Лорд Бакан вернулся. Он стоял перед женой, пристально глядя ей в лицо.

– Миледи, мне доложили, что вы каждый день без всякой необходимости носились на лошади не разбирая дороги. Могу я узнать, зачем?

Изабель почувствовала, что краснеет, и отвернулась.

– Я чувствовала себя, как в западне, милорд, и мне было скучно. Мне нужен свежий воздух, нужны прогулки верхом!

Его задумчивый взгляд задержался на ее чуть увеличившемся животе, где уже пятый месяц рос ребенок, от которого она так и не смогла избавиться.

– Тогда твою жажду свежего воздуха придется несколько обуздать, – строго сказал он. – Можешь дышать им, прогуливаясь по стене. Кататься верхом сейчас слишком опасно. – Он поглядел на тяжелые деревянные ставни на окнах, за которыми медленно падал густой снег, заглушая шум волн под скалами, покрывая землю, сглаживая острые углы стен замка. – Никто не должен выезжать из замка, пока стоит такая погода. – Он сел на край резного дубового сундука. – Хорошо, что мы успели добраться до Данкерна, пока дороги были еще проезжими. Я не ожидал так скоро на побережье глубокого снега, да и в горах все перевалы уже труднопроходимы. До весны никаких сражений не будет. – Он помолчал. – Я привез тебе гостей из Иллона – нашу племянницу Элис и ее отца. Ты должна спуститься и поздороваться с ними.

Изабель не смогла сдержать радостной улыбки.

– Конечно, с удовольствием. – Даже общество Элис было лучше, чем пустота в эти долгие дни, пока она искала способ избавиться от ребенка.

Лорд Бакан увидел эту улыбку и впервые понял, как одинока Изабель. Он редко думал о ней как о личности. Огромными владениями Баканов по-прежнему управляла его энергичная мать; так что для него Изабель была лишь женщиной, на которой он женился по политическим и династическим соображениям; женщиной, которая была нужна ему, в основном, чтобы родить наследника. Чем она занималась в его отсутствие, его не волновало, если только это не затрагивало его честь или жизнь его ребенка.

– Я сказал Элис, что ты нуждаешься в обществе. В ближайшие несколько месяцев ты не останешься одна. – Он нахмурился. – Она поможет тебе вести хозяйство и позаботится, чтобы тебе не было скучно. Тебе будет приятно поболтать с женщиной, пока ты будешь прясть, ткать и шить одежду для младенца.

Изабель сжала руки в кулаки.

– Я не люблю прясть и ткать, милорд, и сойду с ума, если мне придется сидеть и целый день слушать бабьи сплетни. Я не вынесу, если меня будут держать взаперти, как глупую курицу! – Она начала ходить взад и вперед по комнате. – Я предпочитаю общество мужчин!

Лорд Бакан мрачно усмехнулся.

– Тогда ты, без сомнения, будешь счастлива узнать, что твой дядя, Макдуф Файф, тоже здесь.

Парадный зал был заполнен людьми. Свита лорда Бакана и люди, сопровождавшие сэра Макдуфа, не вмещались в зал и расположились даже на засыпанном снегом дворе. Элис Комин, дочь младшего брата лорда Бакана, Александра, все еще закутанная в меха, стояла у огня, грея руки.

Она подставила Изабель щеку для поцелуя.

– Мы думали, что окончательно застрянем в горах. Лошадь отца увязла в снегу по самое брюхо, и потребовались две другие, чтобы вытащить ее! – Она взяла руки Изабель в свои. – Как ты поживаешь, тетушка? – Ее глаза весело заблестели: Изабель была на два года младше ее. – Дядя Джон сказал мне, что тебе нужно общество. Ты, должно быть, очень счастлива, что у тебя будет от него ребенок!

Изабель устало улыбнулась: ей все равно было приятно общаться с Элис, несмотря на неуместность ее последнего замечания. Она помнила родственницу дерзкой девчонкой, постоянно прячущейся по углам и шепчущейся с пажами, но теперь та, кажется, изменилась. Изабель почувствовала в ней расположение к себе и теплоту, на которые тут же искренне откликнулась. Она подвела свою племянницу ближе к огню.

– Я слышала, что твоя свадьба – уже дело решенное, – тихо сказала она.

Элис радостно кивнула.

– Я выхожу замуж за сэра Генри Бомонта. – Она задумчиво покачала головой. – Мне так хочется иметь детей!

– В этом нет ничего хорошего! – Эти слова вырвались у Изабель, прежде чем она успела подумать, – Знать, что что-то растет внутри тебя, питается твоими соками, владеет тобой! А потом оно будет рваться из тебя наружу и может даже убить, чтобы получить собственную жизнь! – Ее передернуло от отвращения.

Элис в ужасе уставилась на нее.

– Неужели ты действительно так думаешь?

В зале позади них было шумно и жарко от многочисленных факелов и огромного камина, огонь которого волновался от сквозняков из щелей в ставнях.

Изабель стояла неподвижно, глядя на Элис: эта девушка была племянницей ее мужа, его соглядатаем.

– Нет, – коротко ответила Изабель. – Конечно, я так не думаю. Если бы женщины так думали, то дети просто не рождались бы. – Она приложила руку к животу и почувствовала слабое движение. Ребенок лорда Бакана зашевелился.

Александр Комин с любопытством наблюдал за своей дочерью и Изабель. Он был высоким, статным мужчиной с тяжелым неуравновешенным характером, но сейчас он был доволен. Тепло очага согрело его промерзшее тело, к тому же к нему направлялся слуга с кувшином вина. Он внимательно посмотрел на Изабель: та казалась измученной и худой, но у него не было никакого сомнения, что она беременна. Он задумчиво почесал подбородок: единственным утешением его собственной неспособности произвести на свет сына – жена подарила ему лишь двух дочерей – был факт, что у его старшего брата тоже не было наследника, но теперь этот поздний брак с Изабель Файф мог дать Джону сына, которого тот очень ждал. Александр нахмурился.

– Значит, Эдуард Английский будет зимовать во Фландрии? – подошел к нему с вопросом граф Бакан.

Сэр Александр Комин кивнул.

– Я сомневаюсь, что он выступит раньше весны. У нас есть время спланировать нашу кампанию с Уоллесом.

– Выходит, ты теперь его полностью поддерживаешь? – Макдуф Файф покинул свое место у огня, подошел к своей внучатой племяннице и обнял ее. Он был невысоким, худым и морщинистым стариком; его густые седые волосы были припорошены снегом, который еще не успел растаять у жаркого огня. – Изабель, дитя мое, как ты себя чувствуешь? – Он поцеловал ее в лоб. – Ты здорова? – И следа не осталось от прежней беспечной веселой девочки, которая так напоминала свою энергичную мать. Сэр Макдуф нахмурился и вернулся к братьям Коминам. – Теперь вы понимаете, как Шотландии нужен Уоллес.

– Похоже, он тот предводитель, которого нам не хватает сейчас, когда наш король находится в плену, – признал Александр. – Уоллес доказал это у Стерлинг-Бридж. – Слуга наконец подал ему вино – он залпом осушил кубок и молча вернул, чтобы его наполнили еще раз. – Я думаю, что все в нашем королевстве последуют за ним. Даже Брюсы, кажется, готовы поддержать его.

Лорд Бакан перевел задумчивый взгляд на жену.

– Роберт Брюс все еще говорит о притязаниях своего деда на престол – притязаниях, которые не оставил и его отец. Я не доверяю ни одному из них.

– Я тоже, но ради блага Шотландии Комины и Брюсы должны быть в одной упряжке; пока жив лорд Аннандейл, его сын не может ни на что претендовать – даже он видит, что его отец никогда не будет править страной. Правда, он не станет поддерживать Бейлльола на троне, но пока Бейлльол за пределами страны, Роберт Брюс будет сражаться за Шотландию. – Он сел в кресло у стола. – Итак, братец, – он резко переменил тему разговора, – к весне у тебя родится наследник, как я вижу. – Он усмехнулся. – Не думал, что тебе удастся укротить эту маленькую дикую кошку. Она выглядит слишком худой – ты должен следить, чтобы она хорошо питалась этой зимой.

Лорд Бакан вздохнул. Он сел рядом с братом, вытянув перед собой свои длинные ноги.

– Надеюсь, что твоя дочь сделает ее немного покладистей. Я устал от того, что мне приходится бороться с ней всякий раз, когда что-то происходит не по ее воле.

Сэр Александр запрокинул голову и расхохотался.

– Значит, твоя курочка клюется, братец, и эти шрамы у тебя на лице от ногтей твоей жены, а не от английского копья, как мы думали раньше! Удивляюсь, как тебе вообще удалось затащить ее в постель! – Довольный своей шуткой, он встал и, подойдя к стоявшей у огня Изабель, обнял ее за плечи.

Она с отвращением отпрянула, но он не выпустил ее.

– Так вот ты какая! Как у тебя дела? Моя маленькая невестка здорова?

– Здорова, сэр Александр. – Ее голос был холоден.

– Это хорошо, потому что нам понадобится твоя помощь весной, когда среди лордов Шотландии возобновятся переговоры. Мы все должны объединиться, если хотим раз и навсегда избавиться от угрозы английского владычества, а у тебя, как я слышал, есть влияние на некоторых наших самых своевольных вождей, например, на графа Каррика. – Он с любопытством взглянул ей в лицо.

Изабель замерла.

– Вы ошибаетесь, сэр Александр. У меня нет никакого влияния на лорда Каррика, я его очень давно не видела.

Внезапно она подумала о своем муже, по-прежнему сидевшем у стола и смотревшем в их сторону. Мог ли он расслышать слова своего брата среди криков и смеха, раздававшихся в зале? На лице его появилось задумчивое выражение. Он встал и присоединился к ним.

– Ну как, моя жена согласилась уговорить лорда Каррика?

У Изабель душа ушла в пятки.

– Я сказала сэру Александру, что у меня нет влияния на моего кузена, – дерзко ответила она. – Я с ним слишком долго не встречалась.

– Пока он сражался на стороне англичан, – мягко заметил лорд Бакан, – встречаться с ним тебе было бы неприлично, если не сказать больше.

Изабель вспыхнула.

– Вы сами недавно принесли присягу на верность королю Эдуарду, милорд!

– Мы все виноваты в том, что склонялись под ветром, – поспешно произнес со своего места сэр Мавдуф. – Сейчас главное, чтобы мы все поставили независимость Шотландии выше наших личных амбиций и ссор и навсегда освободили эту землю от господства Англии, а для этого мы должны забыть о разногласиях. Сэр Александр прав: Брюсы и Комины должны сражаться на одной стороне.

Значит ли это, что она вновь увидит Роберта? Позднее в спальне Изабель позволила себе подумать об этом. Многие месяцы она по крупицам собирала сведения о молодом графе, и наконец узнала поразительную новость, что он теперь находится на службе у короля Эдуарда и сражается за англичан, а не поддерживает Джона Бейлльола. Трудно было поверить, что его ненависть к Коминам оказалась сильнее любви к Шотландии, и как Изабель ни старалась, она не могла оправдать его поступок. Но хотя он предал Шотландию, она все равно молилась за него и отчаянно надеялась, что они когда-нибудь свидятся. Иногда ей казалось, что только благодаря своим мечтам о Роберте она сохранила рассудок.

Вздохнув, она окинула взглядом комнату. Радом сидела Элис, на коленях у нее лежало веретено. Дамы из ее свиты тоже были здесь. В камине потрескивало сухое полено – из выброшенных морем на берег. От него в трубу летели желтые и голубые искры: обычное дерево было слишком дорогим, чтобы его использовать на дрова. Полусонная Изабель позволила Майри снять с себя платье, надеть ночную сорочку и расчесать свои длинные волнистые волосы. Вдруг дверь распахнулась, и вошел лорд Бакан. Женщины сразу же замолчали. Майри едва не выронила гребень, увидев отвращение и страх промелькнувшие на лице ее молодой госпожи, прежде чем та успела придать лицу выражение полного безразличия.

Лорд Джон был пьян.

– Оставьте нас. – Взгляд его был прикован к лицу жены, а приказ касался всех остальных, кто присутствовал в комнате. Женщины одна за другой вышли, забрав свои прялки и шитье. Осталась только Элис.

– Как хорошо, что ты зашел пожелать нам спокойной ночи, дядя, – решительно сказала она. – Сегодня я буду ночевать с тетей Изабель. Я знала, что ты захочешь остаться в зале с гостями.

Изабель следила взглядом за мужем, совершенно оцепенев от ужаса.

– Я же велел вам уйти. – Лорд Бакан даже не взглянул на Элис. Шутка брата задела его за живое, и, сидя целый час внизу в зале и не переставая пить, он никак не мог забыть о сказанном. Элис смущенно посмотрела на родственницу и медленно направилась в двери. Изабель не шелохнулась.

– Наконец-то я могу остаться со своей женой наедине. – Лорд Бакан не спеша двинулся к ней. – Надеюсь, ты дашь понять своим дамам, что я намерен спать здесь, в графской опочивальне, пока нахожусь в Данкерне!

– Вы не должны прикасаться ко мне, милорд! – Изабель, наконец, обрела дар речи. – Это... это может повредить ребенку!

– Глупости. Женщина может принимать мужчину до тех пор, пока брюхо не станет слишком большим, но и тогда есть разные средства и множество способов! – Он хрипло рассмеялся. – Мне кажется, ты все время пытаешься держать меня подальше от своей постели, а тебе давно пора научиться доставлять удовольствие своему мужу, моя дорогая. Твое тело создано, чтобы удовлетворять мужчину. Ты должна научиться пользоваться им! Сними эту ужасную сорочку, я хочу видеть твой живот.

– Нет! – Изабель резко отпрянула. – Вы не должны прикасаться ко мне. Прошу вас – разве я уже не выполнила свой долг?

– Твой долг – удовлетворять меня.

Он зажал ее в углу у кровати. Распахнув сорочку на груди, он спустил ее с плеч Изабель и оглядел жену: худенькое детское тело исчезло. За то время пока он не видел ее, она стала настоящей женщиной. Груди ее стали полными и тяжелыми, живот, прежде плоский, округлился, бедра оформились. Граф почувствовал, что его пронзило острое желание.

– Значит, ты хотела держать меня на расстоянии до тех пор, пока не родишь мне сына! – глухо произнес он, привлекая ее к себе. – Подумай-ка получше, милая. Я сейчас нахожу тебя еще прекраснее, чем раньше. – Он прижался ртом к ее груди и сжал зубами сосок.

Изабель вздрогнула от боли и в отчаянии потянула его за волосы от себя, чтобы прекратить это; наконец ей удалось освободиться, она оттолкнула мужа и отскочила в сторону. Ее глаза потемнели от гнева.

– Будь ты проклят, Джон Комин! Не прикасайся ко мне. Если ты дотронешься до меня хотя бы пальцем, я убью этого ребенка. Клянусь богом, я убью этого ребенка, и у тебя никогда не будет сына! – Она почувствовала стену у себя за спиной, холодную под висевшим на ней ковром, и прижалась к ней, глядя прямо в лицо мужа. – Оставь меня! Сейчас же оставь меня.

Лорд Бакан побледнел. С минуту он стоял совершенно неподвижно, не сводя с нее глаз, а потом решительно шагнул вперед. Его голос был необычайно тих.

– Колдунья! Ведьма! Не смей угрожать мне! – Он схватил ее за плечи. – Я знаю, дьявол когда-нибудь заберет тебя к себе! Благодари Бога, что никто не слышал твоих кощунственных слов, моя милая. – Он встряхнул Изабель, а потом, отпустив, поднял руку и ударил ее по лицу. Несчастная женщина головой ударилась о стену и стала оседать на пол, но он снова приподнял ее. – Ты слышишь меня? – Вы моя жена, миледи, перед Богом и людьми и по велению нашего короля – вы моя жена, и будете беспрекословно мне повиноваться!

Оглушенная, она попыталась убрать волосы, упавшие на глаза. Левая половина ее лица горела огнем.

– По велению нашего короля! – Усилием воли она заставила себя выпрямиться, в голосе звучала насмешка. – Пустой Плащ, король неизвестно чего, король без страны. Он – не наш король! Наш настоящий король никогда бы не отдал меня вам!

– Ага, отец этого красавца графа Каррика! – Лорд Бакан опять поднял руку. – Как жаль, что ты не смогла выйти замуж за сэра Роберта, моя милая. Как печально, что ты обязана любить, уважать и слушаться того мужа, которого имеешь.

Она попыталась увернуться от следующей пощечины, но не смогла, и от нового удара у нее зашумело в ушах. Ослепленная гневом и обидой, она вцепилась мужу ногтями в лицо, и когда он снова занес кулак для удара, она наклонилась и вонзила зубы в ту руку, которой он держал ее.

Заскрежетав зубами от ярости и боли, он попытался высвободить руку, со всей силы оттолкнув Изабель от себя. Не успев защититься, она отлетела в сторону, ударившись о высокий дубовый сундук, стоявший в ногах постели. Окованный железом угол пришелся ей прямо в живот, пронзив ее болью, как лезвие ножа. Вскрикнув, она попыталась встать, прижимая руки к животу, но где-то внутри нее хлынула кровь, и Изабель упала без чувств у ног мужа.

Сара Коллинз свернула к дому и остановила машину под старым дубом. Заглушив мотор, она несколько минут сидела там, глядя на фасад дома. Света в окнах не было, и шторы остались незадернутыми. Она нахмурилась – миссис Ройленд обычно включала наружный свет, если предполагала вернуться поздно. Сара вышла из машины. Туман быстро сгущался и уже не было видно огней в деревне за полем. В саду было очень тихо.

Сара, конечно, чувствовала себя виноватой, что оставила Клер одну в доме, но не хотела проводить день с хозяйкой. Остро ощущая напряженность в отношениях между мужем и женой и инстинктивно сознавая, что сила на стороне мистера Ройленда, Сара не хотела, чтобы он думал, будто экономка поддерживает Клер. Она слишком дорожила своей работой. Достав с заднего сиденья сумочку и свертки с покупками, она закрыла дверцу и направилась по дорожке к дому.

Парадная дверь была незаперта. Включив свет, Сара задернула шторы.

– Миссис Ройленд? – позвала она, внезапно заволновавшись.

Послышались быстрые шаги на лестнице, и Каста сбежала вниз по ступеням, помахивая хвостом. Вид собаки успокоил Сару.

– Где твоя хозяйка? – Она наклонилась и потрепала собаку по спине.

Клер где-то в доме, поняла Сара. Она нерешительно огляделась и прошла в гостиную. Задернув шторы, поднесла спичку к приготовленным дровам в камине. Сейчас она поставит чайник на плиту и поднимется наверх.

Каста следовала за ней по пятам. На широкой лестничной клетке Сара помедлила. Собака тоже остановилась, навострила уши и тихо зарычала: Сару охватило беспокойство. В конце коридора дверь в комнату Клер была распахнута. С того места, где стояла Сара, был виден слабый свет горящей свечи.

Боль подступала волной, пронизывая тело Изабель, на какое-то время лишая ее сознания и потом возвращая назад к реальности. В комнате было жарко; по ее телу струился пот, и одновременно пробирала дрожь. Она чувствовала, что вокруг нее стоят люди; слышала приглушенные голоса, ощущала прохладную ткань на своем лице. Майри и Элис были радом. Кто-то подбросил дров в огонь. Изабель застонала, сжав чью-то руку, когда боль вновь вернулась.

Майри склонилась над ней, ее губы шевелились.

– Потерпи. Это то, чего ты хотела, милая. Будь мужественной. Скоро все кончится. Ребенок мертв. Сейчас он выходит из тебя. Ты ведь хотела этого, Изабель... хотела этого!

Когда боль прекратилась, она уснула, но кровотечение не остановилось. Стоявшие вокруг нее женщины испуганно переглядывались. Рядом в корзинке лежало крошечное тельце, завернутое в шелковый штандарт графа Бакана. Они не могли и закопать его в скованную морозом землю и бросить в огонь. Никто даже не отваживался сообщить графу. Плод был мужского пола.

Когда ему в конце концов сообщили о том, что случилось, лорд Бакан, белый от гнева, бросился в комнату жены.

– Убийца! Ведьма! Ты убила моего ребенка! – Он склонился над ней; его лицо было искажено гневом.

– Нет! – Изабель в ужасе взглянула на него. – Это ваша вина...

– Вся прислуга знает, что вы делали, миледи: часами скакали верхом, глотали колдовские снадобья, чтобы избавиться от него. – Его глаза сверкали. – В этой самой комнате вы угрожали мне! Теперь вы этого добились: убили моего сына. По закону вы должны умереть.

Она в отчаянье покачала головой, слишком слабая, чтобы подняться.

– Нет... я не убивала его... не убивала...

– Брат... – Сэр Александр поднялся в комнату вслед за братом и положил руку его на плечо. – Оставьте ее. Уже ничего нельзя исправить. – Он мрачно смотрел на синяки на виске и на щеке Изабель. – У вас еще будут дети. Я уверен, в следующий раз твоя жена будет беречься.

Лорд Бакан тяжело дышал, его синий плащ упал на пол. Застежка на его плече сверкала холодным блеском в свете огней.

Ослабевшая от потери крови, Изабель почти не различала ничего вокруг. Комната, казалось, была полна теней. Она смутно сознавала, что Майри была радом. Потом почувствовала, как ее приподняли и дали выпить какое-то горьковатое снадобье, смешанное с вином. Новая волна боли поглотила сознание и темнота вновь сомкнулась над ней.

Майри посмотрела на графа, ее лицо оставалось бесстрастным.

– Теперь она должна спать, милорд. Она потеряла много крови.

– Прошу тебя, отец. – Из тени выступила Элис. – Уведи дядю. Если мы хотим спасти жизнь тети Изабель, ей надо дать покой.

Лорд Бакан отступил на шаг от высокой кровати. Его лицо по-прежнему оставалось мрачным. Бросив последний взгляд на бледное лицо жены со следами побоев, он повернулся на каблуках и быстро пошел к двери, звеня шпорами по каменному полу.

Сэр Александр последовал за ним, и две женщины остались наедине с Изабель.

Элис взглянула на Майри.

– Она будет жить?

Майри пошарила у себя за пазухой, достав ожерелье из сухих ягод рябины, нанизанных на красную нитку, осторожно надела его на шею Изабель.

– Если на то будет воля Пресвятой Девы, – ответила она. – Из нее все еще течет кровь. Посмотрите. – Она показала на пятно, растекавшееся по простыне.

– Она действительно хотела избавиться от ребенка? – Элис взяла Изабель за руку. – Это смертный грех.

– Грех по отношению к Богу, но не к графу. – Майри поставила оловянный кувшин с вином на угли, чтобы он согрелся. – Моя госпожа заслуживает лучшего мужа.

Элис была удивлена.

– Мой дядя – один из самых могущественных графов в Шотландии.

– Он слишком стар для нее, – возразила Майри, – и слишком суров. Она как свободная птичка, моя госпожа, и обращаться ней надо ласково. Мужчина под стать ей гордился бы ее сильным характером, а не пытался бы сломать. Ну, давайте я сменю белье...

Почувствовав тошноту при виде крови, Элис отвернулась.

– Это правда, что она любит лорда Каррика, как ты думаешь?

Майри нахмурилась. Опытной рукой подложив чистую ткань под бедра своей хозяйки, она настороженно посмотрела на Элис.

– Она была верна своему мужу. Это я точно знаю.

– Это потому, что он приказал за ней следить. – Эллис стояла у огня, протянув к нему руки. – Он и меня привез сюда следить за ней. Он боится ее, Майри, я только сейчас это поняла. Он не может ее понять и не может сладить с ней иначе, как силой.

Майри укрыла Изабель одеялом.

– Ей нужны друзья, а не соглядатаи, – отрывисто заявила она.

– Я и есть друг. – Элис вернулась к постели Изабель. – Как мне заставить ее понять это?

– Дружбу надо заслужить, – Майри поджала губы, – и доказать. Я посижу с ней, госпожа, если вы хотите пойти отдохнуть.

Элис в нерешительности помедлила.

– Ты позовешь меня, если что-то случится.

– Да.

Майри долго сидела неподвижно в тихой пустой комнате, не спуская глаз с лица Изабель. Только когда свеча на сундуке рядом с ней начала чадить, она пошевелилась. Тяжело поднявшись с места, верная служанка пересела на скамью у очага, устремив взгляд в огонь.

Позднее Изабель навестил Макдуф. Он сел рядом и взял ее руки в свои. Она встрепенулась, узнав родное лицо. Единственная свеча, стоявшая на столе в дальнем конце комнаты, едва мерцала.

Он улыбнулся.

– Держись, девочка. – Морщинистое лицо старика было расстроенным.

– Лорд Бакан убьет меня, – прошептала Изабель. Он медленно покачал головой.

– Он знает, и что не должен был бить тебя, и что скоро ты родишь ему другого сына. Ты должна уступить, девочка: никаких споров в главном зале, никаких политических заявлений перед его людьми. За это тебя следовало подвергнуть наказанию.

– Наказание! – Она приложила руку к синякам на лице. – По вашему, это так называется?

– Да. – Он вздохнул. – У тебя будет время поправиться, Изабель. Мы уедем, как только погода наладится. Надо еще многое обсудить с шотландскими лордами. – Он посмотрел на нее, и на мгновение в воздухе, казалось, повисло имя графа Каррика.

– Если только вы заберете с собой моего мужа, – наконец прошептала она.

Макдуф улыбнулся.

– Мы заберем его с собой, девочка. Ради тебя.

Но снег не спешил таять. Проходили недели. Измученное тело Изабель медленно восстанавливало силы, и лорд Бакан опять начал думать о своей молодой жене.