Глава 9

КАК ХИППИ ИЗОБРЕЛИ СЕКС

Магазин Билли на Оушен-Бич оказался на удивление большим и был сверху донизу набит всякой всячиной. По всей видимости, сюда любили наведываться туристы, и сейчас в магазине толпились приезжие покупатели.

Я положила шлем на мотоцикл и попыталась пригласить торчащие в разные стороны волосы.

– Кейти, – позвал Билли, входя в магазин и скрываясь за шторкой из бус, – у нас гостья. Представь себе, это та самая Бренда, которая работает на радио.

Сухонькая женщина с крошечным тельцем вышла мне навстречу. Ее серебристые волосы были заплетены в две торчащие косы, а на морщинистом лице выделялись огромные голубые глаза. Казалось, она была сейчас не в магазине, а пребывала где-то в других мирах и ее глаза были такими же и тогда, когда она оплакивала смерть Джимми Хендрикса и вплетала цветы в свои волосы.

– О, мы слушали вас все время, – весьма доброжелательно сказала она. – Мне только музыка не слишком нравилась… – Вот если бы вы включали «Криденс»…

– Да, мы их очень любим. Знаете, Джон Фогерти чуть не пришел к нам на свадьбу.

– Неужели? – вежливо осведомилась я.

– Он шел к нам, но случайно спутал адрес, но об этом потом. Кейти, Бренде нужен трос, чтобы отбуксировать машину.

– Какие проблемы! – бодро воскликнула Кейти. – Надо позвонить Джону, вот и все.

Полагаю, не Джону Фогерти, усмехнулась я про себя, устраиваясь в комнате за шторкой из бус вместе с Кейти и собираясь пить кофе. Билли в это время стал звонить своему другу Джону.

– Муж рассказал вам, как мы познакомились? – спросила Кейти.

Я кивнула:

– На вечере памяти Джимми Хендрикса.

– Да, это был очень грустный день. Когда мы услышали новость, то очень расстроились. Мои друзья сразу же решили устроить вечер, чтобы почтить память нашего любимца, и мы пригласили на него всех жителей города. Я, помнится, стояла у окна и слушала, как играли «Маленькое крыло», из моих глаз в три ручья текли слезы. Вот тогда-то ко мне и подошел Билли: он был таким милым, таким понимающим. Когда он обнял меня, я стала плакать у него на плече, а потом мы забрались в его фургон и занялись там любовью. Это было так романтично… Он сказал, что путешествует в своем фургоне по штатам, и предложил мне присоединиться к нему. Разумеется, я согласилась. Мы проехали через всю Америку, побывали на юге, увидели Великие озера и Скалистые горы. Мы останавливались там, где нам хотелось, и каждую ночь любили друг друга. – Лицо Кейти сделалось мечтательным, словно ее мысли были сейчас очень далеко.

– По-моему, это замечательно.

Я не шутила. Я и сама была не прочь проехаться по нескончаемой дороге в маленьком фургончике рядом с Ником. Мистер Совершенство умер бы на месте, если бы ему кто-нибудь предложил забраться в фургон или – о ужас! – переночевать в палатке в лесу, да еще к тому же заняться там любовью. Беда была лишь в том, что теперь Ник не захочет со мной встречаться. У меня на глаза навернулись слезы, но я постаралась не плакать, потому что если уж начну это делать, то никогда не остановлюсь.

Кейти улыбнулась и снова вернулась ко мне из своих нереальных миров.

– Конечно, все это было еще до того, как изобрели безопасный секс и все такое. Дети сейчас не любят друг друга просто так, они не отдают любовь в обмен на любовь. Для многих это лишь вопрос физиологии, и никакой романтики. Я знаю, некоторые успевают до женитьбы сменить пять-шесть партнеров, а другие и вовсе воздерживаются от секса. Наши родители были слишком строги в отношении секса, а наши дети слишком приземлены. Иногда мне кажется, что наше поколение самое счастливое: мы единственные понимали, что такое любовь.

Моя мать принадлежала к тому же поколению, что и эта женщина. Если бы она происходила из другой семьи, то, возможно, меня зачали бы в фургончике где-нибудь посреди полей. Может быть, тогда их с отцом жизнь сложилась бы куда более удачно.

Тут в комнату вбежал Билли:

– Ура, Бренда, я договорился: сейчас ты с Джоном вернешься на Торри-Пайнз, и он осмотрит твою машину. Если неполадки можно устранить на месте, он сделает это, если нет, отбуксирует твою машину в свой гараж.

– Отлично, спасибо. – Среди этих незнакомых людей я вдруг почувствовала себя абсолютно спокойно.

Кейти протянула мне термос и какой-то непонятный коричневый комок, затянутый в полиэтилен.

– Возьмите, вы ведь проголодались.

Я действительно была очень голодна, так как пропустила ленч с матерью и обед с Ником.

– Что это?

– Запеканка. Я испекла ее сегодня утром.

Я с тревогой посмотрела на коричневый ком, потом на Кейти, и тут она начала смеяться. Билли тоже засмеялся.

– Не беспокойтесь, – с усмешкой проговорила Кейти, – здесь ничего нет, кроме шоколада. Клянусь.

Грузовик, который должен был доставить мою машину в гараж Джона, остановившись перед магазином, перегородил движение на улице, и сразу же послышались нетерпеливые, истерические гудки водителей, ехавших позади.

Водитель грузовика, седоволосый мужчина в бандане и с длинной седой бородой, из машины выходить не стал, просто Билли открыл Дверцу и помог мне забраться на сиденье.

Кейти тоже вышла на улицу, чтобы проводить меня. Хотя грузовик и был очень старым, внутри кабины все выглядело чистым и ухоженным, а мотор работал тихо, без подозрительных сбоев. Это давало надежду, что мой новый знакомый в бандане все-таки сможет починить мою машину.

Билли заглянул в кабину и удостоверился, что я удобно устроилась, потом захлопнул дверцу и помахал мне рукой. Кейти тоже помахала мне, после чего Джон надавил на газ, и мы тронулись.

Грузовик Джона неспешно плыл сквозь поток машин к Торри-Пайнз. Билли, вероятно, уже успел рассказать обо мне Джону все, что знал сам, и Джон сразу же заговорил о том, как работали на радиостанциях в шестидесятых.

– У них тогда не было никаких обязательных списков песен, как сейчас. В то время диджеи ставили ту музыку, какая нравилась им самим. Вы знаете, чем прославились братья Дуби: они умудрялись проигрывать вторую сторону «сорокапяток»! Сейчас у диджеев нет никаких «сорокапяток» и в помине, не говоря уж о проигрывателях, одни диски да компьютеры.

– Это правда, – кивнула я, а Джон при этом виртуозно объехал три японских автомобиля, крутя руль одной рукой.

– В шестьдесят девятом я сам играл в музыкальной группе, – с гордостью сообщил он. – Один наш сингл даже попал на семьдесят пятое место в американском хит-параде.

– Неужели?

Джон засмеялся:

– Да, такие вот дела. Песня называлась «Черные матери», и мы протестовали против войны во Вьетнаме. А наша группа называлась «Богемиан лав чайлд», но нас и тогда мало кто знал, а сейчас и подавно о нас никто не вспомнит. Наша слава длилась десять минут, и после этой песни группа сразу же развалилась. Одного парня отправили воевать во Вьетнам, но ему повезло, и он вернулся домой. Иногда по субботам мы и сейчас собираемся в придорожном кафе на Импириал-Бич: прелюбопытное зрелище, знаете ли. Вы обязательно должны прийти и послушать.

Я кивнула:

– Приду обязательно.

Я и в самом деле решила как-нибудь проехаться до Импириал-Бич и послушать музыку, которую играют хиппи. Отчего бы нет – все равно никто, кроме них, не пригласит меня теперь на свидание.

Джон свернул к парковке, на которой я оставила свою машину, и через пару минут грузовик остановился. На крыше моего автомобиля сидели два подростка и, повернув головы в нашу сторону, похоже, решали вопрос, стоит ли им сползать с крыши или нет. Джон махнул им рукой, и они, спрыгнув, затрусили к берегу, а через пять минут Джон уже копался под капотом.

– Ничего страшного, сел аккумулятор, – бодро сообщил он, поднимая голову, затем извлек из своего грузовика два провода и подсоединил мой аккумулятор к своему.

Вскоре моя машина деловито заурчала.

– Теперь вам придется проехаться до моего гаража. – Джон убрал провода в бездонное чрево грузовика. – Там я поставлю другой аккумулятор.

– Спасибо, это такие хлопоты для вас… – проговорила я извиняющимся тоном.

Джон замахал руками:

– Не бойтесь, все это совершенно бесплатно. Друзья Билли – мои друзья.

– Дело в том, что я познакомилась с ними только сегодня…

– Ну и что? Вы как-нибудь поставите пару раз «Золотые сережки» на своей радиостанции, и мне этого будет достаточно.

Так как Тони, по всей видимости уже уволил меня, терять мне было нечего, и я сказала:

– Что ж, согласна.

– Отлично. – Улыбка осветила суровое лицо Джона. – Тогда вперед.

Когда грузовик тронулся, я поехала следом за Джоном. Теперь мне все время приходилось держать ногу на акселераторе и внимательно следить за дорогой, чтобы не потерять грузовик из виду: для хиппи, наслаждающихся спокойным образом жизни, Джон и Билли ездили слишком быстро.

Джон остановился у большого гаража, который находился неподалеку от «У Токио». Сегодня там никто не работал, но Джон достал ключи, открыл двери и завел мою машину внутрь, потом нажал кнопку проигрывателя и одобрительно кивнул: это был Эрик Клэптон.

Замена аккумулятора была завершена почти мгновенно.

– Ну вот и все, готово! – Джон похлопал рукой по крыше моей машины. – Новенький, только что из магазина. Гарантирую, что вы три года будете ездить без всяких проблем, а если вдруг проблемы все-таки появятся, приедете ко мне, и я все исправлю.

– Большое спасибо. – Я действительно была очень благодарна всем этим людям за помощь. – Билли и Кейти тоже были очень добры со мной…

– Мы, хиппи, все такие и поэтому держимся вместе. Приезжайте сегодня на Импириал-Бич, а мы скажем, что вы член нашей группы. – Джон подмигнул.

Только этого мне сейчас и не хватало – делать вид, что я член группы, которая записала свою последнюю песню в 1969 году.

– Ладно, – я не сдержалась и вздохнула, – может, и приеду.

Джон помахал мне рукой.

– Мир и любовь, Бренда. ~ Он улыбнулся. – Теперь этот девиз уже не только для хиппи.

q что-то пробормотала на прощание и выехала из гаража.

Добравшись до своего дома без каких-либо новых проблем, я припарковалась и поднялась в квартиру. На кухне, на подоконнике, я обнаружила записку от Дэвида, в которой сообщалось, что они с Клариссой отправились в Тихуану за покупками.

Что ж, отлично. Адвокат его жены идет за ним по пятам, поэтому он решил покинуть Америку.

Пройдя в комнату, я сняла испачканные в песке джинсы, черную кофточку и легла на кровать в своем роскошном нижнем белье. Где-то этажом выше кричали и смеялись дети. Прямо подо мной сосед слушал Сару Маклахлан…

Я лежала и старалась не думать о Нике, который ждал меня в «У Тонио» почти целый час вместе со своим боссом, в окружении проводов, микрофонов и зрителей. Я также старалась не думать о Тони Биле, наверняка со свирепым лицом мерившим шагами зал ресторана, рыча на Марти, вяло улыбаясь Нику и время от времени заверяя его в том, что я приеду с минуты на минуту.

Если бы это дело касалось только нас с Ником, я непременно позвонила бы ему, все объяснила, и мы вместе над этим посмеялись. Проблема состояла в том, что Сан-Диего, да и весь штат теперь знали, что это я не пришла на свидание. Я унизила Ника, выказала полное неуважение по отношению к Кей-би-зед и Кей-си-эл-пи. Настоящая идиотка – что тут еще скажешь.

Ник не захочет со мной больше разговаривать. Вероятно, он уже пожалел о том, что вообще познакомился со мной, а потом еще целую неделю вел переговоры в прямом эфире.

Если бы эта встреча была лишь коммерческим ходом, я бы не стала сильно переживать из-за того, что она не состоялась. Потерять работу, конечно, не слишком приятно, но меня мучило вовсе не это. Мне очень нравился Ник, нравилось в нем все: его светлые волосы, голубые глаза, улыбка. Мне нравилось вспоминать ощущения, которые у меня возникали, когда Ник целовал мои губы, когда прикасался к моему телу. Мне нравился его голос, его мускулы, загорелая кожа и маленькая ложбинка у основания шеи.

Неожиданно зазвонил телефон, и я, даже не взглянув на высветившийся номер, взяла трубку и пробормотала уставшим голосом:

– Алло?

– Привет, Бренда, – промурлыкал мистер Совершенство. – Я слышал, как ты обвела вокруг пальца этого ди-джея с Кей-би-зед. Отлично вышло. Я горжусь тобой.

Я зажмурилась. В качестве последнего удара мне не хватало только мистера Совершенство, который бы одобрил мое идиотское поведение.

– Чего тебе, Ларри? – вздохнув, спросила я.

– Ничего, просто хотел поздравить.

– С чем? С очередной глупостью. Видишь ли, я пропустила свидание случайно.

– Бренда, – Ларри вдруг заговорил тоном терпеливого учителя, который я ненавидела больше всего, – тебе не нужен этот диджей. Он пригласил тебя на свидание, чтобы повысить рейтинг своей радиостанции. Уверяю тебя, это так. Я не понимаю, как ты могла попасться на эту удочку?..

– Не понимаешь и никогда не поймешь, – прошептала я.

– Тони уволил тебя?

– Пока не знаю, я еще не говорила с ним.

– Это все равно не имеет значения. Тебе теперь не нужно работать диджеем. Тебе вообще не нужно больше работать. Когда ты выйдешь за меня замуж, ты будешь иметь все, что тебе необходимо, я обещаю.

Мир, окружавший меня, на мгновение перестал существовать. Перестали кричать дети, внизу стихла музыка.

– О чем это ты? Ты хочешь, чтобы я вышла за тебя замуж?

Ларри счастливо засмеялся. Как я ненавидела этот гаденький, хитренький смех манипулятора, который добился желаемого результата!

– Да, я хочу, чтобы это наконец произошло. Мы отличная пара и вполне подходим друг другу.

Я три раза стукнула трубкой по подушке, а затем снова поднесла ее к уху.

– Значит, мы отличная пара? Я правильно тебя поняла?

– Ну да, именно это я и хотел сказать.

Я снова закрыла глаза.

– Ларри, прошу тебя, объясни мне одну вещь. Почему ты решил, что мы подходим друг другу и почему мы должны пожениться?

Мистер Совершенство снова заговорил тоном терпеливого, доброжелательного учителя:

– Потому что у меня есть деньги, а тебе они нужны. Потому что ты добра к людям, и они любят тебя. Потому что мои родители тоже любят тебя, и потому что мне нравится твоя мама.

– Но я никогда не встречалась с твоими родителями…

– Зато я много раз рассказывал им о тебе, и теперь они очень расстроены тем, что Кей-си-эл-пи выставила тебя в таком дурацком свете. Они считают, что мне не нужно больше оплачивать рекламу на вашем радио.

Ларри всегда угрожал тем, что перестанет покупать у нас рекламное время. Интересно, скажет Тони Бил на этот раз мистеру Совершенство, куда ему стоит засунуть свои деньги?

– Мои родители хотят встретиться с тобой, – настаивал Ларри. – И с твоей мамой.

Я резко села, ко мне снова стали возвращаться мои былые силы. Только Ларри Брайант был способен довести меня в буквальном смысле до бешенства. Раньше, когда мы встречались, он так доставал меня своим занудством, что у меня просто не оставалось сил протестовать.

– Моя мать живет с тридцатипятилетним мужчиной, – прошипела я.

Ларри сразу притих, и мертвая тишина, воцарившаяся на другом конце провода, была нарушена только через минуту.

– Что такое? – спросил он, надеясь, что ослышался, и пару раз дунул в трубку.

– Я сказала, что моя мать Сара живет с тридцатипятилетним мужчиной, – громко и отчетливо проговорила я. – Его зовут Джерри, он друг моего брата.

Мне не трудно было представить, как пальцы Ларри впиваются в телефонную трубку, а его губы начинают дрожать от ужаса и отвращения.

– Ты шутишь, да?

– Ничуть. Сегодня утром я была у матери и говорила с ними обоими.

– Но… почему она это делает? Почему она встречается с тридцатипятилетним мужчиной? – потребовал объяснений Ларри. – Какая гадость, Господи! Мне тридцать четыре, и я никогда бы…

Я почувствовала, что начинаю закипать. Конечно, я была расстроена тем, что моя мать выбрала себе в любовники такого молодого партнера, но Ларри не имел права называть это гадостью.

– Не знаю почему. Может быть, он ей нравится и дает ей то, что не смог дать отец.

– Немедленно прекрати! Ты не понимаешь того, о чем говоришь.

– Я отлично понимаю. Мать может встречаться, с кем ей заблагорассудится, это ее дело. – По моим щекам потекли слезы. – Ей только пятьдесят три, и хватит ее критиковать.

– Не нужно так сильно расстраиваться и раздувать из мухи слона. Ты слишком чувствительна. Я по-прежнему хочу, чтобы ты поехала со мной в Дейна-Пойнт сегодня вечером.

– Нет. – Я встала с кровати. – У меня есть планы на сегодняшний вечер.

– У тебя нет никаких планов. Свидание с этим Ником не состоялось. Ты стесняешься своей матери, поэтому не отправишься к ней на семейный обед. У тебя просто не может быть никаких планов, кроме одного – увидеться со мной сегодня вечером.

– Ошибаешься. Сегодня я еду в кафе на Импириал-Бич.

– Куда-куда?

– На Импириал-Бич: хочу послушать одну группу. Они играли в шестидесятых. Если хочешь, поехали со мной.

Ларри фыркнул:

– Господи, это еще что такое? Ни за что туда не поеду, мне там нечего делать. Тебе тоже там не место.

– Обязательно поеду. – Я плюхнулась на кровать и стала качаться. – Я переспала с Ником и могу сказать, что он в постели лучше, чем ты. И я пойду в кафе, потому что пригласивший меня парень – замечательный музыкант, а я очень хочу познакомиться с ним поближе.

– Я позвонил, потому что хотел помочь тебе, Бренда. Предупреждаю, это твой последний шанс.

– Только и слышно: я, я, я…

– О чем ты говоришь! Клянусь, если ты не начнешь вести себя разумно, я повешу трубку и ты больше никогда не увидишь меня и не услышишь.

– Обещаешь?

– Не нужно дразнить меня…

– Да? – Я поднесла трубку к самому рту и громко крикнула в нее: – Укуси меня, Ла-р-р-ри!

Отключившись, я бросила телефон на кровать и сразу почувствовала огромное облегчение от того, что этот противный, зудящий голос наконец исчез. Потом я начала прыгать на кровати и смеяться: прыгала и смеялась, прыгала и смеялась и никак не могла остановиться.

Потом я снова плюхнулась на кровать. Кружевная коротенькая сорочка обвилась вокруг моего тела, и мне нравилось это. Мне все сейчас нравилось.

Ларри может подавиться своей свадьбой, своим домом в Дейна-Пойнт, своим обедом, своими родителями и своими рекламными объявлениями. Пусть засунет все это туда, где нет солнца.

А вот Ника я хотела вернуть – и верну. Я – Бренда Скотт, диджей с радиостанции Кей-си-эл-пи, смелая, соблазнительная и сексуальная, а главное – свободная.

Закричав, я пнула ногой подушку. Я наслаждалась своей свободой.

Потом, достав из тумбочки телефонный справочник, я стала искать адрес магазина, на пороге которого скромная Бренда Скотт еще никогда не появлялась.

Я собиралась купить Нику подарок.

Глава 10

НИЖНЕЕ БЕЛЬЕ ГОВОРИТ СЛОВАМИ ЛЮБВИ

Я позвонила Марти и попросила найти для меня адрес Ника, а чтобы Марти никому не проговорился, подкупила его приглашением на бесплатный ленч. Этот адрес не был указан в телефонной книге, но я знала, что у Марти имеется множество друзей на других радиостанциях, в том числе и на Кей-би-зед: среди них обязательно найдется кто-то, кто знает, где разыскать Ника.