Со стороны северных ворот послышался цокот приближающегося конного войска.
      - Уходим! - в тревоге крикнул Скрипач.
      Крокус запрыгнул на спину своего жеребца. Апсала спрятала окровавленное оружие и кивнула, берясь за поводья.
      - Несемся к южным воротам!
      Сапер увидел, как двое его спутников тронулись с места в галоп, а сам приблизился к двум раненным Апсалой мерзавцам.
      - О, - вздохнул он, увидев огромные резаные раны на их теле. - Да, теперь я узнаю эту девушку.
      Войско всадников приближалось. Все они носили красные ленты, натянутые поверх покрытой кольчугой груди. Предводитель открыл рот, намереваясь что-то сказать, но Скрипач опередил его.
      - Что, ни один ребенок в этом городе, проклятом Седьмыми, не может уже чувствовать себя в безопасности? Клянусь своими предками, она не была мезла! И это вы называете Апокалипсисом? В таком случае я клянусь, что в аду Семи Городов вас ждут ямы, наполненные змеями.
      Предводитель кинул злобный взгляд.
      - Грал, ты говоришь, что эти люди были насильниками?
      - Грязные ублюдки мезла должны получить по заслугам, но она не была мезла.
      - И ты всех убил. Всех шестерых. - Да.
      - А кто были те двое твоих спутников?
      - Паломники, которых я поклялся защищать.
      - И они поскакали в центр города... абсолютно без всякого сопровождения?
      Сапер нахмурился, а предводитель осмотрел жертвы.
      - Двое еще живы.
      - Да, возможно, небеса посчитали это слишком малой платой за грехи и ниспослали им еще около сотни тысяч мучительных вздохов, прежде чем Худ заберет их души с собой.
      Предводитель наклонился к седлу и несколько минут молчал. Затем он властно решил:
      - Возвращайся к своим паломникам. Без сомнения, им еще понадобятся твои услуги.
      Что-то проворчав, сапер прыгнул в седло.
      - А кто сейчас правит Г'данисбаном?
      - Никто. Армия Апокалипсиса подчинила себе только два района. Надеюсь, что к завтрашнему утру весь город будет в наших руках.
      Сапер развернул лошадь, вонзил шпоры и перешел с места в легкий галоп. Обернувшись, он удостоверился, что его никто не преследует. "Клянусь, этот предводитель был прав, - прошептал про себя Скрипач. - Было большой ошибкой отпускать Крокуса и Апсалу в одиночку". Он понимал свое огромное везение: только благодаря внушительной внешности грала ему удалось объяснить этим конникам, что насильники заслужили свою участь. Возможность похвастаться своей силой перед этими людьми с красными лентами была обусловлена только всеобщим страхом перед представителями его племени, однако то, что он чуть не предал клятву о защите своих спутников, могло смешать все карты. В глазах командира сквозило скрытое недовольство; наверное, он стал себя вести слишком похоже на гральского воина и чуть было за это не поплатился. Если бы не напористый характер Апсалы и не ее талант наводить страх даже на матерых солдат, они сейчас оказались бы в серьезной переделке.
      Он мчался во весь опор, и, к счастью, пока ничто не могло задержать его в пути. Жеребец под сапером абсолютно точно знал о хитрости с переодеванием своего хозяина, однако, вероятно, благодаря последним событиям лошадь прониклась к нему некоторым уважением, поэтому до настоящего времени она не проявляла никаких признаков неповиновения. "Да, этот факт - единственная победа за сегодняшний день, которая меня хоть немного радует".
      Центральная площадь Г'данисбана стала местом последней массовой резни. Скрипач присоединился к своим спутникам как раз в тот момент, когда они проезжали мимо этих ужасных сцен насилия. Крокус и Апсала обернулись, услышав топот его жеребца. Увидев облегчение на их лицах, сапер смог только кивнуть в знак того, что все в порядке.
      Даже гральская лошадь чувствовала себя неуверенно в этом жутком месте. Количество людей, покрывавших площадь сплошным ковром, насчитывало несколько сотен, большей частью это были старики, старухи и дети. Множество тел были абсолютно на себя не похожи - буквально несколько часов назад их резали, рвали на куски, некоторых заживо сжигали на кострах. Воздух на площади до сих пор был наполнен смрадной смесью запаха теплой крови, желчи и паленой плоти.
      Скрипач с трудом сдержал приступ тошноты, а затем прочистил горло.
      - За этой площадью, по всей видимости, находится контрольный пункт.
      Шокированный увиденной картиной, Крокус показал рукой на тела,
      - Неужели это все - малазане?
      - Да, парень.
      - И во время завоевания малазанская армия проделала то же самое с местными жителями?
      - Ты имеешь в виду, что это всего лишь ответная реакция? В разговор вступила Апсала, и в ее тоне почувствовались нотки, выдающие скрытую личную страсть.
      - Император воевал против армии, а не мирного населения...
      - За исключением Арена, - с сардонической улыбкой вставил свое замечание сапер, вспомнив слова танно Бродящей Души. - Когда Тлан Аймасс восстал в городе...
      - Но не под командованием Келланведа, - резко возразила она. - ТЫ думаешь, кто отдал приказ Тлан Аймассу в Арене? Я скажу тебе. Это был без сомнения агент Когтя - женщина, которая взяла себе другое имя...
      - Лейсин, - глаза Скрипача насмешливо смотрели на девушку. - До настоящего момента я еще ни разу не слышал такого заявления, Апсала. Письменного приказа никто не отдавал - по крайней мере, его не обнаружили...
      - Я должна была убить ее еще тогда, - пробормотала Апсала.
      В крайнем изумлении сапер взглянул на Крокуса. Дару покачал головой.
      - Апсала, - медленно проговорил Скрипач. - К тому моменту, когда Арен восстал, а потом попал под власть Тлан Аи-масса, ты была еще совсем ребенком.
      - Мне известно об этом, - ответила она. - Но все эти воспоминания... Они такие четкие! Меня послали... в Арен... чтобы посмотреть на массовую резню и выяснить, что же произошло на самом деле. Я... Я спорила с Угрюмым. Больше в тот момент никого не было в комнате... только Угрюмый и я.
      Они достигли самого конца площади. Сапер остановился и несколько минут внимательно рассматривал Апсалу. Крокус произнес:
      - Это был Веревка, Покровитель Убийц, который овладел тобой. Но в твоей памяти он имеется под именем... Танцора.
      Как только парень произнес эти слова, сапер уже точно знал, что так оно и было на самом деле.
      - Веревка - это просто другое имя. Котильон. Дыханье Худа, это же очевидно! Никто даже не сомневался, что убийство произошло. Как Танцор, так и император... были убиты Лейсин и избранным ею предводителем клана Когтя. И что же, интересно, Лейсин сделала с телами? Наверное, этого уже никто не узнает.
      - Так Танцор жив, - произнес, нахмурившись, Крокус. - Причем поднялся: стал главным богом Пути Тени.
      Апсала промолчала. Сохраняя на своем лице ничего не значащее выражение, она жадно впитывала каждое услышанное слово.
      Сапер проклинал себя за глупость и недальновидность.
      - Что за Аркан появился вскоре после этого в Раскладе Дракона? Аркан Тени. И два новых Господина - Котильон и Повелитель Теней...
      Глаза Крокуса расширились.
      - Повелитель Теней - это Келланвед, - произнесен. - Они не были убиты - ни один. Они просто пропали.
      - Да, в Королевстве Тени, - криво усмехнулся Скрипач. - Чтобы реализовать свою жажду мести, которая в конечном итоге привела их к Котильону, что овладел молодой рыбачкой в Итко Кане. Это было началом долгого пути к Лейсин, который так и не завершился. Что скажешь по этому поводу, Апсала?
      - Все абсолютно правильно, - ответила она, не пытаясь ничего скрыть.
      - В таком случае, почему, - спросил сапер, - Котильон не разоблачил себя перед нами? Перед Вискиджаком, Каламом, Антилопой? Черт возьми, Танцор знал нас всех, и если этот ублюдок понимал хоть что-то в слове дружба, то все перечисленные выше люди считали себя его друзьями...
      Внезапный смех Апсалы прервал разговор мужчин.
      - Я могу солгать, сказав, что он искал возможность защитить каждого их вас. Неужели ты хочешь действительно знать правду. Разрушитель Мостов?
      Сапер почувствовал, что сильно покраснел. Несмотря на это, он проворчал:
      - Хочу.
      - Танцор доверял всего лишь двум людям. Одним из них был Келланвед, а другим - Дассем Ультор - Первый Меч. Дассем умер. Мне жаль, если это оскорбит тебя, Скрипач. Подумай над этим, я сказала, что Котильон не доверял никому - даже Повелителю Теней. А императору Келланведу - вполне... Господин Келланвед - Повелитель Теней - ах, это, действительно, две большие разницы.
      - Он был дураком, - произнес Скрипач, беря поводья. На лице Апсалы появилась странная тоскующая улыбка.
      - Достаточно слов, - сказал Крокус. - Давайте покинем этот чертов город.
      - Согласен с тобой.
      Короткая дорога от площади до южных ворот, к всеобщему удивлению, прошла абсолютно без каких-либо происшествий. На улицы опустился закат, а едкий дым от горящих домов, заполнивший плотной мглой к вечеру почти все улицы, практически не давал возможности свободно дышать. Они медленно пробирались через разрушенные остатки городских строений: ярость ушла, оставив за собой только шок и стыд. Скрипач знал, что эта напряженная тишина здесь долго не продержится, что скоро в этом месте вспыхнет более яростный всепоглощающий огонь. Если легион малазан еще не покинул пределы Пан'потсуна, то изменники, заполонившие сейчас город, будут здесь очень скоро. Ярость новых освободителей будет не меньше усердия нынешних хозяев города, и здесь вновь начнется резня, польются реки крови...
      Император всегда действовал быстро и решительно. "Дыханье Худа, подумал сапер, - он никогда бы не допустил развития таких событий".
      Ранее десятого удара колокола путешественники уже очутились под арочными закопченными сводами никем не охраняемых южных ворот. Впереди расстилалась Пан'потсун Одан, а с востока - горный хребет, который разделял Одан и Священную пустыню Рараку. Над головой ярко засверкали первые ночные звезды.
      Скрипач прервал долгое молчание.
      - К югу немногим более двух лиг есть одна деревня. Если нам повезет, то до них не донеслось это кровавое пиршество яростных борцов за справедливость.
      Крокус прочистил горло.
      - Сапер, но если Калам знал... о Танцоре, то есть Котильоне...
      Скрипач поморщился, взглянув на Апсалу.
      - В таком случае она сейчас должна быть вместе с ним. Крокус хотел было что-то ответить, однако его речь прервал визг непонятного, хлопающего крыльями существа, которое упало из темноты и вцепилось ему в спину. Сапер крикнул: "Берегись!", когда животное переползло ему на шею, а затем на голову.
      - Да это же просто Моби, - отозвался Крокус, пытаясь успокоить своих спутников, встревоженных таким необъяснимым появлением еще одного члена их компании.
      Сапер скосил глаза.
      - Ты только посмотри, он весь покрыт шрамами. Крокус взял животное в руки.
      - Да он весь в крови!
      - Думаю, ничего серьезного, - заверил его сапер.
      - Что делает тебя таким уверенным? Скрипач улыбнулся:
      - Ты когда-нибудь видел спаривание бхок'арала?
      - Сапер! - раздраженно сказала Апсала. - Нас же могут преследовать.
      Остановившись, Скрипач привстал в стременах и посмотрел вокруг. Сзади на горизонте виднелись огромные, поднятые в воздух клубы пыли. Он прошептал проклятья.
      - Это клан гралов.
      - А у нас усталые лошади.
      - Да. А ведь подарок Королевы был очень щедр: в Новом Веларе нас ждали бы свежие жеребцы.
      У основания трех сходившихся узких ущелий Калам выбрал нужный путь и осторожно повел свою лошадь через узкий сточный канал. Старые воспоминания о дорогах Рараку сидели глубоко в его костях. "Все изменилось, - подумал он, - и вместе с тем осталось прежним".
      По горам было бессчетное количество дорог, и только несколько из них означали неминуемую смерть. Ложные пути были проложены с расчетом: они вели путешественника в противоположном направлении от колодцев и родников. А без воды солнце Рараку становилось смертельным компаньоном. Калам знал Священную пустыню: карта этих мест десятилетней давности намертво засела в его голове, и, видя знакомые ориентиры, убийца мысленно радовался. Остроконечные вершины, горные скаты, направления древнего русла рек - он чувствовал, будто никогда отсюда не уезжал, несмотря на многие жизненные перемены. "Еще раз ребенок пустыни, - думал он. - Еще раз служитель своей священной цели".
      Подобно ветру и солнцу, которые изменяют песок и камни, эта пустыня очень сильно влияла на людей. Когда-то давно три небольшие группы людей пересекли ее из края в край, и в их душе навечно запечатлелись окружающие серые скалы и желтый песок. Вскоре следопытов стали называть Разрушителями Мостов. "Мы не могли даже представить себе другого имени. Рараку сожгла наше прошлое, превратив старую жизнь в горсть пепла".
      Калам направил жеребца на огромную гору из щебня, камня и песка и чуть не упал, когда тот начал взбираться по крутому скату, пытаясь выбрать мало-мальски ровную дорогу вдоль горного хребта. Горы шли к западу, постепенно спускаясь до уровня самой пустыни.
      Над головой висели звезды, подобно пикам острых ножей. Утесы из белого известняка блестели под луной, словно серебро, возвращая в памяти ощущение прошедшего дня.
      Убийца направил свою лошадь между разрушенными фундаментами двух смотровых башен. Под копытами животного затрещали битые глиняные черепки и обломки кирпичей. Мягко хлопая крыльями, перед самым носом пролетела стая ризанов: Калам почувствовал, что вернулся домой.
      - Ни шагу дальше, - внезапно прервал его размышления грубый голос.
      Улыбнувшись, Калам натянул поводья.
      - Дерзкое объявление, - продолжил голос. - Жеребец цвета песка, красная телаба...
      - Я объявляю себя тем, кем являюсь на самом деле, - небрежно ответил Калам. Он определил источник, из которого доносился голос, - это была глубокая тень водосточного колодца, расположенного неподалеку от левой башни. Оттуда на него смотрела натянутая тетива лука, но он знал выход из сложившейся ситуации: надо было просто спрыгнуть с седла по другую сторону лошади, оставив жеребца между собой и незнакомцем. Следующим движением Калам решил утихомирить разговорчивую темную фигуру, метнув в ее направлении пару лучших ножей. Проще пареной репы! Убийца почувствовал облегчение.
      - Обезоружь его - протянул другой голос.
      Две огромные руки внезапно схватили сзади за запястья и с недюжинной силой вывернули их за спину. Убийце оставалось только изрыгать проклятья, когда его стянули с лошади через крестец, а затем, подняв в воздух, швырнули на пыльную землю. В первую очередь досталось лицу. Затем он почувствовал удар ногой под ложечку - да такой, что, казалось, в легких абсолютно не осталось воздуха. Впервые за долгие годы Калам ощутил себя абсолютно беспомощным.
      Через затуманенное сознание он понял, что человек, сидевший у колодца, поднялся на ноги и приблизился. Жеребец было показал зубы, но, как только незнакомец сказал ему пару ласковых слов, тот абсолютно успокоился. Убийца услышал, как с животного сняли седло и положили на землю. Открылась какая-то дверь.
      - А, он один из них.
      Наконец, те же руки освободили Калама. Застонав, убийца попытался перекатиться на спину. Прямо над ним стоял человек огромных размеров, его лицо было так густо покрыто татуировками, что напоминало паутину разбитого стекла. С левой стороны по его груди спускалась длинная коса. Поверх защитного жилета, изготовленного, вероятно, из раковин моллюсков, висел плащ из бхедериновой кожи. Деревянная рукоятка и каменная головка эфеса какого-то холодного оружия выпирала из-под левой руки. Широкий ремень поверх набедренной повязки этого человека был причудливо разукрашен странными предметами, которые в глазах Калама выглядели подобием высушенных шляпок грибов различных размеров. Он был более семи футов в высоту и достаточно мускулистый, чтобы выглядеть внушительно. Плоское, широкое лицо громилы без всякого выражения смотрело сверху на Калама.
      Придя в себя, убийца поднялся и сел на землю.
      - Да, тишина за моей спиной была просто магической, - пробормотал он, обращаясь в большей степени к самому себе.
      Человек, который держал сейчас Книгу Апокалипсиса в своих руках, фыркнул и мрачно зашептал:
      - Ты наивно полагаешь, что ни один из смертных не сможет подобраться сзади так, чтобы его невозможно было услышать? Поэтому на ум пришла мысль, что здесь не обошлось без магии? Ты ошибаешься. Мой товарищ - Толбакай, беглый раб с плато Лаедерона, что в Генабакисе. Ему пришлось пережить еще только семнадцать весен, но он уже убил двадцать одного врага: посмотри на ремень - это их уши. - Мужчина поднялся, подавая Каламу руку: - Добро пожаловать в Рараку, посыльный. Наша длительная бессонница теперь завершилась.
      Поморщившись, Калам взялся за руку человека, который без всяких усилий поднял его на ноги. Убийца принялся отряхивать со своей одежды пыль.
      - В таком случае, вы не бандиты. Незнакомец громко рассмеялся.
      - Нет, вовсе нет. Меня зовут Лев - я капитан телохранителей Ша'ики. Мой товарищ скрывает свое имя от незнакомцев - пускай так оно и будет. Мы двое из тех, кого она выбрала.
      - Я должен передать Книгу в собственные руки Ша'ики, - произнес Калам, - а не твои, Лев.
      Коренастый воин, который, судя по цвету кожи и одежде, родился в этой пустыне, протянул ему тяжелый том.
      - По всем правилам.
      С огромной осторожностью убийца принял священный предмет.
      - А сейчас ты как раз можешь передать ее мне, посланник, - послышался сзади женский голос. Калам медленно закрыл глаза, пытаясь успокоить до предела напряженные нервы, затем повернулся.
      Не могло быть никакого сомнения. Невысокая женщина с кожей цвета меда, стоявшая перед ним, излучала волны энергии: они пахли пылью и песком, а на губах появился вкус соли и крови. Ее довольно простое лицо было испещрено глубокими морщинами, которые делали ее сорокалетней женщиной. Калам догадывался, что Ша'ике было гораздо меньше - Рараку всегда был суровым домом.
      Убийца непроизвольно припал на одно колено и протянул Книгу.
      - Я передаю тебе, Ша'ике, Апокалипсис. "А вместе с ним, - подумал он, - море крови: сколько же невинных жизней пострадает в этой мясорубке, имеющей целью сбросить Лейсин с трона. Худ бы меня побрал - что я делаю?"
      Передав ее, Калам почувствовал огромное облегчение.
      - А она повреждена, - сказала Ша'ика.
      Убийца взглянул женщине в лицо и медленно поднялся на ноги. Она нахмурилась. Проведя пальцем по оторванному углу кожаного переплета, Ша'ика произнесла:
      - Ну что ж, этому нечего удивляться: книге тысяча лет. Я благодарю тебя, посланник. Не хочешь ли ты теперь присоединиться к моему отряду солдат? Я ощущаю в тебе недюжинный талант.
      Калам поклонился.
      - Я не могу. Судьба зовет меня в другое место, - произнес он, а в мозгу вертелась мысль: "Беги, Калам, пока эти охранники не начали демонстрировать свои навыки. Беги, пока они тебя ненароком не убили".
      Темные глаза женщины испытующе посмотрели на убийцу, а затем расширились.
      - Я ощущаю, что у тебя имеется какое-то желание, хотя оно очень глубоко скрыто. В таком случае, скачи - путь на юг для тебя открыт. Более того, я могу обеспечить тебе сопровождение.
      - Мне не нужен никакой эскорт, провидица...
      - Тем не менее одно существо будет тебя сопровождать, - произнесла она и показала жестом в сторону неуклюжей громоздкой фигуры, которая появилась из темноты.
      - Священный мастер! - с предупреждением зашипел Лев.
      - Ты что-то спросил у меня? - перебила его Ша'ика.
      - Толбакай заменяет целую армию, да и мои навыки еще никуда не испарились, еще...
      - С тех пор, как я еще была ребенком, - раздраженно произнесла Ша'ика тоном, не терпящим возражения, - одно видение в моей голове затмевало все остальные. Я видела этот момент, Лев, тысячи раз: как на рассвете открывается Книга, поднимается Вихрь, и Ша'ика появляется из него... возрожденной. "Клинки в руках - это хорошо, но мудрость - у безоружных" вот что говорят слова ветра. Молодой и старый. Одна жизнь целиком, другая не законченная. Я видела все это, Лев! - она помедлила, переводя дыхание. У меня нет другого будущего, кроме этого. Мы спасены, - Ша'ика вновь обернулась лицом к Каламу. - Недавно среди моих друзей появилось... домашнее животное, которое сейчас отправляю вместе с тобой. Я вижу твое будущее, посланник. Этот спутник тебе очень пригодится, - закончила Ша'ика, вновь показав жестом на темное пятно.
      Огромная неуклюжая фигура сделала несколько шагов вперед, и Калам непроизвольно попятился. Его жеребец издал жалобное ржанье, начав проявлять явные признаки беспокойства.
      - Это апторианка, посланник из Королевства Тени, - объяснил Лев. - Его прислал в Рараку Предводитель Тени для того... чтобы следить. Но сейчас он принадлежит Ша'ике.
      Странное животное имело кошмарную внешность: оно было около девяти футов в высоту и опиралось на пару тонких задних конечностей. Одна-единственная передняя лапа, длинная и с множеством суставов, спускалась вниз, беря начало из Уродливым образом раздвоенной груди. Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.