– Я нахожусь в этой пещере, и хотя она хорошо проветривается, тут очень скучно. Очень интересно играть в игры с разными существами, которые ко мне сюда заходят.

Так вот в чем было все дело. Этот Ком-Пьютер просто искал себе развлечение, и они выступили в роли этого развлечения. Осознание этого факта еще больше расстроило Гранди.

– А ты что, не можешь действовать напрямую, за пределами этой пещеры? – поинтересовался Бинк.

Снова блики побежали по экрану. Наконец ответ все-таки высветился:

– Я не могу. У меня нет силы на то, чтобы самому сдвинуться с места, а кроме того, колебания влажности и температуры могут повредить мой механизм. Но зато я могу воздействовать на других.

– Но хотя бы здесь, внутри пещеры, ты можешь воздействовать на реальность? – спросил Бинк.

– Но как тебе удалось приобрести такую фантастическую силу? – подал голос Честер.

– Ну, можно действовать только надписями на мониторе, – попытался ответить на оба вопроса сразу аппарат. – А сделали меня музы Парнаса, чтобы использовать в своей работе.

– Но почему в таком случае ты сейчас не находишься со своими музами?

– Они немного перестарались, когда делали меня. Им нужно было уметь записывать реальность, а не переделывать ее. Но поскольку они подумали, что я могу пригодиться им в случае необходимости, они поместили меня в эту пещеру.

Так значит, этот могущественный скучающий Ком-Пьютер был заперт в уединенной пещере и даже не знал, чем же ему можно развлечь себя. Гранди, возможно, даже пожалел бы машинку, если бы только не был так зол на нее. На голема сейчас смешно было смотреть – он весь был облеплен грязью, а из его рта все еще несло мыльным запахом.

– Так тебя, значит, беспокоит вовсе не случайное замечание нашего Гранди, которое он сказал там быкам, – сделал вывод Бинк, как только экран снова засветился.

– Обдумывание продолжается, – появилась на дисплее новая надпись. – Вызов в свой адрес принял, вот условия и результаты.

– Эй, подожди-ка, – вдруг возразил Гранди, явно не желая больше ссориться с прибором, который способен был изменять течение событий одной только надписью на экране. Если бы он раньше знал, насколько опасна эта штука, то с самого начала вел бы себя осторожно по отношению к ней. – Подожди, я передумал.

– В этой пещере произойдет поединок, – отпечаталось на экране. – Четыре живых создания против одного неодушевленного создания. Четверка попытается удрать из этой пещеры. Удачная попытка принесет им свободу, неудачная навечно оставит их в пещере.

Все четверо, узнав что их ожидает, зашевелились. Фырк так и остался под сенью кровати, укрепленной на спине Честера, но его реакцию можно было видеть, поскольку кровать стала трястись мелкой дрожью. Остаться тут навечно?

– Но мы на такое не соглашались, – сказал Бинк.

– Человек возражает, но затем вспоминает, что он давал на это согласие, – упрямо отозвался аппарат.

– Да, теперь я начинаю припоминать, – сказал Бинк, – мы действительно дали согласие.

– Отлично, – вспыхнул экран Ком-Пьютера, – тогда начнем состязаться немедленно.

Бинк, Честер и Гранди переглянулись. Эта проклятая способность машины управлять течением событий держала их в ловушке. Если бы кто-нибудь из них попытался повернуть события так, что машине было неудобно, то она сама бы изменила реальность таким образом, чтобы течение ее пошло по удобному для проклятого Ком-Пьютера руслу. Теперь ко всему прочему электронный ум не был загружен лишней информацией, благодаря чему машина могла концентрировать все свои усилия на одной задаче.

– Но мы совсем незнакомы с правилами дуэли, – запротестовал Бинк. – Так нечестно.

– Просто скажите. Тут вход, – прочитали все четверо на экране. – Затем дайте вашу интерпретацию. Затем еще скажите. Тут будет моя реакция. А там все сами поймете.

– Куда ведет этот вход? – поинтересовался Бинк.

– Вы можете даже сделать ход первыми, – великодушно разрешила машина. С экрана тут же исчезли все надписи – прибор явно сказал им все, что собирался сказать.

– Мне кажется, теперь я начинаю понимать, – сказал Бинк задумчиво. – Нам нужно делать ходы, возможно, нажимать на какие-то кнопки, которые смогут показать наше восприятие реальности. Тот выбор, который окажется наиболее жизнеспособным, будет победителем. Это можно назвать битвой умов. Если нам очень хочется выйти отсюда, то нам нужно выдать такие версии, которые превзойдут то, что даст этот Пьютер. Если нам не удастся удрать отсюда, то аппарат останется в уверенности, что он намного умнее нас. Но сначала нужно все-таки установить определенные правила игры, чтобы мы не сплоховали где-нибудь.

– Правила игры? – удивленно поинтересовался Честер.

– Мы не можем давать одно заключение все вместе, фактически мы будем играть друг против друга. Но нам нужно действовать сообща. Я думаю, что аппарат будет играть честно, нам нужно только не терять присутствия духа и играть осмотрительно, не делать ошибок. Я помню один подобный случай, когда мне довелось оказаться в одной пещере, но ладно, это к делу не относится. Нужно избрать одного из нас, который будет делать ходы.