Глава 6

БРЕНДА НАЗНАЧАЕТ СВИДАНИЕ

Утром в пятницу терпение Тони Била подошло к концу.

– Бренда, думаю, тебе пора позвонить этому парню с Кей-би-зед.

Я удивленно подняла на него глаза, сняла наушники и окинула Тони сердитым взглядом.

Вот уже целую неделю мы с Ником по утрам выходили в эфир дразнили друг друга, включали музыку всех времен и народов, отвечали на бесконечные телефонные звонки, и Тони Бил получил в эти дни невероятное количество заказов на рекламу. Раньше о таком он и мечтать не смел, зато теперь Тони приходил в студию каждое утро подтянутый, веселый, со светящимися глазами.

А меня по ночам мучила бессонница, я почти перестала спать. Я все время думала о Нике, о матери, о телефонных звонках и о Тони, который хотел получать все больше и больше заказов на рекламу, больше звонков и слушателей. Забравшись в постель, я часами рассматривала потолок, а потом, когда мной наконец овладевала усталость и я начинала проваливаться в сон, домой возвращались Дэвид и Кларисса.

Я не вникала в то, что происходило между ними. Кларисса водила Дэвида с собой по ресторанам, барам, вечеринкам и за все платила сама.

Официально Дэвид пока не был разведен. Бракоразводный процесс еще даже не приблизился к завершающей стадии. Я знала от своих знакомых, что подобные вещи могли затянуться на год или даже на больший срок в зависимости от обстоятельств. Похоже, жена Дэвида приготовилась к долгой и жестокой схватке; если бы ей стало известно, что у Дэвида появилась подруга, то она постаралась бы сделать жизнь своего бывшего мужа невыносимой.

Почему-то я думаю, Дэвид и Кларисса не занимались сексом: возвратившись после своих блужданий, они усаживались в гостиной и разговаривали, разговаривали, разговаривали.

По крайней мере я всегда слышала голос Дэвида – это он разговаривал. Иногда он вскакивал с места и шагал по комнате. В основном Дэвид говорил о своей бывшей жене и о том, чем он занимался в Чикаго, или пускался в пространные воспоминания о своей прежней жизни здесь, в Сан-Диего, о своих друзьях, о том, что он любил делать в юности, а я натягивала подушку на голову и пыталась уснуть.

Время от времени я задавала себе простой вопрос: по какой причине Кларисса слушает его? Однажды я вышла на кухню попить воды и увидела, что она, сидя на диванчике в своих синих джинсах, не отрываясь смотрит на Дэвида, ни в ее позе, ни в выражении лица, ни в глазах не ощущалось усталости и скуки. Кажется, ей действительно нравилось слушать моего брата.

Итак, теперь я смотрела на Тони сонными глазами и пыталась понять, чего он от меня хочет.

– О чем ты говоришь? Это же отличный ход!

– Да, но они начинают уставать. – Тони протянул мне утренний выпуск газеты «Сан-Диего кроникл». В колонке, посвященной местным новостям, разместили наши с Ником фотографии – я в наушниках и Ник с многозначительной улыбкой на лице, которая должна наводить на мысль, будто ему известен один прелюбопытный секрет.

Я аккуратно вырезала из газеты фотографию Ника; он выглядел на ней просто великолепно, впрочем, как и всегда. Светлые волосы, белозубая улыбка, белая, сияющая футболка. Я унесла фотографию домой и положила в верхний ящик тумбочки – чтобы иметь возможность извлечь ее в любой момент и любоваться столько, сколько мне заблагорассудится.

Статья о нас с Ником называлась «"Да" или «нет»? Ди-джеи Сан-Диего флиртуют в утреннем эфире» и была чрезвычайно глупой, полной скабрезных намеков и плоских шуточек. Впрочем, чего еще можно ожидать от прессы, тем более что автор статьи был известен тем, что частенько набрасывался с критикой на местные радиостанции, телевидение и знаменитостей.

Тони бурно дышал мне в шею, пока читал статью, и наконец, оторвавшись от газеты, буркнул:

– Позвони Нику. Пусть это продолжается. Мы назначим ему встречу, а Тим возьмет у вас интервью. Сделаем прямой репортаж с места событий: «Свидание Ника и Бренды состоялось». Как тебе это?

– Тони! О чем ты говоришь?!

– Звони этому парню, вот о чем! У нас за эту неделю появилось столько спонсоров, сколько мы не могли найти за целый год. И я хочу, чтобы они все были довольны. Я не могу потерять их из-за твоих капризов, неужели не понятно!

Я молчала.

– Ты хочешь работать на радиостанции, Бренда? – Тони улыбнулся, и это сразу сделало его похожим на акулу, покусавшую Тима.

Мне вдруг показалось, что прыгнуть с моста Коронадо не так уж и сложно.

Десять минут спустя я судорожно сжимала телефонную трубку, а Тони набирал номер Кей-би-зед.

У меня вдруг пересохло во рту, и еще мне страшно захотелось в туалет. Я быстро сделала глоток из стоявшей на столе пластиковой бутылки, и мне показалось, что у нее был привкус затхлости.

Я едва не подавилась этим глотком, потому что неожиданно услышала голос Ника:

– Кей-би-зед, это Ник. Вы в эфире. Я вас внимательно слушаю.

Неожиданно меня начал душить приступ кашля. С трудом справившись с этой напастью, я заговорила тихим, слабым и каким-то скрипучим голосом:

– Привет, Ник, это Бренда.

Наступившая вслед за моими словами пауза явно затянулась.

Почему-то Ник сразу понял, что это именно я, а не истеричная, экзальтированная дамочка звонит ему из машины и заверяет его, что она – Бренда.

Я молчала и слушала его дыхание. Думаю, весь Сан-Диего замер в ожидании его ответа.

– Привет, Бренда. – Я почувствовала, что Ник улыбается. – Почему ты так долго раздумывала?

– Ну… – неопределенно промычала я.

Тони Бил наклонился совсем близко к трубке, его подбородок находился в паре дюймов от моей щеки.

– Скажи ему, что мечтаешь с ним о свидании.

Я сердито отпихнула Тони.

– Было много дел, – сказала я в трубку.

– Понятно.

– Как поживаешь?

Тони закатил глаза. Я так сильно дрожала, что едва не выронила трубку, на лбу у меня выступили капельки пота.

– Отлично, – отозвался Ник. – Я думал о тебе.

– Да…

– А как дела у твоего брата?

Я не сомневалась, что команда Ника принялась дружно хихикать. Они просто давились смехом. Интересно, что именно им рассказал Ник?

– Думаю, все в порядке.

– Я рад, Бренда. Знаешь, мне бы хотелось снова с тобой встретиться. Как насчет субботы? Ресторан «У Тонио» готов стать спонсором нашего второго свидания.

«У Тонио»? Мой голос внезапно задрожал.

– Хорошо, суббота подойдет.

– Так я заказываю столик? – Он засмеялся. – Ты точно придешь?

– Точно, не сомневайся.

– Тогда до встречи.

В трубке уже давно раздавались короткие гудки, а я все сидела неподвижно, не в силах пошевелиться.

Тони забрал у меня трубку и нажал кнопку «откл.», на его лице сияла счастливая улыбка.

– Потрясающе. Мы возьмем с собой Марти и сделаем прямой репортаж. Не бойся, от тебя ничего не потребуется, ты должна только есть спагетти и улыбаться этому Нику.

Неожиданно меня снова стало тошнить.

– Ты не посмеешь делать из моего свидания шоу!

– Очень даже посмею. Мы пригласим зрителей прямо в ресторан, мы будем раздавать призы, билеты, все такое…

– О Господи!

Мне нужно было немедленно выйти из комнаты: здесь было слишком жарко, к тому же в воздухе витал приторный, Удушливый запах одеколона Тони.

Я резко повернулась, сделала шаг и едва не столкнулась с мистером Совершенство.

Костюм Ларри от Армани был, как всегда, безупречен, туфли начищены до блеска, в руках он держал газету, а на его лице застыло какое-то странное выражение.

О Боже, только его мне здесь и не хватало!

– Что, черт возьми, ты здесь делаешь? – рявкнула я. Глаза Тони расширились.

– Не смей так разговаривать с нашими спонсорами! Ларри все это время продолжал смотреть на меня так, будто я была представителем какого-то редкого вида тараканов.

– Так вот, значит, как? Бренда, которую разыскивает Ник Джордан, это ты?

– Да, я. – В моем голосе прозвучал вызов. – А ты немного опоздал.

Я попыталась протиснуться мимо Ларри, но мистер Совершенство схватил меня за руку, и его длинные пальцы с ухоженными ногтями крепко впились в мое запястье.

– Послушай, Бренда…

– Что?

– Ты собираешься на свидание с Ником Джорданом с Кей-би-зед?

– Да, ты разве не слышал?

Голубые глаза Ларри вспыхнули, как две неоновые лампы.

– Ты договорилась с ним на субботу, но как раз в субботу мы собирались поехать в Дейна-Пойнт к моим родителям. Ты разве забыла?

Я выхватила руку из его цепких пальцев.

– В субботу я не еду с тобой, а встречаюсь с Ником в «У Тонио». Ты тоже можешь прийти туда и поучаствовать в шоу, думаю, там будет весело.

Лицо Ларри покраснело, губы побелели и плотно сжались, глаза сузились.

– Запомни, Бренда, если ты пойдешь к нему, я больше не стану размещать рекламу на вашем радио.

За моей спиной тихо и печально пискнул Тони.

Я резко выпрямила спину, чуть приподняла подбородок и на короткий миг стала одного роста с мистером Совершенство. Глядя ему в глаза, я твердо произнесла:

– Неделю назад нас это очень испугало бы, но теперь все изменилось. В последние дни мы получили столько заказов, что отсутствие твоей рекламы будет просто незаметно.

Ларри взвизгнул, брызнув слюной на свой идеально выбритый подбородок:

– Вы не можете так со мной поступить, и вам это отлично известно.

Тони снова издал какой-то странный звук – вероятно, так вскрикивает человек, которого только что укусила акула.

– Ах да, ты ведь уже заплатил нам, но мы можем вернуть тебе деньги. К тому же другие рекламодатели платят нам гораздо больше за то же самое время. Нам просто невыгодно иметь с тобой дело. – Я небрежно пожала плечами, – Так что можешь обращаться на другую радиостанцию, нам все равно.

Я знала, что Ларри всегда овладевала черная меланхолия, когда он терял хотя бы один доллар, и теперь, очевидно, ему хотелось немедленно выпить чего-нибудь покрепче и принять горизонтальное положение.

Лицо Ларри приобрело какой-то подозрительный зеленоватый оттенок.

– Я заключил контракт. – Ларри метнул зловещий взгляд в сторону Тони, который, казалось, прирос к полу студии.

– Впрочем, – сказала я, сладко улыбнувшись, – у тебя есть время еще немного подумать. Мы ничего не имеем против твоих роликов. Если хочешь, можешь все оставить так, как есть. А теперь позволь пройти, мне нужно в дамскую комнату.

Мистер Совершенство стоял не шелохнувшись, он все еще не знал, что ответить.

– Когда, интересно, ты познакомилась с этим Ником Джорданом? – Ларри наконец обрел дар речи.

– На новогодней вечеринке, может помнишь? – Я улыбнулась.

И тут в глазах Ларри мелькнула страшная догадка. Он понял, что я имела в виду.

Перед его глазами, по всей видимости, как живая всплыла давняя картинка: я в полураздетом виде выхожу из комнаты, из которой минуту назад выскочил молодой человек в помятой одежде и с всклокоченными волосами. Тут любой бы понял, чем именно я с этим молодым человеком занималась в своей постели, – любой, кроме меня, так как я ничего не помнила.

Лицо Ларри стало красным, как свекла, на его совершенном лбу вздулась и начала пульсировать голубоватая вена. С его губ уже было готово сорваться ругательство, и тут я оттолкнула его и вышла из студии.

Добравшись до дамской комнаты, я села на подоконник и заплакала. Мне не было больно, я даже не огорчилась; мне просто хотелось освободиться от лежавшей на моих плечах тяжести. Мужчины в трудные моменты начинают ругаться или крушить стены, женщины плачут, так что мне не в чем было упрекнуть себя.

Вымыв руки и умывшись, я причесала волосы и поправила макияж. Теперь пришла пора снова появиться на публике.

Когда я вошла в студию, мистера Совершенство там уже не было, и слава Богу.

Зато в студии был Тони Бил: пользуясь моим отсутствием, он уже успел включить рэп.

– Бренда, Бренда, Бренда, – укоризненно проговорил он. – Больше так никогда не делай, а то меня хватит удар.

– Что сказал этот тип? – Я села и вдруг почувствовала, что мной начинает овладевать необыкновенное спокойствие.

– Он сказал, что, возможно, купит у нас еще время… – Тони ухмыльнулся, и я тоже, хотя внутри у меня все дрожало.

– Я хорошо знаю Ларри. Все дело в том, что он всегда впадает в транс, когда видит, что кто-то зарабатывает «его» деньги. Он любит только деньги, ничто другое его не волнует.

Только сейчас я поняла, что так оно в действительности и было.

Ларри бросил меня потому, что мой рейтинг в компании стал стремительно опускаться. Теперь же он позвонил мне, потому что моя популярность резко возросла. Интересно, как он поведет себя после нашего сегодняшнего разговора?

Песня закончилась, и я сразу же поставила другую: мне не хотелось в эту минуту разговаривать с Сан-Диего. Тони порхал вокруг с таким видом, будто улучал момент, чтобы наброситься на меня и за что-нибудь покритиковать, К счастью, его отвлек сотрудник, принимающий заявки на коммерческую рекламу, и Тони бросился вслед за ним в коридор, откуда еще долго доносилось его встревоженное кудахтанье: «Что такое? Что случилось? Что там еще?»

– Эй, Бренда, – позвал меня Марти. – У тебя еще один звонок.

– Не хочу я сейчас ни с кем разговаривать. – Мое настроение и в самом деле оставляло желать лучшего.

– Это Ник.

Я повернулась к Марти и недоуменно посмотрела на него, а он ухмыльнулся и подмигнул мне. Марти был высоким, очень худым парнем с черными блестящими волосами До плеч и голубыми глазами. Когда он улыбался, его глаза начинали излучать мягкий свет.

– Он попросил не пускать это в эфир. Ты как?

Я на минуту задумалась. Можно пустить звонок в эфир и еще раз посмешить Сан-Диего, но можно поговорить с Ником один на один. Не исключено, что он хочет именно этого.

Я крепче сжала трубку. В эту минуту песня закончилась и я кивнула:

– Отключи нас, Марти. – Потом, глубоко вздохнув, я сказала в трубку: – Привет.

– Привет, Бренда, – послышался глубокий, спокойный голос Ника, – мне бы хотелось поговорить с тобой обо всем, но не в эфире.

– Почему? Ты хочешь сказать, что свидание отменяется?

Ник засмеялся. Господи, как он хорошо смеется!

– Конечно, нет. Просто я хотел предупредить тебя, что со мной в ресторан отправится наш режиссер – он хочет сделать прямой репортаж о нашей встрече.

– Что ж, наш режиссер собирается заняться тем же, – мрачно сообщила я.

– Если ты не захочешь встретиться со мной, я пойму…

– Нет. – Если мы сейчас не встретимся, то, возможно, другого шанса увидеться с Ником не будет. Я постаралась унять дрожь в голосе. – Мы обязательно пойдем, если, конечно, ты сам не передумал.

– Ни за что. И еще – я хочу с тобой встретиться вовсе не для того, чтобы повысить рейтинг своей радиостанции.

У меня в груди что-то екнуло.

– Почему же тогда ты все время звонил мне в прямой эфир, а не домой? Почему не позвонил мне и не сказал: «Привет, Бренда, мне было с тобой хорошо. Даже твой дурацкий братец ничего не испортил… Мне бы хотелось встретиться с тобой еще раз. Как насчет субботы?»

Ник снова засмеялся:

– У меня нет твоего номера, и к тому же я не знал, что ты та самая Бренда, которая работает на Кей-си-эл-пи. Я догадался об этом только утром в понедельник.

– Ладно, я тебе поверю.

На самом деле это не совсем так, но было лучше превратить все в шутку.

– Эй, Ник, – сказала я.

– Да, Бренда?

– Ты ведь записал наш разговор, да? Когда я повешу трубку, не пускай это в эфир, хорошо?

– Слово джентльмена. В любом случае я никогда не сделал бы этого.

– Отлично. Я верю тебе, Ник. До встречи.

Когда я повесила трубку, мое сердце бешено колотилось в груди, и каждый его толчок сопровождался каким-то неприятным болезненным ощущением. Заметив, что Марти по-прежнему ухмыляется, я включила Кей-би-зед и стала слушать, что у них там происходит. Наш разговор Ник в эфир не пустил, но это ничего не значило: он мог включить его в любое другое время.

Люди звонили мне и говорили, что они очень рады за меня, что ожидали именно такого завершения этого недельного противостояния. Некоторые, правда, сердились, и один молодой человек сказал мне:

– Напрасно ты сдалась, Бренда!

– Мне просто стало жаль Ника, – попыталась я защититься.

Потом позвонил еще один парень и спросил меня:

– Свидание в эту субботу?

– Да. Приходи в «У Тонио» и поучаствуй в шоу: там можно будет выиграть отличный приз.

– А мне показалось, что в эту субботу ты собиралась встретиться с мамой. Я слышал, как пару дней назад ты обещала пойти с ней за покупками, разве нет?

Боже, я совсем забыла о своем обещании, или, возможно, я просто не хотела о нем помнить.

Я сняла наушники, меня раздражало, что другие люди гораздо лучше меня знают обо всем происходящем в моей жизни.

Глава 7

ДЖЕРРИ РАССТРАИВАЕТ СВИДАНИЕ

Как ни странно, моя мать была в курсе всех событий, которые происходили у нас на радиостанции: оказывается, она слушала все мои выпуски. Теперь она показала себя с лучшей стороны, проявила такое понимание и такое великодушие, что мне оставалось только порадоваться и поблагодарить ее за это. Правда, при этом я почему-то снова почувствовала себя маленьким, беспомощным ребенком, до которого снисходили взрослые.

Разумеется, она стала терпеливо объяснять мне, что нашу встречу можно перенести на другое время. В соответствии с ее новым планом я должна была приехать к ней в десять часов, и потом мы бы отправились в кафе… Но тут я стала возражать. В два часа у меня встреча с Ником в «У Тонио», и мне совсем не хотелось съедать два ленча подряд. На это мама сказала, что во время похода в кафе с ней я могу ограничиться только салатом.

Уже с самого начала было понятно, что я проиграю этот бой, хотя Дэвид тоже не хотел, чтобы я шла с матерью. И все же я не могла так с ней поступить.

Попрощавшись с Дэвидом и Клариссой, я отправилась к матери. В десять часов пять минут я была уже около ее дома и, припарковавшись, вышла из машины, а затем подошла к двери и постучала.

Неожиданно я услышала за дверью странное постукивание, пощелкивание и шуршание. Раньше я бы просто вошла в дом и посмотрела, что там происходит, – ведь ключ от входной двери все еще лежал у меня в сумочке; но теперь мне совсем не хотелось видеть, как моя мама катается вместе с Джерри по постели. Все, что угодно, только не это.

Дверь открыл Джерри Мерфи, на нем были голубые джинсы и красная футболка. Этот цвет очень хорошо подходил к его загорелой коже и темно-каштановым волосам, однако мне не понравилось то, что я все еще находила его привлекательным.

– Заходи. – Он сделал картинный жест рукой и посторонился.

Я вошла в гостиную и огляделась. В 1970 году еще можно было позволить себе такую роскошь, как собственный дом в Сан-Диего. Тогда большой популярностью пользовался стиль, называемый «калифорнийское ранчо», и именно в таком стиле был построен этот дом – большой, с высокими потолками, с целой вереницей проходных комнат, с гигантской хозяйской спальней в одном крыле и с детскими комнатами в другом. Окна гостиной с камином выходили во внутренний дворик, за которым виднелся залив. Этот фантастически прекрасный пейзаж с разноцветными лодками, яхтами и парусами наполнял дом ощущением покоя и гармонии. В родительской спальне было две двери, одна из них, стеклянная, выходила во внутренний дворик. Там, вероятно, мать и Джерри завтракали, когда стояла хорошая погода.

Мать и отец пару раз делали в доме ремонт и однажды даже постелили новый линолеум с рисунком, имитирующим мексиканскую плитку. А еще они заменили тканевые обои деревянными панелями, потому что им нравилось все время что-то делать в доме. Я бы даже сказала, что они были помешаны на этом.

Плюхнувшись на кожаный диван, я сложила руки на груди.

– Где мама?

Джерри присел на кирпичный приступок у камина.

– Она вышла ненадолго.

– И куда же она отправилась, зная, что я приду?

– В магазин, ей там срочно что-то потребовалось.

– Значит, мы здесь одни?

Джерри кивнул.

– Если хочешь, мы можем немного поговорить. Я поднялась.

– Думаю, лучше мне подождать в машине. Джерри тоже встал и подошел ко мне.

– Постой, Бренда.

Я вдруг почувствовала, что смертельно устала от мужчин, которые то и дело вставали у меня на пути и начинали что-то от меня требовать.

– Отойди!

Джерри просительно посмотрел на меня грустными карими глазами, в которых можно было ненароком утонуть.

– Подожди, пожалуйста. Нам правда нужно поговорить.

– О чем? О тебе и о моей матери? Мне совсем не хочется говорить об этом.

– Но ты должна смириться с этим.

– Смириться? С чем я должна смириться? Она заманила меня сюда, сказав, что хочет пройтись со мной по магазинам, а вместо этого…

– Это моя идея.

– А Мне следовало догадаться.

– Я хочу объяснить тебе кое-что. Сара – это лучшее, что было в моей жизни, и я действительно люблю ее.

– Правда?

– Да. Я хочу, чтобы ты сказала это Дэвиду.

Похоже, Джерри сильно огорчал тот факт, что Дэвид отвернулся от него. Слушая бесконечные разговоры Дэвида и Клариссы, я сделала вывод, что Джерри и Дэвид были очень дружны в Чикаго Джерри был единственным человеком, который не оставил Дэвида после того, как тот разорился, и даже помог ему вернуться в Сан-Диего.

Одна часть меня хотела поверить Джерри, но другая по-прежнему ненавидела его. Этот человек говорил, что не хотел причинить Дэвиду боль, однако он сделал это.

– Скажи, а как бы ты чувствовал себя, если бы Дэвид стал встречаться с твоей матерью?

Джерри улыбнулся, но через мгновение его улыбка погасла.

– Возможно, мне это не понравилось бы, но я бы попытался посмотреть на ситуацию ее глазами.

– Хм, – буркнула я. Мне не хотелось участвовать в этой игре и увертываться то и дело от расставленных ловушек, я была просто в бешенстве и к тому же чувствовала себя уставшей и опустошенной.

– Я бы на твоем месте, – продолжал настаивать Джерри, – попытался взглянуть на все это с точки зрения твоей матери. Она живет здесь одна, и в последние годы они с твоим отцом не были особенно счастливы.

– Не втягивай в это моего отца.

Впрочем, я знала, что Джерри прав: мои родители действительно не выглядели особенно счастливыми в последние годы супружеской жизни.

– Ей нужен кто-то, с кем она могла бы поговорить, – сказал Джерри. – И я стал для нее этим «кем-то».

– Ах вот как ты это называешь!

– Подожди, Бренда. Неужели ты не хочешь даже попытаться понять Сару?

Я нахмурилась:

– Мне и так известно, каково ей было одной. Я ожидала, что в ее жизни появится мужчина, но и предположить не могла, что этим мужчиной станешь ты.

– Она нравится мне, я нравлюсь ей. Мне еще никогда в жизни не встречался человек, с которым бы я чувствовал себя так легко. Мы понимаем друг друга с полуслова, и у меня такое ощущение, как будто мы знаем друг друга всю жизнь.

– Как трогательно.

– Ты что, хочешь разозлить меня? Зря стараешься. Этот номер не пройдет, я не причиню боль Саре, и тебе все-таки придется смириться. Ты можешь ненавидеть меня, но ты не имеешь права портить жизнь матери.

Некоторое время я сидела молча. Во внутренний дворик слетел голубь и стал расхаживать по тропинке между двумя клумбами с красными цветами.

– Я не испытываю к тебе ненависти, но ты должен был поставить нас в известность… Если бы вы с матерью позвали нас к себе и сказали, что собираетесь теперь жить вместе, это не выглядело бы так ужасно, хотя, конечно, все равно было бы нелегко пережить. А вот когда ты вышел из спальни моих родителей почти голым… Поверь, это был настоящий шок.

– Я знаю. – Джерри вспыхнул. – Мне самому это было неприятно. Жаль, что все так произошло. Но все равно мы любим друг друга и не планируем расставаться. – Джерри наклонился вперед и посмотрел мне в глаза. Вся его поза говорила, что правила устанавливают здесь он и моя мать. Если она закроет перед моим носом дверь, то я больше никогда не смогу войти в этот дом.

И вдруг я поняла, что со мной происходит. Джерри получил от моей матери ту любовь, которую она никогда не давала мне. Она заботилась о нас, когда мы были маленькими, поила нас молоком с медом, возила нас в больницу, когда мы заболевали. Она водила нас в школу, на концерты, на футбольные матчи, готовила обед, убирала дом и делала все то, что и полагалось делать женщине, рожденной в пятидесятые и вышедшей замуж в семидесятые. Именно этого от нее и ждали. Это было ее работой.

И вот появляется Джерри Мерфи, который хочет быть ее другом, ее любовником. Такой красивый парень в красных плавках и в красной рубашке, да еще, вероятно, превосходен в постели.

Мать сказала мне: «Нравится тебе или нет, но так будет, потому что я этого хочу».

– И все равно это странно. Я тут чего-то не понимаю.

– Что ж, я тоже не думал, что предметом моей мечты станет пятидесятилетняя женщина, – Джерри ухмыльнулся, – но случились то, что случилось, и мне это нравится.

Я нахмурилась:

– А ты не думаешь, что она имеет с тобой дело только потому, что ты хорош в постели? Может, у нее просто кризис среднего возраста? Мужчины в такой период часто бросают своих жен и находят себе двадцатилетних подружек.

Джерри рассмеялся:

– Не думаю, что все обстоит именно так. Мы сначала только разговаривали и хорошенько узнали друг друга. К тому же не думаю, что я особенно хорош в постели.

– Ну, зачем же так скромничать! Ты великолепен, и у тебя отличная задница.

– Ты мне льстишь.

– Ничуть. Мне даже страшно представить, что бы мы тут увидели, если бы заявились в дом на десять минут раньше.

Улыбка на лице Джерри растаяла без следа.

– Если бы ты и брат уважали мать, этой нелепой встречи можно было бы избежать. Это ее дом, и здесь она хозяйка. Никому не понравится, если в его дом врываются без приглашения, да еще когда он там наедине с мужчиной.

Я поднялась и окинула взглядом гостиную.

Ладно, мне все ясно.

Джерри неожиданно улыбнулся:

– Ты ведь сегодня идешь на свидание с этим парнем с радио, верно?

Я пожала плечами:

– Там видно будет.

Разумеется, я иду на свидание с Ником. Правда, у меня было предчувствие, что все это кончится простым розыгрышем.

Дверь гаража со скрипом открылась, потом стало слышно, как шуршат колеса по гравию.

– Сара вернулась. – Джерри выразительно посмотрел да меня, как будто я не понимала, что происходит. – Присядь, я принесу тебе что-нибудь выпить.

– Ничего, я знаю, где здесь кухня. Как-никак я здесь выросла.

Джерри нахмурился:

– Не ссорься с Сарой, прошу тебя. Иди погуляй с ней по магазинам, зайди в кафе. Она сказала мне, что получает большое удовольствие от этих походов, не лишай ее этого.

– Тебе не идет роль семейного адвоката, – буркнула я и направилась в ванную комнату, а когда вернулась в кухню, то увидела мать и Джерри.

Не замечая меня, Джерри наклонился и поцеловал мать в губы. Это был долгий поцелуй.

Я кашлянула, и мать проворно отпрыгнула от Джерри, но тут же, видимо, сразу успокоившись, с вызовом посмотрела на меня. Потом она взяла Джерри за руку.

– Бренда…

Я подняла руку, чтобы остановить ее излияния.

– Простите, я не могу сейчас здесь оставаться и не могу говорить об этом, мне сначала нужно это пережить. – Отвернувшись, я быстро зашагала к двери.

Глава 8

МОБИЛЬНЫЙ ТЕЛЕФОН – ИЗОБРЕТЕНИЕ ДЬЯВОЛА

Я ехала на север. Машин в этот час на шоссе было невероятно много, и все они мчались с большой скоростью, но меня это не беспокоило: мне нужно было немедленно куда-то уехать из дома, где мать целовалась с Джерри.

Я свернула на Торри-Пайнз-Бич и вскоре припарковалась на площадке, где стояло всего два автомобиля. Это место я просто обожала и всегда приезжала сюда, когда была не в настроении. Мне нравилось прогуливаться по узкой песчаной полосе, пролегавшей между морем и отвесными скалами, глядя, как в океане, несмотря на еще довольно прохладную погоду, уже купаются люди.