Александр вспомнил, как сегодня утром проснулся в одной постели с Миган в доме на Беркли-сквер. Как они не спеша завтракали в солнечной утренней комнате, что уже вошло у них в привычку, как послали за Алексом, чтобы он присоединился к ним. Это было приятным нововведением – жить одной счастливой семьей.
И все это – заслуга Миган. Если бы она не помчалась за ним в деревню, дабы убедить, что любовь удержит в нем зверя, что он не сможет ей навредить, если бы не доказала, что любит его в любом обличье, – он никогда не узнал бы, что такое счастье.
Александр не понимал, что Мин имел в виду, когда сказал, что надо покориться, пока Миган ему не показала как. Мин имел в виду полную покорность – отпустить все обиды, все злые чувства, которые Александр накопил за годы жизни, отпустить страх, охвативший его еще в юном возрасте. Смерть, месть, слежка и страх – все ушло в прошлое. Миган дала ему возможность начать жизнь с чистого листа.
Александр коротко кивнул:
– Я передам ей ваш комплимент.
Меттерних дипломатично поклонился, и они разошлись.
– Рыбалка – полезное занятие, – весело сказала Миган. Она смотрела на мужа и сына, те стояли по колено в воде, в болотных сапогах, с удочками в руках. Был конец июня. Сезон в Лондоне закончился, рассветное солнце сверкало на голубой поверхности озера. На берегу стоял дом елизаветинских времен, великолепный, старый, причудливый и удобный. Они приехали сюда несколько дней назад, чтобы передохнуть.
Миган расстелила на траве одеяло, поглядывая на счастливых отца и сына; Александр серьезно давал Алексу уроки рыбалки. Они стояли рядом, один – уменьшенная копия другого, и смотрели на поплавки.
Когда у Алекса натянулась леска, он закричал от восторга и, буквально следуя советам отца, выдернул сверкающую серебром рыбу.
Миган захлопала в ладоши.
– Отлично, Алекс. Кухарка поджарит ее на ужин.
Глядя на красивый танец рыбки на конце удочки, Алекс расстроился.
– Мы ее съедим?
– Да, – засмеялась Миган. – Для того и ловят рыбу.
Алекс еще немного посмотрел на бьющуюся рыбку, потом решительно отцепил ее с крючка и бросил обратно в воду.
Александр весело посмотрел на Миган:
– Похоже, у него доброе сердце.
– И папина решимость, – сказала Миган, положив руку на выпуклый животик, где жил братик Алекса или сестренка.
Она опять легла на одеяло; в последнее время ей приходилось чаще отдыхать. Над ней высилось голубое небо, редкие облака обещали минуты прохлады – прекрасный английский день прекрасного английского лета. Где-то в саду гуляли отец с мачехой, наслаждаясь гостеприимством Александра и не мешая им с Миган жить собственной жизнью.
Мин отбыл вскоре после того, как Миган спасла Александра, сказав, что Александр больше в нем не нуждается. Анастасия уехала в Нвенгарию с Мином. Такой поворот событий вызвал в свете переполох, но это ничуть не смутило Анастасию. Она была счастлива.
– Ваша светлость! – донесся голос Николая, от дома к озеру приближалась его легкая фигурка.
Миган подавила вздох. Каждый раз, когда Николай лично ищет Александра, это означает, что мужу предстоит неприятное поручение, например, поговорить с послом или пригладить растрепанные перышки короля. И конца и края не видно этим делам.
Александр оглянулся, но не встревожился. Он никогда не показывает людям своих чувств, черт его дери. Остается спокойным и холодным даже в облике пантеры.
Отдуваясь, подбежал Николай.
– Письмо, ваша светлость, – сказал он. – Письмо из Нвенгарии. От самого принца-императора!
Александр без спешки воткнул удилище в песок и выбрался на берег. Алекс тоже вышел, подражая размеренным движениям отца.
– Николай, принц-император и раньше мне писал. Разве это повод прерывать такое важное занятие, как рыбалка?
– Но он никогда еще не отправлял письмо магическим способом, ваша светлость, – выпалил Николай. – Оно появилось на подносе для почты – пуф! – и готово!
Александр взял письмо, сломал печать и открыл его. Сначала он молча читал, потом побледнел и прижал к губам кулак. Миган поднялась на ноги.
– Александр, что случилось? Плохие новости? – Сердце забилось при мысли, что случилось что-то плохое с Пенелопой или ее сыном.
– Ничего подобного. – Александр поднял на нее горящие глаза. – Деймиен меня отзывает. Он хочет, чтобы я вернулся в Нвенгарию помочь ему разобраться с некоторыми проблемами. – Он безуспешно старался говорить обыденным тоном. – Это, по его мнению, важнее, чем сидеть в Англии и держать плеть над королем.
Он стоял, как статуя. Миган пошла к нему, обняла, он очнулся, задрожал, и в его глазах заплясало счастье.
– Ты хочешь сказать, что мы поедем домой?
– Да. – Он поднял ее, покружил и поставил перед собой. – Домой. – Он сказал это слово с такой тоскливой страстью, что у нее сжалось сердце. – С тобой, на родину.
Николай уставился на него.
– В Нвенгарию? – повторил он, как будто не расслышал или был слишком ошарашен, чтобы поверить. – Мы возвращаемся в Нвенгарию?
Николай подпрыгнул и вскинул к небу кулак. Издав приветственный клич, он прошелся «колесом» и помчался к дому, выкрикивая новость во всю силу легких.
Алекс побежал тоже, попытался сделать «колесо», упал, отряхнулся и кинулся вслед за Николаем.
Александр теснее прижал к себе Миган.
– Ты не против? Уехать из Англии? Конечно, твои родители могут поехать с нами. Я не хочу разлучать тебя с теми, кого ты любишь.
Она сжала руками его лицо.
– Симона с восторгом отнесется к новости, что будет жить во дворце. Не волнуйся, Александр, я не против, я всегда мечтала о путешествиях.
– Вот и поедем. Не спеша, как ты любишь, останавливаясь везде, где ты захочешь. Я покажу тебе мир, великая герцогиня.
– Смотреть на мир вместе с тобой – об этом можно только мечтать. – Она чмокнула его в переносицу.
Александр наградил ее поцелуем, полным обещаний и восторгов – прелюдия, согласно номеру сто двадцать из книги Адольфо, которую они вчера вместе читали, там применялись кожаные ремешки, которыми привязывают домашних животных.
Они могли бы тут же реализовать на практике выученный урок, но послышался пронзительный голос Симоны, она бежала вниз с холма и кричала:
– Дорогие мои, в Нвенгарию! Во дворец к моей любимой Пенелопе и моему внуку! Мне нужно много новых нарядов – ах, сколько дел! Миган, ты можешь себе представить меня с отцом в королевском дворце? – Она стиснула руки. – Ох, герцогиня Гауэр и Дейдре Брейтуэит умрут от зависти!
Эпилог
Дикая пантера брела по лесу в Нвенгарии, черная, лоснящаяся, со светящимися голубыми глазами. На севере страны в горах попадаются пантеры, но эта была несколько необычной.
Во-первых, рядом с ней шла рыжая женщина и нисколько ее не боялась, наоборот, держала руку на спине зверя. Во-вторых, и это самое странное, на спине пантеры сидели двое детей, вцепившись в шерсть.
Один – семилетний мальчик, черноволосый, голубоглазый и с пылкой улыбкой на губах. Второй – тоже черноволосый, тоже с нвенгарийскими голубыми глазами, но ему было от силы полтора года. Старший с большой ответственностью оберегал младшего, придерживая, чтобы он не свалился. У женщины к спине была привязана рыжая шестимесячная девочка.
За пантерой и женщиной шли принц-император и принцесса Нвенгарии, оба в простой прогулочной одежде. Несколько нвенгарийцев несли за ними корзины со всем необходимым для пикника. Небеса запрещали принцу и принцессе иметь меньше семи блюд на обед, даже если это пикник в лесу; должны быть вино, керамическая посуда, хрусталь.
– Ты уверен, что это так высоко? – спросил принц.
У него было красивое улыбчивое лицо, которое легко располагало к нему людей, в глазах светился ум – этот человек знал, как пользоваться своей привлекательностью себе на пользу.
Его вопрос был обращен к пантере; в груди у нее что-то заурчало, и рыжая великая герцогиня Нвенгарийская бросила через плечо:
– Он уверен.
– Как она его понимает? – пробурчал Деймиен, помогая Пенелопе перебраться через большой камень.
– Любовь, – с доброй улыбкой сказала Пенелопа. – Любовь с любого языка может перевести.
Деймиен задержал принцессу на камне; их глаза оказались вровень, и он поцеловал ее долгим поцелуем.
– Как ты переведешь это?
– Что вечером мы вернемся в свою спальню.
– Верно, любимая. – Деймиен еще раз ее поцеловал, спустил на тропинку, и они догнали остальных.
Пантера ждала нетерпеливо, поглядывая через плечо голубым глазом.
Деймиен упер руки в бока и огляделся:
– Ты уверен? Прошло столько лет. Десять или больше.
Послышалось недовольное рычание. Миган подняла на принца большие карие глаза.
– Александр никогда ничего не забывает.
Деймиен махнул рукой:
– Это правда. Ладно, веди.
– К тому же у него обострились все чувства. Алекс, дорогой, убедись, что маленький принц крепко держится.
Пантера продолжила путь осторожно, чтобы не трясти детей. Малышка, которую несла Миган, заснула, не зная, что два самых важных человека в стране идут с ней через лес. Она знала только то, что ее несет мама, а папа где-то рядом.
Через пять минут подъема они вышли на удобную полянку, но пантера пошла дальше, и ее по-звериному голубые глаза сказали Деймиену: «Узнаешь место?»
Миган постояла на краю поляны. Между деревьями открывался вид на красивую долину с озером, окруженную парящими в вышине горами. Дикие цветы – голубые, красные, желтые, фиолетовые, розовые – создавали сказочный ковер.
Пенелопа всплеснула руками:
– Невозможная красота! И вы сюда часто ходили?
– Да, когда были мальчишками, – ответил Деймиен. – Прибегали на рассвете, я и Александр, ловили рыбу, рвали ягоды и пускались во все тяжкие.
На берегу озера пантера мягко повалилась на бок, давая детям скатиться. Алекс пылко обнял пантеру, маленький принц похлопал ее по спине.
Миган торопливо спустилась по склону, озабоченная практическими вещами.
– Алекс, дорогой, дай папе его одежду.
Алекс торжественно протянул сверток. Пантера взяла его зубами и скачками скрылась в гуще толстых деревьев.
К тому времени как подошла свита с корзинами, Александр, великий герцог Нвенгарийский, вышел из леса в бриджах, рубашке и сапогах.
Миган смотрела на него и восхищалась. Она особенно любила на него смотреть, когда он менял свой парадный нвенгарийский костюм на простой, подчеркивавший его телесную красоту. Под расстегнутой рубашкой виднелась рельефная грудь с черными волосами. Бриджи облегали тугие бедра, и от них было трудно отвести взгляд.
Дамы стали готовиться к завтраку, Деймиен и Александр пошли прогуляться.
– Кажется, прошла вечность с тех пор, как мы были здесь в последний раз, – сказал Деймиен.
– Действительно, давно. – Александр посмотрел, как его сын и сын Деймиена играют в высокой траве; старший чему-то учил малыша. – Завершился полный круг.
Деймиен кивнул.
– Было время, когда я и представить себе не мог, что наши дети будут играть вместе. – Он кинул взгляд на жен: обе англичанки, наклонив друг к другу головы, смеялись.
Александр тоже смотрел на них. Он вспомнил, что было, когда он в последний раз застал смеющихся Миган и Пенелопу. После такого девичника Миган встретила его в спальне, из одежды на ней был только кожаный ремень и кружевной корсет с бриллиантовым ожерельем.
Он ошеломленно замер, а Миган густо покраснела и сказала:
– Закрой дверь, пока нас не увидели.
Дверь моментально захлопнулась, и Александр повернул ключ в замке.
– Неужели не узнал соблазнение номер сто двенадцать? Мы с Пенелопой целый день его готовили.
В тот вечер занятие любовью было долгим, не похожим на взрыв. Теперь, наблюдая, как Миган шепчется с Пенелопой и обе бросают на него загадочные взгляды, Александр невольно напрягся, предвкушая сюрприз.
– Английские розы, – рассеянно сказал Деймиен.
– Что? – Александр очнулся.
Деймиен кивнул на их жен. Солнце играло на рыжих волосах Миган, медовых – Пенелопы.
– Английские розы принесли нам счастье. И кажется, вернули нашу дружбу?
У Александра еще не было времени на личный разговор с Деймиеном, поскольку десять месяцев, прошедших с их переезда в Нвенгарию, были наполнены то политическими обязанностями, то подготовкой к рождению его второго ребенка.
Дочка Анни мгновенно приручила его, он старался каждую свободную минуту быть с ней, с Алексом и Миган. Алекс вырастет и станет великим герцогом, за Анни будут гоняться как за невестой, но пока они дети, Александр твердо решил подарить им самое счастливое детство.
Он смотрел на Деймиена, старинного друга и некогда злейшего врага. Мальчиками они вместе бегали по лесам, в юности их развели, и между ними непреодолимой стеной встали ненависть и страх. По крайней мере они считали эту стену непреодолимой.
Деймиен ждал, внимательно глядя на него.
– Твой отец умер, – сказал Александр. – Он был чудовище и сделал нас врагами. Мы не должны позволить ему и после смерти мешать нам жить.
Деймиен расслабился и улыбнулся:
– Точно это и я хотел сказать. Во всяком случае, близко к этому. – Он протянул руку. – Друзья?
Александр взял крепкую руку Деймиена, и нежность к старинному другу обожгла сердце.
– Друзья.
Они трясли друг другу руки, потом не выдержали и обнялись, крепко, по-мужски, словно не виделись сто лет.
Пенелопа и Миган смотрели на них с озорными улыбками. У Александра забилось сердце. Деймиен прищурился.
– У наших жен вид заговорщиков.
– Научились нвенгарийским интригам.
– Помоги нам Бог.
– Без Его помощи нам не обойтись.
– У них «Книга соблазнений» Адольфо, – подсказал Александр.
Они обменялись встревоженными взглядами и одновременно расхохотались.
– Черт, мы с тобой удачливые люди.
– Это точно. – Александр с любовью посмотрел на Миган.
– Выясним, что они задумали? – предложил Деймиен.
– Не стоит. Пусть скрывают свои секреты до ночи. Мы сделаем вид, что ни о чем даже не догадывались.
Деймиен засмеялся, откинув голову.
– Какой ты злой человек, Александр Нвенгарийский.
– У меня была практика длиною в жизнь, – ответил он, и они пошли к женам и детям. Миган приветствовала Александра нежным поцелуем, ее глаза светились от возбуждения. У него разогрелась кровь.
После пикника Александр и Деймиен пошли собирать дикую смородину на участке, который облюбовали еще в детстве; за прошедшие годы кустарник разросся. Вскоре к ним присоединились Мин с Анастасией – Мин, по своему обыкновению, молчаливый и загадочный, Анастасия расслабленная и смеющаяся, она прямо-таки лучилась счастьем.
В эту ночь Александр лег в кровать рядом с Миган, усталый от долгой прогулки на солнце, от игр с детьми. Играя, он становился пантерой, а Мин – серым волком, к восторгу мальчишек.
Миган начала изысканное соблазнение из Адольфо, куда входили вино, фрукты и душистые масла, но Александр, проигнорировав в этот раз книжные прелюдии, овладел женой незамедлительно.
Миган улыбнулась ему, не поднимая головы от подушки.
– Я люблю тебя, Александр.
Александр быстро перетек в пантеру и лизнул ее в лицо. Она засмеялась, он задрожал и вернулся обратно.
– Зачем ты так сделал? – сказала Миган, вытирая лицо простыней.
– Чтобы сказать, что я тебя люблю.
– Мог бы сказать не так мокро.
Александр ухмыльнулся. Он досуха вытер ей лицо простыней, перекатился на нее и делом доказал, как сильно ее любит Александр-человек.
