— Пошли ко мне, — рявкнул он, схватил мешок и бросился вверх по лестнице. Он знал, что Саманта последует за ним: ведь у него в руках была каменная табличка.

Впустив девушку внутрь, Ричард захлопнул дверь.

— Почему ты врала мне? — заорал он, швырнув сумку на диван.

— Я не врала, — отозвалась Саманта, невольно поморщившись.

— Проклятие! Да я должен немедленно сдать тебя Кастильо! — Он яростно провел рукой по волосам, как будто хотел перейти к более активным действиям, нежели крик. Этот мужчина с холодным взглядом серых глаз владел доброй половиной мира, и Саманту угораздило навлечь на себя его гнев. Огромный злой британец метался по спальне, как голодный волк в поисках свежей плоти.

Пора показать коготки.

— Я не понимаю, что происходит, — отозвалась она, не желая сдавать позиции. — Я не клала туда эту чертову табличку.

— Я не идиот, Саманта, — повысил голос он.

— А я не вру. Кто-то…

— Ты хочешь сказать, что табличку кто-то подложил? Какую бы там игру ты ни затеяла, все кончено. Хватит с меня.

— Почему ты не проверишь Доннера? Он знает о тебе все. Ни у кого нет такого неограниченного доступа в твой дом и…

— Не уходи от темы! Это твоя сумка!

— Я этого не делала, Рик, — прошептала Саманта, не в силах сдерживаться. Она всю жизнь провела, балансируя на краю пропасти. Когда отца арестовали, она думала, что ее засосет порочный водоворот, но этого не случилось, она удержалась на ногах. А сейчас, впервые в жизни, она оступилась и полетела вниз. И не могла придумать, что бы такое сказать или соврать, чтобы выбраться. — Я этого не делала. Правда.

— Ты за этим сюда и пришла.

— Конечно. На этот счет я не врала. Но я не брала табличку. Если бы мне удалось ее украсть, я бы никогда не обратилась к тебе за помощью. И уж, конечно, не взяла бы ее с собой. Я не знаю, что происходит, но мне точно так же неприятно чувствовать себя дурой.

— Тогда каким образом табличка оказалась у тебя в сумке? — осведомился Ричард, извлекая пресловутый камень.

— Я не… — Саманта осеклась. Она не могла думать связно, потому что приходилось постоянно отвлекаться на Ричарда. — Дай-ка посмотреть, — спокойно проговорила она.

Ричард бросил на нее сердитый взгляд и сделал глубокий вдох, с трудом сдерживая гнев.

— Черта с два. Оденься. Я вызову Тома, пока Кастильо не сообразил, что к чему. — Он погрозил ей пальцем, нахмурился и сжал руку в кулак. — Черт тебя возьми, Саманта, какую игру ты затеяла?

Она покачала головой, от всей души надеясь, что он поверит ей:

— Никакую. Прентисс погиб, когда кто-то… скорее всего Этьен, украл табличку. А потом погиб Этьен. Думаю, это дело рук заказчика. Какой смысл ему было подбрасывать табличку мне в сумку, раз из-за нее уже погибли двое людей? Кто-то готов был пойти на убийство ради обладания ею. Причем на двойное.

Впервые с тех пор, как они вошли в комнату, Ричард отвел глаза от девушки и посмотрел на древний щербатый камень, который держал в руках.

— Действительно, никакого смысла, — наконец проговорил он. — Вся эта история бессмысленна от начала до конца.

— Для кого-то она имеет смысл. — Почувствовав, что опасность миновала, Саманта приблизилась к Ричарду. — И этот человек только что отказался от миллиона долларов ради того, чтобы обвинить меня в убийстве. Дай мне взглянуть на табличку, Ричард.

Он перевел взгляд с камня на телефон. Саманта понимала, о чем он думает: если сейчас он спустится вниз и расскажет обо всем Кастильо, их обоих арестуют. Если же он позвонит Доннеру, то сможет выпутаться сам, но подставит ее. Эта минута показалась девушке длиною в вечность. Наконец Ричард протянул ей табличку.

Саманта выдохнула.

— Спасибо, — проговорила она, еще не успев взять у него табличку.

— За что? — пробормотал Ричард.

— За то, что не… — По ее щеке неожиданно скатилась слеза. Саманта удивилась и поспешно стерла ее. Она никогда не плакала. Никогда. — За то, что дал мне еще один шанс разгадать эту загадку.

Ричард чувствовал себя так, словно только что с закрытыми глазами ступил в пропасть в слепой надежде почувствовать мостик под ногами. Рука девушки дрогнула, когда он вложил табличку ей в ладонь. Он впервые видел ее такой взволнованной.

— Как красиво, — прошептала она, поглаживая пальцами грубую поверхность, покрытую руническими символами, нанесенными писцом, который умер более трех тысяч лет назад.

Она с таким благоговением взирала на табличку! Именно ее взгляд, а не слова, убедил Ричарда в том, что она видит эту вещь впервые. Ему хотелось верить в ее невиновность. Но больше всего он боялся испытать то противное чувство разочарования, которое возникло у него в груди впервые три года назад, когда он застал Патрицию с Питером в постели, а во второй раз — при виде таблички в сумке девушки. Ричард пристально следил за Самантой, которая расхаживала по комнате, сжимая в руках табличку и поглаживая пальцами шершавые края.

— О чем ты думаешь? — поинтересовался он.

— Кто-то приложил немало усилий, чтобы свалить вину на меня, — медленно проговорила она. — Никто не знал, где моя машина. Никто, даже Стоуни с адвокатишкой.

Решив не комментировать ее предвзятое отношение к Тому, Ричард опустился на диван рядом с сумкой.

— А этот кто-то мог подбросить табличку еще до того, как ты положила сумки в машину?

Саманта покачала головой:

— Эта сумка лежала у меня под кроватью. Переехав от Стоуни, я два дня провела дома, пока ко мне не наведались копы.

— Надеюсь, ты понимаешь, что такими разговорами еще больше загоняешь себя в угол, — заметил Ричард, которого эта мысль почему-то успокаивала. Будь девушка виновна, она бы вмиг придумала себе оправдание. Она, как и он, любила ответы на вопросы и никогда за словом в карман не лезла.

— Зачем ты открыл сумку в гараже? — спросила Саманта. Ричард удивленно изогнул бровь:

— Ты что, собираешься обвинить меня?

— У тебя паранойя? — фыркнула Саманта. — Зачем ты открыл сумку? — повторила она, снова заметавшись по комнате.

— Вообще-то из нее торчал сверток, и я открыл сумку, чтобы запихнуть его… обратно. — Ричард вдруг нахмурился. — Ты бы не осмелилась так небрежно бросить сумку в машину. Ты бы обращалась со столь ценной вещью предельно осторожно, как сейчас, например.

— Получается, кто-то отчаянно желает убедить тебя в том, что табличку украла именно я. И это после того, как ее забрали буквально у меня из-под носа, — проговорила Саманта, подойдя к дивану и усевшись рядом с Ричардом.

— Получается, мишенью была ты, а не я и не мой персонал.

Она слегка побледнела.

— Кажется, я кому-то сильно насолила.

— Или кто-то вознамерился убрать тебя с дороги. Но зачем? Зачем сначала нанимать тебя, затем пытаться тебя убить и, наконец, после всего этого свалить на тебя вину?

— И главное, как они решились расстаться с табличкой?

— Если полиция найдет ее у тебя, они прекратят расследование.

Саманта кивнула.

— На месте Кастильо я бы купилась на эту уловку, — согласилась она, вертя в руках табличку. — Но… но что-то в этой ситуации меня смущает.

— Что именно?

— Я — или та таинственная женщина, личность которой нам как бы неизвестна, — по-прежнему остаюсь главной подозреваемой, так ведь? Получается, что, с табличкой или без нее, у меня все равно проблемы.

Ричард взглянул на часы:

— Пошли, а то Кастильо забеспокоится.

Взяв у Ричарда из рук тряпку, Саманта аккуратно сложила ее на кофейном столике рядом с табличкой.

— Что тебе известно о табличке?

— У меня в офисе имеются страховые документы и фотографии, а что?

— Могу я взглянуть на них, пока ты одеваешься?

— Дверь закрыта.

Поднявшись на ноги, она улыбнулась Ричарду, хотя взгляд ее оставался по-прежнему обеспокоенным.

— Для меня это не проблема.

Стоило ей направиться к двери, как Ричард немедленно вскочил с дивана:

— Саманта, я…

Она развернулась и подошла к нему.

— Лучше молчи, чтобы не навлечь на себя неприятности, Рик. Похоже, каждый раз, когда ты пытаешься помочь мне, ты все глубже увязаешь в дерьме. — Сделав глубокий вдох, она взялась за пояс его халата. — Но… но если тебе придется отвечать на вопросы Кастильо, ты хоть крикни, чтобы я успела сделать ноги, хорошо?

Что бы ни случилось, Ричард твердо решил ничего не говорить Кастильо. Во всяком случае, пока. И причина этому была крайне проста: он не был готов расстаться с Самантой Джеллико. Ричард заправил ей за ухо каштановый локон.

— Если я и сдам тебя Кастильо, то только после того, как буду полностью уверен в том, что преступница ты. Разумеется, в этом случае я тебя предупреждать не стану.

— Справедливо.

Ричард поцеловал девушку и неохотно отпустил ее. Они уже перешли тот рубеж, после которого он не мог расстаться с ней. Черт, да он сам заявил во всеуслышание, что они встречаются. Кроме того, Ричард прекрасно понимал, что их с Самантой отношения давно перестали быть чисто деловыми. Ему и раньше случалось иметь партнеров по бизнесу, но никто никогда не выводил его из себя так, как это сделала сегодня утром Саманта.

Судя по тому, как развиваются события, если девушка врет ему, им обоим придется несладко.

Насколько было известно Саманте, как только след начинал запутываться, какая-то его часть в то же время становилась предельно проста. Она не стала делиться с Риком своей догадкой, желая вначале удостовериться в ее справедливости. Внутренний голос, однако, твердил девушке, что человек, подложивший табличку, имеет свободный доступ в поместье, а значит, это не может быть кто-то извне. Конечно, это не помогало разгадать загадку с бомбой, но зато теперь Саманта точно знала, что подозревать следует всех и каждого в этом доме.

Сэм открыла дверь в кабинет Рика при помощи скрепки, на всякий случай сделав вид, что это ключ. Несмотря на то что Рик разрешил ей копаться у себя в столе, Саманте почему-то было очень трудно решиться, хотя обычно никаких угрызений совести она не испытывала. Аддисон явно имел на нее особое влияние.

Фотографии таблички с подробной историей ее странствий по частным коллекциям находились в папке с особым номером, который, как подозревала Саманта, обозначал ее место в обширной коллекции антиквариата Рика. Остаться в кабинете и просмотреть документы на месте показалось Саманте неудобным, как будто она снова была в положении воровки, поэтому она прямиком направилась в личные апартаменты хозяина дома. Там она почувствовала себя в относительной безопасности.

Безопасность. До вчерашней ночи она не понимала, насколько это слово не увязывалось с ее образом жизни. До вчерашней ночи она никогда не могла полностью расслабиться, снять оборону и почувствовать себя счастливой. Кстати сказать, ощущение безопасности было мощным афродизиаком, почти таким же сильным, как обаяние Ричарда Аддисона.

— Опасность, Уилл Робинсон, опасность, опасность, — пробормотала она, положив папку рядом с табличкой и открыв сумку в поисках смены одежды.

Ситуация с каждым часом становилась все опаснее, и не только потому, что люди погибали, а по дому и вокруг него разгуливали полицейские. Когда сегодня утром она проследила за взглядом Рика и увидела в багажнике каменную табличку, первая ее мысль была далеко не о собственной безопасности. Она испугалась, что Ричард не поверит в ее непричастность. По идее ей следовало в первую очередь беспокоиться о себе. Таков закон жизни.

Вместо того чтобы заняться осмотром таблички, Саманта направилась в ванную, во второй раз за сегодняшнее утро нарушив воровское правило номер один. Ей надо было хорошенько обо всем подумать, а душ как нельзя лучше подходил для подобных целей. Кроме того, ей не хотелось прикасаться к табличке в отсутствие Рика. Сейчас она еще больше нуждалась в его защите, но, самое главное, она хотела, чтобы Рик доверял ей, что, разумеется, было глупо в подобных обстоятельствах. Да на его месте она бы арестовала себя еще полчаса назад!

Когда Саманта вышла из ванной, в голове у нее оформился список подозреваемых, но ей необходимо было, чтобы Рик точно сказал, кто мог быть в поместье одновременно в ночь взрыва и вчера вечером или сегодня утром. Кроме того, ей хотелось взглянуть на сегодняшнюю газету и удостовериться, действительно ли ее имя и фотография оказались на первой полосе, как утверждал Кастильо. Господи, этого еще не хватало!

Желая избежать соблазна взять в руки табличку, Саманта прошла на террасу и уселась под зонтиком, чтобы высушить волосы. Она могла бы, конечно, уйти в свою комнату, но тогда тот человек, который сумел подложить табличку ей в сумку, с такой же легкостью мог проникнуть в комнату Рика и взять ее обратно.

— Чему ты улыбаешься?

Саманта так и подпрыгнула от неожиданности, увидев Рика на ступеньках лестницы у бассейна.

— Господи! — выдохнула она, схватившись рукой за сердце.

— Прости, — отозвался Рик, улыбаясь одними глазами, — я думал, у тебя железные нервы.

— Ты прямо-таки супермен.

— А ты тогда женщина-кошка.

— Прекрасно. А где наш коп, Бэтмен?

— Я только что проводил его до машины.

— Что ему было нужно?

— Он показал мне несколько фотографий Девора и спросил, не могу ли я опознать этого человека. Он хотел задать те же самые вопросы и тебе, но я уговорил его отложить допрос, сославшись на твоего адвоката.

— То есть Этьен теперь официальный подозреваемый?

— Да. За три дня до ограбления он прилетел в Майами, и в его гостиничном номере был обнаружен медный провод, точно такой же, каким бомба была прикреплена к стене.

Несмотря на прямые улики и полупризнание самого Девора, Саманта не могла поверить, что этот самолюбивый француз пытался убить ее.

— А что ты рассказал о женщине?

— У меня, видимо, были галлюцинации.

— Скорее всего.

— Им нужна табличка. Уверен, обнаружив ее, полицейские будут полностью удовлетворены. — Ричард уселся напротив. — Так почему ты улыбалась?

— О, мне просто стало смешно при мысли о том, что сначала я пыталась украсть табличку, а теперь сижу здесь и стерегу ее. .

Взгляд Ричарда мигом посерьезнел.

— Что значит — стережешь? Ты что-то обнаружила?

— Я просто не хотела смотреть ее без тебя, — отозвалась Саманта, отметив про себя, что сегодня Ричард был больше похож на миллиардера: на нем были светло-коричневые брюки и белая рубашка с расстегнутым воротом и закатанными рукавами. Завершали образ теннисные туфли на босу ногу, хотя Саманте почему-то казалось, что к одежде он относится так же небрежно, как она к чинам и должностям. — Но у меня есть парочка соображений.

Ей предстояло решить для себя, какой образ выбрать: девушки богатого парня или же его консультанта по вопросам безопасности. То, каким взглядом он окинул ее шорты и топик с накинутой поверх рубашкой, призванной скрыть следы от ожогов на спине, образ девушки нравился ему куда больше. Но Саманта хотела все же найти некий компромисс.

— Расскажи мне.

— Это касается моей сумки. Если отбросить мысль о том, что кто-то очень сильно хочет свалить всю вину на мои плечи, следует заметить, что преступник мог забраться к тебе в машину, когда она стояла ночью без присмотра.

— Кто-то снова проник на территорию поместья. Это я уже понял. Сейчас посмотрим видеозаписи.

— Мне кажется, этот человек все время находился в доме, — медленно проговорила девушка, следя за выражением лица Ричарда.

— Объясни.

Он не насмехался над ней, а просто хотел знать логику ее размышлений, поняла Саманта и почувствовала огромное облегчение.

— Это не Этьен, а кто-то другой вернулся, чтобы подбросить табличку.

На щеке у Рика задергался мускул.

— Ты подозреваешь кого-то из моего персонала? Но ты же никого из них раньше не встречала. Какой им смысл возводить на тебя напраслину?

— Не знаю, но в ночь взрыва и вчера вечером в доме находились только мы с тобой и кто-то из персонала.

Глаза Рика подозрительно сузились. Он встал со стула, подошел к парапету и окинул взглядом простиравшиеся перед ним земли поместья.

— Еще несколько часов назад меня полностью удовлетворяла версия с Девором, но ты права: табличка не покидала поместья. Черт возьми!

— Мне бы хотелось повнимательнее изучить саму табличку, а также сопроводительные документы. Кто знает, вдруг нам что-то подскажет имя одного из бывших владельцев? У нас нет другого выбора, кроме как сидеть и ждать, пока полицейские сами до всего докопаются и арестуют меня.

— Я не привык сидеть сложа руки, особенно если дело касается такой женщины, как ты. — Ричард открыл дверь и жестом пригласил Саманту пройти внутрь. Они уселись на диван, и девушка раскрыла папку.

— Ты собирался продать табличку Британскому музею или же подарить ее? — осведомилась Саманта, разложив фотографии вокруг таблички и углубившись в историю ее странствований после извлечения из-под земли во время раскопок. Кое-где встречались пробелы длиною примерно в сто лет, следом за которыми шло подробное описание операций купли-продажи, которым подвергалась табличка.

— Я собирался ее подарить. А что, есть разница?

— Не знаю. Все это так… так странно. — Она перевернула страницу. — Черт, если верить тому, что здесь написано, твоя табличка была в числе предметов, по которым Калверт и Шлиман сделали выводы о местонахождении Трои. Вот почему они проводили раскопки в Гизарлике в 1868 году.

— Знаю, — улыбнулся Рик.

— А я вот не знала. У меня было мало времени на изучение материала. — Внезапно нахмурившись, она взглянула на табличку, а потом взяла со стола одну из фотографий. — Я бы никогда не стала использовать такую вещь, чтобы оклеветать кого-то, особенно учитывая тот факт, что сама не находилась бы под подозрением. Это слишком опасно, слишком… — Саманта вдруг осеклась и удивленно воззрилась на фотографию. Затем она поднесла ее к табличке. — Будь я проклята!

— Это не та табличка, — сказал Рик, в свою очередь, посмотрев на камень. Он указал на фотографию, а затем на один из рунических символов на табличке. — На фотографии вот эти надписи почти совсем стерты, а на табличке они прекрасно видны.

— Да вообще все надписи гораздо четче, чем на фотографиях, — пробормотала Саманта себе под нос, присмотревшись к очередному снимку, чтобы убедиться, что потертые надписи не являются результатом игры света или погрешности фотоаппарата. — Господи, глазам своим не верю! Это же…

— Подделка, — закончил за нее Рик, взяв со стола табличку и повертев ее в руках.

От такого открытия у Саманты закружилась голова.

— А ты наблюдательный, — медленно проговорила девушка, прокручивая в памяти всю информацию, которой она располагала относительно кражи и взрыва.

— Я смотрю, ты не слишком удивлена. А, Саманта? — спросил Рик, потершись бедром о ее ногу.

— Как я уже говорила, я бы удивилась больше, обнаружив у себя в сумке оригинал. Вопрос только в том, достаточно ли это хорошая подделка, чтобы преподнести ее в дар Британскому музею.

Рик удивленно взглянул на нее:

— На время вполне. Учитывая, что таких табличек в мире всего три, администрация музея была в шоке от возможности получить ее. До кражи ни у них, ни у меня не было причин для подозрений. Разумеется, после выставки они планировали провести экспертизу. Вот почему я и хотел подарить ее. — Ричард выпрямился. — Не буду же я, в самом деле, говорить полиции, что лично заменил табличку на подделку, чтобы всучить ее музею.

Саманта улыбнулась и покачала головой. Нет, конечно, убедить Рика сказать полиции такое невозможно.

— Нет, но вдруг преступник предполагал именно такой вариант развития событий? Оригинала здесь нет, но такая версия могла бы объяснить, каким образом тут оказалась подделка.

— То есть им попросту было удобно свалить вину на тебя? «Ой, я забыл поставить выключатель!»? Тогда мы возвращаемся к прежнему вопросу: зачем нужно было устанавливать бомбу?

— Да. А как насчет этого? — парировала Саманта, вытащив из кучи очередной снимок. — Какой смысл изготавливать подделку такого хорошего качества, если все равно собираешься взорвать ее?

— А зачем взрывать? — медленно проговорил Рик. — По условиям страховки я получаю одинаковую сумму в случае, если вещь украдена, утеряна или уничтожена.

Рик поднялся на ноги. Саманта думала, что он начнет мерить шагами комнату, как привыкла делать она сама, когда требовалось разрешить сложную проблему, но он просто подошел к телефону, снял трубку и набрал номер. Девушка приказала себе сохранять спокойствие, от всей души надеясь, что он не сделает ничего, что могло бы поставить их обоих под угрозу.

— Привет, Кейт, это Рик. Том дома?

Сэм закатила глаза. Даже если бы адвокатишка не находился у нее под подозрением, она все равно не смогла бы отказать себе в удовольствии противостоять ему. И это может разозлить его настолько, чтобы он допустил ошибку.

— Том, кто, черт побери, занимается моими выплатами? Нет, не моими личными, конечно, а выплатами по поместью? Мне нужно знать, кто находился в доме за последние… скажем… три недели.

Подавшись вперед, Саманта собрала фотографии и сложила их обратно в папку.

— Узнай еще, услугами каких фирм по обслуживанию дома мы пользовались и кто из их сотрудников находился в доме постоянно. Отлично. Нет, тебе не обязательно привозить бумаги лично. Пришли мне их по факсу. Но документы нужны мне сегодня, так что тебе придется съездить в офис. Да, и пришли заодно список людей из постоянного штата поместья. — Он снова замолчал, слушая собеседника, и выражение его лица постепенно превратилось из взволнованного в гневное. — Не твое дело.

— Он обо мне говорит?

— Тихо. — Повернувшись к Саманте спиной, он вышел на веранду с трубкой в руках. — Да, да, я узнал кое-что новое. Приезжай завтра к десяти утра с поверенным, например, с Мейконом. Мне нужен человек, который всерьез воспринимает свои обязанности по отношению к клиенту.

Закончив разговор, он вернулся и сел на диван.

— Не спорь, — сказал он, предупредив ее слова. — Я предпочитаю быть готовым к любым неожиданностям. Если Кастильо или еще кто-нибудь увидит это, — он указал на табличку, — у тебя будут большие неприятности. Не хочу, чтобы тебя застукали с этой табличкой, пусть и с поддельной.

— На это, видимо, и рассчитывал тот, кто подсунул ее мне в сумку. Хочешь, чтобы я ее спрятала?

— Я сам обо всем позабочусь.

— При всем уважении к твоему уму, Рик, в некоторых вопросах я компетентнее. Я умею прятать вещи. Я увязла в этом деле гораздо глубже, чем ты, и не хочу, чтобы ты сел в тюрьму из-за меня.

— Поздно, моя дорогая, — сказал Рик, отведя ей волосы от лица. — У нас в Британии говорят: «Сделал на пенни — сделаешь и на фунт».

Господи, она заводилась от одного его прикосновения! Повинуясь инстинкту, Саманта подалась вперед и поцеловала Ричарда. Тот, в свою очередь, обнял ее за плечи, притянул к себе и поцеловал в ответ. Как всегда при подобных обстоятельствах, разум оставил Саманту. Ей страстно захотелось раствориться в этом мужчине и забыть обо всех проблемах, забыть обо всем, кроме счастья находиться рядом с Ричардом Аддисоном. И этого хватит до того момента, пока кому-нибудь не вздумается подкинуть пистолет, из которого убили Этьена, ей в рюкзак.

Саманта отстранилась, но Ричард не дал ей уйти. Он опрокинул ее на спину, так что голова девушки оказалась на сумке. Теплая ладонь скользнула ей под блузку и накрыла грудь.

— Рик, прекрати, — выдохнула она, невольно застонав от наслаждения.

— Я хочу тебя, — пробормотал он, прижавшись носом к ее шее.

— Господи, — вздрогнула Саманта и оттолкнула его, — мы же трахались всю ночь! Прекрати отвлекать меня от дела, — сказала она, выворачиваясь из его объятий.

— По-моему, это комплимент.

— Рик, я хочу просмотреть видеозаписи за вчерашний вечер и сегодняшнее утро.

— Потом.

— Кем бы ни был этот человек, он все время на шаг впереди нас, — сказала Саманта и прижала ладонь к его чувственным губам, чтобы заглушить слова протеста. — Я хочу хотя бы сравняться с ним. Лучше, конечно, обогнать.

Выругавшись, Рик сел.

— Хорошо, сейчас посмотрим видео. — Он бросил взгляд на табличку. — А куда, по-твоему, следует спрятать эту штуку? Под кровать?

— Не думаю.

Завернув табличку в ткань, она выпотрошила свой рюкзак, завернула сверток в футболку и засунула его внутрь.

— Вот так. Пусть пока полежит здесь, пока мы не подыщем более безопасного места.

Рик разворошил носком ботинка кучу вещей, которые Саманта извлекла из рюкзака. Наклонившись, он поднял с пола поломанную деталь компьютера.

— А это что такое?

— Это от моего домашнего компьютера. Я услышала, что к дому подъехали полицейские, и предпочла уничтожить все следы.

Он взглянул на нее со смесью страсти и тревоги.

— Когда все это закончится, тебе надо будет сменить род деятельности, — пробормотал он.

Саманте показалось, что это неплохая идея.