Шон не хотел говорить, но заставил себя выдавить эти слова:

— И как же нам разрушить нашу любовь?

— Я тут рядом видела старый забудочный клочок.

— Что?

— Клочок Забудочного заклинания, наложенного на Провал. Заклятие утратило свою силу во времена Безволшсбья, но осталось несколько клочков. Их не видно, но я смогу найти один. Я заметила, как насекомые, пролетевшие через него, теряли то, что несли.

— И он… Он заставит нас забыть?

— Да. Существо, прошедшее через него, все забывает. Но клочки годятся только для воспоминаний в полчаса или около того. То есть забываешь только последние полчаса своей жизни. И нам этого достаточно, чтобы…

— Чтобы забыть нашу любовь! — воскликнул Шон.

— Чтобы забыть нашу любовь, — грустно согласилась Ива. — Пойми, пожалуйста, что я совсем не хочу этого делать. Но так будет лучше для нас обоих. Мой разум борется с чувствами. А я всегда гордилась своей разумностью.

— И я тоже, — поддержал он. — Так что думаю, что нам не стоит делать ничего такого, что заставит нас сожалеть, когда мы избавимся от этой любви.

— Да. Я так рада, что ты все понимаешь!

— Я понимаю, что не должен делать ничего такого, что испортит тебе жизнь. И если любовь к тебе может сделать это, я должен приложить все усилия, чтобы перестать тебя любить. — Шон мрачно ухмыльнулся. — Но самое ужасное, что, совершив самый трудный и благородный поступок в своей жизни, я не буду об этом помнить.

Ива кивнула, соглашаясь с шуткой.

— Давай вымоемся, — предложила она. — Источник больше ничего с нами не сделает. А потом пойдем к тому забудочному клочку.

— Да, — Шон старался загнать все эмоции в самый дальний угол. — Знаешь, мне кажется, что, если бы я узнал тебя лучше без всякого источника любви, я бы все равно полюбил тебя. Ты ведь такая умная и добрая девушка! И помимо всего прочего еще и ужасно хорошенькая.

— Спасибо, — сказала она, растирая его спину нежными ладошками. — Глядя на твою выдержку и зная, какое желание ты чувствуешь, я тоже, наверное, полюбила бы тебя. Несмотря на твое происхождение. Тем более что ты весьма симпатичный.

— Спасибо, — Шон повернулся и принялся отмывать ее спинку, аккуратно огибая крылышки. Потом он побрызгал водой на перья, пока с них окончательно не сошла грязь.

Они вместе нырнули, чтобы промыть волосы. Наконец они побросали в пруд одежду и выстирали ее. Одеваться пришлось в мокрое.

Шон и Ива покинули источник и направились на поиски забудочного клочка. Он действительно оказался невидимым, но парень верил, что девушка знает, о чем говорит.

— Кто пойдет первым? — спросил он, в душе надеясь, что она передумала.

— Мои крылья теперь чистые, и я могу прямо сейчас лететь домой. А ты в чужой для тебя стране. Прежде чем пройти через клочок, я лучше понаблюдаю за тобой и прослежу, чтобы ты благополучно вернулся к своим. Только тогда я, может быть, снова заживу спокойно.

— Хорошо, — Шон взглянул на нее. — Можно мы… В последний раз?

Ива бросилась к нему в объятия и несколько раз поцеловала его. Потом девушка отпрянула.

— Все, беги! А то я опозорюсь и сделаю то, чего делать не следует! — По ее щекам катились слезы.

Сердце разрывалось, но Шон собрался, отвернулся от Ивы и зашагал к забудочному клочку. Он искренне надеялся, что фокус не удастся.

— Но все получилось, — сказал он, вспомнив все. — Я нашел дорогу к фургончику и больше ни разу о тебе не подумал.

— Я знаю, — ответила она. — Я следила за тобой.

Те слезы, которые Шон помнил, снова бежали у нее по щекам.

— Но почему же ты здесь?

— Когда я вернулась, чтобы пройти через забудочный клочок, его уже там не было, — объяснила Ива. — У него, наверное, остался последний заряд, да и то очень слабый. Ты использовал его целиком.

— О нет! — простонал Шон. — Я должен был пропустить тебя вперед.

— Нет, любовь моя. Я не хотела, чтобы ты так страдал. — Они снова поцеловались.

— Но почему я тебя вспомнил? Почему ты полетела за мной?

— Ты как-то назвал меня разумной и сознательной. Это было опрометчиво. Когда мы были вместе, я еще как-то могла управлять своими чувствами. Но потом! Я так мечтала о тебе…— Ива вздрогнула. — Но я старалась. Я полетела домой и поговорила с семьей. Даже со старейшинами нашего Дерева. Они не знали другого забудочного клочка, который помог бы мне. И они указали мне на то, о чем я не подумала. Если клочок уже был готов испариться, когда ты проходил через него, то, может быть, он выполнил работу не до конца. Значит, через некоторое время ты вполне мог вспомнить обо всем! И это ужасно! Так что старейшины посоветовали мне вот что: я должна снова с тобой встретиться, чтобы проверить, как действует заклинание. Если при виде меня ты все вспомнишь, значит, со временем ты бы вспомнил обо мне сам. А если не вспомнишь — заклинание действует, и с тобой все будет в порядке.

— Оно не действует, — улыбнулся Шон. — Оно уже почти рассеялось к тому времени, как я увидел тебя. Теперь я понял, что происходило.

— Да. Ради тебя я хотела, чтобы оно действовало, ради себя — нет. Мне стыдно, что я такая эгоистка.

— Кошмар! — рассмеялся он, целуя ее. — Но что теперь? Нам все так же нельзя быть вместе.

— Нельзя, — согласилась Ива. — Думаю, нам надо отправиться к Доброму Волшебнику. У него наверняка есть какие-нибудь снадобья…

— Черт подери! — выругался Шон. Странно, что не сработала Взрослая Тайна. Наверное, считается, что любовь — занятие для взрослых. — Надоело поступать правильно! Почему мы должны опять пытаться что-то сделать? Неужели наша любовь настолько ужасна?

— Не ужасна, а неосуществима, — объяснила Ива. — Ты должен вернуться в свой мир, а я останусь здесь.

— Но разве такое не случалось раньше? Неужели так редко встречаются неподходящие друг другу существа?

Девушка грустно улыбнулась.

— Когда в Источнике Любви встречаются животные, они просто вызывают аиста, а потом расходятся. С людьми и полукровками тоже такое случается. Они стараются изо всех сил. Но я не знаю, что получается из таких союзов. Иногда это выливается в непредсказуемые последствия. Но такой проблемы, как у нас, еще не было ни у кого: связь обыкновена и жителя Ксанфа.

— Я с удовольствием останусь в Ксанфе, только чтобы быть с тобой!

— Но у тебя нет крыльев. Ты не можешь летать. Не можешь отправиться туда, куда захочу я.

— Если ты улетишь от меня, я не смогу тебя удержать, — твердо ответил Шон. — И не стал бы, если б мог. Не хочу, чтобы ты была привязана к земле.

— Но я буду привязана! Привязана любовью, — Ива беспомощно развела руками. — Так что, мне кажется, Добрый Волшебник — наше единственное спасение. Даже несмотря на то, что он запрашивает огромную цену за свои советы.

— Видимо, ты права. Но мы ничего не сможем сделать, пока все не разберутся с нынешними событиями. Сначала нужно спасти Ксанф, а потом уже заниматься нашими мелкими вопросами.

— Ты шутишь?

— Конечно! А что мы будем делать, пока не уладятся глобальные проблемы?

— Совсем не то, что нам обоим хочется. Мы должны сдерживаться.

— Как я хочу, чтобы мы забыли об этом воздержании!

Ива подняла на него глаза.

— Шон, если ты так решишь, я не смогу устоять перед тобой.

— Знаю, — он слишком живо понимал это. Она может обуздывать свои чувства и не кидаться па него, но ей не хватит воли сдержать его натиск. Он тоже может держать в руках себя, но ни за что не сможет оттолкнуть ее. — Я буду держаться. И вообще пора выбираться отсюда. Я тебя хоть с родичами познакомлю.

— А как они ко мне отнесутся?

— А как они могут отнестись? Мы же им расскажем, что случилось.

— Ну да. Так же как и мои, — печально кивнула Ива. — Они были в ужасе. Они смирились с тем, что я попала в Источник Любви. Но не с обыкновеном же! Теперь при случае начинают ругать меня за неосторожность.

Шон рассмеялся:

— Они правы. Тебе нужно было улететь, как только ты меня увидела.

— И оставить тебя тонуть? Как я могла пойти на это? — Он замотал головой.

— Ты не делаешь никаких попыток заставить меня усомниться в любви к тебе! Ты такая милая!

Ива покраснела так же, как и раньше.

— Ты тоже ничего такого не делаешь.

Они обнялись и снова поцеловались. Но Шон заставил себя оторваться:

— Если мы сейчас же не выберемся из этой дыры, все наши благоразумные решения пойдут псу под хвост!

— Это точно, — она скорчила забавную гримаску.

Шон оглядел яму, потом дыру над головой. Слишком высоко. И стены гладкие, зацепиться не за что. Он подумал, что может поставить Иву на плечи, но и так она не достанет. Яма слишком узка, так что девушке не расправить крылья. Вылететь тоже не удастся. Они здорово влипли.

— Мы проторчали тут около получаса, — внезапно удивился он. — Странно, что мои еще не пошли меня искать!

— Правда, странно, — согласилась Ива. Она взглянула на небольшой глазик, привязанный к руке. — Ой, да мы тут уже целый час! Я так рада быть с тобой, что совсем потеряла чувство времени! А твои родители не уедут без тебя?

— Конечно, нет, — мотнул головой Шон. — Обычно через пять минут они понимают, что я ушел, а еще через пять идут меня искать.

— Как будто бы… Да! Так оно и есть!

— Что?

— Временная бомба. Видишь, там лежит веточка времяники, — она указала на высохший листок, валяющийся среди какого-то мусора.

— Дай я сам догадаюсь, — остановил Иву Шон. — В Ксанфе это дерево влияет на время, и если находишься рядом с одним из них…

— Вот именно. Обычно живые растения замедляют происходящее, а их семена — ускоряют. Но, когда листья лежат отдельно и высыхают, их свойства выворачиваются наизнанку, а значит, они, как и семена, начинают растягивать время. Рядом с ними время тянется удивительно долго. Мы зовем листья времяники временными бомбами. Они в общем-то безобидные, но лучше все равно держаться от них подальше. А…

— А нам деваться некуда, — закончил он. — Мы застряли в этом быстром времени!

— В яме, — ласково поправила его Ива.

— И как нам отсюда выбраться, чтобы, пока нас ищут, не подохнуть от голода?

— Как я могла забыть! Я же могу остановить действие бомбы, — осенило вдруг Иву. — У меня в сумочке есть спальный мешок!

Она принялась рыться в своей крохотной сумочке, поочередно извлекая на свет одежду, тапочки, зеркальце, смешную шляпу, комплект постельного белья и несколько блестящих камешков.

— Ага, вот и он, — обрадовалась Ива, вытаскивая потертый спальник.

Шон был поражен:

— Как все это помещается в такую маленькую сумочку?!

— Она волшебная. А разве у обыкновенок таких сумочек нет?

Шон вспомнил мамину сумку и замолчал. Как они все это туда укладывают?

— Есть, — признал он. — Послушай, но раз у тебя в сумочке была чистая одежда, почему ты ее не надела, когда мы вылезли из источника? Почему ты влезла в мокрое?

— Но у тебя же не было сухих вещей. Я не стала переодеваться из солидарности.

— Боже! Как я тебя люблю! Дай я попробую описать…

— Я уже пыталась, получается слишком длинно, — улыбнулась Ива. — Даже несмотря на то, что всему причина — волшебный источник.

Она положила ветку времяники в спальник, аккуратно его свернула и спрятала в сумочке:

— Вот теперь-то лучше.

— Не понимаю, — удивился Шон. — Разве оттого, что мы ее туда убрали, что-то изменилось?

— В спальном мешке все засыпает, — объяснила девушка. — Я сама залезаю в него редко, потому что, если никто тебя не разбудит, можно заснуть навсегда. Но в нем очень удобно хранить продукты. Они не портятся, пока спят. И времяника заснет и перестанет действовать.

Шон тряхнул волосами.

— Спальный мешок, спальник… Я постоянно забываю, что в Ксанфе все происходит буквально. Но если теперь у нас со временем все в порядке, то почему я не почувствовал разницы?

— Мы же не изменились, — терпеливо пояснила Ива. — Изменилось время вокруг нас. Теперь у нас оно идет с той же скоростью, что и снаружи. Обычно временные бомбы замедляют время раз в десять. У нас прошел час, а наверху прошло минут шесть. Если твоим нужно десять минут, чтобы найти тебя, то…

— Понял! Давай-ка оставшиеся три-четыре минуты проведем с пользой! — Шон привлек Иву к себе и поцеловал.

— Эй! А что это ты там делаешь? — послышался сверху голос Дэвида.

— Мой младший сводный брат, как всегда, явился в самый неподходящий момент, — пробормотал Шон, разжимая объятия.

— Целуюсь со своей девушкой, балда! — крикнул Шон брату. — Как тебе это?

— Ага, проводишь время со странной женщиной, — ответил Дэвид. — Но у вас там темновато, так что подробностей мне не разглядеть. Ты одет?

— Да, оба одеты, — усмехнулся Шон. — А теперь иди и найди какую-нибудь веревку или еще что-то, чтобы вытащить нас отсюда.

— Ладно, — голова исчезла. Шон повернулся к Иве:

— А мы пока закончим наш поцелуй. — Девушка засмеялась и подчинилась.

У дыры сверху, видимо, собралось все семейство.

— Что у вас там? — крикнул папа.

— Я провалился в яму. С девушкой, — ответил Шон.

— Эге! — хихикнула Карен. — И она хорошенькая?

— Очень!

Ива вспыхнула.

Папа спустил вниз какую-то корявую веревку.

— Ловите! Выберетесь?

— Выберешься?

— Конечно! Я уже отдохнула. Тем более теперь мы ближе к моему вязу, чем тогда. А значит, и я сильнее.

— Лезь первой. Я тут подожду.

— Спасибо, — она быстро чмокнула его и ухватилась за веревку.

Шон подхватил девушку за тоненькую талию и подсадил. Ива полезла вверх. Он отпустил ее только тогда, когда у него перестало хватать длины рук. Шон поднял голову посмотреть, все ли с ней в порядке. И понял, что может беспрепятственно любоваться тем, что у нее под юбкой. Парень быстро отвел глаза. Он никогда и ни за что не поставит ее в неловкое положение. Несмотря даже на то, что он видел ее всю и что она не носит запрещенных трусиков. Он будет смотреть на нее только тогда, когда она сама этого захочет. Потому что он любит ее.

— Давай, твоя очередь, — скомандовал папа.

Шон поймал веревку и подтянулся. Лезть было тяжело, и он понял, что Ива управилась гораздо быстрее. У нее и правда прибавляется сил по мере приближения к дереву. И, несмотря на внешнюю хрупкость, она сейчас сильнее его.

Тяжело дыша, Шон протащил себя через дыру. Папа поймал его. Семья была в сборе. У ямы стояли Хлорка и Филя, животные и Сим. И Ива.

— Так что случилось? — спросил папа.

— Я люблю ее, — брякнул Шон, прежде чем подумать. — Мы вместе искупались в Источнике Любви. Тогда, у гоблинской запруды.

— Источник Любви! — воскликнула Хлорка. На ней было надето нечто сильно смахивающее на обыкновенскую ветровку. — И вы не знали…

— Мы думали, что это самый обычный пруд. Ива помогла мне выбраться из реки. Она спасла мне жизнь. Мы были очень грязными, так что…

— Но ты же вернулся один! — удивилась мама.

— Я прошел через забудочный клочок. А у нее не получилось. Когда я увидел Иву снова, я все вспомнил. Через некоторое время память о ней все равно вернулась бы. И я продолжаю любить ее.

— Давайте-ка вернемся в фургончик, — решил папа. — Полагаю, Ива пойдет с нами.

— Конечно, — ответил Шон, подходя к девушке. — Нам нельзя больше разлучаться.

Все замерли в нерешительности. Хлорка решила пояснить происходящее:

— Когда двое встречаются в Источнике Любви, они влюбляются. Бах! — и все. Их не остановит даже различие видов. Этому бесполезно противостоять. Они должны пожениться.

— Нет, — Ива покачала головой. Хлорка посмотрела на нее.

— Так ты в воду не входила?

— Входила. И я люблю его. Но я — крылатое чудовище. А он — обыкновен. Мы не можем пожениться.

— Ни фига себе чудовище! — присвистнул Дэвид.

— Так они себя называют, тупица, — с сознанием собственного превосходства объяснила ему Карен. — Крылатые чудовища. Это не значит, что они все страшные и уродливые.

— А почему ты тогда полетела за ним? — спросила Хлорка у Ивы.

— Я ничего не могла с собой поделать. Но, если мы пойдем к Доброму Волшебнику, мы получим снадобья, которые разрушат нашу любовь.

— Пока Ксанф не спасен, идти куда-либо не имеет смысла, — сказал папа.

— Конечно, мы пойдем туда позже, — спохватилась Ива.

— В оплату он потребует с вас год службы, — напомнила Хлорка. — Я сама как раз выполняю его поручение. Как Шон сможет отработать, если он должен с семьей вернуться в Обыкновению?

— Я отработаю за него, — просто ответила Ива.

— Ну уж нет! — возмутился Шон. — Если бы не я, ты бы не попала в эту переделку.

— Я об этом ни капли не жалею. Память об этом стоит многого.

— Память о любви, которой больше нет? — удивилась Хлорка.

— Да. Все случилось из-за источника, но я знаю, Шон стоит этого.

— Ну что, братец? — неуверенно протянул Дэвид.

— Я сам отработаю свою часть, — решительно заявил Шон.

— Но тогда тебе придется остаться в Ксанфе, — напомнила Хлорка.

Он взглянул на нее. Она оставалась все такой же милой и сексуальной, но ему было на это плевать.

— Ну и что?

— Ну и то! Если ты все равно здесь останешься, зачем тогда переставать любить?

Шон был поражен. Она права!

— Ну, тогда можно выпить зелье уже после того, когда мы отработаем свое, — предложил он, глядя на Иву.

Но та покачала головой.

— Если нам нельзя пожениться, это станет пыткой, — сказала она. — А у тебя наверняка полно дел в твоем родном мире. Я же родилась здесь. Так что я сама справлюсь с двумя сроками. Так будет лучше.

— Верно. Но это же нечестно!

Компания уже подошла к фургончику.

— Поскольку Ива некоторое время побудет с нами, — гостеприимно сказала мама, — покажите ей наш домик на колесах. А нам с Джимом нужно кое-что обсудить.

Шон не знал, хороший это признак, или плохой, но как бы то ни было, делать нечего.

— Пойдем, Ива! Мы покажем тебе наш волшебный домик.

— Я уже видела его издалека, — улыбнулась девушка. — Пока я с тобой, мне все равно, где я.

Хлорка качнула головой.

— Если Источники Любви так действуют, то, когда я захочу замуж, я обязательно найду один из них.

— Обязательно! — посоветовал Шон. — Полный отпад!