4

– Поверить невозможно. Так в жизни не бывает. – Лин Дэвис сидела напротив своей сестры за маленьким кухонным столом и круглыми от зависти глазами смотрела на нее.

Джосс наклонилась к Тому, играющему у ее ног, и подняла его к себе на колени.

– Я тоже поверить не могу. Постоянно хочется себя ущипнуть. Теперь не так страшно потерять все это. – Она обвела взглядом маленькую кухню.

– Еще бы. Вы приземлились на все четыре лапки! – ухмыльнулась Лин. – Ты маме с папой рассказала? – Лин была на два года моложе Джосс и появилась на свет уже после ее удочерения, через пять лет после того, как Элис сказали, что у нее никогда не будет собственных детей. Лин совершенно не походила на Джосс – коренастая, с короткими вьющимися белокурыми волосами и глубокими серыми глазами. Никто не признавал их за сестер.

Джосс кивнула.

– Я вчера вечером звонила. Им мой рассказ показался сказкой. Знаешь, мама так разволновалась, когда я решила поискать настоящих родителей. Боялась, что я разочаруюсь. Но она отлично держалась. – Джосс взглянула на Лин. – Она не придала этому значения.

– Еще как придала! – Лин потянулась к кофейнику и налила себе вторую кружку крепкого черного кофе. – Она жутко расстроилась. Боялась, что ты найдешь другую семью и забудешь ее и папу.

Джосс удивилась.

– Да ничего подобного! Она не могла так думать! – Джосс прищурилась. – Ей это и в голову не приходило. Ты опять затеваешь свару, Лин. Зря ты это придумала. – Она глубоко вздохнула. – Послушай, ты действительно не против того, чтобы присмотреть за Томом завтра? – Она теснее прижала к себе мальчика. – Мы с Люком можем взять его с собой.

Лин покачала головой.

– Нет, я его заберу. Он только будет путаться под ногами, пока вы станете мерить, какой длины вам требуются занавески. – Заметив выражение лица Джосс, она снова усмехнулась. – Ладно, прости. Я не хотела. Я знаю, занавески вам не по карману. Валяйте, поезжайте с Люком и устройте себе настоящий выходной. Ему полезно отдохнуть от всех этих неурядиц с компанией. Мы с мамой с радостью займемся Томом!

Машину вел Люк. Его красивое, крупное лицо осунулось от недосыпа и беспокойства. Джосс протянула руку и коснулась его ладони.

– Взбодрись. Тебе там понравится.

– Думаешь? – Он повернулся к ней и наконец-то улыбнулся. – Да, ты права, обязательно понравится. Если крыша задерживает хотя бы часть дождя и если там есть огород, где можно выращивать овощи, то мне наверняка понравится. А как он, этот дом, выглядит – мне наплевать.

Вся последняя неделя была кошмаром: юристы, банковские служащие, следователи из полиции. С утра до поздней ночи Люк встречался с ними и с кредиторами и бухгалтерами и вынужден был наблюдать, как маленькая инженерная фирма, весь смысл его жизни, рассматривалась под микроскопом. В конечном итоге их банкротами не объявили. Но неприятно было сознавать, что Барри Хендерсона объявили в международный розыск. Отвратительное впечатление от предательства Барри и неизбежная потеря дома мешали Люку по-настоящему радоваться счастью, выпавшему на долю Джосс. Тем не менее, хотя бы временно, пусть дырявая, но все же крыша будет у них над головами. А там они смогут решить, что делать дальше.

Они остановили машину у деревенского магазина.

– Ты не хочешь войти и представиться? – улыбнулся Люк. – Новая хозяйка особняка.

Джосс пожала плечами.

– Что я могу им сказать?

– Правду. Ты должна сказать им правду, Джосс. Здесь ведь и почта тоже. Скоро сюда начнут приходить письма. Дай деревне хоть какой-нибудь повод для сплетен. – Он вылез из машины.

Ветер был просто ледяной, он раскачивал ветви ясеней, растущих на перекрестке и, как голодный пес, рвал последние листья. Джосс последовала за Люком, подняв воротник куртки и пытаясь защититься от ветра, который разметал ее волосы, закрыв лицо и глаза.

В магазине никого не было. Они стояли, оглядываясь, вдыхая резкий запах сыра, ветчины и колбасы и наслаждаясь тишиной после воя ветра. Через минуту в дверях появилась почтовая служащая с чашкой кофе в руках.

– Здравствуйте. Могу я вам чем-нибудь помочь? – Она поставила чашку, потом уставилась на Джосс. – Ну конечно, вы тут недавно были, спрашивали о Холле. Вам удалось повидать Мэри Саттон?

Джосс отрицательно покачала головой.

– Дома никого не было, когда я постучала, но викарий в церкви дал мне адрес своего предшественника, который знал Данканов.

– Понятно. – Женщина склонила голову набок. – У вас есть особая причина интересоваться Холлом? – В ее глазах светилось любопытство.

Джосс услышала, как хмыкнул Люк. Она быстро наступила ему на ногу, улыбнулась и протянула женщине руку.

– Мне, видимо, следует представиться. Меня зовут Джосс Грант, это мой муж Люк. Похоже, мы будем здесь жить, по крайней мере, какое-то время. Лаура и Филип Данкан – мои родители. Еще ребенком они отдали меня на удочерение, но вышло так, что дом они завещали мне.

У женщины буквально отвисла челюсть.

– Нет, это надо же! Господи! Такой замечательный дом!

Джосс ожидала, что она обрадуется, но та скорее пришла в ужас.

– Но вы никогда не сможете там жить! Это невозможно!

Изумленная Джосс нахмурилась.

– Это еще почему? Мне вовсе не показалось, что он в плохом состоянии.

– Да я совсем о другом. – Женщина внезапно смутилась. – Не обращайте на меня внимания. Дом очарователен. Вам очень повезло. Все в деревне обрадуются. Он так долго пустовал, слишком долго. – Женщина покачала головой. – Ох, я совсем забыла о приличиях. Меня зовут Салли Фейрчайлд, мой муж Элан заведует почтой, я же продаю продукты. – Она засмеялась. – Пять лет назад Элан ушел на пенсию, он работал бухгалтером, вот мы и решили, что в наши преклонные годы займемся магазином. Думали, будет легко и без проблем. С той поры мне присесть некогда…

Когда они вернулись в машину, Люк взглянул на Джосс. На заднем сиденье лежали шесть коробок с припасами, достаточно, чтобы продержаться хотя бы дня три, так с улыбкой сказал Люк, когда они выбирали продукты из богатого ассортимента Салли Фейрчайлд.

– Ну, и что ты обо всем этом думаешь?

Джосс потянулась за ремнем безопасности.

– Милая женщина. Но мне почему-то кажется, хоть она и утверждает, что в деревне будут рады, это совсем не так.

Бросив взгляд в зеркало, Люк свернул за угол.

– Сюда? Безусловно, она реагировала как-то странно. Ты все еще хочешь попытаться заехать к Мэри Саттон?

Джосс отрицательно покачала головой.

– Поедем сначала в дом. Не терпится посмотреть, каков он изнутри. – Она потянулась к бардачку, достала оттуда коробку с ключами и прижала ее к груди. – Мы не можем рассчитывать, что местные жители вот так сразу нас примут. Когда я звонила Дэвиду Трегаррону, чтобы поделиться нашими планами, он заметил, что местным понадобится не менее двадцати лет, чтобы принять чужака. Но поскольку я – кровная родня, то, может, девятнадцать лет и восемь месяцев.

Люк рассмеялся.

– Теперь вверх и вокруг поля, – продолжала Джосс. – Мне кажется, дорожка туда должна начинаться где-то за церковью. Он сказал, что приедет и навестит нас.

Дэвид был не просто ее боссом. Он был ее доверенным лицом, другом, спарринг-партнером. Его теплые слова и огорчение из-за их отъезда глубоко растрогали ее, когда она звонила ему пару дней назад.

– Вот. Скорее всего, здесь.

Кованые ворота между двух каменных столбов, покрытых мхом и лишайниками, были полуоткрыты. Люк остановил машину. Вылез и попытался распахнуть ворота пошире, что ему и удалось, несмотря на заросший травой гравий. На воротах не оказалось никакой таблички, возвещающей, что это – Белхеддон-Холл, самого дома также не было видно, поскольку дорожка резко сворачивала за разросшиеся кусты. Он снова сел в машину.

– Все хорошо? – Он явно волновался. Протянул руку и сжал ладонь Джосс. – Возвращение блудной дочери. Поехали.

Дорожка оказалась довольно короткой. Свернув за кусты, они увидели дом. Люк подъехал ближе и заглушил двигатель.

– Джосс! – Больше он не нашел что сказать.

Несколько минут они сидели в машине и разглядывали дом через лобовое стекло.

Первой встрепенулась Джосс, открыла дверцу и вылезла под порывы ледяного ветра. Молча долго смотрела на дом. Здесь она родилась. Это ее наследство. Ее дом.

Люк стоял позади, наблюдая за ней. Он безмерно гордился своей женой. Она была красива, умна, трудолюбива, сексуальна… Он остановил себя, слишком уж его занесло. И теперь к тому же – наследница!

Люк тихо подошел к ней и положил руки ей на плечи.

– Ну, как тебе – вдруг оказаться дома? – тихо спросил он. Он абсолютно безошибочно прочел ее мысли.

Джосс улыбнулась, погладив его рукой по щеке.

– Странно как-то. И немного боязно.

– Дом-то большой.

– А у нас нет денег. – Она повернулась и взглянула на него. – Ты всегда любил преодолевать трудности. – Ее глаза сверкали.

– Если мы всерьез решили пожить здесь какое-то время, нам понадобятся наличные на налоги, на отопление, электричество и питание. К тому же, нам постоянно придется что-то ремонтировать. Так что никаких проблем. – Люк ухмыльнулся. – Твоя мать и в самом деле оставила тебе волшебную лампу, мешочек с золотом и шесть слуг?

– Разумеется.

– Тогда, как я уже сказал, никаких проблем.

Дверная скважина в парадной двери оказалась размером в пару дюймов. Джосс уже изучила содержимое маленького ящика, там ничего подходящего не было. Она вытащила два ключа с этикеткой «Черный ход».

Они обошли дом, пройдя мимо закрытых ставнями окон, и свернули в каменную арку. За ней располагались конюшни, гаражи и каретный двор, окруженный вымощенной брусчаткой площадкой, с восточной стороны прилегающей непосредственно к дому. У двери черного хода стоял черный железный насос.

– Джосс! – Люк огляделся. – Только представь, что я могу здесь делать! Мне пришла в голову великолепная мысль! Наверняка искать работу в Лондоне бесполезно, так ведь я могу работать здесь! – Тремя шагами он достиг ближайшей двери. Открыв ее, он увидел пустой гараж. – Машины! Я смогу ремонтировать машины. Начать все с начала. Бог ты мой, здесь вполне хватит для этого места. Хоть что-то заработаю на жизнь. – Он с воодушевлением принялся рассматривать другие строения.

Джосс улыбнулась. Дом уже начал на него действовать. Она видела, как проходит его депрессия. Она постояла еще несколько минут, потом, не сумев сдержать нетерпения, повернулась к двери.

Дверь разбухла от сырости и открылась с трудом.

– Подожди меня! – Люк подошел и взял ее за руку. – Слушай, а я не должен перенести тебя через порог, или это про что-то другое?

Джосс, смеясь, обняла его за шею, а он подхватил ее на руки и вошел в темноту первой комнаты. Там он, запыхавшись, поставил ее на пол и спросил:

– Господи, женщина! Чем ты питаешься, кирпичами?

Они стояли молча, оглядываясь. Свет неохотно пробивался сквозь щели в ставнях огромной комнаты.

– Кухня, – прошептала Джосс. Одну стену целиком занимал огромный камин. Внутри притулилась плита, вдвое больше обычной, напоминавшая черный двигатель. На ней стоял чайник. В центре комнаты – хорошо выскобленный дубовый стол и шесть деревянных стульев с изогнутыми спинками. Один был выдвинут, как будто кто-то только что встал и вышел из комнаты. Слева – шкаф со стеклянной дверцей, запыленный и обвитый паутиной, сквозь которую виднелась посуда.

Джосс и Люк, держась за руки, молча, как двое нашкодивших ребятишек, двинулись к двери в дальнем конце кухни. Над ней висела планка с пятнадцатью колокольчиками, к каждому из которых тянулся проводок. Так в далекие времена вызывали из кухни слуг, находящихся в других помещениях дома.

За кухней они обнаружили на удивление большое число подсобных помещений – кладовок, посудомоечных и так далее, а в конце коридора – обитую сукном дверь. Они остановились.

– Вверх и вниз. – Люк улыбнулся, проводя рукой по зеленой обивке двери. – Ты готова подняться наверх?

Джосс кивнула. Она заметно дрожала. Люк толкнул дверь, и они заглянули в длинный коридор. Там тоже было темновато, но темнота разрезалась резкими солнечными полосами. Они обнаружили, что шагают по дубовому паркету, который когда-то был хорошо натерт. Вместо экзотических ковров пол покрывали сухие листья, которые ветер занес сквозь щель под входной дверью.

Справа от входной двери они обнаружили столовую. Там стоял длинный стол, а вокруг него – Люк с благоговением пересчитал вслух – двенадцать стульев. Слева находилась высокая дверь, явно более старая, чем те, что встречались им до сих пор. Она была в готическом стиле, напоминала церковную и вела в громадную комнату с высоким потолком. Раскрыв рты от изумления, они смотрели на потолочные балки и балкон для музыкантов за резными арками.

– Бог ты мой! – Джосс сделала несколько шагов вперед. – Как будто время вернулось вспять. – Она оглянулась и вздрогнула. – Ох, Люк.

В этой комнате мебели было очень мало. Два тяжелых комода стояли вдоль стен, а в центре – небольшой стол. В камине до сих пор лежали остатки недогоревших дров.

В дальнем углу комнаты они увидели арку, завешенную пыльной шторой, ведущую в еще один коридор и к широкой лестнице наверх, исчезающей в темноте. Они попытались разглядеть что-нибудь наверху.

– Мне кажется, надо открыть хотя бы часть ставен, – тихо предложил Люк. – Этому дому явно не помешает немного солнечного света. – Он чувствовал себя слегка не в своей тарелке. Взглянул на Джосс. Ее лицо в полутьме казалось белым и несчастным. – Пошли, Джосс, впустим в дом немного солнца.

Он подошел к окну и некоторое время возился с запорами, удерживающими ставни. Наконец ему удалось с ними справиться, и он распахнул ставни. Солнечный свет упал на пыльный пол.

– Так лучше? – Вряд ли. Джосс была бледной, как полотно.

Она кивнула.

– Я просто дар речи потеряла.

– Я тоже. – Он огляделся. – Здесь не хватает только парочки рыцарей в доспехах. Знаешь, мы могли бы устроить тут гостиницу! Туристы валом бы повалили, а мы бы разбогатели! – Он прошел к еще одной двери и распахнул ее. – Библиотека! – воскликнул он. – Ты только взгляни! Тут даже для тебя книг хватит. – Он исчез из виду, и до нее доносился лишь звон ударов железа по дереву – Люк открывал очередные ставни.

Она не сразу пошла за ним. Медленно поворачиваясь, оглядывала пустую комнату. Тишина в доме начинала давить на нее. Как будто она прислушивалась, наблюдала, затаив дыхание.

– Джосс, иди и посмотри! – Люк стоял в дверях. Он сиял. – Что-то потрясающее.

Джосс встряхнулась. Все еще дрожа, прошла за ним в комнату и сразу же почувствовала себя лучше.

– Люк!

Как он верно сказал, это было что-то потрясающее. Небольшая, светлая комната, наполненная осенним солнечным светом, выходящая окнами на лужайку и маленькое озеро вдалеке. Стены до потолка заставлены полками с книгами, за исключением того места, где расположился старый письменный стол с крышкой. Перед ним стоял древний стул с кожаным сиденьем. Вокруг камина – три уютных кресла, маленький столик, подставка для газет, наполненная доверху, и корзинка для шитья, где все еще лежали шелковые нитки и иголки, свидетели последних дней пребывания в этом доме Лауры Данкан.

Джосс оглядывалась вокруг, чувствуя комок в горле.

– Как будто она только что встала и вышла. Она даже не взяла свое шитье. – Джосс провела рукой по содержимому корзинки. В глазах стояли слезы.

– Будет тебе. – Люк обнял ее за плечи. – Она все продумала. Ей не нужно было шитье, вот и все. Она собиралась жить во Франции без забот. Готов побиться об заклад, на ее месте ты бы тоже не взяла с собой иголки. – Он сжал ее плечи. – Стол заперт. Там есть ключ?

Ключа не было. Они перепробовали все, потом бросили эту затею и продолжили осматривать дом. На первом этаже они обнаружили еще только одну комнату, окна которой выходили на подъездную дорожку. Скрипучие ставни поддались с трудом, и они увидели свою машину, уже засыпанную листьями каштана, росшего у края лужайки. На травке троица зайцев беззаботно щипала траву в трех футах от колес машины.

У основания лестницы Джосс помедлила. Дубовые ступени и резные перила скрывались в темноте. Хотя Джосс и чувствовала за спиной Люка, она на мгновение заколебалась, положив руку на резную стойку перил.

– В чем дело?

Она пожала плечами.

– Не знаю. У меня такое чувство, будто там кто-то есть. И ждет.

Люк ласково взлохматил ей волосы.

– Может и есть. Скелет в шкафу. Давай, старина Люк пойдет вперед. – Он начал подниматься, перепрыгивая через две ступеньки, и изчез за поворотом.

Джосс стояла неподвижно. Она слышала эхо его шагов, теперь уже знакомый звук открываемых ставен, и вдруг лестницу над ней залил свет.

– Иди. Никаких скелетов.

Она снова услышала его шаги, потом все стихло.

– Люк! – Внезапно она испугалась. – Люк, где ты? – Она начала медленно подниматься по лестнице.

Ступени слегка поскрипывали под ее весом. Полированные перила были на ощупь гладкими и холодными. Она подняла голову, сосредоточившись на верхней площадке. Перед ней был широкий коридор с тремя дверями.

– Люк?

Никакого ответа.

Она ступила на выцветший персидский ковер и быстро заглянула в правую дверь. Та вела в большую спальню, окна которой выходили в сад и дальше в поле и на море. Мебели в комнате было немного. Кровать, закрытая простыней от пыли, викторианский комод с ящиками, шкаф красного дерева. И никаких следов Люка. Другая дверь, подальше от лестницы, вела в большую красивую спальню, в центре которой стояла огромная кровать. Несмотря на пыль, покрывавшую все вокруг, Джосс видела, насколько хороша мебель. Она сделала шаг вперед, сдернула простыню с кровати и обнаружила вышитое покрывало в тон драпировки.

– Ну, миссис Грант, что вы думаете о своей спальне? – Люк появился у нее за спиной так неожиданно, что она даже вскрикнула от испуга. Он обнял ее. – Это тот самый стиль, в котором ты бы хотела привыкнуть жить, я верно понимаю? – Он смеялся.

Забыв про свой страх, Джосс улыбнулась.

– Поверить не могу. Похоже на дворец спящей красавицы.

– И спящая красавица ждет поцелуя принца, чтобы разбудить ее и доказать, что она вовсе не видит сон!

– Люк… – Возглас протеста был заглушен его поцелуями. Он поднял ее на постель, и сам лег рядом. – Думается, нам надо сделать заявку на эту кровать, миссис Грант? – Он возился с пуговицами ее шерстяной кофты под курткой.

– Люк, мы не можем…

– Почему бы нет? Это твой дом и твоя постель!

Она вздрогнула, когда его руки, заледеневшие в холодном доме, коснулись ее теплой груди и сняли с нее бюстгальтер. Она тоже начинала возбуждаться.

– Люк…

– Помолчи. – Он прижался к ней губами, дразня ее языком, а руки тем временем снимали с нее юбку и колготки. – Сосредоточься на своем муже, любовь моя, – улыбнулся он.

– Я так и делаю. – Она подняла руки и сняла с него свитер и рубашку, чтобы иметь возможность поцеловать его грудь и плечи, и притянула его к себе, забыв обо всем, кроме охватившего ее страстного желания.

В другом конце комнаты неподвижно стояла темная фигура, наблюдая за ними.

– Да! – Торжествующий вскрик Джосс приглушили кроватные занавеси. Лучи солнца на потолке погасли, поскольку набежали темные тучи.

Прижавшись к Люку, Джосс открыла глаза и уставилась на вышитый балдахин над кроватью. В центре находилась покрытая пылью и паутиной розетка из бледного шелка кремового цвета. Удовлетворенная Джосс потянулась как кошка и огляделась. Ей не хотелось двигаться, приятно было чувствовать на себе вес Люка, ощущать его плоть и близость. На мгновение ей почудилось, что она заметила что-то в углу, но мозг отреагировал не сразу. Она моргнула, внезапно испугавшись, но там уже ничего не было. Просто игра света.

Люк наконец поднял голову и взглянул на нее. Джосс плакала.