10

— Мой год закончился.

— Да… — Сол медлил. — Не хочется тебя отпускать. Ты верно служил.

— В твоем распоряжении теперь пять сотен воинов, избранный круг советников. Я тебе больше не нужен.

— Ты нужен мне. Кроме тебя, у меня нет друзей.

Сол поднял глаза, и потрясенный Сос увидел слезы.

Подошла Сола, обхватив руками огромный живот. Скоро ее отправят к ненормальным, чтобы она разрешилась от бремени.

— Возможно, у тебя будет сын… — Сос смутился.

— Возвращайся, когда найдешь то, что ищешь. — Сол, похоже, смирился с неизбежным.

— Вернусь.

Вечером он покинул лагерь. Путь его лежал на восток. С каждым днем местность становилась все более знакомой: он приближался к своему детству.

Сос двигался по самой кромке Больной земли. Какие огромные города стояли некогда там, где теперь царствовала невидимая смерть. Появятся ли когда-нибудь еще такие же гигантские обиталища людей? Если доверять книгам, в центре этих махин не росло ни былинки, и земля между зданиями была закована в камень и асфальт, гладкий, как поверхность озера, а машины, которыми и сейчас пользовались ненормальные, работали повсюду и могли делать все. Взрыв уничтожил тот мир. Почему?

Сердце заколотилось, когда спустя месяц он очутился у до боли знакомого здания. Прошло лишь полтора года, как он кончил учиться в этой школе и начал жизнь странствующего воина. Но то время казалось теперь чуждым, непонятным, существовавшим как бы отдельно от нынешней его жизни.

Он миновал входную арку и, чувствуя странный трепет, почти боязнь, зашагал по коридору к двери с той сразу узнанной табличкой «Директор».

Незнакомая ему девушка сидела за столом, вероятно, недавняя выпускница. Очень миленькая, и совсем еще девчонка.

— Я хотел бы видеть мистера Джоунса.

Сложное имя он выговорил с особым старанием.

— А кто его спрашивает? — она с любопытством смотрела на Глупыша, важно восседавшего на правом его плече.

— Сос… — он сообразил, что это имя ни о чем не скажет. — Бывший ученик. Он знает меня.

Мелодичным голосом девушка произнесла несколько слов по селектору, выслушала ответ.

— Доктор Джоунс ждет вас, — она улыбнулась. И посмотрела с такой теплотой, словно он и не был варваром, покрытым грязью, с неопрятной, всклокоченной бородой, с пятнистой птицей на плече.

Он был польщен ее вниманием и улыбнулся в ответ, хотя догадывался эта любезность — лишь профессиональная привычка секретарши.

Директор встал ему навстречу.

— Ну конечно! Помню. Класс 107, потом ты решил заняться мечом, не правда ли? Так как теперь тебя зовут?

— Сос.

Он не сразу сообразил, что директор, уже знавший его имя, просто давал повод объяснить странную перемену. Мистер Джоунс пришел на помощь:

— Занятная штука, эти трехбуквенные сочетания. Хотел бы я знать, откуда они происходят… Ну, садись, Сос. Расскажи о себе. Где ты раздобыл свою птицу? Если я смыслю что-то в фауне Больной земли, это настоящий воробей-пересмешник, — заботливые, отеческие нотки явственно слышались в его голосе. — Тебя носило по опасной зоне? Ты вернулся, чтобы остаться?

— Я… не знаю, вряд ли… Не знаю, чего мне хотелось бы теперь…

Он словно почувствовал себя мальчиком, ощутив юношескую неуверенность.

— Никак не можешь решить, здоровый ли ты или ненормальный, да? — Джоунс рассмеялся, добродушно и весело. — Выбор не прост. Мне и самому хочется иногда забросить все, взять одно из славных орудий и… Надеюсь, ты никого не убил?

— Нет. — Он вспомнил злополучного насмешника Нора. — Во всяком случае, лично. Да и сражался-то лишь несколько раз, из-за всяких пустяков. Последний раз — за свое имя.

— Ага, и ни за что больше?

— Ну… может быть, за женщину.

— Жизнь в простом мире не всегда проста, верно? Если хочешь поделиться…

И — то ли отеческое внимание Джоунса, то ли просто хотелось выговориться — Соса вдруг прорвало и, вдаваясь в детали, вспоминая то, что, казалось бы, давно ушло из его памяти, он рассказал обо всем, без утайки.

— Здесь действительно есть над чем подумать. — Директор погрузился в размышления, нахмурив лоб и посерьезнев. Затем, словно очнувшись, он коснулся селектора:

— Мисс Смит, будьте любезны. Не отыщите ли вы данные некоего Сола… С-О-Л. Скорей всего год, нет, два года назад, западное побережье. Спасибо.

— А разве он ходил в школу? — Такая мысль не приходила Сосу в голову.

— Не в эту, конечно. Но у нас есть и другие подготовительные школы. А судя по твоему рассказу, мне сдается, он где-то обучался. Сейчас мисс Смит проверит на компьютере. Возможно, что-то о нем и найдем.

Прошло несколько минут. Пожалуй, ему следовало помыться, прежде чем появиться здесь. Он испытывал некоторую неловкость от своего вида. У ненормальных был пунктик в отношении грязи. Не могли долго ходить немытыми. Возможно потому, что они предпочитали находиться в зданиях, в машинах. А там запахи не рассеиваются.

— Эта девушка, — он спросил лишь, чтобы заполнить паузу, мисс Смит… Это ваша ученица?

Джоунс снисходительно улыбнулся.

— Уже нет. Я думаю, она старше тебя на год. Где-то на год, точно сказать трудно, ее подобрали много лет назад возле радиоактивной зоны, совершенно одичавшую. Определить ее происхождение мы так и не смогли. Она воспитывалась в другом заведении, но перемены в ее, э-э… манерах — очевидны. Где-то в глубине она еще, я бы сказал, диковата, но с работой справляется, и очень неплохо.

Эта история перекликалась с собственной биографией Соса, хотя ему бы и в голову не пришло; что такое создание родилось в лесу.

— Неужели всех своих людей вы берете…

— Из реального мира? Да, как правило. Я ведь и сам лет тридцать тому назад входил в круг с мечом…

— С мечом? Вы!?

— Принимаю твое удивление, как комплимент. Да, я дрался в круге. Видишь ли…

— Доктор Джоунс, я нашла, — прозвучало из селектора — С.О.Л. Хотите, я зачитаю?

— Да-да, пожалуйста.

— Сол: присвоенное имя — код для мутировавшего найденыша, трансплантация яичек, инсулиновая терапия, развивающее физическое обучение. Выпущен из приюта в Сан-Франциско Б/107. Вам нужна более детальная информация, доктор Джоунс?

— Нет, благодарю. Этого вполне достаточно, мисс Смит. — Он повернулся к Сосу. — Похоже, твой друг был сиротой. Я помню, лет пятнадцать назад на западном побережье были какие-то беспорядки… Мы разбирались с последствиями. Семьи были уничтожены, дети искалечены — такое время от времени встречается среди примитивных племен. Твоего друга кастрировали в пятилетнем возрасте, он был один из тех, кому повезло, их обнаружили вовремя, иначе бы он истек кровью… Трансплантацию произвели ради тестостерона, а инсулиновая шокотерапия помогла устранить травмирующие воспоминания. Все, что смогли для него сделать. Видимо, он не был предрасположен к умственному развитию, как ты, и взамен получил физическое. Как видно из твоего рассказа, оно было исключительно эффективным, он, кажется, хорошо приспособился.

Теперь Сосу кое-что стало более понятным; то, что раньше в общении с Солом ставило в тупик, получило свое объяснение. Осиротев — из-за диких законов племени — в нежном возрасте, он естественно всеми силами стремился защитить себя, устранить любого человека, любое племя, если они могли представлять для него личную угрозу. Вырос в приюте и, — не зная как опознать ее и что с ней делать, — искал дружбы. И нуждался в собственной семье, которую защищал бы фанатически. И какой драгоценностью должен был стать для него ребенок — для мужчины, который сам не мог быть отцом!

Смесь всех этих обстоятельств с физической универсальностью и упорством, достойным гения, — вот он, Сол.

— Зачем вы все это делаете? — Сос словно другими глазами стал смотреть на мир. — Я имею в виду стоянки: вы строите их, наполняете… Обучаете детей, отмечаете границы Больной земли, выпускаете телепрограммы. И за все это — никакой благодарности! Знаете, как вас называют?

— Те, кто жаждут бессмысленных приключений, славы — пусть остаются при своем. Это, в конце концов, вопрос темперамента, а он с возрастом меняется. Многие все же предпочитают жить спокойно и с пользой.

— Но ведь все это могло принадлежать только вам! Ведь оставьте воинов без еды, без одежды… Они погибли бы!

— Что ж… Весьма разумная причина для наших услуг, тебе не кажется?

Сос тряхнул головой:

— Вы уходите от вопроса.

— Я не могу тебе ответить. Придет время, и ты ответишь сам. И тогда, быть может, присоединишься к «ненормальным». А пока… Мы всегда готовы помочь, все что в наших силах…

— И чем вы можете помочь человеку, который нуждается в оружии и не имеет на него права. Который любит женщину, а она принадлежит другому?

— Извини, мой друг, — Джоунс улыбнулся снова. — Но посмотри на свои проблемы объективно. И ты увидишь: они преходящи. Они решаются, и очень просто.

— Вы говорите о других женщинах? Вы зовете вашу секретаршу «мисс», я знаю, это значит, что она ищет мужа. Но я не нахожу в себе того, что отвечало бы этому желанию. Я всегда хотел честно сойтись с девушкой, отдав ей браслет, так же как с мужчинами — сходился в честном поединке. И вышло так, что я предпочитаю одну — всем. И она любит меня.

— Что ж… — Джоунс вздохнул. — Такова природа любви. Но, как я понимаю, она может уйти к тебе, выполнив обязательства перед Солом…

— Она не может просто «уйти» ко мне! Ей нужно громкое имя, а я лишен даже оружия.

— Но она же признает высоту твоего положения в племени. Обрести воинскую репутацию… Ты уверен, что это ее желание, а не твое собственное?

Сос молчал. Убеждения, высказанные вслух, вдруг стали терять свой смысл.

— Стало быть, все сводится к оружию. Но ведь ты не отрекся от всех его видов — только от шести стандартных…

— А разве это не одно и то же?

— Ни в коем случае. В земной истории были сотни видов оружия. Мы ограничились шестью для удобства. Но могли бы предложить и другие, и даже

— если б они понравились — наладить массовое производство. Ты, к примеру, пользовался прямым мечом с витой рукоятью. Он сделан по средневековому образцу, хотя, конечно, наш более высокого качества. Но ведь есть еще сабли с кривым клинком, рапиры для фехтования. Рапира с виду поскромней меча, но это более смертоносное оружие, в таком ограниченном пространстве как ваш боевой круг…

— Я отказался от меча в любых его видах и не собираюсь ловчить, выворачиваться со всякими названиями…

— Да… Я догадывался, что ты так ответишь. Значит, ты отвергаешь любой вид клинка, булавы или шеста?

— Да.

— А мы исключаем пистолеты, духовые ружья и бумеранги — все, что поражает на расстоянии или действует вне прямой зависимости от физической силы. Лук и стрелы мы допускаем для охоты, но в круге — что от них за польза?

— Ну вот. Весь запас исчерпан.

— Да нет же, Сос. С чего ты взял? Человек куда изобретательней. А если уж дело касается средств разрушения!.. Возьми, к примеру, кнут. Обычно полагают, что это инструмент наказания. Но чем и не оружие? Длинная прочная плеть на короткой рукояти, — одно движение кисти, и можно сорвать с человека одежду. Или, захлестнув руку, дернуть, свалить с ног. Или выбить глаз… Страшная штука, если в опытной руке.

— А как им защищаться от булавы?

— Да так же, как кинжальщики: держаться подальше.

— Защита мне нужна не меньше, чем нападение.

Но Сос уже чувствовал: подходящее оружие может быть найдено. Он и не подозревал, что Джоунс столько знает о практической жизни, просто чудо, что ноги принесли его к школе!

— Давай поимпровизируем. — Джоунс сжал пальцами обрывок шнура. — Сеть хороша для защиты, но… Ну конечно, почему бы и нет!

— Шнур?

— Гаррота. Веревка, которой душили. Средство верное, не сомневайся.

— Но пока я буду подбираться к кинжальщику, он выпустит мне кишки. А против меча или булавы…

— Длинная веревка остановит. Что-нибудь похожее на цепь: гибкое, достаточно прочное, чтобы выдержать удар клинка, но и тяжелое, чтоб сбить булаву. Металлическая веревка. Годится и для нападения, и для защиты.

— Веревка… — Сосу не хватало воображения, чтоб представить ее в виде оружия.

— Или бола. По-испански. Ею ловили скот… — Джоунс был увлечен ходом собственной мысли. — Разумеется, если ты не будешь метать ее полностью. Сталь, утяжеленные концы… Пойдем-ка в мастерскую, глянем, что имеется в нашем распоряжении.

При выходе мисс Смит снова улыбнулась ему, но он сделал вид, что не заметил. И улыбка была чудесная, и волосы лежали красивыми легкими волнами, но…

Через пять месяцев, почувствовав уверенность в себе, он снова вышел на дорогу. Мисс Смит ничего не сказала при расставании, Джоунс был грустен.

— Если вдруг у тебя не заладится, Сос…

— Не знаю. Не могу пока обещать.

И Глупыш на его плече чирикнул.

11

Как и два года назад, Сос отправился на поиски своей судьбы. Тогда он назвал себя Сол-Меченосец, не подозревая неожиданного результата выбора столь звучного имени. Сол-Меченосец входил в круг ради развлечения, для поддержки репутации или просто слегка повздорив. Сос-Веревка хотел добиться вершин. Тогда он брал любую женщину, теперь мечтал лишь об одной.

Была, правда, эта маленькая мисс Смит. При других обстоятельствах он, пожалуй, мог бы и увлечься. Образованная — это достоинство редко встретишь в первобытном мире. И она оставила бы мир ненормальных, если бы он позвал. Но он не позвал… Не было ли в этом ошибки? Но Сола!..

Где теперь вождь со своим племенем? Оставалось собирать по дороге случайные сведения и идти по следу, совершенствуя заодно и свое мастерство. Странное оружие должно было принести счастье.

Почки только-только проклюнулись на деревьях, была еще ранняя весна. Воины приводили свои семьи на стоянки, боясь оставлять их в палатках в столь переменчивую погоду. Появлялись здесь и незамужние девушки для особых своих состязаний. Сос вливался в это тесное товарищество, спал часто на полу, отказываясь делить койку с женщинами, и заводил непринужденные беседы. Племя Сола? Никто не знал, хотя и слышали. Большое племя, тысяча воинов. Лучше спросить кого-нибудь из вождей, они всегда в курсе.

Уже на второй день он вступил в круг с паличником. Тот, пожав плечами, с сомнением произнес:

— Разве веревка — оружие?

И Сос, вполне по-дружески, предложил испытать ее в боевом споре.

Любопытные свидетели столпились у круга. Сос чувствовал, насколько он окреп, насколько стал сильнее за эти два года. Он мужал, все больше и больше обрастал мускулами. Он превратился уже в плотного, крепкого мужчину, от которого веяло уверенностью и мощью. Не проявилось ли в этом действие радиации? Этот вопрос нет-нет да и приходил ему в голову.

Физически он был готов к схватке, но сколько времени прошло с того, последнего, рокового поединка! Ладони его вспотели, он вдруг почувствовал себя чужим в этом кольце, где правила сила.

Тонкая металлическая веревка — пяти футов длиной, с грузилами на обоих концах — весила несколько фунтов. Он носил ее на плече, свернув в кольцо. Когда, стоя лицом к сопернику, Сос отмотал несколько футов и сделал скользящую петлю, Глупыш спешно ретировался на ближайшее дерево.

Сос пошел в атаку, и в ответ сверкнули палицы: правая над его головой, левая — в месте защиты. Сос отпрыгнул и скачками подался к дальней черте круга. Внутренняя неловкость уже покинула его. Противник приблизился, и веревка, стрелой метнувшаяся из руки, охлестнула запястье паличника. Рывок — и воин, спотыкаясь, понуждаемый силой троса — потянулся за ней.

Рассчитанным резким движением Сос освободил противника, и веревка пружиной вернулась в его протянутую руку. Воин, боясь попасться снова, атаковал, ограждая себя быстрыми, мелькающими ударами палиц. Сос метнул петлю ему на шею, нырнул под рукой и опять отскочил к дальней черте. Петля, схватив за горло, душила, беспомощное тело попятилось назад.

Еще рывок — и снова воин свободен. Сос мог закончить схватку немедленно. Но хотелось доказать и себе, и другим, что его оружие способно побеждать самыми разными способами. И еще была мысль: узнать слабые места своего оружия, пока не случилось серьезного столкновения.

Паличник приблизился с опаской, высоко подняв руку, чтоб отразить коварную петлю. Внезапно он прыгнул, намереваясь внезапным ударом переломить ход поединка, — и Сос влепил ему в лоб массивным грузилом.

Воин покачнулся. Отступая неверными шагами, он уже чуял свое поражение. Красный рубец вздулся над глазом, слезы катились градом, палицы бестолково мелькали в воздухе. Ударь Сос чуть ниже — и дело могло кончиться увечьем.

Сос расслабился. Хотелось выбрать щадящий конец. И вдруг палица — точным ударом — попала в висок. Сос растерялся, и удары немедленно посыпались на голову и плечи.

Он едва увернулся. Давно, давно он не был в круге! Атаку нельзя было ослаблять. Еще повезло, противник бил без расчета, куда попало.

Оторвавшись на безопасную дистанцию, он решил кончить бой. Веревка схватила щиколотку соперника, стреножив его. Рывок — и он тяжело рухнул. Сос склонился над паличником, ссутулившись, чтоб смягчить беспорядочные удары, стянул его руки второй петлей, схватился обеими руками за узлы и, раскрутив поверженного соперника, выпустил, как метательный снаряд. Вылетев из круга, тело упало на лужайке за полосой гравия.

Последующие поединки — в продолжение нескольких недель — укрепили репутацию Соса. Вышколенная веревка четко подсекала руку с мечом или булавой, петля-удавка охлаждала пыл проворных кинжальщиков. Только шест был опасен. Стоило метнуть, и несгибаемая жердь тотчас рушила траекторию троса. Но шест был орудием защиты, что позволяло обнаружить брешь в действиях соперника и получить перевес. И все же с шестом лучше было не связываться.

О племени Сола по-прежнему не было достоверный сведений, словно оно внезапно исчезло. И он отправился искать ближайшее большое племя. Таким оказалось племя Пита, воины которого сражались в парах.

Он не был уверен, что вождь поделится сведениями с незнакомцем, а партнера для парной схватки за информацию у него не было. Он внутренне подобрался и зашагал к лагерю Пита, надеясь найти решение после.

Через три дня он столкнулся с булавщиком-гигантом. Тот приближался не спеша, поигрывая своим орудием и мыча бессвязный мотив. Сос замер от удивления: вот так встреча! Рок, неутомимый громила, из чистой радости драки дубасивший Сола добрую половину дня.

— Рок!

Гигант остановился, не узнав его.

— Кто? — гаркнул он, поставив свою булаву.

— Мы встречались, помнишь свой прерванный бой?

— А! Хорошая драка! — осклабился Рок, вспомнив Сола.

— Не хочешь пойти со мной? — Сос сразу подумал о парах Пита. Если иметь такого напарника!.. — Я ищу Сола. Может, нам вместе удастся его найти? Еще одна хорошая драка…

— О'кей! — согласился Рок. — Идем со мной.

— Я хотел навести справки у Пита. А ты идешь другой дорогой.

Рок не внял доводу.

— Моя дорога, — он поднял тяжелую булаву.

Был лишь один способ повернуть великана, опасный способ.

— Я сражусь с тобой. Моя победа — идем со мной. О'кей?

— О'кей! — согласился Рок с устрашающим воодушевлением. Возможность драки его всегда подогревала.

Пришлось проделать двухчасовой переход обратно до ближайшего круга. Было уже далеко за полдень, но великан рвался в бой.

— Ладно, закончим до темноты.

— О'кей!

Они вступили в круг, и зрители тотчас сбежались со всех сторон. Кто-то уже видел, как дерется Рок, многие слышали о нем. Другие — испробовали веревку Соса. Исход столь редкого поединка вызывал азартные споры. И в большинстве, спорили лишь о времени, которое понадобится Року, чтобы одолеть.

Все худшие опасения Соса оправдались. Рок запустил по орбите свою булаву, презирая любые помехи. Сос нырял, увиливал и отступал, чувствуя себя совершенно открытым без тяжелого оружия. Рано или поздно — и его достанет сокрушительный удар. Рок словно не осознавал, каково его соперникам от этих ударов, для него драка была лишь развлечением.

Сос увернулся, заарканив его руку. Рок продолжал молотить по-прежнему, таща за собой и веревку, и Соса. Невероятная сила! Сос перебросил удавку через голову и захлестнул на необъятной шее. Рок молотил как ни в чем не бывало, напрягши мускулы так, что петля расползлась.

Зрители издали потрясенный вздох. Сос даже заметил: кое-кто из них ощупывает собственную шею с восхищенно-недоверчивым выражением в глазах. Он оставил затею с удавкой, сосредоточился на ногах. При любой возможности

— обхватывал их с резким рывком. Великан высился, как скала расставив ноги, он поддерживал равновесие боковыми замахами, и затем с такой яростью лупил по веревке, что конец ее рвался из рук, обжигая ладони.

Пока Сосу удавалось избегать мощных ударов, хотя булава иногда и задевала, и это было весьма чувствительно. Нужно было выбирать или выйти из круга, или вылететь из него с увечьем.

Но он не должен сдаваться! Рок был нужен, да и хотелось надеяться, что веревка справляется не только со середнячками. И он решился на отчаянный прием.

Веревка вылетела и захлестнула не руку, но саму булаву, чуть выше рукояти. Не стягивая кольцо, Сос позволил ему скользнуть и, уходя от ударов, дергал веревку на весу. Бросив остаток мотка наземь, он встал на него, навалившись всем телом.

Когда булава завершила очередной круг, веревка рванулась. Сос слетел с места, но и булава, к изумлению Рока, вдруг стала крылатой. Она вывернулась из его руки и, сделав тяжеловесное сальто, бухнулась за чертой круга.

Рок уставился на своенравное орудие с отвислой челюстью. Он ничего не понимал. Сос встал на ноги и подобрал веревку. Признает ли великан свое поражение?

Рок пошел за булавой, и остановился у края. До него вдруг дошло, что выход из круга будет засчитан за поражение. Он обескураженно обернулся.

— Ничья! — закричал Сос в порыве вдохновения. — Квиты! Еда! Дружба!

— О'кей! — автоматически согласился Рок. И пока он опомнился, Сос, дружески похлопывая по спине, уже вывел его из круга.

— Это была ничья. Как с Солом, — объяснил Сос. — Никто не победил, никто не проиграл. Мы оказались равны. Значит, придется сразиться в другой раз вместе. В паре.

Рок подумал и ухмыльнулся:

— О'кей! — стройная логика доводов делала его сговорчивым малым.

В эту ночь для браслета не нашлось женщин. Рок осмотрелся в стоянке, подавленно заглянул в душевой отсек и, в конце концов, уселся перед телевизором. До ночи он погрузился в созерцание немых фигур, которые странно жестикулировали на экране, и расплылся в улыбке, когда начались мультики. Сос впервые видел человека, смотревшего телевизор так самозабвенно.

Через два дня они подошли к племени Пита. Два советника-близнеца выступили навстречу. Подозрения Соса подтвердились: вождь не станет даже разговаривать.

— Очень хорошо. Я вызываю вождя на схватку.

— Ты, — сухо сказал советник, стоявший слева, — а еще кто?

— Вот. Рок-Булава.

— Как угодно. Сначала вы встретитесь с парой низшего ранга.

— Один, два, три сразу! — воодушевился Рок. — Хорошо, хорошо!

— Мой партнер хочет сказать, — мягко объяснил Сос, — что мы встретимся с вашими первой, второй и третьей парами по порядку. Затем мы продадим их назад вашему мастеру за кое-какую информацию. Они будут в таком состоянии, что все равно не смогут с нами идти.

— Посмотрим, — прохладно произнес советник.

В первой паре были меченосцы. Оба одного роста и сходного сложения, вероятно, братья. Казалось, они знали позицию друг друга не глядя. Это была отлично пригнанная пара, меченосцы — по всему — сражались плечом к плечу много лет. Крайне опасная команда — лучше любой, обученной на Больной земле… а они с Роком никогда не были в паре. Рок и вовсе не понимал, что к чему.

Но был свой расчет: веревка — орудие необычное, а Рок — это Рок.

— А теперь запомни, — предупредил Сос, — я на твоей стороне. Меня не бей.

— О'кей! — с легким сомнением согласился Рок. Для него, когда он входил в круг, все было честной игрой, а в особых условиях предстоящей схватки он не слишком разбирался.

Координация меченосцев восхищала. Это были первоклассные бойцы. Когда первый атаковал, второй парировал, когда второй переходил в наступление, первый — оборонялся. И вдруг, без какого либо очевидного сигнала, они бросались на прорыв вместе, клинки-близнецы разили с синхронной точностью на расстоянии каких-то дюймов друг от друга.

Так это выглядело во время их короткой разминки. Когда же они вошли в круг, все изменилось.

Рок, которому круг возвращал самого себя, ринулся на обоих. Сос сзади раскручивал конец веревки и наблюдал, лишь напоминая Року, когда тот слишком увлекался, на чьей он стороне. Безудержная булава расшвыряла меченосцев по разные стороны и, к полному их ужасу, поднималась снова, чтобы завершить разгром. Они растерялись, не веря своим глазам.

Но собрались они быстро. Воины разделились один спереди взял на себя Рока, второй — обошел сбоку, чтоб пресечь возможную атаку Соса.

И теперь веревка зазмеилась, в воздухе, обхватив запястье нападавшего. Она лишь один раз побыла в деле, и этого оказалось достаточно. Рок вышиб меченосцев с противоположных сторон круга, и Сос оказался прав: оба были не в состоянии куда-либо идти.