Они оставили в Киддрамми маленький гарнизон и вдовствующую графиню Map, которая отказалась уезжать.

– Я слишком стара, – ответила она, когда ее пытались убедить. – Со мной все будет в порядке. Старуха никому не интересна. Вы поезжайте, и да прибудет с вами Бог!

Итак, на заре следующего дня отряд всадников выехал на запад. От Страфордона они свернули через холмы к Бремару, а затем в горы Этолла, придерживаясь заброшенных дорог.

Солнце над их головами палило беспощадно, холмы были окутаны маревом. Кони с трудом прокладывали себе путь через узкие, заросшие кустарником, долины. Несколько раз Изабель слышала пронзительный крик золотистого орла над головой – тот кружил высоко, в блистающей вышине. Воздух был напоен ароматом дрока и сосны.

Найджел на взмыленном коне ехал рядом с ней.

– Гилберт думает, что Роберт выедет нам навстречу на берегу озера Лох-Тей.

Изабель улыбнулась ему. Ее сердце подпрыгнуло от радости.

– Не могу дождаться, чтобы увидеть его и убедиться, что он здоров. – Изабель очень полюбила Найджела: он был юной копией Роберта – гибкий, мягкий, лишенный свойственной брату категоричности. Его мечтательный взгляд и доброта трогали ее сердце.

Она обернулась назад, на королеву, ехавшую рядом с маленькой падчерицей.

– Королева будет рада видеть мужа.

– И он ее. – Он усмехнулся. – Но подозреваю, что и вполовину не так, как вас.

Изабель покраснела.

– Куда мы поедем? Вам известно?

Найджел пожал плечами.

– Гилберт говорит, что у Роберта мало людей. Большинство тех, кто не были убиты, или захвачены в плен, разбежались. Ему нужно снова собрать силы. Потери у Метвина были ужасны, ситуация гораздо хуже, чем мы представляли. – Он глянул через плечо на сестер, ехавших в хвосте отряда. – Гилберт привез новость о Кристофере. Я еще ничего не говорил Кристиан: он мертв.

– Мертв? – Изабель уставилась на него. – Но мы слышали, что он в плену. – Она замерла, к горлу подкатил ком. – Они убили его?

Найджел кивнул. Сэр Кристофер Ситон, шурин короля, был кастрирован, а затем у него вырвали внутренности[7] – предупреждение всем, какого обращения следует ждать, если попадут в плен. Под кольчугой у Найджела пробежали мурашки. Он просил Гилберта держать подробности смерти Кристофера при себе – не было пока смысла расстраивать женщин. Они, без сомнения, и так скоро узнают. Найджел заставил себя вновь улыбнуться Изабель. Она была так оживлена, вся устремлена навстречу своей радости – своему королю... Найджелу хотелось, чтобы она была ограждена от неприятностей так долго, как это только возможно. Она была очень красива сейчас, в седле, – ее темные волосы выбивались из-под вуали, лицо приняло золотистый оттенок под яростными лучами летнего солнца. Не в первый раз Найджел позавидовал брату по части успеха у женщин и связям, которые тот заводил по всей стране. Из всех его любовниц графиню Бакан младший Брюс находил самой привлекательной, и подозревал, что ее одну Роберту трудно выбросить из головы.

Он посмотрел вверх – злой отрывистый крик орла раздался близко и в неподвижном воздухе прозвучал очень громко. Конь под Найджелом оступился, и он беспокойно огляделся по сторонам. По обе стороны колонны он выставил охрану, впереди и позади шли разведчики, но Найджелу все равно было не по себе. Ответственность за женщин легла на него тяжким грузом.

На ночь они стали лагерем в уединенной долине. Женщины спали, завернувшись в плащи, возле тихо потрескивающего костра. Ночь была теплая, луна высокая и ясная, ее лучи лились на землю, отбрасывая тени деревьев на склон горы. Рядом мирно паслись кони, подле них стояли двое часовых.

Изабель лежала без сна, глядя на небо. Несмотря на усталость после долгих дней пути и нервного напряжения, она погрузилась в мечты. Скоро она вновь увидит Роберта. На сей раз он сам послал за ней. Он особо упомянул ее, подмигнув, сообщил ей Гилберт, и как-нибудь они найдут возможность уединиться.

Она услыхала едва заметный перестук конских копыт при входе в долину, и в первый миг даже не отреагировала на этот звук. Затем резко села. Ее сердце колотилось от страха. Изабель взглянула на часовых: ни один из них ничего не заметил, оба продолжали тихо беседовать под луной, стоя спиной к лошадям. Вот кони-то что-то и услышали. Изабель увидела, как они повернули головы, их уши стали торчком, две лошади испуганно подались назад, натянув недоуздки. Изабель оглянулась. Все другие женщины спали, скрючившись на сырой от росы земле. Мэри прижимала к себе Марджори. Найджел лежал спиной к ним, забросив руку за голову, меч был радом. Она нервно сглотнула и снова посмотрела на лошадей. Они все еще беспокоились. Долина кругом была пустынна, очертания гор черными силуэтами вырисовывались на фоне мерцающего неба. Где-то вдалеке прокричал кроншнеп.

– Найджел! – Она медленно начала подвигаться к нему. – Мне кажется, здесь кто-то чужой.

Он пошевелился, потом разом проснулся, схватившись за рукоять меча. В это мгновение над ним вырос человек и приставил ему к горлу острие своего меча. Повсюду вдруг из вереска и травы возникли призрачные фигуры. В секунду весь лагерь оказался окружен. Маневр был проведен в полной тишине.

– Так-то ты охраняешь мою семью и близких! – Роберт отвел меч от горла Найджела и воткнул его в землю. – Я мог убить тебя, братец! И всех мужчин и женщин здесь. Ты что, с ума сошел: ночуешь на открытом месте, не выставив охраны!

Найджел с трудом поднялся на ноги.

– Я выставил...

– Она, мягко говоря, бесполезна! Святая Дева! Ты разве не понимаешь, что страна полна врагами? Врагами, которые способны сотворить что угодно с людьми, оставленными на твоем попечении!

Теперь проснулись все. Со слабым криком радости Мэри вскочила на ноги. Марджори терла глаза, смущенно вглядываясь в темноту. Через миг она узнала отца и с громким воплем бросилась к нему.

– Папа!

Роберт очень серьезно взглянул на дочь, затем улыбнулся, подхватил ее и подбросил в воздух.

– Итак, моя маленькая принцесса ночует в горах как солдат?

Он быстро поцеловал ее в макушку и опустил на землю.

Изабель все еще сидела в тени, кутаясь в плащ и пытаясь унять нервную дрожь. Король по очереди обнимал жену, а затем сестер.

– Леди Бакан. – Внезапно он подошел к ней. – Вы здоровы?

Она взглянула на него. Его лицо было мрачным. В глазах не было радости от встречи.

– Я здорова, сир. – Она медленно встала. Он не смел коснуться ее, ибо оба сознавали, что на них устремлены глаза всех присутствующих. – Рада видеть вас. – Изабель опустила взгляд, почувствовав вдруг отчаяние Роберта.

– И я вас, леди Бакан. – Он уже повернулся к брату. – Седлайте коней. Мы должны выехать до рассвета. В этих местах полно людей, поддерживающих Эдуарда Английского, и мы пока недостаточно сильны, чтобы противостоять вообще кому-либо.

– Куда мы едем? – Найджел оправился от потрясения и унижения, и, счастливый, стоял рядом с братом.

– На запад, подальше от наших врагов. Возможно, к Макдональду в Исли, а может, и в Ирландию. Мы должны восстановить силы и собрать наших рассеявшихся сторонников, тогда мы нанесем ответный удар. – Лицо Роберта стало жестким. – И на сей раз мы не проиграем.

Он резко повернулся, и снова Изабель ощутила давящую его неуверенность, то, что он усиленно скрывал от близких – груз печали по погибшим друзьям и страдание от пережитого поражения. Ей мучительно хотелось броситься к нему, взять его за руку, сказать, как она любит и понимает его – но она знала, что не имеет права на это. Только маленькая Марджори рванулась вперед и во внезапном порыве сунула кулачок в руку отца.

До зари они проехали пять миль к западу до берега озера Лох-Тей. Горы чернели на фоне ясного утреннего неба, вода была окутана туманом. Кругом стояла тишина, прерывемая лишь глухим топотом лошадиных копыт по торфяному грунту. Воздух был холоден и чист. Роберт ехал во главе колонны рядом с братом. За ним двигались люди из Мара, потом женщины, сбившиеся вместе, притихшие от усталости и страха. Замыкающими были воины, которых Роберт привел с собой.

Озерная вода была неподвижна. Лишь изредка плескала крупная рыба, блестя чешуей в слабом сумеречном свете сквозь зыблющуюся пелену тумана. Всплеск был слышен далеко окрест.

Когда поднялось солнце, туман рассеялся и озеро засияло глубокой сапфировой синевой. Начинался новый жаркий день.

– Где мы остановимся? – Найджел обернулся к брату. – Дамы не спали. Они совсем измучены. – Люди ехали в полном изнеможении. Лошади шли сами по себе – без понуканий следовали одна за другой. Марджори, слишком уставшая, чтобы ехать сама, уснула в седле одного из товарищей Роберта, чувствуя себя в безопасности в его сильных руках.

Роберт оглянулся.

– Вон там есть закрытый со всех сторон залив, где мы сможем отдохнуть и поесть. Затем мы должны ехать дальше, чтобы соединиться с остальными.

– Сколько их, Роберт? – Найджел снова посмотрел на брата, понизив голос.

Король пожал плечами.

– Возможно, пять сотен, возможно, немногим больше. Недостаточно для серьезного сражения – Он помрачнел.

– Но Бог на нашей стороне.

– Так ли? – Роберт отпустил стремена.

– Как ты можешь сомневаться? – ужаснулся Найджел. – Тебя все еще беспокоит убийство Рыжего Комина. – Он нахмурился, расстроенный непривычной для брата неуверенностью в себе.

– Убить человека в доме Божьем – это святотатство!

Они добрались до каменистого залива, укрытого мысом. Роберт спешился и сделал знак остальным последовать его примеру. Все они устали, физически изхмученные долгими днями пути под палящим солнцем, а морально – издерганные постоянным страхом столкнуться с врагом.

Обрадованные передышкой женщины собрались в дальнем конце бухты, умылись холодной озерной водой и поели овсяных лепешек, которые сейчас составляли их единственную пищу, и попытались уснуть, завернувшись в плащи. Изабель не спала, голова у нее болела, мышцы ныли, а мысли беспрестанно вертелись у нее в голове и не давали заснуть. Она встала, подобрав пропыленные юбки и стараясь не шуметь, отошла подальше от спящих и села на прибрежный камень, опираясь спиной о тонкий ствол молодой рябины и глядя на озеро.

Минут через десять к ней присоединился Роберт.

– Ты не должен винить Найджела за прошлую ночь. Он не знал, что люди Пембрука так близко, – сказала она, когда Роберт сел рядом. Она сбросила свои поношенные башмаки, и он увидел ее стройные ножки, коричневые от пыли – чулок Изабель не носила.

– Незнание не извиняет, – резко ответил он, вытягиваясь на короткой траве. – Голова-то у него есть: вас всех могли перебить.

– Тогда поблагодарим милостивого Господа, что это был ты, а не лорд Пембрук. – Она улыбнулась ему. – Бог на твоей стороне, Роберт.

– Ты так думаешь? – Он, улыбаясь, смахнул с лица назойливую муху.

Она нагнулась, сорвала несколько мелких белых цветов камнеломки, пробившихся сквозь траву и бросила ему в лицо.

Он смахнул их, затем, открыв глаза, потянулся к ней.

– Все остальные спят?

Она кивнула.

Роберт привлек ее к себе и нежно поцеловал, но тут же выпустил и озабоченно провел рукой по глазам.

– Я должен начать все заново. Когда мои люди отойдут от поражения, отдохнут и соберутся, мы разобьем Пембрука и навсегда выгоним англичан из Шотландии. – Он говорил так, как будто убеждал самого себя. – Тогда и только тогда страна будет в безопасности.

Легкий ветерок шевельнул траву и качнул мелкие незрелые желтые ягоды рябины над их головами. Она не видела лица Роберта, закрытого рукавом, но чувствовала его состояние, и ей было очень страшно.

Долгое время они хранили молчание. Изабель наблюдала, как скопа плюхнулась посреди озера, вынырнув через несколько секунд со щукой в когтях. Было очень жарко, рассеянная тень дерева совсем не спасала их.

– Роберт, – ее голос прозвучал очень тихо. – Роберт, я люблю тебя.

Он не ответил: измученный, он наконец уснул.

Остатки армии Роберта собрались у Стратфиллана, став лагерем возле древней гробницы святого. Это был один из двух монастырей в здешних горах, посвященный святому Филлану – маленькая каменная часовня, а перед ней кучка хижин, где жили монахи, творившие службы святому. Когда прибыл король со свитой, навстречу, ему вышел Дьюар из Койгриха, хранитель гробницы. Рядом с ним был настоятель аббатства Ингеффри.

– Добро пожаловать, сын мой. – Аббат Морис присутствовал на коронации, но затем вернулся в свою уединенную горную обитель.

Роберт опустился на колени, чтобы получить благословение.

– Мы снабдили пищей всех ваших солдат – сможем накормить и вновь прибывающих ваших сторонников. – Аббат улыбнулся. – Вас и дам с радостью примут в странноприимном доме, хоть он и невелик.

Роберт поблагодарил его, но, нахмурившись, спросил:

– Зачем вы здесь, милорд аббат?

На миг Морис заколебался, затем с достоинством ответил:

– Я прибыл, чтобы послужить орудием Божьим для вашего прощения. Сэр Джеймс Дуглас приезжал ко мне, и рассказал, как тяжело гнетет вас грех святотатственного убийства. Если вы исповедуетесь в своем грехе перед Господом и попросите прощения, то отпущение будет вам дано.

– Возможно ли, чтоб Господь простил такое преступление? – угрюмо спросил Роберт.

– Господь милосерден, и с заступничеством своего благословенного слуги Филлана он услышит ваши молитвы.

Роберт улыбнулся.

– Тогда я с благодарностью принимаю ваше предложение. – Он шагнул в сторону часовни, но Джеймс Дуглас, который прислушивался к разговору, положил руку ему на плечо.

– Завтра, Роберт, и открыто, перед всеми людьми. Это подбодрит их, предаст храбрости и добавит сил сражаться вновь.

Аббат Морис одобрительно кивнул.

– Он прав, ваша милость. Это должно быть сделано открыто, чтобы узнала вся Шотландия. Это уничтожит все сомнения, оставшиеся у ваших людей – даже тень подозрения, что Бог не поддерживает ваше дело.

Роберт повеселел – явно впервые за многие недели.

– Вы правы. Я буду молить Господа о прощении перед всем миром.

– Прекрасно. – Аббат просиял. – А теперь можете поесть и отдохнуть в странноприимном доме. Он мал, но это все, что мы можем предложить для отдыха нашему королю и его дамам.

Он кивнул Дьюару, и тот, торжественно поклонившись, повел короля и его свиту к каменной башне за гробницей.

Вечерело. Роберт в полном одиночестве сидел за письменным столом в верхней комнате башни. Чернила на гусином пере в его руке давно высохли. Стук в дверь вывел Роберта из состояния задумчивости. Найджел вошел в комнату и лицо его помрачнело, когда он встретил пристальный печальный взгляд брата.

– К вам посетитель, ваше величество, – доложил Найджел.

Роберт устало посмотрел на брата, вздохнул, а потом печально улыбнулся.

– Я бы предпочел вина, если ты в данных обстоятельствах сможешь его найти, а не посетителей.

– Думаю, в данных обстоятельствах все будет наоборот. – Найджел распахнул дверь и пропустил Изабель. – Остальные дамы ушли в часовню – попозже я отведу их гулять – – настолько, насколько смогу...

Она стояла перед ним, босая, загорелая, в потрепанной юбке с пятнами от черники, спутанные волосы рассыпались по плечам. Взгляды их встретились... Найджел тактично вышел.

Она сделала реверанс.

– Ваш брат полагает, что вы, возможно, не откажетесь от моего общества, ваше величество.

Он счастливо улыбнулся, бросился к Изабель и заключил ее в объятия.

Они не слышали, как постучал Найджел, не видели, как он внес кувшин крепкого вина и две деревянные чашки и тихо вышел. Потом младший Брюс поставил стражника у подножия лестницы, а сам галантно увел королеву, принцессу и сестер короля на прогулку к реке, где они и бродили дотемна, пока их не заели мошки... Во все времена влюбленные эгоистичны: они так и не сказали спасибо Найджелу за два часа любви и покоя – два часа, в которые они забыли о войне, о смерти, о связывающих их обоих узах брака с нелюбимыми, о прошлом и о близкой опасности... Все поглотила взаимная страсть. Затем наконец, усталые, они улеглись рядом на груде пледов и шкур, служившей им постелью.

– Куда мы отправимся дальше? – Изабель сладко потянулась, лежа в объятиях Роберта.

Он поцеловал ее.

– Не знаю. Возможно, в Ирландию. Там мы соберемся с силами, чтобы весной нанести ответный удар.

– Ты снова собираешься сражаться? – Она слегка повернулась, чтобы видеть в сумерках его лицо. – Шотландия не сдастся? – Она думала о том, что однажды он уже нарушил клятву, данную Эдуарду.

– Конечно, мы будем сражаться! – он стиснул зубы. – Да, Метвин был поражением, катастрофой, – он нахмурился, – но это не конец. Это начало, гибель павших не должна быть напрасной.

– Сколько еще понадобится времени, чтобы добраться до безопасных мест? – Она откинула со лба свои длинные волосы, прижавшись к нему.

Он пожал плечами.

– Мы будем в безопасности, как только окажемся у друзей. Пока что мы должны уклоняться от битвы: люди устали, подавлены и еще не в состоянии снова сражаться. Но, если будет на то Господня воля, мы соберемся с силами и тогда уж победим.

– Обязательно ждать до весны?

Он рассмеялся.

– Ты так нетерпелива, любовь моя? Я выгоню Эдуарда из Шотландии навсегда, покараю всех, кто поддерживает его, и стану подлинным королем. – Он мягко высвободился и сел. – Шотландия снова соберется под львиным знаменем, и огненный крест пронесут с моим именем по всей стране. Мы победим, любимая. Мы победим!

Никто из них не обратил внимания на слабый стук, но вскоре он повторился уже громче. Роберт неохотно встал. Натянул рубаху, подошел к двери и слегка приоткрыл ее.

– Сэр Найджел и королева вернулись, ваша милость, – прошептал через дверь часовой. – Они внизу.

Роберт тихо выругался, захлопнул дверь и повернулся к Изабель.

– Я должен идти, дорогая.

Он быстро оделся, набросил плащ, застегнув его круглой, украшенной дымчатыми топазами пряжкой, подаренной ему первой женой Изабеллой Map перед самой смертью. Опустился перед Изабель на одно колено.

– Мы выедем завтра, как только аббат даст мне отпущение грехов. Молюсь, чтобы Господь поскорей дал нам время снова побыть вместе. – Он нежно коснулся ее груди. – Это ужасно – все свидания только украдкой. Пусть Пресвятая Дева и святой Филлан охранят тебя от всех зол! А теперь быстро одевайся. – Он озорно улыбнулся – его белые зубы блеснули в полумраке. – Не стоит появляться обнаженной после аудиенции у короля. – Он заключил ее лицо в ладони, нежно поцеловал и вышел.

На следующее утро спозаранку все собрались у гробницы святого. Ясной погоды как ни бывало: горы окутала пелена тумана, зарядил устойчивый дождь. Король, с непокрытой головой, босой, преклонил колена перед аббатом и во всеуслышание принес свое покаяние и получил отпущение грехов, которое, повторяемое из уст в уста, эхом разнеслось по долине. Вскоре после этого Роберт собрал своих людей и они выступили на северо-запад от Стратфиллана – разрозненная, потрепанная кучка усталых ратников и рыцарей, печальный осколок гордой армии, на мгновеньз воспрянувшей духом под благословляющими перстами аббата.

Немного пришедшие в себя после первой за долгое время спокойной ночи, дамы ехали рядом с остатками войска – верхом, как и все. Их путь лежал вдоль русла реки по широкой равнине, упиравшейся в туманные горы; стук лошадиных копыт и звон сбруи заглушал мерный шум дождя.

Изабель устало расслабилась в седле. Ее глаза постоянно искали Роберта среди воинов авангарда. Капли холодного дождя, промочившего насквозь ее одежду, стекали по ее щекам как слезы. Изабель стало не по себе, возбуждение исчезло, и она ощущала боль между лопаток. Снова и снова она пыталась разглядеть хоть что-то в холодном сыром тумане, но даль, окутанная белой пеленой, была пуста. Даже орлы куда-то запропали.

Миновав маленькое озеро по левую руку, они достигли горловины долины, где горы почти смыкались. Дорога вела между их подножиями в ущелье, и там, в тумане, за валунами и редкими деревьями пряталась почти тысяча человек, в коротких рубахах и плащах, вооруженные мечами и горскими топорами. Когда Изабель увидела их, она в ужасе закричала. Этот крик эхом вернулся из ущелья, и она закричала снова.

Только это была уже не Изабель. Это была Клер. Клер, которая увидела засаду раньше любого человека из отряда Роберта и из своего столетия, из их далекого будущего, попыталась предупредить, но они не услышали и спокойно въехали в ущелье, прямо в западню, а вместе с ними и Изабель.

Клер снова попыталась крикнуть, предупредить, но у нее перехватило голос. Она еще не понимала, где она и почему кругом такая тишина, когда фигуры воинов Роберта медленно растаяли в тумане. Она вновь была в холодной пустой комнате, в конце XX столетия...

Оцепеневшая от холода, испуганная, она оглянулась во тьме, пытаясь хотя бы задержать видение. Бесполезно, видение уже исчезло. Что же помешало ей, отослав призрачные фигуры обратно в прошлое, навстречу их судьбе, оставив ее растерянной и дрожащей, на коленях посреди комнаты? Луна исчезла из виду, и серебристая полоса света отползла от Клер к стене.

– Итак, вот как это происходит. – Голос Пола заставил ее вздрогнуть. – Никаких духов, никаких дьяволов, просто сны безумной женщины, которая сидит в лунном свете, роняя слезы. – Его тон звучал издевательски.

– И давно ты здесь стоишь? – Клер не двинулась и даже не взглянула на него.

– По меньшей мере, полчаса. – Он стоял в туго подпоясанном халате, прислонившись к стене рядом с полосой лунного света. Где-то в саду охотились две совы, их уханье эхом разносилось в морозной тишине.

– Сколько сейчас времени? – спросила она слабым голосом.

Пол улыбнулся.

– Больше трех.

– Так поздно? – удивилась она.

– Еще полно времени, чтобы вернуться туда. Почему бы тебе этого не сделать – не позвать снова свою прекрасную Изабель и всех призраков, что преследуют тебя? А я с наслаждением понаблюдаю. – Он скрестил руки.

– Здесь нечего наблюдать, Пол. – Она с трудом поднялась на ноги, дрожа от холода.

– Нечего? Ты плакала, улыбалась смеялась, кричала – твои глаза следили за ними, когда они передвигались где-то там. Боже всемогущий, женщина! И ты заявляешь, что не безумна!

Она взглянула на мужа, но его лицо было в тени, и она не разглядела его выражения.

Она шагнули к двери.

– Я собираюсь лечь, – вяло сказала она. – Пожалуйста, уйди, Пол, оставь меня одну.

Он не шевельнулся и промолчал; она же дернула ручку, распахнула дверь и медленно спустилась по узкой темной лестнице в спальню. На столике горел ночник, отбрасывая тени абажура на стены. Клер глянула на входную дверь, гадая, не оставил ли Пол ее незапертой. Что-то подсказывало ей – не оставил. Она добралась до постели и легла, свернувшись калачиком от холода.

Пол последовал за ней, постоял недолго, глядя на Клер. Она ответила ему мрачным взглядом, не желая, чтоб он заметил охвативший ее внезапно страх, но он не подошел к ней – вместо этого Пол двинулся к выходу, достав из кармана ключ.

– Сладких снов, любовь моя, – сказал он, отпирая дверь. – Только сны тебе и остались – в реальности ты ничего хорошего не дождешься.

Она лежала неподвижно, словно не слыша мужа. Захлопнулась дверь, закрылся замок, потом засов. Прошло довольно много времени, прежде, чем Клер закрыла глаза. Она чувствовала себя полностью опустошенной.

Рекс глянул на груду газет на кухонном столе Эммы и пожал плечами.

– Похоже, огласка на сегодняшний день – свершившийся факт.

Эмма позвонила Каммину, как только отправила Джулию в школу. Ради кого-то другого он бы вряд ли сорвался с места, – он не выносил, чтобы им командовали, – но ради Эммы! Отложив два деловых свидания и ленч, он немедленно поймал такси.

Усевшись за стол на обшитой сосной кухне Эммы, Рекс уткнулся в газеты. История, описанная пером Нейла Форбса, – излагалась в передовицах четырех национальных газет, и упоминалась еще в трех.

«Шотландская наследница продает свой родовой замок, – прочитал Каммин вслух. – Скандал с добычей нефти в одном из красивейших мест Британии». – Он обернулся к Эмме. – Кто такой Форбс? Ему следовало бы точнее излагать факты: «Сигма» аннулировала заявление о лицензии.

– Что? – Эмма воззрилась на него. – Почему? Что случилось?

– Случился спад в ценах на нефть, милая. Они не заинтересованы сейчас инвестировать в британские разработки: понижение цен может оказаться долговременным. – Он сделал глубокий вдох. – А я оставляю «Сигму». – Он хотел поделиться с ней этой новостью еще в прошлый уик-энд, но тогда, впрочем как и сейчас, это было для него слишком болезненным.

– А Пол знает? – Эмма сложила газеты и отодвинула их в сторону.

– Конечно. И он знает, что я все еще хочу купить Данкерн.

– Ради нефти? – изумилась она.

– Чтобы восстановить замок, Эмма, милая, спасти его, когда там начнут добывать нефть. Если не «Сигма» получит лицензию, так кто-то другой. Там есть нефть, это однозначно. Если я куплю замок, то знаю, как сделать, чтобы местность не пострадала.

Взгляд Эммы стал задумчивым.

– Ты можешь заплатить столько же, сколько нефтяная компания? – сказала она наконец со смущенной улыбкой.

– Нет. – Он ободряюще улыбнулся в ответ. – Не так много. Но я могу заплатить достаточно, чтобы спасти Пола Ройленда от долговой ямы.

– Почему ты уходишь из «Сигмы»? – Она не сводила с него глаз, хоть и чувствовала, что вопроса, сорвавшегося с ее губ, задавать не следовало.

– Становлюсь стар, дорогая. Им нужна свежая кровь. Король умер, да здравствует король! – Он хотел, чтобы его слова звучали бодро, но не смог скрыть горечи.

– Ну, так я рада, что ты от них уходишь. Они бездушны. – Эмма вновь вспомнила о статьях в газетах. – Это правда, что нефтяной бур по длине равен десяти этажам? Какой ужас, Рекс. Это же гибель Данкерна!

– Да нет, дорогая, это прогресс со всеми его издержками. – Он опять заглянул в газеты. – Этот мерзавец напирает на факт, что Данкерн – фамильное владение Клер Ройленд. Я мог бы ему рассказать, что мой род обитал там задолго до Гордонов.

– Это правда?

– Комины были одной из знатнейших семей Шотландии. Графы Бакан. – Он скромно улыбнулся.

– Бакан? – изумилась Эмма. – Это же фамилия ее Изабель! Ты же в родстве с Клер и вам следовало бы быть на одной стороне. Она знает, что это ты хочешь купить Данкерн, а не «Сигма»?

– Не знаю, милая, всем заправляет ее муж. Он говорил, что Клер не способна вести свои дела.

– Повторяю тебе, что это неправда.

– В любом случае, Пол Ройленд – единственный, с кем я разговаривал.

– Эти «защитники природы» обрушились и на Пола, – тихо сказала Эмма. – «Жадность жирного кота из Сити не знает предела». Бедный Пол.

Рекс внимательно посмотрел на нее.

– Ты ведь позвонила мне не для того, чтобы все это показать, дорогая? – мягко спросил Рекс.

Эмма пожала плечами.

– Я понимала, что ты, должно быть, их видел. – Она встала. – Я думаю о Поле. – Она опустила глаза, с отсутствующим видом постукивая пальцами по стопке газет.

– И?.. – Рексу страстно хотелось обнять ее.

Она вымучила ответную улыбку.

– Я боюсь.

– Боишься, дорогая?

Она кивнула.

– Послушай, я знаю своего брата – он совершенно безжалостен. Никто из моей семьи не прислушивается к моим словам с должным вниманием, потому что не знают его так хорошо, как я. – Она прикусила губу. – Ты предложил ему выход из финансовых затруднений. А если он не заплатит своих долгов, его посадят в тюрьму.

Рекс потянулся и взял Эмму за руку.

– Могут, но я обещаю, что с твоим братом все будет о'кей.

– Нет. Ты не понял. – Эмма вырвала руку. – Сейчас не он хозяин поместья, но он хочет заставить Клер продать Данкерн. Заставить, Рекс! Пол способен на все: даже мучить ее, если это единственный способ наложить лапу На ее имущество, даже убить ее, как ты не можешь понять? – Ее голос резко сорвался. Она отвернулась и, прикрыв глаза, прислонилась к стене.

– Успокойся, Эмма! – Рекс встал и подошел к ней. – В этом нет смысла: ни один нормальный человек не убьет жену ради клочка земли, даже ради такой толстой пачки баксов, что я предлагаю. Кроме того, милая, деньги нужны ему срочно. Единственный способ получить их достаточно быстро – это заключить сделку со мной. Если же он эту землю унаследует, то у него уйдут долгие месяцы, чтобы уплатить налоги на имущество и тому подобное.

Эмма упрямо покачала головой.

– Если он вступит в права наследства, то сможет получить под эту землю заем.

Рекс изучающе посмотрел ей в глаза.

– Эмма, – сказал он тихо, – ты всерьез утверждаешь, будто твой брат способен на убийство?

Она всхлипнула и полезла в карман за носовым платком.

– Думаю, да, и ты – единственный человек, который может его остановить.

– Я? Но что я могу сделать?

– Ты можешь забрать свое предложение о покупке имения.

Последовала долгая пауза. Лицо Рекса побледнело: он ни за что не хотел менять своего решения и отказываться от сделки. Он снова сел, положив сжатые в кулаки руки на стол.

– То есть ты предпочитаешь, чтобы твой брат сел в тюрьму.

Эмма вновь закрыла глаза, и, глубоко вздохнув, кивнула.

– Пожалуйста, Рекс, забери предложение.

– Я не могу, милая.

– Можешь. – Она подошла и села против него. – Можешь, Рекс. Оставим в стороне «Сигму» – нефть здесь ни при чем. Ты говоришь, что когда-нибудь они в любом случае получат лицензию. Но сам ты не должен покупать. – Она слегка коснулась его рукой. – Пожалуйста, Рекс, прошу тебя, забери предложение. – Она встала, обошла вокруг стола и положила руки ему на плечи. – Пожалуйста.