— Да, во время Безволшебья замыкающие чары исчезли, и это привело к бесконтрольному росту Безумия. Но в прошлом году мы восстановили их, и с тех пор Безумие отступает.

— Ты сумела прекратить экспансию Безумия? — недоверчиво спросил он.

— Ну, не я одна. В первую очередь, конечно, Гари Горгулий, но с моей помощью. Мы посетили Руины…

— Но это просто развалины тысячелетней давности… Как вы могли…

— Двухтысячелетней, — поправила она. — Нам выпало побывать в глубоком прошлом. Но это долгая история.

— Должно быть, — пробормотал Арнольд, ошеломленно качая головой, после чего снова переглянулся с другом.

— Ну что, Ич, ты готов наведаться в Обыкновению?

— В компании с тобой — пожалуйста. А без тебя я там рассыплюсь от старости.

— Кентавр, ты ведь и сам не молод, — сказала Менция Арнольду. — Тебе более ста с четвертью лет. Как вышло, что ты еще не угас?

— Мы размышляли на эту тему. Хоть я и волшебник, мой талант отношения к долголетию не имеет, а Икабод, будучи обыкновеном, и вовсе лишен какой-либо магии. Скорее всего, наша безумная среда обитания оказывает если не омолаживающее, то, по крайней мере, стабилизирующее воздействие. Это поощряет нас к продолжению исследований, не говоря уж о ценности информации.

Менция кивнула.

— Я знаю нескольких обыкновенов, живущих здесь, в Области Безумия, в то время как у себя дома они, скорее всего, уже мертвы. Безумие способно творить безумные чудеса.

— Что ни говори, а это зона самой интенсивной магии во всем Ксанфе, — сказал Арнольд. — Не исключено, что ее воздействие выходит за рамки обычной магии. Так или иначе, хотя причина остается невыясненной, нам с другом это помогает.

— Но если так, можешь ли ты покинуть Область Безумия?

— Мне уже доводилось, и особого вреда я не заметил. Вероятно, я настолько зарядился здешней магией, что создаваемый мною коридор простирается за пределы этой зоны. Иными словами, теперь я генерирую не просто волшебный коридор, а коридор безумной магии, позволяющий нам с Икабодом не стареть, куда бы мы ни направлялись. Конечно, наивно надеяться, что это будет продолжаться вечно, но опробовать свои возможности в Обыкновении было бы любопытно.

— Замечательно! — воскликнула Менция. — Выведем Дженни из Области Безумия и двинемся к перешейку. Правда, путь далек, а времени у нас в обрез.

— А у тебя нет знакомых, которые помогли бы нам добраться туда побыстрее?

— О, я ведь знаю одного невидимого великана, который в прошлом году тоже впадал в Безумие. Если бы удалось его найти…

Сэмми спрыгнул с рук Дженни и рванул сквозь кусты.

— Подожди меня! — закричала эльфесса, порываясь бежать следом.

— Стой! — велела ей демонесса. — Оставайся здесь, я сама догоню его и верну.

Дженни, хоть и не без колебаний, осталась на месте, а Менция полетела вслед за котом. И вовремя, потому что совершенно не привыкший к безумию Сэмми едва не попал в беду.

— Стоять, ать-два! — скомандовало ему какое-то ярко-красное существо с длинными усами и грозными с виду клешнями. — Согласно Уставу, предписано двигаться задом наперед. Задом наперед шагом марш, ать-два!

Пятиться Сэмми не стал, но от растерянности остановился.

— Ты кто такой и почему раскомандовался? — требовательно спросила демонесса.

— Ду-рак, разумеется. Наш брат больше всего любит командовать.

— С этим придется повременить, поскольку я при-ду-рок. — Демонесса приняла устрашающий облик птицы рок И если ты не перестанешь ду-рачитъся, я тебя заклюю самым что ни есть роковым манером.

— Да я что, я так просто…— забормотал ду-рак, торопливо пятясь задом. — Пойду лучше на горе посвищу.

— Успеешь, еще насвищешься, — остановила его Менция. — Скажи лучше, кого тут поблизости следует опасаться.

— Ну, разве что короля Трах-Тибидоха.

— Вот как. А в каком смысле он это… трах?

— В смысле взрывоопасное.

— А чей он король?

— Объявил себя королем тиков, да вроде бы и таков. Тикает и правда громко, тут спору нет.

Менция призадумалась. Тики, особенно некоторые их разновидности, такие как кри-тики или, хуже того, поли-тики, и в обычном Ксанфе пользовались дурной славой, а уж здесь они могли представлять собой еще большую опасность.

— А что он вообще делает?

— Торчит на одном месте, как часовой, тикает да уверяет всех, будто у него есть какой-то там механизм, с помощью которого он когда придет время, устроит нам всем трах-тибидох. Хотя многие считают, что он никой не король и даже не настоящий тик, а просто преображенный безумием гранат.

— Ясно, ду-рак. Ступай свистеть на свою гору.

Разумнее всего, конечно, было бы обогнуть спятившего граната с часовым механизмом, но Сэмми мчался к цели кратчайшим путем, и демонесса, понимая, что коту грозит опасность, устремилась вперед, едва услышала тиканье.

Видимо, ду-рак не ошибся: гранат, сам по себе весьма взрывоопасный, пребывая в Безумии, приобрел свойства политика и сделался вдвойне опасным. Однако Менция знала, как справляться с подобной публикой. Сделав круг, она быстро обнаружила, что искала: куст тухлой яичницы, плоды которой частенько собирают люди, готовясь к концертам плохих артистов или, еще охотнее, к встречам с поли-тиками. Общеизвестно, что при попадании тухлого яйца любой поли-тик едва не взрывается от ярости, ну а если он еще и гранат…

Яйцо Менция метнула без промаха, и гранат, и без того ярко-красный от с трудом сдерживаемой злобы, взорвался. «Трах-тибидох» — прокатилось по джунглям, и на месте опасного тика осталась воронка. Гранат раскидал осколки, но демонессе они, разумеется, не причинили никакого вреда.

Сэмми промчался мимо этой ямы, не обратив на нее внимания, но очень скоро остановился возле другой, огромной и удивительно напоминавшей по форме отпечаток чудовищных ягодиц. Менция мигом поняла, что кот привел ее к сидящему на земле невидимому великану. О том же свидетельствовала и вонь, столь нестерпимая, что демонесса убрала со своего лица нос.

— Великан Джетро, привет. Узнаешь меня? Я демонесса Менция, мы познакомились в прошлом году.

— Помню, как не помнить, — сказал великан. — Но неужели уже год прошел? Я ведь только-только присел, отдохнул чуток и как раз сейчас собирался встать да пойти прогуляться. Надоела мне эта Область Безумия.

— Я с удовольствием покажу тебе путь наружу, если ты поможешь мне доставить кое-кого к границе Ксанфа.

— Похоже, это честная сделка. Посторонись.

Менция, подхватив кота, отплыла назад. Послышалось грохочущее ворчание: над лесом вздымалось нечто немыслимо огромное. Потом рядом с отпечатком ягодиц появились следы чудовищных стоп. Великан принял демонессу с котом на огромную ладонь и спросил.

— Где твои спутники?

Менция указала направление: чтобы достичь поляны, где дожидались кентавр, эльфесса и обыкновен, ему потребовалось лишь несколько шагов. По приближении великана все дружно зажали носы и позеленели. Демонессе оставалось лишь посоветовать им думать о душистых фиалках.

Огромная ладонь бережно подняла всех спутников в воздух.

— Куда нести? — прогремело из немыслимой выси. Менция взлетела на уровень великанского уха и объяснила дорогу.

В два шага великан достиг границы Безумия, а оказавшись в нормальном Ксанфе, ускорил шаг. Встречный ветер унес вонь, и всем изрядно полегчало.

— Как интересно! — воскликнула Дженни, глядя вниз сквозь невидимую ладонь. — Отсюда Ксанф выглядит как карта.

— Тьфу ты, башка дырявая! — выругала себя Менция. — Совсем забыла опустить тебя и Сэмми, когда мы выбрались за пределы Безумия.

— Не переживай. Я знакома с Ким и Дагом, буду рада с ними повидаться, а Сэмми поможет тебе быстрее их отыскать. Так или иначе, в конечном счете нам всем надо прибыть в одно и то же место, на этот непонятный суд. А постранствовать перед этим совсем даже не помешает.

— Странствующий эльф — это странно.

— Тебе так кажется, потому что мы уже покинули Безумие и ты теряешь здравомыслие. Я бы на твоем месте вернула тело лучшей половине. Знаешь, она мне всегда нравилась, даже в ту пору, когда своими выходками так меня бесила, что едва не превращала из эльфа в беса.

— Вот как? И зачем ты это заставляешь.

— Что делаю?

— Замышляешь, забываешь, забавляешь…

— Может, заявляю?

— Какая разница?

— Добро пожаловать, Метрия.

— Привет, Дженни, рада встретиться с тобой снова. Скажи, что ты собираешься делать теперь, после того как твоя лучшая подруга Нада нашла истинную любовь или, по крайней мере, мужа?

— Ума не приложу. Может быть, мне стоит попросить волшебника Трента превратить для меня кого-нибудь в эльфа, как он сделал это для Глоригардии? Как помесь гоблина с гарпией, она тоже была единственной в своем роде. Помнишь?

— Еще бы, ведь в ходе всей этой истории я и сама оказалась замужем.

— Ты сделала это, чтобы вызволить ее.

— Ну, моя половинка души наделила меня совестью, вот и пришлось…

— Ничего подобного. Ты выручила ее прежде, чем обзавелась половинкой души.

Метрия задумалась.

— А ведь ты права, так оно и было. Наверное, мне просто хотелось узнать, что такое любовь.

Они умолкли, озирая расстилающийся внизу Ксанф и бескрайние воздушные просторы, которые оказались вовсе не пустынными… То здесь, то там высились воздушные замки, мимо них, извиваясь и шипя, пролетали воздушные змеи. Что-то невидимое несколько раз чмокнуло Метрию и Дженни: сначала они растерялись, но потом сообразили, что это посланные кем-то на земле, но случайно не достигшие цели воздушные поцелуи. Будучи в отличие от обычных поцелуев очень легкими, они поднялись высоко в небо, а теперь очень обрадовались возможности выполнить свою миссию. На полях воздушной кукурузы паслись крылатые кентавры.

— А вот и наши знакомые, — сказала Дженни. — Привет, Черион.

Жеребец помахал ей крылом.

— Погоди-ка, — промолвила Метрия, — откуда столько крылатых кентавров, ведь Че и Синтия в замке Ругна? Здесь должны быть только Черион и Чеке.

— О, так ты не знаешь? — удивилась Дженни. — В прошлом году аист принес им еще двойняшек. Вообще-то кентавры не используют аистов, ибо их детеныши тяжеловаты, но…

— Двойняшки?

— Чеси и Чериш. Наверное, когда ты была у них в гостях, малыши спали.

— Может, и так.

Поле воздушной кукурузы осталось позади, и тут Дженни, посмотрев вперед, охнула.

— Никак, грозовая туча!

— О, это не просто туча, а Тучная Королева, — проворчала Метрия, взглянув в указанном направлении. — Когда-то она была обычной демонессой, не вреднее остальных, но потом потучнела, и это испортило ее характер. Она чует любую возможность устроить кому-нибудь пакость и никогда ее не упускает.

— На то она и демонесса.

— Ты ведь не такая.

— Это сейчас, — ответила Метрия, вспомнив вдруг о короле Громдене и Панихиде. Тогда она разрушила королевство силой свой красоты, но, будь она тучной, это бы ей, скорее всего, не удалось. В каком-то смысле озлобленность Тучной Королевы можно было понять.

— Надеюсь, на сей раз она растратит свою злобу впустую, — сказала Дженни. — Великан слишком огромен, чтобы даже самая тучная туча могла ему навредить.

Загрохотал гром, засверкали молнии, очертания невидимого великана обрисовались в поблескивающих потоках стекавшей по его телу воды.

Метрия спустилась вниз, сорвала несколько грибов-дождевиков и раздала спутникам. Они закутались в них и вовсе перестали бояться дождя. Особенно пригодились дождевики, когда великан двинулся, шлепая, как по луже, по озеру Сода-Пробка. Тучная Королева для ливня вытягивала воду из всех водоемов, и потому над озером на них пролился дождь первосортной шипучки. Дженни подставила ладошки, попила и нашла шипучку свежей и вкусной.

Некоторое время великан, как по тропке, плюхал по руслу Сбулочной реки, так что плюшки подлетали к самому небу. Дженни поймала песочную, но выбросила, потому что не любила, когда песок хрустит на зубах, и вскоре ухватила сдобный крендель. Арнольду досталась плюшка шоколадная, Икабоду имбирная. Конечно, они намокли от дождя, но были вполне съедобны. К счастью, вверх подлетали только плюшки, а не полновесные плюхи: те, падая, могли и зашибить.

Тучная Королева ярилась и буйствовала, но великан попросту не обращал на нее внимания. Потом он перешагнул диковинную реку — сверкающую стеклоподобную ленту с торчавшими из нее то здесь, то там белыми металлическими штырями с загогулинами на концах.

— Что это? — спросила Дженни.

— Хрустальная река с Серебряными Ключами, — пояснил Арнольд, как и все кентавры сведущий в географии.

— Могла бы и сама догадаться, — промолвила эльфесса. — Но я еще многого не видела и не знаю. Живу в Ксанфе шесть лет, а он не перестает меня удивлять.

Вскоре впереди показался перешеек.

— Дальше идти не могу, — объявил великан, — у меня уже макушка из магии высовывается. — Он бережно опустил спутников на землю, и тут же с прекращением встречного ветра на них обрушилась волна смрада.

— Спасибо тебе, — через силу проговорила Дженни. — Мы прекрасно прокатились.

— Пожалуйста, — вежливо прогромыхало с небес.

Великан зашагал прочь, и воздух очистился. Правда, росшие вокруг покрытые ртами причудливые растения продолжали отплевываться и чихать.

— Что это такое? — спросила Дженни, — Вроде и не деревья, и не животные.

— Это просто приморские губки, — пояснил Арнольд. — Такие сильные запахи для них пагубны.

Метрия достала диск с именем Ким и, когда тот потянул в нужном направлении, двинулась за ним. Остальные тесной кучкой следовали за ней и вскоре приблизились к Водоразделу, связывавшему и разделявшему Ксанф и Обыкновению. Метрия знала, что большую часть истории Ксанфа мало кто догадывался о его существовании, но после прошлогодней переделки он стал зримо восприниматься как сияющая зона интенсивной, концентрированной магии.

— Нам лучше войти туда взявшись за руки, чтобы после выхода всем попасть в то же время и в то же место, — сказала Метрия.

— Совершенно верно, — подтвердил Арнольд, — мы должны совершить переход как единое целое. Но откуда демонесса может знать такие тонкости?

— Так ведь я помогла его фиксации, — напомнила Метрия. — Именно Водораздел удерживает Безумие и, с другой стороны, препятствует проникновению в Ксанф большинства обыкновенов, не позволяя ордам унылых, лишенных магии существ затопить страну.

— Выходит, он выполняет функцию магического сдерживания как изнутри, так и снаружи. Интересно. Надо будет потолковать об этом поподробнее.

— Как-нибудь потом, — ответила Метрия, не испытывавшая интереса к теоретическим рассуждениям.

— Теперь, когда мы собираемся покинуть Ксанф, — промолвил Арнольд, — я хочу предупредить вас, что зона действия магии будет ограничена узким коридором, центром которого стану я, — он улыбнулся. — Или, если угодно, центавром. Каждый, кто выйдет за пределы генерируемого мною магического пространства, мигом лишится своих магических свойств. Икабоду, конечно, не страшно, он природный обыкновен…

— Который может, неровен час, испустить дух от старости, — заметил архивариус.

— Но внимательнее всех должна быть Метрия. Демонов в Обыкновении не бывает, и она рискует просто исчезнуть. Да и всем остальным рекомендую держаться ко мне поближе. Возможно, — он улыбнулся демонессе, — наш с тобой разговор состоится раньше, чем ожидалось.

— Какая разница? — по привычке буркнула она.

Держась за руки, они прошли Водораздел, ощутив лишь легкое покалывание. Вокруг ничего особенно не изменилось, земля как земля, трава как трава. Но Метрия остро чувствовала, что теперь само ее существование всецело зависит от созданного кентавром магического коридора.