ГЛАВА 18

Незнакомцы скорее всего видели, как он спускался с набережной к воде и, судя по всему, ожидали, когда он подойдет к мосту и окажется в темноте. Несмотря на то, что здесь невозможно было что-либо разглядеть, глаза Тревиса — обновленные после ослепительного огня Крондизара и ставшие еще более зоркими — вскоре приспособились к темноте. Ему удалось разглядеть силуэт человека, сжимавшего в руке нож. Тревис сильно рванулся и понял, что наполовину освободился из захвата.

— Держи его!

— Я стараюсь! — прохрипел за спиной Тревиса чей-то грубый голос. — Он сильнее, чем казался на первый взгляд!

Тревис наверняка вырвался бы на свободу, однако поскользнулся на кучке гравия. Он уже начал падать, однако все те же сильные руки незнакомца поставили его на ноги. При этом Тревис почувствовал, как хрустнули его шейные позвонки.

— Ты что, не слышал меня, болван? Я же сказал — держи его!

— Но ты же не собираешься убивать его, верно?

— А почему бы и нет? Он же не полицейский. Он такой же, как и мы. Я видел новости по телику — полиции наплевать, что происходит с теми, кто живет на улице. Какая им разница, если пропадет еще один бездомный.

— А что же будет с его телом?

— Выпустим ему кишки, а бродячие собаки сделают свое дело — их тут у воды много живет, целые стаи. От него и следов не останется.

У Тревиса екнуло сердце, когда он ощутил прикосновение кончика ножа к своей щеке. Он отчаянным движением вывернул шею в сторону, и рука, зажимавшая ему рот, на мгновение повисла в воздухе, этого оказалось достаточно, чтобы Тревис успел произнести нужную руну.

— Дур! — выкрикнул он.

Раздался пронзительный крик боли, и нож со свистом полетел в темноту. В следующую секунду раздался громкий всплеск, и смертоносное оружие погрузилось в ледяные воды реки.

— Какого черта?!

Стоявшая перед Тревисом призрачная фигура яростно трясла рукой, как будто ее ужалила пчела.

Тревис почувствовал, что захват ослаб, и понял, что это его единственный шанс. Он с силой ударил нападавшего локтем и услышал, как тот болезненно вскрикнул. Один мощный рывок вперед, и Тревис почувствовал себя свободным. Однако он не учел, что ноги его ослабели, спотыкнулся и упал на колени.

— Сар! — выдохнул он, крепко упираясь обеими руками в землю.

Руна не обладала достаточной силой, как руна железа. Камни находились в шкатулке, и в таком состоянии даже их мощь была не способна помочь ему. Однако магии руны оказалось достаточно для того, чтобы поднять с десяток камней с поверхности земли и бросить их в воздух. Камни полетели в нападавших и явно попали в цель, потому что воздух огласился яростными криками.

Тревис поднялся на ноги. Его глаза окончательно приспособились к темноте, и он разглядел двоих мужчин. Тот из них, который угрожал ему ножом — низенький коренастый крепыш, — пытался увернуться от камней, перебегая с места на место. Второй, напавший на Тревиса сзади и схвативший его за горло — тощий и высокий, напоминавший огородное пугало, — отчаянно размахивал руками, старясь закрыться от летевшего в него щебня.

Тревис прекрасно понимал, что нужно убегать из этого опасного места, однако неожиданно для себя рассмеялся.

— Прекрати! — раздался умоляющий голос коротышки. — Хватит кидаться камнями!

— Уже перестал, — ответил Тревис.

Магическое действие руны действительно прекратилось.

— Ого! — сказал коротышка и остановился.

— Как ты это сделал? — поинтересовался налетчик с внешностью огородного пугала. — Ты вроде бы сам не бросался камнями. Ты что-то сказал, и они тучей полетели в нас.

Тревис сделал шаг назад. Все-таки нужно поскорее убираться отсюда. Эти люди — настоящие убийцы.

— Почему вы набросились на меня с ножом?

Коротышка равнодушно сплюнул.

— Просто хотели тебя попугать, вот и все. Хотели, чтобы ты понял, что не стоит соваться сюда, потому что это наше место.

— Я же говорил тебе — шутка скверная, — вступил в разговор верзила.

— Не моя же это вина, что у этого парня нет чувства юмора, — сказал коротышка и посмотрел на Тревиса. — Тебе не стоило так набрасываться на нас.

Тревис засунул правую руку в карман.

— Извините, я вовсе не хотел… — Он понял, что объяснять что-либо бессмысленно. — Извините, — повторил он и повернулся, собираясь поскорее уйти.

— Подожди! — послышался за его спиной крик и топот башмаков по скользкому гравию. — Подожди минутку! Не уходи! Можешь остаться здесь!

Тревис на мгновение задумался, затем обернулся. Верзила вопросительно посмотрел на него спокойными карими глазами, о длинных черных волосах были заметны седые пряди.

— Сегодня ночь очень холодная, а под мостом почти нет ветра. Ты можешь остаться здесь вместе с нами.

Коротышка в это время сердито приплясывал на куче гравия.

— Черт возьми, Марти, зачем тебе это нужно?

— А может, он сумеет развести костер? — отозвался верзила по имени Марти. Посмотрев на Тревиса, он улыбнулся. — Нам с костром никак не везет. Дрова настолько заледенели, что никак не могу их поджечь.

— Почему вы думаете, что мне это удастся?

— Ты похож на человека, который умеет разжигать костер, — ответил Марти, повернулся и зашагал к мосту.

Тревис стоял, не двигаясь, размышляя над словами своего нового знакомого.

Тебе нужно уходить. Здесь нельзя никому доверять. А вдруг они работают на «Дюратек»?

Со стороны реки потянуло ветром, и он почувствовал, что холод пробирает его до костей. Тревис вздохнул, спрятал голову в плечи и направился вслед за Марти.

Оказавшись под мостом, он увидел нишу в бетонной стене, где лежала кучка дров. Здесь было так же холодно, как и повсюду у кромки воды, при дыхании изо рта вырывалось призрачное облачко пара. Марти представил своего товарища — его звали Джей. Тревис разглядел, что у Джея редкая черная бороденка, и с его лица не сходит какое-то капризное выражение. Тревис не стал называть свою фамилию, пожал руку Марти и собрался обменяться рукопожатием с Джеем, однако тот повернулся к нему спиной.

— Не обращай на него внимания, — посоветовал Марти. — Он к разным людям относится по-разному.

Тревис опустил руку.

— О каких это разных людях ты говоришь?

— Обо всех живущих, — ответил Марти и присел на корточки возле кучки дров.

— Ну что, сможешь разжечь эти деревяшки? — спросил он.

— Попробую, — ответил Тревис, посмотрев на дрова. Несмотря на тьму, царившую под мостом, утаить то, что он собрался сделать, было невозможно. Он вытянул руки к поленьям и шепотом произнес руну огня. Над дровами в воздух поднялась струйка дыма, но на том дело и кончилось. Руна огня на Земле действовала очень слабо. Ее, конечно еще можно было усилить, вытащив из металлической шкатулки Великие Камни, однако Тревис не рискнул сделать это. В подобном случае огонь мог сжечь все вокруг.

— Кронд! — громко воскликнул он, и на поленьях заплясали язычки огня.

Марти довольно ухмыльнулся.

— Как ты это сделал? — не удержался от вопроса Джей, подошедший ближе к огню. — Ты ведь даже не воспользовался спичками! Марти прав — тебе стоит произнести какое-нибудь заклинание, и все получается так, как ты хочешь! Какое это ты слово только что произнес? Скажи его мне, чтобы и я мог зажигать костер без спичек!

Тревис задумчиво смотрел на огонь.

— Это не так просто, — произнес он.

— Так ты не хочешь сказать мне? Не хочешь ни с кем делиться своим секретом, жадный ублюдок?!

— Поверь мне, если бы я мог, то сказал бы тебе.

Джей собрался что-то ответить Тревису, но промолчал и придвинулся ближе к огню. Марти рассмеялся.

— Ты действительно можешь творить чудеса, Тревис. Я еще ни разу не видел, чтобы Джей не мог подыскать нужные слова.

— А я еще ни разу не слышал, чтобы ты так много попусту болтал, — смерил его тяжелым взглядом коротышка. — Как знать, может быть, это колдовство вуду. — Джей повернулся к Тревису. — Ты неплохо обращаешься с огнем. А вот волшебных слов для добывания жратвы ты случайно не знаешь?

Тревис отрицательно покачал головой.

— Так какой с тебя тогда толк? — пренебрежительно усмехнулся бородатый коротышка, протягивая к огню руки.

— Мой дядюшка мне когда-то рассказал историю, — начал Марти, — об одном человеке, который при помощи каких-то палочек находил утерянные драгоценности. А сам я знавал одну симпатичную бабенку, которая при помощи колоды карт предсказывала будущее. Но я никогда не слышал о том, что огонь можно разжигать при помощи одного слова.

— Я не зажигал огонь, — возразил Тревис. — Огонь это просто превращение. Горение — переход из одного состояния в другое. В дереве заключены невидимые тепло и свет. Я просто освободил их, выпустил на свободу.

Джей презрительно фыркнул.

— Ты мелешь такую же чушь, что и старый Спарки, который рад запудрить мозги любому, кто согласится его слушать. Он настоящий профессор, хотя из колледжа его выперли уже давным-давно. Спарки несет всякий вздор о том, что нечто — ничто, а ничто — это все, и что вселенная когда-то была размером с грецкий орех, а теперь она разбегается во все стороны. У меня от его россказней башка кругом идет.

С этими словами Джей снял шапку, обнаружив совершенно лысый череп.

— А кто он, этот Спарки? — осторожно поинтересовался Тревис.

— Умный мужик, — ответил Марта, прежде чем Джей успел что-то сказать. — Его по утрам можно найти в центральном городском парке. Хотя если сегодня пойдет снег, то он туда завтра не придет, его кресло-каталка застрянет в снегу. Мы можем тебя отвести утром к нему, если пожелаешь.

— Что ты имеешь в виду под словом «мы»? — резко спросил Джей. — Я не хочу даже близко к нему подходить. Мне… мне рядом с ним жутко делается!

— Почему же? — удивился Тревис. Джей покачал головой.

— По множеству причин. Из-за той белиберды, которую он постоянно несет. Вроде того что вселенная бесконечна, а мы в ней — лишь бестолковые букашки. Но самое главное — его глаза. Он как будто видит то, чего не видят другие. — Коротышка облизнул губы. — У него глаза вроде твоих.

Тревис открыл рот, но не нашел, что ответить.

— Нужно пойти и поискать еще дровишек, — предложил Марти и встал. — В такую ночку того, что у нас осталось, будет мало.

Они вернулись к костру с двумя деревянными решетчатыми поддонами, на которые на складах обычно ставят мешки. Один Джею помог нести Тревис, второй Марти донес сам. В результате они провели ночь возле костра с относительным комфортом. Вскоре Тревису стало известно, что его новые друзья этим летом добрались из Топеки до Денвера поездом. Познакомились Джей и Марти года два назад в Огайо и с тех пор путешествуют вместе, медленно пробираясь все дальше и дальше на запад.

Тревис поинтересовался, сколько еще времени они собираются путешествовать.

— Пока не дойдем до берега океана, — ответил Джей. — Покайфуем несколько дней на пляжах в Калифорнии, погреемся на солнышке, будем лакомиться устрицами и глазеть на проходящих мимо красоток. У нас ведь такой план, а, Марти?

Марти ничего не ответил и принялся отламывать доски от украденного поддона. Прошло еще несколько часов, и все почувствовали сильную усталость. Разговаривать надоело, потому что стало еще холоднее. Джей предложил спать по очереди — двое спят, а один сторожит сон остальных.

— Не родился еще на свет тот мудак, который сможет расправиться с нами, как с теми пропавшими без вести бедолагами, — заявил Джей. — Вот потому-то мы с Марти всегда путешествуем только вдвоем. Так гораздо безопаснее. — Он ткнул пальцем в Тревиса. — Странствовать одному в этом мире — неправильно. Если ты считаешь, что способен со всем справиться один, тебе стоит хорошенько поразмыслить об этом.

— Я первым посторожу вас, — уклонился от ответа Тревис.

Пока Джей и Марти спали возле костра, укрывшись рваными одеялами, Тревис время от времени прижимался руками к бетонной поверхности виадука, шепотом произносил руну Кронд , и тогда от стены исходила волна тепла, отодвигавшая от костра холодный ночной воздух.

После полуночи он разбудил Марти и скрючился возле огня, сожалея о том, что столетие назад продал в Таррасе свой теплый плащ.

Когда он открыл глаза, над миром повисло неласковое серое утро.

— Похоже, наш волшебник наконец проснулся, — сардонически заметил Джей.

Какое мгновение Тревис не мог понять, где находится. Со всех сторон его окружала пелена тумана. Неужели он снова вернулся в Серую Башню Толкователей Рун? Мастер Ларад частенько посмеивался над ним и его способностями, и его покрытое шрамами лицо одновременно выражало и радость, и презрение. В большинстве случаев его сарказм был безосновательным. Гроссмейстер Орагиен отлучил Ларада от Серой Башни за предательство, и с тех самых пор Тревис больше ни разу не видел этого язвительного Толкователя Рун.

Высоко в небе прокатился раскат грома. Тревис окончательно проснулся, привстал и принялся тереть глаза. Марти складывал одеяла, а Джей шевелил палкой угли костра. Солнечный свет окрасил воды реки нежным розоватым светом. Сверху просыпалось облако цементной пыли с проехавшего по мосту грузовика.

— Теперь-то ты вряд ли сможешь разжечь костер, мистер Волшебник, — заметил Джей.

— Пожалуй, что не смогу, — ответил Тревис. — Дров больше нет.

— А что ты делал вот с этой бетонной стеной? — полюбопытствовал Марти.

Тревис моргнул. Марти скорее всего не спал и наблюдал за тем, как он прибег к рунной магии.

— О чем ты? Что он такого делал со стеной? — оживился Джей.

— Он имеет в виду вот это.

Тревис прижал руку к стене и несколько раз произнес руну Кронд . В следующее мгновение от стены потянуло теплом.

У Джея глаза полезли из орбит.

— Боже святый, как ты это сделал?!

— Так же, как я ночью разжег костер.

— А я подумал, это просто фокус. Вроде того как фокусник вытаскивает кролика из цилиндра. — Джей натянул шапку пониже, почти на самые глаза, как будто опасался, что она от удивления слетит с головы. — Я и не знал, что ты умеешь творить настоящие чудеса.

Тревис посмотрел на Марти, но тот, как обычно, выглядел спокойным и бесстрастным.

— Это было круто, — произнес Джей, протягивая руки ближе к стене. — Я обязательно расскажу знакомым.

— Не надо! — отрывисто бросил Тревис.

Он сам не ожидал, что его голос прозвучит так резко и повелительно. Однако Джей испуганно отступил назад. Даже Марти удивленно поднял брови.

— Конечно, конечно, — послушно согласился Джей, вытягивая вперед руки. — Как скажешь. Только не делай ничего страшного!

— Ты неправильно меня понял, — ответил Тревис. — Я тебе ничего не сделаю. Я не причиню тебе никакого вреда.

— Знаю, знаю, — заверил его коротышка.

Все время, пока они собирали свои скудные пожитки, он не сводил взгляда с Тревиса.

— Ночью снег не шел, — заметил Марти, перебрасывая через плечо потрепанный рюкзак. — Спарки сейчас наверняка в Центральном парке.

— Так рано? — удивился Тревис.

— Он любит наблюдать за восходом солнца.

— Я тебе уже сказал, что он настоящий шизик, — вмешался в разговор Джей. Коротышка передвигался налегке без всякой поклажи. Одеяло он засунул в рюкзак своего долговязого приятеля. — Если мы собрались в парк, то нечего тут больше оставаться, пошли! У тебя есть деньги, мистер Волшебник?

Тревис отрицательно покачал головой. Последние три доллара он истратил в баре на пиво.

— А почему, собственно, меня это даже не удивляет? — фыркнул коротышка. — Что ж, ты ночью поддерживал тепло для нас, так что я по пути куплю тебе стаканчик кофе. Будем считать, что мы квиты.

Несмотря на усталость от неполноценного сна, Тревис не мог удержаться от улыбки. Он совершенно не знал этих двоих и сомневался в том, что они достойны доверия, но в то же время понимал, что даже такое общество лучше полного одиночества в этом суровом мире. Все трое начали подниматься вверх, к набережной — впереди Марти, за ним Джей и чуть позади — Тревис.

ГЛАВА 19

В Колфаксе Джей, как и обещал, купил всем по стаканчику кофе. Пройдя под колоннадой в неоклассическом стиле, они оказались в центральном городском парке, имевшем форму гигантского круга. Лучи восходящего солнца играли на золоченом куполе городского Капитолия.

— Похоже на Таррас, — заметил невольно Тревис, закрывая ладонью глаза от слепящего сияния.

— На что похоже? — подозрительно поинтересовался Джей.

— Да это я так, — уклонился от ответа Тревис и повернулся к Марти. — Ну, где же ваш друг?

— Черт возьми, я же говорил тебе, что он вовсе не наш друг! — возмутился коротышка и сжал свой стаканчик так, что из него выплеснулось немного кофе.

— Похоже, он где-то там, — сказал Марти и торопливо зашагал вперед.

Тревису пришлось прибавить шагу. За ним торопливой трусцой следовал Джей.

Тревис увидел его, когда они вышли почти к самому центру парка. Спарки остановил свое кресло-каталку в том месте, где было больше солнечного света, и, зажмурив глаза, наслаждался теплом солнца. Все трое остановились прямо перед ним, но он не видел их, потому что его глаза были по-прежнему закрыты. Спарки оказался бородатым мужчиной неопрятной внешности, которому, судя по всему, было около пятидесяти. На нем была куртка из плащевки, под которой виднелось несколько надетых поверх друг друга свитеров. Ноги на уровне середины бедра заканчивались обрубками, на которые были натянуты вязаные лыжные шапки той же расцветки, что и шапка, красовавшаяся у него на голове. На коленях у него стояла металлическая коробка с многочисленными циферблатами и кнопками, из которой доносилось приглушенное шипение.

— Эй, Спарки! Как дела? Что случилось? — поинтересовался Джей.

— Солнце, — ответил человек в кресле-каталке и улыбнулся, обнажив кривые зубы.

— Я и сам вижу, — насмешливо заметил Джей.

— В самом деле? — удивился Спарки, по-прежнему не открывая глаз. — Тогда ты умный человек, Джей. Потребовались исследования Галилео Галилея для того, чтобы окончательно убедить человечество в том, что не солнце встает над миром, а наша Земля поворачивается к нему, вращаясь вокруг него. Беднягу Галилея арестовала инквизиция, обвинив его в ереси. А вот ты, скажи мне, готов ты пострадать за свои убеждения и даже отправиться в темницу, отказываясь отречься от своих взглядов?

— Ну и хреновину он несет! Я же сказал, что от его речи у меня мозги набекрень съезжают! — хихикнул Джей.

Человек в кресле-каталке засмеялся и открыл глаза.

— Это хороший признак, Джей. Это означает, что я прав. Привет, Марти! Рад видеть тебя — ты всегда напоминаешь мне о том, что молчание — хорошая сторона мудрости. Это твой новый друг?

— Его зовут Тревис, — представил своего нового товарища Марти. — Он хочет поговорить с тобой.

— Рад знакомству с тобой, Тревис! — протянул затянутую в печатку руку Спарки. — Меня зовут Калеб Спарксмен.

— Спарксмен, Спарки — какая разница? — усмехнулся Джей.

Тревис пожал протянутую руку.

— Надеюсь, мы не помешали вам.

— Ни в коем случае. Вы, пожалуй, дали мне прекрасную возможность отвлечься.

— Отвлечься? — удивился Тревис. — От чего?

— От голосов, — пояснил Марти.

Заметив удивленное выражение на лице Тревиса, Спарки улыбнулся.

— Успокойся, друг. Они не настоящие. Хотя могут иногда сильно раздражать.

— Раздражать — это слабо сказано, — хихикнул Джей и, встав позади кресла-каталки, оперся на подлокотники. — Вот, Тревис, послушай-ка его историю. Этот профессор раньше преподавал в окрестных колледжах. Преподавал физику, математику и прочую белиберду. Но однажды в его голове раздались голоса, и они велели ему сделать кое-что.

Спарки сложил на груди руки и, кивнув, стал вместе с остальными слушать рассказ коротышки.

Джей продолжил свое повествование, двигая кресло на несколько дюймов вперед и назад…

— Сначала это была обычная чушь, вроде того что ему посоветовали уничтожить все его научные бумаги, чтобы никто не мог догадаться о его мыслях и сделать машину, которая производит радиопомехи для того, чтобы не работали видеокамеры в его классной комнате. Затем дела пошли еще круче. Потому что голоса сказали ему, что его конечности используются для слежки за ним. Правильно я говорю, Спарки?

— Верно, — согласился бывший профессор.

— Знаешь, что он сделал дальше? — спросил Джей, блеснув плачами. — Он туго затянул бедра ремнями, затем взял топорик — как велели ему голоса — и оттяпал себе обе ноги.

Тревис невольно шагнул назад. Он безуспешно попытался скрыть испуганное выражение, которое — вне всякого сомнения — было написано на его лице.

— Ты немного ошибаешься, Джей, — поправил рассказчика Спарки. — Топорик оказался для этого дела слишком маленьким — я был хорошим математиком, но плохим плотником. Я потерял сознание, прежде чем успел выполнить задание, данное мне голосами. В мой кабинет зашел кто-то из студентов, и меня отвезли в больницу, где врачи завершили ампутацию.

Джей рассмеялся и хлопнул в ладоши. Марти молчал, разглядывая позолоченный купол Капитолия.

— Вы были больны? — нерешительно задал вопрос Тревис.

Спарки кивнул.

— Похоже на то. Но врачи помогли мне понять последствия моего психоза. Знание — великая сила, инструмент, который помогает выполнить любую задачу. Благодаря ему мне удалось научиться контролировать мое заболевание.

Джей игриво хлопнул его по плечам.

— Но ты ведь, Спарки, до сих пор слышишь эти голоса, верно?

— Да, я их всегда слышу. Но я научился не слушать их, — ответил калека и улыбнулся Тревису. — Уже прошло много лет, но мне до сих пор трудно не обращать на них внимание. Им очень не нравится, когда я их не слушаю, и тогда они начинают говорить очень громко. Вот поэтому я рад любому разговору с другими людьми, это отвлекает меня от голосов.

Тревис повернул голову навстречу слепящему солнечному свету. Шок от услышанного уступил место состраданию и пониманию. Интересно, что подумают его новые товарищи, если он признается им, что тоже мысленно слышит голоса — голоса Джека и других Разбивателей Рун?

Марти прикоснулся к его руке.

— Ты расскажи Спарксмену о своем волшебстве!

— Точно, точно, — поддержал его Джей. — Тебе нужно было видеть это, Спарки. Это было здорово, совсем как в сказке! Он зажег огонь, сказав только одно слово.

— В самом деле? — Спарксмена заинтересовало услышанное, но, видимо, особенно не удивило. — Получается, Тревис, что ты волшебник. Ты им показал какой-нибудь фокус?

— Это был никакой не фокус, Спарки! — возмутился коротышка. — Я своими собственными глазами видел!

— Боюсь, что иногда нас подводят и наши глаза, и другие органы чувств, — возразил бывший профессор.

Тревис вздохнул. Он поступил неправильно, не нужно было прибегать к магии без крайней необходимости. Хотя, может быть, он и не совершил такой уж крупной ошибки. Тревис поднял вверх руку, обратив ладонь к солнцу, и прошептал руну Лир. В следующее мгновение в воздухе повис небольшой шар серебристо-голубого света. Движением одного лишь пальца Тревис привел его в движение, и он проплыл между Марти и Джеем. Коротышка выругался. Шар несколько раз облетел вокруг головы Спарксмена и снова вернулся к руке Тревиса. Тот сжал его пальцами и свет погас.

Спарксмен смотрел на Тревиса широко открытыми глаза ми.

— Это восхитительно! Похоже на голографию, но явно что-то другое, потому что шар слушался движений твоей руки. Если, конечно, у тебя не спрятан в рукаве портативный лазер, то я просто представить себе не могу, как ты это сделал.

— Я и сам толком не знаю, как оно получается, — пожал плечами Тревис. — Но сейчас не это главное. Я не о том хотел с тобой поговорить.

— О чем же ты хочешь говорить?

— О разрушении кое-чего, — облизнул губы Тревис.

Джей бросил испуганный взгляд на Марти и Спарксмена.

— Черт побери, Тревис, но ты ведь не собираешься ничего взрывать? Могут ведь пострадать люди.

— Нет, не собираюсь, — успокоил его Тревис и прижал руку к голове. От скверного кофе и усталости последних дней у него начиналась головная боль. — Я не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал. Наоборот, я хочу предотвратить очень серьезную опасность. Но для этого необходимо кое-что уничтожить.

— Что именно уничтожить? — спросил Марти. Тревис нащупал лежащую в кармане металлическую шкатулку.

— Этого я не могу сказать.

— Что-то, связанное со злом? — поинтересовался Марти.

— Нет, — покачал головой Тревис, — дело тут совсем в другом. Но их могут использовать для того, чтобы сотворить еще большее зло, если Бледный… если они попадут не в те руки.

Джей искоса посмотрел на собеседников.

— Ваш разговор сейчас похож на то, о чем обычно болтает Спарки. Вы, ребята, часом, голоса не слышите, как он?

Тревис едва не расхохотался. Он был абсолютно уверен в том, что Джек не одобрит то, что он задумал.

— А что же ты, позволь тебя спросить, такое задумал? — раздался у него в голове голос Джека. — Ты в последнее время стал ужасно скрытным.

Тревис оставил вопрос без внимания.

Спарксмен погладил бороду, лицо его приняло задумчивое выражение.

— Уничтожение чего бы то ни было — опасная профессия. Эйнштейн продемонстрировал нам, что самая малая масса эквивалентна огромному количеству энергии. Вы, например знаете о том, что ядро атома обладает меньшей массой, чем все содержащиеся в нем частицы вместе взятые?

Тревис подумал, что Джей, пожалуй, прав. Слушать рассуждения Спарксмена — добровольно получить головную боль.

— Но это кажется невероятным. Где же отсутствующая масса?

— Она вовсе не отсутствующая, — пояснил бывший профессор и, улыбнувшись, хлопнул в ладоши. — Понимаете, при распаде материи выделяется энергия, которая снова связывает материю. Разница в массе — это потенциальная энергия, которая высвободится в том случае, когда будет разрушено ядро атома. — С этими словами он развел руки в стороны. — Конечно же, вам никогда не удастся разрушить хотя бы одно ядро. Освободившиеся частицы ударят по соседним атомам и вызовут цепную реакцию. А если эта реакция окажется неконтролируемой, то вы получите…

— … атомную бомбу, — закончил его мысль Тревис.

Спарксмен кивнул.

— В конечном итоге вы ее и получите. Но тогда даже современное ядерное оружие создаст неполную цепную реакцию. Если реакция неполная, то ничто не спасет мир от разрушения. Или даже всю вселенную.

Тревису стало не по себе. В словах профессора Спарксмена все-таки, несомненно, кроется нечто важное. Однако прежде чем он успел что-либо ответить на это, из ящика, лежавшего на коленях у Спарксмена, раздался треск, за которым последовала серия негромких гудков и щелчков.

— О Господи! — произнес калека. — Вот они снова. — Затем он нажал несколько кнопок на своей металлической коробке. Треск исчез, а гудки и щелчки сделались более громкими и четко различимыми. — Они все утро сегодня молчали. Я уже подумал было, что они убрались отсюда, но они, по-видимому, все еще здесь.