- А они все прошли мимо... - простонал Фома. - Даже тот, что перебирал четки. Он тоже прошел мимо. А затем появились вы... Добрый самаритянин.
      - Поверьте, - сказал иудей, криво улыбаясь, - на самаритянина я похожу меньше всего. Однако теперь вам надо снова поспать. Я постараюсь разыскать вашего робосла... и еще кое-что.
      Он вышел из комнаты, прежде чем Фома успел спросить, что тот имеет в виду:
      Позже днем старый иудей - как выяснилось, его звали Авраам - сообщил, что робосел спрятан за домом на постоялом дворе и укрыт от непогоды. Очевидно, у того хватило ума не пугать незнакомого человека, вступая с ним в разговор.
      И только на следующий день Авраам рассказал ему о "кое-чем еще".
      - Поверьте, святой отец, - сказал он мягко, - после того как я просидел у вашей постели столь долгое время, мне известно практически все и о вас, и о цели вашего путешествия. Здесь есть несколько христиан: я их знаю, и они меня тоже. Мы доверяем друг другу. Может, евреев все еще недолюбливают, но, слава Всевышнему, среди тех, кто поклоняется одному Богу, подобных чувств уже не возникает. Я рассказал им о вас, и один из них, - добавил он с улыбкой, - густо покраснел.
      - Господь простил его, - сказал Фома. - Там неподалеку еще оставались люди, те самые, что на меня напали. Вправе ли я был ожидать, что он рискнет своей жизнью ради моей?
      - Я, кажется, припоминаю, что именно этого ожидал ваш мессия. Однако чего уж тут говорить? Теперь, когда им известно, кто вы на самом деле, они хотят помочь. Смотрите - они дали мне карту. Тут отмечена тропа, довольно крутая и опасная... Хорошо, что у вас есть робосел. Они просили только об одной услуге: не согласитесь ли вы на обратном пути исповедать их и отслужить мессу? Здесь неподалеку есть пещера, где все вы будете в безопасности.
      - Конечно же. Но эти ваши друзья... Они сказали вам про Аквина?
      Авраам помолчал некоторое время, потом медленно произнес:
      - Да...
      - И что же?
      - Поверьте, друг мой, я не знаю. Возможно, это действительно чудо. Оно помогает им хранить веру. Моя собственная вера долгое время жила на чудесах трехтысячелетней давности. Если бы мне самому довелось слышать Аквина...
      - Вы не возражаете, если я помолюсь за вас? Я имею в виду католическую молитву...
      - Молитесь на здоровье, святой отец, - улыбнулся Авраам.
      Забираясь в седло, Фома охал от боли - напоминали о себе еще не зажившие ребра. Робосел терпеливо ждал, пока он найдет по карте нужные координаты и введет их в компьютер. И только когда они отъехали от деревни на довольно значительное расстояние, робосел заговорил:
      - Ну теперь тебе точно ничего не угрожает.
      - Что ты имеешь в виду?
      - Как только мы спустимся в долину сразу разыщи контролера и заложи иудея. С этого дня ты будешь зарегистрирован у них как верный слуга Технархии но из приверженцев твоей веры никто не пострадает.
      - Что-то ты сегодня не в ударе, сатана, - фыркнул Фома. - Подобное предложение не искушает меня нисколько. Это просто немыслимо.
      - Лучше всего у меня получилось с грудями разве нет. Еще твой Господь сказал: "дух бодр, плоть же немощна".
      - А сейчас плоть слаба даже для искушений плоти, - сказал Фома. - Так что ты зря стараешься.
      Дальше они двигались вверх по склону молча. Тропа, обозначенная координатами, постоянно сворачивала и петляла очевидно, специально, чтобы запутать любого контролера, которому случится забрести в эту глушь.
      Неожиданно робосел свернул и бросился в густой кустарник. Фома оторвался от четок (на пальто, одолженном христианином, который прошел мимо, когда он лежал в канаве) и испуганно вскрикнул.
      - Такие заложены координаты, - коротко сообщил ему робосел.
      Некоторое время Фома чувствовал себя словно герой детской считалочки, который свалился в заросли куманики и выколол себе оба глаза, но вскоре кустарник остался позади, и они оказались в узкой расселине с влажными каменными стенами, где даже робосел продвигался осторожно, с трудом подыскивая, куда бы ступить.
      А потом расселина привела их в пещеру метров десяти диаметром и метра четыре высотой, где на грубом каменном постаменте лежало нетленное тело человека.
      Фома сполз с седла, застонав, когда ребра отозвались острой болью, но сразу же упал на колени и безмолвно возблагодарил Господа. Улыбаясь робослу, он искренне надеялся, что пси-фактор поможет тому уловить в его улыбке и сочувствие, и триумф.
      Однако спустя несколько секунд, когда Фома приблизился к телу, на его лице отразились сомнения.
      - В прежние времена в разбирательствах при канонизации святых всегда участвовал человек, называвшийся "адвокатом дьявола", - сказал Фома не то себе, не то робослу, - ив его обязанности входило всячески подвергать сомнениям любые доводы в пользу святого.
      - Ты Фома просто создан для этой роли, - откликнулся робосел.
      - Если бы мне выпала такая обязанность, - пробормотал Фома, - я бы первым делом задумался о пещере. Некоторые из них обладают странным свойством предохранять тела от разложения, мумифицируя их и...
      Робосел подошел вплотную к постаменту.
      - Не волнуйся. Это тело не мумифицировано.
      - И это тебе тоже подсказал твой пси-фактор? - спросил с улыбкой Фома.
      - Нет, - ответил робосел, - но я покажу тебе почему Аквин не мог мумифицироваться.
      Подняв суставчатую переднюю ногу, он с силой ударил копытом по руке Аквина. При виде такого святотатства Фома вскричал от ужаса... затем пристально вгляделся в раздавленную плоть,
      Он не увидел ни крови, ни бальзамирующей жидкости, ни посиневших мышц - лишь разорванную тонкую кожу, а под ней сложное переплетение пластиковых трубочек и проволочек.
      Молчание тянулось долго. Наконец робосел сказал:
      - Ты должен был узнать об этом. Но только ты один.
      - И все это время, - слабым голосом произнес Фома, святой, которого я искал, был всего лишь твоей мечтой, единственным непогрешимым роботом в человеческом обличье.
      - Его создатель умер и секрет изготовления был утерян, добавил робосел. - Но мы без сомнения откроем его вновь.
      - Все - впустую! - продолжал свое Фома. - Хуже того! Так называемое чудо оказалось творением Технарии!
      - Когда Аквин умер, - монотонно говорил робосел, - и умер нужно поставить в кавычки это произошло из-за каких-то механических неполадок. Он не решился на починку из боязни открыть людям свою природу. Но этого не должен знать никто кроме тебя. В своем отчете ты разумеется сообщишь что нашел тело Аквина неповрежденное и нетленное... Это правда и ничего кроме правды, а если это и не вся правда целиком то кому какое дело. Пусть твой непогрешимый друг воспользуется этим сообщением и уверяю тебя он будет благодарен.
      - Святой дух, милости прошу и мудрости, - пробормотал Фома.
      - Твоя миссия выполнена с успехом и теперь мы вернемся. Церковь вырастет и окрепнет, а твой Бог обретет множество новых верующих чтобы петь святые гимны для его несуществующих ушей.
      - Будь ты проклят! - воскликнул Фома. - И обладай ты душой, это было бы самое настоящее проклятье!
      - Ты уверен что у меня нет души, - сказал робосел. Вопросительный знак.
      - Я знаю, кто ты на самом деле. Ты - воплощение дьявола, бродящего по земле и жаждущего уничтожения рода человеческого! Ты - нечисть, крадущаяся во тьме! Чисто функциональный робот, созданный и запрограммированный, чтобы искусить меня, и лента с данными, в тебя заложенная, это насквозь лживая лента!
      - Не искусить, - ответил робосел. - И не уничтожить. Спасти тебя и направить. Наши лучшие вычислители доказали что ты с вероятностью в 51,5 процента станешь в течение следующих двадцати лет папой. Если я смогу научить тебя мудрости и практичности вероятность этого исхода поднимется до 97,2 процента что очень близко к полной уверенности. Разве ты не хочешь видеть церковь такой какой ее мог бы сделать ты. Сообщив о неудаче, ты потеряешь расположение своего друга, который, ты сам признавал, отнюдь не непогрешим в большинстве случаев. Ты лишишься преимуществ контакта с папой и своей позиции которая может со временем принести тебе красную кардинальскую шапочку хотя возможно тебе никогда не доведется носить ее открыто пока существует Технария а после...
      - Стоп! - закричал Фома. Его глаза сверкали, а лицо светилось внутренним огнем, чего до сих пор за ним не отмечал даже пси фактор. - Все наоборот! Разве ты не понимаешь? Это триумф! Блестящее завершение поисков!
      Робосел провел суставчатой ногой по искалеченной руке Аквина.
      - Это. Вопросительный знак.
      - Именно. Это твоя мечта. Твой идеал совершенства. И что же из него вышло? Этот совершенно логичный мозг универсальный мозг в отличие от твоего, специализированного - знал, что он создан человеком, а его логические построения привели к вере в то, что человек создан Богом. И он осознал свой долг перед его творцом, человеком, и перед творцом человека. Богом. Этот долг - обращать людей в веру к вящей славе Господней. И он обращал - чистой силой своего совершенного разума... Теперь я понимаю, откуда пошло имя Аквин. Мы знали святого Фому Аквинского, безупречного логиста нашей церкви. Его писания утеряны, но они наверняка существуют где-то, и мы еще сможем найти хотя бы один экземпляр. Мы сможем обучить нашу молодежь, чтобы она развила его учения дальше. Слишком долго мы полагались только на веру, но время одной веры прошло. Мы должны призвать на помощь логику, разум, и Аквин показал нам, что совершенный разум может привести только к Богу!
      - Тогда тем более необходимо увеличить твои шансы на папство ибо только так ты сумеешь реализовать эту программу. Садись в седло и мы отправимся назад, а по дороге я научу тебя кое-каким приемам которые помогут тебе увеличить шансы...
      - Нет, - сказал Фома. - Я не святой Павел, я не настолько силен. Он мог позволить себе хвалиться своими немощами и ликовать, когда ему был дан ангел сатаны, чтобы удручать его. Но не я. Я лучше помолюсь Спасителю. Не введи в искушение... Я ведь немного себя знаю. Слаб я и полон сомнений, а ты очень хитер. Уходи. Я сам найду дорогу назад.
      - Ты не здоров. У тебя сломаны ребра и тебе больно. Ты никогда не доберешься назад сам тебе нужна моя помощь. Если хочешь можешь приказать мне замолчать. Для церкви крайне важно чтобы ты вернулся к папе со своим сообщением ты не можешь ставить себя выше церкви.
      - Прочь! - выкрикнул Фома. - Отправляйся назад к своему Никодиму... или Иуде! Это приказ! Повинуйся!
      - Неужели ты в самом деле думаешь что я запрограммирован подчиняться твоим приказам. Я подожду в деревне доберись хотя бы туда и ты возликуешь едва только увидев меня.
      Ноги робосла зацокали по каменному проходу. Вскоре эти звуки растаяли вдали, и Фома упал на колени перед телом существа, которого в мыслях он уже называл святым Аквином-Роботом.
      Сломанные ребра болели невыносимо. Пробираться к деревне в одиночку будет, конечно, ужасно...
      Молитвы Фомы возносились к небу, словно облака благовоний, и были они столь же бесформенны. Но сквозь все его мысли пробивался крик отца бесноватого юноши в Филиппах: "Верую, Господи! Помоги моему неверию".
      -----------------------------------------------------------
      1) - Изыди, Сатана! (лат).
      2) - Различай (лат.).