96 Не будьте узколобыми, незрелыми, близорукими, неспособными охватить единым взглядом широкий духовный горизонт детей Божиих. Бог и Отвага! 97 Отвага – не дерзость, не опрометчивость, не наглость.
      Отвага – это крепость духа, одна из четырех основных добродетелей, необходимых для жизни души. 98 Ты решился, – больше от размышлений, чем от пылкости. Чувств не было, хотя ты их и хотел. Ты отдал себя Богу, убедившись, что Он об этом просит.
      С той минуты ты не «чувствуешь» мало-мальски серьезных сомнений. Наоборот – лишь спокойная радость переполняет порой твою душу. Так платит Бог за отвагу Любви. 99 Я прочитал поговорку, которую любят в некоторых странах: «Мир – Божий, но Бог одалживает его смелым». Прочитал – и задумался.
      Чего же ты ждешь? 100 Я – не такой апостол, каким должен бы стать. Я… слишком робок.
      Не потому ли, что малодушна твоя любовь? Подумай об этом. И действуй. 101 Тебе трудно – и ты стал «разумным, сдержанным, объективным».
      Вспомни, как ты презирал эти качества, когда они были синонимами трусости, малодушия и попыток устроиться поудобней. 102 Ты боишься? Боятся те, кто знает, что поступает плохо. Но не ты! 103 Многие христиане могли бы стать апостолами… если бы не боялись.
      Именно они и жалуются, что Господь (так они говорят!) их покинул. А что они сами с Ним сделали? 104 «Нас много – и, с Божьей помощью, мы можем добраться куда угодно!» – пылко говорят они.
      Что ж ты малодушничаешь? С благодатью Божьей ты можешь достигнуть святости, а это и важно. 105 Если ты чувствуешь угрызения совести за то, что оставил хорошее дело – значит, Господь не желает, чтобы ты его бросал.
      Да, именно так. А кроме того – не сомневайся, с благодатью Божьей, ты мог его выполнить. 106 Мы должны помнить: чтобы исполнять Волю Божию, необходимо преодолеть препятствия сверху… или снизу… или в обход… но – их надо преодолеть! 107 Когда ты делаешь апостольское дело, то «нет» никогда не бывает окончательным ответом. Настаивай! 108 Ты слишком «предусмотрителен», или не слишком «сверхъестественен» – и вот тебя и считают умным. Не старайся все предусмотреть и опровергнуть все возражения.
      Очень может быть, что твой собеседник «глупее» или «щедрее» тебя, – и, полагаясь на Бога, вообще не станет возражать. 109 Можно действовать так осторожно, что вернее сказать: «малодушно». 110 Будь уверен: когда работаешь для Бога, нет непреодолимых препятствий, – уныния, вынуждающего все бросить, неудач, достойных называться провалами. Их нет, каким бы бесплодным все ни казалось. 111 Вера твоя не слишком действенна. Это – вера святоши, а не того, кто борется, чтобы стать святым. 112 Будь спокойней! Будь отважней!
      Этим и обращай в бегство пятую колонну равнодушных, трусов, предателей. 113 Ты убеждал меня, что хочешь бороться без передышек – а теперь пришел растерянный.
      Смотри: даже по-человечески лучше, чтобы ты не получал все готовым, без трудностей. Что-то (нет, многое!) ты должен сделать сам – а иначе как же ты сделаешься святым? 114 Ты говоришь, что не ринулся в это духовное дело, потому что не знаешь, как угодить, сделаешь что-нибудь не так. Больше думай о Боге – и эти доводы исчезнут. 115 Порой мне кажется, что какие-то враги Господа и Его Церкви живут за счет страха многих «добрых» христиан… И мне стыдно. 116 Он говорил мне, что ему бы лучше не выходить из своей халупы, – лучше считать балки в «своем» потолке, чем звезды в небе.
      Так и многие не способны оторваться от своих мелких забот, чтобы поднять взор к небу. Пора бы им взглянуть повыше! 117 Мне понятна сверхъестественная и человеческая радость тех, кому посчастливилось быть в первых рядах Божьего сева.
      «Хорошо бы почувствовать, что ты один призван поднять весь город, да еще с окрестностями!» – убежденно повторял ты.
      Не жди, пока у тебя будет больше средств, или пока придут другие. Ты нужен душам сегодня, сейчас. 118 Будь смелым в молитве, и Господь превратит тебя из пессимиста в оптимиста; из робкого – в отважного; из малодушного – в мужа веры, в апостола! 119 Проблемы, которые тебя изводили – ты не знал, как решить их, – вдруг исчезли, разрешились чудесным образом, как тогда, когда Господь приказал ветрам и водам стихнуть.
      И подумать только, ты еще сомневался! 120 «Не помогайте так много Святому Духу!» – говорил мне мой друг, в шутку, но не без страха.
      Я ответил: «Мне кажется, что мы очень мало Ему помогаем». 121 Видя столько трусости, столько ложного благоразумия, я очень хочу спросить: «Так что же, вера и доверие – только для проповеди, не для жизни?» 122 У тебя довольно странное состояние: ты смущен, когда заглядываешь в себя, но уверен и оживлен, когда смотришь вверх.
      Не беспокойся – это значит, что ты лучше узнаешь себя и (вот что важно!) познаешь Его. 123 Видишь? – С Ним ты смог! Что ж тут странного? И восхищаться тут нечем. Если ты доверился Богу – по-настоящему доверился! – то все идет легко. А мало того – ты превосходишь воображаемый предел. 124 Хочешь проявить священную отвагу и добиться, чтобы Бог действовал через тебя? Прибегни к Марии – и Она поведет тебя дорогой смирения, чтобы даже в том, что вроде бы невозможно, твоим ответом были слова, объединяющие землю и Небо: Fiat! – «Да будет мне по слову Твоему!»
 

 
      125 Не все могут стать богатыми, учеными, знаменитыми… Зато все – да, именно: все! – призваны стать святыми. 126 Чтобы быть верным Богу, надо бороться. Борется тело с телом, человек с человеком – человек ветхий с человеком Божиим, непрестанно, не отступая. 127 Не спорю, испытание жестокое: идти в гору, да еще «против ветра».
      Что я посоветую? Повторяй: Omnia in bonum!, «Все во благо!» Все, что происходит со мной – мне во благо… А потому – сделай верный вывод, прими то, что кажется тебе трудным, как большую радость. 128 Недостаточно быть просто хорошими людьми. – Сегодня недостаточно хорош тот, кто успокоился, решив, что он – почти хороший. – Надо бунтовать!
      Когда снова и снова наступают гедонизм, материализм, язычество – Христос хочет, чтобы мы бунтовали. Взбунтуемся же, ради Любви! 129 Святость, как и истинная тяга к ней, не знает перерывов и отпусков. 130 Некоторые всю свою жизнь ведут себя так, будто Господь говорил о жертве и праведности только с теми (а таких нет!), кому это легко.
      Они забывают, что Он сказал всем: «Царство Небесное силой берется». Да, оно берется в священной, ежесекундной борьбе. 131 Как любят многие все перестраивать! Не лучше ли перестроиться нам самим, чтобы лучше выполнять свой долг? 132 Плещешься в соблазнах, лезешь в опасные места, играешь взглядом и воображением, говоришь… глупости; а потом наползают сомнения, нерешительность, уныние, упадок духа, – и ты путаешься.
      Согласись, что ты непоследователен. 133 После первого пыла – колебания, сомнения, страхи. Тебя беспокоят ученье, семья, деньги, а главное – мысли о том, что ты ничего не можешь, никуда не годишься, тебе не хватает опыта.
      Я знаю надежный способ преодолеть все твои сомнения, – эти соблазны дьявола или последствия робости: презирай их, изгоняй из памяти! Еще двадцать веков назад Христос учил: «Не оглядывайся!» 134 Мы должны воспитывать в своих душах настоящее отвращение к грехам. Повторяй с сокрушенным сердцем: «Господи, помоги мне больше Тебя не обижать!»
      Не пугайся, замечая, как жалки твое бедное тело, твои человеческие страсти – было бы глупо и наивно, если бы ты заметил это только сейчас. Убожество – не препятствие, оно побуждает все больше привязываться к Богу и постоянно Его искать, ибо Он очищает души. 135 Если воображение твое бурлит и кружит вокруг тебя самого, оно создает мнимые положения и планы, которые несовместимы с твоим путем и так глупо отвлекают тебя, охлаждают, уводят от Бога. – Вот она, суета!
      Если воображение обращено на других, то легко впадаешь в ошибку и судишь, когда не тебе судить, толкуя их поведение низменно и предвзято. Вот они, ложные суждения!
      Если воображение кружит вокруг твоих талантов и речей, или того, как тобой восхищаются, – то возникает опасность растерять чистоту намерений и взрастить гордыню.
      Словом, давая волю воображению, мы, как минимум, теряем время. А кроме того, когда его не сдерживают, воображение открывает путь целому потоку добровольно принятых соблазнов.
      – Ни дня без внутреннего самоотречения! 136 Не будь наивен – не думай, что надо испытать соблазны, чтобы увериться, что идешь по верному пути. Не останавливаем же мы сердце, чтобы убедиться, что хочешь жить. 137 Не играй с соблазном. Позволь повторить тебе: не бойся, беги! Не расслабляйся, не щупай свою слабость, прикидывая, до чего бы ты мог дойти. Обрывай – без уступок! 138 У тебя нет оправданий. Вина – только твоя. Если знаешь (ты достаточно себя изучил), что этот путь, эти книги, эти люди, могут привести к пропасти, почему же упрямо думаешь, что здесь формируется и зреет твоя личность?
      Измени свой план, совсем измени, даже если это труднее и скучнее. Пора становиться ответственным человеком. 139 Господь страдает от безответственности стольких людей, которые пальцем не шевельнут, чтобы избежать мелких сознательных грехов… «Это нормально! – думают они, пытаясь оправдать себя. – Так у всех!»
      Послушай меня! Почти весь сброд, приговоривший Христа, начинал только с криков (как все!) и в Гефсиманский сад пришел со всеми.
      Что вышло? Под давлением «всех», они не сумели, или не захотели отступить… и распяли Его!
      И вот, до сих пор, за двадцать веков, – мы так ничему и не научились. 140 Ты все меняешься. Ты очень, ты слишком переменчив!
      Причина ясна: до сих пор ты жил легко и не хочешь понять, что между «хочу» и «отдаю себя» – дистанция огромного размера. 141 Рано или поздно ты увидишь, как ты ничтожен, и я предупрежу тебя о некоторых искушениях, которые тогда будет нашептывать дьявол, а ты должен сразу отвергнуть: ты подумаешь, что Бог о тебе забыл; что ты напрасно призван к апостольскому служению; что груз чужих страданий и грехов человечества выше твоих сил…
      Все это – ложь! 142 Если ты борешься по-настоящему, испытывай свою совесть.
      Не пропускай ни единого дня и проверяй, страдаешь ли от Любви, ибо обидел нашего Господа. 143 Многие закладывают «первый камень», не заботясь о том, будет ли закончена постройка, так и грешник обманывает себя словами: «Это – последний раз». 144 Если ты решил «завязать» – помни, что «последним разом» был предыдущий. Он уже прошел. 145 Советую тебе вернуться к самому началу твоего «первого обращения». Речь не идет о том, чтобы ты снова стал ребенком, но о чем-то похожем: в духовной жизни веди себя с полным доверием, без притворства и страха; говори с совершенной ясностью о том, что на уме и в душе. 146 Как ты вынырнешь из равнодушия, из жалкой расслабленности, если ничего не делаешь?! Борешься ты мало, а если борешься, – то с досадой и раздражением, почти желая (в свое оправдание), чтобы твои слабые потуги ничего не дали. Ты сам не требуешь от себя большего и другим не даешь потребовать.
      Ты выполняешь свою, а не Божью волю. Пока это так, ты не будешь счастлив, не достигнешь столь нужного тебе покоя. Смирись пред Богом, постарайся любить по-настоящему. 147 Как расточительно: сводить все к тактике, словно в этом секрет эффективности! Как это по-человечески!
      Мы забываем, что тактика Бога – это милосердие и безмерная Любовь. Так заполняет Он незаполнимую пропасть между Небом и землей, созданную нашими грехами. 148 Испытывая совесть, будь безоглядно искренен. Прояви ту же храбрость, которую проявляешь, когда смотришься в зеркало: Где я поранился? Где запачкался? Где недостатки, которые надо устранить? 149 Я должен предупредить тебя об одной уловке «сатаны» (именно так, с маленькой буквы, большего он не заслуживает). Он пользуется самыми обычными обстоятельствами, чтобы в большей или меньшей степени увести нас от пути, ведущего к Богу.
      Если борешься, если по-настоящему борешься, – тебя не должно удивлять, что ты иногда устаешь, или идешь, сам того не желая, без духовных или человеческих утешений. Посмотри, что мне однажды написали, а я это сохранил, ради тех, кто наивно считает, что благодать не связана с нашей природой: «Отец, вот уже несколько дней, как мною овладели ужасная лень и апатия. Мне трудно выполнять свой жизненный план, все делаю через силу, без души. Молитесь, чтобы скорее прошел этот кризис, он меня очень мучит, и даже боюсь, что могу сбиться с пути».
      Я ответил только: «Разве ты не знаешь, что Любовь требует жертв? Прочитай внимательно слова Учителя: «Кто не берет свой Крест cotidie, каждый день, тот не достоин Меня». И еще: «Я не оставлю вас сиротами…» Господь допустил эту сухость, тяжелую для тебя, чтобы ты полюбил Его еще больше, поверил только в Него, встретился с Ним и стал соискупителем. 150 «Каким глупым кажется черт! – говорил ты мне. – Просто удивительно – всегда одни и те же уловки, одна и та же ложь…»
      Ты совершенно прав. Но мы, люди, еще глупее и не учимся на чужом опыте… На это он и полагается, соблазняя нас снова и снова. 151 Я слышал, что в больших баталиях повторяется одно и то же: даже если победа обеспечена численным превосходством в войсках и средствах, неизбежны минуты, когда слабость одного фланга грозит привести к поражению. Тогда верховное командование приказывает закрыть в этом фланге бреши.
      Я подумал о нас – о тебе и о себе. Вместе с Богом, Который сражений не проигрывает, мы будем побеждать всегда. И вот, в борьбе за святость, когда почувствуешь, что сил уже нет, просто слушай приказы, повинуйся, давай себе помочь… Он никогда не подводит! 152 Ты искренне раскрыл свое сердце старшему, говоря с ним в присутствии Божием – и отрадно было наблюдать, как ты сам, постепенно, находишь верный ответ на свои попытки к бегству.
      Будем же любить духовное руководство! 153 Да, согласен, ты хорошо себя ведешь… Но позволь сказать откровенно: двигаясь вот так, вяло, ты не только несчастлив, но и очень далек от святости.
      Поэтому я спрашиваю: Ты, вправду, ведешь себя хорошо? А может, ты не представляешь, что это значит? 154 Так вот, глупя, и внутренне, и внешне легкомысленно, колеблясь перед соблазнами; так, когда воля тебя не ведет, не продвинешься во внутренней жизни. 155 Я думаю, многие, говоря «завтра», «потом», противятся благодати. 156 Еще один парадокс духовного пути: душа, которой меньше нужно менять поведение, больше стремится к этому – и не остановится, пока не достигнет. И наоборот. 157 Иногда ты сам выдумываешь «проблемы», ибо не ищешь корней своего дурного поведения.
      Необходимо тебе одно – измениться полностью, то есть, верно выполнять свой долг и четко следовать указаниям, которые ты получил в духовном руководстве. 158 Ты очень сильно ощущаешь, что нужно стать святым, это просто навязчивая идея, – и приступил без колебаний к ежедневной борьбе, твердо веря, что надо смело сокрушать любой симптом духовного мещанства.
      Потом, беседуя с Господом в молитве, ты ясно понял, что борьба – синоним Любви; и попросил у Него такой Любви, которая не боится предстоящей борьбы… за Него, с Ним и в Нем. 159 Что-то не так?.. Будь честным и признайся, что ты предпочитаешь быть рабом своего эгоизма тому, чтобы служить Богу или душам. Признай же это! 160 Beatus vir qui suffert tentationem – блажен, кто испытал соблазн, потому что, будучи испытан, получит венец Жизни.
      Разве тебя не радует этот духовный спорт, неиссякаемый источник покоя? 161 Nunc coepi! – сейчас начинаю! Это крик влюбленной души, которая каждое мгновение (была она прежде верной, или не очень), – снова и снова желает преданно служить Господу, любить Его! 162 Тебе было больно, когда сказали, что ты ищешь не обращения, а футляра для своих лишений, чтобы было удобнее (но как же горько!) влачить свою нерадостную ношу. 163 Ты сам не понимаешь, что с тобой: упадок сил или внутренняя усталость, или то и другое вместе… Ты борешься без борьбы, не стремясь поистине измениться, ради того, чтобы заражать души радостью и любовью Христовой.
      Напомню тебе ясные слова Святого Духа: Увенчан будет только тот, кто боролся и подвизался legitime – «законно», по-настоящему, несмотря ни на что. 164 «Я мог бы вести себя лучше, быть решительней, ревностней… Почему же это не так?»
      Потому что, прости за откровенность, ты просто глуп. Бес прекрасно знает, что хуже всего охраняется та дверь души (дверь человеческой глупости!), которая зовется тщеславием. Туда он ломится – через чувственные воспоминания, через комплекс непонятой души, белой вороны, через мнимое ощущение несвободы…
      Что ж ты никак не поймешь слов Учителя – бодрствуйте и молитесь, потому, что не знаете ни дня, ни часа? 165 Ты объяснял мне вызывающе и неуверенно: одни идут вверх, другие – вниз… А некоторые – вроде меня! – валяются на обочине.
      Мне стало грустно, и я сказал тебе: «Обычно те, кто катится вниз, тянут лентяев с большей силой, чем те, кто поднимается. Подумай, что тебе угрожает!» Еще блаженный Августин говорил: кто не продвигается вперед – тот отступает. 166 В твоей жизни – две вещи противоречат друг другу – ум и чувства.
      Разум, освещенный верой, ясно показывает тебе не только путь, но оба очень разных способа идти по нему – героический и глупый. Более того, он раскрывает тебе величие и божественную красоту того, что препоручила нам Пресвятая Троица.
      А вот чувства привязываются ко всему, что ты презираешь. Так и кажется, что тысячи ничтожных мелочей ждут любой возможности – и как только (по физической усталости или потере духовного видения) твоя бедная воля слабеет, возникают перед тобой, превращаясь в твоем воображении в страшную, неприступную гору. Работа – нелегка; повиноваться – неудобно; средств не хватает; легкая жизнь пускает бенгальские огни; соблазны – так и кишат, маленькие и большие; налетает чувственность; ты устал; ты ощущаешь горький вкус духовной посредственности… А иногда еще и боишься, потому что знаешь: Бог хочет, чтобы ты был святым, а ты не свят.
      Позволь мне сказать тебе прямо: да, хватает причин, чтобы оглядываться назад, но недостает отваги, чтобы ответить на благодать, которую Он тебе дарует, призывая стать другим Христом, «ipse Christus!» – Самим Христом. Вспомни, что Он сказал Апостолу: «Довольно тебе благодати Моей!» Это значит: если хочешь – можешь. 167 Верни то время, которое ты потерял, услаждаясь самим собой, своей праведностью, будто достаточно жить, как живется, только не убивать и не красть.
      Ускорь шаг, тебе еще столько надо пройти и в благочестии, и работе! Сосуществуй со всеми, как полагается, даже с теми, кто тебе мешает; и стремись любить – чтобы служить им! – тех, кого раньше презирал. 168 На исповеди ты раскрыл все свои прошлые низости, словно раны, полные гноя. И священник поступил с твоей душой, как хороший и честный врач: сделал надрез, где нужно, не позволил ране затянуться, пока не закончилась чистка. – Поблагодари его за это. 169 Хорошо получается, если браться за серьезные дела со спортивным духом… Я проиграл несколько таймов? – Ладно. Если я проявлю упорство, то сумею победить. 170 Обратись теперь, пока чувствуешь себя молодым… Как трудно исправляться, когда постарела душа! 171 Felix culpa! – «счастливая вина», – поет Церковь… Скажу тебе тихо: благословенна твоя ошибка, если она помогла тебе не пасть снова! А кроме того – лучше понять ближнего и помочь ему. Ведь он – не ниже качеством, чем ты. 172 «Возможно ли, – спрашиваешь ты, преодолев соблазн, – возможно ли, Господь мой, что этот, другой – это… я?» 173 Обобщу историю твоей болезни: сегодня падаю – завтра встаю, главное – вставать. Продолжай свою внутреннюю борьбу, даже если движешься черепашьим шагом. Только вперед!
      Сын мой, тебе хорошо известно, до чего ты можешь дойти, если не будешь бороться – бездна бездну призывает. 174 Тебе стыдно перед Богом и перед людьми. Ты обнаружил в себе грязь, старую и подновленную. Нет дурного инстинкта, нет дурного намерения, которых ты бы не чувствовал кожей. И вот, в твоем сердце заклубилось облачко неуверенности. Кроме того, искушение является тогда, когда меньше всего ждешь, когда усталость расслабляет волю.
      Ты и сам не знаешь, унизительно ли это, но тебе больно, что ты – такой. Что ж, пусть будет больно ради Него, из Любви к Нему. Раскаяние Любви поможет тебе оставаться начеку, ибо, пока мы живы, борьба продолжается. 175 Как тебе хочется утвердить, упрочить ту преданность Богу, в которой ты однажды преуспел! Как хочется ощущать себя сыном Божиим, и жить именно так!
      Вложи в руки Божии свои лишения, свои непрестанные измены. Только так ты облегчишь их тяжесть, другого способа нет. 176 Обновиться не значит – расслабиться. 177 Дни уединения. Сосредоточенность – чтобы познать Бога, познать себя и стать лучше. Время, необходимое, чтобы обнаружить, во что и мы должны преобразиться – что мне делать? чего избегать? 178 Пусть никогда не повторится то, что было в прошлом году!
      «Как прошло уединение?» – спросили тебя. И ты ответил: «Хорошо отдохнули». 179 Дни молчания и обильной благодати… Молитва лицом к лицу с Богом…
      Я рассыпался в благодарностях Господу, видя, как они, такие взрослые, зрелые, раскрываются от Божьего прикосновения и отзываются, словно дети, увлеченные тем, что можно превратить свою жизнь во что-то полезное, стирая все заблуждения, все проступки.
      Вспомнив об этом, я твердо посоветовал тебе: не пренебрегай борьбой в благочестии. 180 Auxilium christianorum! – «Помощь христианам», гласит Лоретанская Литания. Пробовал ли ты повторять этот возглас, когда тебе трудно? Если воззовешь вот так, с верой и нежностью ребенка, то – убедишься, сколь действенно заступничество твоей Матери Святой Марии, Которая поведет тебя к победе.
 

 
      181 Разговаривая, мы смотрели на земли того континента. – У тебя вспыхнули глаза, твое сердце загорелось – и, думая о тех народах, ты сказал мне: «Возможно ли, что по другую сторону моря не действует благодать Христова?»
      И сам себе ответил: «В своей бесконечной доброте Он хочет воспользоваться послушными орудиями». 182 Как тебе их жалко!.. Так и хочется крикнуть, что они попусту теряют время… Почему они такие слепые, почему не видят того, что ты, – такой ничтожный, – увидел? Почему никак не выберут лучшее?
      Молись, приноси жертвы Господу, а потом, – непременно – буди одного за другим, объясняя им – тоже одному за другим, – что они, как и ты, могут найти истинный путь, не оставляя своего места в мире. 183 Ты начал бодро – но постепенно стал сбавлять. Кончишь тем, что спрячешься в свой жалкий футляр. Если так и будешь сужать горизонт.
      Расширь свое сердце жаждой апостольского служения. Из ста душ нас интересуют все сто! 184 Благодари Господа за отцовскую, нет – материнскую деликатность, с которой Он к тебе обращается.
      Ты, всегда мечтавший о великих подвигах, включился в прекрасное дело.., которое ведет тебя к святости.
      Повторю: благодари за это Бога, всей своей апостольской жизнью. 185 Приступая к апостольскому служению, убедись, что собираешься сделать счастливыми, очень счастливыми, всех людей – ведь Истина неотделима от Радости. 186 Люди разных стран, разных рас, самых разных слоев и профессий… Говоря им о Боге, ты ощущаешь естественную и сверхъестественную ценность своего апостольского призвания. Ты как бы переживаешь наяву чудо Пятидесятницы: фразы на чужом языке, указующие новый путь, услышал каждый в глубине сердца на языке своей родины. И в твоем сознании воскреснет, обретая новую жизнь, сцена с «парфянами и мидянами и Еламитами…», которые в радости приблизились к Богу. 187 Слушай меня, повторяй за мной: христианство – это Любовь; общение с Богом – беседа, и весьма утвердительная; забота о душах, апостольское служение, – не роскошь, не занятие для немногих.
      Теперь, когда ты об этом знаешь, – радуйся. Жизнь обрела для тебя новый смысл. – И будь последовательным. 188 Естественность, искренность, радость. Все это необходимо апостолу, чтобы привлечь людей. 189 Посмотри, как просто Он призвал первых двенадцать: «Приходи и следуй за Мною».
      Тебе, который только ищет повода, чтобы оставить свою работу, в самый раз подумать о том, как мало, в мирском смысле, знали первые апостолы – и как вдохновляли они людей!
      Не забывай: через каждого из нас всю работу по-прежнему делает Он. 190 Призвание апостола – от Бога. Но и ты не пренебрегай всеми средствами: молитвой, отречением от себя, учением или работой, дружбой, духовным видением… словом – внутренней жизнью! 191 Когда я говорю тебе об «апостольстве дружбы», то имею в виду дружбу «личную» – искреннюю, жертвенную. От друга – к другу, от сердца – к сердцу. 192 В апостольстве доверия и дружбы первый шаг – понимание, служение… и святая неуступчивость в учении Христовом. 193 Кто встретился со Христом, тот не может запереться в комнате: так умаляться – стыдно! Наоборот, раскройся, словно веер, чтобы достичь всех душ. Каждый должен создавать и расширять круг друзей, влиять на них своим профессиональным престижем, своим поведением, своей дружбой, – и стремиться, чтобы через этот престиж, это поведение и эту дружбу на них влиял Христос. 194 Ты должен быть пылающим углем, зажигающим все. Даже там, где нечему гореть, повысь хотя бы духовную температуру.
      Если все не так, ты бездарно тратишь время, и отнимаешь его у других. 195 Радея о душах, всегда найдешь и хороших людей, и благоприятную почву. Не оправдывайся! 196 Поверь: там тоже многие способны понять твой путь, там есть души, которые – осознанно или неосознанно, – ищут Христа. Ищут – и не находят. Но «как же им слышать без проповедующего?» 197 Не говори мне, что ты бережешь свою внутреннюю жизнь, избегая постоянного апостольского служения. Господь (с Которым ты, вроде бы, общаешься) хочет, чтобы все спаслись. 198 Он сказал тебе: «Этот путь очень тяжел». Ты гордо согласился, вспомнив, что Крест – верный знак истинного пути… Но твой друг заметил только тяжелое, забывая обещание: «Иго Мое благо, и бремя Мое легко».
      Напомни ему об этом – быть может, тогда он отдаст себя Богу. 199 Нет времени?.. Прекрасно! Христа интересуют именно те, у кого нет времени. 200 Сколь многие упускают чудесную возможность, не замечая Христа, проходящего вдали!.. – Подумай: «Откуда дошел до меня этот ясный, промыслительный призыв, указавший мне путь?»
      Размышляй об этом каждый день: апостол должен быть другим Христом, Самим Христом. 201 Он упрекнул тебя, что ты поставил его лицом к лицу с Христом, и еще добавил сердито: «Я не смогу жить спокойно, пока не приму какое-то решение…» – Не удивляйся и не пугайся.
      Помолись за него… Успокаивать – бесполезно: быть может, сейчас для него важнее голос совести, которая давно его тревожит. 202 Когда ты говоришь, что надо отдать себя Богу с теми, кто никогда не думал об этом, многие соблазняются.
      Хорошо, и что же? Ведь твое призвание – быть апостолом апостолов. 203 Ты «не доходишь» до людей, потому что говоришь на ином языке. Будь естественным.
      Ведь образование твое – такое искусственное! 204 Не решаешься броситься в воду и заговорить о Боге, о христианской жизни, о призвании,… потому что не хочешь огорчить? – Ты забыл, что не ты зовешь, а Он: ego scio quos elegerim – «Я знаю, которых избрал».
      Кроме того, мне бы не хотелось, чтобы за этой ложной деликатностью скрывалось равнодушие или привычка к комфорту. Неужели ты предпочтешь столь жалкую человеческую дружбу – дружбе с Богом? 205 Ты беседовал с этим и с тем, и с тем еще, ибо тебя снедает забота о душах.
      Этот испугался; тот посоветовался с «благоразумными», которые дали ему неверный совет… – Проявляй упорство, чтобы никто не смог потом оправдаться, говоря: quia nemo nos conduxit – «никто нас не нанял». 206 Понимаю твое святое нетерпение – однако, ты должен учитывать, что некоторым надо все обдумать, а другие ответят со временем… Жди их с раскрытыми объятиями, подпитывая свое святое нетерпение молитвами и умерщвлением плоти. – Придут люди помоложе, не такие зажатые, и вот они сумеют стряхнуть с себя буржуазность, будут смелей.
      Как ждет их Бог! 207 Вера необходимая в апостольском служении, часто проявляется в том, что хочется постоянно говорить о Боге, хотя плодов еще нет.
      Если мы упорствуем, твердо веря, что Господь этого хочет, то повсюду (и в твоем окружении) появятся признаки христианского переворота: одни отдадут себя, другие всерьез займутся своей внутренней жизнью, а третьих – самых слабых, – ты, по крайней мере, предупредишь. 208 Дни настоящего ликования: еще трое!
      Исполняются слова Иисуса: «Тем прославится Отец Мой, если вы принесете много плода и будете Моими учениками». 209 Я улыбнулся, потому что мне очень понятны твои слова: «Хорошо бы посетить новые края, пробить брешь – быть может, где-нибудь очень далеко!.. Хотел бы я знать, есть ли люди на луне?»