— Я ведь уже говорила, — назидательно промолвила Клио, — заглядывать в хроники будущего не следует. Даже читать их названия. Ведь по названию можно догадаться об основных событиях, а если основные события будущего — то есть содержание следующих томов — перестанет быть тайной, наступит неразбериха.

— Я.., э.., прошу прощения, — смутился Грей. — И могу пообещать никому не говорить… Хотя вроде бы ничего и не узнал.

Клио смерила его долгим, испытующим взглядом, под которым юноше стало неуютно.

— Ты не находишь, что в твоих словах можно усмотреть изрядную долю иронии?

— Да нет.., э… — Грей по-обыкновенски развел руками.

Клио вздохнула.

— Впрочем, мне следует винить себя: взяла, да не подумав, выставила будущее напоказ. Так не годится.

Муза провела рукой перед стеллажом, и он превратился в книжный шкаф с дверцами, причем левая, за которой находились хроники прошлого, была прозрачной, а хроники грядущего скрыла деревянная створка.

— Итак Айви, зачем пожаловала? — спросила муза, — За этими разговорами я, кажется, опять упустила нить.

По правде сказать, нить успела упустить и Айви, по она быстро пришла в себя.

— Я хочу выйти замуж за Грея, но не могу, пока он не докажет наличие у него магического таланта. Мы все думаем, что талант у него есть, но не знаем какой, и если ты…

— Милая моя, — сокрушенно покачала головой Клио. — Я не могу рассказать тебе заранее о таланте Грея, так же как не могу сообщить Наде и Электре, чем разрешится их треугольник с Дольфом. Не могу, по тем же соображениям. Не говоря уж о возможных осложнениях, это было бы просто неэтично.

— О Клио! — голос Айви упал. — Ты не понимаешь, как это для меня важно! Я люблю его, и если…

Муза остановила ее, воздев руки.

— Я все понимаю, Айви, поверь мне. Но в вопросах, затрагивающих профессиональную этику — а этот именно таков! — компромисс невозможен, при всем моем желании на него пойти. Хронику своего будущего ты должна писать сама, не заглядывая в шпаргалки.

И тут Айви заплакала. Грей был тронут этим до глубины души, но и позицию музы он понимал.

— Айви, милая, она права, — сказал Грей, обняв плачущую девушку. — Мы и так увидели, чего не следовало, и не имеем права ставить ее в неловкое положение.

— Надо же, какой рассудительный и обходительный молодой человек, — восхитилась муза. — Пожалуй, я все-таки решусь сказать: осталось недолго.

— Спасибо, — вежливо ответил Грей, не очень-то поняв, что она имела в виду, и тем же путем, каким они пришли, повел Айви обратно. Нада с Электрой, задержавшись лишь на пару мгновений, чтобы тоже поблагодарить музу, двинулись следом.

Спуск оказался не менее трудным, чем подъем. Особенно психологически, поскольку Айви, хотя и перестала рыдать, выглядела совершенно подавленной. Очевидно, девушка возлагала на этот поход куда больше надежд, чем высказывала.

Да и у Грея настроение было ненамного лучше: мало радости подойти вплотную к жизненно важному ответу и уйти ни с чем.

— Может, остановимся, — неожиданно предложила Электра.

— Зачем? — спросил Грей.

— Поговорить.

— Может, лучше все-таки спустимся вниз? — возразил он, не понимая, что это ей приспичило.

— Но меня просто распирает!

— А… — он растерянно огляделся по сторонам. — Но зачем об этом говорить? Зайди за любой куст, а мы подождем, — пока…

Электра прыснула.

— Не в том смысле распирает, чудак. От новостей!

— Не знаю, где и когда ты их успела поднахвататься, — сказала скользившая по склону в виде змеи с девичьей головкой Нада, — но поделиться ими сможешь и под горой.

Отказавшись от привала, они довольно быстро спустились к развилке и едва миновали ее, как снизу донесся шум.

— Менады! — воскликнула Айви. — Ниже по склону менады!

На миг Нада полностью обратилась в змею, а когда вернула прежний вид, подтвердила.

— Да, и Пифон тоже. Я их чую. Должно быть, вышли на тропу, учуяли наш запах и решили отрезать нам путь назад.

— Надо бежать! — вскричала Айви.

— Догонят, — возразила Нада. — Мы слишком устали.

От них и со свежими-то силами уйти трудно.

— А если разделиться? — предложил Грей. — Может, удастся сбить их с толку?

— Это как? — не поняла Айви.

— А так. Вы втроем поднимаетесь обратно: они этого не учуют, потому что ваш запах там уже стоял. А я побегу по второй тропе, подниму шум и отвлеку их на себя.

— Но ты же совершенно не знаешь гору, — стала возражать Айви. — Ты…

— Ничего разберусь. Положись на меня.

Доносившийся снизу шум усилился: менады приближались к повороту и вот-вот могли показаться на виду.

— Быстро! — Грей указал девушкам на тропу, которой они спустились, а сам рванулся к другой.

Айви и Электра развернулись и припустили в указанном направлении. Нада, которая опережала его на пути вниз, превратилась в девушку, повернулась, чтобы бежать в обратную сторону… И столкнулась с Греем.

Конечно, в том, чтобы столкнуться с девушкой, да еще с такими формами, ничего страшного нет, но он все-таки испугался, не ушиб ли ее.

— Нада, ты не… — пробормотал юноша и осекся. Принцесса нагов исчезла. Мигом сообразив, что она, видимо, обернулась при столкновении змеей, потому как змеи не набивают при падении шишек, он помчался дальше. Змеей ли, нагой ли она присоединится к подружкам, а его задача отвлечь чудовищ.

Он замедлил бег, оглянулся и увидел первую Дикую женщину. Обнаженная (вот, наконец, и ответ на давно занимавший его вопрос), с фигурой, походившей на песочные часы, и развевающимися волосами, она стояла у развилки, переводила взгляд с тропы на тропу и принюхивалась.

— Эй, красотка! — крикнул Грей и помахал рукой.

Голова менады повернулась, словно приделанная на шарнирах, и юноша увидел ее глаза. Действительно дикие, совершенно безумные глаза. До сего момента он не воспринимал Диких женщин как реальную опасность, и сейчас его пробрало холодком. Перед ним стояла не юная красавица, а неистовая тигрица.

***

С душераздирающим воплем, в котором смешались алчность и злоба, менада устремилась к нему. И телом, и лицом она была прекрасна (ноги, грудь, все выше всяких похвал), но от этого воя мурашки пробегали по коже. А когда менада открыла рот, выяснилось, что зубы у нее устрашающе острые, а язык раздвоенный, как у Нады, когда та превращается в змею. Глаза полыхали пламенем, а длинные красные ногти на протянутых к юноше руках походили на окровавленные когти.

Грей рванул вверх со всех ног, но Дикая женщина не отставала. Не имея возможности оторваться на достаточное расстояние, чтобы найти укрытие, юноша вынужден был бежать дальше. Позади множились пронзительные, кровожадные вопли. Полку менад прибывало.

Тропа петляла и горбатилась, словно нарочно заставляя его споткнуться, но отчаяние придавало резвости, и он не сбавлял ходу. Менады начали отставать, но, увы, тут и Грей почувствовал, что теряет силы. Вот, если бы Айви могла его сейчас чуточку усилить!

Попытка выручить девушек, отвлекая врагов на себя, являлась верхом галантности и отваги, но теперь, когда она вполне удалась, Грей не очень хорошо представлял, что делать дальше.

Неожиданно в его нагрудном кармане что-то шевельнулось. Решив, что туда угодил прутик, Грей на бегу запустил в карман руку — и нащупал крошечную змейку!

От неожиданности юноша отдернул руку. И едва успел испугаться, как до него дошло.

— Нада! — воскликнул он.

Столкнувшись с ним, принцесса нагов не упала наземь, где па нее могли наступить, а, превратившись в змейку, скользнула к нему в карман. Чего Грей, мысли которого были заняты другим, попросту не заметил.

— Прости, Нада! — пропыхтел он на бегу. — Ты из-за меня влипла. Мне приходится удирать, сломя голову, совершенно не представляя куда.

Змейка не ответила, да этого и не требовалось. Во всяком случае, теперь она знала, что это вышло нечаянно.

Несмотря на усталость, Грей пока еще намного опережал бежавшую первой менаду, но не знал, стала ли она выдыхаться или же просто дает своим соплеменницам возможность подтянуться, чтобы напасть скопом. С ней одной, хотя мысль о драке с красивой обнаженной женщиной отнюдь не вдохновляла, он бы, пожалуй, справился, по шансов одолеть всю ораву не имел никаких.

Единственное спасение виделось в том, чтобы, опередив их на как можно большее расстояние, свернуть с тропы и спрятаться. Если они пробегут мимо, у него, пожалуй, появится надежда, пропустив их, вернуться назад той же дорогой. Но если менады застукают его в укрытии, ему конец.

Обогнув очередной поворот, Грей оказался перед красивым с виду прудом, в центре которого явно бил ключ. Первым делом, ему пришло на ум, что это еще один Источник ненависти. Похоже, тут, в Ксанфе, этих прудов хоть пруд пруди! Предыдущий, правда, на них с Айви не подействовал — то ли выдохся, то ли еще как лишился силы, — но в этом водица могла оказаться покрепче. Она не простая, а с каким-то розоватым отливом, не иначе как магическим. Интересно, что будет, если он бултыхнется туда, а потом увидит менаду?

Эти мысли мелькали в его мозгу, в то время как сам он на полной скорости несся прямо к источнику. Правда, в последний момент Грей решил свернуть, но запнулся, чуть не упал и едва удержал равновесие на краю пруда, размахивая руками как ветряная мельница.

Он-то удержался, а вот Нада вылетела из кармана и плюхнулась прямо в пруд. Грей замер в растерянности, не решаясь прыгнуть в воду и вытащить ее — ведь тогда во власти ненависти окажется и он сам.

Между тем Нада, едва вынырнув, приняла лик девушки и крикнула:

— Эй, красавчик! Привет!

Грей испытал такое облегчение, что даже не удивился.

Значит, это не Источник ненависти!

— Нада, вылезай скорее! Менады вот-вот будут здесь.

— Как же, вылезла! Здесь так здорово. Прыгай ко мне!

Неужто это Источник любви? Грей непроизвольно отпрянул — вот уж, из огня да в полымя — и снова воззвал к Наде.

— Вылезай немедленно! Если они поймают тебя, то разорвут на части!

Но никакие призывы не действовали. Девушка села па мелководье, так что было видно, как капает вода с груди, и Грей, при всей опасности ситуации, не мог не отметить ее удивительной привлекательности. Может, она и наполовину змея, но уж женщина — самая настоящая, целиком и полностью.

— Давай сюда, тебе понравится, — со смехом пролепетала она заплетающимся языком, внезапно икнула и, ничуть не смутившись, позвала снова:

— Прыгай, не раздумывай! Это превосходное вино!

Наконец-то, для него кое-что прояснилось.

— А, значит ты выпила.

— Да, я пьяная! — с вызовом произнесла Нада. — У этих менад, оказывается, есть чудесный винный источник. Теперь понятно, отчего они так бушуют. Но ничего, вот добавлю пару глоточков и разбушуюсь еще пуще. То-то смеху будет.

В этот момент на уступ выскочили менады. Увидев Наду в своем пруду, они взревели от ярости.

Времени на размышления у Грея не оставалось: нужно было спасать Наду. Вытащить ее из пруда, прежде чем до нее доберутся Дикие женщины. В конце концов, вино не пьянит, если его не пить. Он не станет нырять в пруд с головой, так что, пожалуй, сохранит ее трезвой.

Грей вступил в пруд — вино в нем оказалось довольно теплым — и наклонился, чтобы поднять Наду.

— Правильно — воскликнула она, вешаясь ему на шею, — обними меня, красавчик. Давай позабавимся Грею определенно было не до забав, однако его руки, скользя по ее влажной, обнаженной плоти, непроизвольно поглаживали некоторые выдающиеся (в определенном смысле) части тела. Чего, как он понимал, делать не следовало.

— Вот потеха! — кричала между тем Нада, норовя чмокнуть его в губы, но все время промахиваясь. Впрочем, сейчас перед ним стояла задача понасущнее, чем уворачиваться от пьяных поцелуев, — дело в том, что он не имел сил ее вытащить. Довольно крепкая, она была вдобавок и мокрой, а стало быть, скользкой. Пока Грей возился с пей, менады оказались совсем рядом. Ему оставалось только принять бой.

— Превращайся в змею! — заорал юноша, в очередной раз увернувшись от влажных губ. — Полезай ко мне в карман! Чтобы отогнать их, мне нужны свободные руки.

— Руки нужны, чтобы обнимать! — упорствовала Нада. — А в змею не хочу, змее целоваться неудобно.

Менады обступили пруд: глаза их горели, зубы поблескивали, когти трепетали в предвкушении добычи. Грей боялся, что им с Надой несдобровать. Пока Нада несет всякую дичь Дикие женщины разорвут их в клочья.

Неожиданно его осенило.

— Превращайся! — крикнул он еще громче. — В громадную, страшную змеюку. В самую большую, какую можешь.

— Большой тоже целоваться неудобно, — гнула свое Нада.

— Да не целоваться будем, а драться, — пояснил Грей. — Надо задать этим Диким женщинам жару!

— Задать жару? — Наконец-то она сообразила. — Гадким, противным Диким теткам.

— Им самым. Давай быстрее.

Видимо, на способность превращаться состояние опьянения не влияет: Грей неожиданно обнаружил, что держит в руках удавище вдвое длиннее его роста. С такой Надой точно не захотелось бы целоваться: она могла навести ужас на кого угодно.

Нада зашипела, менады на миг опешили, но жажда крови пересилила изумление и страх. Они ринулись в пруд.

Однако тут же их лица исказились от ужаса и растерянности.

— Где вино? — едва слышно пробормотала одна из них.

Проверяя страшную догадку, остальные зачерпнули из пруда по пригоршне и, пригубив, скривились от отвращения.

— Это вода! Источник иссяк!

Воспользовавшись замешательствам — Диким женщинам было не до них, — Нада с Греем выбрались на берег. Грей отметил сходство этого случая с имевшим место возле Источника Ненависти гоблинов, но времени на размышления, сопоставления и умозаключения не было. Следовало уносить ноги.

Нада устремилась в самую чащу леса: видимо, змеям опьянение не мешает ловко и быстро передвигаться, потому как ни качаться, ни спотыкаться, ни падать они не могут. Юноша с трудом поспевал следом, продираясь сквозь ветки и листву. В любой момент менады могли опомниться и возобновить погоню.

Наконец Нада остановилась, но, едва приняв человеческий облик, тут же взялась за старое.

— Поцелуй меня! — потребовала она, протягивая к нему руки.

Грей мягко отстранился.

— Пора бы тебе протрезветь. Вино в пруду, и то превратилось в воду.

Неожиданно глаза девушки расширились.

— Ну и дела! Я ведь вправду протрезвела. Как ты это сделал?

— Ничего я не делал. Вода в пруду красноватая: наверное, она показалось тебе вином, вот ты и…

— Грей, посмотри на меня! — резко потребовала она.

Грей взглянул ей в глаза и не приметил ни малейших признаков опьянения.

— Видишь, я совершенно трезвая, но минуту назад на самом деле была пьяной. Ничего не соображала, ни о чем не могла думать, кроме того, что у меня под боком симпатичный парнишка! Мы обручены с другими, но мне даже до этого не было никакого дела. Неужели, по-твоему, я была бы способна на такое трезвой? В источнике было вино, да какое: стоило мне окунуться, как я совсем обезумела. И опомнилась только сейчас. Так что протрезвил меня ты, Грей.

— Но я не мог. Для этого требуется магия, а я, ты сама знаешь, ее лишен.

Нада склонила голову набок.

— Помнишь, там, на тропе, Электра просила нас остановиться? Хотела сказать что-то, по ее мнению, важное и срочное. А она, скажу тебе, хоть и выглядит ребенком, соображает очень даже хорошо.

— Ну и что она, по твоему, сообразила?

— Кажется, теперь я догадываюсь. Эта заморочка с вином заставила меня кое-что вспомнить. Вспомни и ты: Клио сказала Айви, что не может рассказать ей о твоем таланте заранее, так же как и сказать нам с Электрой, как мы разберемся с Дольфом. Но до этого она сказала, что с Дольфом мы разберемся! И обрати внимание на слово «заранее», разве это не значит, что про талант она знает, но не скажет? То есть талант у тебя имеется! Не было бы его, не возникло бы и этой этической проблемы.

Грей опешил.

— Но тогда получается…

— Вот именно, Грей. Муза ненароком проговорилась, но тогда это дошло только до Электры. Вот ей и не терпелось поделиться с нами своим открытием. Вопрос решен, Грей, талант у тебя есть.

— Ой, Нада! Я бы тебя расцеловал.

— Вот уж нет. В трезвом виде с чужими женихами не целуюсь.

— Ну… Я не в том смысле…

— Понимаю, — улыбнулась Нада. — Не забывай, мы ведь с Айви подруги, и хорошие подруги.

— Я никогда и не забывал.

— Точно, — невесело согласилась Нада. — Это я как напилась, обо всем позабыла. Ладно, хоть это дало нам ключ.

Теперь ясно, талант у тебя имеется. Осталось выяснить, какой?

— Вытрезвление пьяных девиц, — саркастически заявил Грей, все еще не в силах поверить своему счастью.

— Думаю, твои возможности шире, — серьезно возразила Нада. — Ты изменил свойства целого пруда.

— Но, если это и впрямь было магическое вино, как же я…

— Так же как и с гоблинской водой ненависти, — сказала она.

Грей задумался.

— Изменение свойств волшебных источников? Нет, едва ли: ведь ты же опьянела.

— До того, как ты вошел в пруд. На тебя вино не подействовало, а ты на вино — еще как. И на меня тоже, нынче-то я трезвехонькая. Вот тебе и магия.

Грей задумчиво кивнул.

— Магия-то магия, только моя ли? Может, на источники действовало что-то другое. Скажем, почему бы Айви было не ослабить тот Источник ненависти. Я хочу сказать, что усиление наоборот как раз и будет…

— Здесь, с нами Айви не было, — напомнила ему Нада. — А мне ты и вовсе ничего приписать не можешь. У нагов талантов не имеется, мы можем превращаться в представителей исходных видов, но это общая наследственная способность.

Возможно, когда-нибудь у нас тоже разовьются таланты, как это вышло с кентаврами, но пока чего пет — того нет. Как ни крути, Грей, а свойства обоих источников изменил ты. Надо полагать, в этом и состоит твой талант.

— Но откуда он мог у меня взяться? Я же обыкновен.

Нада покачала головой.

— Чего не знаю, того не знаю. Но, учитывая сказанное музой и случившееся здесь, могу сказать с уверенностью: талант у тебя имеется. А следовательно…

— Я могу жениться на Айви! — радостно воскликнул Грей.

— Вот именно. Если королева Айрин полагала, что придумала хороший способ отделаться от тебя под благовидным предлогом, то она дала маху. Теперь у нее не будет повода сказать «пет».

— Но только, чтобы услышать ее «да», нам надо отделаться от менад и воссоединиться с Айви и Электрой, — сказал Грей, несколько поумерив свою радость. Он вспомнил, что опасность еще отнюдь не миновала.

Лес оглашали восклицания приближавшихся менад. Видимо, они пришли в себя и возобновили преследование.

— Превратившись в змейку, я могла бы ускользнуть в чащу, — сказала Нада. — Но тебя одного не оставлю.

— Смотри! — указала Грей. — Та, которая поближе, кажется не такой уж дикой. Может, они не опасны, когда трезвеют?

— Они могут быть опасны по-другому, — ответила Нада, оценивая великолепную фигуру приближавшейся женщины.

— Давай я залезу на дерево, а ты сползай за помощью.

— На дереве от менад не укроешься.

— Ладно, посмотрим. Вдруг они все-таки присмирели.

— Волшебник! — воскликнула неожиданно приближавшаяся первой менада. Видимо, оттого, что была трезва, она говорила вполне внятно.

Прежде чем изумленный Грей успел открыть рот, Нада взяла переговоры на себя.

— Чего ты хочешь от волшебника?

— Я не… — начал было Грей, но принцесса нагов толкнула его локтем в бок.

— Погнавшись за тобой, волшебник, мы не представляли себе, с кем имеем дело, — промолвила менада, — иначе не решились бы на подобную дерзость. Умоляем тебя простить нас и восстановить наш источник. Мы сделаем за это все, что ты пожелаешь.

У волшебника и так есть все, чего он желает, — заявила Нада, держа локоть наготове на тот случай, если Грей вздумает возражать. Он закрыл рот.

Менада смерила обнаженную фигуру Нады оценивающим взглядом и кивнула.

— Да, женщина-змея, мы это видим. Но, если ему потребуется что-нибудь другое: еда, почетная стража, прислуга…

Нада задумалась, но ненадолго.

— Волшебник посетил Парнас с кратковременным официальным визитом. Ни в каких услугах он не нуждается.

Я, конечно, попробую уговорить его восстановить ваш источник, но успех не гарантирую. Могу лишь обещать, что если вы не станете ему больше досаждать, он не сделает вам ничего плохого. А, возможно, займется и вашей лужей.

Женщина упала на колени.

— О, благодарю тебя. Без нашего вина мы ничто. В трезвом виде нам нипочем не выстоять против Пифона.

— Кстати, о Пифоне. Он близко? — спросила Нада.

— Он поднимался следом за нами, пока мы не напали на след. А за развилкой, должно быть, двинулся по другой тропе, на запах девушек.

Грей с Надой так и подскочили. Страшный Пифон гонится за Айви и Электрой, а они тут лясы точат. Надо действовать.

— Нам пора, — сказала Нада и, обернувшись к Грею, добавила — Но, если ты, волшебник, снизойдешь до восстановления этого винного источника…

— Так и быть, — подыграл ей Грей, напустив на себя важный вид Они выбрались из зарослей и проследовали за трезвой менадой назад к пруду.

— Учтите, — предупредила Нада остальных женщин, — если волшебник исправит вашу лужу, а вы вздумаете ему досаждать, я за последствия не ручаюсь. В гневе он ужасен!

— Не вздумаем! Близко к вам не подойдем! Будем держаться подальше! — наперебой заверили женщины.

Набравшись храбрости, Грей шагнул к пруду. Он рассудил, что если и вправду лишил источник силы, то сможет ее и восстановить. Ну, а если вино пропало по другой причине, то… То, в конце концов, почему бы ему по той же причине и не появиться?

У него не было ни малейшего представления, ни что делать, ни с чего начать, однако он уже успел приметить, что в основе всякой магии лежит воля. Вспомнив, что вино было красноватым, он сосредоточился на ставшей теперь почти прозрачной воде в пруду, пожелав вернуть ей первоначальный цвет, видимо связанный с изначальной природой жидкости.

«Стань снова вином», — был его мысленный приказ.

Результат оказался неожиданным: жидкость сделалась не розовой, а ярко-алой.

Грей отступил от берега, стараясь скрыть беспокойство.

Талант у него (теперь это было совершенно очевидно) имелся, но вот квалификации — никакой. Цвет явно не тот, какой был в начале.

Одна из менад зачерпнула жидкость ладонью, пригубила и глаза ее округлились.

— Кровь! — понесся над прудом громкий крик.

— Ничего себе пироги! — Грей встревожено посмотрел на Наду.

— Кровь? — недоверчиво переспросила другая женщина и тоже зачерпнула из источника. — Точно, кровь!

Остальные последовали ее примеру. Грей попятился от берега, увлекая за собой Наду. Если они рванут с места…

— О, спасибо тебе, волшебник! — воскликнула одна из менад.

— Благодарим! — поддержала ее другая.

— Так гораздо лучше! — крикнула третья.

— Великолепно! — кричали они наперебой. — Ничто не утолит жажду кровожадных женщин лучше вина со вкусом крови Или крови, с крепостью вина — Не стоит благодарности, — войдя в роль, снисходительно бросил Грей и, взяв Наду за руку, направился к тропе Менады припали к пруду и, словно томимые ненасытной жаждой, лакали кровавое вино, не обращая внимания на уходящих Грей чуть ли не летел, причем окрыляло его не то, что им удалось спастись, а бесспорное свидетельство наличия у него таланта. Захотел сделать водичку розовой, а сделал красной.

Может, вышло не совсем по-задуманному, но зато это точно его собственная заслуга. Никто другой просто не знал, что у него на уме.

Правда, оставалось загадкой, откуда этот талант взялся.

Не могли же решительно все в Ксанфе ошибаться, считая будто у обыкновенов талантов не водится!

— Нам не мешало бы поспешить к Айви с Электрой, — напомнила Нада. — А то с Пифоном шутки плохи.

Грей встрепенулся, мигом забыв об усталости.

— Сделайся змейкой и полезай в карман, — сказал он. — А я припущу со всех ног.

Ты прав, волшебник, — произнесла она с усталой улыбкой, а потом, взяв его за руку, склонилась к ней.., и свернулась колечком на его ладони. Грей положил змейку в нагрудный карман и припустил бегом Ни малейшего представления о том, что делать при встрече с Пифоном, у него не было. Он просто хотел добраться до Айви и Электры раньше чудовища И тут юноша остановился как вкопанный. С чего он, вообще, решил, что найдет Айви с Электрой. Он совершенно не знает гору, а она большая; всяких обходных тропок, расщелин, лазов и всего прочего здесь видимо-невидимо. Нада знакома г Парнасом не лучше его А пока они будут блуждать вслепую, Пифон, чего доброго, найдет и сожрет девушек.

Змеиная головка Нады высунулась из кармана, изображая вопрос.

— Нам нужен проводник, — пояснил Грей, — кто-нибудь, кто сможет привести нас к девушкам кратчайшим путем.

Причем желательно так, чтобы не столкнуться по дороге с Пифоном. Иначе тут ногу сломишь.

Змеиная головка кивнула, но без особой уверенности. Оно и понятно: раздобыть в незнакомой местности надежного проводника ничуть не легче, чем самостоятельно найти дорогу. Но Грей уже понял, кто ему нужен.

Резко повернувшись, он помчался назад к винному, а теперь винно-кровавому источнику. Завидев его, менады так и подскочили.

— О, волшебник, неужто мы чем-то тебя прогневали?

Умоляем, не делай ничего с источником! Вино никогда не было столь прекрасным.

— Которая из вас хорошо знает гору и может послужить мне проводником?

— Мы все знаем тут каждую кочку, волшебник. И любая из нас готова тебе служить. Выбирай!

Менады выстроились в ряд, стиснув зубы. Каждая втайне надеялась, что выбор падет не на нее.

«Это не годится, — подумал Грей. — Мне нужна такая, которая честно приложит все старания..»

— А кто из вас вызовется добровольно? Кто хочет помочь мне найти моих друзей?

— Добровольно? Помочь? — Менады разразились саркастическим смехом.

— Волшебник, не в нашей природе помогать кому бы то ни было. Мы дикие, свирепые, жестокие, кровожадные, злобные — вот какие. Если когда и прикидываемся смирными, то только чтобы заманить в ловушку какого-нибудь неосторожного оболтуса, который примет одну из нас за суккубу. — Говорившая расхохоталось, видимо находя подобную ошибку весьма забавной.

Разговор явно не складывался. Но успех его был для Грея слишком важен.

— Хм… — сказал он, — а может, одна из вас это… Прикинется на время смирной и послужит мне не за страх а… — он едва не сказал «за совесть», но сообразив, что этого у менад, надо полагать, не водится, вовремя исправился, — ., за вознаграждение.

По правде говоря, он плохо представлял себе, какое вознаграждение может предложить, но понимал, что без угроз или посулов ни от одной согласия не добиться. А угрожать женщинам как-то не хотелось.

— На время? На какое это время? А что за вознаграждение? — сварливо загалдели менады. Но одна из них неожиданно выступила вперед и, потупясь, сказала:

— Ну, я, пожалуй, могла бы…

— Ну конечно, — закричали остальные, — наша Маня опять отличилась! Надо же, какая она у нас добренькая! Тут, глядите-ка, выскочила, а как рвать-терзать, так последняя.

— Ложь! — вскричала менада, но, как показалось Грею, не вполне искренне. Видать, в любой семье не без урода, и даже дикие женщины могут тайком мечтать о домашнем уюте.

— Хорошо, — сказал он. — А можешь ты учуять след обычных девушек?

— Это мне раз плюнуть, — заявила Маня.

— Тогда возьми след тех двух девушек, которые шли с нами. Мы хотим найти их раньше, чем это сделает Пифон.

Маня плюнула — всего раз — и, со словами: «Они там, на другой тропе», пустилась бежать.

Грей уставился ей вслед, но зашевелившаяся в кармане змейка напомнила, что у него есть дела поважнее, чем любоваться маняще колышущейся на бегу грудью. Несколько пристыженный, он побежал за Маней.