Через несколько минут Ян выехал на обширную площадку, где напротив круглой бронированной двери были припаркованы два автомобиля. При его появлении из машин вышли трое, Кормак тоже покинул автомобиль. Женщина – наверное, офицер – приблизилась к нему.

– Мы посланы оказать вам содействие, – сказала она, не отпуская пальцев с рации на шлеме – очевидно, слушала приказания.

Кормак присмотрелся к ней и ее спутникам – молодые, пышущие здоровьем… Как же он устал видеть повсюду только смерть!

– Просто расскажите, как мне добраться до "Лирика-П", когда я окажусь наверху.

– Мы проводим вас туда, – настаивала женщина, наконец оторвав пальцы от шлема.

– Нет, просто дайте мне ориентиры.

– Есть только одна дорога через холм, она выведет вас к реке. Вы отправитесь вниз по течению. Корабль стоит на берегу, в самой широкой его части. Но вы его не увидите…

– Я знаю о хамелеон-оборудовании. – Кормак направился к двери и перед ней обернулся. – Скажите Леллан… – Нужные слова не приходили на память. Если он допустит промах, жизнь на этой планете будет истреблена. А если он преуспеет… значит, он преуспеет. – Скажите ей, что Правительство будет здесь.

Женщина улыбнулась, и Кормак больше ничего не добавил. Он знал, что эта пещера скоро могла превратиться в склеп для всего ее населения.

Когда вновь заработала импульсная пушка, натиск куллорапторов приостановился. Гант подтащил к исковерканной двери чулана тяжелую шлифовальную машину. – Надо что-то предпринять. – Голем указал на сломанную голень Торна.

– Неужели? – пошутил Патран и достал медицинскую сумку, которую он прихватил из бронемашины. Он нашел там то, что хотел, и прилепил три пластыря на колено и еще один к бицепсу. Тем временем Гант обыскал чулан и прилегавшую к нему кладовую, где обнаружил мотки изоленты, разбрызгиватель пластобетона и несколько кусков водопроводных труб.

– Кажется, твоя идея мне ясна, и она мне не слишком по душе, – проворчал Торн.

Анальгетик из пластыря на бицепсе еще не подействовал в полную силу, когда Патран уже вытащил осколок аэрофана из своей руки. Удивительно, но сильного артериального кровотечения не было. Потом он взял кусок изоляции и осторожно обмотал его вокруг раны.

Гант осмотрел его ногу.

– Вот, держи, – сказал он, протягивая разбрызгиватель с пластобетоном.

– Ты сдал экзамен по полевой хирургии? – опять попробовал пошутить Торн.

– А кто вытащил пулю из твоей задницы на Траксуме?

– Я не хочу даже вспоминать об этом!

Торн отвел взгляд, пока приятель прикреплял кусок трубы к его ботинку и привязывал к нему сломанную ногу.

– Я закреплю ее прямо, – предупредил Брежой. – Когда скажу, ты начнешь разбрызгивать пластобетон.

Торн кивнул и застонал от боли: торчавшая наружу кость опять вошла в мышцу, так как андроид выпрямил его ногу. Он также не смог сдержаться, когда эпоксидный реагент попал в рану.

После того как нога была уже заключена в этот импровизированный гипс, Гант помог Торну подняться.

– По крайней мере, ты теперь можешь немного прогуляться, – заявил он.

– Ну, положим, к соревнованиям по бегу меня не допустят.

Гант пристально посмотрел на своего старого приятеля.

– Знаешь, если эта пушка опять остановится, дверь их уже не удержит.

– Нам надо за это время успеть составить план спасения?

– С годами ты становишься все саркастичнее.

– Пока еще я могу себе это позволить, – ответил Патран. – Стареть, я имею в виду, – добавил он, поймав озадаченный взгляд Ганта.

– Тебя сильно задевает мой случай? – поинтересовался голем.

– Я тяжело переживал твою смерть, а сейчас у меня такое ощущение, будто меня провели, – признался Торн.

– Как ты можешь считать себя обманутым? Настоящий я Гант или нет – спорный вопрос. Я не хотел это скрывать от тебя, просто мне поставили мемплантат еще там, на Земле, за тридцать лет до того, как мы встретились. Тогда я еще был ребенком. Знаешь, я даже как-то и не вспоминал об этом.

– О том, что ты бессмертен?

– Разве это бессмертие? Не знаю. Зато я точно знаю, что у многих спаркиндов есть мемплантаты… Так почему его нет у тебя?

Торн пожал плечами.

– Мне просто ничего подобного не приходило в голову.

Огонь пушки снова прекратился, и сразу же из туннеля донесся рев кишевших там куллорапторов. Стоя у двери, Гант обернулся.

– Сделай мне одолжение, – сказал он. – Если нам удастся выпутаться отсюда, поставь себе мемплантат, ладно?

– А скажи-ка мне, ты способен напиться или нет? – спросил Патран, когда андроид уже схватился за шлифовальную машину.

– У меня эта функция предусмотрена.

– Тогда я согласен, и мы потом отпразднуем это событие на "Элизиуме".

Гант не успел ответить – пришлось атаковать куллораптора, умудрившегося просунуть голову сквозь разодранную металлическую обшивку двери.

Эльдина вздрогнула и проснулась. Она задремала, несмотря на холод, прислонясь спиной к металлической перекладине и положив голову на плечо Аписа, который… обнял ее. Какое странное и приятное ощущение! Потом она заметила впереди силуэт Стэнтона на фоне звезд и сиявшего в предутреннем небе спутника, это его голос разбудил девушку.

– … еще минут десять.

Значит, скоро они ступят на твердую землю. Апис не убирал своей руки и, насколько можно было понять в полумраке, отнюдь не смущался их теперешней близости.

– Мы приземлимся через десять минут?

Эльдина неуверенно поднялась, и складное решетчатое сиденье хлопнуло сзади. Она смотрела на сверкавшие горы. Из-за горизонта виднелся коричневый купол Калипсо, едва отличимый по цвету от темного неба. Внизу, в глубокой тени, протянулась речная долина, а в ней по ртутному блеску угадывалась полоска реки.

– Да, еще десять минут, – повторил Джон. – Кто-то из вас умеет управлять этой штуковиной"? – Он указал на панель управления.

Теперь поднялся и Апис.

– Панель выглядит незамысловато, – сказал он. – Ничего сложного.

– Говорят, ты посадил шлюпку без ионных двигателей. Парень, да у тебя недюжинные способности!

– А почему вы спросили? – поинтересовалась девушка.

– Потому что, когда я доберусь до корабля, вы сможете долететь на этом аэрофане до ближайшего входа в пещеры. Помнишь, где он?

Эльдина кивнула. Ей стало опять не по себе. Потрясения следовали одно за другим, и даже некогда было задуматься о происходящем и ближайшем будущем. По правде говоря, она теперь не знала… не знала – и все!

Впереди в поле зрения появился широкий плес, окруженный отвесными скалами, но с этой стороны девушка не сразу узнала знакомое ей место. Оказывается, здесь приземлился "Лирик-П" – он стоял где-то на том берегу и, разумеется, был невидим.

Аэрофан снижался, и тени, напоминавшие насекомых, метнулись в воду.

Стэнтон опустил машину на узкой кромке берега. Когда моторы стихли, он открыл дверцы-решетки и соскочил на песок, усеянный раковинами. Тем временем насекомоподобные существа опять занимали свои позиции на выступавших из воды камнях.

– Я буду там через минуту, – сказал Стэнтон, – и тогда вы можете лететь. – Он развернулся и пошел вдоль берега.

– Когда он дойдет до корабля, то сразу исчезнет из виду, – сообщила Апису Эльдина.

– Ага, хамелеон-оборудование, я знаю.

Его самомнение несколько раздражало, и все же девушке было приятно общество этого юноши.

– Это использовали на "Миранде", да? – спросила она.

– Нет-нет.

– Откуда же тебе о нем известно?

– Меня учили… я получал образование…

– Надо же, ты такой умный, – сказала Эльдина и не без удовольствия заметила, что парень смутился.

Что-то не так. Стэнтон все шел и шел, но не пропадал из поля зрения, и его фигура была отчетливо видна в проблесках зари. Послышался звук падавших камней, Джон повернулся и вскинул тяжелое импульсное ружье. Из-за большого валуна выскочила какая-то тень, и через несколько бесшумных шагов неизвестный уже оказался за спиной мужчины, а затем приставил к его затылку дуло пистолета. Эльдина не успела издать предостерегающий крик, но тоже схватилась за ружье, лежавшее на полу аэрофана, и шагнула вперед, держа незнакомца под прицелом.

– Девочка, опусти оружие, пока ты никого не ранила, – произнес голос откуда-то сзади.

Эльдина обернулась и увидела Фетана. Ее сразу охватила волна радости. Но она не могла скрыть испуга, заметив, что ему изрядно досталось. В смущении Эльдина опустила ружье. Оказывается, это агент Ян Кормак напал на ее спасителя, и теперь девушка не знала, чью сторону следовало принять. Она молча смотрела, как Стэнтона разоружили и развернули назад к аэрофану. Апис предусмотрительно забрал у нее ружье.

– Кажется, Джон, мы опять возвращаемся на круги своя, – сказал Кормак. – А я-то думал, кто это там пробирается в траве, – добавил он, обращаясь к Фетану.

– Леллан послала меня за вами, – пояснил старик. – Она подумала, что вам нужна помощь.

– Мне нужен корабль, – без обиняков заявил Кормак, опять переключая внимание на Стэнтона. – Я вижу место приземления, но сейчас корабль явно отсутствует – видимый он или нет.

Стэнтон стоял, держа руки за головой, и упрямо молчал. Эльдина отметила жесткое выражение лица Кормака и с ужасом ждала, что он вот-вот нажмет на курок. Но агент ЦСБЗ неожиданно сделал шаг назад и убрал пистолет в кобуру, а потом повернулся к Стэнтону. Взвесив тяжелое ружье своего пленника в руке, он протянул его хозяину. Тот схватил оружие, и в какой-то момент девушке показалось, что теперь уже Кормаку несдобровать.

– Дело обстоит так, Джон. Ты выстрелишь в меня, и тогда все здесь погибнут. Если я смогу вырваться отсюда на корабле – а я имею в виду твой корабль, – тогда у людей еще есть шанс остаться в живых. Конечно, сам ты можешь добраться до корабля и бежать, но не думаю, что ты способен поступить таким образом.

Стэнтон опустил ружье.

– Джарв должна была перебазироваться на заранее условленное место. Мы можем попасть туда примерно за час.

Ян указал на зловещий силуэт "Бритвы Оккама", висевшей на орбите.

– Тогда поспешим, пока нас не засекли. – Затем он обратился к Фетану: – Проводите их к пещерам. Да, я знаю о куллорапторах, но какое-то время там еще будет относительно безопасно. – Кормак похлопал Аписа по плечу. – Мейка должна вас найти, и она будет ужасно рада. Ведь мы считали, что вы с Эльдиной погибли.

Девушка с удивлением наблюдала за ним: неужели это высшая степень проявления эмоций, на которую он способен? Тем временем Кормак и Стэнтон сели в аэрофан и поднялись в воздух, направляясь обратно – вниз по течению.

Эльдина вздрогнула. Какое холодное сегодня утро…

Дверь подсобного помещения уже была разодрана в клочья, и Ганту пришлось швырнуть шлифовальную машину в гущу куллорапторов, отчаянно стремившихся ворваться внутрь. Установив антифотонные ружья на самый низкий уровень мощности, друзья стреляли в чудовищ, стараясь уложить как можно больше, чтобы застрявшие в проеме трупы препятствовали проникновению остальных.

Отступать в тесной каморке было некуда.

– Я не собираюсь подыхать здесь! – кричал Торн.

– Ты сможешь дойти до ворот в главную пещеру? – спросил Гант, прикладом сбивая раптора с ног. Тот попытался подняться, и голем сжег его голову выстрелом.

– Я смогу, если только та пушка снова не станет палить!

– Тогда идем!

Теперь оба усилили мощность ружей, и воздух задрожал от шквального огня. Фиолетовые лучи прорезали массу кишевшей плоти, заклубились облака черного дыма. Прокладывая огнем дорогу, Гант и Торн прорвались в большой туннель, забитый куллорапторами. Здесь выяснилось, что пушка уже никогда не возобновит стрельбу: эти твари каким-то образом изловчились, вырвали ее из стены и разнесли на мелкие части.

Превозмогая боль, Торн шел вперед, Гант за ним. Им удалось продвинуться на двадцать шагов.

– ..! – вырвалось у Торна. Его ружье исчерпало заряд, дисплей погас. Не останавливаясь, он вонзил дуло в пасть ближайшего раптора, потом ударил кулаком по горлу другого. Эффект был тот же, как если бы стукнуть кулаком по дереву.

– Держи!

Гант бросил другу свое антифотонное ружье, а сам сдернул с плеча импульсное. Торн поймал оружие и выстрелил вверх. Теперь они шли спина к спине, хотя стрельба Патрана давала больше проку. Андроид опустошил магазин и теперь мог рассчитывать только на свою нечеловеческую силу – а она позволяла ему раздирать эти существа на части. Вскоре они оба оказались прижатыми к стене и уже не сдерживались в выражениях – второе антифотонное ружье тоже отказало.

Неожиданно послышалось что-то вроде глубоких вздохов, и куллорапторы вдруг прекратили натиск и ретировались.

– Имей в виду: этот мерзавец Скеллор видит нас их глазами, – сказал Гант.

После страшного грохота наступила напряженная тишина, так что у Торна даже зазвенело в ушах. Затем он услышал странное жужжание, словно исходившее от винта аэрофана со смещенной осью. Куллорапторы все как один внезапно кинулись вперед, и Торн решил, что его смерть уже близко. Но что-то сверкнуло в воздухе, и с тройным чавканьем на пол полилась розовая субстанция – три расчлененных трупа куллорапторов рухнули наземь. Потом посыпались части туловищ и головы других чудовищ. Их атака захлебнулась – пришлось отступить. Сюрикен! Звездочка завибрировала, стремясь освободить чейнглассовые лезвия от остатков плоти рапторов.

Друзья переглянулись, потом посмотрели вдоль туннеля, где рапторы уже прорывались в главную пещеру. Очевидно, их приоритеты изменились и Торн с Гантом уже не были главными объектами атаки. Спустя некоторое время первые раненые и обгоревшие рапторы ринулись назад в туннель, за дверью пещеры их встретил мощный огонь. Друзья спрятались за лежавшим неподалеку аэрофаном, а рапторы по-прежнему не обращали на них внимания. Сюрикен завис на пару секунд в воздухе, пока Торн не протянул руку, звезда-убийца после некоторого колебания сложила свои лучи-лезвия и опустилась на его ладонь.

– Я отдам его Кормаку при встрече, – сказал он.

– Не сомневаюсь, – тихо ответил Гант.

Обрадовавшаяся было Джарвеллис тут же испугалась, когда увидела, кто сидел с Джоном Стэнтоном в аэрофане. Она внимательно наблюдала за тем, как летательный аппарат приземлился на берегу реки в зарослях ревеня. Ни тот ни другой не держали свое оружие наготове, но это еще ничего не значило, ибо на Джона могли надеть ошейник со взрывчаткой, и агент ЦСБЗ сейчас держал палец на кнопке. Пусть Джон с некоторых пор изменил к лучшему свое отношение к Правительству, тем не менее наемник вряд ли мог рассчитывать на прощение былых преступлений.

– "Лирик", нацель лазер на того… рядом с Джоном, – приказала она.

На одном из вспомогательных экранов появилось крупное изображение Кормака, потом квадрат, внутри которого помещалась голова агента, посветлел и застыл на мгновение, а когда картинка вновь ожила, на лбу мужчины высветилась рамка прицела. Конечно, если на мужа надет ошейник смертника, Кормак предусмотрел его гибель в случае нападения на себя, а потому Джарвеллис не спешила убивать агента. К тому же Джон вряд ли привел бы врага сюда… Проклятье!

Капитан включила наружную трансляцию.

– Джон… С тобой все в порядке?

Оба мужчины остановились. Казалось, Джон смотрел прямо на нее, хотя он еще не мог видеть корабль. Он улыбнулся и расстегнул ворот своей рубашки военного образца, чтобы продемонстрировать шею. Иной раз Джарв просто бесило от того, как он безошибочно читал ее мысли.

– Что произошло? Почему он здесь?

– Он хочет спасти планету, и для этого ему нужен наш корабль.

Даже когда они уже вошли в зону действия поля, Джарвеллис все еще мучили сомнения – стоит ли открывать люк? Что может этот корабль против крейсера Правительства? К чему ей так рисковать?

– Джарв, открой, – попросил Стэнтон.

Бормоча ругательства, она нажала нужную кнопку, затем направилась в грузовой отсек.

Поднявшись на борт, двое крепких мужчин, казалось, заполнили все пространство тесного помещения.

– Осторожно! – крикнула Джарвеллис.

Кормак убрал ногу с интерактивной книги сказок, на которую только что нечаянно наступил. Он уставился на книгу в некотором замешательстве, а потом заметил и другие игрушки, разбросанные на полу. Откуда ни возьмись, появился светловолосый мальчик, в руке он держал игрушечную черную выдру. Он застыл на мгновение, а затем с радостным криком бросился к Стэнтону, и тот подхватил его на руки.

– Ян Кормак, познакомьтесь, это Кормак Стэнтон, – сказал Джон, стараясь не выдать своего смятения.

Но Джарвеллис заметила его состояние, впрочем как и внезапную перемену в лице Яна: жесткость и суровость мгновенно исчезли. Она удовлетворенно улыбнулась. Итак, какие бы планы агент ни строил, теперь ему придется считаться с тем, что на борту корабля находится ни в чем не повинный ребенок.

Торн предполагал, что в главной пещере сейчас кружилось около двух тысяч рапторов. Судя по слабевшей канонаде, повстанцы были вынуждены отступать. Рядом с ним находился Гант, он подал ему руку, и Патран встал на одну ногу, опираясь на крепкое плечо друга.

– Честно, диву даюсь, что еще жив, – сказал он. – По словам Кормака я понял, что вы уже встречались с этими ублюдками.

– Ну, может быть, с парочкой… Обычные хищники на Куллоруме не создавали нам особых проблем, однако крылатые твари нам не попадались. Что и говорить, этот Скеллор сотворил нечто особенное.

Они вышли из-за аэрофана. Торн еще раз взглянул на останки Карла, затем присмотрелся к лежавшим на полу расчлененным трупам ящеров. Эти создания, похоже, гибли только тогда, когда от них оставались одни кости или же тело разлеталось на куски.

Части тел чудовищ были разбросаны повсюду; что-то вроде матового стекла хрустело под ногами. Одно из чудовищ, сожженное до костей, все еще шевелилось, и какая-то розовая субстанция стягивала раздробленные кости. Его глаза ярко горели в глубоких глазницах, а из пасти раздавалось шипение. Видимо, такая активность окончательно лишила раптора сил, поскольку затем его тело вздрогнуло и розовая слизь превратилась в белое, хрупкое на вид вещество.

– Что за чудеса? – пробормотал Торн.

– Джайнтехнология, – пояснил Гант.

– Мерзость… Что теперь?

– Много ли у тебя кислорода? Торн проверил показания баллона.

– Примерно на два часа, так что остается одно. – Он указал туда, где скрылись все куллорапторы.

Неожиданно Гант развернулся и подошел к опрокинутому аэрофану. Он наклонился над телом Карла и отбросил сломанное импульсное ружье, а затем вытащил из окровавленного мешка баллон с кислородом.

– Здесь хватит еще на час, – сказал он, – хотя с таким количеством тоже далеко не уйдешь. Но, я думаю, это сейчас не столь важно. – С этими словами голем обернулся к выходу, через который они сегодня попали в пещеру.

– Что, еще твари? – спросил Торн, присматриваясь, нет ли поблизости какого-нибудь оружия.

– Нет. Там дракониды.

– А эти-то как добрались сюда?

– О, они способны на многое. Мне приходилось работать со Шрамом, и он может бегать быстрее, чем летают эти штуковины. – Голем махнул в сторону аэрофана.

– Как думаешь, что им здесь нужно?

– Полагаю, они намереваются истреблять куллорапторов. Шрам получает от этого занятия несказанное удовольствие.

– Ну, тогда нам лучше отойти в сторонку.

Пристегнувшись, Кормак сидел в кресле позади Джарвеллис и наблюдал за тем, как она бегло барабанила по кнопкам панели управления. Корабль отзывался глубоким гудением, подобно какому-нибудь музыкальному инструменту в руках маэстро. Она взялась за рычаг, и на экране было видно, как из-под корабля полетели обломки. "Лирик-П" приподнялся, накренился, его ножки-опоры быстро втянулись в корпус.

Когда она вырулила корабль на дорожку из смятой травы, ведущую к реке, в кабине появился Стэнтон.

– Дело сделано? – спросила Джарвеллис, и он кивнул.

"По крайней мере, в криококоне мальчик не почувствует боли, если корабль будет сбит", – подумал Ян.

Но потом он сообразил: смерть будет столь быстрой, что никто из них не успеет что-либо испытать. Неожиданное присутствие ребенка расстроило его, но решительности ему по-прежнему было не занимать. Долг – важнее всего.

– Как со временем? – спросил он.

– "Лирик"? – поторопила Джарвеллис.

– Мы должны достичь второй космической скорости за пол-оборота – это два часа, – ответил ИР. – Через час после этого мы сможем нырнуть в подпространство.

На экране Кормак видел, что они уже покинули речную долину, так что теперь Джарвеллис уже не надо было придерживаться изгибов русла реки. Ионные двигатели гудели ровно. Корабль набирал скорость и выравнивал траекторию, время от времени вздрагивая под воздействием турбулентности. Как и все современные корабли, "Лирик-П" больше полагался на свою мощь, чем на учет аэродинамики, а при посадке и взлете использовал антигравитацию.

Ян вспомнил свою беседу с Джарвеллис.

– Эффект поля не скрывает антигравитацию, он только может слегка закамуфлировать ее, – объясняла она. – С детекторами Теократии тут не было особых проблем, но с крейсером Правительства дело обстоит иначе.

– А термоядерные двигатели?

– При подъеме след будет оставаться далеко за пределами поля. Скеллор нас быстро обнаружит.

– Пожалуй, – согласился Кормак. – А мы не можем облететь планету на ионных маневровых двигателях? Мы бы оставили след, но рисковать все равно придется.

Джарвеллис ответила, что тогда след будет состоять из обломков, потому что "Лирик-И" не рассчитан на такие перегрузки. Как бы то ни было, выбор оказался невелик.

– Приближаемся к сверхзвуковой, – объявила она. – Будем надеяться, что Скеллор нас не услышит, потому что поле защищает нас только от визуального наблюдения за возмущением в атмосфере. Переход звукового барьера – заметное явление.

– Будем надеяться, – кивнул Ян.

Рассуждать на эту тему – более чем бессмысленно. Необыкновенные способности сумасшедшего ученого и технологии в его распоряжении были таковы, что возможности ограничивались лишь размахом воображения. Очевидно, Скеллор мог видеть глазами куллорапторов, но приходило ли ему в голову слушать их ушами? Разумеется, с геостационарной орбиты он мог наблюдать за всем, что происходило на поверхности планеты, но на что именно он обращал основное внимание? Ведь он явно пропустил полет Кормака со Стэнтоном на аэрофане – наверное, слишком сосредоточился на атаках куллорапторов в пещерах. Пришло ли ему в голову установить звуковые детекторы? Ведет ли он наблюдение за противоположной стороной планеты? Многое зависело от такого качества, как скрупулезность: мало располагать божественной силой, если не обладаешь божественным провидением.

На одном из вспомогательных экранов блестела удалявшаяся точка "Бритвы Оккама", а на другом красовался вид неба прямо над "Лириком-П". Кормак заметил: сейчас они летели вверх перпендикулярно к поверхности, так что ионные двигатели работали с максимальной эффективностью. Корабль стал дрожать, откуда-то послышался свистящий звук, напоминавший вой падавших бомб. Их трясло с такой силой, будто что-то вот-вот готово было сломаться.

– Мы превысили скорость в пять тысяч километров в час, – сообщила Джарв.

Поверхность планеты была уже далеко, и многие детали пропали из виду, хотя дикие земли не отличались особым разнообразием. Зеленовато-синие равнины с красными пятнами сменились серыми скалами гор и лазоревыми водами океана. По команде Джарвеллис один из экранов изобразил уменьшавшийся в размерах материк, подобный пятну плесени на поверхности воды. Вой и тряска не прекращались, и пальцы вцепившейся в рычаг управления женщины побелели от напряжения. Ян счел это нехорошим знаком.

– Получены данные о перегрузках структур корабля? – спросил он.

– Да, – признала капитан. – Но я стараюсь не придавать им значения.

Теперь они прорезали облако и оказались во тьме. На экранах было заметно, как "Лирик-П" обрастал льдом, оставляя за собой сверкавший след.

– За нами тянется слет пара? – спросил Кормак.

– Нет, температура выхлопа слишком высока. Единственной проблемой остается ионный след, и, как вы уже говорили, будем надеяться, что Скеллор не обнаружит его.

– Есть и другие проблемы? – не унимался Ян.

– Осколки лазеров по курсу, – вмешался ИР.

– Это реальная помеха. – Джарвеллис покачала головой. – Ваш дракон прекрасно справился с задачей разрушения лазерных батарей. Но остались осколки. Я специально выбрала такое "окно", чтобы избежать столкновения с самыми крупными из них, а то пришлось бы маневрировать. А сейчас мелкие осколки корабль может превратить в пар.

– Вы способны проделывать эти фокусы внутри поля? – осведомился Кормак.

Теперь вмешался Стэнтон.

– Разумеется, осколки испаряются внутри зоны действия поля, но продукты испарения не могут долго задержаться в этой зоне. Вас беспокоил след водяного пара, но большую опасность представляет след испарившегося металла.

Слоистые облака остались позади, сверху напоминая горные хребты, усеянные кристаллами серы и снега, а ставший желтовато-зеленым океан просвечивал сквозь прорехи в облаках. Корабль стремился в космос, и Ян отметил активацию ядерных генераторов, а на нижних экранах – вихри из пара. Это корабельные лазеры уничтожали осколки, слишком мелкие, чтобы видеть их, но достаточно весомые, чтобы проделать дырки в обшивке. Подключив маневровые двигатели, Джарвеллис избежала столкновения с куском полированного алюминия, напоминавшим половину распиленного рояля. Еще какое-то время лазеры работали на полную мощность, хотя им не удавалось уничтожить все осколки. По крайней мере, это можно было понять по стуку, отчетливо слышному снаружи.

– "Лирик", есть повреждения? – спросила Джарвеллис, когда эта барабанная дробь наконец стихла.

– Четыре мелких отверстия в обшивке корпуса, они уже заварены. И еще приличная дырка в гидравлическом цилиндре второй опоры. Я изолировала жидкость, но не в состоянии исправить поломку. Для этого нам придется завернуть в док, – объяснил ИР.

– Молись о том, чтобы у нас была такая возможность, – проворчала капитан, обменявшись взглядом с Кормаком.

Он проверил показания скорости в километрах в час – двадцать две тысячи. При двадцати пяти тысячах корабль достиг второй космической скорости, и дуга горизонта планеты стала быстро удаляться.

Заметив это, Стэнтон спросил:

– Что дальше, агент? Куда теперь?

– Зависит от обстоятельств, – ответил тот. – Учитывая, что для корабля подобных размеров потребуется около часа для возмущения подпространства. Джарв, можно показать крейсер на главном экране?

Она выполнила просьбу, и корабль Правительства четко высветился на экране. Ян не смог подавить дурные предчувствия: Скеллору явно по плечу многое – точнее, предел его возможностей даже трудно представить.

– При нынешней скорости для запуска подпространственных двигателей вам потребуется час. Не будет ли нужды в достижении большей скорости? – спросил он.

– Нет. У нас современные двигатели, – резко ответила Джарв.

– Хорошо… если вы используете термоядерный двигатель…

– Термоядерную тягу. Двигатели рассчитаны на два вида тяги: ионную и термоядерную.

– Не важно. – Ян пожал плечами. – При термоядерной тяге как скоро вы сможете нырнуть в подпространство?

– Через десять минут, может быть, даже быстрее. "Лирик"?

– Через семь с половиной минут… примерно, – внес коррективы ИР.

– Тогда используйте термоядерную – в последние секунды, и в этот промежуток времени я попросил бы вас отправить одно сообщение.

– Озвучьте его, и "Лирик" запишет.

Ян откашлялся и продиктовал:

– Скеллор, кажется, ты опять упустил меня, но это и неудивительно при твоем уме, какие бы возможности он ни узурпировал. Я хочу сделать тебе предложение: вернись в зону Правительства и займись своими исследованиями под его контролем. Все твои прошлые преступления будут забыты, ведь тебе известно, что ИР Правительства не склонны к мести, а с учетом того, чем ты сейчас обладаешь, тебе ни в чем не будет отказа. – Обернувшись к Стэнтону, Кормак заметил, что тот даже не пытался скрыть свое недовольство. Тем не менее он продолжал: – Я понимаю, что ты беспокоишься о своей безопасности. По прибытии я отправлю отчет в Правительство, и тогда ты сам сможешь установить связь с ЦСБЗ и оговорить свои условия. Прошу, отнесись к этому предложению со всей серьезностью. Конец связи.

– Вы что, черт возьми, с ума сошли? – заревел Стэнтон.

Кормак улыбнулся.

– А что, в сущности, я пообещал ему?

– Вы предложили ему все, что он только захочет!

– Но еще я сказал: "По прибытии отправлю отчет в Правительство". И как вы думаете, что он извлечет из этого?

Стэнтон задумался, а потом ответил:

– Он подумает, что вы не направляетесь в пределы Правительства.

– Вот именно. А потому он решит, что еще сможет заставить меня молчать. Он наверняка постарается выйти на наш след, убедится в правдивости моих слов и станет преследовать нас в подпространстве.

– Но вы еще не сообщили мне, куда направляетесь, – сказала Джарвеллис.

И Ян назвал ей пункт назначения.

Скеллор был настолько поглощен подземной битвой, что испугался, как только зарегистрировал возмущение магнитного поля. Упрекая себя в небрежности, он тут же развернул соответствующие лазерные батареи. При всех своих детекторах ему нечего было опасаться, кроме как обычных технологий Правительства. Похоже, он столкнулся с хамелеон-оборудованием на каком-то небольшом корабле, и это средство помогло судну ускользнуть от него. Взглянув на результаты вычислений, Скеллор был озадачен: почему сейчас он регистрировал выброс радиации? Как будто пилот этого корабля специально оставлял след, чтобы его засекли. В следующее мгновение поступило сообщение Кормака, и Скеллор взвыл от бешенства. Как он мог быть так глуп? Он открыл лазерный огонь, но увидел лишь облако пара – корабль уже ушел в подпространство.