В следующий миг кто-то тихо окликнул Шея по имени.

Он обернулся и, к своему ужасу, увидел в дверях кабинета старшего брата. Лицо герцога словно окаменело. Сарала похолодела. Шей чертыхнулся.

Из-за спины герцога Мельбурна в кабинет проскользнула Элеонора. За ней – еще несколько ошеломленных дам с округлившимися глазами. Всем им не терпелось увидеть редкостную сцену на диване. Лицо Элеоноры стало бледнее мела.

– Черт бы вас всех побрал! – прорычал Шей.

Сарале подумалось, что все это ей привиделось. Она расслабилась и раскинула в стороны руки. По комнате и коридору распространился ропот. В дверях кабинета началось столпотворение. Наконец Шей выпрямился и отпрянул от дивана. Сарала продолжала возлежать на нем, словно бы ее сморил сон.

Мельбурн сделал шаг вперед и насмешливо произнес:

– Вы могли бы и потерпеть до завтра, голубки, чтобы этим зрелищем смогли насладиться супруги Карлайл, которых я пригласил на завтрак. Но раз уж так вышло, то я возьму на себя смелость первым вас поздравить. – Он обернулся лицом к толпе и добавил: – Полагаю, что все присутствующие присоединятся ко мне и пожелают моему брату и его будущей супруге счастья. Надеюсь, что вы приняли его предложение, Сарала?

«Что? О нет, нет, нет! Только не это!» Не обращая внимания на радостные комментарии всех свидетелей ее грехопадения, дружно поддержавших герцога, она раскрыла было рот, чтобы возразить. Но тут Шарлемань наклонился и прошептал, стиснув стальными пальцами ее запястье:

– Притворитесь, что вы рады и счастливы! – Он с нежностью пригладил ее непослушный локон и добавил: – Мы все исправим позже!

– Да вы с ума сошли! – прошипела Сарала. – Что можно теперь исправить? Только что ваш брат объявил о нашей помолвке!

– Я не глухой, – ответил Шей и, прочистив горло, сказал – Благодарю тебя, Себастьян! Ты чрезвычайно любезен.

Герцог по-свойски хлопнул его по плечу.

– Ты редкий идиот! – пробормотал он.

У Саралы возникло желание поколотить кого-то из них. Но внезапно ее охватила чудовищная слабость и ей показалось, что она теряет сознание. Это испытание было похуже того, что ей пришлось вытерпеть в музыкальном театре, где на нее таращились со всех концов зрительного зала. Что же с ней будет?

Кто-то взял ее за руку. Открыв глаза, Сарала увидела склонившуюся над ней леди Деверилл.

– Вставайте, дорогая, – прошептала она. – Я помогу вам. Сарала с трудом поднялась с дивана и поправила на себе платье.

– Это я во всем виноват, – сказал сестре Шарлемань.

– Я знаю, болван! – прошипела она. – Но теперь позволь мне сопроводить бедняжку в сад, на свежий воздух. Здесь слишком душно!

– Побудь с ней там немного, – приказал герцог. – И выпроводи гостей. Да, и еще: нужно послать кого-то за ее родителями.

– Хорошо, – кивнула Элеонора.

У Саралы хватило сил только на то, чтобы дойти до библиотеки. Там у нее подкосились колени, и она упала в кресло. Если родственники Шея считают его болваном и идиотом, то что же они могут думать о ней? А главное, как она сама расценит свое поведение, когда к ней вернется способность размышлять здраво? Станет ли ей после этого лучше? Вряд ли.

– Я всегда считал, что в нашей семье только один урод – Закери! Но то, что выкинул ты, превзошло все, что можно было ожидать от него. С чего там у вас все началось? Снова с торга из-за этого проклятого китайского шелка?

Разговор двух братьев происходил в бильярдной Корбетт-Хауса. Герцог рвал и метал от ярости. Шей стоял у стола и задумчиво смотрел в окно, вспоминая все необыкновенные события минувших дней. Наконец он встряхнул головой и произнес:

– Очевидно, именно так.

– Ты в этом не уверен? Еще несколько дней назад ты утверждал, что шелк у тебя. Какой же я был дурак, что поверил тебе! Но какое отношение имеет твое бесцеремонное заигрывание с девственной дочерью маркиза к покупке партии заморской материи? Объясни мне это наконец-то, Шей!

– Все началось как бы с игры, – промямлил Шарлемань, пожав плечами. – Но мы чересчур увлеклись ею…

– И в дураках остался ты! Ведь она практически вынудила тебя жениться на ней, болван! Как ты мог попасться в ее сети?

– Ты не прав, брат! И ты сам это знаешь. Сарала не такая, она порядочная девушка, – возразил Шарлемань. – И не нападай на меня, пожалуйста, мне и без того горько.

– Не надо было ее целовать! Я, например, не имею привычки лобызаться со своими деловыми соперниками.

– Этого только не хватало! Кстати, со мной такое случилось впервые, – заметил Шей, ухмыльнувшись.

– Но дело приняло серьезный оборот, – желчно заметил герцог. – Сейчас этот дом охраняет с полдюжины слуг! Но сумеют ли они отразить нападение китайских головорезов? Что нужно от тебя китайцам? Объясни мне все толком!

– Я пытаюсь это сделать, но ты меня постоянно перебиваешь! Все началось с того, что накануне моей встречи с капитаном Блинком я проболтался о ней на балу Сарале, желая произвести на нее выгодное впечатление. На следующее утро, когда я прибыл за шелком в док Блэкфрайарз, эта плутовка уже купила весь товар и была такова!

– Я начинаю кое-что понимать, – усмехнулся Себастьян. – Но почему ты сразу же не сказал мне, что упустил свой шанс?

– Я боялся упасть в твоих глазах как предприниматель, – признался Шарлемань. – Ведь до этого мне всегда везло. Во всяком случае, меня не переигрывали девицы. Но теперь не это главное! Я тогда не знал, что Блинк украл эту ткань.

– Украл? Но у кого? – спросил герцог.

– У китайского императора!

– Что?

– Да, у самого Цзя-цина, ты не ослышался.

– Ты ничего не перепутал, Шей? Не слишком ли далеко тебя увлекло твое воображение? Твои выводы кажутся мне преувеличенными. – Мельбурн прищурился.

– Ничего я не выдумываю, Себастьян! Это не игра моего больного воображения, а суровая реальность. На пути в Карлайл-Хаус я столкнулся с тремя китайцами, вооруженными саблями. Они предупредили меня, что не остановятся ни перед чем, чтобы вернуть украденный у их императора шелк в Китай ко дню его рождения. Мне тоже надлежит отправиться туда, чтобы предстать перед высоким судом его величества. По-моему, эти люди вовсе не наемники, а воины императорской гвардии.

Герцог побледнел как мел и заявил, выпятив грудь:

– Мы живем не в Средневековье, брат! Неужели китайцы думают всерьез, что английский аристократ добровольно отдастся на волю их императора, который может его обезглавить из-за нелепого недоразумения? Это фантасмагория.

– Сарала тоже в это не поверила, – уныло промолвил Шей. – Я опасался, что Блинк сообщил китайцам ее приметы или имя, и пытался убедить ее уступить шелк мне, пока не поздно. Но она стала непомерно завышать цену, и наш жаркий торг внезапно перерос в страстные объятия. Почему так случилось, я объяснить затрудняюсь. – Он повеселел и улыбнулся, вспомнив эти приятные мгновения, завершившиеся внезапным конфузом.

– Скажи на милость, Шей: ты уверен, что китайцы не лгут? Может быть, это обыкновенная афера? – спросил Мельбурн.

Вопрос брата потряс Шея, он мгновенно понял, на что тот намекает. Однако отказывался поверить в это.

– Нет! – воскликнул он, тряся головой. – Сарала не могла организовать такой изощренный фарс! Во-первых, потому, что она только недавно прибыла в Лондон, а во-вторых, она добропорядочная девушка, а не аферистка. Нет, определенно она не способна пойти на столь низкий обман.

Мельбурн продолжал молча сверлить его взглядом. Угадать по выражению его бесстрастного лица, что у него в голове, было невозможно. Однако Шей догадывался, что вся эта грязная история ему не по душе. Ведь Саралу можно было только с натяжкой считать английской аристократкой, всю жизнь она провела в Индии, на родине факиров и заклинателей змей. Это не украшало ее репутацию.

– Если бы она задалась целью вытянуть из меня за шелк побольше денег, – продолжил Шарлемань, – то она согласилась бы уступить их мне за восемь тысяч фунтов. Однако же она мои условия не приняла.

Герцог подошел к окну и сказал:

– А мне кажется, она пожертвовала деньгами, чтобы заставить тебя жениться на ней. Разве можно сравнить эту мизерную сумму и твое состояние?

– Но ведь это я целовал ее! – привел свой последний аргумент Шарлемань.

– Это не так уж и трудно подстроить, – с ухмылкой заметил герцог. – Нет, братец, ты явно ослеплен любовью к ней. Тебя впервые ловко обвели вокруг пальца. А ведь это можно было предотвратить, если бы ты посоветовался со мной. Теперь же тебя застали в пикантной ситуации на диване с дочерью дворянина. Придется тебе на ней жениться! Иначе нашим семьям не избежать позора!

Шарлемань тяжело вздохнул: логический круг замкнулся.

– Скажи на милость, Себастьян, ты ничего от меня не скрываешь? – спросил он. – Однажды мне показалось, что ты в курсе наших с Саралой отношений.

Мельбурн прищурился:

– По-моему, речь идет не обо мне!

– Однако тебе не помешало бы объяснить, почему ты предложил Карлайлам сесть рядом с нами на музыкальном вечере, а позже пригласил их в свою ложу в театре. Зачем ты это сделал?

– Моей единственной целью было поближе познакомиться с родителями понравившейся тебе красивой девушки, – холодно ответил герцог.

– И при этом у тебя не возникало никаких задних мыслей?

– Абсолютно никаких. До тех пор, пока я не увидел тебя в ее объятиях на диване. Ты так и не понял, что произошло?

– Да ничего особенного! Это вышло случайно!

– Идиот! Ты обязан на ней жениться! И не важно, что именно вскружило тебе голову – ее красота, китайский шелк или императорские воины. В результате ты стал женихом Саралы Карлайл. Если говорить откровенно, ты бы мог выбрать себе в жены девицу и получше. – Герцог вздохнул.

Туман в голове Шарлеманя наконец рассеялся, и в нем заговорило мужское самолюбие.

– Коль скоро я должен взять Саралу в жены, – отчетливо произнес он, – то прошу тебя выбирать тон и выражения, говоря о ней. Кстати, куда увела ее Элеонора? Мне нужно с ней договорить! Немедленно!

– Не горячись! Сначала надо обсудить все с ее родителями. – Себастьян подошел к двери и распахнул ее. – Твоя роковая ошибка нам дорого обойдется, – добавил он с многозначительной миной.

– Моя так называемая ошибка, Себастьян, не будет стоить вам ни пенса, – возразил Шарлемань ощущая, к своему удивлению, необъяснимое самодовольство.

– Я не имел в виду деньги. Пошевели извилинами – и сам все поймешь. – Мельбурн в последний раз выразительно посмотрел на Шея и направился к двери. – Мне придется отменить ряд важных встреч. Я буду дожидаться Ганноверов в кабинете Валентайна. Поступай как хочешь, Шей, но не забывай, что твои поступки скажутся на всех нас.

– Я понимаю, – сказал Шарлемань, кивнув Себастьяну на прощание.

Они с братом не ссорились со времен юности, но сегодня у него вдруг зачесались руки, когда Себастьян позволил себе нелестно отозваться о Сарале.

Однако в ходе их перепалки выяснилось одно важное обстоятельство, которому он раньше не придавал значения, – то, что он совершенно ничего не знает о прошлом своей невесты. Практически о себе она поведала ему только то, что обожает ходить босиком, скучает по Индии и умеет заклинать змей. И еще, разумеется, что любит заниматься коммерцией. Пора было восполнить этот пробел в его познаниях.

Пока Сарала гуляла по обширному саду, леди Деверилл притворялась, что подрезает розовый куст. Однако от гостьи не укрылось, что хозяйка то и дело поглядывает на дом и улыбается украдкой.

– Я вовсе не хотела, чтобы все так нелепо вышло, – пролепетала Сарала, подойдя к Элеоноре.

– Разумеется! Во всем виноват Шей, – согласилась та. Однако эти слова Саралу не успокоили. Она все еще не поняла, из-за чего возник такой шум. Они с Шеем просто немного поспорили, а потом поцеловались. Как вдруг в комнату влетел герцог Мельбурн с целой свитой взволнованных дам, и все стали поздравлять их с помолвкой. Но разве могла она стать его супругой? Ведь он член семьи Гриффин, она же дочь новоиспеченного маркиза, недавно возвратившегося из Индии.

– Сарала! – окликнул ее внезапно Шей. Она даже подскочила от испуга.

– Уйди, Шей! – строго приказала брату Элеонора, положив садовые ножницы в корзинку. – Ты уже натворил достаточно дел сегодня!

– Нет, сестра, лучше ты оставь нас с Саралой одних! – заявил Шарлемань – Нам нужно поговорить.

За его спиной появился дворецкий.

– Прошу прощения, леди Деверилл и лорд Шарлемань, – произнес он, – прибыли лорд и леди Ганновер. Я провел их в малую гостиную, как вы и распорядились.

– Спасибо, Гоббс! – сказала Элеонора. – А где Мельбурн?

– Его светлость сейчас в библиотеке. Он просил передать лорду Шарлеманю, что ожидает его.

– Хорошо, я сейчас к нему зайду, – сказал Шей. – И мы примем гостей. А ты, Элеонора, пока побудь в саду с Саралой.

Сарала растерянно заморгала. Почему вдруг ее хотят отстранить от важного разговора с ее родителями? Смириться с этим она не могла и решительно заявила:

– Нет! Сначала я сама поговорю с ними. Я имею на это право!

– Разумеется, – сказал Шей, – но виноват в этом досадном недоразумении только один я. Поэтому лучше побудь в саду.

– Недоразумении? – вскричала Сарала. – Мы оба повинны в нем! И я должна заявить об этом своим родителям. Пусть они сначала выслушают меня, а уж потом беседуют с вами, если только у вас не припадет желание увидеться с ними после этого.

– Я просто оговорился, Сарала! – попытался оправдаться Шарлемань, но она и слушать его не стала, а не долго думая прошла мимо дворецкого в дом.

Оказавшись в коридоре, Сарала некоторое время стояла возле закрытых дверей гостиной, размышляя над оговоркой Шарлеманя. Была ли она случайной? И как ей теперь с этим поступить? Однако в голову ей ничего толкового не приходило.

– Что за нелепость! – пробормотала, наконец, она. – И какая же я тупица! Как я могла позволить себе уединяться в комнате с мужчиной?! Это непростительная ошибка. Ведь я знала, что он станет снова целовать меня, и могла бы предположить, во что это выльется. Но ему бы следовало следить за тем, что он говорит, и не употреблять обидных слов.

Она сделала глубокий вдох и распахнула двери. Родители, сидевшие на диване, тотчас же встали. Леди Ганновер выглядела ошарашенной, маркиз явно пребывал в недоумении.

– Что случилась, Сара? – воскликнула маркиза. – Надеюсь, ты не пострадала?

– Нет, мама, со мной все в порядке, – успокоила ее Сарала.

– Слава Богу! – Леди Ганновер принялась энергично обмахиваться веером. – Я собралась было уже составлять обеденное меню, как внезапно к нам примчался посыльный и едва ли не потребовал, чтобы мы немедленно прибыли сюда.

– Что произошло, доченька? – мягко спросил маркиз.

Ах, если бы только они могли переговорить с отцом с глазу на глаз! Он бы все понял. Ему-то она смогла бы все объяснить. Увы, этому не суждено было случиться. Сарала собралась с духом и сказала:

– Разве вам не известно, что я приглашена сюда леди Деверилл на званый обед?

– Да, конечно, это чрезвычайно любезно с ее стороны пригласить к себе тебя. Но ведь нас она не приглашала! Так из-за чего возник такой переполох? Ты что-то съела за обедом?

– Очевидно, мне следовало бы кое-что вам объяснить, – промолвила Сарала. – Шарлемань Гриффин выразил желание купить у меня китайский шелк, папа. И мы стали торговаться.

– Я наслышан об успехах Шарлеманя Гриффина в коммерции. Надеюсь, что его репутация вполне оправданна?

– Не это сейчас главное, – сказала Сарала. – Дело в том, что…

Но маркиза не позволила дочери развить свою мысль.

– Во-первых, ты не должна была вступать в коммерческие дела с мужчиной. Это стыд и срам! – воскликнула она. – Разве я тебя не предупреждала о недопустимости такого поведения? Ты наверняка разозлила лорда Шарлеманя своим упрямством. Что же нам теперь делать? Гриффины откажут нам от дома! От нас отвернется все лондонское высшее общество! Нам никто не подаст руки. Боже, что ты натворила!

– Он меня поцеловал, – сказала Сарала. Маркиза упала без чувств на стул.

– Что он сделал? – тихо переспросил маркиз. Сарала замотала головой, но быстро поборола отчаяние и взяла себя в руки.

– Точнее будет сказать, что мы с ним поцеловались, – сказала она с невозмутимой миной.

– Да что ты такое говоришь, доченька! – Маркиз отшатнулся от нее в испуге. – Нет, я в это не верю! Неужели он…

– Шарлемань собирался что-то сказать мне о шелке, и мы с ним уединились для разговора в пустой комнате, – продолжала Сарала. – Он сказал, что шелк краденый. Но не это главное! Куда важнее то, что мы начали целоваться и совершенно случайно очутились на диване. В этот момент в гостиную вошел герцог Мельбурн и застал нас в пикантном положении. И другие гости тоже все видели…

Маркиза очнулась и простонала, закрыв ладонями лицо:

– О Боже! Какой позор! С нами все кончено, раз и навсегда. Что же делать, Говард?

– Герцог объявил во всеуслышание, что мы с ним помолвлены, – поспешно вставила Сарала, пока отца не хватил удар. – Он представил все так, будто бы мы все заранее обговорили, но не сумели сдержаться…

– Не сумели сдержаться? Что он под этим подразумевал? – спросила леди Ганновер. – И объясни же, наконец, нам с отцом толком, кто должен на тебе жениться – герцог Мельбурн или же лорд Шарлемань?

– Шарлемань, разумеется! Разве это не понятно, мама?

Она замолчала, заметив, как переменились в лице ее родители. Красный, как вареный рак, маркиз не скрывал огорчения. Маркиза же смертельно побледнела от охватившего ее ужаса. Наконец она опомнилась и вскричала, обняв Саралу:

– Ах, моя дорогая доченька! Ты все-таки станешь женой одного из Гриффинов. Боже, я так за тебя рада! Это не такая уж и плохая партия! Все могло бы обернуться гораздо хуже…

– Однако, дамы, где же герцог и лорд Шарлемань? – спросил маркиз, озираясь по сторонам. – Почему их здесь нет?

– Я настояла, чтобы они подождали, пока я не переговорю с вами, – сказала Сарала и, кашлянув, добавила: – Но да будет вам известно, что я не хочу выходить замуж.

Родители молча посмотрели друг на друга.

– Как? – разом спросили, наконец, они. – Ты не желаешь стать супругой Гриффина? Да ты с ума сошла!

– Мы с Шеем вели чисто деловые переговоры, – пояснила Сарала. – Разве это может стать поводом для женитьбы?

– А почему бы и нет, деточка? – воскликнула маркиза – Или ты предпочитаешь остаться опозоренной на весь свет?

– Но ведь он тебе нравится? – спросил у нее отец.

– Да, разумеется, – сказала Сарала. – Он очень умный человек.

О том, что он еще и симпатичный, энергичный, образованный джентльмен, не лишенный чувства юмора, она говорить не стала. Потому что к их внезапной помолвке это не имело никакого отношения.

– Если он тебе нравится, тогда я даже не знаю, что нам теперь делать, – растерянно пробормотал маркиз.

– А вот я знаю! – Маркиза топнула ножкой. – Мы примем это своеобразное предложение лорда Шарлеманя своей руки и сердца нашей единственной дочери. И точка!

– Но Шей не предлагал мне стать его женой! За него это сделал Мельбурн! – возразила Сарала.

– Какая разница? Ведь они родные братья! – резонно заметила леди Ганновер.

Однако Сарала так не считала.

– Папа! – сказала она, обращаясь к маркизу. – Я поступлю так, как скажешь ты. Но мне все-таки думается, что должен быть какой-то другой выход из этой нелепой ситуации.

Маркиз обессилено откинулся на спинку стула, страшно побледнев. Помолчав немного, он хрипло проговорил:

– Надо подождать, что скажет герцог. Он глава семьи Гриффин, ему и принимать решение.

В следующий миг раздался энергичный стук, дверь распахнулась, и в гостиную вошел герцог Мельбурн, а следом и лорд Шарлемань.

– Приношу вам свои извинения, – сказал Мельбурн, обращаясь к маркизу. – Полагаю, вам уже известно, что здесь произошло?

– Да, мы все знаем, – сказал маркиз и, встав, гневно обратился к Шарлеманю: – Как вы посмели, сэр, так поступить с моей дочерью?

– Предлагаю обсудить все спокойно, – вмешался Себастьян, заметив, что по скулам брата заходили желваки. – Уверяю вас, что при любых обстоятельствах Шарлемань поступит благородно, как джентльмен.

– Надеюсь, что так оно и будет, – вставила маркиза.

– Не находите ли вы, что это касается исключительно нас с Шарлеманем? – воскликнула Сарала, не совладав с собой. Герцог пожевал губами и произнес:

– Вам обоим будет предоставлено слово во время разбирательства.

– Какого еще разбирательства? – спросила Сарала.

– Веди себя прилично, Сара! – одернула ее мать.

– Полагаю, что нам следует встретиться завтра в десять утра в нашей семейной резиденции Гриффин-Хаус, – сказал глава семьи. – Вы вправе взять с собой туда любого защитника ваших интересов. Вас это устраивает, лорд Ганновер?

– Да, конечно, – подтвердил маркиз.

– В таком случае до завтра, господа!

– Мне надо поговорить с Саралой! – заявил Шарлемань.

– Придется подождать до завтра, – строго сказал ему брат. – До свидания, господа! – Он отвесил всем поклон, повернулся и покинул помещение. Шей растерянно посмотрел на Саралу и последовал за ним, махнув рукой.

– А ведь он прав, – задумчиво произнес маркиз. – Нельзя ничего решать сгоряча! Поехали домой, мне нужно связаться с Уорриком и Дейли.

Он имел в виду своих поверенных, разумеется.

Сарала вышла за родителями из гостиной, молча миновала вестибюль и села в карету, которая примчала их в Корбетт-Хаус. Шей явно был на ее стороне, и это не могло ее не утешать. Но что скажет завтра его брат? И как поведет себя Шарлемань во время выяснения обстоятельств случившегося сегодня?

Нет, определенно, до этого дня она не понимала, что фактически совершенно не знает Шарлеманя. А теперь, после этого ужасного происшествия, не рискнула бы предсказать, чем все закончится.