Глава 1

Англия, 1815 год

Кэролайн Грейсон осторожно протянула руку и, тщательно избегая шипов, срезала стебель с розового куста. Ловким движением она приблизила бутон к себе и оглядела его с беспристрастностью ученого-ботаника. Девушка медленно поворачивала розу в руках, внимательно разглядывая ее структуру и одновременно любуясь утонченной красотой цветка.

Роза была великолепна. Кэролайн впервые удалось вырастить такой чудесный цветок. И еще предстоит подобрать для него подходящее название — возвышенное и неповторимое.

Внезапное шуршание юбок заставило ее обернуться. Младшая сестра, Стефани, бежала к ней по саду. Утреннее солнце играло на роскошных белокурых волосах и синем шелковом платье.

— Ну-ка, взгляни сюда, Стефани! — крикнула Кэролайн, довольно улыбаясь.

— Кэролайн, — сказала Стефани, задыхаясь от бега, — ты ни за что не догадаешься…

— Подожди, — слегка отстранилась Кэролайн, когда сестра схватила ее за рукав.

Стефани дважды глубоко вздохнула и убрала волосы с раскрасневшихся щек. Ее широко раскрытые глаза сияли.

— К нам приехал граф Уэймерт… — Она глотнула воздуха. — Папа хочет, чтобы ты с ним познакомилась.

Однако Кэролайн гораздо больше увлекал чудесный цветок, который она держала двумя пальцами.

— Нравится?

Стефани бросила взгляд на розу и даже вскрикнула от восторга:

— Вот это да! Два оттенка лилового.

Кэролайн гордо усмехнулась и вложила розу в протянутую руку сестры.

— Сиреневый цвет, переходящий в лиловый. А теперь говори. Кто к нам приехал?

Глаза Стефани лучились радостью.

— Граф Уэймерт, — очень медленно повторила она. Кэролайн растерянно смотрела на сестру. Стефани раздраженно вздохнула:

— Послушай, Кэролайн! Брент Рейвенскрофт, граф Уэймерт. В высшем свете только о нем и говорят. Кажется, случился какой-то семейный скандал, но его репутация не пострадала. Одно время он ухаживал за Полин Синклер. Потом она дала ему хорошего пинка…

— Стефани!

— Все думали: раз она его отвергла, значит, у него дурной характер. Или сам он недостаточно красив для нее, — она понизила голос до шепота, — но я только что его видела и должна признать, что он вовсе не урод.

Кэролайн слабо улыбнулась. Внезапно ножницы полетели вниз и воткнулись в мягкую землю. Она вытерла рукавом взмокший лоб. В свои семнадцать сестра была совсем наивной. Она совершенно искренне считала, что мужчине можно простить любой недостаток, если он хорош собой. Сейчас она решила, что лорд Уэймерт — само совершенство.

— Тебе не стоит так интересоваться им, Стеф, — с укором сказала Кэролайн, забирая у сестры сиреневую розу. — Не забывай, что ты помолвлена.

Стефани пошла за сестрой по каменной дорожке, ведущей к дому.

— Уж не думаешь ли ты, что я мечтаю выйти за него? Я смотрю на него как на твоего жениха, Кэролайн.

— Какая нелепость! — рассмеялась она. Стефани даже застонала:

— Да-да! В этом огромном мире есть вещи поинтереснее, чем твои растения и… сэр Альфред Маркем.

— Альберт Маркем, — поправила Кэролайн. Стефани замолчала.

— Мне кажется, — сказала она, когда они подошли к дому, — что папа тоже прочит тебе в мужья лорда Уэймерта.

Кэролайн быстро открыла дверь и вошла в кухню. Она бережно положила свою розу на стол и стала мыть руки. Мысль о замужестве казалась ей просто невероятной.

— Не знаю, с чего ты взяла…

— Папа сказал, — ехидно вставила Стефани.

Кэролайн потянулась к полотенцу, с сомнением глядя на сестру. В бледно-голубых глазах Стефани плясали озорные лучики. Кэролайн слегка встревожилась. Сестра была единственным человеком, который знал о ее желании уехать из Англии и изучать ботанику в Америке, и она не раз упрашивала Кэролайн остаться.

Кэролайн откинула упавшую на щеку прядь.

— Я с ним поговорю.

— На твоем месте я бы сперва умылась, — прощебетала Стефани, лукаво прищурившись.

Не обратив внимания на эти слова, Кэролайн взяла свой бутон и направилась к кабинету. Из-за двери слышались возбужденные мужские голоса. Она невольно замерла на месте.

— Я заплачу вам, сколько попросите, но я отказываюсь жениться ради того, чтобы получить то, что по праву принадлежит мне, — сказал незнакомый голос, глубокий и хрипловатый. — Мое имущество было продано незаконным путем.

— Все было законно, Уэймерт, и я могу это доказать. Голоса зазвучали тише, но спустя мгновение Кэролайн опять разобрала слова. Незнакомец говорил громко, но мягко, пытаясь урезонить ее отца:

— Это не имеет к вам никакого отношения, Сизефорд, но если я когда-либо решу жениться, то сам выберу себе невесту. Зачем мне ваша дочь? Я никогда ее не видел.

— Кэролайн подарит вам здорового, умного сына…

— Что вы несете?

— Мужчина в вашем положении…

— Послушайте, — заговорил граф, сдерживая злость, — я не хочу жениться на вашей дочери. Меня не волнует, сколько достойных джентльменов просили ее руки. Меня не волнует, какое она прелестное создание — пусть даже с волосами цвета майского солнца и аметистовыми глазками. Я переживаю только за свое имущество, и, клянусь, я заставлю вас его вернуть. Все, разговор окончен.

Последовало долгое молчание. Потом Кэролайн услышала голос отца:

— Взгляните сюда.

Через пятнадцать секунд граф вскричал.

— О Боже! — и хватил кулаком по столу. Барон самодовольно продолжал:

— Это документ на покупку. В понедельник он вступит в силу.

— Нет, вы этого не сделаете…

— Сделаю, если вы не женитесь на моей дочери. Воцарилась мертвая тишина.

У Кэролайн перехватило дыхание.

Это невозможно! Неужели отец не понимает? Ведь это унизительно! Кроме того, у нее есть свои планы, свои мечты…

Сгорбившись, она медленно пошла по коридору в утреннюю гостиную. Солнечный свет пробивался в окна, придавая комнате умиротворенную атмосферу. Но в душе Кэролайн поднималась буря. Она медленно опустилась на кожаный диван, безразлично глядя в холодный камин.

В горле стоял ком, и слезы готовы были хлынуть горячим потоком. Что же делать: в любую минуту отец может выйти из кабинета и сказать, что подобрал ей мужа.

Эта мысль опять заставила ее содрогнуться. Кэролайн знала, что отец искренне ее любит. Однако, по мнению большинства, из всех пяти сестер она получилась самая неудачная.

Она была средним ребенком в семье и сильно отличалась от остальных. Ее сестры, все, кроме нее, были высокими стройными девушками с белокурыми волосами и светло-голубыми, как у матери, глазами. Они, бесспорно, были на редкость хороши собой и отлично устроили свое будущее. Даже Стефани совсем недавно была помолвлена с виконтом Джеймсоном, хоть и вращалась в свете всего один сезон. Папа по праву гордился своими дочерьми.

Но Кэролайн унаследовала от отца маленький рост, темно-каштановые волосы и карие глаза. Впрочем, со временем собственная внешность волновала ее все меньше: она нашла свое призвание и знала, что по-настоящему важно в ее жизни.

Она была сообразительна от природы и прекрасно разбиралась в математике и ботанике. В четыре года она уже умела считать и умножала числа на два, на три и даже на четыре, поражая всех, кто ее знал. Но она родилась женщиной, а женщинам не пристало возиться с цифрами, говорили кругом.

Однако Кэролайн, не получив официального образования, обладала удивительными знаниями. К девяти годам она умела не только считать, но и определять возраст каждого растения в мамином саду. Она часами возилась с цветами и зеленью, и это доставляло ей настоящую радость. Поэтому ее всегда считали очень необычной девочкой.

В детстве ей было все равно, что думали другие. Родные ее любили, хоть и не понимали. Даже папа не мог смириться с ее бесконечными вычислениями и объяснениями, а он был мужчиной. Как же ей не повезло! Родись она мальчиком, ее посчитали бы талантливой и позволили бы учиться в самых престижных колледжах, у самых лучших преподавателей. Но она была девочкой, и ее называли странной. Ее отец, Чарлз Грейсон, пятый барон Сизефорд, не знал, что с ней делать. Кэролайн скоро должно было исполниться двадцать шесть лет.

Она хотела изучать ботанику у сэра Альберта Маркема в Оксфордском университете, но ей никак не удавалось получить место студентки. Кэролайн с малых лет знала, что женщина-ученый — это нонсенс. Но она не ожидала, что сэр Альберт будет против ее вступления в Оксфордское общество ботаников только потому, что она женщина. Два года назад она послала ему письмо, в котором подробно описала свою работу и технику выращивания сиреневой розы. Но ее мечты разрушили: в своем снисходительном письме он намекал на то, что она должна остаться дома, выйти замуж и растить цветы на удивление мужу и соседям.

Впрочем, этот удар не сломил ее. Она получила хороший урок. Женщина ничего не может добиться в мире науки, зато у мужчины есть шанс. И она преуспеет в роли ученого в Колумбийском университете Нью-Йорка, потому что ее пригласил один из лучших профессоров, Уолтер Джексон. Она была принята, потому что на этот раз послала разработки ботаника-самоучки, благоразумно подписавшись мужским именем — мистер К. С. Грейсон.

Все думали, что она останется старой девой, и сама Кэролайн считала так же. Какой муж? У нее были любимые растения. Она мечтала об учебе. Теперь, похоже, всему приходит конец. Ее отец неожиданно нашел для своей непутевой дочери подходящего мужа в лице графа Уэймерта.

Кэролайн медленно встала и на негнущихся ногах подошла к окну. Она смотрела на сад. Взлелеянные ею цветы пламенели на солнце. И вот теперь ей придется оставить этот мир радости и красоты. Мечты Кэролайн плавились, как воск горящей свечи.

Она уже собирала документы и готовилась к отъезду в Америку. Оставалось только поставить в известность отца и продать свои изумруды, чтобы получить деньги на дорогу. До сегодняшнего дня перед ней стояли две главные проблемы: получить разрешение профессора Дженсона учиться в его колледже, когда он обнаружит, что она женщина, и найти, где жить. У нее не было ни времени, ни сил для бесед с отцом. Но теперь он нашел ей жениха, и надо что-то решать.

Наверное, ей ничего не остается, как обратить эту глупую ситуацию себе на пользу. Надо лишь тщательно обдумать свои действия.

Прежде всего, лорд Уэймерт — джентльмен. И что совершенно ясно, он тоже не хочет жениться.

Во-вторых, сейчас июль, а только на прошлой неделе она написала профессору Джексону, что приедет не раньше января. Есть еще несколько месяцев, чтобы все уладить. Нельзя чернить безупречную репутацию отца, убегая из дома незамужней и без сопровождения.

Она взглянула на изящную розу и медленно покрутила ее в пальцах. Какой чудесный бутон — мягкий и шелковистый на ощупь! Как было бы здорово выращивать такие цветы и быть признанной за свой талант и умение!

Кэролайн со вздохом прижалась лбом к стеклу.

Она не могла приносить страдания отцу. Он был из тех редких мужчин, которые не отстраняются от воспитания девочек, предоставляя это гувернанткам. Отец всегда был рядом, готовый выслушать и дать совет. Он наполнял их души любовью. Мамы у них не было: она умерла от лихорадки двенадцать лет назад.

Но такого поворота Кэролайн не ожидала. Обычно предусмотрительный барон Сизефорд тщательно взвешивал все «за» и «против», прежде чем начать действовать. Он никогда не поступал опрометчиво, и его внезапное желание выдать ее замуж казалось довольно странным.

И что же теперь делать? Выйти за Уэймерта? И почему именно за него?

У Кэролайн заныло сердце. Ну почему мужчины с их горой мускулов и куриными мозгами должны руководить женщинами? Она хотела остаться свободной, хотя сестры время от времени говорили, что это глупо. Женщина должна иметь мужа и детей.

Кэролайн взглянула на большую клумбу с розами, душистыми желтыми нарциссами и тюльпанами. Господи, как же быть?

Но вдруг в тайниках ее сознания забрезжил свет. Туманная идея постепенно обретала четкие формы.

Если она выйдет замуж…

Кэролайн усмехнулась, отошла от окна и посмотрела на свои дрожащие руки. Выйдя замуж за графа, она выполнит желание отца, а потом, спустя какое-то время, оставит мужа и начнет учиться. Он не хочет брать ее в жены и наверняка легко с ней расстанется.

Если их брак будет расторгнут, скажем, месяца через четыре, она преспокойно уедет в Нью-Йорк и будет делать только то, что хочет.

Вот он, выход!

Кэролайн быстро обернулась. Из кабинета доносились крики.

Она закатила глаза. Ну мужчины!

— Кэролайн! — прорычал отец минуту спустя. Она попыталась спрятать улыбку победительницы.

— Я здесь, папа.

Он быстро вошел в утреннюю гостиную и окинул ее недовольным взглядом.

— Ты что, никогда не моешься, дочка?

Вздохнув, она заметила смятый воротник и складки на его обычно безупречной рубашке. Волосы отца растрепались, на скулах ходили желваки. Судя по всему, они с графом не только разговаривали.

Подняв свою розу, она спокойно ответила:

— Я рассаживала африканские лилии и подрезала розы…

— Да-да, — нетерпеливо перебил отец, — граф Уэймерт… — Он вдруг растерялся, но, глубоко вдохнув, закончил: — Граф желает с тобой поговорить.

Кэролайн уперлась руками в бока и сверкнула глазами.

— Ты хочешь, чтобы я вышла за него замуж?

Этот прямой вопрос застал барона врасплох. Он не нашелся, что сказать.

— Почему, отец? — тихо спросила она. Сизефорд стоял как истукан, сцепив руки за спиной.

— Тебе нужен человек, который будет о тебе заботиться, ведь я не вечен. Ты заведешь семью, нарожаешь детей…

— Я не хочу детей, и ты это знаешь… — сердито перебила Кэролайн.

Он пропустил это мимо ушей.

— Лорд Уэймерт — порядочный мужчина. Он готов отдать жизнь королю и стране…

— Я не сомневаюсь в том, что граф — хороший и благородный человек…

— Он будет тебя обеспечивать. Но самое главное… — он опять глубоко вдохнул и шумно выдохнул, — я не позволю тебе пойти наперекор моей воле, Кэролайн.

Повисло тягостное молчание. Наконец она прошептала:

— Я не пойду наперекор твоей воле.

— Если ты не выйдешь за него замуж…

— Я выйду за него.

Глаза барона подозрительно сощурились.

— Если ты хочешь подорвать…

— Я согласна на этот брак, отец.

Казалось, Чарлз Грейсон сейчас упадет в обморок. Лицо его побелело, высокий лоб покрылся испариной.

— Я хочу, чтобы ты знала, Кэролайн, — выдавил он, — я делаю это ради твоего же будущего. Я желаю тебе счастья.

Кэролайн медленно подошла к отцу. Она еще никогда не видела его таким растерянным.

— Зачем тебе нужен этот брак, отец? — медленно спросила она. — Ты извлечешь из него какую-то выгоду?

Он мгновенно насторожился.

— Так будет лучше для тебя. — Повернувшись к двери, он в последний раз взглянул в ее сторону и пробормотал: — Граф ждет тебя в моем кабинете. Не разочаруй меня, Кэролайн.

Не успела она ответить, как он вышел в коридор и исчез из виду.

Кэролайн могла смириться с отцовскими угрозами, холодностью и гневом, но разочаровывать его она не хотела. Борясь со слезами, она взглянула на свою розу — маленькое чудо, кусочек радости в ее несчастливой жизни. Она знала, что талантлива, и это ее успокаивало. Никому и ни при каких обстоятельствах она не позволит лишить ее этого дара.

Она резко обернулась, воинственно вскинула подбородок и пересекла коридор. Ее будущий муж хочет встретиться с ней наедине. Отлично! Кэролайн осознала свою уверенность. Она не уступит в уме ни одному мужчине. С этой мыслью она взялась за ручку двери и вошла в отцовский кабинет.

К ее удивлению, граф смотрел в окно и даже не обернулся, когда она вошла. Он стоял спиной, широко расставив ноги и держа руки на бедрах, и с видимым интересом разглядывал дальний луг.

Она ждала, что он заговорит первым. Видимо, он пытался решить, как предложить ей руку и сердце без предварительного вступления. Наконец он сухо спросил:

— Я полагаю, вы девственны?

Кэролайн была застигнута врасплох. Впервые за свою взрослую жизнь она не знала, как реагировать.

— Простите, что? — пробормотала она.

— Что слышали, — ровным тоном ответил он, все так же глядя в окно.

Ее разозлило его нахальство. Собравшись с мыслями,

она дерзко ответила:

— Я слышала ваши слова, лорд Уэймерт, но не поняла, что это — вопрос или утверждение.

Он медленно обернулся и посмотрел на нее. Кэролайн, в свою очередь, принялась разглядывать незнакомца. У него были впалые щеки, зеленовато — карие глаза, квадратная челюсть и темно-русые волосы — чуть длиннее, чем требовала того современная мода, они завивались за ушами и ниспадали на воротник. Граф Уэймерт был одет в черные жокейские брюки и легкую хлопчатобумажную рубашку, распахнутую на широкой волосатой груди. Он выглядел слишком небрежно для светского визита, тем более что его приход состоялся в столь неурочный час.

Он был высоким — примерно шесть футов — и худощавым. Если добавить ему немного веса и одеть подобающим образом, он станет просто красавцем.

Граф Уэймерт обвел Кэролайн медленным взглядом, встретился с ней глазами.

— Я не ожидал, что вы такая старая. Никогда раньше джентльмены не обращались с Кэролайн подобным образом. Манеры его приводили ее в замешательство. Глубоко вздохнув, она выдержала его взгляд и сказала с сарказмом:

— А я не ожидала, что вы такой тощий.

Уэймерт напрягся, но тут же понимающе улыбнулся:

— Ваш отец предупреждал, что у вас острый язычок.

— А он не сказал вам среди прочего, что у меня своя жизнь и я не хочу выходить замуж?

Его улыбка померкла.

— Это не важно…

— Не важно для кого?

Он внимательно посмотрел на нее и продолжил как ни в чем не бывало:

— Завтра в газетах появятся объявления о нашей помолвке, а через три недели мы поженимся. Разумеется, мне бы хотелось, чтобы вы были девственны. Но у меня нет выбора, и я возьму вас нечистой при условии, что ребенок, которого вы сейчас, возможно, вынашиваете, будет устранен после его рождения.

Кэролайн не верила своим ушам. Ее сердце наполнилось возмущением и гневом. Прижав кулаки к бокам, она начала медленно подходить к незваному жениху.

— Я должна отнести бедное дитя в лес и оставить его на съедение волкам?

Он поморщился.

— Вы знаете, что я не это имел в виду.

— Тогда не могли бы вы попросить у меня руку и сердце так, как подобает настоящему джентльмену, а не бросаться фразами типа «я полагаю, вы девственны» и «я возьму вас нечистой при условии»?

На скулах Уэймерта заходили желваки. Он прищурил глаза, но не отвел взгляда от ее лица.

— Я не умею говорить комплименты, мисс Грейсон, — проговорил он тихим суровым голосом. — Мне не хотелось бы жениться на даме, которую я совсем не знаю. Я не могу позволить женщине хватать меня за руку и молить о внимании. У меня нет ни времени, ни средств на то, чтобы покупать для нее испанские гобелены и баварский шоколад.

— Мне не нужен шоколад, — отрезала Кэролайн. Он шагнул к ней, и она инстинктивно отпрянула. Внезапно его лицо потеряло всякое выражение.

— Вообще-то странно, что вы не прыгаете от счастья, мисс Грейсон. Я уверен, что других предложений вы не получите.

Потрясенная его манерами, Кэролайн уставилась на своего собеседника. Ей не верилось, что джентльмен может подобным образом разговаривать с дамой. Обычно мужчины хотя бы делали вид, что находят ее привлекательной, но, по правде сказать, она редко встречалась с мужчинами, и в основном это были мужья ее сестер.

После секундного замешательства она решила, что Уэймерт — просто самовлюбленный павлин, который считает себя умнее ее. В конце концов ему придется понять, что он ошибается. Эта мысль заставила ее улыбнуться.

Тяжело вздохнув, она опустила глаза и, повернувшись к нему спиной, села в большое кожаное кресло напротив письменного стола, потом откинула голову на мягкую подушку, положила розу себе на колени (кажется, она хотела поставить ее в воду) и закрыла глаза.

— Что это? — спросил он спустя мгновение.

Кэролайн приоткрыла глаза и сквозь опушенные ресницы с удовлетворением заметила, что он смотрит на ее цветок. Она улыбнулась и подняла розу к лицу.

— Это, милорд, ароматный цветок, имеющий сложно-очередные листья и колючий стебель. По-латински он называется «rosa», по-гречески — «rhodon», а по-английски…

— Роза, — опередил ее Уэймерт.

Казалось, что жених был совершенно сбит с толку тонкостями ботаники, поэтому Кэролайн решила сменить тему:

— Можно спросить, почему вы намерены на мне жениться, если думаете, что я нечиста?

Он помолчал, тяжело вздохнул и медленно подошел к Кэролайн, мигом забыв о ее цветке.

— Всего два дня назад я узнал, что ваш отец купил мою собственность. Я хочу вернуть ее любой ценой, — надменно объяснил он, усаживаясь в кресло напротив. — Похоже, для этого мне придется на вас жениться — независимо от того, сохранили вы целомудрие или нет.

Кэролайн поежилась. Ну и нахал!

— Наверное, все женщины находят вас невероятно обворожительным, не так ли, Уэймерт?

Он удивленно пожал плечами.

— Вы находите меня обворожительным, мисс Грей-сон? Я не прикладывал к этому никаких усилий.

Она решила, что он над ней издевается. Не дав ей опомниться, он наклонил голову и впервые взглянул на нее с интересом.

— До сегодняшнего дня я ни разу не встречался с вашим отцом, но слышал о нем и его дочерях. Откровенно говоря, я думал, что вы блондинка.

Кэролайн уставилась на него во все глаза. Она, как ни странно, тоже не слышала о нем. Если бы он вращался в свете, ее сестры наверняка упоминали бы о нем в разговорах, тем более что у него был подходящий для женитьбы возраст. Возможно, этот мужчина был беден или имел дурной нрав. Неудивительно, что он согласился на ней жениться. Ему хотелось прибрать к рукам ее приданое, в том числе его бывшее имущество. Как удобно!

Наконец-то поняв что к чему, она улыбнулась и небрежно спросила:

— А вам хотелось бы, чтобы мои волосы были цвета майского солнца, а глаза походили на аметисты, милорд?

В зеленых омутах его глаз сверкнули веселые искорки. Но он быстро взял себя в руки.

— Я вижу, ты привыкла совать свой хорошенький носик в чужие разговоры, Кэролайн.

Она опустила глаза, услышав, с какой легкостью он произнес ее имя.

— Мне не пришлось совать свой хорошенький носик в разговор, который наверняка был слышен в поместье Фэрфилд, что за шесть миль отсюда.

— Браво, малышка, — протянул он.

Она опять посмотрела на Уэймерта. Он разглядывал ее с веселым удивлением, и ей стало не по себе, тем более что он сидел в трех шагах от нее и мог свободно до нее дотянуться.

— Что касается вашего вопроса, — признался он, расправив плечи, — то я хочу получить назад свою собственность. Если для этого мне надо жениться, я женюсь. Ваш отец заключил сделку, мисс Грейсон, но меня волнует в первую очередь мое имущество, и мне совершенно все равно, какого цвета у вас волосы.

Какая откровенность! Кэролайн впервые видела столь странного мужчину. Обычно джентльмены услаждают дамские уши цветистыми речами, стремясь произвести впечатление. Или он находит ее совсем непривлекательной? Впрочем, ей все равно.

Кэролайн равнодушно взглянула на Уэймерта.

— Поскольку нас обоих вынуждают вступить в брак, у меня есть к вам только одна просьба, милорд.

Он скривил губы.

— Какая же? Кэролайн опустила глаза.

— Я выращиваю цветы и хотела бы продолжить…

— Многие дамы занимаются садоводством, — нетерпеливо перебил он, резко вставая. — Судя по виду этой несчастной розы, которую вы держите в руке, вам еще надо многому научиться. Вы никого не поразите цветком, имеющим два оттенка лилового.

— Это сиреневый, переходящий в лиловый, — вскипела она. — Я сделала это специально…

— В любом случае, — продолжил он, надевая плащ и не обращая внимания на ее возмущенный тон, — мне совершенно все равно, как вы станете проводить свободное время. Я только надеюсь, что вы будете исполнять свой супружеский долг. Мой дом и мое тело требуют непременно присутствия женщины. Исполнив свои обязанности, вы сможете делать все что угодно. Я уверен, что в вашем возрасте вы должны понимать, что я имею в виду.

Она смотрела на него, удивленно округлив глаза. Щеки ее пылали. Этот мужчина груб до неприличия, и она с удовольствием влепила бы ему пощечину. Но при этом она понимала, что замужество даст ей шанс уехать в Колумбийский университет. Содрогаясь от негодования, Кэролайн смотрела, как он уходит.

— Хочу вас предупредить, — неожиданно выпалила она, — что я не девственна.

Он опять обернулся и окинул ее фигуру медленным взглядом. Наконец его глаза остановились на ее лице.

— Теперь, когда я увидел тебя, Кэролайн, это не имеет значения, — произнес он громким шепотом и вышел из комнаты.

В полном замешательстве Кэролайн нечаянно смяла в руке свою прекрасную розу.

Впервые в жизни Брент Рейвенскрофт, девятый граф Уэймерт, чувствовал себя совершенно раздавленным. Всего пять дней назад он вернулся домой с войны, проведя несколько месяцев в кромешном аду. Он думал, что его встретят заботливые слуги, что он будет наслаждаться вкусной едой, долгими конными прогулками и сном в большой мягкой кровати.

Но его ждало горькое разочарование. Любимый дом, Мирамонт, пришел в полное запустение. Мебель была распродана, и здание превратилось в пустую оболочку.

Он готов был убить кузена Регги, по чьей вине все и произошло, но тот предусмотрительно сбежал из страны.

Усталый и злой, Брент оседлал единственную оставшуюся у него лошадь и поехал назад, в разоренный Мирамонт.

Погода была под стать его настроению. На небе сгустились серые тучи, предвещая хороший ливень.

Наполеон грозил Европе, и Брент без раздумий отправился во Францию, оставив дом на попечение кузена Реджиналда Кента. Этот человек согласился присматривать за поместьем, пока Брент будет на войне. Но он допустил серьезную ошибку. Регги был ленивым и импульсивным, у него накопились огромные долги, которые сейчас наверняка оплачены деньгами, полученными от продажи имущества.

Черт возьми, он, продал все — даже лошадей! Драгоценные арабские скакуны, призовые красавцы, тоже отошли к хитрому барону Сизефорду, который заставляет его жениться на своей перезрелой дочери.

Придется начинать жизнь с нуля… и жениться на мисс Кэролайн Грейсон.

Чарлз Грейсон оказался невероятно изворотливым человеком. Что ж, ему приходилось быть таким, имея на руках пять дочерей. Видимо, он жил по принципу «цель оправдывает средства». Интересно, почему он хотел избавиться от своей перезрелой дочери? Она вполне симпатична и воспитана, правда, излишне остра на язык.

Брент относился к женщинам равнодушно, хотя у него, конечно, и были связи. Но, как и большинство мужчин из его окружения, он никогда не доверял особам слабого пола. И ему было все равно, уличная это женщина или благородная светская дама. Он знал по опыту, что все они тщеславны, эгоистичны, холодны и лживы.

Но Кэролайн показалась ему другой, и это его тревожило. На первый взгляд она была простушкой, которая не сочла нужным даже привести себя в порядок, чтобы предстать перед ним. Но неожиданно для себя он понял, что она вызвала у него интерес. Когда он услышал ее чуть хрипловатый чувственный голос, ему захотелось ею обладать. В самом деле, она отлично подходила на роль любовницы. Ее фигура была скрыта под простым платьем из серого муслина, но он заметил полную грудь и осиную талию. Если она распустит волосы, то будет вполне привлекательной.

Скоро Кэролайн станет его женой и ей придется заботиться о его физических потребностях. Это все, что ему от нее нужно. Ему не важно, чем она станет заниматься в свободное время. Он хотел вернуть свое имущество, и эта женитьба была всего лишь средством. Через три недели Кэролайн превратится в его собственность.

Глава 2

Свадьба Кэролайн и графа Уэймерта состоялась в один из дождливых холодных дней лета. Это была невероятно унылая церемония. Теперь, всего два часа спустя, Кэролайн Уэймерт шагнула из кареты мужа под моросящий дождь и увидела Мирамонт, ее новое жилище. Все происходящее походило на дурной сон.

Перед ней стояло массивное трехэтажное здание из старого серого кирпича. Вокруг дома росли деревья, но сада с цветами не было. Дюжина каменных ступенек, поросших сорняками вела к огромной входной двери. Кругом царил невероятный беспорядок.

Вздохнув, Кэролайн подняла юбки и начала осторожно подниматься на крыльцо. К тому времени, когда она преодолела последнюю ступеньку, ее атласные свадебные туфельки были запачканы грязью и травой. Брент шел за ней, объясняя:

— Последние три недели я работал в конюшне и в доме. Скоро я начну приводить в порядок окрестности.

Она ободряюще улыбнулась:

— Не волнуйся, все хорошо.

Открыв высокую дубовую дверь, она шагнула за порог и обомлела. В доме было еще хуже, чем во дворе. Совершенно пустой вестибюль пропах чем-то затхлым. Казалось, уборки здесь не было сто лет.

Кэролайн огляделась, чувствуя себя неловко наедине с мужем. Он, должно быть, это заметил.

— Я проведу тебя по дому, чтобы ты ознакомилась с обстановкой, — предложил он, вставая рядом с Кэролайн. — А потом поговорим.

Она кивнула и посмотрела на Брента. Темно-русые волосы курчавились за ушами и спадали на воротник. Уголки его полных мягких губ медленно приподнялись в улыбке. Он выглядел совсем не так, как в их первую встречу. Кэролайн не ожидала, что он окажется столь привлекательным.

Он удивил ее, появившись на свадьбе в отличном темно-синем костюме. Зная, как относится к ней жених, она боялась, что он будет небрежно одет и скучен до слез. Она не видела его с того дня, как они познакомились: он был озабочен своими хлопотами и не спешил навещать невесту. По правде говоря, это не сильно ее расстраивало.

Но, надо отдать должное, на протяжении всей свадебной церемонии он был настоящим джентльменом. Она боялась, что Уэймерт будет пялиться на ее сестер, но он вел себя так, как будто их не было вовсе, сосредоточив все внимание на невесте — начиная с того момента, как она прошествовала по проходу в церкви, и заканчивая минутой, когда он скрепил их союз, нежно поцеловав ее в губы. И вот сейчас, глядя на его твердую челюсть и ощущая тепло его большой фигуры, она внутренне содрогалась при мысли о предстоящей близости. Она впервые видела такого мускулистого мужчину. Он был намного привлекательнее мужей ее сестер.