 |
|
Популярные авторы:: Joyce James :: Азимов Айзек :: Андреев Леонид Николаевич :: Желязны Роджер :: Уилсон Жаклин :: Эмар Густав :: Пушкин Александр Сергеевич :: Компьютерра :: Блайтон Энид :: Маккефри Энн Популярные книги:: The Boarding House :: Уроки любви :: Справочник по реестру Windows XP :: Рыцарь Золотого Сокола :: Теперь об этом можно рассказать :: Лёд и пламя 1-2 :: Телевидение :: Ротшильд, или История династии финансовых магнатов :: Ночь в тоскливом октябре :: Чумные псы |
Стихотворения, поэмыModernLib.Net / Художественная литература / Есенин Сергей Александрович / Стихотворения, поэмы - Чтение (стр. 7)
И голосом хриплым и пьяным
Тянул, заходя в кабак: «Прославленному под Ляояном Ссудите на четвертак...» Потом, насосавшись до дури, Взволнованно и горячо О сдавшемся Порт-Артуре Соседу слезил на плечо. «Голубчик! — Кричал он. — Петя! Мне больно... Не думай, что пьян. Отвагу мою на свете Лишь знает один Ляоян». Такие всегда на примете. Живут, не мозоля рук. И вот он, конечно, в Совете, Медали запрятал в сундук. Но с тою же важной осанкой, Как некий седой ветеран, Хрипел под сивушной банкой Про Нерчинск и Турухан: «Да, братец! Мы горе видали, Но нас не запугивал страх...» . . . Медали, медали, медали Звенели в его словах. Он Прону вытягивал нервы, И Прон материл не судом. Но все ж тот поехал первый Описывать снегинский дом. В захвате всегда есть скорость: – Даешь! Разберем потом! Весь хутор забрали в волость С хозяйками и со скотом. А мельник... . . . Мой старый мельник Хозяек привез к себе, Заставил меня, бездельник, В чужой ковыряться судьбе. И снова нахлынуло что-то... Когда я всю ночь напролет Смотрел на скривленный заботой Красивый и чувственный рот. Я помню — Она говорила: «Простите... Была не права... Я мужа безумно любила Как вспомню... болит голова... Но вас Оскорбила случайно... Жестокость была мой суд... Была в том печальная тайна, Что страстью преступной зовут. Конечно, До этой осени Я знала б счастливую быль... Потом бы меня вы бросили, Как выпитую бутыль... Поэтому было не надо... Ни встреч... ни вобще продолжать... Тем более с старыми взглядами Могла я обидеть мать». Но я перевел на другое, Уставясь в ее глаза, И тело ее тугое Немного качнулось назад. «Скажите, Вам больно, Анна, За ваш хуторской разор?» Но как-то печально и странно Она опустила свой взор. . . . «Смотрите... Уже светает. Заря, как пожар на снегу... Мне что-то напоминает... Но что?. Я понять не могу... Ах!.. Да... Это было в детстве... Другой... Не осенний рассвет... Мы с вами сидели вместе... Нам по шестнадцать лет...» Потом, оглядев меня нежно И лебедя выгнув рукой, Сказала как будто небрежно: «Ну ладно... Пора на покой...» . . . Под вечер они уехали. Куда? Я не знаю куда. В равнине, проложенной вехами, Дорогу найдешь без труда. Не помню тогдашних событий, Не знаю, что сделал Прон. Я быстро умчался в Питер Развеять тоску и сон. 5Суровые, грозные годы! Ну разве всего описать? Слыхали дворцовые своды Солдатскую крепкую «мать». Эх, удаль! Цветение в далях! Недаром чумазый сброд Играл по дворам на роялях Коровам тамбовский фокстрот. За хлеб, за овес, за картошку Мужик залучил граммофон, — Слюнявя козлиную ножку, Танго себе слушает он. Сжимая от прибыли руки, Ругаясь на всякий налог, Он мыслит до дури о штуке, Катающейся между ног. Шли годы Размашисто, пылко... Удел хлебороба гас. Немало попрело в бутылках «Керенок» и «ходей» у нас. Фефела! Кормилец! Касатик! Владелец землей и скотом, За пару измызганных «катек» Он даст себя выдрать кнутом. Ну ладно. Довольно стонов! Ненужных насмешек и слов! Сегодня про участь Прона Мне мельник прислал письмо: «Сергуха! За милую душу! Привет тебе, братец! Привет! Ты что-то опять в Криушу Не кажешься целых шесть лет! Утешь! Соберись, на милость! Прижваривай по весне! У нас здесь такое случилось, Чего не расскажешь в письме. Теперь стал спокой в народе, И буря пришла в угомон Узнай, что в двадцатом годе Расстрелян Оглоблин Прон. Расея... Дуровая зыкь она. Хошь верь, хошь не верь ушам — Однажды отряд Деникина Нагрянул на криушан. Вот тут и пошла потеха... С потехи такой – околеть. Со скрежетом и со смехом Гульнула казацкая плеть. Тогда вот и чикнули Проню, Лабутя ж в солому залез И вылез, Лишь только кони Казацкие скрылись в лес Теперь он по пьяной морде Еще не устал голосить: «Мне нужно бы красный орден За храбрость мою носить». Совсем прокатились тучи... И хоть мы живем не в раю, Ты все ж приезжай, голубчик, Утешить судьбину мою...» * * *Январь 1925Батум
Черный человек
|
|||||||