Следующая пещера оказалась более неровной, темной и пустой. Дюрелл ощупал пол, отыскал маленький камешек и подбросил его вверх. Потолка видно не было. Камешек взлетел высоко, ударился о невидимую твердь и отскочил назад, отбив мелкие крошки песчаника.
      - Мы в другом водоеме, - заключил Дюрелл.
      - Но он закрыт наглухо.
      - Нам нужно просто взобраться наверх. Ты это место не изучала?
      - Нет. Я боялась тигра.
      Дюрелл стал старательно ощупывать стены. Свет сюда почти не проникал, а к тому времени, когда Дюрелл обошел половину пещеры, пропал совсем. Стены образовывали цилиндр меньшего диаметра, чем яма, в которой он пришел в себя. Песчаник оказался мягким и крошился под ногтями, а когда Дюрелл воспользовался цепочкой из украшений, оказалось, что порода соскребается довольно легко. Но он никак не мог найти того, что искал, хотя обошел почти всю окружность. Вдруг его настороженные пальцы наткнулись на нечто вроде глубокой выемки в стене, и Дюрелл удовлетворенно хмыкнул.
      - Что там? - шепотом спросила Таня.
      - То, на что я надеялся. Полагаю, это ступени. Древние кочевники пользовались либо приставными лестницами, либо ступенями, по которым спускались к поверхности воды. Женщины шли вниз и наполняли кувшины и сосуды.
      - Но здесь нет ступенек...
      - Они за стеной. Если нам удастся выломать несколько блоков ...
      Как только Таня уяснила задачу, к ней вернулись хладнокровие, работоспособность и энергия. Дюрелл поделил ювелирные украшения поровну, и они на ощупь принялись за работу, расширяя небольшую полость. Поначалу Дюрелл обрабатывал стыки плит; древний строительный раствор легко крошился. Но когда он закончил работу над первым блоком, то не смог сдвинуть его с места. Опустившись коленями на песчаный пол, он стал толкать его, тянуть, раскачивать. Таня пришла на помощь, но все равно ничего не получалось: они не могли вывернуть плиту. Дюрелл вспотел. Тигр в наружном тоннеле забеспокоился. Была полночь. Тяжело дыша, Дюрелл отвалился назад, собираясь вновь приналечь.
      - Подожди, - сказала Таня. - Нам сначала надо снять или расшатать верхний блок.
      - Но как?
      - Сундуки с формой. Они окованы железными полосами. Если нам удастся сбить одну и использовать её как рычаг...
      Прошел драгоценный и к тому же из-за рыскающего вокруг тигра опасный час, пока Дюреллу удалось отодрать от сундука крышку. Его тяжкое дыхание заглушил необычайно громкий треск ломающегося дерева. Наступая на деревянные обломки, Дюрелл отодрал их от железной полосы и вернулся к Тане, которая продолжала воевать со стеной, усердно расковыривая стыки. Через несколько минут он на ощупь просунул рычаг между блоками и нажал. Сверху послышался скрип, и на них дождем посыпались песок и галька.
      - Мы поднимем тревогу, - охнула Таня.
      - Тут уж ничего не поделаешь.
      Он опять поднажал, и первый - самый трудный - каменный блок отделился от стены. Его быстро оттащили ко входу в пещеру, собираясь воздвигнуть подобие баррикады. Затем Дюрелл вернулся помочь Тане убрать обломки.
      - Ты был прав, - прошептала она. - Похоже на лестницу.
      За работой они потеряли счет времени. Некоторые плиты, веками подтачиваемые водой, уступали легко. Другие были чрезвычайно неподатливы. Ладони от борьбы с упрямыми плитами начали кровоточить. Но шаг за шагом они продвигались к цели. Старая каменная лестница в стене водоема неуклонно вела вверх. Чем дальше они продвигались, тем легче высвобождались блоки. К счастью, ни один из них не оказался настолько тяжел, чтобы с ним нельзя было справиться, хотя дважды блоки выскальзывали и летели вниз, с глухим стуком врезаясь в темное дно пещеры. Дюрелл хотел дать Тане передохнуть, но она отказалась. Стоило ей согласиться с его доводами, и мысль о побеге её захватила. Он пока не упоминал о проблемах, поджидавших их после подъема по лестнице. Сверху была каменная или деревянная крышка, и, возможно, справиться с ней не удастся. Даже если они выберутся наружу, там можно наткнуться на все, что угодно.
      Дюрелл не имел представления, сколько часов миновало, прежде чем он смог коснуться "крыши" водохранилища. В первый миг даже екнуло сердце - он нащупал лишь гладкий камень. Чтобы дотянуться подальше, пришлось убрать груду булыжников со следующей ступеньки.
      Он нащупал доску.
      Лестница, которую они расчистили, была слишком узка, чтобы Таня могла ему помочь. Он полагал, что они находились на высоте больше двадцати футов от дна водоема. Случайное падение вниз могло означать конец всему. Когда он опять потянулся к доске, поза его оказалась весьма рискованной. Да, там было несколько досок, скрепленных поперечиной, которая казалась рассохшейся и хрупкой. Величину и вес крышки он определить не мог.
      - Отдохнем немного, - шепнул он Тане.
      Она опустилась на одну ступеньку и положила голову ему на колени первое проявление слабости, которое она себе позволила. Мышцы Дюрелла дрожали от усталости. Он хотел увидеть её лицо, но тьма была настолько плотна, что хотя они касались друг друга, но ничего не видели. Когда она заговорила, голос был так напряжен, словно ей потребовалось все самообладание, чтобы удержаться от рыданий.
      - Я так устала, Дюрелл.
      - Ты была восхитительна, - он коснулся её длинных шелковистых волос.
      - Нет, я была холодной, бесчувственной скотиной. Наверное, я заслужила весь тот кошмар, в который попала. Но почему мой отец и все остальные так со мной поступили? Вся эта муштра, и тесты, и тренировки перед полетом на Луну... Это было так тяжело, так трудно! Я себе говорила, Дюрелл, что ученый не может позволить себе роскошь быть женщиной. Но я - я хочу быть женщиной, Дюрелл. А сейчас уже слишком поздно.
      - Давай не раскисать, - мягко предложил он.
      - За что мы боремся? Пусть я останусь у них. Пусть они узнают правду. Почему ты все это не бросишь?
      - Не знаю. Я должен - и все!
      - Для американца ты совсем неплохой человек.
      Он тихо хмыкнул.
      - Не лучше и не хуже других.
      - Я хочу плакать, но не могу, - призналась она минуту спустя. Сколько себя помню, никогда у меня глаза не были на мокром месте. Папа всегда говорил, что я должна стать взрослой и использовать свой ум на благо страны. Я считала, это и есть самое большое счастье. А сейчас на глаза наворачиваются слезы.
      - Если ты заплачешь, ничего страшного не случится.
      Она внезапно задрожала.
      - Ой, мне так холодно!
      Дюрелл тоже ощутил легкий озноб. По затылку и спине текла струйка холодного воздуха. Он внезапно решил устроиться понадежнее, и Таня убрала голову с его колен. Дюрелл посмотрел вниз, в черноту ямы. Дна видно не было, но ему показалось, что внизу тускло мерцают два светящихся зеленых изумруда. Злобные глаза тигра были направлены прямо на них. Дюрелл сказал Тане, чтобы та сидела спокойно, а сам сжался в комок на узкой ступеньке, послюнил пальцы и протянул в темноту руку. Да, оттуда сквозил холодный ночной воздух. У Дюрелла вновь воскресла надежда. Взяв железку, он ткнул ей в деревянную крышку над водоемом. Поначалу ничего не случилось. Он давил изо всех сил, пока тело не стало протестовать, едва не потеряв равновесия. Пришлось остановиться и передохнуть.
      - Что случилось? - поинтересовалась Таня.
      - Полагаю, мы сможем отсюда выбраться.
      Он возобновил попытки. Послышался слабый скрип и треск выдираемого из сухого дерева гвоздя. Холодный воздух внезапно хлынул в перепачканное лицо. Он чихнул из-за попавшей в нос пыли, потом последний раз приналег. Таня ухватила его сзади за плечи, чтобы поддержать, пока он своим рычагом будет отдирать доски. Что-то хлопнуло , натужно заскрипело, одна из досок оторвалась и полетела вниз - туда, где стоял не сводящий с них глаз тигр.
      Дюрелл сразу дотянулся до отверстия, ухватился за край и оттолкнулся от ступеньки вперед и вверх. Его ноги болтались над черной бездной. Над ним порывами проносился ледяной воздух. Он качнулся, подтянулся на руках, грудью навалился на край доски и, оттолкнувшись руками, дважды перекувыркнулся, прежде чем смог остановиться.
      Не меньше минуты он лежал, глядя на лунный серп, проплывавший над ним в ночном небе.
      17.
      Со временем силы к нему вернулись, но он не двигался, а только глядел вверх на менявшее цвет небо. Повернув голову, он заметил у горизонта бледно-серую полоску. Приближался рассвет. Они провозились всю ночь, расчищая древние ступени и выход из хранилища.
      Холодный ветер гнал над ним пыль и скорбно завывал среди покосившихся древних колонн и развалин. Он развернулся головой к краю хранилища и, лежа ничком, стал вглядываться вниз.
      - Таня!
      - Я здесь. Но у меня по-твоему не получится. Сил не хватит.
      Голос её доносился словно из бездны, хотя их разделяли всего несколько футов.
      - Наверное, лучше, если ты оставишь меня здесь. Я подожду.
      - Нет. Попробуй дотянуться до меня рукой.
      Бледная Танина рука показалась из темной дыры. Дюрелл потянулся, но не достал её пальцев, вытянулся ещё - и обхватил ладонью её запястье.
      - Когда я потяну, - шепнул он, - бросай ступеньку и повисни на руке.
      - Я упаду! - у неё перехватило дыхание.
      - Другой рукой ухватишься за край доски. Но все одним движением. Поняла?
      - Позволь мне остаться здесь.
      - Отступать уже некуда. Начали!
      Он сильно потянул её запястье, пока страх не успел её парализовать. Она тихонько вскрикнула и вдруг повисла на его руке, едва не стянув его обратно в яму. Но тут её свободная рука взметнулась вверх, Дюрелл перехватил её и, напрягая все силы, подался назад. Ее тело больно царапали острые края расщепленных досок. Но вот показались голова и плечи. Тащить её Дюрелл перестал только тогда, когда сам смог подняться на колени, а Таня, вырвавшись из ямы, упала на песок.
      Они были свободны.
      Снизу донесся злобный рык разочарованного тигра, который осознал вдруг, что его подопечные сбежали.
      Под предрассветным небом разносились раскаты тигриного рева. Дюрелл выругался и помог девушке подняться на ноги. Она оперлась на него, дрожа от разгулявшегося ледяного ветра с гор.
      Они стояли на настоящей террасе , а внизу, в складках горного хребта, лежала маленькая долина, которую Дюрелл обнаружил при своем первом появлении здесь. Терраса, приподнятая над поверхностью, напоминала своей формой нос гигантского корабля. Под слоем песка, нанесенного сюда с гор, ещё можно было разглядеть огромные стертые временем плиты пола. Остатки колоннады рухнувшего храма проступали на фоне ночного неба. Время не пощадило даже этих массивных колонн; всюду валялись крупные обломки резных фронтонов. Аллея оснований колонн сворачивала влево, и Дюрелл с девушкой направились туда. Ярдах в пятидесяти от того места, где они выбрались из пещеры, обнаружилось круглое отверстие первой ямы, служившей им тюрьмой. Девушка задрожала и отпрянула назад.
      - Где мы? - шепотом спросила она.
      - В саду Искандера. Согласно легенде, дворец и крепость построены Александром. Хотя это больше похоже на работу древних персов.
      - Почему же никто не обнаружил его раньше?
      - Большую часть Дашт-и-Кавир никогда не исследовали. Думаю, что когда-нибудь, возможно достаточно скоро, тут организуют аэрофотосъемку и ликвидируют все белые пятна. Но пока этого нет, для штаба мятежа здесь отличное место.
      - Но я никого не вижу.
      - Будем надеяться, что так пока и будет продолжаться.
      Дюрелл захватил с собой железную полосу, которой пользовался словно рычагом, ломая крышу водоема, и сейчас оценивающе взвесил её в руке. Слабовато оружие против тех, кого можно тут встретить. Разочарованный тигр в пещере на минуту умолк, но потом взревел с новыми силами. Зверь проводил их до первой ямы и теперь метался по кругу глубоко внизу.
      На востоке появились розоватые отблески будущего рассвета. Дул холодный ветер, оплакивая разрушенный храм, среди обломков которого они оказались. В бледном утреннем свете Дюрелл разглядел тропинку, протоптанную Махмудом за то время, пока тот регулярно таскал воду и еду тигру и им самим. Она исчезала из виду за развалинами невысокой стены. В отблесках зари Дюрелл стал рассматривать скалу, вздымавшуюся над широким основанием их треугольной террасы. Таня взяла его за руку. Ее пальцы были холодны как лед.
      - Мы сможем спуститься вниз?
      - Нет. Во всяком случае, не сейчас.
      Он повел её по тропинке, уводившей в сторону от ямы. Тигриный рев провожал их, понемногу слабея. Похоже, зверь чувствовал себя одиноко. Когда тропа свернула за край стены, Дюрелл остановился.
      В каменном склоне виднелись древние ворота, украшенные крылатыми быками, очертания которых за века сгладил ветер. Здесь могли производить захоронения, и тогда должна была существовать дорога вниз с плато. Возможно, она проходила через долину и через хорошо ему знакомые ворота в пещеру. Но такой дороги было явно недостаточно для крепости, где когда-то размещались тысячи вооруженных людей, жрецы, полководцы и знать.
      Дюрелл уже собрался было повернуть за крепостную стену, когда услышал шаркающие шаги, приближавшиеся от ворот в скале. Жестом он велел Тане отойти назад. Шаги явно принадлежали одному человеку. Послышалось бормотание на фарси - недовольство утренним ознобом. Миг спустя из-за руин показалась фигура, шагавшая к яме.
      - Махмуд! - негромко окликнул Дюрелл.
      Человек в испуге остановился. Поначалу он не заметил Дюрелла с девушкой и вертел головой и так, и этак. На нем была застиранная рубашка, старые брюки и пара отличных армейских ботинок. Дюреллу понравились ботинки. Он все ещё оставался босым, к тому же нужно было завершить экипировку. Дюрелл решил недостающую часть позаимствовать у Махмуда.
      - Махмуд! - опять позвал он.
      И нанес удар.
      Махмуд отлетел назад и попытался уползти, извиваясь как змея. Дюрелл, подскочив к нему, увидел брызжущий слюной разинутый гнилозубый рот, готовый поднять тревогу. Дюрелл схватил железную полосу, приставил её к горлу Махмуда и нажал, сильно, но не всем весом, надеясь заставить его молчать; правда и этого оказалось достаточно, чтобы Махмуд забился в конвульсиях. При этом ему едва не удалось высвободиться. Тогда Дюрелл опять надавил на железку и прижал корчащееся тело. Хриплое дыхание Махмуда резало ухо, вскоре начались позывы на рвоту. Дюрелл немного ослабил нажим.
      - Ты хочешь умереть? - шепотом спросил он.
      Глаза Махмуда вылезли на лоб, в них читалась мольба.
      - Тогда молчи, - велел Дюрелл.
      Он ещё немного отпустил железку. Махмуд всосал полные легкие воздуха. От него несло потом, протухшим жиром и луком. Худое лицо с раздутыми ноздрями было покрыто шрамами.
      - Как вы... опять выбрались? - прохрипел он.
      Дюрелл достаточно знал язык, чтобы понять.
      - Аллах помогает правому делу. Где солдаты?
      - Солдаты?
      - Здесь находятся войска, вооружение и техника, готовые к мятежу.
      Махмуд вздохнул.
      - Да.
      - Где они?
      - Внутри горы.
      - За этими воротами?
      - Да.
      - А Хар-Бюри?
      - Не знаю.
      - Китайцы здесь? Та-По с женой?
      - Не знаю.
      - А русский профессор?
      - Не ...
      Дюрелл опять приставил железную полосу к горлу Махмуда. Разгорался рассвет; горизонт на востоке окрасился цветом пламени. Высоко в небе, над вершиной горы, кружили грифы.
      - Мне бы не хотелось отправлять на тот свет человека, пребывающего в подобном неведении, - спокойно произнес Дюрелл. - У тебя остается последний шанс рассказать правду.
      Он опять надавил Махмуду на горло. Тот почти не сопротивлялся. Его тело дергалось во все стороны, руки рассекали холодный утренний воздух. Ноги его свело судорогой. Таня что-то пробормотала, но Дюрелла это не смягчило. Когда глаза Махмуда вылезли из орбит, а язык вывалился изо рта, он перестал давить. Махмуд ухватился за горло. Казалось, он не в состоянии дышать. Дюрелл отодвинулся немного и стал ждать.
      - Генерал...Хар-Бюри...казнит меня, - хрипел Махмуд.
      - Так он уже генерал?
      - Он возглавляет Национальную Освободительную Армию ...
      - Он здесь?
      - Да.
      - Уже лучше. А остальные?
      - Да, да!
      - Расскажи мне, как к ним пробраться.
      Махмуд отхаркивался, быстро приходя в себя.
      - Они вас разрежут на мелкие куски и скормят грифам. Вас обоих. Вам туда путь заказан.
      - Нет, не заказан. Снимай ботинки, Махмуд. Мне они нужны. И поднимайся.
      Махмуд повиновался, и Дюрелл с опасением втиснул голые ступни в армейские ботинки. Когда Махмуд с трудом поднялся на ноги, Дюрелл подтолкнул его к воротам.
      - Иди первым и показывай дорогу. Если нас остановят или окликнут, я полковник Авази, получивший приказ генерала Хар-Бюри доставить к нему девушку.
      Лицо Махмуда исказилось от ужаса.
      - Так не пройдет! Они поймут, что это ложь!
      - Это уже твое дело. Если не соврешь убедительно - умрем вместе. Так что старайся вовсю, Махмуд.
      Дюрелл похлопал по грязным лохмотьям Махмуда в поисках оружия и извлек нож с длинным лезвием. Солнце уже всплыло над горизонтом, красное и зловещее. Ветер стих. Колонны, возвышавшиеся на плато, отбрасывали длинные утренние тени. К грифам, парившим в небе, присоединились новые.
      Когда они приблизились к проходу в скале, тот оказался больше, чем предполагал Дюрелл. В массивную кирпичную кладку были вделаны новые железные ворота. Для прохода была открыта только одна створка. Подойдя ближе, Дюрелл ещё раз предостерег Махмуда, и тот, облизнув губы, кивнул покрытой струпьями головой.
      Они вошли в большое сводчатое помещение, освещенное голыми электрическими лампочками на проводах, наскоро протянутых по колоннам и потолку. Наверное, здесь когда-то находились археологические ценности, но их давно убрали. Теперь здесь была казарма, полная солдат.
      Махмуд остановился, Дюрелл с Таней стали сбоку от него. Дюрелл незаметно кольнул Махмуда острием ножа в левый бок. Большинство солдат спали на многоярусных койках, тянувшихся вдоль каменных стен. Они были в форме, а у стен стояли стеллажи с винтовками, ПТУРСами, пулеметами и минометами. Человек с широкими нашивками сержанта на рубашке, сидевший за столом в дальнем углу зала, сонно зевнул.
      - Не останавливайся, - тихо приказал Дюрелл на фарси.
      - Я...я боюсь.
      - Вперед!
      Они пересекли помещение под пристальными взглядами тех немногих солдат, которые бодрствовали на своих койках. Сержант протер глаза, прикрыл ладонью рот и в конце концов небрежно отдал честь полковничьим звездочкам Дюрелла. Его внимание привлекла Таня.
      - Доброе утро, полковник ... Махмуд, идиот, что ты собрался делать с этой женщиной?
      - Г-генерал Хар-Бюри послал за ней, сержант.
      Дюрелл с готовностью пояснил:
      - Я - полковник Авази, сержант, из египетской армии, союзник генерала.
      - Девчонка опасна. К ней нужно приставить охранника.
      Дюрелл, решив, что разъяснил происхождение своего акцента, улыбнулся.
      - Куда же она может деться? Со скалы?
      Сержант ухмыльнулся, показав плохие зубы.
      - Я слышал, что она сидит вместе с американским шпионом. Оба они шпионы.
      - Времена меняются, сержант, - небрежно отмахнулся Дюрелл. - И это многое для нас усложняет. Не так просто стравить кого-нибудь в своих интересах, так ведь? Но генерал уже, наверное, заждался. Он задержек не терпит.
      - Не знаю, не знаю. Я вас раньше не видел, полковник. - Сержант с деланной небрежностью вытащил из стола пистолет. - А что случилось с Махмудом? Он, конечно, только жалкий дурак, но трясется, как перепуганная дворняжка.
      На мгновение Дюреллу показалось, что Махмуд сейчас во всем сознается. Он незаметно ткнул Махмуда кончиком ножа. Тот даже подпрыгнул.
      - Пустяки, - поспешно ответил Махмуд. - Ночью я плохо спал. Генерал сейчас в ужасном расположении духа.
      - Но сегодня в ночь нам выступать. Такое настроение - дурной знак.
      - Ему не терпится поговорить с этой девицей, сержант.
      - Тогда ладно, - резко бросил сержант. - Проходите.
      Махмуд заторопился к выходу из казармы, Таня с Дюреллом следовали вплотную за ним. Сержант зевнул и опять устроился поудобнее на стуле. Ясно было, что Махмуд истратил свои последние резервы на то, чтобы миновать сержанта. Трусость просто лишила его сил. От казармы к сердцевине горы был проложен тоннель-коридор. Когда-то он был частью древних укреплений или гробниц; но современная техника пробурила и расширила полости в горе; стены укрепили бетоном и осветили цепочкой электрических лампочек, работавших от генератора, спрятанного глубоко в каменных недрах. Десяток шагов по тоннелю - и Махмуд схватился за грудь и, переводя дух, прислонился к стене. Он посерел лицом, его тошнило.
      - Я не могу идти ... идти дальше.
      - Ты должен, - твердым голосом приказал Дюрелл.
      - Можете убить меня прямо здесь. Перерезать мне глотку. Пронзить мне сердце. Все равно я не могу идти.
      - Ты был очень смел, когда сторожил нас в яме.
      - Я всего лишь исполнял то, что мне приказывали, - задыхаясь выдавил Махмуд.
      - Ладно. Как попасть к генералу?
      - Вниз по тоннелю... Вверх по лестнице... Его личные апартаменты... Штаб-квартира... Много карт... Много офицеров...
      Впереди виднелась небольшая приоткрытая дверца. Дюрелл подтолкнул Махмуда вперед и открыл дверь, словно в надежде обнаружить там клад. В помещении хранилось оружие. На полках были аккуратно расставлены ящики с гранатами, пистолетами и пулеметами. Дюрелл втолкнул перепуганного Махмуда внутрь, снял с ящиков веревки, быстро связал его и вставил кляп. Потом взял две гранаты и автоматический пистолет, а ещё один пистолет протянул Тане. Она покачала головой.
      - Нет. Я никого не собираюсь убивать.
      - Если они нас схватят, то разорвут на части.
      - Я согласна на бегство без лишнего шума. Стрелять, убивать, бросать бомбы - это не для меня.
      Она снова замкнулась в своем холодном одиноком "я". Дюрелл негромко выругался. Длинные светлые волосы окаймляли её лицо. Рваные шорты выставляли напоказ красивые ноги и великолепную фигуру. Она была ходячим вызовом любому встречному офицеру, стоило тому потерять над собой контроль.
      Дюреллу не нравилось, что пришлось бросить Махмуда, но сейчас им было проще без него. Он сунул обе гранаты под рубашку и запер на засов дверь оружейного склада. Последнее, что он там увидел - блестящие крысиные глазки Махмуда. Не светилось ли в них торжество и злорадство? Дюрелл не был уверен. Через несколько минут это не будет иметь никакого значения.
      - Пойдем, - сказал он Тане.
      - Но куда мы направимся?
      - Для начала отыщем твоего отца.
      - Ты все ещё утверждаешь, что он здесь?
      - Я уверен в этом.
      - В плену, как мы?
      - Да.
      - Тогда дай мне одну гранату.
      Они шагали по тоннелю к лестнице, про которую говорил Махмуд. Впереди брезжил дневной свет. Два солдата, стуча каблуками, спускались по железным ступеням, спиралью прорезавшим гору. Они отдали честь полковничьим звездочкам и с нескрываемым любопытством уставились на Таню. Один даже собирался окликнуть их, но другой дернул его за руку, и они поспешно удалились в сторону казармы.
      - Чин имеет свои преимущества, - тихо заметил Дюрелл. - Даже ворованный.
      Дневной свет проникал сквозь неровное отверстие в скале, через которое можно было попасть в искусно замаскированный наблюдательный пункт - нечто вроде балкона на склоне горы. На них обрушились потоки света и тепла от солнца, сиявшего над пустыней, распростершейся далеко внизу и похожей на топографическую карту. Далеко под ними, прямо у горы, под камуфляжными сетками расположился автопарк с грузовиками, джипами, полугусеничными машинами и даже тремя средними танками. Рамсур Сепах в роли Хар-Бюри все очень толково спланировал. Со своими войсками, переодетыми в форму регулярной иранской армии, он мог завладеть опорными пунктами столицы до того, как поднимется тревога. Здесь были даже орудийные установки 88-го калибра, покоившиеся на своих лафетах. Дюрелл поднял голову и услышал приглушенный треск вертолета. Тот поблескивал металлом и стеклом кабины высоко в бронзовом небе. Ни кружиться над горой, ни спускаться он не стал. Дюрелл следил за ним, пока он не скрылся за склоном горы, а потом коснулся Таниной руки.
      Она не шевельнулась.
      - Как ты собираешься в одиночку сражаться со всей этой армией?
      - Возможно, мы не столь одиноки, как я полагал.
      Она насупилась.
      - То, что ты затеваешь, не научно. Это идет вразрез с любой логикой. Чего ты надеешься добиться? Ведь здесь целый гарнизон.
      - Хотя бы найти твоего отца.
      - Думаю, мы погибнем оба, и очень скоро.
      - Да, если поднимем лапки кверху. Скоро кто-нибудь обязательно наткнется на Махмуда. Это вопрос времени, и его у нас не так много.
      Они вернулись внутрь. Лестница вывела их на следующий уровень, который не слишком изменился с древних времен. Здесь располагался настоящий огромный зал, украшенный мозаикой, древнее великолепие которой лишь подчеркивалось современной скучной мебелью - столами и стульями, стоявшими у стены. Гигантские карты Тегерана, Исфахана и других главных городов заслоняли каменную резьбу. Освещение было очень тусклым. Никого не было видно. Но откуда-то доносились телефонные звонки, на которые тут же отвечали. Древности пострадали от соседства с мятежниками. Некоторые выцветшие росписи и колонны, мешавшие прокладке электрических кабелей, сбили и разрушили.
      Таня задержалась на пороге.
      - Погоди. Я не уверена - слишком долго мое сознание было затуманено но я помню эту комнату.
      - Откуда?
      - Не знаю. Наверное, тогда я впервые здесь оказалась. Рядом есть комната, и со мной в тот первый день хорошо обращались. Допрашивал меня мужчина. Вернее, несколько. Они хотели все знать о полете на Луну. Я отказалась рассказывать.Ее дивные брови изогнулись дугой. - В конце концов, это вопрос безопасности моей страны.
      - Им не понравилось, что ты не отвечала?
      - Я чувствовала, они мне не доверяют.
      Дюрелл вкратце описал ей внешность Рамсура Сепаха.
      - Он был среди допрашивавших?
      - Да. Полагаю, да.
      - А что случилось, когда ты отказалась посвятить их в технические детали?
      - В наказание меня бросили в яму. Если я упряма как скотина, сказал тот человек, так со мной и будут обращаться. Но я не испугалась. Ведь они считали меня очень ценным трофеем. - Она опять улыбнулась, не разжимая губ, и опять у неё на подбородке появилась ямочка. - Я не испугалась, даже увидев в яме тигра. Решила, что этот - Сепах - не допустит, чтобы я пострадала. Он просто хотел меня заставить рассказать про полет на Луну, про мои тренировки и про ... про отца.
      - Но ты не рассказала.
      Она приложила ладонь ко лбу.
      - У меня тогда помутился разум.
      - Но сейчас твое сознание прояснилось?
      - Думаю, да.
      - Ты можешь вспомнить дорогу в ту комнату, где они тебя запирали?
      - Надо идти сюда.
      Она двинулась вперед с внезапной уверенностью, но лицо оставалось неживым, так что казалось, будто ею двигала некая внешняя сила. Из соседних комнат доносился телефонный трезвон и приглушенные людские голоса. Дюрелл улавливал обрывки телефонных разговоров.
      - Рота "Д" в 16.00, курс 280 градусов ... Лейтенант Авад должен явиться к полковнику Месхаби с графиком дежурств ... Контрольно-пропускной пункт Бэйкер - происшествий нет. Контрольно-пропускной пункт Зэт происшествий нет ... В 15.00 проверка караулов в паре с майором Харраном ...
      Девушка ускорила шаги. Она свернула налево в темный коридор и стала взбираться по явно свежеустановленной железной лестнице. Дюрелл предположил, что в штаб-квартире мятежников недавно произошла авария. Ему показалось, что он слышит приглушенные ружейные выстрелы, но поклясться в этом он не мог. Поднявшись по лестнице, девушка остановилась и прикусила губу.
      - Я не знаю, куда идти дальше.
      - Где мы?
      - Поначалу они меня доставили в великолепную комнату. Должно быть, это личные апартаменты генерала Хар-Бюри. Пойдем туда.
      Дюрелл подумал, что там должны быть часовые. В поперечном коридоре он уловил топот бегущих ног и оттащил девушку в затененную нишу. Группа людей торопливо проскочила мимо. Дюрелл ощутил запах сигаретного дыма и кофе и услышал отдаленный звук бьющейся фаянсовой посуды, которую опрокинули вместе с подносом. Где-то тревожно и пронзительно зазвенел колокол.
      - Вот. Эта дверь.
      Дверь была деревянной и, похоже, тоже установленной недавно. Она оказалась заперта. В каменной стене поблизости был заново проложен тоннель, либо просто расширены помещения, просуществовавшие в старой крепости две тысячи лет. Дюрелл осторожно надавил на ручку, затем отступил назад и ударил по двери. Та сразу поддалась и они с Таней ввалились в помещение.
      Таня пронзительно закричала.
      Они снова оказались на Луне.
      18.
      Было такое впечатление, что они провалились в дыру между мирами. Они находились в лунном куполе. Через пластиковое окошко проникало мрачное сияние, отражаясь от знакомых компьютеров и прочего технического оборудования. Дюрелл перевел дух. Переход оказался слишком внезапным, потрясение - слишком сильным. Прямо над черным горизонтом плыла неяркая сине-зеленая красавица Земля. Зазубренные лунные пики и кратеры, знакомая обширная равнина, которую он так тщательно изучал, когда был с профессором Успанным, кресла с ремнями безопасности, скафандры, гермошлемы, нагромождение счетчиков и всяких приборов - все это сохранилось здесь в неприкосновенности с того момента, когда он, охваченный безумием, прорвался сквозь шлюз и попал обратно.
      На землю.
      Таня закричала опять. Она стояла, прижав неподвижные руки к бокам и так широко раскрыв глаза, что вокруг бледной радужной оболочки со всех сторон был виден белок. Дюрелл подскочил к двери, захлопнул её и умудрился приладить засов к разбитой дверной ручке. Это на несколько секунд могло задержать нападающих. Затем он подбежал к остолбеневшей Тане и рукой закрыл ей рот, чтобы заглушить очередной вопль.