Перри Мейсон - Дело нервного сообщника

Эрл Стенли Гарднер

Дело нервного сообщника

Джозефу Уорсистеру Спелману, доктору медицины

Глава 1

Делла Стрит, доверенный секретарь Перри Мейсона, сказала:

– В приемной тебя дожидается миссис Энрайт Харлан. Кажется, у нее какие-то семейные проблемы.

Мейсон, сморщив нос, ткнул пальцем в сторону коридора.

– Я знаю, – вздохнула Делла Стрит. – Я сказала миссис Харлан, что ты не берешься за бракоразводные дела, но, по ее словам, речь не идет о разводе. Просто кое-какие семейные проблемы.

– Точно не развод? – уточнил Мейсон.

– Так она говорит.

– И не раздел имущества?

– Нет.

– Тогда зачем ей адвокат?

– Она сказала, что должна это объяснить подробно. Говорит, что разработала какой-то план и хочет обсудить его с тобой.

– И это касается ее семейных проблем?

– Именно так.

– Она не сказала, что это за проблемы?

– Вроде бы муж ей изменяет.

– Я полагаю, в этой женщине есть что-то необычное, раз ты так настроена.

– А как я настроена?

– Убедить меня принять ее.

Делла Стрит кивнула.

– Почему же ты в этом заинтересована?

– Может, мне интересно узнать, что за план она выработала. Вдруг самой когда-нибудь пригодится. Я скажу только одно: миссис Харлан – необычная женщина.

– В каком смысле?

– Ну, это трудно описать… то, как она одевается, как держится… как поводит плечами, как поднимает подбородок…

– Возраст?

– Двадцать шесть – двадцать семь.

– Хороша собой?

– Не то чтобы красавица, но у нее есть характер, индивидуальность, живость восприятия, огонь… Словом, личность. И если у тебя это не возбуждает никакого любопытства, Перри Мейсон, то ты не человек, а марсианин какой-то!

– Ладно, впусти, – сдался Мейсон. – Посмотрим, как можно прижать неверного супруга без развода и раздела имущества, а используя некий план, для осуществления которого требуется совет адвоката, чтобы дело не вышло за рамки закона.

Делла Стрит одобрительно кивнула, вышла в приемную и через несколько мгновений вернулась с потенциальной клиенткой. Та быстрым взглядом обвела помещение, произведя мгновенную оценку.

– Доброе утро, мистер Мейсон. Как мило с вашей стороны, что вы согласились встретиться со мной. Куда мне сесть?

Мейсон указал на огромное мягкое кресло, предназначенное для клиентов.

– Я рассказала вашей секретарше о своих проблемах. Полагаю, долгие прелюдии излишни. Я – Сибил Харлан. Миссис Энрайт Харлан.

Мейсон кивнул.

Дама уселась, положив сумочку на стол и скрестив ноги.

– Мой муж мне изменяет, и я хочу предпринять кое-что по этому поводу.

– Как долго вы замужем? – спросил Мейсон.

– Пять лет. Сегодня как раз исполняется пять лет со дня нашей свадьбы, если вам это интересно.

– Он впервые загулял на стороне?

– Не думаю.

– И что же вы обычно предпринимаете в таких случаях?

– Это было только раз. Я просто дождалась, пока он вернется домой, наговорила ему гадостей, дав пищу для размышлений, а девицу отшила.

– А сейчас все по-другому?

– Сейчас все по-другому.

Мейсон решил прощупать почву:

– Я не знаю, что у вас на уме, но я не работаю по бракоразводным делам. Меня они не интересуют.

– Меня тоже.

– Кажется, вы сказали моей секретарше, что о разделе имущества и доходов речь не идет?

– Совершенно верно.

– А совместное имущество имеется?

– В достаточном количестве. Но и своего собственного имущества у меня тоже достаточно.

– То есть алименты вам не нужны?

– Все, что мне нужно, – это Энни.

Мейсон приподнял бровь.

– Энрайт, – пояснила она. – Все зовут его Энни.

– Вы полагаете, любовная интрига вашего мужа может перерасти в нечто прочное и постоянное?

– Поймите меня правильно, мистер Мейсон. Сучка, которая обольстила его на этот раз, знает к нему подход, она не намерена выпускать его из рук.

– А он что?

– Влип. Вляпался по уши. Я знаю: в ближайшие два-три дня он намерен бухнуться мне в ноги и изложить все как на духу. Он хочет сказать мне, что влюбился – страстно, пылко, безумно, что я должна все понять и благородно уйти с его пути. Что он хочет по справедливости уладить имущественные дела и дать мне шанс не потерять лицо. Что если я пошлю своего адвоката на встречу с его адвокатом, то они мигом и ко взаимному удовлетворению уладят имущественные вопросы.

– Так вы хотите, чтобы я представлял ваши интересы в этом? – спросил Мейсон.

– Не глупите! Мне нужен мой муж. В ту минуту, как он подойдет ко мне с разговорами о разделе имущества, я вынуждена буду надеть маску стервы, которая хочет по случаю ободрать бедного муженька как липку, прикидываясь несчастной жертвой и окружая себя романтическим флером. Мне нельзя этого допустить. Я должна опередить события.

– Сорвать бутончик, пока не распустился?

– Он уже распустился.

– Так чего же вы от меня хотите?

– Чтобы вы срезали стебель.

– Полагаю, у вас есть какой-то план?

– У меня есть план.

– Что же это?

– Мой муж торгует недвижимостью. Давно.

– Сколько лет вашему мужу?

– Он на пять лет старше меня.

– Вы говорите, он скопил порядочное состояние?

– Энни азартный игрок, очень быстро соображает и хитер, как черт. У вас будет очень серьезный противник, мистер Мейсон, и вам придется напрячь все ваши умственные способности. Если вы не будете очень, очень осторожным, то он обманет вас и оставит ни с чем.

– Ну, – сказал Мейсон, – это при условии, что я возьмусь за ваше дело.

– Думаю, что возьметесь. Это дело просто взывает к вам.

– Так что вы все-таки задумали? – спросил Мейсон.

– Я хочу, – ответила она, – чтобы вы вложили деньги в акции.

– Какие?

– В акции компании по торговле недвижимостью.

– А дальше что?

– А дальше, – сказала она, – я хочу, чтобы вы присутствовали на заседании директоров компании, которое состоится сегодня, и чтобы вы проявили там дух несотрудничества.

– С кем?

– Со всеми вместе и с каждым в отдельности. Я хочу, чтобы вы послужили песком в шестеренках, занозой в заднице. Я хочу, чтобы вы были самым невыносимым занудой, самым консервативным дураком в мире.

– Это не очень на меня похоже, – улыбнулся Мейсон. – По крайней мере, я на это надеюсь.

– Я знаю, – согласилась она, – но вы запустите шар в игру. А потом привлечете какого-нибудь адвоката, чтобы работал вместе с вами. Подберете подходящего из тех, что боятся двинуться в любом направлении, опасаясь, что это направление может оказаться неверным. Сам он и не подумает пошевелиться, а если его будут к этому принуждать, впадет в панику.

– И что мы будем делать, достигнув этой цели? – спросил Мейсон.

– Пустим события на самотек.

– Каким же образом все это вам поможет?

– Сейчас объясню, – ответила миссис Харлан. – Мой муж без ума от девицы по имени Рокси. Когда он ее видит, теряет голову, таращится в глаза возлюбленной и несет всякую чушь. Он в восторге от цвета ее волос, гладкой кожи и огромных карих глаз. Очень удачно, что он встретил Рокси во время деловых переговоров. Я хочу, чтобы эти деловые переговоры были сорваны. Тогда эгоистическая натура Рокси и вылезет на свет божий. Она будет говорить о деньгах. Она будет говорить о делах. Каждый раз, когда мой муж окажется с ней наедине, Рокси будет стараться поскорее покончить с нежными объятиями, чтобы задать несколько неудобных вопросов.

– А откуда вы знаете, что там возникнут какие-то неудобные вопросы? – спросил Мейсон.

– А вот именно за это я вам и заплачу – чтобы они возникли.

– Хорошо. Но что потом?

– Самое приятное, – ответила Сибил Харлан, – что я буду любящей женушкой, воплощением плотских радостей, а Рокси будет стервой и мегерой, вызывающей у него головную боль разговорами о финансовых проблемах. Я ее поражу ее же оружием. Когда муж начинает гулять на стороне, есть какой-то промежуток времени, когда он балансирует меж двух более или менее равных сил. Как буриданов осел. У него есть чувство долга по отношению к семье, воспоминания о прожитых вместе годах – это с одной стороны. А с другой – восторг свежей страсти, новые впечатления. Тогда жена устраивает ему слезливую сцену. Она говорит что-то несуразное насчет отданных ему лучших лет жизни. Он видит ее в слезах, с покрасневшими глазами, опустившуюся и неряшливую. Она пытается привязать его узами закона. Чувство вины заставляет его обороняться. Таким образом, это самое худшее, что может сделать жена в подобной ситуации. Вместо того, чтобы усилить свое женское очарование, она всякий раз подчеркивает, какой подлец ее муж, и напоминает про его обязанности.

– Продолжайте, – сказал Мейсон, внимательно изучая женщину, сидящую напротив.

– Затем она идет к адвокату. Адвокат рассказывает ей про раздел имущества и алименты. Это завершает отчуждение. Каждый раз, когда муж слышит имя дражайшей супруги, оно вызывает у него ассоциации с финансовыми заботами, исками, судебными слушаниями, алиментами, вычетами и выплатами, судебными издержками и прочая и прочая. А та, другая, ассоциируется только с удовольствиями. К этому времени муж уже готов последнее отдать, чтобы вырваться на свободу. Жена теперь для него означает лишь головную боль и препятствие на пути его любви к «самой прекрасной и чудесной девушке в мире», исполненной «сочувствия и понимания».

– Ясно, – усмехнулся Мейсон.

– Так вот, – продолжила миссис Харлан, – я хочу поставить ситуацию с ног на голову. Я намерена окружить мужа лаской, любовью, заботой и вниманием. Со мной он будет отдыхать, веселиться и развлекаться. А придя к ней, обнаружит, что вынужден разговаривать о финансовых и юридических осложнениях. Я буду для него светом и покоем, она – судебными тяжбами и служебными обязанностями.

Мейсон ухмыльнулся:

– Да, это может оказаться интересным экспериментом.

– Так вы поможете мне?

– Да.

– Но нам надо действовать быстро.

– Как быстро?

– Ужасно быстро. Как только можно. Понимаете, Энни уже готов во всем мне признаться, и сегодня пятая годовщина нашей свадьбы, хотя он об этом явно забыл.

– Вы хотите опередить его, сделать так, чтобы он не успел признаться вам в измене? – спросил Мейсон.

– Конечно! Женщина не должна прощать мужчине измену. Поэтому ей лучше оставаться в неведении.

– Что конкретно я должен делать?

– Снимите трубку, позвоните мистеру Джорджу Латтсу в контору «Силван Глэйд Девелопмент Компани». Представьтесь ему. Спросите, за сколько он уступит вам свой пай в две тысячи акций «Силван Глэйд Девелопмент Компани».

– А после?

– После, – ответила миссис Харлан, – вы примете его условия, каковы бы они ни были. Скажете ему, что вы приедете немедленно, заберете акции и оплатите их подтвержденным чеком. Скажете ему, что вы желаете присутствовать на собрании директоров компании, которое начнется в половине второго. Попросите его дождаться в офисе, пока вы там не появитесь.

– Скверный способ покупать акции, – заметил Мейсон. – Он заломит цену, на пятьдесят, а то и на семьдесят пять процентов превышающую настоящую.

Миссис Харлан нетерпеливо тряхнула головой:

– Я не акции покупаю, а мужа.

Глава 2

Джордж С. Латтс оказался крайне суетливым типом. Он проявил неумеренное любопытство по поводу того, почему Перри Мейсона заинтересовали акции «Силван Глэйд Девелопмент Компани», и все пытался удостовериться, что получит за них именно ту неумеренную цену, которую назвал по телефону. Ясно было, что человек боится: а вдруг от него ускользнула какая-то информация, вдруг что-то произошло, и акции теперь стоят гораздо больше той суммы, которую он осмелился запросить?

Мейсон выложил на стол чек.

– Мистер Латтс, вот чек на ваше имя, полностью подтвержденный. Дата сегодняшняя. Тридцать две тысячи семьсот пятьдесят долларов. Заметьте, что на обратной стороне я написал, что чек является платой за ваш пай в две тысячи акций в «Силван Глэйд Девелопмент Компани» и что вы согласились устроить мне посещение совета директоров, которое состоится сегодня. Вы тоже пойдете туда, чтобы официально заявить, что продали свой пай мне, и дадите мне возможность обратиться к собранию.

Джордж Латтс был человеком лет пятидесяти с густыми кустистыми бровями, из-под которых сверлил собеседника подозрительным взглядом серых глаз. Он подался вперед, словно желая в новом ракурсе разглядеть лицо адвоката, часто моргал и, казалось, к чему-то принюхивался.

– Акции у вас? – нетерпеливо спросил Мейсон.

– Да.

– Документы на передачу?

– Я готов их подписать.

– Директоров всего пять?

– Да.

– Не будете ли вы добры ознакомить меня с характером и привычками каждого из них? – попросил Мейсон.

– Это весьма уравновешенные люди с широким кругозором и разносторонними взглядами. По большей части наши встречи проходят гладко, без каких-либо трений, – поведал Латтс. – Я вполне уверен, мистер Мейсон, что вы не встретите серьезных возражений со стороны директорского состава, если захотите внести любое деловое предложение, которое пойдет на пользу компании. В рамках закона, разумеется.

Мейсон несколько мгновений пристально глядел на Латтса, затем ухмыльнулся.

– Ну да, конечно, – сказал Латтс, поспешно отводя взгляд, – и у нас бывают расхождения во взглядах, но ведь это нормально. Думаю, расхождения во взглядах есть везде, где собирается больше одного человека. В конце концов, мистер Мейсон, у нас демократия, и мы прогрессируем, когда рассматриваем вопросы с различных точек зрения.

– И кто проявит свое особое мнение на сегодняшнем заседании? – спросил Мейсон.

– Езекии Элкинсу временами приходится растолковывать вопрос дольше, чем остальным. Он чрезвычайно практичен.

– То есть упрям, как осел?

– Ну, можно назвать и так.

– И кто обычно возражает Элкинсу?

– Никто. Никто не возражает.

– Но вы только что сами сказали, что временами Элкинс выступает с тем, что называют «особым мнением»!

– Ну… да.

– Если его мнение особое, то от чьего мнения оно отличается?

– Ну, вы понимаете, – ответил Латтс, – что там, где собираются яркие индивидуальности, неизбежно возникает тенденция к столкновению разных точек зрения.

Мейсон понимающе кивнул.

Латтс продолжил:

– Клайв Ректор во многих отношениях – главным образом в силу особенностей своего темперамента – часто противостоит Езекии Элкинсу. Эти двое – самые крупные акционеры.

– Кто еще в совете?

– Герберт Докси.

– Кто это?

– Мой зять. Его пай невелик.

– Кто пятый? – спросил адвокат.

– Реджерсон Неффс. Только имейте в виду, мистер Мейсон, – мой пакет акций ни в коей мере не является контрольным. И хотя я президент компании, влияние других директоров на политику нашего предприятия несоизмеримо больше.

– Я понимаю, – ответил Мейсон. – Но если вы голосуете вместе с каким-нибудь из крупных держателей, то разве ваш совместный пакет не становится контрольным?

– Ну, – неуверенно сказал Латтс, – и да и нет.

– Что вы имеете в виду?

– Довольно трудно найти подходящую комбинацию, поскольку ситуация каждый раз меняется и все зависит от умонастроения конкретного человека. Разумеется, разница во мнениях проявляется только в мелочах. В существенных вопросах разногласий не возникает. Мы вкладываем средства в развитие торговли недвижимостью и заинтересованы в том, чтобы наша отрасль процветала – к наибольшей выгоде всех вовлеченных лиц. Надеюсь, вы покупаете мой пай не с целью создать некую комбинацию для получения полного контроля над компанией?

– Почему вы так подумали?

– Ну… ваши вопросы и… скоропалительность всей сделки…

– В чем дело? – в голосе Мейсона появилась нотка подозрительности. – Может, эти акции не стоят таких денег?

– О нет, что вы, мистер Мейсон! Конечно же, они стоят такой суммы. Могу твердо заявить, что вы заключили хорошую сделку.

– Так чего ради я должен был вести длительные окольные переговоры?

Латтс нахмурился.

– Я просто не знал, что вы интересуетесь нашим бизнесом.

– Когда я заключаю какую-нибудь сделку, то обычно не трублю об этом на всех перекрестках. Ни до, ни после.

– Ну да, конечно, конечно. Но ведь вы раньше не вкладывали денег в такого рода бизнес, то есть мы об этом ничего не знали.

– Это точно.

– Что точно?

– Что вы об этом ничего не знали.

Латтс прочистил горло и попробовал другой подход.

– Видите ли, мистер Мейсон, ваш звонок не был для меня полной неожиданностью.

– Да?

– Я хочу показать вам анонимное письмо, которое получил этим утром.

– Вы уверены, что мне это интересно?

– Взгляните.

Латтс вручил Мейсону лист с отпечатанным на пишущей машинке текстом:

«Ваши акции „Силван Глэйд Девелопмент“, возможно, стоят гораздо больше, чем вы думаете. Рекомендую выбраться наружу и побродить вокруг старого дома. Если вам повезет, вы будете удивлены тем, что обнаружите».

Мейсон отнесся к посланию скептически:

– Анонимки не стоят затрат на их пересылку.

– Тем не менее весьма знаменательно, что ваше предложение поступило сразу же после появления этой бумажки.

Мейсон зевнул.

– Вы не придаете письму значения? – спросил Латтс.

– Нет.

– Я так понимаю, вы знакомы с активами компании?

– Достаточно знаком, чтобы принять ваше предложение.

– Это было мое начальное предложение, – задумчиво произнес Латтс.

– Вы любите торговаться?

– Нет-нет, но… Это довольно странный способ для заключения сделок такого масштаба. Я полагаю, мистер Мейсон, что если мы заключим сделку, то вы должны рассказать мне, какую комбинацию задумали на самом деле, почему вы заинтересовались моими акциями.

– Почему я должен это рассказывать? – спросил Мейсон.

– Я думаю, это будет справедливо.

Мейсон пристально посмотрел собеседнику в глаза, взял со стола чек, отодвинул стул и направился к дверям.

Латтс сразу запаниковал:

– Подождите… минутку!.. Куда вы, мистер Мейсон?

– Я решил, – ответил адвокат, – что вы раздумали продавать свой пай. Вы заявили: «Если мы заключим сделку»… Я-то думал, что сделка уже заключена. Так что…

– Ну-ну, мистер Мейсон, вы неправильно меня поняли. Я просто хотел прояснить положение вещей для самого себя.

Мейсон держал чек в руке и не двигался. Латтс поспешно открыл ящик секретера и извлек два сертификата пайщика.

– Вы, разумеется, поддержите наши планы по нивелировке, мистер Мейсон? Речь идет о том, чтобы срыть верхушку холма, расположенного на принадлежащих компании землях.

– Я еще не вполне уверен в своих планах на будущее, – холодно произнес Мейсон.

– Но пока холм не будет срыт, этот участок не стоит ни гроша.

– Я не слишком горю желанием покупать собственность, которая ничего не стоит. Я должен понимать ваше заявление так, что вы сильно завысили цену своего пая?

– Нет-нет, что вы, конечно же, нет! Поймите меня правильно, мистер Мейсон. Когда «Силван Глэйд Девелопмент Компани» решила приобрести этот участок земли, был риск. Район второсортный, захудалый… В свое время он был весьма престижным, но потом развитие города пошло в другом направлении, и район пришел в упадок. Здесь были лавчонки, забегаловки и прочий мелкий бизнес. Трамвайная линия перестала функционировать, рельсы демонтировали. Потом и мелкий бизнес захирел. Ну, а наш участок находился к тому же на вершине холма и… гм… буду откровенен, мистер Мейсон, мы купили его практически задаром. Но, по нашим предварительным подсчетам, выходило, что мы можем кое-что заработать на этой собственности, если сроем холм. Это было превосходное деловое решение, мистер Мейсон. Затем мы узнали, что в этих местах будут прокладывать шоссе. Потребуется грунт для заполнения выемок. А мы можем убить двух зайцев: срыть холм и продать грунт. Ну и…

– Какие-нибудь контракты о продаже грунта для строительства шоссе уже были заключены? – спросил Мейсон.

– Пока еще ничего не подписано. Между тем строительной компании продала грунт владелица смежного участка. Она как-то обо всем пронюхала… и срыла возвышенности на своем участке. Тут она нас побила. Нам ведь перед нивелированием надо еще снести кое-какие здания. Эта женщина, миссис Рокси Клаффин, поручила вести свои дела весьма толковому специалисту по операциям с недвижимостью – Энрайту Харлану. Разумеется, сейчас мы сотрудничаем с ним, но тогда он нас уделал. Он узнал про шоссе раньше нас.

– Все дома уже снесены?

– А вы не знаете? – спросил Латтс.

Мейсон глянул на него в упор:

– Нет.

– Все, за исключением одного. Старый особняк, занятый в свое время под мелкий бизнес. Мистер Мейсон, если вы не знаете, какие дома были снесены, как вы можете установить стоимость пая?

– А я ее и не устанавливал, – ответил Мейсон. – Вы это сделали.

– Я установил цену. А стоимость определять вам.

– Так ваша цена завышена?

– Да поймите же, – снова запаниковал Латтс, – я сам не уверен, какова подлинная стоимость участка. На следующей неделе состоится аудиторская проверка моих бумаг. Я продаю свой пай, чтобы показать, что мой капитал приносит прибыль. Но я не делаю оценок его стоимости. Возможно, я продаю акции слишком дешево. Но об этом трудно судить, пока не пройдет аудиторская проверка.

Мейсон сказал:

– Я не спешу. У меня заверенный чек на тридцать две тысячи семьсот пятьдесят долларов, предназначенных для оплаты вашего пая. Ровно через пятнадцать секунд я отсюда уйду. Завтра я предложу вам за ваши акции двадцать тысяч. Если это не пройдет, послезавтра я предложу вам двенадцать тысяч. На следующий день это будет десять тысяч. А еще через день эти акции не будут мне нужны.

– Но почему?! – воскликнул Латтс. – Случилось что-то, о чем я не знаю?

Мейсон ткнул пальцем в два сертификата.

– Или вы используете авторучку, или я рву чек. Что вы выбираете?

– Подождите, подождите! Я подписываю, я уже подписываю! – закричал Джордж Латтс. – Вы же не даете мне ни минуты времени. Боже мой, не будьте же таким нетерпеливым! Первый раз сталкиваюсь с подобным!

Латтс сделал передаточную надпись на сертификатах пайщика и придвинул их к Мейсону.

Мейсон вручил ему чек.

– Кто является секретарем компании? – спросил адвокат.

– Герберт Докси.

– Где мне его найти?

– Во внутреннем офисе.

– Он ждет меня?

– Ну… и да и нет.

Мейсон ухмыльнулся.

– Думает, что я в последнюю минуту струшу и не заплачу такой суммы за ваш пай?

– Я этого не говорил.

– Но подумали, – заявил Мейсон. – Пойду потолкую с мистером Докси.

Мейсон обогнул стол, улыбнулся раздраженному и сбитому с толку Латтсу и прошел к внутреннему офису, на дверях которого висела табличка: «Герберт Докси, секретарь». Толкнул дверь и прошел в помещение.

Пиджак Докси висел на спинке его кресла, а сам он лихорадочно перекладывал на столе какие-то бумаги. У него был вид классического бездельника, который успел бросить таблицы с результатами скачек в ящик стола как раз в тот момент, когда тень начальника легла на матовые стекла дверей офиса.

Мейсон остановился и долго разглядывал его.

Докси пытался притвориться настолько занятым, что якобы не увидел и не услышал прихода Мейсона, но не смог выдержать пристального взгляда адвоката. Он поднял глаза и крайне бездарно разыграл удивление.

– Меня зовут Мейсон, – сказал адвокат. – Я хочу, чтобы в записях «Силван Глэйд Девелопмент Компани» был зарегистрирован мой пай в две тысячи акций.

– Да-да, – сказал Докси. – Вы заключили сделку с папашей Латтсом.

Мейсон протянул ему сертификаты.

Докси открыл ящик стола, извлек оттуда регистрационную книгу и печать корпорации.

– Я хочу, чтобы акции были переписаны на мое имя – Перри Мейсон.

– Между именем и фамилией есть какие-нибудь инициалы?

– Нет.

Заполняя сертификаты, Докси не удержался от вопроса:

– Мистер Мейсон, не будете ли вы столь любезны сказать мне, какова стоимость вашего пая?

– О, это грандиозная сделка! – ответил Мейсон. – Как по-вашему, будут на сегодняшнем совещании директоров какие-нибудь неприятности? Вы не ждете никаких эксцессов?

Наступила очередь Докси говорить загадками:

– Я – нет. А вот вам следует побеспокоиться.

– Спасибо, – сказал Мейсон и вышел из комнаты.

Глава 3

Мейсон вставил ключ в замочную скважину и отпер дверь своего личного офиса.

– Тебя дожидается миссис Харлан, – с очаровательной улыбкой доложила Делла. – Ты появился как раз вовремя. Она только что пришла.

– Пригласи ее, – сказал Мейсон, запустив шляпой в сторону бюста Гладстоуна, на голове которого она и повисла под лихим углом.

– Ну что, выгорело? – взяла с места в карьер Сибил Харлан.

– Все в порядке, – ответил Мейсон, – но я вообще-то мог сэкономить вам десяток тысяч долларов.

Она нетерпеливо махнула рукой.

– Больше всего я боялась, что вы начнете вытворять что-нибудь в этом роде. Я же сказала вам – заплатить ровно столько, сколько скажет Латтс.

– Я заплатил.

Она пояснила:

– Если бы что-нибудь случилось и он начал обдумывать ситуацию, то мог бы позвонить моему мужу, а тогда… Ну, тогда черт знает что могло бы произойти. Для меня это последний шанс, мистер Мейсон. По крайней мере, ничего другого я не могу придумать. Если бы не прошел этот вариант, нам пришлось бы начинать с нуля.

– Ну хорошо, – сказал Мейсон. – И что мы теперь будем делать?

– А теперь, – ответила она, – я с большим удовольствием покажу вам – держателю акций «Силван Глэйд Девелопмент Компани», – что же вы, мистер Мейсон, только что приобрели. Моя машина внизу, мы можем выехать прямо сейчас и посмотреть этот участок. Вероятно, это последний раз, когда мы можем показаться на людях вместе. Завтра к этому времени за вами будет болтаться хвост из детективов, а за вашим офисом будет установлено постоянное наблюдение. Они всеми средствами попытаются узнать, кто ваш клиент. У них хватит мозгов догадаться, что вы купили пай не для себя.

– Надеюсь, что да, – ответил Мейсон, надевая шляпу.

Учтивым жестом он уступил Сибил Харлан дорогу. Она задержалась в дверном проеме и сверкнула глазами.

– Почему?

Мейсон объяснил:

– Не хочу, знаете ли, чтобы у людей сложилось впечатление, что я рыскаю по городу и скупаю собственность, не торгуясь. Видели бы вы Латтса. Он был до смерти напуган и мучительно гадал – а не нашли ли мы на его земле залежи урана? Он не хотел продавать мне свой пай и в то же время боялся, что я повернусь, уйду и больше никогда не появлюсь. Да, положеньице у него было незавидное.

Мейсон сообщил Делле, куда он направляется, и последовал за миссис Харлан к автомобилю.

– Расскажите мне про участок, – сказал он, когда машина влилась в поток уличного движения.

– Он расположен за конечной остановкой бывшей трамвайной линии. В свое время это был довольно фешенебельный район. Затем его продали и разбили на участки. Он пережил период расцвета, а потом превратился в пугало и головную боль для всех торговцев недвижимостью. Между 33-м и 34-м годом пожары уничтожили множество старых особняков. Затем место стало застраиваться. Но какие это были убогие дома! Хибары! Странная была комбинация: несколько старых, совершенно обветшалых особняков, окруженных трущобами. Трамвайную линию закрыли. Были проложены новые дороги, и Латтс быстренько смекнул, что если он сможет приобрести этот участок, снести все постройки и срыть холм, то на этом месте можно будет оборудовать прекрасный стадион для гольфа или что-нибудь в этом роде для какого-нибудь закрытого элитного клуба. Он старался перекупить и прилегающие участки, когда в игру вступил мой муженек. Энни собаку съел на сделках с недвижимостью. Он быстро сообразил, что пытается провернуть Латтс. К этому времени Энни втюрился в Рокси. Сначала были просто деловые встречи. Рокси недавно развелась, и у нее появились денежки, которые она пожелала вложить в дело. Она обратилась к Энни, чтобы тот посоветовал ей, как лучше вложить деньги в недвижимость. Любовь началась потом… Энни узнал, что будет проложено новое шоссе, при строительстве которого понадобится уйма грунта для заполнения выемок и тому подобного. И вот, пока Латтс выкупал участки не спеша, все прикидывая, рассчитывая и соизмеряя, Энни, представляя интересы Рокси, ворвался в игру и заграбастал всю землю к северу. Затем он заключил сделку с подрядчиком, прокладывающим шоссе, и продал ему грунт для засыпки.

– Много грунта? – спросил Мейсон.

– Все, что там было. Вы сами увидите, когда мы доберемся до места. Участок Рокси стал гораздо ниже окружающей местности и очень ровным. Правда, после недавнего ливня там начали образовываться каверны, овражки, возникла эрозия, оползни. А дорожному подрядчику все еще нужен грунт, и он сейчас ведет переговоры с Латтсом. Собственно, этому и посвящен сегодняшний совет директоров.

– Они должны рассмотреть предложение подрядчика? – спросил Менсон.

– Не рассмотреть, а принять. Ничего другого им не остается. Подрядчик хочет купить грунт, оплатить снос домов и обещает проложить дорогу как раз мимо участка Рокси и мимо нашего участка. Вот почему Энни будет на этом совещании.

– Хочет лично проследить, чтобы предложение приняли?

– Да, он в этом очень заинтересован. Он уже продал свой грунт и провел нивелировку участка Рокси, так что он, естественно, горит желанием, чтобы дорогу провели как можно скорее и чтобы Рокси получила от этого прибыль. Подрядчик намерен проложить шоссе как раз по линии, разделяющей участки, так что у него будет возможность купить грунт и на вторую засыпку. Грунт с территории Рокси пошел на первую.

– Предложим, корпорация не примет предложения подрядчика.

– Тогда возникнет проблема – куда деть грунт после нивелировки участков.

– А какие проблемы возникнут у подрядчика?

– Грунт он достанет где-нибудь в другом месте. Этого добра вокруг хватает. Сделка, конечно, выгодная, мистер Мейсон. Подрядчику нужен грунт, а «Силван Глэйд Девелопмент» хочет срыть холм.

– И что же мне нужно делать?

– Заставить Рокси сполна заплатить за эту дорогу.

– Но ее отношения с подрядчиком входят в общую сделку?

– Да. Короче, «Силван Глэйд» хочет, чтобы дорогу проложили и торжественно открыли, потому что компания намерена ее использовать. Рокси желает, чтобы дорога была открыта при условии, что прокладка ничего не будет ей стоить. Подрядчик желает сэкономить на прокладке при условии, что он получит грунт от «Силван Глэйд Девелопмент Компани».

– Таковы интересы сторон?

– Таковы интересы сторон.

– И что вы хотите, чтобы я сделал? – в очередной раз уточнил Мейсон.

– Вставьте как можно больше палок в колеса и насыпьте как можно больше песка в шестеренки, чтобы Рокси поняла, что у нее неприятности. Делайте все, чтобы ей было плохо.

– Но это может противоречить вашим интересам как держателя акций.

– Я уже сказала вам, мистер Мейсон, что я покупаю не акции, а мужа.

Мейсон кивнул, закурил сигарету и, откинувшись на спинку сиденья, исподтишка разглядывал профиль миссис Харлан.

Она, не отрывая взгляда от дороги, сказала:

– Предполагаю, вы рассматриваете меня как некий курьезный образчик, мистер Мейсон, как пример некоего извращения.

– Не вполне, – ответил Мейсон. – Но вы меня действительно заинтересовали.

– Благодарю и на этом. Как вы думаете, своего мужа я еще смогу интересовать?

– Ну, один раз у вас это получилось.

Она кивнула.

– Это было пять лет назад. Теперь мне приходится давать своей сопернице фору в шесть лет.

– Вы сможете это сделать, – заверил ее Мейсон. – А откуда у этой дамы деньги – страховка, наследство или…

– Профессиональная охота на состоятельных дураков, – Сибил Харлан не дала ему завершить фразу.

Мейсон бросил на нее быстрый удивленный взгляд.

– Из ваших слов я решил, что она была вполне обеспеченной дамой.

– Все так думают… все считают, что у нее водятся денежки, но где она их взяла, вернее, где она их берет?

– Она не получает алиментов?

– Ни цента. При разводе она проиграла дело.

– Капиталовложения?

– Сейчас они у нее есть, но первый чек пришел откуда-то со стороны. Рокси – азартный игрок, а тут ей светит крупный куш.

– Думаете, ваш муж помог?

– Нет. Сейчас она может заставить его раскошелиться, но поначалу у них были чисто деловые встречи. Долго они, правда, деловыми не оставались. Рокси свое дело знает.

Мейсон разглядывал профиль миссис Харлан. Она пыталась сохранять спокойствие, но все равно выглядела разъяренной.

Машина свернула с шоссе, проехала около полумили по запущенной тряской дороге, затем свернула еще раз и по крутому подъему вскарабкалась на вершину холма.

– Вот мы и на месте, – сказала Сибил Харлан, указывая на трехэтажное здание, которое в свое время, несомненно, было вполне приличным особняком, но сейчас торчало, как гнилой зуб. – Это тот самый дом, который надо снести. Вон те кучи балок – это остатки снесенных бараков. Большая часть из них годится лишь на то, чтобы распилить и пустить на растопку. Компания готова уступить этот хлам любому, кто заплатит хоть сколько-нибудь. Она постоянно дает объявление о продаже использованной строительной древесины.

Сибил Харлан затормозила и заглушила мотор. Мейсон выбрался из машины.

– Хотите зайти в дом? – спросила она.

Мейсон кивнул.

– Да, давайте посмотрим.

Сибил Харлан открыла «бардачок» и извлекла оттуда два кожаных футляра: один – для ключей, другой – для бинокля.

– Что там у вас еще? – резко спросил Мейсон.

Она захлопнула «бардачок».

– Револьвер, – сказала небрежно.

– Зачем?

– Для самозащиты.

– Чьей?

– Моей. Это один из револьверов Энни.

– Один из?..

– Да, у него приличная коллекция оружия. Энни не назовешь домоседом… Он часто выезжает на охоту.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.