- Привет, Энди, - Джадж шел из Медицинского института и совершенно случайно наткнулся на вампа. Энди прохрипел в ответ что-то нечленораздельное. Джадж в дневном свете выглядел совсем прилично, но все впечатление портило жестокое, не знающее жалости выражение лица.
      - Будешь курить?
      - Я не курю, вредно для организма. У тебя какое-то горе? - Джадж всеми силами старался изобразить сочувствие, но у него это плохо получалось.
      Энди отрицательно покачал головой.
      - Может, кого-то еще нужно убить? Я готов.
      Но Энди опять отказался от услуг крысника, ему хотелось побыть одному. Джадж неловко потоптался на месте, покряхтел и, не зная, что еще можно предложить, кроме пресыщенного раствора чая - единственный напиток, который он пил, - распрощался. Ему нужно было срочно домой, кормить кота и целую колонию хомячков, живущих в лабиринте, построенном из старых прозрачных пластиковых бутылок.
      Энди продолжал стоять, а дым сигареты возносился к небу.
      Глава 22. Будни продолжаются
      - Чистильщики убили Джин, - поделился несчастьем с друзьями Энди, когда на следующий день они встретились у Университета. Вчера он трижды произносил эту фразу, и получал одинаковую реакцию: <Ну и свинья же ты, Энди!>, - после чего следовала несильная, но потому и до смерти обидная пощечина. Дважды его выставляли за дверь, но третья попытка оказалась благополучнее: Мэри, черноволосая красавица, которая была выше Энди на голову, после заслуженной кары разрешила вампу прикорнуть рядом с собой.
      - Прими мои соболезнования, - сказал Алекс, хотя он и понятия не имел, кто такая Джин. Тайтус молчал, так как у него не было достаточного количества информации.
      Неожиданно Энди почувствовал, что кто-то нежно поглаживает его по плечу, и увидел, как на лице Алекса заиграла гадкая ухмылочка. Энди резко развернулся, желая дать отпор предполагаемому носителю извращенных половых чувств, и врезался в полненькую остроносую девушку. Две шарообразные выпуклости уперлись в широкую грудь вампа, которому почему-то срочно не стало хватать воздуха. Алекс с ехидным выражением лица начал заинтересованно рассматривать голубое небо, в котором не было ничего, кроме немилосердно жарящего солнечного диска. Тайтус напротив, заворожено уставился на высокую грудь незнакомки.
      - Меня зовут Софи, - кокетливо представила себя девушка; ее низкий голос бросил Энди в нежный трепет.
      - Очень приятно, - прохрипел Энди то ли из-за выкуренной сигареты, то ли из-за того, что каждым нервом тела чувствовал отсутствие какого либо подобия бюстгальтера у Софи. А когда она поставила свою ногу между трясущихся мелкой дрожью колен Энди и тесно прижалась к нему нежным, приятным животом, вамп совсем потерял голову.
      - О чем вы тут говорите? - проворковала Софи.
      - О дерьмовой погоде, - нагло выпалил Алекс, с циничной усмешкой наблюдая за падением в глубины Ада своего товарища.
      - Да, - Энди смог лишь выдохнуть воздух из спертых легких.
      Софи издала глупый смешок и отстранилась от одурманенного ею вампа.
      - Ну вы даете, - и с загадочной улыбкой она, сверх меры крутя полными бедрами, вошла в душное здание Университета.
      - Хе-хе, - издевался Алекс. - Что-то я не слышу криков: <Убирайся из моего романа!>
      - Кого-то она мне напоминает, - отозвался Тайтус.
      Энди выглядел полным дураком, платочком он промокнул взмокший лоб. Конечно, ему не нравились женщины и девушки, ведущие себя слишком развязно и нагло по отношению к мужчинам, но Софи... Никто еще не бросался ему в объятия с такой страстью, самодовольно размышлял Энди, может быть, это любовь с первого взгляда, с первого прикосновения.
      - Лучше бы порадовались за товарища, - стыдливо пряча глаза, сказал Энди Эйнджел.
      ?????
      Пока преподаватель не появился в аудитории, а он уже опаздывал на несколько минут, студенты активно поддерживали фоновый шум. Но когда он появился в дверном проеме, настала гробовая тишина. Поскрипывая новыми пластиковыми протезами с нейронно-электронными приводами, за преподавательский стол прошел сам Гельб. Его голова, обтянутая неживой желто-пергаментной кожей, непрерывно покачивалась, а волосы на ней были явно приклеенными. Это знакомое покачивание успокоило всполошившихся было студиозусов.
      - Здравствуйте. Садитесь, - проскрипел Гельб, опуская глаза в свою потрепанную тетрадь и с минуту изучая свои каракули. Потом он приподнял голову и торжественно произнес:
      - Знания бессмертны!
      Под знаниями Гельб, очевидно, понимал самого себя.
      - Запишите число, новая тема: <Анахроничные теории строения атома. Классическая теория атома. Современная теория атома>. Я вижу, Эйнджел, что вы стали изменяться в лучшую сторону.
      Энди непонимающе посмотрел на Гельба, а так как тот захихикал неприятным, каркающим смехом, то решил поддержать преподавателя и дружелюбно засмеялся в ответ. Остальные студенты, однако, поняли Гельба по-своему и одновременно посмотрели на роскошнотелую, хотя и низкорослую (что особенно импонировало Энди) Софи, которая изо всех сил льнула к изнемогающему от наплыва чувств вампу. При этом она не прекращала зыркать по сторонам, что делала весьма профессионально, а потому и незаметно.
      Гельб начал лекцию. Когда он размахивал руками, то уже не терял свои пальцы, так как те были намертво приделаны к кистям. Алекс занял свои мозги важными размышлениями о том, есть ли теперь у Гельба ногти на ногах, а Тайтус прикидывал процент оставшихся у Гельба натуральных органов. Цифра получалась весьма небольшой.
      Когда же Гельб опять стал объяснять устройство гиробомбы, спасшей Республику от иноземных интервентов в трудный час, студенты удостоверились окончательно - преподаватели Университета и в воде не тонут, и в огне не горят, а несколько килограммов взрывчатки - сущие игрушки для их твердокаменных черепов.
      После лекции Софи не отходила от Энди, повиснув на его руке. Ее присутствие сковывало рот Алексу, которому необходимо было поделиться планом покушения на жизнь Хайделла. Тайтус вообще <ушел в себя>, механически переставляя ноги, Алекс даже помахал перед его очками рукой, но не получил абсолютно никакой ответной реакции. Энди выкурил половину сигареты, дымя прямо в сторону отключившегося дига, а потом они медленно пошли от Университета через Артиллерийский парк, Энди с Софи впереди, а Алекс с Тайтусом позади, причем Алексу ничего так не хотелось сделать, как прокусить горло этой внезапно ворвавшейся в их мирную жизнь бесстыжей девке и ощутить под зубами хруст хрящей гортани, и чтоб она агонизировала в его объятиях. Почему-то эти мысли вызвали у него слабый прилив тошноты. Посмотрев в сторону, Алекс увидел на лавочке под кронами мертвых деревьев бесформенную из-за огромной куртки фигурку, склонившуюся над какой-то книгой.
      - Лилиан! - негромко позвал Алекс.
      - Лилиту, - поправил его включившийся диг; он равномерно повернул голову в сторону девушки-вампа и наблюдал, как она легко встала со скамейки, положила томик в карман куртки и подошла к ним.
      - Привет, - кивнула она головой всей компании.
      Девушки с неприязнью осмотрели друг друга, а когда Софи встретилась с твердым взглядом нечеловеческих глаз с вертикальным зрачком, она вздрогнула и невольно отпрянула назад.
      - Это и есть твой роман, Энди? - насмешливо надув ярко-алые губки, спросила Лилиту.
      Энди подумал, что бы ответить нахальной вампирке, но ничего не придумал и, невнятно попрощавшись, удалился со своим новоприобретением, привалившимся ему на плечо.
      - Ну и задница у этой Софи, - не удержался Алекс, глядя им вслед.
      - Вы знаете, когда эта Софи посмотрела на меня, я испытала какое-то странное чувство, - сказала Лилиту.
      - Она такая жирная, что ее можно прямиком отправить на скотобойню, не унимал свой фонтан красноречия Алекс.
      - Так значит, я тебе больше нравлюсь? - Лилиту сдержанно улыбнулась.
      - Ха, - неопределенно ответил Алекс Шоу.
      Глава 23. И еще одна ночь
      И вновь на город спустилась ночь, своими необъятными черными крыльями спрятавшая солнце и укрывшая во мраке тех представителей изуродованного общества, чья активная деятельность начиналась лишь с наступлением тьмы: фанатичных Чистых Братьев, вооруженных нелицензионными разрядниками; безжалостных крысников с их ужасными арбалетами, находящих развлечение в своей жестокости; бесшумных вампов, чей требующий пополнения свежей крови организм наиболее приспособлен для ночной жизни, и всякую другую мерзость, перемещающуюся на двух ногах или четырех лапах. Кое-где слышался велосипедный звонок тех стражей порядка в грязно-синих касках, небольшие по размеру мозги которых не подсказывали своему обладателю сидеть дома. Конечно, имелись еще неразумные из-за своей молодости, или выжившие из ума, или просто безумные личности, которые, надеясь на личное везение, осмеливались-таки пробираться по залитым чернотой улицам, а в городе со стотысячным населением таких набиралось достаточно, вот они-то и становились жертвами алчущих крови вампов, острой стрелы из арбалета или кого-нибудь, еще более отвратительного. Чистые Братья не действовали наобум, еще при дневном свете они, собрав данные от своих осведомителей и добровольных информаторов, намечали план ночных действий. Тогда они врывались в дома и в квартиры подозреваемых и с помощью молний разрядника начинали подчищать основательно заплывший грязью человеческий генофонд. Несколько групп Чистильщиков устраивали засады, каждый раз в новом месте, и от зазевавшегося вампа, крысника или какой-нибудь редкой мутации оставалось лишь воспоминание в виде оплавленного круга в асфальте. Крысники вообще-то были нормиками, хотя и не поголовно, но они тоже иногда подстреливали тяжелой стрелой закутанную в белый балахон фигуру. А потому между крысниками и Чистыми Братьями непрерывно шла то затухающая, то разгорающаяся с новыми силами война за ночное господство над городом.
      И вот в такое смутное время на улицы вышел вамп, писатель и мыслитель по имени Алекс Шоу. Энди Эйнджела с ним не было, и Алекс чувствовал себя так, как будто высшие идеи и убеждения его лучший друг променял на далеко не лучшую особь женского пола. С таким гадостным настроением он напал и выпил небольшую дозу крови у малолетней проститутки, околачивавшейся у подпольного ресторана с каким-то японским названием, предназначенного не для широких слоев общества, а для избранных его членов. Алекс пренебрег даже опасностью заражения через кровь целым букетом болезней, сопутствующих представительницам этой древнейшей профессии.
      Алексу вскоре стало скучно, и, припомнив домашний адрес Джаджа, поведанный ему то ли дигом, то ли самим крысником, вамп решил навестить новоприобретенного друга. Джадж жил неподалеку, тоже в нагорной части города. Алекс постучал в обшитую фанерой дверь с нарисованным, светящимся в темноте черепом и на всякий случай отошел в сторону. Дверь открыл сам Джадж, в одной майке и трусах, а руки его до самых локтей были покрыты многочисленными точечными пятнышками крови. В руке, естественно, он держал тонкий нож с длиной лезвия тринадцать дюймов.
      - Алекс, дружище, - хищный оскал, должно быть, изображал улыбку. Заходи, я сейчас.
      Пока Джадж мыл руки в санитарном совмещенном комплексе, то есть, попросту говоря, полоскал их в унитазе (на то он и унитаз), Алекс довольно бесцеремонно прошел в комнату, но не в ту, из которой воняло смертью, плотью и кровью. На отопительной батарее дремал, подрагивая ушами на любой подозрительный звук, самый обыкновенный котяра, Алекс узнал его по рисунку в букваре. Алекс протянул к коту руку, но тот оскалил пасть, мешком упал на пол и в следующее мгновение уже сидел под кроватью. Алекс криво усмехнулся: животные не любили вампов. Люди, кстати, тоже. В комнату ввалился Джадж, он уже оделся в мрачно-черные брюки и свитер под горло.
      - Его зовут Тимоти, - хозяин вытащил за шкирку упирающегося всеми четырьмя лапами кота, но тот при первом удобном случае дал деру.
      - Ты идешь сегодня на охоту? - спросил Алекс. - Я видел неподалеку от вашего дома огромную крысу...
      - Их сейчас столько, что нужно несколько лет, чтобы уничтожить их полностью, - Джадж начал усиленно ковырять ножом в зубах. - Но ведь они плодятся в геометрической прогрессии, так сказать. Если бы мы их не отстреливали, за три года их численность в одном только этом городе достигла бы миллиарда! Наверное, радиация пошла им только на пользу...
      - Идем, подышим вместе свежим воздухом. Ты тогда нам здорово помог, Джадж. Но нам нужно шлепнуть еще двоих... Нет, спасибо, мы сделаем это сами.
      Вамп и крысник вышли на охоту, причем Алекс уже намечал в голове первые страницы своего нового романа <Арбалет и крыса>. Предыдущее творение, <Властелин кактусов>, давно заглохло, потому что Алекс хотел написать его в стиле юмористического фантазма, но жизненная реальность не давала ему никаких поводов для веселья. Отныне его перо будет описывать сцены, полные леденящих кровь ужасов, а если он когда-нибудь услышит, что от его книги кто-то сошел с ума, то, значит, он выполнил свою миссию на этой засратой планете. И тогда тот день будет самым счастливым днем в его жизни.
      Возле благоухающей зловонием мусорной свалки (вдобавок, там имелось жерло канализационного канала) действительно рыскали крысы: две здоровых, около метра в длину (без хвоста, а с хвостом - больше трех метров), и целый выводок мелких, с кошку, крысенят. Джадж уверенно прицелился и послал стрелу в цель.
      Одна здоровенная крыса дернулась и затихла, мелочь разбежалась в разные стороны, но вторая крыса моментально бросилась на звук выстрела. Но Джадж уже перезарядил арбалет, вторая стрела вошла в вытянутый череп крысы через глазное отверстие. Это, однако, не помешало ей быстро приближаться к своим убийцам, Алекс поразился длине яростно ощеренных в их сторону резцов, острых, как бритва. Третья стрела утихомирила крысу навсегда. Джадж убрал арбалет за спину, главным орудием в его руках стал длинный нож, лишь недавно отмытый от кровавых пятен.
      - Я хочу проверить, в какой степени они мертвы, - Джадж мягкой походкой двинулся в сторону крыс. Первая, с двумя кусками металла в мозгах, была явно безжизненна, крысник напрасно бил серое противное тело носком ботика и погружал острое лезвие до рукояти в его различные части. Но ее напарник еще дышал, по мышцам пробегали волны дрожи.
      - Смотри, что они жрут! - Джадж пнул сведенное судорогой мучения тело крысы. Алекс посмотрел: кто-то, еще при дневном свете, оставил на свалке полуразложившийся человеческий труп, а нога мертвеца до сих пор находилась в пасти грызуна, с нетерпением ожидавшего смерти.
      - Эта красы хотела затаиться, подождать, пока мы уйдем, - ласково улыбаясь, Джадж положил ладонь на теплый пока бок. - Хотя нет, просто почему-то отказали лапки... Бедняжка!
      - Осторожнее, как бы она тебя не цапнула, - предупредил вамп.
      - Нет, она не сделает этого. Она меня понимает. Я победил, она проиграла. Она будет медленно умирать, а я...
      Джадж не договорил, он приступил к своему любимому делу. В нескольких местах он подрезал сухожилия несчастного животного, так, на всякий непредвиденный случай. А потом началось такое зрелище, что Алекс не выдержал и отошел подальше, хотя ужасные звуки продолжали таранить его разум. Джадж забавлялся минут десять, но когда он начал засовывать острое лезвие между позвонками крысы и медленно проворачивать его, слушая хруст хрящей, крыса все-таки издохла.
      - Эй, Алекс, не хочешь посмотреть на ее сердце?
      - Нет, спасибо.
      Джадж еще немного повозился над трупом, предлагая вампу различные его внутренние органы, но Алекс каждый раз отказывался. Наконец, крысник оторвался от крысы и, подойдя к Алексу, что-то сунул ему в руку.
      - Что это? Какая-то кость?
      - Os sphenoidale, - любезно ответил Джадж.
      - Черт возьми, Джадж, скажи по-человечески!
      - Это клиновидная кость, мне стоило большого труда вытащить ее неповрежденной. К ней прилипло немного мозгов, но дома сполосни ее в воде и повесь на шею.
      - Спасибо, - Алекс засунул кость в карман, по его голосу нельзя было сказать, что он очень рад.
      - Шайтан! - выругался Джадж. - Я забыл отрезать кусок мяса для Тимоти. Подожди минутку...
      - Я жду, - обречено сказал вамп. - Тимоти будет доволен...
      ?????
      - Джадж, ты вообще-то чем занимаешься на досуге?
      - Развожу хомячков. Иногда учу французский язык.
      Вамп и крысник сидели на самой верхушке лестницы, соединяющей центр города с нагорной его частью, на том самом месте, где прошлой ночью несколько Чистых Братьев устроили засаду на любителей гулять в темноте. Джадж держал в руках арбалет и время от времени ловил в перекрестие прицела то тусклый полукруг луны, то зловещую комету, то какой-то случайный огонек внизу, в спящем городе. Алекс, мечтательно присев на ступеньках, просто полностью расслабился и иногда задавал вопросы, собирая информацию (любимое словечко дига!) для нового романа о полных героизма и трагизма буднях истребителей крысиного рода. Джадж, естественно, будет прототипом главного героя.
      - И ты учишься в Медицинском институте? А кем ты станешь после него, ведь все больницы и поликлиники давно закрыты из-за нехватки средств?
      - Потом пойду в аспирантуру, - уверенно заявил Джадж, и горе тому, кто смел бы помешать ему в этом. - А затем - судебным медиком, но уже на постоянной ставке и с получением униформы со знаками отличия, так сказать.
      <То есть палачом, - подумал Алекс, - а знаками отличия наверняка будут череп и кости>. Вдруг Джадж замер и привлек внимание вампа на дорогу, проходящую внизу между двумя лестницами. По дороге ступал неверными шагами некий темный субъект в шляпе, а над его головой белел прямоугольник какого-то плаката.
      - Алекс, что написано на плакате? - Джадж мгновенно пришел в состояние боевой готовности.
      - <Обратите свой лик к Господу>. По-моему, я знаю, кто это, не стреляй. Эй, патер Гордон!
      Когда патер Гордон, а это был именно он, услышал голос откуда-то сверху, он упал на колени и завопил дурным голосом:
      - Слышу глас твой, Господи!
      - Джадж, не стреляй!!!
      Но если крысник положил палец на курок смертоносного оружия, то убедить не нажимать на него очень и очень трудно, а потому тяжелая стрела из титаносодержащего сплава с легким щелчком начала двигаться с ускорением. Однако Джадж уже насытил сегодня свой жестокий, извращенный разум, и стрела лишь сбила с головы патера его элегантную шляпу, вдобавок проделав два отверстия для вентиляции. Полдюймом ниже - и воздухопродуваемым стал бы череп Гордона. Сообразив, что по нему стреляют, но почему-то не убивают, а следовательно, лишь хотят привлечь его внимание, патер долго на карачках искал шляпу, нашел, нахлобучил ее на затылок и стал карабкаться наверх по лестнице, прямо в объятия Алекса и Джаджа.
      - Патер, бросьте плакат - его видно за несколько миль, - приглушенно крикнул вамп. Гордон не послушался совета и гордо, как знамя, нес свой призыв к Алексу и Джаджу.
      - Mna dies, дети мои! - вообще-то уже было за полночь, и они были не его дети, но все объяснял ужасный запах перегара, сопровождавший патера. Гордон весело скалил вамповские клыки и долго тряс им руки. В пенсне патера осталось всего одно стеклышко, но это не помешало ему с хода взять инициативу в свои руки:
      - Уверовали ли вы в Господа Бога, мерзавцы? Читали ли на ночь Pater Noster?
      К большому удивлению Алекса, Джадж молитвенно сложил руки и смиренно ответил:
      - Я верую, но нахожусь в самом начале пути познания божественной истины, патер.
      Алекс сдержанно выругался: крысник будто бы и забыл, что у него в кармане все еще сочится кровью кусок мяса.
      - Гордон, какого ты мнения о компьютерах? - быстро спросил вамп, чтобы патер не начал обращать его в свою веру. Он подозревал, что тот никогда и не слышал такого слова, но ошибся.
      - О! Компьютеры - это ужасная вещь. Я служил в <Легионе смерти>, сидел за компьютерным пультом управления ракетной системой, и на меня сошло озарение свыше...
      <Наверное, в тот день ты основательно нализался>, - мелькнуло в голове у вампа.
      - После двух лет в форме я поступил на богословский факультет в университет и там окончательно воссоединился с Господом. Но еще сидя за мелькающим экраном, я понял, что компьютерное излучение уничтожает бессмертную душу; вот почему был устроен Всемирный Конфликт - радиоактивный фон стал разрушать эти электронные исчадия Ада. И если до Конфликта на всем земном шаре насчитывалось несколько миллиардов компьютеров, то сейчас их осталось тысячи, да и то медленно гниющих.
      - Но, кажется, Гордон, людские потери были гораздо важнее... - попробовал заикнуться вамп.
      - Тебе что дороже: бессмертная душа или грешное тело? - довод был по-деревянному прост.
      - Диги тоже не любят компьютеры, - припомнил вамп общераспространенное мнение.
      - Сатане, дерьмо на его рога, - Гордон поспешно перекрестился, - тоже нужны души, а не засратые тела...
      - Кстати, патер, вы не знаете, где можно достать мертвого дига? Я хотел бы исследовать его внешнее и внутреннее строение, - жалобно, что никак не вязалось с его свирепым видом, попросил Джадж.
      - Мертвых дигов не бывает, - бескомпромиссно заявил Гордон. - Так что нужно искать живого.
      Джадж с грустным вздохом отложил свое потаенное желание до лучших времен. Конечно, можно вскрыть какого-нибудь крэда, но эстетические ощущения будут совсем не те.
      - Снимите у любого дига очки и взгляните в его очи, и вы увидите, что сии создания отмечены дьяволом, - на Гордона напал какой-то ораторский азарт, он начал гневно кричать, в лунном свете гордо сверкало его ущербное пенсне. Но крики Гордона не могла заглушить все нарастающий звук за пределами нормальной человеческой слышимости, и потому его слышал лишь Алекс.
      - Шум антигравитаторов, - негромко сказал вамп, но патер, начавший пересказ Книги Бытия, не услышал его.
      Но зато Джадж был готов к любой опасности.
      - До свидания, патер, приятно было познакомиться, - и с этими словами крысник, не дожидаясь товарища, исчез за ближайшим домом.
      - Гордон, ты ведь тоже слышишь шум антигравитаторов! - затеребил зарвавшегося рассказчика вамп. Патер непонимающе начал озираться. Ситуация становилась критической, а потому Алекс тоже решил обратиться в постыдное бегство, крикнув на прощание Гордону: <Шухер, полиция!> К несчастью, вамп побежал в узкий переулок, в котором не было боковых ответвлений, а навстречу ему уже тренькал на велосипеде страж порядка; рубиновый лучик лазера бил в землю.
      - Стой, именем закона...
      Но грязнокасочник не знал, что перед ним вамп, не успел он договорить шаблонную фразу, как с нечеловеческой быстротой Алекс подскочил к нему и вместе с велосипедом перекинул через двухметровый глухой забор из железобетона. Дорога была свободна, и вамп с чувством выполненного долга побежал домой, стараясь не думать о брошенном им патере. А сцена у лестницы далее развивалась так.
      Гордона ослепили мощнейшие прожекторы подлетевшего полицейского фургона, а усиленный динамиками, а потому неестественный голос оглушил его:
      - Гражданин, не двигайся, иначе ты будешь уничтожен! Подними руки вверх с раскрытыми ладонями!
      Также к месту трагедии подкатило четверо велосипедистов, у каждого был разрядник. Бронированный фургон мягко завис в дюйме от асфальта, боковая панель откинулась, и из металлического чрева показался краснолицый старикан в военной форме с нашивками полковника.
      - Полковник Ладислос! Какая честь, - дружелюбно приветствовал старого знакомого Гордон. - Вы меня ловили слишком долго, я уже успел заронить семена веры в добрый десяток заблудших душ...
      - Из этого десятка шестеро написали доклады <куда следует>, а один прицепил тебе на одежду радиомаячок, Гордон. Тебе, видно, плевать на запреты проповедовать. А побег из тюрьмы еще более усугубит твое положение на суде. Трубить тебе теперь два года в <Легионе смерти>, и не за ракетным пультом, а в штрафном батальоне, будешь хлебать радиоактивное дерьмо и дышать зачумленным воздухом...
      Улыбка исчезла с лица внезапно побледневшего Гордона.
      - Но, полковник, закон запрещает дважды проходить службу в <Легионе смерти>...
      - Законы не для людей, а для судей, - поучительно улыбаясь в свою очередь, сказал полковник Ладислос.
      - Хорошо. Но только мне необходима камера-одиночка с красивой молодой девушкой, - мрачно пошутил патер, алкоголь все еще дурманил ему голову.
      - Для тебя - хоть две, и на всю ночь! - полковник весело махнул седым чубом. - Полезай в фургон!..
      ?????
      Слова полковника не были пустым звуком - Гордона посадили в холодный, как морг, карцер. А ровно в полночь у него появились гости - две молодые красивые девушки со стальными холодными глазами. У каждой в руке была обычная деревянная дубинка... После бурной ночи патер Гордон две недели не мог поднять на ноги свое истерзанное тело.
      Глава 24. Профессор Хайделл
      - Как вы знаете, наука, а в частности, технология создания микропроцессоров, если вы знаете, что это такое, шагает буквально десятимильными шагами вперед, - сказал профессор Хайделл, колючими глазами осматривая зевающих и даже продолжающих спать студентов. - Кто из вас знает, какие основные проблемы создания новых процессоров?
      Юный гений с немного тупой рожей по имени Орсон мгновенно поднял руку:
      - Постоянно растущее количество единичных полупроводниковых элементов в процессоре, и вследствие этой бороды - постоянный рост линейных размеров процессора.
      - Ну что же, Орсон, вы правильно назвали одну из важнейших проблем современной микроэлектроники, - похвалил профессор Хайделл. Орсон глупо улыбнулся и спросил:
      - А что я заработал: четыре или пять?
      Но профессору некогда было отвлекаться на разные мелочи. Вообще-то у него был какой-то странный говор: он вставлял после слов лишние согласные, которые хоть и не затрудняли понимание, но вызывали излишнее оживление среди студенческого коллектива.
      - Если вы знаете закон Мура-Хайделла, то все же запишите вместе со всеми его формулировку: Каждые три года сложность процессоров, то есть количество транзисторов в нем увеличивается в 2,5 раза, а быстродействие процессоров каждые семь лет увеличивается в 3 раза. Еще никто не объяснил причину такой закономерности, но она отлично подтверждается статистическими данными!
      Хайделл торжественно ходил между рядами гнилых столов, но неожиданно он наклонился к уху ровно сидевшего Энди и интимно прошептал ему на ухо: <Принесите мел, пожалуйста!> Энди в этот момент рисовал в тетради автомобиль, взлетающий в воздух посредством взрыва из-под днища; застигнутый врасплох, он вздрогнул, натянуто улыбнулся.
      - Извините, что вы сказали?
      - Принесите мел, пожалуйста, - пробормотал Хайделл, как ни в чем не бывало продолжая лекцию.
      Энди легким движением плеча скинул навалившуюся на него томно похрапывающую Софи; она упала влево, на презрительно скривившегося Молчуна, и невнятно выговорила: <Полегче, друзья мои!> Когда вамп вернулся с килограммовым куском белого кирпича (выдранным из стены за неимением мела), Хайделл поблагодарил (<Как раз буквально хорошо!>) и нарисовал на некогда бывшей черной доске кусок параболы.
      - Но самая главная проблема - увеличение быстродействия чипов. Увеличение тактовой частоты внутреннего тикера влечет за собой усиленный нагрев процессора. Для уменьшения выделяемой теплоты понижается напряжение логической единицы, что, в свою очередь, увеличивает сбойность <железа>, частоту появления ошибок.
      Слово <ошибок> Хайделл произносил как <ошибокл>.
      - В общем, полупроводниковые процессоры имеют так называемый битовый барьер. Например, последний процессор <Гекстон>, выпущенный четыре года назад, включает почти три миллиона транзисторов и имеет быстродействие буквально 20 миллионов операций в секунду. В прошлом году фирма представила усовершенствованный вариант - <Гекстон Плюс>, имеющий соответственно параметры четыре миллиона транзисторов и 24 миллиона операций в секунду. Если вы сопоставите эти данные с законом Мура-Хайделла, то увидим наглядное отклонение от прогноза буквально не в лучшую сторону.
      Профессор Хайделл равномерно ходил между столами, студенты послушно скрипели разнообразными пишущими средствами в тетрадях.
      - Для нового скачка в производстве микропроцессоров необходимо новое, качественное изменение в технологии...
      - Вы имеете в виду вакуумные процессоры? - подал голос высокий студиозус, Лекс, черные волосы которого стояли дыбом и создавали впечатление еще большей вытянутости его вверх.
      - Нет, вакуумными чипами пока безуспешно занимается преподаватель Пи-Пи, я же говорю о процессоре с высокотемпературной сверхпроводимостью, который создавался в течение долгих месяцев мною, инженером Кроули и профессором Шварцхельмом. Вот перед вами <Гебдомон>, процессор буквально нового поколения!
      Хайделл вытянул руку, на неестественно плоской ладони чернела матовая коробочка с платиновыми ножками контактов, расположенными вдоль краев в несколько рядов. Кто-то из впечатлительных студентов ахнул, кто-то засмеялся.
      - Внутренности <Гебдомона> сделаны полностью из висмутосодержащей керамики, изготовленной уникальными методами молекулярного манипулирования. Количество транзисторов в <Гебдомоне> около десяти миллионов, а количество операций в секунду... - Хайделл сделал эффектную паузу, - миллиард операций в секунду!
      Алекс недоверчиво присвистнул, в аудитории пошел гулять незапланированный гул, который был резко оборван звуком, ласкающим слух всякого учащегося - звуком звонка на перемену.