Глава 6

Среда, 3.32

Едва полицейская машина увезла Саманту, в доме разгорелась открытая война.

– Я не заявлял о чертовом преступлении, – рявкнул Рик, не давая Горстайну войти в вестибюль. – И желаю, чтобы ваши люди немедленно убрались из моего дома. Кроме того, я требую отпустить Саманту Джеллико, извиниться перед ней и доставить домой. В данный момент я решаю, подавать ли в суд на ваш департамент за незаконный арест и вторжение в дом.

– Послушайте, мистер Аддисон, ваш дворецкий подтвердил факт взлома, а охранная фирма вызвала нас. Вы уже признали, что картина пропала.

– Я ошибся. Проваливайте.

– Не можем. Как только выясняется, что произошла кража, мы открываем дело. И если картины застрахованы, мы действуем не в ваших интересах, для нас главное – истина.

– Очень благородно. Надеюсь, когда вас вышибут из полиции и вы сумеете устроиться водителем или помощником судомойки, будете испытывать те же чувства.

– Что, если мы постараемся покончить с этим по возможности быстро и безболезненно? – продолжал детектив, вынимая из кармана новую зубочистку, которую и сунул между зубами. – Если вы вернетесь на кухню, мы довольно быстро завершим осмотр.

– О нет, меня это не устраивает. Я требую, чтобы вы закончили сейчас.

– Хорошо, но в таком случае мне придется получить ответы у мисс Джеллико.

А вот этого ему не стоило говорить.

– Предлагаю вам именно так и поступить, – угрожающе тихо посоветовал Ричард. – Желаю удачи.

– Все прошло бы куда более гладко, согласись вы сотрудничать, – поморщился Горстайн.

– Все прошло бы куда более гладко, не арестуй вы Саманту.

– Я мог бы арестовать вас. Не заставляйте меня передумать.

Ричард улыбнулся, хотя ему было не до веселья.

– Был бы очень рад, если бы вы передумали.

Молчание.

– Нет? В таком случае прощайте. У вас две минуты на то, чтобы убраться из моего дома. Возвращайтесь с ордером. Если кто-то захочет узнать, почему я вас вышвырнул из дома, объясните, что это из-за публичного ареста Саманты.

С этими словами Рик повернулся, вошел в дом, схватил сотовый и нажал кнопку скоростного набора.

– Алло? – раздался сонный голос после третьего звонка.

– Том, прости, что разбудил тебя так рано. Но мне необходима твоя помощь, – объявил Рик, поднимаясь в спальню.

– Рик? – насторожился Том. – Что случилось?

– Ко мне в дом вломились и украли одну из только что купленных картин.

Захлопнув за собой дверь спальни, он сбросил халат и снова потянулся за одеждой.

– С тобой ничего не случилось?

– Я проспал самое главное, – заверил Рик, натягивая джинсы.

– Украденная картина? Вот как? А где Джеллико?

– Закована в наручники и едет в участок, – гневно вырвалось у Рика. Насколько бы она ни, была замешана в этом деле, Саманта принадлежит ему. И никто не смеет увозить ее против ее чертовой воли.

– А она…

– Только посмей спросить, черт побери! Я еду в участок. А ты позвони Филу Риптону, пусть он поднимет на ноги всех своих помощников и всех судей на Манхэттене, но к рассвету она должна быть дома!

– Рик, сейчас четыре ут…

– Ты справишься с этим? – перебил Ричард. – Я прошу тебя об услуге, потому что ты знаешь историю Саманты, и потому что я тебе доверяю.

Том шумно выдохнул.

– Я немедленно берусь за дело.

– Спасибо. Позвони на мобильный, когда узнаешь что-то.

Ричард захлопнул флип телефона, швырнул на кровать и надел рубашку и легкий пиджак. Сначала он хотел вызвать Бена с лимузином, потому рассудил, что лимузин у полицейского участка привлечет ненужное внимание, которое не пойдет на пользу ни ему, ни Саманте.

Рик сунул в карман бумажник и спустился вниз.

– Уайлдер, – сказал он, увидев, что дворецкий раздает чашки с кофе полицейским, стоявшим на тротуаре. – Я ухожу. Мобильник со мной. Если нужно, звоните, но не смейте впускать их без ордера.

Ему до смерти хотелось запретить раздачу кофе, но тут Уайлдер прав: не стоит восстанавливать против себя департамент полиции Нью-Йорка, особенно теперь, когда они схватили Саманту. Кроме того, сейчас он сражается исключительно против Горстайна!

– Я прослежу за всем, сэр.

Станолли стоял поодаль, пил кофе и болтал с коллегами.

– Полагаю, детектив Горстайн уехал? – спросил Ричард.

– Вернулся в участок. Вам нужен?..

– Увижусь с ним там.

– Мистер Аддисон, вам нельзя никуда ехать, пока мы не закончим здесь.

– Я отправляюсь в участок, – заявил Ричард, которому втайне очень хотелось, чтобы полицейские попробовали его остановить. – Если у вас с этим проблема, пожалуйста, объясните, какая именно.

– Э… нет, сэр.

Несмотря на нелюбовь к вмешательству в свою личную жизнь, Ричард предположил, что собравшаяся толпа зевак и папарацци имеет свои преимущества. Полицейские не посмеют сотворить какую-нибудь пакость в присутствии стольких свидетелей. Игнорируя вспышки камер, он остановил такси и сел.

– Вам куда?

Рик прочел адрес участка, напечатанный на отданной ему Горстайном карточке. В машине стоял слабый неприятный запах, но Рик лишь мельком отметил это. Он ломал голову над тем, что скажет Саманте, когда та выйдет на свободу. Нужно сделать все, чтобы она не вздумала исчезнуть туда, где почувствует себя в безопасности и где никто, включая его самого, не сумеет ее найти.

Если бы картину взяла она, то не позвала бы его. Это он знал твердо. Значит, кто-то другой вломился в дом и украл то, что принадлежит ему. Вещь, стоившую двенадцать миллионов долларов.

И все же, как ни странно, она в этом замешана. Исчезает посреди ночи и появляется, как раз когда полиция шарит в доме, Учитывая обстоятельства, он не только хочет услышать от нее кое-какие чертовы ответы, но и имеет на это полное право.

Ричард выругался себе под нос. Пять месяцев назад с помощью Саманты он обнаружил, что люди, которым он доверял, похищали его картины и заменяли их подделками. Трое сели в тюрьму, а остальные трое погибли, но все это начиналось при куда более благоприятных обстоятельствах.

Да, его собрание застраховано, и да, он знал, на что намекал Горстайн: что Рик мог получить двенадцать миллионов страховки, а картину спрятать в одном из своих бесчисленных домов или замков.

Вот только детектив не понимал одного: Рик не потерпит ни единого пятнышка на своей репутации, даже если об этом пятнышке будет знать только он. И сейчас дело было не в деньгах, а в том, что кто-то посмел его ограбить. Но как только он вытащит Саманту из этого переплета, бросит все силы на то, чтобы найти злодея.

Зазвонил мобильный телефон.

– Аддисон, – бросил он в трубку.

– Рик, это я, Том. Я разбудил Фила, и он работает над тем, чтобы освободить Джеллико. Он просит тебя позвонить, чтобы фирма смогла подать иск о моральном ущербе и дискредитации.

– Дискредитации?

– Утренние новости только что начались, и ты – главный герой. Полицейский участок уже окружили папарацци.

– Черт бы все это побрал! Я еще даже не добрался до участка!

– Немедленно звони Филу, пока еще не успел туда доехать. У него возникла пара неглупых идей. Дело не только в Джеллико. Твоя репутация тоже может пострадать.

– Знаю.

– Ладно, вижу ты здорово зол. Я просто пытаюсь играть роль голоса разума.

Возможно, Рику не помешает прислушаться к таковому. И поскольку план взять тюрьму приступом и освободить Саманту казался несколько непродуманным, то следовало принять совет Тома, тем более что Горстайн вряд ли питает к нему дружеские чувства.

– Дай мне номер Риптона, – попросил он, вспомнив, что оставил наладонник на туалетном столике.

Отключившись, он немедленно набрал номер поверенного.

– Фил? Это Рик.

– Рик! Ну и ночка выдалась! Только в Нью-Йорке может быть такое!

– Что сказал тебе Том?

– Что твою девушку арестовали и что ее папаша – прославленный взломщик. Весьма слабые основания для ареста.

– Слабые или нет, но сейчас ее допрашивают в полицейском участке. Это совершенно неприемлемо.

– Ты сейчас где?

– В такси. В пяти минутах езды от участка.

В трубке послышались приглушенные голоса.

– Рик, примерно в квартале от участка есть кафе «Стар-бакс». Жди меня там.

– Я еду за Самантой.

– Если ты появишься в участке один, они попытаются обвести тебя вокруг пальца и заставят наделать глупостей. Они просто обожают, когда богатенькие мальчики начинают им угрожать, особенно если явишься один, без адвоката, а вокруг уже наверняка кишит пресса. Копы будут счастливы завести на тебя дело.

– Я не дурак, – оборвал Рик, хотя сознавал, что и без того, находится на взводе и уже успел пригрозить Горстайну. – И не оставлю Саманту там ни на минуту.

– Послушай, я еду к судье Пеноса. Дай мне полчаса, и встретимся в кафе. Я раздобуду предписание судьи, и мы живо вытащим ее без всяких проволочек.

А вот это хороший план. Чем сильнее будет подкрепление, тем скорее они выиграют бой. Ричард даже сравнил логику Фила Риптона с теми наклонностями, которые Сэм назвала идеалами рыцаря в сверкающих доспехах.

– Тридцать минут, Фил. После этого я звоню губернатору и, если понадобится, иду туда во главе Национальной гвардии!

– Договорились. Я понимаю твои чувства, Рик. Но подожди меня.

Он подождет. Полчаса. И ни чертовой секундой больше.

Детектив Горстайн обошел серый металлический стол и неожиданно впечатал кушак в исцарапанную столешницу. Саманта с притворным зевком подняла на него глаза.

– Так вы добрый коп или злой?

– Я всего лишь парень, который хочет дать тебе отдохнуть, если расскажешь, где была прошлой ночью.

Теперь, освободившись от наручников и преодолев первый приступ паники, вызванный арестом и доставкой в полицейский участок, она постепенно пришла в себя и даже начинала наслаждаться сложившейся ситуацией, поскольку определенно умела манипулировать людьми и намеревалась поиграть с этим типом в кошки-мышки, И совсем не обязательно быть с ним доброй и приветливой, потому что именно он приказал надеть на нее наручники и потому что они оба знали: если для того, чтобы освободить ее, понадобится поднять со дна «Титаник», Рик сделает это. До сих пор худшим было то, что с неё сняли отпечатки пальцев и сфотографировали. Позже она подумает над тем, как вытащить из полицейской картотеки и то, и другое.

– Я буду куда более склонна верить вам, – протянула она, – если принесете мне диетическую колу и позволите позвонить по телефону.

Он схватил телефон с дальнего конца стола и повертел перед ее носом.

– Я вам не помешаю.

– Но и уйти – не уйдете, так ведь?

– Уйду.

– И встанете по другую сторону зеркала, верно?

Его зубочистка дернулась.

– Угу.

– Прекрасно, – присвистнула она. Если бы он хоть на минуту оставил ее в покое, она позвонила бы Стоуни. Рик, конечно, старается освободить ее, но нужен человек, который помог бы разрешить проблему Мартина, тем более что ей стало известно об исчезновении Хогарта, как раз когда она сообщила отцу, что будет ждать его в парке.

Под пристальным взглядом Горстайна она набрала номер Рика.

– Аддисон, – немедленно ответил тот.

Саманта сделала вид, что при звуках его голоса с ее плеч упала огромная тяжесть.

– Привет, мой горячий пирожок.

– Саманта! С тобой все в порядке?

– Они направляют мне в лицо прожектор и заставляют слушать Манилова,[2] – пожаловалась она.

Молчание.

– Рад, что ты развлекаешься, – выговорил он наконец, – тем более что я нахожусь на грани нервного срыва.

– Только не говори мамочке, – прохныкала она.

– Тебя слушают? – резко спросил он.

– Еще бы!

– Дай мне десять минут, любимая. Постарайся не сорваться.

– Это мне раз плюнуть.

– О'кей, – перебил Горстайн. – Ваше время истекло.

Саманта вытянула губы в трубочку, чмокнула воздух и повесила трубку. Она и без того знала, что Рик уже в пути, но услышав это от него самого, едва не потеряла сознание от радости.

Облегченно вздохнув, она дерзко уставилась на детектива.

– Вы, видно, считаете все это очень забавным, – продолжал детектив, облокотившись на стол, – но я действительно пытаюсь найти картину ценой в двенадцать миллионов долларов.

– В таком случае не следовало бы зря терять время, докапываясь до меня, старина. Потому что, если это ваш метод расследования, я найду Хогарта, прежде чем вы успеете оглянуться.

– Тогда почему бы не подсказать нам, с чего начать поиски?

У нее на этот счет родилась неплохая идея. Не с чего, а с кого…

– Эй, не забыли? Мой бизнес – защищать ценности других людей. Не красть.

– Следовательно, вы все равно плохо делаете свою работу, не так ли?

– Ешьте меня поедом. Я на все готова.

Он прав: она плохо справляется со своими обязанностями. Честно говоря, именно ее отсутствие позволило взломщику… то есть Мартину, украсть картину. Черт, до чего противно, когда ею манипулируют! И это при ее жизненном опыте!

– Кажется, я попал в точку?

Сэм подняла брови.

– И что вы этим хотите сказать?

– Что вы либо говорите правду, либо я не ошибся, и вы замешаны в этом по самые уши. Иначе говоря, я пока не решил.

– Что же, поскольку я все еще жду своего адвоката и свою колу, вам придется довольствоваться этим.

Горстайн принялся энергично жевать зубочистку. Возможно, у него их целый запас.

– Скажите, если бы я не арестовал вас, беседа велась бы в ином тоне?

Саманту так и подмывало ответить начистоту. Но этот тип хитер и увертлив, и следовало бы об этом помнить.

– Возможно, нет, – задумчиво вздохнула она, – если только вы снабдили бы меня кое-какой информацией и принесли содовую. В этом случае мы могли бы вместе поразмыслить над некоторыми фактами.

– Значит, вы помогли бы мне. Она невесело усмехнулась:

– Да. Если бы вы меня не арестовали. Боюсь, подобные вещи непоправимо портят отношения.

– Вы Джеллико и, следовательно, по моему мнению, способны на многое.

– Глупость чистой воды. И где моя чертова содовая?

Горстайн оглянулся на зеркало во всю стену.

– Принеси содовую.

– Похолоднее. Диетическую колу, – велела она, повернувшись в ту же сторону.

– Воображаете, что очень умны, – проворчал он, вставая и принимаясь снова обходить стол, – но главный здесь я и сейчас проверяю ваши отпечатки. Если за вами числится хотя бы неоплаченная штрафная квитанция, я задержу вас.

Она получила права всего три недели назад, так что шансы на штрафную квитанцию были крайне малы. Что же до остального… вряд ли она оставляла за собой улики. Впрочем, это неплохой тест. Сейчас она все узнает…

– Вижу, у вас много лишнего времени. Почему бы вам не позвонить детективу Фрэнку Кастильо из Палм-Бич? Правда, он из убойного отдела, но не стоит завидовать. Иногда я ему помогаю.

Очевидно, ее слова больно его задели.

– Послушайте, Джеллико… – процедил он, – я не…

– Задела за живое, верно?

Горстайн злобно прищурился.

– Вы выражаетесь вовсе не так, как человек, живущий в таунхаусе в Ист-Сайде.

– Если хотите, могу задрать нос и выражаться, как на балу у губернатора, но картину я не брала.

– Как насчет, алиби? Можете ли по крайней мере объяснить, где были?

Возможно, она и смогла бы признаться, что таксист высадил ее у парка в половине второго, а второй подвез к дому в начале четвертого утра. Однако статуя Болто находилась чересчур близко к дому, и в такси особой нужды не было. Она могла добраться до парка на машине, вернуться, украсть Хогарта, снова пойти в парк и взять такси до дома.

– Как насчет того, чтобы приняться за поиски людей, которые действительно украли картину, вместо того чтобы допрашивать человека, практически живущего в художественной галерее?

Что-то проворчав, он отшвырнул стул.

– Если бы вы были откровенны со мной и ответили на чертов вопрос, может, у меня было бы время начать поиски.

Саманта с насмешливой улыбкой наклонила голову набок.

– Простите, детектив, мне показалось, что вы не считаете виновной меня? Что-то я запуталась. Я помогаю найти вора, или я и есть воровка?

– Вот что я скажу: вы настоящая…

Дверь в комнату для допросов распахнулась, и на пороге появился немолодой мужчина с буйными клоками белых волос, беспорядочно росших над ушами.

– Отпустите ее, детектив.

Горстайн растерянно выпрямился.

– Что?!

– Боюсь, ваша милая беседа закончена, – рявкнул высокий лысеющий тип в дорогом костюме от Армани, протискиваясь мимо мистера Буйные Волосы. – Если, конечно, не хотите, чтобы вам вчинили судебный иск за незаконный арест.

Саманта, даже не пыталась скрыть ехидной ухмылки, особенно когда из-за спин незнакомцев выглянул Рик.

– Сэр Галахад, – пробормотала она, вставая.

На нем были джинсы и серая фланелевая толстовка поверх черной футболки. Ей показалось, что он излучал нескрываемую силу.

– Все хорошо? – прошептал он, обнимая ее.

Теперь да.

– Почти, – кивнула она, только сейчас осознав, в каком напряжении провела последний час. Все же в присутствии копов она не собиралась признаваться в чем-то подобном. – Ты успел к завтраку.

– Как и обещал.

– Что за вздор, капитан? – прорычал Горстайн. – У нее нет алиби, а ее папаша был…

– Прежде чем вы снова возьметесь за нее, – перебил Дорогой серый костюм, – стоило бы напомнить, что занятие ее отца – еще не причина для ареста. Счастливо оставаться.

Рик обнял Саманту за плечи, и все вместе двинулись к выходу. У самого порога Сэм не устояла против прощального выстрела.

– Вы все еще должны мне диетическую колу, Горстайн, – напомнила она разъяренному детективу.

В коридоре было полно копов, явно не обрадованных уходом Саманты. Ничего, обойдутся! Не слишком-то ей нужна их дружба. И к тому же ей не терпелось поскорее убраться отсюда.

Армани, загородив ей дорогу, протянул бумажный пакет, в котором лежали ее сумочка и телефон.

– Подгони лимузин поближе, Рик, – посоветовал он, поправляя очки. – Не стоит ждать на улице.

Рик кивнул и вытащил из кармана мобильник.

– Саманта, это Фил Риптон, – представил он, набирая номер. – Фил, это моя Саманта.

Они пожали друг другу руки. Теплое, твердое пожатие. Ни потных ладоней, ни колебаний, ни демонстрации мужской силы. Класс! Еще один порядочный адвокат. До встречи с Томом Доннером она не думала, что подобные типы еще существуют в природе.

– Учитывая все обстоятельства, – улыбнулась она, – я очень счастлива познакомиться.

Фил кивнул:

– Мы пока еще не распутали это дело, но главным требованием Рика было вытащить вас отсюда.

Рик звонко щелкнул флипом телефона.

– Бен нас ждет. Пойдем отсюда к чертовой матери.

– Аминь, – с чувством подтвердила Саманта, сжав его пальцы.

Рик, хмурясь, повернул ее руку ладонью вверх.

– Они сняли твои отпечатки, – сказал он, сверкнув синими, как Карибское море, глазами.

Оба прекрасно понимали, что это означает.

– Да, – прошептала она. Только сейчас ее настигла запоздалая реакция в виде неудержимого озноба.

– Нельзя ли убрать их из картотеки? – обратился Рик к Риптону.

Дерьмо какое! Это она навлекла на его голову кучу неприятностей, и теперь он потерял контроль над ситуацией. Черт возьми, все катится неизвестно куда, а ей позарез нужны кое-какие гребаные ответы!

– Я займусь этим, как только приеду в контору.

Саманту вводили в полицейский участок с черного хода, куда имели доступ только копы и правонарушители. Теперь же они вышли на переднее крыльцо, и, когда Рик толкнул плечом дверь, она поняла, почему он велел Бену подъехать как можно ближе.

– Иисусе, – пробормотала она, подвигаясь ближе к Рику. – Они собрались здесь из-за меня?