Постепенно, неспешно Прокопии покидали Долину. Они могли не торопиться, так как в запасе был еще целый день. И вот наконец Долина опустела. Прокопии ушли, а демоны, само собой разумеется, остались.

И вот, когда ни одного Прокопия, ни старого, ни малого, не осталось в Долине, Эхс понес пустоту, которую Чекс взяла в свое время из костистой руки скелета и сохранила в своем походном мешке, к тому месту, где Скалди свила гнездо.

— Эй, Метрия, где ты? — позвал Эхс.

Демонесса тут же появилась.

— Я здесь, смертный. Что ты еще, храбрец, придумал?

— Приближается назначенный час, — ответил Эхс. — Я хочу, чтобы ты находилась здесь, рядом со мной, когда я открою пустоту.

— Я стану твоей второй кожей, — пообещала демонесса.

Крыша, прикрывавшая гнездо, поднялась и показалась мордочка Скалди.

— Готово, — сообщила она.

— И у нас все готово, — сказал Эхс.

— Тогда я пошла, — сказала королева, выбралась из гнезда, закрыла его крышкой и заторопилась в сторону леса. Торопилась королева, потому что знала: вылупившимся детишкам все равно кого дырявить, хоть врага, хоть камни, хоть родную мать.

В тот миг, когда королева скрылась в лесу, из гнезда донеслось гудение. Личинки начали вылупливаться!

Эхс развернул пустоту и расстелил ее на земле. Потом, не мешкая, отступил от образовавшейся в земле черной дыры. Хоть это, по словам скелета, была не сама пустота, а лишь ее изображение, но дыра все равно выглядела угрожающе, и Эхсу вовсе не хотелось в нее упасть.

Гудение в гнезде нарастало.

— Ну давай, защищай меня, — сказал Эхс демонессе.

— Сейчас, смертный, сейчас, — проговорила демонесса и тут же превратилась в нечто похожее то ли на простыню, то ли на парус, то ли.., на саван!

Полотнище по воздуху подлетело к Эхсу, становясь по мере приближения все более и более прозрачным. Наконец полотнище облепило его, и, проникнув сквозь одежду, плотно приклеилось к телу.

— Эй, я же задохнусь! — крикнул Эхс, потому что ткань облепила и лицо.

— Прости, сейчас исправлюсь, — раздался голос демонессы, и тут же оболочка на его лице несколько обвисла, что позволило воздуху проникнуть туда.

А тем временем там, в гнезде, новорожденные вжикающие скалдырники успели собраться в рой. То там, то сям в стенках гнезда начали появляться дырки и гудение разносилось во все стороны.

— А ты и в самом деле сумеешь защитить меня от них? — вдруг засомневался Эхс.

— Конечно, сумею, — ответило полотнище, продолжая обматываться вокруг его тела. Руки, ноги…

Пожалуй, демонесса не шутила, когда пообещала стать его второй кожей.

— Эй! Потише! — прикрикнул он на простыню, когда та, обматываясь, дошла до самых сокровенных мест его тела.

— Я знаю, что делаю, — ответила простыня, обматываясь еще туже.

В-ж-ж-ж! — раздалось совсем рядом.

Эхс невольно отвернулся.

— Не поворачивайся! — крикнула простыня.

— Ox! — болезненно охнул Эхс и схватился за мягкое место.

— Говорила тебе, не поворачивайся, — проворчала простыня. — Я успела прикрыть тебя только спереди. Вжик на лету оцарапал тебе задницу.

Да, действительно, Эхс поднял руку и увидел на ней кровь. Потом что-то ударило его в грудь и отскочило.

— Хорошо, что успела прикрыть, а то не миновать дырки, — проговорила простыня.

Вжиков становилось все больше и больше. Воздух превращался постепенно в какое-то гудящее месиво. Вжики не облетали препятствия, возникающие на их пути, а проходили сквозь них, так что вскоре вокруг не осталось ни одного дерева, ни одного куста, который не был бы изрешечен. У личинок был довольно оригинальный способ передвижения. Каждая из них, сделав резкое движение вперед, потом зависала в воздухе абсолютно неподвижно.

Очевидно, за это время личинка старалась определить, нет ли поблизости чего-нибудь особенно вкусного. Потом, совершенно неожиданно, личинка делала новое движение вперед. Если на пути возникало какое-то препятствие, личинка блестяще его преодолевала, то есть пробивала. Вот почему вжики считались худшим бедствием Ксанфа. Они губили все, что попадалось на их пути.

Все.., кроме демонов. Демоны не обращали внимания на вжиков, точнее, их не боялись. Демон мог превратиться в пар, и дырявьте его сколько угодно, или же стать таким плотным, что вжики отлетали от его тела, как пули от брони. Так сейчас они отлетали от Эхса. Метрия сказала правду — вжиками их племя не победить.

Однако, если что-то случится с Эхсом, демоны окажутся навечно пленниками пустоты и

никогда уже не смогут перейти ее границу, которая отныне будет почти совпадать с границей Долины.

Вот единственный способ избавить Долину от демонов! Беда лишь в том, что тогда она станет неприступной и для Прокопиев, опасной для них. Если какой-нибудь Прокопий рискнет вернуться в родные места, то и он вместе с демонами навсегда останется в пустоте…

…Шли часы, продолжалось и разрушение.

В-ж-ж-иканье вокруг звучало все яростнее, но Эхс не получил до сих пор ни одной пробоины.

Это означало, что Метрия все еще плотно прилегала к нему, в том числе и в интимных местах.

Сначала она вовсю пользовалась тем, что оказалась так близко к Эхсу — слегка щекотала и похлопывала его, но потом эти забавы ей, очевидно, наскучили.

— Зачем тебе нужна была эта сделка? — спросил Эхс.

— Чтобы хоть на время приблизиться к тебе, — не мешкая, ответила простыня. — Кожа к коже на долгие часы — этой волшебной возможностью преступно было бы не воспользоваться, а, как ты думаешь?

Эхс промолчал, не зная, что сказать.

— Есть и другая сторона медали, — продолжила демонесса, — и сейчас я тебе ее опишу. Нам, демонам, очень хочется избавиться от жужузуммеров.

Они для нас такое же бедствие, как вжики для вас.

Всякий раз, когда мы становимся зримыми, эти проклятые жужузуммеры сводят нас с ума своим гудением. Мы испробовали все, чтобы избавиться от них, но ничего не помогло. Наоборот, становилось еще хуже. И вот, когда мы увидели, как решительно и умно вы взялись за борьбу с нами, нам вдруг пришло в голову, что из вас можно извлечь пользу и в борьбе с жужузуммером. Вот так обстоят дела. Мы были в отчаянии и решили привлечь вас. Вы вовремя подвернулись, потому что мы уже до того дошли, что собирались покинуть Долину.

— То есть, ты хочешь сказать, что не окажись мы здесь, вы бы ушли.., и Долина стала свободна? — потрясенный этим открытием, спросил Эхс.

— О, судьба насмешница! Это действительно так! — радостно согласилась демонесса.

— Какой ужас! — воскликнул Эхс. — Лучше бы я погиб на пути в эту треклятую Долину!

— Р-р-адуюсь, что доставила тебе несколько приятных минут, — ехидно пропела демонесса.

— Да, ты меня перехитрила, — с горечью признался Эхс. — Но даже зная это, я.., все равно пошел бы на сделку с тобой, потому что…

— Потому что медная кружечка у нас в плену? — догадалась демонесса. — Как же вы, смертные, сентиментальны.

— Она и в самом деле у вас? Может, ты и сейчас лжешь, чтобы еще раз уязвить меня?

— Она у нас, и скелетик у нас. Я осталась с ними, когда вы покинули их там, среди воды. Мы могли похитить тебя, но тогда ты отказался бы нам помочь. И вот когда скелет и медяшка остались одни, мы поняли, что их можно взять голыми руками. Сначала они решили, что мы явились их спасти, но потом все поняли. Медяшка кричала, звала тебя на помощь. В общем, представление получилось на славу.

— Будь ты проклята! — вырвалось у Эхса.

— Насчет этого пункта я уже объяснила раньше, — невозмутимо ответила демонесса.

Эхс замолчал. Осознавая, что сделался невольным помощником демонессы, он не хотел развлекать ее еще и разговорами.

Спустилась ночь. Эхс прилег на землю. Он лежал, внимательно наблюдая за гнездом вжиков. Подражая Розе, демонесса ерошила ему волосы, но он упорно молчал. Нет, проклятий она больше не дождется. А завтра вернется Роза, так что можно потерпеть…

К полудню следующего дня вжики исчезли в пустоте, и заклинание можно было сворачивать, чем Эхс и занялся. Метрия в последний раз погладила его и отлепилась.

Долина была в жалком состоянии. Плотины, возведенные демонами, вжики изрешетили настолько, что вода из дыр хлестала потоками. Стволы деревьев зияли пробоинами, из которых, как кровь из ран, сочился древесный сок. Вода, растекаясь, уже успела образовать обширное мутное озеро. И над всем этим хаосом царила мертвая тишина.

Эхс, занимавшийся сворачиванием пустоты, вдруг остановился.

— Метрия.., ты видишь? — растерянно произнес он.

— Вижу, — тут же став видимой, хмуро сказала демонесса. — Вижу, что камня на камне не осталось от Долины, в которой жили Прокопии.., и демоны.

И все благодаря вам! Уйма времени понадобится, чтобы отстроить плотины.

— А зачем их отстраивать?

— Чтобы избавиться от жужузуммеров, зачем же еще?

— Нет, ты прислушайся, Метрия, — снова как бы приказал Эхс. — Слышишь?

Метрия прислушалась.

— Ничего не слышу. Жуткая тишина.

— Точно «жуткая»? И жужузуммеров.., не слышишь? — не доверяя собственным ушам, спросил Эхс.

От неожиданности Метрия растворилась.

— Они исчезли! — воскликнула она, вновь появившись.

Эхс быстро стал соображать. И в конце концов словно солнце засияло у него в голове.

— Я все понял! — вскричал он. — Жужузуммерам не нравится вода, которая струится! Ведь раньше, когда Люблю-река была извилистой, в Долине вода и в самом деле постоянно струилась.

Потом вы спрямили реку, и на месте завитков появились стоячие болота, над которыми и расплодились жужузуммеры. И вот сейчас жужузуммеры исчезли.., но если вы снова попытаетесь спрямить реку, опять образуются болота, и жужузуммеры вернутся. И эти новые будут еще хуже предыдущих.

Вот путь к разрешению ваших трудностей — восстановите Люблю-реку, каждый ее завиток! И все будет хорошо!

Хотя демоны — существа ко всему привычные, демонесса, очевидно, была потрясена словами Эхса.

— И верно, — придя в себя, сказала демонесса. — Сначала жужузуммеров было немного. Потом мы спрямили реку, и их стало гораздо больше… И вот теперь они исчезли, и можно жить спокойно.

Только Долина почти разрушена. Даже если мы, демоны, уйдем, Прокопии здесь все равно не выживут. Демонам и Прокопиям придется заняться осушением этой земли.

— Пусть осушение произойдет естественным путем! — горячо произнес Эхс, — Пусть это сделает природа. От вас требуется одно — не мешать ей восстанавливать нарушенное вами же равновесие.

— Я выслушала тебя, смертный, — произнесла демонесса. — А теперь мне надо посоветоваться со своими.

И с этими словами демонесса испарилась.

Эхс тщательно свернул пустоту, и она вновь стала крохотной, как носовой платок. Теперь ее надо будет вернуть в гипнотыкву. Кто же из них еще не пользовался скатертьюдорожным заклинанием?

Вроде бы Косто…

Шлепая по лужам, Эхс направился к границе Долины, но тут опять явилась Метрия.

— Мы согласны заняться возрождением Долины, смертный. Мы даже позволим Прокопиям восстановить недостающие им извилины. Речные, конечно… Пленники, кстати, уже свободны.

На опушке леса стояли Косто.., и Роза. Девушка бросилась к нему навстречу.

— Я так боялась, что ты свалился в воду и утонул! — прокричала девушка. — Демоны ничего нам не рассказывали — живы ли вы, как у вас идут дела!

— Демонов не переделаешь, — вздохнул Эхс. — Но мне кажется, я разъяснил им, как избавиться от жужузуммеров. Теперь демоны помогут копушам восстановить Люблю-реку.

Потом мало-помалу стало выясняться и все прочее. Королева Скалди выполнила свой материнский долг и теперь ей хотелось развлекаться, веселиться, и копуша, который по-прежнему ей нравился, был тут же, рядом. Эту парочку видели шепчущейся о чем-то на берегу разоренной реки, которая, похоже, вновь становилась Люблю-рекой, потому что копуша и Скалди то и дело касались друг друга носиками, то есть целовались по-прокопьему».

Скелет Косто отнес в гипнотыкву изображение пустоты, а потом стал думать, какое бы еще дело найти в мире живых существ. И в конце концов решил отправиться в замок Ругна и предложить свои услуги королю и королеве, которые до сих пор безуспешно искали Доброго Волшебника.

Ветошка вернулась к своим. Наслышанные о ее героических делах, донные прокляторы приняли ее с восторгом. Почет и уважение были обеспечены ей теперь по гроб жизни.

Ксант и дедушка Хруст ушли вместе, очевидно, крепко подружившись.

А вот Чекс…

— Мне предстоит встреча с крылатым Черионом, — радостно сообщила она, расправив крылья. — Меня больше не заботит, признают ли меня кентавры или нет. Я собираюсь стать родоначальницей собственного племени.

С этими словами она взмахнула хвостом и взмыла в воздух.

Кто-то летел по небу. Сначала Эхсу показалось, что это Чекс возвращается, но он ошибся — это был ее отец. Гиппогриф приземлился перед Эхсом и заклекотал.

И Эхс догадался, о чем клекочет старый гиппогриф.

— Ты принес весть от моего дедушки Хруста? — спросил Эхс.

Гиппогриф заклекотал утвердительно.

— И в ней говорится, что, разрушив Долину, я тем самым сдал экзамен по «разрушению»?

Гиппогриф снова заклекотал, подтверждая догадку юного Эхса.

— Значит, теперь я уже не юноша, а настоящий взрослый огр?

И в третий раз заклекотал Гиппогриф.

— Дедушке передай ОГРомное спасибо! — крикнул Эхс вслед улетающему Ксанту. — И тебе!

Ты очень красиво все рассказал!

Издали донесся клекот, очень похожий на смех.

Очевидно, чувством юмора гиппогриф обделен не был.

— Мне придется здесь задержаться ненадолго, — сообщил Эхс Розе. — Я обещал помочь демонам. А еще я хочу видеть, как вновь расцветет Долина Прокопиев, как Люблю-река начнет дарить прежние добрые чувства. И если ты…

— Ты очень кстати упомянул о Люблю-реке, — лукаво улыбаясь, сказала Роза. — Давай.., испробуем снадобье. Теперь, когда дедушка назвал тебя взрослым, ты и должен вести себя как взрослый.

— Ну, если ты хочешь половину моей души…

— И ее тоже… — мягко сказала Роза. Они обнялись, и Эхс забыл обо всем на свете. Главное, они вместе.