Его разум расширился и как бы связался с разумом отца. Возможно, это был обман чувств, но уверенность Арло резко возросла.

"Испытай их на временной шкале, сынок".

— Сколько времени потребовалось лфэ на заселение половины галактики? — спросил Арло.

— Примерно полмиллиона лет, — ответила Боль.

— А мы, люди, заселили десятую часть галактики за триста лет, — сказал Арло. — Почти в три тысячи раз быстрее, к тому же нас сдерживало отсутствие незанятых планет. Это вам что-нибудь говорит?

— Стремительная скорость, — последовал ответ.

"Оно пытается острить. Прижми его к стенке. Заставь дать ответ".

— Какого рода существу вы поручили бы покорение трудной планеты за четырнадцать дней?

— Мне нужно время на обдумывание, — просигналило лфэ.

"Один готов. Не дай удрать другому!"

Арло обратился к ЕеоО:

— Я ясно выразился?

— Вероятно, в вашем мозгу вопросы Хтона, — ответило ЕеоО.

"Это существо похитрее. Взови к его разуму".

— Но если Хтон наилучшим образом знает мой мозг, то, очевидно, верно и обратное. ЯзнаюХтона наилучшим образом. — Для пущей убедительности Арло наклонился вперед, хотя не был уверен, что это телодвижение что-нибудь значит для иномирян. — Это вроде шахмат. Боль, переведи эту метафору, чтобы они поняли, наверняка у них есть похожие игры, где все фигуры и все ходы видны обоим игрокам. Для тайн места не остается. Выигрывает обычно более сильный, самобытный, решительный игрок.

— Ваше мнение спорно, — просигналило одно из существ. Арло не был уверен которое, так как лфэ, ЕеоО и ксест задвигались одновременно. Но положение для удара было удобное, поскольку Арло уже замял вопрос о зеленом свечении.

"Что бы сделал Атон? Контратака!" — Разве вы измените свое мнение? Разве кто-нибудь из вас отправится в темные глубины Хтона, чтобы победить планетный разум у него дома? Мои шансы на успех могут показаться вам ничтожными — зато ваши, в сущности, равняются нулю. По крайней мере, у меня есть определенное представление о правилах игры.

Трое существ не сигналили.

"Добивай!"

— Ну хорошо, — живо проговорил Арло, словно они уже формально признали его назначение. — Мы не способны действовать в полной тайне, но если Хтон не может читать мои мысли, он не узнает, как я намереваюсь использовать ваши отряды. Если моя стратегия будет самобытной и правильной, Хтон не сумеет ей противостоять. Я могу просить вас делать дурацкие на вид вещи. Не подвергайте их сомнению: они могут оказаться дурацкими только для того, чтобы скрыть мои подлинные намерения. Оставляя Хтона в неведении о подробностях моей кампании, я моту надеяться его одолеть. Теперь мне необходимо, чтобы вы спустили вниз буры и пожарное оборудование и выполнили все так, как я объяснил раньше миньонеткам.

Лфэ и ЕеоО сделали движение, очень похожее на человеческое пожимание плечами, и отбыли. Наблюдение за тем, как они двигались, давало богатый опыт: одно, похоже, кувыркалось, словно горные обломки по склону, другое изящно скользило на своем пастельных оттенков основании.

— Тебе повезло, что они не телепаты, — пробормотала Боль. — Если бы они уловили твое сомнение...

— Напоминай мне, чтобы я не пытался обмануть ксеста, — сказал Арло.

— Чтобы снова заслужить твой поцелуй? Вспоминай об этом сам!

Арло улыбнулся, заставив Боль поморщиться.

— В сущности, мне лучше не кривить душой с представителем ксестов.

— Нет нужды, — сказала она. — Ксест понимает. Ксест чувствует, что ты самый способный руководитель для этого предприятия.

— Ксест начинает мне нравиться, — сказал Арло. Тут ему пришло в голову что-то другое. — Ксесты... они ведь пользуются тафисами, не так ли?

— Да. Они их ввозят...

— Пусть доставят сюда приличный запас тафисов. Тафисы могут пригодиться нам в случае нашего поражения.

— В случае?..

— Как бы тебе понравилось еще одно страстное объятие?

Боль без лишних слов ушла. Ксест просигналил добрые пожелания и последовал за ней.

Вскоре прибыло оборудование.

— Что это такое? — спросил Арло, рассматривал некий инструмент с Ксеста. — Похоже на молот.

— Отбойный молоток, — перевела Боль. — Конечности у ксестов не так сильны, как у большинства других существ, особенно на поверхности с большим тяготением. Силу ксестов увеличивают посредством особых орудий. Этим молотком один ксест может без особого труда раскрошить скалу.

— Могу ли воспользоваться им я?

— Вероятно, да. Просто держи его покрепче и нажимай на кнопку на рукоятке. Он колеблется со звуковой частотой.

Арло попробовал. Он приложил молоток к стене и дотронулся до кнопки большим пальцем рукавицы. В месте соприкосновения камень превратился в пыль.

— Шикарно, — сказал Арло. — А есть модели побольше?

Ксест достал разновидность молотка, боек которого был размером в два кулака Арло. Он попробовал и с одного удара пробил в стене дыру размером со свою голову. Очевидно, взрывом это не считалось, иначе вмешалось бы подавляющее поле Хтона. Могучий молоток!

— Молот Тора, — сказал Арло.

— Теперь Хтон, ясное дело, знает, чем мы занимаемся, — сказал Арло миньонетке. — Так что будем действовать согласно плану. А пока я подремлю. — И он лег на камень.

Боль молча глянула на него.

— Возьми меня за руку, — сказал Арло. — Навей на меня сон. — «Быть может, сновиденье...» Она опустилась на колени и взяла его за руку. Арло отпустил поводья своей душевной суматохи и мрачных предчувствий, зная, что для нее они — сладостная музыка. Он вел силы Жизни к беде, и у него не было встречного замысла. Что он должен делать?

Боль гладила прохладной рукой его лоб.

— Милый мальчик, — пробормотала она.

Вскоре он заснул.

— Он не вернулся, — сказала Досада. — Жизнь проиграна, как ей и суждено в Рагнарек. Кокена заключена в свою пещеру. Что нам остается в эти оставшиеся часы?

— Любовь, — сказал Атон. — Как и суждено. — Он обнял ее.

Арло, дернувшись, проснулся.

— Я еду домой!

Боль удержала его.

— Не принимай сейчас никаких решений. Ты обезумел от наведенного на тебя сновидения.

— Пойди посиди на сталагмите — на самом остром, — огрызнулся Арло. Он мысленно позвал сегменты — двух своих козлов.

— Конечно, совет — это проявление дурного вкуса, — осторожно произнесла Боль. — Но стоит ли она того? Скоро начнется битва, ты нужен здесь. У нас есть женщины, очень похожие на твою миньонетку и гораздо опытнее. Они утешат тебя.

— Мне это известно. Поедешь со мной. Приведи по одному от каждого вида ванов... нет, доставь четырех ЕеоО, по одному каждого пола. Я отказываюсь командовать армией Жизни в пользу предводителя Лфэ.

— Лфэ? — теперь Боль встревожилась. — Ни малейшего воображения! Совершенно очевидные мысли, ответный удар станет для Хтона детской игрой!

— Если ты не едешь, я отправляюсь один!

Она побежала за ним.

— Арло, какой ты милый! Я едва удерживаюсь, чтобы не обнять тебя. Но неужели ты не понимаешь: этот сон вложил тебе в голову Хтон! Я была с тобой, я это чувствовала. Это же уловил несколько раньше ксест! Когда ты спишь, твоя бдительность ослабевает!

— Если бы я мог сделать тебе больно, я бы это сделал! — сердито проговорил Арло. — Но сейчас это невозможно. — «Проклятое переворачивание — мой гнев, ее блаженство!» — Заткнись-ка лучше и пригласи ванов.

— Остановись и одумайся! — крикнула Боль. — Хтон хочет, чтобы ты ушел отсюда и вернулся к себе в дом-пещеру. Ты подыгрываешь ему.

Арло подошел к своим камнетескам, которые тут же перестали жевать и поспешили к саням.

— Открывай главный выход!

— Нет.

Он в ярости ударил ее тыльной стороной ладони по лицу. Боль без вреда для себя приняла удар, не в силах подавить улыбку чисто животного удовольствия. А ведь ей надо было убедить его логически.

— Мы не пустим тебя в ловушку Хтона?

Арло вскочил в сани и с проклятьями принялся возиться с незнакомыми узлами. Наконец распутал поводья и пустился в путь. Доехав до замурованного выхода, слез с саней, поднял свой огромный молот и пробил в свежей извести сквозную дыру.

К тому времени, как он закончил, вернулась Боль вместе с ксестом, крупным лфэ и четырьмя полупрозрачными элементами ЕеоО: голубым, зеленым, желтым и розовым.

— Если ты жаждешь гибели, мы будем твоими телохранителями, — заявила Боль, и они всей кучей погрузились в сани.

— Располагайтесь, — Арло хлестнул поводьями, хотя на самом деле отдал приказ в уме — удила ведь он снял. Две камнетески, насытившиеся за время отдыха, резко взяли с места. Сани потяжелели от веса всей компании, и даже лыко провисло, но камнетески было настолько мощны, что, похоже, не обратили внимания на разницу. Сани с головокружительной скоростью понеслись по туннелям.

Пока они ехали, Арло прошептал Боли на ухо:

— Вряд ли Хтон слышит, как мы сейчас разговариваем, или читает твои сигналы, и мы узнаем, подвержен ли миксе кто-либо из нас. Надеюсь, вы все понимаете, что я привел вас не к безумию, а к судьбе.

Боль переводить не стала.

— Знаем, — мрачно согласилась она.

— В таком малом составе мы — острие клина вторжения. Главное войско — только уловка, диверсионная группа.

— Понятно. — Похоже, она была удивлена.

— Попавшись для виду в ловушку Хтона, мы приведем его в благодушное настроение. Вскоре мы встретим засаду. Прежде чем ловушка захлопнется, мы ускользнем из нее, как бы случайно. Теперь давай поговорим о ЕеоО.

Боль просигналила четырем полупрозрачным существам.

— Вскоре мы минуем ряд сухих дыр, — сказал Арло. — Это древние вытяжные отверстия, давным-давно бездействующие. Они узки и изгибаются в камне, так что ни одному твердому живому существу по ним не пробраться. Но жидкое могло бы — а дыры сходятся в пещере в самой сердцевине планеты. Неподалеку от порождающей волну электрической схемы Хтона.

Боль просигналила, затем выдала ответ:

— Мы понимаем.

Сани подъехали к вытяжным отверстиям.

— Если я остановлю камнетесок, мы себя выдадим, — сказал Арло. — Придется ЕеоО прыгать.

Существа "Е", "е", "о" и "О", как мячики, подпрыгнули вверх и покинули движущиеся сани. Они приземлились, подскочили и покатились по камню. Вскоре они превратятся в жидкость, просочатся по каналам и вольются в глубочайшие пещеры, которые Хтон считает неприкосновенными. Но Арло узнал больше, чем сообщил ему Хтон во время их взаимодействия: ему была известна не одна тайна тайн.

Немыслящие в жидком состоянии "Е" и "О" должны приумножить новые разумные экземпляры. Немного везения — и новые крошки ЕеоО, возникающие из порождающей лужицы, сумеют разрушить электроконтуры Хтона прежде, чем неорганическое существо сообразит, в чем дело...

— Теперь лфэ, — сказал Арло. — Сможете ли вы разъединиться и преобразоваться в два или более существ в какой-нибудь необозреваемой пещере?

— Да, — перевела Боль. — Это не совсем обычная процедура, но в случае необходимости...

— Вскоре мы минуем главную газовую расщелину планеты, — сказал Арло. — Газ отсюда поступает к огню вблизи тюрьмы. Если вам удастся поджечь саму расщелину, термальная экология Хтона будет нарушена. Животные испугаются, сбросят, вероятно, управление Хтона, и пострадают сами контуры неорганического разума.

— Я попробую, — просигналило лфэ.

— Здесь, — сказал Арло.

И лфэ соскочило, рассыпавшись при ударе о камень на куски хлама.

— Теперь ксест. Мы приближаемся к вероятному месту засады. Попробуем едва-едва не попасться в нее, отвлекая Хтона от действий ЕеоО и лфэ. Вы взяли тафисов?

— Да, — просигналил ксест. Сейчас он был ослепительно оранжевым.

— Разморозьте их побыстрее. Даже Хтону потребуется какое-то время, чтобы справиться с голодными турлингскими афисами, а между тем они превосходно отвлекут его от нас. Бросим их на пути наших преследователей.

— Но тогда мы не сможем...

— Не беспокойтесь. В нашем положении ограничения с личного долга сняты. Вы можете — и вам придется! — воспроизводиться как можно плодовитее. Надеюсь, ваши части быстро преобразуются в разумные существа?

— Практически мгновенно. Поэтому нам нужен тафис, ибо он действует быстро, не разделяя кого-либо на части. Некто не желает без него обходиться. Ты уверен?..

— Каково ограничение на долг ради спасения всей жизни в галактике?

— У нас иной способ оценки, — ответил ксест.

А Боль добавила от себя:

— Их философия настаивает на ограничении распространения жизни, чтобы не растратить их естественные богатства.

— Чтобы их ограниченное население могло жить в достатке, — сказал Арло. — Но для этого должен хоть кто-то выжить. Не смогут ли эти кто-то вычеркнуть долги, которые вы наделаете неограниченными делением? Не смогут ли они взять на себя ваш долг в качестве цены за возможность жизни?

— Ты изложил все на удивление убедительно, — ответил ксест.

Возможно, и так — или просто ксест проявил вежливость к дикарю? Что ж, Арло получил молчаливое согласие, этого было достаточно.

— Наши ударные войска уже выступили. Задача оставшихся — как можно более зрелищно отвлечь Хтона, который должен поверить, что мы и представляем собой ударные войска. Он будет пристально наблюдать за нами, неуверенный в том, одурачен ли я сновидением. Его неуверенность — наше преимущество.

— Возвращение в дом-пещеру вряд ли отвлечет Хтона, — сказала Боль. Арло не понял, переводит ли она ксеста или говорит сама за себя. — Лучше совершить непосредственное нападение, которым нельзя пренебречь.

— Да, — согласился Арло. — Это неплохо, хотя я его не планировал. — Он сообразил, что это, скорее всего, означает, что он больше не увидит ни Досаду, ни своих родителей. Но война есть война, и ему надо выполнить свое желание. — Есть области пещер, запретные для меня. С этими перчатками и молотом я смогу туда пробиться. Это встревожит Хтона, и нам предстоит чудовищная схватка.

— Это наша цель.

— Я чувствую засаду между нами и домом-пещерой. Волкообразное существо.

— Судя по облику в твоей душе, одолеть его будет нам нелегко, — перевела Боль ксеста. — Лучше избежать.

— Я жажду размозжить его череп молотом, — заявил Арло. — Поэтому, в интересах непредсказуемости, делать этого я не буду. Мы трусливо удерем.

Боль положила ладонь на руку Арло:

— Твое настроение тебе идет.

— Естественно! — сказал он чуть сердито. Он направлял сани по знакомым туннелям, страшась их запретной природы и наслаждаясь ей. Один из них — почти вертикальная охладительная шахта, куда движущийся воздух всасывался через входную трубу, и где он быстро расширялся и охлаждался. Это не была та ледяная река, где он играл с Досадой, а совершенно другое место. Стены и потолки были покрыты кристаллами, узорами инея, а пол представлял собой узкий ледник.

— Здесь некто никогда не разморозит тафисов, — пожаловался ксест.

— Немного терпения, — сказал Арло. Вскоре они выехали на открытое место и тут же попали в настоящую метель, а затем оказались внезапно в теплом боковом туннеле — и в тупике. Камнетескам пришлось остановиться.

— Я нареку эту пещеру Глазом Одина, — высокопарно произнес Арло. — Лишь недавно я узнал о ее значении, хотя бывал здесь и раньше. — Он слез с саней, держа в руке молот. — Вы оба телепаты. Если появятся хтонические твари, — а к этому все идет, — предупредите меня.

— За стеной находится какое-то существо, — сказала Боль. — Я чувствую его; крупное, очень крупное, преданное. Ксест говорит, что это самое могучее животное в пещерах планет и полутелепат. Приближаться небезопасно.

— Очень любопытно, — сказал Арло. Он уловил те же самые излучения. — Наверное, тайное оружие Хтона.

— Оно может нас уничтожить.

— Передовая линия нашей обороны — тафисы.

— Здесь по-прежнему холодно, — перевела Боль ксеста. — Пройдет какое-то время, пока личинки оттают. А когда они...

— Знаю. Видел, как они действуют.

Боль приподняла бровь:

— Ты бывал в космосе?

— В видении. Я видел будущее — когда Хтон победит. Хотел бы я увидеть, что это будущее никогда не наступит. — Он сжал кулак — не в ярости, а сосредоточенно, и заметил, как чешуйки перчатки плавно скользят одна по другой независимо от того, с какой силой они сдавлены. — Ну что ж, подождем тафисов. Боль, будешь охранять камнетесок. Неизвестно, что мы найдем, знаем только, что нечто крупное и опасное. А главное — превосходное отвлекающее средство.

Ксест подошел и встал рядом с ним. Арло принялся бить по стене молотом, быстро рассыпая ее в пыль. Вскоре он пробил дыру, достаточно большую, чтобы через нее пробраться.

Они вошли в круглый туннель, метров пятнадцати в поперечнике. Здесь стоял прогорклый запах, как близ логова дракона. У Арло возникло сверхъестественное ощущение чего-то знакомого.

— Давай его выманим, — сказал Арло. — Хочу поглядеть на это создание.

Он вообразил в уме огромную, жирную заблудившуюся камнетеску: идеальная добыча для крупного хищника. Внезапно камнетеска стала почти осязаемой. К его усилиям приложился и ксест!

Скрывавшийся где-то некто огромный ее заметил. Чудовище-телепат из туннеля восприняло образ и почувствовало голод. Арло уловил, как началось громоздкое передвижение.

Оно испугало Арло. Существо было слишком крупным, слишком грозным. Однако оно служило Хтону оружием, и Арло должен был его понять, узнать его слабости, чтобы силы Жизни смогли его уничтожить. А чтобы отвлечь внимание Хтона, он хотел устроить действительно нечто жуткое. И продолжал ждать, воображая вместе с ксестом жирную камнетеску, настолько растерявшуюся, жирную и настоящую, что у него самого потекли слюнки.

Стены задрожали. И вдруг Арло понял: это огромный лабиринтный дракон, с карликовой разновидностью которого он повстречался, когда нес на себе Досаду. Сеть его туннелей... насколько велик ее охват?

Он увидел узор из нитей внутри шара и сообразил, что эту картину вложил ему в голову ксест. Телепатия у ксеста оказалась сильнее, чем у миньонетки: он мог создавать непосредственные информационные изображения. А эта картина сообщала, что лабиринтдраконаохватывает всю планету.

Какое чудовище? Его необходимо было убить, поскольку оно могло истребить целую армию миньонеток. Будучи телепатом, оно способно было выследить в пещерах любое разумное существо — дай ему только волю! А Хтон ни разу и не намекнул Арло о нем: оружие про запас.

А почему, собственно, Арло должен удивляться? Хтон мог заставить единственную в своем роде хвею расти, скрещиваться и мутировать в пещерах. Увеличение размера чудовища и без того жуткой породы вполне в силах неорганического разума.

Конечно, эта тварь не могла пролезть через большую часть туннелей, но все же представляла собой слишком опасную угрозу, чтобы ей пренебрегать.

Убьет ли дракона молот? Сумеет ли Арло с достаточной силой ударить в жизненно важную точку? Наверняка у чудовища где-то был мозг, и если его раздробить...

Камнетеска-добыча заколебалась. Ксест устал. Его телепатия была сильнее, но не могла действовать долго. Арло, напротив, мог телепатировать неограниченное время.

У него в голове возникла новая картина: искусно сработанный пояс или ремень, излучающий мощь.

Пояс силы Тора! Ксест говорил, что у Арло он есть, но его не было. Что он имел в виду?

Но когда ксест выдал новые быстротечные образы, Арло понял. Яд гусеницы! Не отрава, а возобновитель, оживляющий вновь включенные сегменты для того, чтобы они не становились обузой целому. Это вещество воздействовало на организм, особым образом его укрепляя, чтобы сделать из него неутомимого ходока. Но сейчас оно делало его сильнее в другом отношении — увеличивало душевную выносливость. Он и впрямь обладал поясом силы — последним из даров Тора.

Теперь стены тряслись настолько неистово, что Арло с трудом стоял на ногах. Он прислонился к узкому выступу, образованному пересечением главного туннеля с его ответвлением, поднял молот и ждал. Дракон вряд ли сможет затормозить вовремя: надо попасть с первого удара.

Здесь наверняка водилось много животных, если такая туша могла себя прокормить. Однако вход был загражден. Как животные проникли сюда? Вероятно, проникать было и не надо: Хтон лишь недавно закрыл этот участок — в последние дней двадцать — и поймал достаточный запас мелких животных. По крайней мере, до Рагнарека.

Знал ли дракон, что, когда война между Смертью и Жизнью закончится, он сам будет погублен?

"Дурак!" — подначил его Арло.

Дракон показался теперь в поле зрения — вдали бесконечного туннеля. Его огромные глаза сверкали, испуская свет вдобавок к свечению плесени. Словно могучий экспресс из ДЗЛ, он на всех парах несся на них, двигаясь настолько быстро, что воздух перед ним сжимался, и у Арло заложило уши.

"Экспресс из ДЗЛ, — мельком подумал он. — «На поезд любой я сяду — Неважно, куда он идет». Давным-давно умершая поэтесса не села бы на этот поезд!" Арло оставался в прежнем положении. Его взгляд встретился, с жуткими глазами дракона. Арло собрал запас всех своих сил — физических и душевных, зная, что у него всего одна возможность Он стоял незыблемо, словно его ноги проломили камень, чтобы внедриться в сердцевину планеты. Если бы ему удалось нанести искусный удар...

Образ-наживка пропал. Несущееся чудовище запнулось, неспособное сориентироваться на добычу. Лучи из глаз шарили по сторонам, пытаясь поймать то, что потерял разум. Через минуту этот рыскающий свет зальет Арло и ксеста, выставит их напоказ и обречет, не дав возможности сопротивляться. Только следуя по курсу, нацеленный на что-то другое, дракон мог стать уязвимым для неожиданного удара Арло. Будучи настороже, он явится во всеоружии.

Ксест, испугавшись, стер картинку с камнетеской.

Арло отпрянул назад, скрылся из виду, в то время как порыв ветра от разочарованного дракона вытолкнул воздух в пробитое им отверстие. Разъяренный трусливым поступком своего соратника, Арло со всей силой замахнулся на ксеста молотом.

Удар ему удался. Ксеста разнесло вдребезги, словно от взрыва. Восемь ног разлетелись во все стороны, а тело сдулось, как проколотый воздушный шарик.

Когда дракон исчез в туннеле, Арло засосало вслед за ним. Он инстинктивно вытянул руки и схватился за торчащий на поверхности камень. Воздух завывал в проломе стены позади него, разнося обрывки ксеста, словно опавшие листья.

Теперь возникли угрызения совести.

— Прости! — крикнул Арло вслед ветру. Но было, конечно, слишком поздно.

Обломок ксеста ударил ему в спину и упал на землю. Арло поднял его, и — о чудо! — тот уже преобразовывался в миниатюрного ксеста. Он поднес его к лицу, и в мозгу у Арло возник маленький телепатический образ.

Это было зрелище тысячи ксестов, которые кишели в пещерах и разыскивали тайны Хтона. Невозможно было их остановить, поскольку они были слишком малы, слишком чужды опыту неорганического разума. Некоторые даже прицепились к дракону, и он вез их вокруг планеты. Но с этим образом смешивалось нарастающее беспокойство. Долг!

— Не тревожься, — сказал Арло ксесту. — Делай свое дело, береди Хтона. Если за тобой есть какой-нибудь жизненный долг, ответственность я беру на себя. Так и запишем. — Неудовлетворенный, он умолк. У него была собственная вина, которую надо было как-то искупить. — Когда мы победим, я дам тебе хвею. Если она будет жить, я буду знать, что ты простил мне преступление против тебя — против тысячи ксестов. Долг — мой.

Образно выразив благодарность, маленький ксест двинулся дальше.

Пока Арло проделывал путь обратно к камнетескам и повозке, ветер ослаб. Боль ждала, как и было приказано.

— Ты опять оживил мифологию, — сказала она.

— Что? — Арло с удивлением посмотрел на нее.

— Разве ты не знаешь, как Тор и великан Хюмир ловили рыбу? — спросила она. Увидев, что не знает, она продолжила: — Тор насадил на крючок бычью голову, и на эту наживку попался сам великий змей Мидгарда. Но пока Тор его вытаскивал, глядя чудовищу в глаза, Хюмир в страхе перерезал лесу и позволил змею скрыться. В ярости Тор сокрушил великана ударом молота, но дело было сделано.

Змей Мидгарда — существо настолько огромное, что его кольца окружают под океаном весь мир! Арло и впрямь оживил миф, хотя этой легенды он не читал. Мировой змей опознал теперь своего врага и будет бдителен.

В Рагнарек, знал Арло, Тор станет добычей этого чудовища. Если бы убить дракона при первой же встрече...

— Так что берегись его! — воскликнула Боль. — Кажется, наш отвлекающий маневр удался на славу. Жизнь победит!

— Не разыгрывая заново скандинавский миф, — сказал Арло.

— Довольно мы его копировали! Теперь можем отклониться и истребить Хтона.

— Надеюсь, да, — сказал Арло и подумал о Досаде. Жизнь, возможно, и победит, но выживет ли Арло, чтобы вновь обнять Досаду?

Они поехали обратно, камнетески горели желанием покинуть эти глубины.

Вдруг Арло почувствовал острую боль в ноге. Он нагнулся — в его перчатке оказалась саламандра. Его укусила самая ядовитая из пещерных тварей!

— Арло! — воскликнула миньонетка. И увидела саламандру. Для ее души ужас был подобен дыханию новой любви. — Нет?

— Должно быть, ее всосал сюда ветер, — сказал Арло, ошеломленный знанием о своей кончине.

Боль схватила его и вытащила нож.

— Придется резать, чтобы высосать яд...

Но было слишком поздно. Арло без сознания упал в ее объятия.

Мифологию не удалось переиграть заново. По крайней мере, не в этом эпизоде.