Кэтрин сидела у нас на кухне, ты копал землю перед ее домом. На ледяном ветру! Какое тут может быть удовольствие?

Джейсон тяжело вздохнул. Он явно не был создан для того, чтобы ладить с женщинами. Он не мог понять, почему они придают такое значение разным второстепенным вещам. Взял и помог соседке. Подумаешь, какое событие!

– Ну и что из этого? – произнес Джейсон.

– А то! Я считаю, что мы тоже должны посадить цветы вокруг нашего дома, – заявила девочка. – И это надо сделать именно сегодня. Потом будет совсем холодно.

– Мора! Сегодня воскресенье. Пять вечера. Все магазины уже закрыты, – попытался отвертеться Джейсон.

– Я так и знала, что ты откажешься!

– Но детка!

– Я столько раз просила тебя покрасить мою комнату! У тебя всегда не хватало на это времени. А Кэтрин ты сразу помог. И причем с радостью. Я слышала, как вы смеялись.

Джейсон вспомнил Кэтрин. Как забавно и привлекательно она выглядела в своем рабочем наряде! Жаль, что так все получилось. Они могли бы быть друзьями.

– Почему я так поступаю – мое личное дело. Когда вырастешь, поймешь меня. А пока расскажи-ка мне, что вам задали в школе на завтра.

Мора скрестила руки на груди и топнула ногой.

– Ты красил ей стены и копал землю, потому что она тебе небезразлична. А я?

– Дороже тебя для меня нет никого на свете, Мора. Ты моя дочь. Поэтому я так волнуюсь за тебя и хочу, чтобы ты регулярно учила свои уроки и выросла хорошим человеком. Ты играла сегодня на флейте?

Мора внимательно посмотрела на него.

– Папа!

Глядя на решительно сдвинутые брови дочери, Джейсон понял, что ему не отвертеться.

Он молча спустился в кладовку за краской, с ужасом предчувствуя, что на следующей неделе ему еще придется сажать тюльпаны перед их домом.

Глава ДЕВЯТАЯ

Следующую неделю Джейсон провел в отчаянных попытках хоть как-то разобраться в своих чувствах. Он колесил по окрестностям и фотографировал дома, которые были недавно проданы. От него требовалось оценить недвижимость в соответствии с существующим уровнем цен. Возле одного из таких домов Джейсон увидел клумбу с замерзшими цветами.

Эти замерзшие цветы как моя душа, подумал он. Нет красок, нет жизни. Лед.

А вот рядом с Кэтрин он чувствовал, что начинает оттаивать.

Каждый день Джейсон уговаривал себя поработать, но никак не мог сосредоточиться: мысли были заняты Кэтрин. Как с ней быть? Она ему нравилась, даже больше – восхищала его. Головная боль, да и только! Джейсон не знал, как быть: то ли держаться от нее подальше, то ли...

– Мора! – позвал он, распахнув дверь дома. – Я пришел!

Гробовая тишина была ответом на его радостный возглас. Он прислушался внимательнее. Телевизор не работает, музыка не гремит – Мора определенно должна была услышать его. Джейсон положил пакет с тюльпанами – купил целых четыре дюжины для нее – и снова позвал. Тишина. Сегодня утром они даже словом не перекинулись. Мора снова за что-то обиделась на него. Она должна была вернуться из школы еще сорок пять минут назад.

Может, к подружке зашла? – пронеслось у него в голове. А его предупредить забыла. В прошлый раз, когда она так сделала, он постарел, наверное, года на два.

Джейсон начал носиться по дому, проверяя комнаты и всевозможные уголки и закоулки, где могла бы быть дочь. Но ее нигде не было!

– Мора!!

– Я здесь, папа, – донесся до его ушей тихий голос.

Джейсон отчетливо мог различить, что она плакала. Он облегченно вздохнул. Ну слава Богу, она здесь, никто ее не похищал.

– Ты же прекрасно знаешь, что я не люблю, когда ты прячешься, – по возможности строго произнес он. – Где ты?

– В ванной, – донесся ее голос, прерываемый сдерживаемыми рыданиями.

Джейсон метнулся наверх.

– Почему ты в ванной? Что случилось? – выкрикнул он.

Мора только всхлипнула.

Оказавшись перед дверью ванной, Джейсон дернул ручку. Дверь была заперта.

– Ради Бога, Мора, открой! – потребовал он.

– Не могу, – донеслось сквозь плач.

– Почему не можешь? – опешил Джейсон. – Ты нездорова? Может, вызвать врача?

– Не-е-ет! – Мора заплакала еще громче.

– Тогда открой дверь, иначе, я ее взломаю, – предупредил Джейсон, не на шутку рассерженный.

– Не на-а-адо! Позвони Кэтрин. Скажи ей, что она нужна мне.

Джейсон почувствовал укол обиды. Уже второй раз его дочь, оказавшись в трудном положении, обращается за помощью не к нему, родному отцу, а к совершенно чужому человеку, пусть даже и очень хорошему. Неожиданно Джейсону до смерти захотелось закурить. Он бросил курить где-то, восемь лет назад, чтобы не отравлять ребенка никотином, но сейчас ему необходимо было что-то сделать, чтобы успокоиться. Сделав три глубоких вдоха, он заговорил:

– Ну пойми, детка, Кэтрин сейчас на работе. Она не может бросить все и прибежать сюда! Будь благоразумной. Открой дверь, – попытался убедить ее Джейсон.

Однако никакие убеждения на девочку не действовали. Мора упорно не желала открывать дверь.

– Тогда позвони Эми, – внезапно раздался тонкий голосок.

– И как же ты собираешься разговаривать с ней по телефону? Через дверь? – поинтересовался Джейсон.

– Нет. Ты просто скажи ей, чтобы она позвонила в магазин Кэтрин и попросила у нее несколько...

– Несколько чего? – Джейсон насторожился.

– Скажи Эми, чтобы она попросила у Кэтрин то, о чем говорила нам мисс Джексон на уроке на прошлой неделе. Она знает, что я имею в виду.

– Она знает, Кэтрин знает, какая-то мисс Джексон и та знает, а я, родной отец, не знаю. Тебе что, трудно сказать мне?

– Мисс Джексон не «какая-то», а наш учитель гимнастики. Она также учит нас основам гигиены.

– Ну так что тебе надо? Спортивный костюм? Мы уже купили один на прошлой неделе. Тапочки? У тебя их навалом.