ЛИДОЧКА. Я помню тот вечер так ярко. Ты, Миша, пришёл ко мне печальный грустный, долго мялся и наконец, сообщил, что у Ромчика другая женщина, и он уехал не попрощавшись, чтобы меня не травмировать. Я была страшно оскорблена таким поведением. Мы, Рома , оба были чересчур гордые люди, и как бы вычеркнули друг друга из жизни.
      РОМЧИК. Да, гордыня. Как могут ловко ею пользоваться подонки. А казалось бы что проще: взять да объясниться.
      ЛИДОЧКА. А Миша так вовремя подставил мне дружеское плечо...
      РОМЧИК. Ещё бы. Я сам его об этом просил.
      ЛИДОЧКАФ. Поддерживал меня, заботился, отвлекал от тяжёлых мыслей, пока не приучил к себе. Эжен вообще не появлялся.
      (Из ванной доносится жизнерадостное пение Эжена) Кстати, Миша, зачем тебе понадобилось разбивать нашу с Ромой Жизнь?
      ШИЛОВ. Я любил тебя, а ты - его. Ты никогда не была бы моей, если бы он был рядом.
      ЛИДОЧКА. Вот это правда.
      РОМЧИК. Так тебе проще было бы меня расстрелять. Ах пардон, забыл, к тому времени вы уже не расстреливали.
      ШИЛОВ. (Лидочке) Но всё-таки ты была моей. Пусть недолго, но была.
      ЛИДОЧКА. Рома, а телеграмма зачем, что ты умер?
      РОМЧИК. Потому что Ромчик уиер, а родился мститель.
      ЛИДОЧКА. Ты - мститель?
      РОМЧИК. А кто же, если не я? Нас мало осталось. Они же -на Шилова/ всю нашу землю крестами завалили. Да не купольными, сияющими, а могильными,.. И ничего этим палачам не делается. Неистребимые, как тараканы. Иногда мне кажется, что они и не люди вовсе. Нет, правда. Люди хоть каются, увидев ужасы сотворённого ими. А эти... Дачи у них по-прежнему, сосенки. Воздухом они дышат, внучат растят. К власти снова рвутся, по крови истосковались. У этого тоже где-нибудь дача, в Комарово. Да?
      ШИЛОВ. В Репино.
      РОМЧИК. О, в Репино. Места-токакие. К великим приобщаются. На берегу залива?
      ШИЛОВ. На берегу.
      РОМЧИК. На песочке. Колодец во дворе.
      ШИЛОВ. Влдопровод. Рома, хочешь, я тебе эту дачу подарю. Она твоя, Рома, владей. Только оставь меня в покое. Не мучай.
      РОМЧИК. Тырь-пырь-нашатырь. Как заговорил. Разжирели как крысы и слова им не скажи: расстраиваются.
      ШИЛОВ. (суетливо) Лида, я знаю, что я... Да, это подло,но теперь не вру... Ты одна мне... ты у меня одна на свете...
      ЛИДОЧКА. Уходи. Видеть тебя не могу.
      ШИЛОВ. Да, ты права... права. Да... (сгорбившийся, жалкий направляется к двери.) Я думал, что я... Впрочем, прощай... (берётся за ручку).
      ЛИДОЧКА. Подожди. Куда ты сейчас?
      ШИЛОВ. (растерянно качает головой) Не знаю. Не нужна мне дача, дом не нужен. Нет дома, разрушен. Как раскопали моё рпрошлое, отвернулись все. Нет родных, близких. Дети стыдятся, внучка из дома сбежала.
      РОМЧИК. Погоди, то ли ещё будет. Настоящий суд впереди.
      (Входит Эжен. Принял ванну, побрился, надушился, втирает крем в лицо).
      ЛИДОЧКА. Вот что, Миша, не уходи. Оставайся.
      РОМЧИК. Как?
      ЛИДОЧКА. Всё это быльём поросло. Мы уже другие. Я не хочу никому мстить.
      ЭЖЕН. (громко аплодирует) Прекрасно раздавить тиранов силу но дело милосердия прекрасней!
      РОМЧИК. Ах так, ладно. Но учтите, я тоже никуа отсюда не двинусь.. Один раз у тебя вышло, дятел, но больше не выйдет. Дудки. (Достаёт свой портрет и вешает его на стену рядом с портретм Эжена, повернув тот лицом к стене)
      ЭЖЕН (развернув портрет обратно) И спорят и спорят. Женщина давно уже сделала выбор, правда, Лтдочка? Завяжи мне волосы, лапушка.
      ЛИДОЧКА. (перевязывет ему волосы чёрной ленточкой) Но позвольте, милые мои... Вы что же все трое вдруг решили, что я...
      ЭЖЕН РОМЧИК (в один голос) Решили.
      ШИЛОВ ЛИДОЧКА. Миша?
      ШИЛОВ Без тебя повешусь.
      ЛИДОЧКА. РОма?
      РОМЧИК. Буду драться за тебя, как лев.
      ЛИДОЧКА. Женечка?
      ЭЖЕН. Учти, на полу спать не буду: боюсь сквозняков.
      ЛИДОЧКА. Но Женя, у тебя был такой успех у женщин. Можно сказать мировая слава. Не зря же тебя прозвали: дон Эжен.
      ЭЖЕН. Пыль, ничто. А в тебе, Лида, душа, гармония.
      ШИЛОВ и РОМЧИК. (в один голос) Душа. Гармония. (смотрят друг на друга с ненавистью).
      ЛИДОЧКА. Я вас правильно поняла: вы все трое вернулись ко мне?
      РОМЧИК. Да, чтобы остаток жизни провести с любимой...
      ШИЛОВ. Единственной...
      ЭЖЕН. Неповторимой.
      ЛИДОЧКА. Но что же мне делать?
      РОМЧИК. Выбирай. Ты должна выбрать одного из нас.
      ЛИДОЧКА. А без выборов нельзя?
      РОМЧИК. Нельзя. Ты должна идти в ногу со страной. Выборы - основа демократия.
      ЭЖЕН. (шёпотом) Сразу замечу, как советник, оба кандидата - не фонтан. Этот (показывает на Шилова) обманет. А этот (на Ромчика) этот просто соврёт. Выборы окончены. Я остаёюсь на весь срок. (Лидочке) Ты вегда отличалась хорошим вкусом.
      РОМЧИК(иронично) Конечно, можно выбрать павлина, если тебе нужен... зоопарк.
      ЛИДОЧКА. Прекрати обзываться.
      ЭЖЕН. Да пусть обзывается на здоровье. В таких случаях я вегда говорю: зовите хоть педиком, только попку не трогайте.
      ЛИДОЧКА. Вот что, родные мои. Вы мне одинаково дороги. Вы для меня - братья. Мои бывшие мужья...
      РОМЧИК(ОСКОРБЛЕННО) Родственнички.
      ЭЖЕН. Надо помочь женщине. Я предлагаю игру. Чтобы без обиды. Кто первый заговорит, тот вылетает. Игра в молчанку. Оставшийся победитель.
      РОМЧИК. Согласен.
      (Становятся в круг)
      ЭЖЕН. Ехали татаре, кошку потеряли, кошка сдохла, хвост облез, кто промолвит, тот её и съест. Молчание!
      (Все трое, надувшись, как индюки, сурово молчат. Вдруг Шилов вскрикивает).
      ЭЖЕН. Аллес, ты вылетаешь.
      ШИЛОВ. Сам вылетай. Он щиплется.
      РОМЧИК. Я?
      ЭЖЕН. Плевать, всё равно вылетай, таков закон.
      РОМЧИК. Вылетаете оба. Ты тоже заговорил.
      ЭЖЕН. Я - ведущий.
      РОМЧИК. Дурак ты, а не ведущий.. Я знаю эту игру: ты должен был молчать. Я победил. (Выталкивает их за дверь)
      ЭЖЕН. (Сопротивляясь) Позвольте, позвольте!
      РОМЧИК. Нет уж, позвольте вам не позволить. От винта! - крикнул Карлсон, когда к нему пристали гомосексуалисты.
      ЛИОЧКА. Погодите, я эту игру не поняла. Давайте ещё раз.
      ШИЛОВ. Я предлагаю в прятки. Кого не найдут, тот победил.
      РОМЧИК. Замётано.
      ЭЖЕН. Водит Лидочка.
      ЛИДОЧКА. Согласна. (Отворачивается к стене, считает) Раз, два, три, четыре, пять я иду искать. Шесть семь, я иду совсем. Восемь деять, десять, выхожу как красный месяц. Пора-не пора, я иду со двора. Кт не спрятался, я не виновата. (Кричит) Иду-у-у!
      (Пока она считает, Шилов прячется за широкое трюмо. Эжен, сняв тапочкии затолкав их под шкаф, лезет в шкаф. Ромчик, дождавшись, пока он прикроет за собой дверцу, подкрадывается к шкафу и вытащив таптчек, вешает его на ключ, торчащий из шкафа. Сам убегает в ванную. Лидочка идёт по комнате и сразу же видит висящий тапочек Эжена. Улыбается, качает головой, но не успевает ничего сказать, как из ванной, вслед за грохотом выскакивает Ромчик.)
      РОМЧИК. Какой идиот свои лосьонвы на полку поставил! Всё вдребезги.
      Из шкафа выскакивает Эжен.
      ЭЖЕН. Ты разбил мой французский одеколон.
      РОМЧИК. (отряхиваясь) Проклятье! Теперь я, русский человек, насквозь провоняю францией.
      ЛИДОЧКА. Палочка-выручалочка, выручи меня. Я вас обоих застукала. Ищем Мишу.(Ищут, но не находят) Миша, ты где? Ау-у.
      РОМЧИК. Стукача так просто не застукаешь: он бдительный.
      ЛИДОЧКА. Миша ну вылезай. Ты выиграл. Господи, да где же он?
      (Эжен, заглядевшись на себя в трюмо, вдруг что-то заметил)
      ЭЖЕН. Эй, сюда, н здесь. (Показывает за трюмо) Вот он, на полу.
      ЛИДОЧКА. Миша, вылезай.
      РОМЧИК. Не хочет. Ну я тебе сейчас... (отодвигает трюмо) Кажется... он...
      ЛИДОЧКА. Да ему плохо. Скорей. (Вытаскивают Шилова из-за трюмо).
      РОМЧИК. Дышит. (Похлопывает Шилова по лицу) Эй, очнись.
      ШИЛОВ (открыв глаза, хрипло) Я... выиграл?
      ЛИДОЧКА. Да, Мишенька, да. (Достаёт портрет Шилова и вешаает его на стенку рядом с остальными) Мальчики. У меня одна комната свободна. Пусть, кто хочет, тот в ней и живёт.
      ВСЕ ТРОЕ.(одновременно) Я! Я! Я!
      ЛИЧКА. Вот втроём и живите.
      
      
      ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ.
      
      Прошло несколько дней. Та же комната, в которой теперь две кровати и раскладушка. Раннее утро.
      Ромчик встаёт, идёт к окну, открывет его, делает небольшую зарядку. Вытаскивает из-под кровати самодельные плакаты, вешает их над кроватями своих соседей. Над кроватью Шилова: "Каждому стукачу - по большому кирпичу". Над кроватью Эжена: "Павлин, не доводи меня, блин!" Манипулирует над кроватью Шилова с ведром, полным воды. Приладив его, подходит к телефону, набирает номер)
      РОМЧИК. Алло, привет. Это я. Письмо моё получил? Всё понял? Я могу надеяться? Это очень важно. Очень. Сделаешь, да? Ладушки. Сегодня. Обязательно сегодня. Пока. (Кладёт трубку. Смотрит некоторое время на спящего Эжена, берёт его тапки, относит к раскладушке Шилова. Достаёт клей "Момент" усердно мажет подошвы клеем. Дует на них, машет тапочками в воздухе, кладёт на пол и с силой прижимает их к полу.
      Достаёт зубную пасту и размазывает её по лицу храпящего Шилова. Потом ложится в свою постель по пути подцепив леской с крючком на конце одеяло Эжена. Тянет леску на себя. Одеяло сползает. Эжен, замёрзнув, просыпается.)
      ЭЖЕН. Ой, как холодно. Кто это открыл окно? (Вскакивает, бежит к окну, закрывает его. Поднимает одеяло, ищет тапочки, подходит к раскладушке Шилова, вдевает ноги в тапочки, делает резкий шаг и грохается на пол. Крик. Вскакивает испуганный Шилов, ударяется головой о повешенное ведро, которое вывливается ему на голову. Второй крик)
      ЛИДОЧКА. (вбежав)Что ты делаешь на полу, Женя?
      ЭЖЕН (Делая вид, что отжимается на руках). Триста восемьдесят семь, триста восемьдесят восемь...
      ЛИДОЧКА. Миша, а с тобой что?
      ШИЛОВ. Да так... кругом одни уголовники.
      РОМЧИК (нарочито) Хр-р! Хр-р!
      ЛИДОЧКА (дёргая за одеяло) Ромчик.
      РОМЧИК (ещё громче)Хр-р! Хр-р!
      (Лидочка стаскивает с него одеяло)
      РОМЧИК. (протирая глаза, увидев Шилова) Ха-ха-ха! Асисяйчик! Що? Що ты говоришь? У кыно? Какое кыно? Лубов?
      ЭЖЕН. Лесбия... (Показывая, что у него идет из носа кровь.) Дай платок.
      ЛИДОЧКА.Рома, может, ты объяснишь, что всё это значит?
      РОМЧИК. Купила мама коныка, а конык без ногы. Якая гарная игрушка. Гы-гы-гы-гы!
      ЛИДОЧКА. Браво. Очень умно. (Аплодирут).
      ЭЖЕН (с серьёзным выражением лица) Очень. (присоединяется к аплодисментам Лидочки. Вслед за ним - Шилов. Аплодисменты Шилова и Эжена переходят в бурную овацию).
      ЛИДОЧКА. Пяти дней не прошло, а дом превратился в какой-то кошмар: вопли, драки, разбитые носы. (Даёт Эжену носовой платок, тот прижимает его к разбитому носу, артистично вскидывая голову). Но я знаю, что вас может примирить: искусство. Театр. Театр, который объединяет всех: злых, добрых, слабых, сильных. Мы создадим свой домашний театр и ваши эмоции потекут по другому руслу, по артистическому. Вы же у меня вон какие артисты.
      ЭЖЕН. Гений.
      РОМЧИК. У нас в клубе был театр. Я там играл роль...
      ШИЛОВ. Уголовника.
      РОМЧИК. Дурак, Ленина!
      ЭЖЕН. Но он и говорит - уголовника.
      ШИЛОВ. А я-то гадаю: откуда у тебя такая страсть к террору.
      ЛИДОЧКА. Вы только послушайте как звучит: "Неназванный, я вас любил, и наслаждался этой мукой!"
      РОМЧИК (потеплев) Сцена объяснения Бержерака.
      ЛИДОЧКА. Когда-то она была твоей любимой сценой. Итак, прибирите здесь, потом завтрак и... репетиция. (Уходит)
      ЭЖЕН. Слышали, сказано был: прибрать.
      РОМЧИК. Павлин, ты меня достал, я теюе пёрышки пообрываю.
      (Запускает в него подушкой. Эжен увёртывается. Подушка попадает в Шилова. Нервы у того не выдерживют, он швыряет свой подушкой в Ромчика. Но в это время выпрямляется Эжен и подушка попаает в него, Эжен снова падает на пол. Началась война подушек. В комнату заглядывает Лидочка. Увидев её, мужчины мгновенно проекратили войну)
      ЛИДОЧКА. Что здесь происходит, господа?
      ГОСПОДА. (Елейным голосом) Мы прибираем.
      
      После завтрака. Импровизированная сцена. Репетиция.
      
      ЛИДОЧКА. Давайте с того места, гда Кристиан с помощью Бержерака объясняется в любви к Роксане..
      РОМЧИК. Ты - Роксана.
      ЛИДОЧКА. Я - бабушка Роксаны. Я, если не возражаете, режиссёром буду.
      РОМЧИК. Давайте Роксаной буду я.
      ЭЖЕН. Ты? Аа у тебя не рожа, а мавзолей.
      ЛИДОЧКА. Эжен, ты, конечно же, Кристиан.
      ЭЖЕН (приложив благодарно руку к сердцу) О, мадам!
      ЛИДОЧКА. Ну что, Мишенька, тебе играть Роксану. (На лице Шилова покорность).
      РОМЧИК. Так я - Бержерак?
      ЛИДОЧКА. А ты против?
      РОМЧИК. Никогда.
      ЭЖЕН. Да у него и носа-то нет.
      РОМЧИК. (торжественно) Маленькие мужчины растут в другом месте.
      ЛИДОЧКА. Итак, начинаем с этого места: "Нет-нет, довольно"... Роксана, ты на балконе. Это - балкон. Выхожишь. У тебя предчувствие, что сегодня объяснение состоится. Выходи. Очень хорошо вышла. Текст.
      РОКСАНА. Нет-нет, довольно, да.../мнётся/
      ЛИДОЧКА (подсказывая). Теперь я знаю.
      РОКСАНА. Теперь я знаю,что вы совсем не любите меня.
      БЕРЖЕРАК. (Роксане) О да, я не люблю, я презираю.
      ЛИДОЧКА. Откуда это?
      БЕРЖЕРАК. Извини, Лида, вырвалось. (Роксане)
      Какое обвиненье!
      И только потому, что странное волненье
      меня лишило слов? И голову склоня,
      я чувствовал, что я бледнею, вяну,
      вы говорите мне: я не люблю Роксану?
      (Показывает на Лидочку).
      ЛИДОЧКА. Стоп, Рома. Бержерак влюблён. Тебе понятно это чувство?
      РОМЧИК. Обижаешь.
      ЛИДОЧКА. Он безмерно страдает. А ты? Ты готов сожрать его... её... (показывает на Шилова) И потом (Эжену) Кристиан, эти слова Бержерак подсказывает. А уже ты их - Роксане. Чего ты молчишь?
      ЭЖЕН. Заслушался. Он поёт, как соловей.
      ЛИДОЧКА. Ну давайте.
      РОКСАНА. Однако что это? Он лучше говорит.
      БЕРЖЕРАК (подсказывает) Прелестный образ ваш, подлец, в душе моей горит.
      КРИСТИАН. Подлец в душе моей горит.
      ЛИДЧКА. Какой ещё подлец?
      КРИСТИАН. Ну... он так сказал.
      ЛИДЧКА. А ты, как попугай, повторяешь.
      КРИСТИАН. По замыслу автора...
      БЕРЖЕРАК. (отталкивая Кристиана) Я буду говорить, иначе невозможно.
      РОКСАНА. Слова как будто бы идут у вас с трудом?
      БЕРЖЕРАК. До уха вашего добраться осторожно
      им трудно в сумраке ночном.
      Но, милый друг, о если б было можно,
      как я бы двинул в это ухо кулаком.
      (Пытается достать кулаком Роксану-Шилова).
      ЛИДОЧКА. Рома! Что это за персонаж?
      ЭЖЕН (хихикнув) Он никак не может выйти из роли Ленина.
      ЛИДОЧКА. Так играть невозможно.
      ЭЖЕН. Зато какая правда чувств.
      (Звонок в дверь)
      РОМЧИК. Я открою. (Идёт открывать. Возвращается, пятясь задом. Следом за ним, вернее, надвигаясь на него с ружьём - Мартынов)
      АРТЫНОВ. Где он?
      РОМЧИК. Кто?
      МАРТЫНОВ. Не морочьте мне голову. Он здесь, Я его выследил.
      РОМЧИК. Да, но...
      МАРТЫНОВ. Хотите, чтобы я вас продырявил? Я страдаю неврозом, пальцы свми нажимают на курок. (Стреляет в потолок) Ой, нажали.
      РОМЧИК. Видите ли...
      МАРТЫНОВ. Прячут преступника, насильника, бандита...
      РОМЧИК (выталкивая Шилова) Вот он!
      МАРТЫНОВ (целится) На колени, мерзавоц!
      ШИЛОВ. Коля, постой, Кля! Не стреляй. (Срывает парик)
      МАРТЫНОВ (растерянно и разочарованно) Папа? Ты здесь? С этими бандитами? Спелись, значит?
      ШИЛОВ. О каких бандитах ты...?
      МАРТЫНОВ. Я о подлеце, который соблазнил нашу Леночку.
      ШИЛОВ. Леночку? (Лидочке) Это моя внучка. (Мартынову) А что с ней? Она ведь ушла из дома.
      МАРТЫНОВ. Ушла и втюрилась в какого-то дурака, сексуального маньяка, мнгожёнца... Не ест, не пьёт, худеет, болеет, звереет, свинеет. А вы его прячете, этого.... этого Евгения.
      ШИЛОВ. (потрясённо Эжену) Ты? Ты мою внучку?
      ЭЖЕН. Откуда я знал, что на ваша внучка.
      МАРТЫНОВ. Он? Вот этот? Проклятье! Да он мне в деды годится.
      ЭЖЕН. Если бы я не сбежал от неё, вы бы стали мне папой.
      ЛИДОЧКА. А кто мне в любви объяснялся? Кто врал, что лучше меня никого нет?
      ЭЖЕН. Лесбия, клянусь, чистая случайность. Я стал членом общества любителей кайфа. Вот значок. Господа, это правда. Гуляё однажды по улице и вижу объявление: "Общество любителей кайфа. Сбор в пятницу там-то во столько то" Ну мне интересно. Я сам любитель кайфа. Прихожу по адресу. Комната. Сполшь иолоняк. Девчата, парни, все в прикиде, пьют, на гитаре играют., целуются, курят. На меня - ноль внимания. Вдруг белкурая девушка.
      МАРТЫНОВ. Ленка?
      ЭЖЕН. Лена. Внимание, перехожу на сленг. У Ленки - орбитальный откос глаз. А у меня - вертолётное настроение. Бокал мне протягивает: Налей. Рядом - бутылка шампанского. Налил. Она: "Себе" Себе налил. Тебе сколько лет, - спрашивает. Я говорю: семьсот.
      ШИЛОВ. Скокетничал. Лет двадцать убавил.
      ЭЖЕН. Это вы так думаете. А у вашей девочки острый глаз. Она рассмеялась и сказала: "А выглядишь на двести" С юмором у неё всё окей. Поцелуй меня - говорит. Ну я и пошёл на заход. Клюнул. Не успел опомниться - она у меня на коленях сидит и тащится.
      МАРТЫНОВ. Что делает?
      ЭЖЕН. Торчит. Зависает. Балдеет. Кайфует, одним словом.
      МАРТЫНОВ. Кого? Кого стрелять?
      ЭЖЕН. Леночку, разумеется.
      (Никем не замеченная входит Леночка)
      ЛЕНОЧКА. Стреляй, пап, чего ждёшь?
      МАРТЫНОВ И ШИЛОВ. (одновременно) Безбожница!
      ЭЖЕН. Как ты меня нашла?
      ЛЕНА. (кивнув на отца) Меня этот следопыт привёл.
      ШИЛОВ. Здравствуй, внученька. Как же это понимать: дед-сталинист тебе не нравится, а этот павлин...
      ЭЖЕН. Руками не очень-то махайте. Не на митинге.
      ЛЕНА. (Мартынову) Спрячь ствол. Ты испугаешь Женечку.
      МАРТЫНО. Вот это... ты называешь Женечкой?
      ЭЖЕН. Не надо, папа, я же вас не оскорбляю.
      ЛИДОЧКА. Женя, сколько ей лет?
      ЭЖЕН. Мне она сказала, что семнадцать.
      МАРТЫНОВ. Я хочу знать, ты вернёшься домой.
      ШИЛОВ (торжественно) Нет.
      МАРТЫНОВ. Тебя никто не зовёт. Я - Ленке.
      ЛЕНА. Домой? Только с Женей.
      МАРТЫНОВ. Но почему.
      ЛЕНОЧКА. Потому что он здоров кокосит яйцаи.
      (Пауза)
      ШИЛОВ. Чем?
      РОМЧИК. Она говрит про кокосовые орехи.
      МАРТЫНОВ. А яйца при чём?
      РОМЧИК. Элементарно. Берёшь кокосовый орех, разбиваешь в него яйца...
      МАРТЫНОВ. Проклинаю!
      ЛИДОЧКА. Чем он вас так привлёк, девочка?
      ЛЕНОЧКА. Классный дед. На извилины не давит. Спокойный, как мамонт. Но главное: у него нет сексофригидального меатоза.
      МАРТЫНОВ. Сексо... Тьфу! Как только язык поворачивается выговаривать! (Уходит к дверям.)
      ЛИДОЧКА (прислушиваясь) Что это? Слышите? (Тишина. Все вслушиваются в какие-то странные звуки. Эжен, подняв голову к потолку, показывает пальцем. Из отверстия, проделанного пулей, стекают кровавые капли. через некоторое время на полу - красная лужица)
      ШИЛОВ. Коля, ты убил человека.
      (Тягостная пауза. Входит Воскобойников
      ВОСКОБОЙНИКОВ. Так я и думал, что стреляли отсюда. (Мартынову) Вы стреляли. Вы представляете, что вы наделали? (Видит кровавую лужу) Ага, вижу, уже догадались.
      МАРТЫНОВ. Я... у меня нервы... невроз.
      ВОСКОБЙНИКОВ. И прекрасно, чудно, у меня тоже нервы. Однако я не решался это сделать. Господи, как она мне надоела. Господи, каждый день молился: хоть бы убил кто. И вот - на тебе, свершилось.
      МАРТЫНОВ. Я... я не хотел убивть.
      ВОСКОБОЙНИКОВ. Кого? Тёщу? Я бы вас расцеловал, если бы вы это сделали.
      МАРТЫНОВ. А разве я не сделал?
      ВОСКОБОЙНИКОВ. Ну милый мой. Разбить бутыль с клюквенным морсом и убить - две большие разницы. А вы думали... (Хохочет) Да нет же. Она жива. Но.. меня утит от клюквенного морса, клюквенного варенья, клюквенного сиропа.Дома - одни банки, бутыли, фляги, жбаны. Не дом, а торгово-закупочная база. А вы бац - и в столитровую бутыль. Ой что бует, как я счастлив.. Праздник для меня! (Убегает пританцовывая. Мартынов, облегчённо взохнув вслед за ним покидает комнату
      ЛИДОЧКА. Женя, сыграй мне тот вальс... ну, твой подарок.
      (Эжен садится за пианино, играет. Шилов снова ему аккомпонирует на флейте. И сразу - другая атмосфера: теплоты, лёгкой грусти, гармонии.)
      РОМЧИК (вытаращив глаза. Шилову) Ты... ты на флейте? Ух ты! Невероятно. (Идёт к телефну, набирает номер. Негромо) Алло, Петрович? Нет его? Передайте, что звонил Ромчик. Скажите: операция отменяется. н знает. При чём тут грыжа. Отменяется. Да. Грыжа отменяется. (Вешает трубку) (Звонок в дверь. Лидочка открывает. Входит участковый)
      УЧАСТКОВЫЙ. Здравствуйте. (Оглядывается) Ну где он? Подавайте его сюда.
      РОМЧИК (выпихивает Шилова) Забирайте.
      УЧАСТКОВЫЙ. Евгений Павлович?
      ЛИДОЧКА. Вам Женю?
      ЭЖЕН. А... зачем он вам?
      УЧАСТКОВЫЙ. (вытаскивает фотографию, смтрит на неё, потомна Эжена) Похож. Ну собирайтесь. Пойдём со мной.
      ЭЖЕН (Шилову) Ты донёс? (Леночке) Неужели ты соврала и тебе ещё нет шестнадцати?
      ЛЕНА. (участковому) Это я виновата. Я сказала, что мне семнадцать.
      УЧАСТКОВЫЙ. В суде будете доказывать.
      ЭЖЕН. (Отчаянно декламируя) О мой Катулл, сколько злых на земле развелося. Каждый тебя норовит ткнуть или в бок или в глаз. (Закидывает руки за спину).
      ЛИДОЧКА И ЛЕНА (одновременно) Но за что?
      УЧАСТКОВЫЙ. Он в розыске. Мы его несколко лет искали.
      ЛЕНА. Если бы не папа, вы бы его никогда не нашли.
      ЭЖЕН. (Мрачно) Я бы этих пап вырезал как апендицит.
      УЧАСТКОВЫЙ. (вытащив блкнот) Вот... если вас интересует, только краткое перечисление его художеств: алименты - раз. злостный неплательщик. Соблазнение женщин - два.
      ЭЖЕН. Это меня соблазняли.
      УЧАСКОВЫЙ. Пользуется наивностью, слабостью, доверием женщин. Сводит их с ума своей внешностью (Эжен довольно хмыкает, Леночка всхлипывает) Срывает цветы удовольствия, а потом их топчет...
      ЭЖЕН. Цветы? Ложь!
      УЧАСТКОВЫЙ. Женщин.
      ЭЖЕН. А-аа...
      УЧАСКОВЫЙ. Это я цитирую письма брошенных вами женщин. На вас заведено пять томов уголовных и девять томов гражданских дел.
      ЭЖЕН. Какие вы деловые люди.
      РОМЧИК. (присвистнув) Вот это пистонизация.
      УЧАСТКОВЫЙ. Но главное: вы были женаты.
      ЭЖЕН. все были женаты.
      УЧАСКОВЫЙ. Шестьдесят четыре раза.
      ЭЖЕН. Согласен. Слегка переборщил.
      РОМЧИК. Ну павлин, такое не снилось и Тутанхомону.
      (С чувством пожимают друг другу руки)
      ЛЕНА. А говорил, что чувство семейного счастья тебе незнакомо.
      ЭЖЕН. А мне оно и незнакомо. За все шестьдесят четыре брака я ни разу не был счастлив.
      РОМЧИК. Мы его на поруки возьмём. Он на ней женится.
      ЛИДОЧКА. Уговорим.
      УЧАСТКОВЫЙ. Тогда подождём. Но больше не исчезайте.
      ЭЖЕН. Отсюда? Никогда. Клянусь. (Победно смотрит на Шилова и РОмчика)
      УЧАСТКОВЫЙ. Распишитесь вот здесь. (Уходит).
      ЭЖЕН. А теперь, самое главное. Лена, я вынужден тебя разочаровать. Он у меня есть.
      ЛЕНА. Кто?
      ЭЖЕН. (Тяжело вздохнув) Он. Сексофригидальный меатоз.
      ЛЕНА, (после паузы) Нет, этого не может быть.
      ЭЖЕН.(разведя руками) Что делать.
      ЛЕНА (потрясённо) Что ж ты... что ж ты мне на уши...
      лапшу... Я ведь думала... (Плачет).
      ЭЖЕН. (тоскливо) Есть, Лена, есть и ничего не пожелаешь. С этим надо мириться.
      РОМЧИК. Где у тебя глаза, девочка. Без очков видно, что он у него есть.
      ЛЕНА. Тогда... тогда извини, Женя, но я... я от тебя ухожу. Ты меня разочаровал.
      (Эжен снова разводит руками. Лнна направлятся в сторону двери.и сталкивается с входящим в комнату Ласточкиным. Встреча эта производит на обоих ошеломляющее впечатление. У Лены мгновенно высохли слёзы. Остановилась)
      ЛАСТОЧКИН (с трудом от неё оторвавшись) Кто платить будет?
      ЛИДОЧКА. За что?
      ЛАСТОЧКИН. За люстру. Не отпирайтесь, стреляли отсюда.
      ЛИДОЧКА. Да, отсюда. Отец вот этой девочки.
      ЛАСТОЧКИН. (Невольно притягиваясь к Леночке) Я живу двумя этажами выше. Сижу за дессертацией. Вдруг пуля, люстра вдрызг. А люстра, между прочим хрустальная.
      ЛЕНА (как загипнотзированная приближается к Ласточкину, снимат с него очки) Хиповые линзы.
      ЛАСТТОЧКИН. Французские.
      ЛЕНА. Торчу от таких стёклышек.
      ЛАСТОЧКИН. (Его бьёт нервно-сексуальная дрожь) Не хотите... посмотреть мою люстру? Там.. столько... стёклышк.
      ЛЕНА (Лидочке) Я умру от него. Я такая влюбчивая.
      РОМЧИК. А дедушка заплатит за люстру.
      ЭЖЕН. У мея есть предложение...
      ЛАСТОЧКИН (приняв его за дедушку) Можно вас на минутку? (Отходят в сторонку) Я всё понял: вы её дедушка.
      ЭЖЕН (задыхаясь от оскорбления) Я... э-э...
      ЛАСТОЧКИН. Молчите. Я влюблён .Я без ума. Это судьба.
      ЭЖЕН. Вам это дорого будет стоить.
      ЛАСТОЧКИН. Сколько?
      ЭЖЕН. (шепчет на ухо).
      ЛАСТОЧКИН. (изумлённо) Не может быть! Шутите!
      ЭЮЕН. Хотите её иметь - платите.
      ЛАСТОЧКИН (отсчитывает деньги) Держите.
      ЭЖЕН (принимает купюры, скорбно опускает голову, промокает платком глаза) Забирайте. Внучка ваша.
      ЛАСТОЧКИН (протягивает Леночке руку, та влагает в неё свою. Рука об руку влюблёные удаляются)
      ЭЖЕН (по-мальчишески подпрыгнув) Йо-хо-хо! (Трясёт купюрами) РОвно пять долларов. Мы - богачи.
      ШИЛОВ. Ты... ты продал мою внучку?
      ЭЖЕН ( с низким поклоном) Учитель, у меня есть с кого брать пример. (Подмигивает Ромчику) Что скажешь? Есть ещё порох в пороховницах!
      РОМЧИК (подмигнув в ответ) И ягода в ягодицах.
      ЭЖЕН. Н главное, что есть на что купить поесть.
      ЛИДОЧКА. Кстати, чья очередь в магазин?
      ШИЛОВ. (открывает записную книжку, показывает на РОмчика/ Его.
      РОМЧИК. И охота ва есть эти нитраты.
      ЛИДОЧКА. Не увиливай. И масла постного захвати.
      (Ромчик, взохнув, берёт авоську и уходит)
      ЛИДОЧКА. Как я жила: монашка, отшельница. Вдруг: трах-тарарах! Старички на голову посыпались. Пойду отдохну.
      (Уходит в свою комнату. Эжен ложится на кровать, дремлет. Шилов стоит у окна, погружённый в думы. Звонок в дверь. Шилов открывает. Возвращается с человеком в чёрном плаще)
      БУРМАКОВ. Шилов?
      ШИЛОА (робея) Так точно.
      БУРМАКОВ. Ну зравствуй. Я - Бурмаков.
      ШИЛОВ. Чем обязан?
      БУРМАКОВ. А сами не огадываетесь?
      ШИЛОВ (нахмурившись) Из органов?
      БУРМАКОВ. Из наших родных, внутренних. Как догадались?
      ШИЛОВ. По запаху.
      БУРМАКОВ. Ха-ха, острим. Значит держим марку. А. держим? Михаил Дмитриевич?
      ШИЛОВ (нехотя) Держим.
      БУРМАКОВ. Держим. Несмотря на всякие там гласности, глупости, развенчания, Ну акак вам лично вё это?
      ШИЛОВ. Что это?
      БУРМАКОВ. Как что? Разворошили муравейник, хаос создали. Кричат, с пьедесталов скидывают.
      ШИЛОВ. Пусть скидывают.
      БУРМАКОВ.Правильно, пусть скидывают, а мы опять поставим.
      ШИЛОВ. Я ничего не ставил.
      БУРМАКОВ. А вы осторожный человек. Это хорошо. Чувствуется наша выучка. Не помешает.
      ШИЛОВ. Что вам надо?
      БУРМАКОВ. Скажу. Только вот... что-то вы плохо выглядите. Болеете?
      ШИЛОВ. Не имеет значения.
      БУРМАКОВ. Ну как же, как же.. Вы только скажите: лучшие врачи, санатории. лекарства. (шёпотом) Мы ведь ничего не потеряли. Напротив приобрели.
      ШИЛОВ. Мне ничего не надо.
      БУРМАКОВ. Ну как хотите. Так вот что: с этой чёртовой перестройкой жизнь наша, как вы догадались, осложнилась. Лезут все. кто попало: журналисты, историки, психологи. Даже экстрасенсы. Ну архивы, понятно, мы привели в порядок. Что-то уничтожили, где надо подправили. Но всего не усмотришт: столько дров наломали.
      ШИЛОВ. Дров. Если бы дров.
      БУРМАКОВ. Ну-ну, без сантиментов. Так вот: ваше дело... (барабанит задумчиво пальцем по столу)
      ШИЛОВ. (обеспокоенно) Какое дело?
      БУРМАКОВ. У вас их много. и дело, извините за каламбур, не в деле. А в том что... (прекращает барабанить) Короче. (Жёстко) Михаил Дмитриевич, мы начинаем борьбу за реабилитацию. Вы работали на нас. вы в прошлом наш товарищ. И органы заинтересованы в чистоте мундира.
      ШИЛОВ. Я на пенсии. Всё в прошлом.
      БУРМАКОВ. Иллюзия, дорогой Михаил Дмитриевич. Всё - в будущем. Они только начинают раскопки. Разве вы с этим не столкнулись? Наше прошлое оклеветано и растоптано. Наши дети от нас отворачиваются. Но мы ещё поборемся. Уже повеяло... повеяло оттепелью для нас, замаячил на горизонте призрак. Украинские товарищи нас поддерживают. На их фронте активизировлась борьба. Ещё поммотрим кто кого. Честные и преданные работники готовы и на пенсии служить и помогать нам. ВАс мы всегда считали преданным и честным. (Пауза) Казновского помните?
      ШИЛОВ. Иммануил Германович? Внутрикамерный разработчик?
      БУРМАКОВ. Он. Покончил жизнь самоубийством. Антонова знали?
      ШИЛОВ Знал. Оператор.
      БУРМАКОВ. Нашли в собственной ванне. Вскрыл вены. Переудилин. Вы были, кажется, дружны.
      ШИЛА (потрясённо) А что с Сергей Сергеечем?
      БУРМАКОВ. Увы, бесценный кадр. Огнестрельная рана в висок. Список этот можно продолжить. Мы лишаемся лучших товарищей. Вы... вы поможете нам?
      ШИЛОВ. (с сильным беспокойством) Что? Что я должен сделать?
      БУРМАКОВ (снова барабаня пальцем по столу) Как, вы не дгадались?
      ШИЛОВ. (смотрит на него с ужасом) Шутите?
      БУРМАКОВ. У вас должен быть именной пистолет системы Макарова.
      ШИЛОВ. Да, он всегда при мне.
      БУРМАКОВ. Тогда я не понимаю вашего вопроса. (Пауза) Надеюсь, вы не создаите нам работу? Инсценировка - дело хлпотное. Да и морально тяжело. Переудилин отказался. Знаете, до сих пор у меня вот здесь свербит. Но время у вас ограничено. Завтра в "Правде" оглашают список бывших наших сотрудников, покончивших самоубийством в знак протеста. Список уже в наборе. Ваша фамилия в нём восьмая. Девятым Якубович. С ним сейчас беседуют. (Кладёт руку на трясущуюся руку Шилова) Голубчик, я всё понимаю. Но... вам всё равно умирать, а нам... нащей профессии жить, цвести, размножаться. И работать. Впереди много работы Революции приходят и уходят, а мы остаёмся. Ну, честь имею. Думаю, мы поняли друг друга.