– Энтони, ну пожалуйста, отправляйся вместо меня на эту выставку! – Габриэла умоляюще сложила ладони, надеясь хоть так повлиять на не поддающегося на ее уговоры напарника.
      – Габи, милая. – Энтони взглянул на старшего менеджера туристического агентства «Бэби трэвел» глазами безумно влюбленного мальчишки. – Я не могу. Во-первых, мне, так сказать, не положено по статусу представлять нашу фирму на столь важных мероприятиях. Там ведь собираются специалисты в области туристической индустрии со всех штатов… Кто такой я, Энтони Бриджесс? Штатный оператор бронирования авиабилетов. Кстати, я тебе уже заказал билет на самолет до Нью-Йорка. Так что не упрямься. Лучше улыбнись. Мириам терпеть не может хмурых физиономий. Разве ты забыла о «кредо нашего строгого, но справедливого директора»? – передразнил интонации начальницы Энтони.
      Габриэла едва заметно приподняла уголки губ.
      Тридцатипятилетняя Мириам являлась для всех сотрудников «Бэби трэвел» воплощением прирожденной бизнес-леди. Поразительно, но для руководителя довольно крупной туристической фирмы, казалось, нет ничего невозможного. Она проворачивала самые невероятные проекты, продвигала на туристический рынок все новые и новые туры, предлагая каждый сезон клиентам какую-нибудь изюминку.
      Если все туроператоры Сан-Франциско призывали горожан отправляться на отдых во Флориду, то Мириам тут же проводила беспрецедентную по вложению средств и фантазии рекламную кампанию, в результате которой большинство отдыхающих отправлялись на Гавайи. Конечно же воспользовавшись услугами агентства «Бэби трэвел», руководимого ею.
      Конкуренты каждый раз кусали локти от досады, но так и не смогли найти эффективное противоядие. Мириам Грэй создавала впечатление неуязвимой и непобедимой соперницы.
      Только работники «Бэби трэвел» знали о маленьких слабостях» начальницы. Мириам обожала эклеры, воздушные шары и дамские романы.
      А еще у миссис Грэй были принципы, которых она неукоснительно придерживалась и требовала того же от своих подчиненных. Если кто-то позволял себе хотя бы намек на сомнение в их целесообразности, Мириам Грэй тут же повышала голос и, уперев руки в бока, громогласно провозглашала: «Я строга, но справедлива!».
      Так вот, одним из принципов ее работы был следующий: «Никогда, ни при каких обстоятельствах не грубите клиенту. Поверьте, ему абсолютно плевать, что у вас дома прорвало водопроводную трубу или болит голова. Улыбайтесь всем и всегда».
      Впрочем, улыбаться – не такая уж сложная задача. Габриэла Тоулз-Бэй от природы была жизнерадостной и веселой. Гораздо труднее ей бы пришлось, если бы начальница, наоборот, приказала сохранять серьезность.
      В свои двадцать пять лет Габриэла походила скорее на выпускницу школы. Стройная, невысокого роста. Таких женщин принято называть миниатюрными. Как говорят французы, маленькие женщины созданы для любви. Странно, но Габриэла всей своей жизнью опровергала старинную мудрость. Никакой любви в ее жизни не было. По крайней мере, настоящей. Такой, о которой она читала в сказках.
      Мать часто упрекала ее в том, что она слишком предвзято относится к мужчинам, подчас требуя от них невозможного. Габриэла шутливо отвечала, что вовсе не завышает планку. Ей нужен самый обычный, ничем не выдающийся, среднестатистический… принц. Можно даже без белого коня.
      Жгучая брюнетка с длинными волосами, оттенявшими белую фарфоровую кожу и неправдоподобно синие глаза, она привлекала множество мужских взглядов. Однако ни одному из претендентов так и не удалось ее приручить.
      Забавно, но, работая в туристическом агентстве «Бэби трэвел», которое специализировалось на организации путешествий с детьми, сама Габриэла еще не испытала радостей и трудностей материнства. Поэтому консультируя клиентов, она опиралась прежде всего на опыт Мириам Грэй и Мэри Картер, своей лучшей подруги и по счастливой случайности коллеги.
      – Энтони, ты так говоришь, словно я здесь властительница судеб. Я всего лишь турменеджер. Как и Мэри. Почему же отправляют снова меня?
      Энтони вздохнул и терпеливо повторил:
      – Потому что, Габи, ты всем им задашь жару. Никто, кроме самой Мириам, не сможет так увлекательно и убедительно рассказать о достоинствах нашей компании. Так как Мириам будет занята до конца недели в Сан-Франциско, то в Нью-Йорк придется лететь тебе. А что касается Мэри… – Энтони помедлил, боясь обидеть кого-нибудь из неразлучных подружек. – Она совершенно очаровательное создание, замечательный менеджер и обожаемый мной человечек, но… – Энтони пожал плечами. – Во-первых, она и пяти минут не может быть серьезной. Наверняка ее уже через минуту с начала доклада разберет смех. А во-вторых, не забывай, Габи, что ей нужно заботиться о Чарли. Не может же она тащить с собой трехлетнего ребенка!
      – Как всегда. – Габриэла вздохнула. – Такое ощущение, словно у меня нет никаких забот в жизни, помимо «Бэби трэвел». Еще бы! У меня ведь нет мужа, ребенка… а почему, спрашивается? Потому что я с утра до ночи торчу в офисе и ломаю голову над тем, куда бы еще отправить привередливого и избалованного нами же туриста! Мэри повезло больше. Уж не знаю, когда она успела родить. – Габриэла скрестила на груди руки и угрюмо уставилась в одну точку.
      – Не жалуйся. Можно подумать, тебе самой это не нравится.
      Габриэла мигом просветлела и кокетливо улыбнулась.
      – Нравится. Но…
      – Кстати, хочешь новый анекдот? – Не дожидаясь ответа, Энтони начал рассказывать очередную забавную историю, выуженную из Интернета во время только что завершившегося обеденного перерыва: – В салон самолета заходит стюардесса: «Уважаемые пассажиры, самолет приземляется. Пристегнитесь, пожалуйста, а то будет как в прошлый раз». «А как было в прошлый раз?» – спрашивает кто-то из пассажиров. «Тех, кто не пристегнулся, по стенке размазало, а кто пристегнулся – выглядели как живые».
      – Господи, Энтони! – возмущенно воскликнула Габриэла. – Что за ужасный анекдот! Ты специально решил мне окончательно испортить настроение перед полетом?
      Энтони недоумевающе поднял брови. Неужели он обидел Габриэлу? Он ведь старался ее развеселить. Вот так всегда. Вечно он допускает промахи и досадные ляпы. Да к нему вообще никто в «Бэби трэвел» не относится серьезно. Привыкли видеть в нем шута и… всеобщего ребенка. Наверняка они даже не знают, сколько ему лет. Мэри то и дело угощает его домашними пирожками и йогуртами, которые заранее закупает на двоих: для своего трехлетнего Чарли и для Энтони. Мириам так вообще вечно сюсюкается и треплет волосы, словно общается с забавным щенком.
      Но хуже всех Габриэла. Нет, она никогда не грубила, не пыталась оскорбить или унизить его! Она всего лишь не замечает его влюбленных взглядов и намеков. Перекусить в обеденный перерыв хот-догами, сходить с ним на бейсбольный матч или поиграть субботним вечером в бильярд – это всегда пожалуйста. Но стоит Энтони пригласить Габриэлу в ресторан на романтический ужин, как она тут же начинает смеяться, словно он только что рассказал ей очередной анекдот о туристах.
      Впрочем, обижаться на Габриэлу было бы глупо. Она ведь делает это не со зла. Так уж вышло, что любимая женщина не видела в нем мужчину. Для нее Энтони – лучший друг, младший брат, коллега, на которого всегда можно положиться. Еще лучше переложить обязанности и рутинную работу. Он ведь никогда не откажет. Не скажет, что устал или спешит на свидание. Ха! Энтони уже и забыл, когда был на свидании в последний раз. Во всяком случае, никаких серьезных отношений он не заводил с тех самых пор, когда в «Бэби трэвел» появилась Габриэла Тоулз-Бэй. Когда же это было? Дай бог памяти… почти три года назад.
      Однако Энтони вполне объективно оценивал свою внешность: светлые кудряшки, чистые голубые глаза, ямочки на щеках – все это придавало ему вид вечного ребенка, наивного, умилительного и беззащитного. Никто не желал видеть за столь мальчишеским обликом сильного, мужественного, умного мужчину.
      Однако стоило в офисе сломаться телефону, компьютеру или иному чуду техники, с которым дамы агентства были, что называется, на «вы», так они тут же мчались к Энтони и слезно молили сделать хоть что-нибудь. Со временем Энтони смирился со своим положением.
      Единственный мужчина в женском королевстве «Бэби трэвел». Повелитель принтеров, сканеров, компьютеров, ксероксов, модемов, факсов и телефонов.
      – В чем дело, Габи? Почему ты нахмурилась? – постаравшись сохранить веселый голос и беззаботное выражение лица, спросил Энтони.
      – Ты ведь знаешь, что я до смерти боюсь летать на самолетах! Спасибо, что лишний раз напомнил мне о шансах безвременно погибнуть.
      – Что за шум, а драки нет?
      Стройная молодая женщина в свободной блузке и светлых брючках появилась настолько неожиданно, что Габриэла и Энтони одновременно резко повернули головы в сторону входной двери.
      – Мэри! – с облегчением воскликнули они, мысленно поблагодарив Всевышнего, что случайной свидетельницей их недолгой перепалки была не Мириам.
      Начальница всыпала бы им по первое число за ссоры в рабочее время, когда в любой момент может зайти клиент. Создание благоприятного климата в компании – еще один из нерушимых принципов Мириам Грэй.
      – Привет, ребята. Что-то вы рано вернулись после перерыва.
      – Вообще-то, Мэри, это ты опоздала, – ответила Габриэла. – Как всегда.
      Мэри удивленно посмотрела на Энтони, словно спрашивая: что это с ней сегодня?
      – Наша Габи упирается и не желает лететь в Нью-Йорк на выставку и семинары по повышению квалификации, – пояснил он причину дурного расположения духа коллеги.
      Габриэла недовольно фыркнула и язвительно добавила:
      – А Энтони всячески пытался меня успокоить и развеселить рассказами об авиакатастрофах.
      – Энтони! – тоном строгой мамочки сказала Мэри.
      Энтони мгновенно представил, как она сейчас поставит его в угол и не разрешит съесть после обеда шоколадную конфету. От воображаемой сцены ему стало смешно.
      – Что на этот раз? – спросила Габриэла.
      – Так… анекдот вспомнил.
      – Расскажи, пока Мириам нет. – Мэри подошла ближе к Энтони и Габриэле и присела на краешек рабочего стола подруги.
      Габриэла демонстративно подняла глаза к потолку и скрестила на груди руки, словно ее вовсе не интересовало то, что собирался рассказать Энтони.
      – Из дневника дамы, путешествующей по Атлантическому океану, – приступил к повествованию Энтони, бросив мимолетный взгляд на Габриэлу. Та по-прежнему изображала безразличие и недовольство. Он все-таки продолжил: – «Понедельник. Проходя мимо, капитан ласково мне улыбнулся. Вторник. Утром капитан пригласил меня на капитанский мостик… Среда. Сегодня капитан сделал мне неприличное предложение. Четверг. Капитан грозит, что потопит корабль, если я не уступлю его домогательствам. Пятница. Как я счастлива!.. Нынешней ночью мне удалось спасти от верной гибели четыреста пассажиров, среди которых много женщин и детей».
      Мэри заливисто рассмеялась и покосилась на подругу, которая всеми силами старалась сдержать улыбку.
      – Габи, не куксись. Не обижай Энтони.
      – Энтони невозможно обидеть, – огрызнулась Габриэла. – Он только и знает, что трепать языком и рассказывать дурацкие или пошлые анекдоты. Откуда только он их берет?
      Энтони опустил глаза и перестал улыбаться.
      – Ладно, я пойду в свой кабинет. Не хочу, чтобы Мириам застала меня за моим «обычным» занятием. Габриэла, зайди потом за своими билетами на самолет. Вылет завтра утром. Если не ошибаюсь, в восемь тридцать.
      – Опять не высплюсь, – пробурчала себе под нос Габриэла. – Мэри, не будешь ли ты так любезна освободить мой письменный стол от… мм, своего присутствия.
      Мэри помахала рукой Энтони, который через мгновение скрылся за дверью, а затем, насупив брови, отчитала подругу:
      – Габи, зачем ты с ним так?
      – Мэри, слезь с моего стола. Прошу, – терпеливо повторила Габриэла, попытавшись улизнуть от ответа.
      Мэри соскочила с угла столешницы. На пол слетело несколько листков с предложениями агентства для клиентов.
      Габриэла недовольно поцокала языком. Мэри быстро собрала разлетевшиеся бумаги и аккуратно сложила их стопкой на прежнем месте.
      – Что тебе сделал Энтони?
      – Ничего. Ты ведь знаешь, что мы друзья. Он вовсе не обижается. Просто… у меня сегодня дурное настроение. Я и впрямь не хочу лететь на эту выставку. Мириам наверняка перепоручит мне миллион дел. Я уже представляю, какой чемодан с буклетами мне придется тащить с собой. К тому же я устала.
      Мэри удивленно вскинула брови.
      – Да-да, – поспешила ответить на немой вопрос подруги Габриэла. – Я работаю практически без выходных. А так называемые выходные провожу в рекламных или инфотурах, разъясняя региональным представителям «Бэби трэвел» что да как.
      – Неужели ты предпочла бы проваляться уик-энд на диване перед орущим телевизором с миской попкорна? – скептично усмехнувшись, спросила Мэри.
      – Представь себе, да!
      Брови Мэри поднялись еще выше.
      – Ясно. У тебя пэ-эм-эс, но при чем же здесь Энтони?
      – Мэри, ты в своем репертуаре, – с улыбкой ответила Габриэла. – У тебя один ответ на сто бед. А Энтони?.. Он просто попал под горячую руку.
      – Габи, он ведь любит тебя, – доверительно произнесла Мэри. – Он так на тебя смотрит. Как на божество. Мне бы такого парня. Он бы носил меня на руках, дарил цветы… – Мэри мечтательно закатила глаза. – Вместо этого мне попадаются одни уроды.
      – Что на этот раз? – обеспокоенно спросила Габриэла.
      Мэри пожала плечами и неохотно ответила:
      – Майкл приходил вчера вечером. Вспомнил о том, что у него есть сын. Думал, что одной пластмассовой машиной можно купить любовь ребенка.
      – А ты? – осторожно спросила Габриэла.
      – А что мне оставалось делать? Не могла же я выставить его за дверь на глазах у Чарли?! Пришлось изображать гостеприимную хозяйку, которая страшно рада, что ее бывший муженек зашел на огонек с подарками. Видимо, его новая женушка не настолько терпелива, как в свое время была я. У Майкла еще хватило наглости плакаться мне на жизнь. И это после того, как он бросил меня беременную! Без работы, без жилья, без средств к существованию. Если бы не ты, Габи, и не Энтони…
      – Ну вот! Мы снова вернулись к обсуждению нашего героя – Энтони Бриджесса.
      – Габи, ну скажи, чем он тебе не угодил, а? Он ведь просто сокровище. Добрый, внимательный, веселый. Кроме того, он любимчик Мириам. Глядишь, станет нашим начальником.
      – Не преувеличивай. Мириам относится к нему, как к собственному ребенку. Впрочем, Энтони и есть ребенок. Я даже не могу представить нас вместе. – Габриэла минуту помолчала, а затем добавила: – Нет, не получается. Целоваться с ним – все равно что совращать несовершеннолетнего. Мне нужно чувствовать, что рядом – мужчина. Сильное плечо, на которое я смогу опереться в любую минуту. Ну скажи, Мэри, разве Энтони подходит на роль защитника и охотника?
      Мэри промолчала.
      – Вот видишь. – Габриэла вздохнула. – Ты и сама это прекрасно понимаешь. Я же не подхожу на роль мамочки большого ребенка. Кстати, ты могла бы стать прекрасной парой для Энтони.
      – Я?
      – Конечно. Ты ведь обожаешь обо всех заботиться. Начиная со своего Чарли и заканчивая бездомными животными. Почему бы тебе не намекнуть Энтони…
      – Ты с ума сошла, Габриэла! У меня нет никаких шансов. Энтони без ума от тебя. Вот только ты почему-то отказываешься это замечать.
      – Я вовсе не отказываюсь, однако не хочу накалять обстановку. Зачем? Пусть лучше все останется как есть. Мы хорошие друзья. Я никогда не откажу Энтони в помощи. Надеюсь, и он тоже не оставит меня в беде.
      – Еще бы!
      Мэри открыла сумочку и достала из нее плитку шоколада.
      – Хочешь? – с улыбкой спросила она. – Молочный с орешками. Купила специально ради тебя. Знала, что ты будешь не в духе после известия о семинарах и выставке.
      – Так ты знала об этом?! – накинулась на подругу Габриэла.
      Мэри пожала плечами.
      – Ну, Мириам вчера вскользь упомянула о предстоящей выставке. Я думала, что ты тоже сразу поняла, кого на нее отправят. Я еще удивилась, что ты не заартачилась на вчерашней планерке. Думаю, раз Габриэла спокойна, то и я не стану ничего говорить.
      – Значит, всем в «Бэби трэвел» все ясно. Габриэла Тоулз-Бэй – самая свободная и легкая на подъем. Ей ничего не стоит приехать из Буффало и на следующий же день отправиться в Нью-Йорк. Конечно, ведь у нее так хорошо подвешен язык. Ей ничего не стоит убедить полторы сотни первоклассных специалистов туристической индустрии в том, что лучше «Бэби трэвел» компании нет. Во всяком случае, на Североамериканском континенте! – на едином дыхании выпалила Габриэла, повысив голос настолько, что почти перешла на крик.
      – Габи, не заводись. Вылет только завтра. У тебя еще есть время сходить на свидание.
      – С кем?! – в сердцах воскликнула Габриэла. – С Энтони?! Больше все равно не с кем. Даже клиенты «Бэби трэвел» – сплошь примерные семьянины и верные мужья, собирающиеся в отпуск с женами и детишками.
      – А чем плох Энтони?
      Габриэла тяжело вздохнула.
      – Я не желаю больше с тобой спорить. Давай лучше посмотрим, что нового выкинули на рынок конкуренты. Я еще не проверяла электронную почту. Энтони, кажется, упоминал о нескольких спецпредложениях, от которых, по его уверениям, у Мириам волосы встанут дыбом.
      – Скорее зачешутся руки. – Мэри усмехнулась. – Наша миссис Грэй не упустит случая потягаться силами с кем-либо. Готовься к напряженной работе. Если предложения конкурентов действительно убийственны, то нам придется попотеть, чтобы сформировать еще более привлекательный турпродукт.
      Габриэла расплылась в улыбке.
      – Как только придет Мириам, объявлю ультиматум: либо я не лечу в Нью-Йорк, либо ухожу сегодня раньше всех домой.
      – Удар ниже пояса. Мириам придется согласиться.
      – Я знаю, – довольно потерев руки, ответила Габриэла.
      – Неужели тебе не жаль меня? Если ты уйдешь, мне придется остаться сверхурочно.
      – Очень жаль, дорогая. Надеюсь, Энтони развлечет тебя парочкой-другой свежих анекдотов.
      Мэри показала подруге язык и уселась на свое рабочее место. Держать в себе эмоции Мэри не умела. Тем более общаясь с подругой или с Энтони.
      Она вечно подшучивала над собой, матерью-одиночкой, вкалывавшей с утра до ночи в турагентстве, а затем бежавшей за сыном в детский сад. Как ни странно, два неудавшихся брака нисколько не испортили характер Мэри. Она по-прежнему была весела и с оптимизмом смотрела в будущее. Ежедневное посещение спортзала, диеты и по возможности здоровый образ жизни – все ради ожидаемого третьего мужа, которого ей недавно предсказала гадалка. По словам прорицательницы, Мэри со дня на день должна была встретить мужчину своей мечты.
      Габриэла с Энтони тайком посмеивались над подругой, с энтузиазмом «взявшейся за себя» накануне важного момента. Однако вслух старались не высказывать скептических соображений относительно достоверности предсказаний доморощенных магов и оракулов, которых в последнее время расплодилось свыше всякой меры.
      Главное, что Мэри расцветала с каждым днем все сильнее. Впрочем, идеальный маникюр, ухоженная кожа и длинные светлые волнистые волосы, которыми Мэри была вечно недовольна, привлекали внимание не одного потенциального мужа. Однако Мэри твердо решила, что третий муж станет для нее последним. Дело за малым – найти идеального мужчину, который будет без ума любить не только ее, но и маленького Чарли.
 
      Габриэла заняла свое место в салоне самолета и вытащила из кармана записку, которую ей вручил накануне вечером Энтони. Габриэла дала ему клятвенное обещание прочитать послание только после посадки. До взлета оставалось еще двадцать с лишним минут. Два соседних кресла были еще пусты.
      Развернув вырванный из блокнота листок, Габриэла поразилась количеству написанного. Она полагала, что Энтони ограничился парой дежурный фраз вроде «счастливого пути» или «удачного выступления на конференции». Энтони, по всей видимости, сочинил целую напутственную поэму. Неужели нельзя было все это просто сказать? Мальчишество чистой воды, подумала Габриэла, приступив к чтению написанного не по-детски ровным и аккуратным почерком Энтони:
      «Бар в аэропорту: музыка, столики… У стойки два господина.
      Первый: Пропустим по рюмочке, сэр?
      Второй: Не могу, сэр, я шофер.
      Первый. Жаль. Но я все же выпью. По счастью, я-то не шофер.
      Второй. Искренне завидую, а кто вы по профессии?
      Первый: Летчик.
      Через некоторое время взлетает самолет. В кабину пилота входит стюардесса. В кресле пилота сидит толстый джентльмен в подтяжках.
      Стюардесса: Сэр, чашечку кофе?
      Джентльмен: Да, спасибо. Как у вас тут здорово! Кстати, а где пилот?».
      Габриэла скомкала записку и снова опустила ее в карман пиджака. Энтони неисправим. Вечно со своими шуточками! Удивительно, что ему хватило благоразумия не рассказывать мне этот анекдот. Иначе мы бы снова поссорились. Когда раздражение улеглось, Габриэла еще раз прокрутила в голове только что прочитанный анекдот и улыбнулась.
      Ну, с моим-то пилотом все в порядке. Долечу мигом. Ничего сверхъестественного не случится. Я уже летала сотню раз. Большую часть перелетов даже и не вспомню. Скорее всего, я и сегодняшний полет выкину из памяти, как только приземлюсь в аэропорту Нью-Йорка.
      Габриэла ошиблась. Этот полет она будет вспоминать каждый день. И каждый раз испытывать все новые и новые переживания: волнение, надежду, досаду, счастье и горе.

      Габриэла настолько погрузилась в изучение рекламных проспектов, которыми ее снабдила перед поездкой Мириам Грэй, что не обратила ни малейшего внимания на своих попутчиков.
      Ничего удивительного. Кейс, который взяла с собой Габриэла, был набит битком и весил не меньше трех килограммов. Бегло просмотрев несколько десятков страниц, Габриэла осознала, что запомнить все ей не удастся. Максимум, что в ее силах, составить некое, весьма приблизительное представление об информационном наполнении. Хорошо, что свой доклад она написала еще пару недель назад и успела опробовать на презентации новой туристической программы «Бэби трэвел».
      Неожиданно Габриэла почувствовала, что кейс, лежавший на коленях, падает. Вместе с пачкой бумаг, которые она из него достала, но еще не успела прочитать.
      – Ой! – вскрикнула она и нагнулась, чтобы собрать разлетевшиеся бумаги.
      – Позвольте мне вам помочь, – раздался где-то над ее головой приятный мужской голос.
      – Не стоит… я… я сама справлюсь, – ответила Габриэла, даже не взглянув на доброго самаритянина.
      – И все же я помогу.
      Габриэла повернула голову влево и тут же столкнулась взглядом с мужчиной. Сконфуженно улыбнувшись, Габриэла пояснила:
      – Видите ли, я случайно уронила… так глупо и неловко получилось. Не беспокойтесь. Я сама все соберу.
      Мужчина улыбнулся. Во внешних уголках его карих, почти черных глаз появились крохотные морщинки-смешинки. Невзирая на ее возражения и объяснения, он уже принялся собирать разбросанные бумаги. Через пару минут все было собрано. Габриэла и галантный незнакомец переглянулись, словно тайные сообщники, и поднялись, чтобы занять свои места.
      – Я за вами наблюдаю уже полчаса, – признался мужчина, когда понял, что Габриэла вновь собирается погрузиться в изучение бумаг.
      Она с интересом посмотрела на попутчика.
      Привлекательный брюнет. Лет тридцати – тридцати двух. Насчет роста сказать сложно. Скорее всего, он значительно выше ее. Впрочем, это и неудивительно. Габриэла вообще редко встречала мужчин, которые не чувствовали бы себя рядом с миниатюрной женщиной великанами и всесильными Геркулесами. Однако самое главное – глаза. Черные глаза смотрели прямо на нее. Габриэле даже стало чуть не по себе от столь нескромного разглядывания со стороны абсолютно незнакомого мужчины. Тем более после его слов.
      – Впервые вижу такую серьезную и деловую женщину в самолете, – продолжил незнакомец.
      Габриэла любезно улыбнулась, своевременно вспомнив о принципах Мириам Грэй. «Как бы тебя не доставали занудные или чрезмерно любопытные типы, делай вид, что ты счастлива и получаешь небывалое удовольствие от общения с ними», – словно услышала голос начальницы Габриэла.
      – Я лечу в Нью-Йорк по делам.
      Габриэла решила не пускаться в долгие объяснения. В конце концов, ее попутчику просто скучно, нечем заняться… вот он и решил немного поболтать. Габриэла еще раз внимательно посмотрела на мужчину, сидевшего по соседству. Очень даже ничего, подумала она, однако тут же отогнала от себя непозволительно вольную мысль. Сейчас не время кокетничать и флиртовать. Через несколько часов ей предстоит внушить негативно настроенным коллегам по цеху если не любовь, то, по крайней мере, уважение к туристическому агентству «Бэби трэвел».
      – Какое совпадение! Я тоже. – Мужчина улыбнулся. – Открою вам один секрет. Девяносто девять процентов пассажиров рейса Сан-Франциско – Нью-Йорк летят по делам.
      – Да, пожалуй, вы правы. – Габриэла снова смущенно улыбнулась.
      – Меня зовут Тэд Винсент. Я работаю хирургом в клинике Святой Грейс. – Он выдержал паузу и, так как Габриэла не поспешила с ответным представлением, спросил: – А как зовут мою очаровательную, но чрезмерно деловую попутчицу?
      – Габриэла. Габриэла Тоулз-Бэй. Турменеджер компании «Бэби трэвел».
      – Извините, возможно, я не совсем вас понял. Это что-то вроде выездной няни?
      – Нет-нет. – Габриэла нашла в себе силы рассмеяться, в то же время недовольно подумав: неужели я похожа на няньку? В таком случае из моего кейса вываливались бы соски и погремушки, а не рекламные буклеты. – Я всего лишь формирую и продаю клиентам семейные туры. «Бэби трэвел» специализируется на организации отдыха с детьми. Я же в основном сижу в офисе или… – Габриэла вздохнула, – езжу по Штатам на всяческие выставки и семинары.
      – Ясно. Значит, сейчас именно такой случай?
      – Верно.
      – И когда же вы вернетесь в Сан-Франциско?
      – Через две недели.
      Габриэла с подозрением взглянула на Тэда. Что за вопросы? Простое любопытство или нечто большее? Даже не мечтай, Габи, сказала она себе. Этот мужчина наверняка женат. Давно и счастливо. Скорее всего, ты его заинтересовала как специалист по семейному отдыху. Возможно, следующий его вопрос будет о том, куда лучше отправиться с грудным ребенком или с двумя близнецами. Браво, Габи. Даже в самолете ты умудряешься найти клиента! Мириам наверняка бы тебя похвалила.
      Тэд обезоруживающе улыбнулся.
      – Габи… Можно вас так называть? Оставьте мне, пожалуйста, номер своего телефона.
      – О, вы можете найти телефон офиса «Бэби трэвел» в любом справочнике.
      – Кажется, вы меня не поняли, – с едва заметной усмешкой ответил Тэд. – Мне нужен ваш телефон. Домашний или сотовый, как вам будет удобнее.
      – Мой телефон? – переспросила Габриэла. Ее колени так сильно задрожали от волнения, что кейс лишь чудом снова не упал.
      – Неужели вас удивляет, что мужчина просит оставить номер телефона? – Тэд заглянул ей в глаза, и Габи едва успела опустить ресницы, чтобы снова не обжечься о взгляд его угольно-черных глаз. – Уверен, что у вас нет отбою от поклонников. Хотя… извините, я болван! – Он хлопнул себя по лбу с такой силой, что Габриэла испугалась, не проломил ли он себе череп.
      – В каком смысле? – спросила она, удостоверившись, что с Тэдом все в порядке.
      Единственное изменение – исчезла улыбка. Только сейчас Габриэла осознала, что именно его улыбка лишала ее уверенности в себе. Сейчас же ей стало гораздо проще разговаривать с Тэдом: словно перед ней сидел всего лишь очередной клиент, которому нужно что-то разъяснить, ответив на ряд простых и ожидаемых вопросов.
      – Вы замужем?
      Габриэла растерянно похлопала ресницами.
      – Не надейтесь, что я извинюсь за бестактный или слишком… э-э-э… личный вопрос.
      И – о ужас! – Тэд снова улыбнулся, а Габриэла окончательно сконфузилась. Впервые в жизни она встретила такого самонадеянного и… симпатичного парня. Чертовски уверенного в себе. Судя по краткой беседе, умного и рационального до мозга костей. Возможно, холодность и некоторая «психологическая броня» – отпечаток профессии хирурга. Габриэла не раз слышала, что люди, которым часто приходится сталкиваться со смертью, начинают относиться к ней куда спокойнее. Как к неизбежному финалу человеческой комедии.
      – Итак, вы не замужем, – так и не дождавшись ответа, произнес Тэд. – Почему?
      – Это… это вас не касается, – едва слышно пролепетала Габриэла.
      – Что ж, попробую догадаться. – Тэд приложил палец к губам и несколько секунд подумал: – Ждете принца или считаете, что все мужчины – недостойные вас существа? Скорее первое. Вы больше похожи на романтика, нежели на прожженную стерву, прошедшую огонь, воду и медные трубы. Я угадал?
      Габриэла с вызовом посмотрела в его глаза.
      – Угадали. Поздравляю. Не желаете побеседовать об этом с моей мамой? Ее тоже больше всего интересует моя личная жизнь и причины, по которым я до сих пор не обзавелась мужем и десятком ребятишек.
      Тэд рассмеялся.
      – Ну, надеюсь, с вашей мамой мы еще побеседуем. Чуть позже. А поводу десятка малышей… – Он оценивающе осмотрел Габриэлу. – Вы неплохо сохранились. Я не дал бы вам больше двадцати лет.
      – На этот раз не угадали. Мне двадцать пять.
      Габриэла сама себе удивлялась: зачем она вступила с Тэдом в дискуссию? Зачем было говорить о своем возрасте? Лучше было промолчать или сослаться на занятость и вновь погрузиться в чтение.
      Обмануть себя Габриэле не удалось. Читать скучные отчеты или прямо противоположно яркие и броские рекламные проспекты ей сейчас хотелось в последнюю очередь. Тэд притягивал ее. Чем? Она и сама еще не поняла. Может быть, именно поэтому ей и не терпелось узнать о нем побольше?
      Перехватив инициативу, Габриэла спросила:
      – Вы, значит, врач?
      Тэд кивнул.
      – Никогда бы не сказала.
      Неожиданно Габриэла взглянула на Тэда свежим взглядом – и ее осенило! Вот что ее поразило в первую очередь! Пусть и бессознательно, но она почувствовала двойственность… парадоксальность натуры нового знакомого. Так как ее мысли были целиком и полностью заняты разлетевшимися бумагами, она не могла рационально оценить внешний вид Тэда. Однако где-то в закоулках сознания она, видимо, все же регистрировала первые, наиболее сильные и определяющее дальнейшее отношение впечатления.
      Тэд был одет во все черное. Черная обтягивающая футболка… Кстати, у него спортивная фигура, отметила про себя Габриэла во время второго, уже осознанного осмотра Тэда. Мускулы, пожалуй, даже слишком сильно накачаны. Во всяком случае, для врача. В конце концов, он хирург, а не средневековый костоправ.
      Далее. Черный пиджак и черные брюки… Габриэла едва поборола искушение снова полезть под кресло, чтобы удостовериться, что носки и туфли Тэда тоже черного цвета. Вот бы она смеялась, обнаружив темно-синие носки!
      – Почему? – Похоже, настала очередь удивляться и смущаться Тэду.
      – Вы скорее напоминаете мне… гм… мафиози из фильмов об Аль Капоне.
      Тэд облегченно вздохнул и улыбнулся.
      – А, вас смутил черный цвет? Мой любимый. Знаете, так устаешь от белых халатов и больничных стен, что готов обрядиться в серо-буро-малиновый, лишь бы избавиться от стерильной белизны.
      – По-вашему, черный цвет и серо-буро-малиновый – одно и то же? – усмехнулась Габриэла.
      Она уже и думать забыла о подготовке к конференции и выставке. Тэд интересовал ее куда сильнее. Нечасто встретишь настолько неординарно мыслящего человека.
      – А вы когда-нибудь пробовали смешать все краски?
      – Вообще-то нет. Я была слишком прилежной и аккуратной девочкой. Небо рисовала только голубым, траву – зеленой, и так далее. А вот ваши детские рисунки, судя по всему, не мешало бы показать психологу.
      – Боюсь, мои родители с этим опоздали. Однако вернемся к нашему разговору.
      – К какому?
      – Габи, только не говорите, что уже забыли о том, что обещали оставить мне номер своего телефона.
      – Я ничего не обе… – начала было Габриэла, но, не закончив фразу, настороженно спросила: – Зачем?
      Тэд пожал плечами.
      – Я хочу вам позвонить через пару недель, когда вы вернетесь в Сан-Франциско. Надеюсь, вы не откажете мне в удовольствии угостить вас чашечкой кофе?
      – Откажу, – категорично ответила Габриэла и тут же испугалась, что Тэд в свою очередь откажется от дальнейших уговоров и смиренно замолчит. – То есть… я хотела сказать, что откажусь от кофе… я предпочитаю чай.
      Тэд снова ослепительно улыбнулся.
      – Что ж, я получу не меньшее удовольствие, если вы согласитесь встретиться со мной и выпить чашку чаю. Итак, я записываю.
      Габриэла опустила глаза и с удивлением обнаружила, что Тэд уже вооружился шариковой ручкой и блокнотом.
      Не веря в действительность происходящего, Габриэла продиктовала номер своего домашнего телефона практически незнакомому человеку. Некоему Тэду Винсенту из клиники Святой Грейс. Однако самое поразительное – Габриэла уже сейчас сгорала от желания встретиться с ним еще раз. Скорее бы пролетели злосчастные две недели и она вновь вернулась в Сан-Франциско!
      Тэд убрал блокнот и ручку.
      – Я очень рад, что познакомился с вами, Габи. Вы верите в любовь с первого взгляда?
      – Нет, – солгала она. Однако, столкнувшись с ехидным взглядом Тэда, добавила: – Никогда об этом не задумывалась.
      – После нашей встречи, полагаю, начнете верить.
      Габриэла вспыхнула от возмущения.
      – Вы… вы слишком самонадеянны. Неужели вы думаете, что я уже в вас влюблена?!
      – Да, – последовал невозмутимый ответ.
      – Еще скажите, что и сами влюбились в меня по уши, едва увидели в соседнем кресле.
      – Скорее под креслом, – со смехом уточнил Тэд. – Вы были неотразимы!
      Габриэла смерила шутника испепеляющим взглядом. Ну вот: с виду – серьезный мужчина, а на деле – такой же ребенок, как и Энтони. Похоже, Тэд не ошибся, назвав ее нянькой. Где же мужское плечо, на которое ей не терпелось опереться? Невольно она оценила правое плечо Тэда и едва удержалась от соблазна опустить на него голову.
      Так и знала, что начну клевать носом от недосыпания! – нашла удовлетворяющее объяснение своему внезапному желанию Габриэла. Кто только придумал утренние рейсы?
      Объявили о скором снижении, и Габриэла тут же пристегнула ремень безопасности.
      – Боитесь, что мы рухнем? – насмешливо спросил Тэд.
      – Один мой друг сделал все возможное, чтобы сегодняшний полет показался мне адской пыткой.
      – Надеюсь, вы это не обо мне.
      Габриэла улыбнулась.
      – Нет. Именно благодаря вам мне удалось этого избежать.
      – Спасибо. Польщен.
      – Не за что. Мне и в самом деле было чрезвычайно приятно поболтать с вами, Тэд. Жаль только, что я не успела прочитать все это. – Габриэла запихнула бумаги в кейс и застегнула его.
      – Не жалейте. Зато теперь вы знаете, что любовь с первого взгляда существует. Надеюсь, за две недели вы об этом не успеете забыть. А потом мы встретимся и…
      Самолет пошел на посадку, и Габриэла, извинившись перед Тэдом, оборвала его на полуслове, закрыла глаза и, откинувшись на спинку кресла, вжалась в нее затылком. Посадку она переносила хуже всего. Только благодаря дельному совету Мэри Габриэла умудрялась летать на самолетах, не пользуясь бумажными пакетами. Сейчас же ей вовсе не улыбалось дойти до крайней степени откровенности с недавним знакомым и предъявить ему свой завтрак.

      – Энтони, посмотри, пожалуйста, еще раз, не пришло ли письмо от Габи по электронной почте, – попросила снова заглянувшая в его кабинет Мэри.
      – Я проверял пятнадцать минут назад!
      Мэри подошла ближе и еще раз повторила свою просьбу. Правда, на этот раз слова она дополнила шоколадным батончиком.
      – Мэри, перестань меня кормить, – нахмурился Энтони, притворяясь рассерженным.
      – Проверь почту, ладно? Габриэла обещала написать ровно через неделю.
      – Возможно, она забыла, или… у нее много дел, – выдвинул предположение Энтони.
      На самом деле он и сам сгорал от нетерпения получить хоть какую-нибудь весточку от Габи. Он не солгал, сказав Мэри, что проверял по ее просьбе почту пятнадцать минут назад. Однако по собственной инициативе он заглядывал в электронный почтовый ящик не более двух минут назад. Письма от Габриэлы не было. Не скажешь же об этом Мэри! Она тут же начнет дразнить его и подшучивать над его мальчишеской влюбленностью.
      – Энтони! – строго сказала Мэри, решив перейти от политики пряника к воспитательным методам кнута. – Сейчас же проверь почту. Мириам тебя прикончит, если важное сообщение от Габриэлы мы получим слишком поздно.
      Мэри, ты как всегда не выдержала роли доброй мамочки, с усмешкой подумал Энтони и тут же подключился к глобальной Сети, чтобы в десятый раз за утро проверить поступившую почту.
      Так и есть! Письмо от Габриэлы красовалось в начале списка посланий.
      – Вау! Я знала, знала, что Габи не подкачает! – воскликнула Мэри, подпрыгнув на месте и захлопав в ладоши от радости. – Скорее же открывай! Энтони, ну что же ты медлишь? Вставай с кресла, дай я сяду и прочитаю письмо. Ты видишь, в строке «Тема» написано: «Для Мэри»?
      Энтони неохотно поднялся с кресла. Габриэла даже и не вспомнила о нем. Он же как последний идиот надеялся, что она соскучится и поймет, кого ей не хватает в Нью-Йорке. Оказывается, что ей недостает лишь болтовни с Мэри.
      Мэри удобно расположилась в рабочем кресле Энтони и принялась внимательно читать письмо подруги.
      «Привет, дорогая.
      Как и обещала, я пишу тебе письмо ровно через неделю со дня своего отъезда в Нью-Йорк. Мне здесь очень понравилось. Весьма интересная выставка и на удивление толковые семинары и мастер-классы ведущих специалистов в области туризма и отдыха.
      Кроме того, я завязала массу важных и нужных знакомств. Надеюсь, Мириам оценит мои старания по достоинству. Мне даже пришлось сходить на пару ужинов в ресторан. Как видишь, я следовала одному из заветов нашей уважаемой миссис Грэй. Пыталась заниматься бизнесом даже в неформальной обстановке Правда, жаловаться не приходится. Моими кавалерами оказались чрезвычайно занимательные персонажи. Надеюсь, наше сотрудничество не прервется после окончания нью-йоркской выставки.
      Представляю, как уже разгорелись твои глаза, и не могу сдержать улыбку. Милая Мэри, это вовсе не то, о чем ты подумала. Оба ужина носили чисто деловой характер. К тому же обоим моим спутникам далеко за сорок. Не мой формат.
      Как вы там? Все ли у вас хорошо? Мириам не очень злобствует? Наверняка снова завалила вас работой. Как всегда перед началом летнего сезона. Как там Энтони?
      Я хочу пополнить его копилку анекдотов. Обнаружила в своем отеле табличку: «Гасите сигареты! Помните о пожаре в Чикаго». Рядом какой-то шутник вроде нашего Энтони добавил: «Не плюйте на пол. Помните о разливах Миссисипи!».
      Мэри хихикнула, чем привлекла внимание Энтони. Он вопросительно поднял брови. Мэри уже собиралась ответить на его немой вопрос, как прочитала следующие строчки послания Габриэлы:
      «Мне не терпится вернуться домой, в Сан-Франциско. Не обижайся, но не только потому, что я жутко соскучилась по тебе. Хочу раскрыть один маленький секрет. Не могу держать в себе. Ты ведь меня знаешь. Кстати, больше всего мне здесь не хватает наших разговоров. Только обещай, что не расскажешь Энтони…»
      Мэри обернулась к стоявшему неподалеку приятелю и призывно махнула ему рукой. Энтони недоверчиво посмотрел на нее.
      – Иди же сюда скорее! Кажется, наша Габи наконец-то оценила тебя. – Мэри улыбнулась, заметив, как взволновало это известие Энтони.
      Он в два прыжка преодолел разделявшее их расстояние и уставился на монитор компьютера.
      «Я так и знала, что напрасно попросила тебя сохранить в тайне мое известие. Привет, Энтони! Я была уверена, что Мэри не удержится и тут же позовет тебя прочитать следующую часть письма. Что ж, у меня нет от вас секретов. Вы ведь мои друзья. По сути мне больше не с кем поделиться своими переживаниями и новостями. Мириам они вряд ли заинтересуют, поэтому для нее я написала еще одно письмо. В нем содержатся мои первые впечатления от выставки и конференции, а также краткий отчет о семинарах и новинках, которые выбросили на рынок туристические компании других штатов. Можете не читать: ничего интересного для себя вы там не найдете. Лучше дождитесь меня. Я обязательно вам все расскажу при встрече. Обещаю, это будет куда интереснее, чем читать скупой отчет.
      Так вот о секрете…»
      Мэри и Энтони жадно поглощали строчку за строчкой. Напряжение нарастало.
      «Как ты ни старался, мой милый Энтони, тебе не удалось испортить мне полет до Нью-Йорка. Отгадай почему?.. Ладно, не ломай голову.
      Мне чрезвычайно повезло с попутчиком. Да-да, Мэри, возрадуйся за подругу. В соседнем кресле оказался молодой привлекательный брюнет. Его зовут Тэд Винсент. Он обещал мне позвонить, когда я вернусь в Сан-Франциско. Теперь, Мэри, ты понимаешь, почему мне так не терпится обратно? Кстати, вам что-нибудь известно о клинике Святой Грейс?»
      – Извини, Энтони. Я не знала, – виноватым голосом сказала Мэри, похлопав друга по плечу.
      Энтони пожал плечами.
      – Бывает. Кажется, наша Габи по уши втрескалась в этого парня.
      – Не преувеличивай. Она ведь написала, что познакомилась с ним в самолете. Ни слова о том, что они продолжили общение после приземления в Нью-Йорке. Подумаешь, поболтали пару часов! Все равно больше нечем заняться. Даже уйти некуда. Что им оставалось делать?
      – Мэри, не надо меня успокаивать, словно малыша, разбившего коленку, – с натянутой улыбкой ответил Энтони. – Все в порядке. В конце концов, Габриэла совершенно свободная женщина. Она вольна общаться, с кем ей вздумается. Если бы я не был таким эгоистом, то сейчас радовался бы за любимого человека. Кстати, клиника, о которой она спрашивает, одна из самых дорогих во Фриско. Говорят, один анализ там обходится в зарплату среднего жителя нашего города.
      – Прекрати, Энтони. Если бы ты сейчас плясал от радости, что любимая женщина предпочла другого, я сочла бы тебя извращенцем и мазохистом. Кроме того, ты самый последний человек на свете, которого бы у меня язык повернулся назвать эгоистом.
      – Спасибо на добром слове. – Энтони приобнял сидевшую в его кресле женщину.
      – Давай дочитаем письмо, а затем я распечатаю послание, адресованное Мириам, – деловито предложил он.
      «Всем привет! Не забывайте. Черкните хотя бы пару строк. Я обязательно проверю почту после обеда. А сейчас прошу меня извинить. Я уже опаздываю на семинар, посвященный новой программе по автоматизации работы туроператора. Новинка то ли от русских, то ли от скандинавских компьютерщиков. Нечто потрясающее. Скоро для меня вообще не останется работы. Программный пакет «Сириус» сам формирует тур, бронирует свободные места на авиарейсах и в соответствующих гостиницах… Правда, без особой фантазии. Зато и без ошибок и накладок, которые, к сожалению, неизбежны в работе живого оператора и менеджера. Предполагаю, что Мириам программа все равно не заинтересует. Хотя бы по той простой причине, что ее уже намерены приобрести почти все конкуренты «Бэби трэвел». В любом случае хочу ее освоить.
      Счастливо. Не скучайте. Скоро увидимся. Ваша Габи – с надеждами и наилучшими пожеланиями».
      Дочитав письмо, Мэри и Энтони почти одновременно вздохнули. Удивительно, но у обоих было ощущение, что они только что побеседовали с подругой с глазу на глаз, а не посредством компьютерного дисплея.
 
      Дверь открылась – и высокая крашеная блондинка неопределенного возраста безапелляционно сказала:
      – Габриэла, пройди, пожалуйста, в мой кабинет.
      – Держись, подружка. Кажется, у нашей Мириам сегодня не самое хорошее настроение.
      Габриэла вздохнула и поднялась из-за рабочего стола. Дни, когда у начальницы распрекрасное или хотя бы сносное настроение, можно отмечать как национальные праздники. Редко и с размахом.
      Мириам Грэй слыла первосортной стервой не только среди конкурентов. Свое дело она открыла после развода с мужем. Вместо того чтобы отчаяться и опустить руки после предательства с его стороны, Мириам направила все силы на то, чтобы преподать ему урок. Наняв лучшего и непозволительно дорогого на тот момент адвоката, Мириам с его помощью оттяпала у бывшего муженька две трети весьма приличного состояния и загородный дом с видом на залив. Уже через несколько лет Мириам стала одной из самых известных женщин не только в сфере туристической индустрии, но и в более широких деловых кругах Сан-Франциско. Мириам Грэй боялись. Следовательно, считались с ее мнением и интересами.
      Как ни странно, Габриэла вовсе не дрожала от страха или благоговейного трепета, оказавшись один на один со столь строгой и требовательной начальницей. Удивительным образом они нашли общий язык. С небольшой натяжкой их отношения можно было назвать даже дружескими. Особенно учитывая десятилетнюю разницу в возрасте, социальном положении и опыте.
      – Габриэла, устраивайся, где тебе удобно, – повелительно взмахнув рукой, произнесла Мириам, едва Габриэла переступила порог ее просторного светлого кабинета.
      Стены были украшены фотографиями и многочисленными сувенирами, привезенными Мириам из разных уголков Соединенных Штатов и стран.
      Габриэла заняла одно из кресел, стоявших рядом с письменным столом начальницы.
      – Во-первых, хочу в очередной раз поблагодарить тебя, дорогая. Ты, как всегда, не подкачала. Только что разговаривала с мистером Эффлеком. Он в полном восторге от тебя и жаждет сотрудничать с «Бэби трэвел». Так что нужно придумать какую-нибудь детско-семейную программу на Великих американских озерах.
      Габриэла кивнула.
      – Я верила в тебя. – Мириам улыбнулась.
      – Спасибо, – без особых эмоций поблагодарила Габриэла.
      – Только вот не пойму, что творится в последнее время с моим лучшим менеджером.
      Мириам пристально взглянула на Габриэлу. Обычно этот взгляд вынуждал подчиненных буквально вжиматься в спинку кресла. Однако Габриэла сидела совершенно спокойно и невозмутимо.
      – Ты грустишь, не улыбаешься. За неделю, которая прошла после твоего возращения, я ни разу не слышала твой смех. Даже Мэри и Энтони как-то приуныли. Ты забыла о том, что улыбаться клиентам – необходимый атрибут твоей профессии?
      – Нет… извини. Я… видимо, я просто устала, – неуверенно ответила Габриэла.
      А что она могла сказать? Что переживает из-за того, что ей так и не позвонил Тэд Винсент? Кто-кто, а Мириам ее уж точно не поймет. Начальница наверняка не стала бы переживать из-за какого-то мужчины, с которым толком и не знакома. Ее куда больше волновали успехи или неудачи в общении с деловыми партнерами, которых удавалось окрутить, очаровать, а затем использовать в развитии бизнеса.
      Разве могла Габриэла рассказать о том, как мечтала о встрече с Тэдом? О том, как скучала и сгорала от нетерпения все две недели, которые шла нью-йоркская выставка? Странно, но Габриэла убедила себя в том, что Тэд позвонит ей ровно через две недели после знакомства. В тот же вечер, когда она вернется в Сан-Франциско.
      Однако звонок не раздался ни в тот день, ни на следующий, ни в какой другой. Габриэла гадала, в чем дело. Вдруг с Тэдом произошел какой-нибудь несчастный случай или она ошиблась, перепутала цифры в написанном впопыхах номере. Однако к концу недели мучительных ожиданий Габриэла пришла к выводу, что Тэд, скорее всего, встретил другую женщину.
      Две недели – достаточно большой срок для завязывания серьезных отношений. Если ей хватило нескольких часов на то, чтобы начать строить далеко идущие планы, касавшиеся семейной жизни с новым знакомым, то почему бы и ему не оказаться столь же расторопным… но уже с другой женщиной.
      – Устала? – переспросила Мириам с таким видом, словно это слово вообще не входило в ее активный лексикон и лишь случайно слетело с языка.
      Изумленно поднятые брови Мириам и ироничная полуулыбка смутили Габриэлу. Она пожала плечами и пояснила в свое оправдание:
      – В последнее время я много работала. Помимо офисной работы было много разъездов…
      Брови Мириам ползли все выше и выше. Габриэла замолчала. Ну вот, начальница добилась своего: она все-таки почувствовала себя полуголым Маугли, нарушившим закон джунглей. Посмела пожаловаться на загруженность и усталость. И кому? Мириам Грэй!
      – Я понимаю, дорогая, – неожиданно мягко произнесла Мириам. – Тебе нужен отпуск, верно?
      Габриэла быстро кивнула. Перед ее глазами мгновенно появилась картинка: золотой песок, ласковое теплое море, пляжные вечеринки, и она… нежится в лучах солнца и потягивает через трубочку кокосовое молоко. Как часто ей приходилось рисовать картину земного рая для клиентов «Бэби трэвел»! Неужели у нее наконец появится возможность отдохнуть и телом, и душой? Да, Мириам совершенно права. Ей жизненно необходим отдых. Хотя бы для того, чтобы выкинуть из головы Тэда Винсента. В противном случае она сойдет с ума от переживаний.
      – Мне жаль, Габриэла. Отпустить тебя сейчас в отпуск я не могу.
      Вот так чувствуют себя люди, которым в прекрасный солнечный день на голову упал кирпич, подумала вернувшаяся на грешную землю Габриэла.
      Мириам вздохнула.
      – Через неделю «Бэби трэвел» проводит пресс-конференцию.
      Габриэла впервые слышала об этом. Неужели она настолько переутомилась, что пропустила важное известие?
      – А чему, собственно, она будет посвящена? – робко спросила она, боясь вызвать гнев начальницы.
      Однако Мириам вопреки ее опасениям рассмеялась.
      – Пока не знаю. Это предстоит придумать вам с Мэри.
      Габриэла едва не упала с кресла. Мириам в своем репертуаре. Сначала назначает пресс-конференции, сзывает журналистов, а затем дает подчиненным задание в считанные дни изобрести вечный двигатель. Либо что-нибудь столь же сенсационное, или на худой конец претендующее на сенсационность.
      – Скоро начало летнего сезона. В Сан-Франциско начнутся эти несносные туманы и промозглый ветер. Неужели ты хочешь, чтобы несчастные детишки мегаполиса сидели дома с сопливыми носами? Нет, нет и нет. Мы, – Мириам повысила голос и с гордостью повторила, – мы обязаны организовать их отдых и убедить родителей несчастных малышей в том, что искренне стараемся им помочь. – Мириам замолчала и с улыбкой спросила: – Не слишком пафосно, а?
      – Для прессы – самое то, – сердито ответила Габриэла. Похоже, об отдыхе придется забыть как минимум на пару месяцев.
      – Я рада, что мы поняли друг друга. Есть какие-нибудь идеи?
      – Идеи?.. – растерянно переспросила Габриэла, судорожно пытаясь активизировать мыслительную деятельность.
      Однако в последние дни ей все хуже это удавалось. Ее одолевали только мысли о Тэде. Почему же он не позвонил? Может быть, он тоже сейчас в командировке? Возможно, она зря переживала и преждевременно поставила крест на их отношениях? Вдруг он скоро вернется и тогда уж точно позвонит и пригласит на чашечку кофе… то есть чаю…
      – Габриэла, о чем ты думаешь?! – резкий возглас Мириам вырвал ее из водоворота мыслей.
      – Я… я не знаю. Пока ничего не приходит в голову.
      – Могу подкинуть одну идейку.
      Только одну? – удивилась Габриэла. Насколько она успела изучить Мириам Грэй, у той всегда имелось в запасе не менее дюжины оригинальных задумок.
      – Это вовсе не означает, что вы с Мэри возьметесь за разработку именно моего предложения, – предупредила Мириам, прекрасно зная, что именно так подчиненные и поступят. – Почему бы не разработать тур по Миссисипи, повторив путь Тома Сойера и Гекльберри Финна?
      – На плоту? – скептически спросила Габриэла, подумав сначала, что Мириам шутит.
      – А почему бы и нет? Современных детей, избалованных Диснейлендами и «Макдоналдсами», трудно удивить. Но мы все же попытаемся.
      – Хорошо. Мы с Мэри подумаем над деталями. Хотя я уже предвижу трудности с организацией безопасности. Том Сойер все-таки чертовски рисковал.
      Мириам благосклонно улыбнулась.
      – Габриэла, только не вздумай сказать об этом газетчикам. Не хотелось бы прочитать на следующий день о том, что «Бэби трэвел» отправляет невинных детей на верную гибель в водах Миссисипи. А теперь можешь идти работать. Обещаю, что после пресс-конференции я подумаю о твоем отпуске.
      Габриэла хмыкнула и вышла из кабинета. Да здравствует Мириам Грэй, самая гуманная начальница в мире! Жаль, что все ее идеи относительно отпусков подчиненных исчерпывались одной: мы работаем, чтобы другие отдыхали. Следовательно, самим отдыхать некогда.
      Снова перед мысленным взором Габриэлы возникла воображаемая картинка земного рая. Солнце, море, песок… и Тэд. Как было бы здорово отправиться в этот рай на земле вместе с любимым мужчиной! – мечтательно подумала Габриэла. Резкий толчок, мгновенно отозвавшийся болью в лобной части головы, выдернул Габриэлу из упоительных грёз.
      – Эй, подружка, ты чуть с ног меня не сбила. – Мэри потерла ушибленный лоб. – Что с тобой сделала Мириам? На тебе лица нет! Ты словно привидение увидела.
      Габриэла вымученно улыбнулась.
      – Ты почти угадала. Я и впрямь увидела привидение.
      – В таком случае тебе несказанно повезло. Говорят, увидеть фантом дважды почти невозможно.
      Габриэла поджала нижнюю губу, чтобы не расплакаться. Неожиданно подкатившие к глазам слезы упрямо рвались наружу.
      – Эй, да что с тобой творится, в конце концов? Что я такого сказала? Габи, только не плачь!
      Последняя просьба опоздала. Слезы уже двумя ручейками струились по щекам Габриэлы.
      – Я сейчас позову Энтони. Он расскажет тебе новый анекдот, и ты развеселишься. Ладно?
      – Нет, Мэри, не надо.
      – Надо. – Мэри усадила подругу в кресло и тут же скрылась за дверью. Через минуту появился взволнованный Энтони.
      – Не знаю, что с ней, – объяснила Мэри. – Вышла из кабинета миссис Грэй бледная, задумчивая, чуть не сбила меня с ног. Вот посмотри. – Мэри подняла голову, чтобы продемонстрировать Энтони набухшую на лбу шишку.
      – Энтони, принеси, пожалуйста, лед из холодильника, – попросила Габриэла, ощупав свой лоб. – Кажется, у нас с Мэри будут одинаковые шишки.
      Энтони незамедлительно выполнил просьбу, в надежде, что Габриэла хоть как-то намекнет на причину своих слез. Однако Габриэла упорно молчала. Даже лучшим друзьям она не могла признаться в том, что тоскует по призраку, встреченному в самолете. Мэри права: привидение можно увидеть только раз в жизни. Нужно смириться с этим и продолжать жить дальше.
      Габриэла старательно улыбалась после каждого из рассказанных Энтони анекдотов. Мэри хихикала, почти не переставая.
      – …В горном санатории пациент жалуется врачу, что ему здесь тяжело дышится. «Как? – удивляется врач. – В этом чистом и прозрачном воздухе?» «Вот именно! В своем городе я привык видеть, чем дышу».
      Мэри снова прыснула со смеху. Габриэла поймала на себе тревожный взгляд Энтони и деланно улыбнулась.
      – Замечательный анекдот. Жаль, что Мириам снова отказала мне в отпуске, – печально заметила Габриэла, решив дать пищу для домыслов Мэри и Энтони.
      Как она и ожидала, друзья тут же ухватились за приманку.
      – Так вот почему ты так расстроилась! Хотела нас бросить одних перед началом высокого сезона? Черта с два! Пойду прямо сейчас поблагодарю миссис Грэй, что она поставила тебя на место и не отпустила на курорт. – Мэри снова рассмеялась, сочтя свою шутку весьма удачной.
      Габриэле ничего не оставалось, как изобразить страшную обиду и досаду.
      Однако взгляд Энтони, пристальный и обеспокоенный, не изменился. Похоже, Энтони заподозрил подвох. Впрочем, Габриэла была рада, что избежала хотя бы расспросов подруги. Лгать Мэри было выше ее сил, а говорить о Тэде без слез у нее не получалось. Пусть Энтони думает все, что ему заблагорассудится, лишь бы не лез к ней с задушевными беседами.
      Не спуская глаз с Габриэлы, Энтони снова пустился рассказывать анекдот:
      – Разговор двух приятелей. «У тебя так лицо округлилось после отдыха на море. Вас так хорошо кормили?» – «Нет, просто мне приходилось дважды в день надувать резиновый матрац».
      – Вот видишь, Габи, во всем можно найти свои плюсы! Твое лицо теперь не округлится! – со смехом добавила Мэри.
      – Да уж. Скорее осунется от беспрестанного труда. Кстати, Мэри, у меня и для тебя новость. Интересно, будешь ли ты, услышав ее, так же смеяться и веселиться, как сейчас.
      Мэри моментально посерьезнела.
      – Что случилось? Наша Мириам снова что-то задумала?
      – Ага. Приключения Тома Сойера.
      – Не поняла, – озадаченно произнесла Мэри, выжидательно глядя на подругу, упивавшуюся обладанием эксклюзивной информацией.
      – Иди к Мириам. Как только узнаешь подробности, тебе и впрямь захочется поблагодарить ее за то, что она не отпустила меня в отпуск. Останься ты в «Бэби трэвел» одна, твой сын забыл бы, как ты выглядишь. Работала бы с утра до ночи, заботясь о благе несчастных детишек Сан-Франциско, – пафосно закончила Габриэла, повторив один из излюбленных жестов «гуманной» начальницы: правая рука, прижатая к левой части груди, должна означать «у меня сердце болит за других».
      У Габриэлы оно и впрямь болело. За себя.

      Габриэла неохотно открыла глаза и взглянула на будильник. Семь часов утра. Телефон истошно вопил.
      – Алло… – сонно пробормотала она, подняв трубку и приблизив ее к уху.
      – Привет, девочка моя, – бодро поприветствовал ее женский голос.
      – Мама? Что случилось… почему ты звонишь в такую рань? Что-то с папой? – Габриэла взволнованно села на кровати, подложив под спину подушку.
      Мать на другом конце провода беззаботно рассмеялась, словно Габриэла только что рассказала ей анекдот из репертуара Энтони.
      – Вечно ты подозреваешь худшее. Что ты за человек?
      – Мам, в чем дело? Рассказывай скорее. Мне уже не по себе.
      – Габи, все хорошо. Даже очень хорошо. Потому что у тебя сегодня день рождения! Мы с папой поздравляем тебя, целуем в обе щечки и желаем много-много счастья и любви. Такой же сильной, как и у нас, – на едином дыхании выпалила радостная миссис Тоулз-Бэй.
      Габриэла с облегчением вздохнула.
      – Ты меня напугала своим ранним звонком. Спасибо за поздравления. Я…
      – Только не говори, что забыла о собственном дне рождения. Похоже, твоя начальница, эта противная миссис Грэй, тебя вконец измучила. Когда ты приедешь к нам в гости?
      – Не знаю. Постараюсь на выходных заглянуть на пару часиков, – неуверенно ответила Габриэла.
      Посещение родителей превратилось для нее в редкую радость. Уют и тепло родного дома действовали на нее умиротворяюще. Она всегда поражалась тем молодым людям, которые покинули родительское гнездо и воспринимали визиты к предкам как тягостную обязанность и повинность. Возможно, это зависело от семейной атмосферы, отношений между родителями…
      В таком случае Габриэле многие могли позавидовать. Ее родители прожили в браке тридцать лет, но не утратили юношеской пылкости чувств. Они по-прежнему без стеснения делали друг другу комплименты и устраивали сюрпризы.
      Единственное, что расстраивало их, – то, что Бог подарил им только одного ребенка. Хотя дочка вышла на славу, умница и красавица, миссис и мистер Тоулз-Бэй сокрушались, что Габриэла до сих пор не родила им внуков. «Похоже, глупая девчонка забыла обо всем на свете, кроме своей работы», – временами выговаривал жене мистер Тоулз-Бэй. Мать Габриэлы согласно кивала, но все же старалась не журить дочь слишком часто. Не хватало еще испортить с ней отношения. Когда придет время, Габриэла сама поймет важность замужества и материнства.
      – Милая, но сегодня ведь только среда! Когда же мы с твоим отцом вручим тебе подарки?
      – Мам, что ты от меня хочешь? Я ведь уже сказала, что освобожусь только к выходным. Если что-то изменится, я позвоню, ладно?
      Габриэла старалась не выйти из себя и не нагрубить матери. В конце концов, та совершенно права и возмущалась справедливо. Однако у Габриэлы не было выбора. Прошел почти целый год со дня разговора с Мириам по поводу отпуска, а мечта Габриэлы о золотых пляжах Гавайских островов так и осталась мечтой.
      – Хорошо. Помни, что мы тебя всегда ждем. Еще раз поздравляю.
      – Спасибо. А почему ты позвонила так рано?
      Миссис Тоулз-Бэй хмыкнула.
      – Чтобы застать тебя дома. Не звонить же тебе на работу! Вдруг я ненароком отвлекла бы тебя от важного клиента… или, что еще хуже, от разговора с бессердечной Мириам Грэй! Неужели она сама столько же работает, сколько и ты?
      – Если честно… – Габриэла помедлила, – то даже больше. Не удивлюсь, если она сейчас уже мчится в офис.
      – Бедная ее мать, – заметила миссис Тоулз-Бэй, прежде чем попрощаться с дочерью.
      – До встречи, мам! Передавай папе привет!
      – Пока. Желаю хорошо отметить день рождения и повеселиться. Какие планы на вечер?
      – Вообще-то никаких, – призналась Габриэла.
      Спросонья она и вовсе не умела лгать. Зачем юлить и обманывать собственную мать? У нее действительно не было никаких планов на вечер. Прийти с работы – и лечь пораньше спать. Потому что сил на то, чтобы выбраться в свет, у нее уже не останется.
      – Как это? У такой молодой и красивой женщины нет планов на вечер?
      – Представь себе, – язвительно ответила Габриэла.
      – Надеюсь, они все же появятся. Должен же быть хоть один приличный мужчина в твоем окружении, который не даст тебе просидеть праздничный вечер в четырех стенах!
      Однако его нет, печально подумала Габриэла. Впрочем, Энтони вчера приглашал ее в ресторан… но это не считается. Какой из Энтони «приличный мужчина»?
 
      Габриэла в последний раз взглянула на себя в большое зеркало и, оставшись довольной результатом, открыла дверь. Строгий деловой костюм вкупе с розовой полупрозрачной блузкой смотрелся на редкость сексуально. Мириам наверняка отметит, подумала Габриэла. Начальница обладала не только отличным вкусом, но и редкой для женщины способностью делать комплименты соперницам. Впрочем, Габриэла никогда не считала себя соперницей Мириам Грэй. Скорее ученицей.
      Интересно, что ей подарят Мэри и Энтони? Вчера весь день друзья шушукались по углам и заговорщически перемигивались, словно Габриэла не подозревала об их тайном сговоре.
      Спустившись с четвертого этажа, Габриэла отключила автоматическую сигнализацию и открыла дверцу старенького «пежо». Месяц назад Габриэла собиралась отвезти автомобиль на техосмотр, но до сих пор не выкроила для этой немаловажной процедуры время. Под капотом снова что-то подозрительно застучало и зашипело. Однако машина, к удивлению Габриэлы, завелась с первого раза. «Миленькая, не подведи. Последний день. Обещаю, что завтра мы съездим в авторемонтную мастерскую», – попросила она автомобиль, словно тот был ее ребенком.
      Подержанный «пежо», купленный на самостоятельно заработанные деньги, стал для Габриэлы чем-то вроде символа личного успеха, доказательством стабильности. Купив машину, она пару месяцев еще рассчитывалась с долгами. Но радость от обладания своим автомобилем покрывала все негативные эмоции. Теперь она могла ездить к родителям в Беркли гораздо чаще, не беспокоясь о том, что опоздает на последний рейсовый автобус до Сан-Франциско.
      Благодаря раннему звонку матери, разбудившей ее на час раньше обычного, Габриэла приехала в офис первой. Даже Мириам еще не было! Впрочем, не успела Габриэла скинуть и повесить на вешалку плащ, как прибежала Мэри.
      – Привет! – Она явно растерялась, увидев Габриэлу, и попыталась спрятать за спиной объемный пакет.
      – Привет, подружка. Не ожидала, что я уже здесь? – подловила ее Габриэла.
      – Не-е-ет. А Энтони еще не пришел?
      Габриэла отрицательно покачала головой.
      – Ну, тогда я подожду в его кабинете.
      Не успела Габриэла и слова сказать, как Мэри выскользнула из комнаты.
      Вскоре в коридоре послышались шаги. Габриэла безошибочно определила, кто идет. Единственный человек, работавший в компании «Бэби трэвел» и не возвещавший о своем приближении стуком каблуков, – Энтони Бриджесс.
      Габриэла заняла свое рабочее место перед компьютером и приготовилась к поздравлениям. Главное – изобразить удивление и восхищение подарком, напомнила она себе. Не забыть сказать: «Это так неожиданно!».
      Через минуту в кабинет со смехом ввалились Мэри и Энтони. Габриэла сначала не поняла, что они держат в руках.
      – По-здра-вля-ем! – громко проскандировали они.
      Первой подлетела к ней Мэри: бросилась на шею, затем расцеловала в обе щеки.
      – С днем рождения, дорогая Габи.
      – Поздравляю, – скромно присоединился Энтони, протянув ей большую мохнатую псину. Мягкая игрушка была неестественного оранжевого цвета.
      – Спасибо, ребята. – Габриэла взяла у Энтони игрушку. – Назову ее Сюрприз. Хорошо, что у вас хватило благоразумия не подарить мне живую собаку. Я даже не знаю, где «поселить» это чудо. У меня такая маленькая квартирка… Ну да ладно, как-нибудь поместимся.
      Габриэла улыбнулась и по очереди поцеловала сначала подругу, а затем покрасневшего от смущения и волнения Энтони.
      – А у нас есть маленький секрет, – кокетливо похлопав ресницами, сказала Мэри.
      Энтони прижал палец к губам.
      – Тсс, не вздумай разболтать раньше времени. Сначала дождемся Мириам. Это ведь ее часть подарка.
      Габриэла в недоумении посмотрела на Энтони, затем перевела вопрошающий взгляд на Мэри. Однако та покачала головой, дав понять, что не скажет больше ни слова. Что за дурацкая привычка говорить загадками? Вечно Мэри заинтригует, а потом отказывается рассказывать до конца.
      На счастье Габриэлы, Мириам не заставила себя долго ждать. Появившись на пороге офиса, она тут же поманила Габриэлу пальцем, попросив последовать за ней в кабинет.
      – Габи, я вижу, ребята тебя уже успели поздравить. – Мириам критично осмотрела огромного пса, которого Габриэла по-прежнему прижимала к груди. – Милый песик, – без особого умиления добавила она после осмотра.
      – Надеюсь, это не любимая игрушка Энтони, – пошутила Габриэла.
      Мириам едва заметно улыбнулась.
      – Нет, мне кажется, что он предпочитает разные технические штучки: машинки с радиоуправлением, конструкторы и тому подобное.
      Мириам выдержала торжественную паузу, после которой изрекла нечто поразительное. Габриэла сначала не поверила своим ушам и попросила начальницу повторить. Мириам улыбнулась и еще раз сказала:
      – Я тоже хочу сделать тебе подарок. Можешь отправляться домой прямо сейчас. И чтобы духу твоего здесь не было десять дней. Дарю тебе путевку на Гавайи. Кажется, ты мечтала именно о них.
      – Д-да, – запнувшись, согласилась Габриэла и тут же попыталась найти либо подвох, либо логическое объяснение щедрости Мириам. – Там что, состоится какая-нибудь конференция?
      – Габи, ты меня обижаешь. Неужели ты не веришь в мои искренние поздравления? Я лишь хочу, чтобы ты немного проветрилась и… вернулась к нам с новыми силами и идеями.
      – Ясно. С меня новый проект после возвращения, да?
      Мириам пожала плечами.
      – Это уже по твоему собственному желанию. Я не настаиваю. Однако как настоящий профессионал ты сама не удержишься и соскучишься по работе уже через пару дней бесцельного времяпрепровождения. От отдыха можно устать не меньше, чем от работы, – с претензией на философскую глубину заключила Мириам.
      – То есть… я прямо сейчас могу уйти?
      Мириам кивнула.
      – И вернуться только к концу месяца?
      Мириам снова кивнула. Габриэла недоверчиво посмотрела на нее.
      – Да, Габи. Честное слово. Это не шутка. Только попроси Мэри оформить путевку как положено. Я, правда, просила ее об этом еще вчера.
      Так вот что за секрет! – догадалась Габриэла. Надо же, Мэри, оказывается, умеет хранить тайны. Мы ведь вчера проболтали весь вечер по телефону, а она даже не обмолвилась о подарке Мириам.
      – Это так неожиданно… – пробормотала Габриэла, кстати вспомнив о заготовленной благодарственной фразе. – Я мечтала об этом почти целый год.
      – Только не говори, что уже не хочешь на Гавайи, – строго сказала Мириам.
      – Нет-нет, очень хочу! Сначала навещу родителей, а потом…
      Габриэла мечтательно закатила глаза, представив, как будет собирать вещи, паковать чемоданы, проходить контроль в аэропорту… Сколько приятных хлопот ее ожидает. Возможно, год назад, после разочарования в Тэде, который так и не объявился до сих пор, впечатления от отдыха были бы не столь яркими. Сейчас же ей ничто не помешает насладиться всеми радостями жизни. Ей не по кому скучать и не о ком волноваться.
      – Что ж, я рада, что смогла угодить тебе с подарком. Надеюсь, даже в большей степени, чем твои друзья. Хотя песик и впрямь очаровательный. – Мириам потрепала игрушку по холке. – Жаль, тебе придется его оставить на десять дней в Сан-Франциско.
      Габриэла пожала плечами. Пусть хоть кто-то ожидает ее возвращения. Жаль, что Сюрприз не сможет устроить ей романтический ужин, когда она вернется с Гавайев.
      – Кстати, отлично выглядишь. Костюмчик что надо! – отметила на прощание Мириам.
      – Еще раз спасибо. – Габриэла ослепительно улыбнулась и покинула кабинет начальницы.
 
      – Нет, я так и знала, что фортуна не будет слишком долго ко мне благосклонна!
      Габриэла вышла из «пежо», который упорно не желал заводиться. Из-под капота повалил черный дым.
      Вот черт! Похоже, визит к родителям придется отложить до вечера, подумала она. Вызвав аварийную службу и перепоручив своего «железного коня» ребятам в оранжевых комбинезонах, Габриэла зашагала в сторону автобусной остановки и увидела отъезжающий автобус.
      Габриэла крепче прижала к себе пушистую собаку, буквально задушив в ее объятиях. Живой песик наверняка бы сейчас взвыл от боли, решив, что новоиспеченная хозяйка собралась выместить на нем свои злость и обиду на изменчивую удачу.
      Однако пределом обрушившихся на ее голову неприятностей оказались молния, а затем и гром, возвестившие о скором ливне. Габриэла даже не удивилась, что не захватила с собой зонтик. Если бы он был при ней – весь день светило бы солнце. К тому же Габриэла никак не рассчитывала освободиться раньше шести часов вечера. Если бы ее автомобиль не завелся, Мэри или Энтони наверняка предложили бы ей свои услуги в качестве извозчиков.
      Ну почему не может быть все хорошо? Вечно у меня все наперекосяк. Вот и Тэд… – неожиданно вспомнила она о случайном знакомом. В кои-то веки встретила «приличного мужчину», как выражается мама, и что?.. Он так и не удосужился позвонить.
      Габриэла наконец дошла до автобусной остановки. Похоже, следующий автобус будет нескоро. А вот гроза начнется с минуты на ми… Первые тяжелые капли ударили по асфальту. Габриэла осмотрелась в поисках укрытия. Однако ничего, кроме старого развесистого дерева, поблизости не было. Габриэла предпочла промокнуть, чем погибнуть от ударившей в дерево молнии.
      Жаль, что Сюрприз промокнет до нитки в прямом смысле этого слова.
      Хорошо, что подаренная Мириам путевка лежит в непромокаемой сумке. Габриэла шмыгнула носом, словно промокла и простудилась еще накануне. Вот она сила воображения! – подумала она, усмехнувшись.
      Дождь усиливался. Габриэла уже чувствовала, как ее костюм тяжелеет, впитывая воду. Как назло, мимо не проезжала ни одна машина. Габриэла боялась открыть сумку, чтобы достать сотовый телефон и вызвать такси из-за опасения, что вожделенная путевка размокнет от попавшей на нее влаги. Вот черт.
      Габриэла с надеждой взглянула на небо. Неизвестно откуда взявшаяся свинцовая туча, казалось, нависла исключительно над тем кварталом, где находилась она. В целом же небо было кристально чистое, лазурное.
      Опустить взгляд ее вынудил резкий лязг тормозов и шипение шин по мокрому асфальту. Через доли секунды Габриэла почувствовала холод брызг, попавших на ее ноги.
      – Садитесь скорее! – прокричал мужчина, чуть опустив стекло.
      Габриэла помотала головой. Не хватало еще нарваться на неприятности крупнее, чем первая летняя гроза. Садиться в машину к незнакомому мужчине – ни за что! Лучше промокнуть насквозь и лечь в больницу с воспалением легких, чем с черепно-мозговой травмой или… О худшем даже думать не хотелось. С ее сегодняшним «везением» лучше не испытывать судьбу на благосклонность.
      – Не бойтесь. Я не кусаюсь.
      Габриэла снова покачала головой.
      – Меня зовут Дэвид. Дэвид Росс. Хотите, я покажу вам водительские права?
      – Нет, спасибо. Я лучше подожду автобус, – предельно вежливо ответила Габриэла, невольно поежившись от пробиравшего до костей холода.
      – Я совершенно бескорыстно подброшу вас. Куда вы едете? В сторону Окленда? Мне по пути.
      – Спасибо еще раз. Но повторяю: я предпочитаю автобус.
      Ну и прилипчивый же тип! – раздраженно подумала Габриэла.
      – А вы очень красивая женщина. Любите мягкие игрушки? – заинтересованно спросил мужчина, представившийся Дэвидом, и высунулся в окошко.
      Неужели он полагает, что после подобных замечаний я сяду в его автомобиль? – недоуменно подумала Габриэла.
      Классический маньяк-убийца из фильмов Альфреда Хичкока. На вид – добропорядочный гражданин. Привлекательной внешности, спортивного телосложения с изысканными манерами… Готовый всегда прийти на помощь людям, оказавшимся в беде. Таким, например, как она. Молодая женщина, стоящая в одиночестве на автобусной остановке под проливным дождем и пытающаяся согреться с помощью большой игрушечной собаки. Довольно комичная ситуация, если взглянуть на нее под другим углом, подумала Габриэла. Если бы «пежо» завелся и я сейчас проезжала мимо, меня, возможно, даже бы позабавил мини-спектакль, разыгравшийся на автобусной остановке между добросердечным господином и пугливой, насквозь промокшей женщиной.
      – Улыбка делает вас еще прекраснее, – снова произнес Дэвид. – Теперь я точно не оставлю вас мокнуть под дождем. Идите же сюда. Ваш пес не даст вас в обиду. Да я и сам не полезу на рожон.
      Габриэла осмотрелась по сторонам. Никого. Улица словно вымерла. Деловой квартал тем и отличался, что в первой половине дня многочисленные служащие занимали свои кресла в рабочих кабинетах, а не разгуливали по улицам. Тем более под дождем. Габриэла была, так сказать, исключением, подтверждающим правило. Как и Дэвид.
      Вдалеке показался автобус, и Габриэла с облегчением вздохнула. Даже повеселела.
      – Еще раз спасибо за сочувствие и предложение подвезти, – обратилась она к Дэвиду. – Прощайте. Вот и мой автобус.
      Дэвид посмотрел в зеркало заднего вида и смиренно кивнул.
      – Очень жаль, что вы проявили столь феноменальное упрямство. В этом все женщины! То мечтают о рыцарях, а когда они предлагают свои услуги, тут же теряются и трясутся от страха.
      Габриэла мельком взглянула на приближавшийся автобус. Зажегся красный свет, и он остановился на перекрестке.
      – А вы считаете себя рыцарем? – с издевкой спросила она, решив поддержать разговор еще минуту, до прихода автобуса.
      – К сожалению, я принадлежу к уже вымершему типу неисправимых романтиков вроде Дон Кихота.
      Габриэла не сдержала улыбку, вспомнив о похождениях незадачливого Рыцаря печального образа и его оруженосца Санчо Пансы.
      – И у вас есть своя Дульцинея? – в том же шутливом тоне спросила она.
      – Теперь да. – Дэвид поднял на нее глаза и долго не отводил взгляда от ее лица, словно пытался запечатлеть его в памяти навеки.
      От пристального взгляда по сути незнакомого мужчины Габриэле стало не по себе. Она едва не подпрыгнула от радости, когда остановившийся перед ней автобус распахнул дверцы.
      Помахав на прощание Дэвиду рукой, Габриэла поднялась по ступенькам и заняла ближайшее к водителю место. Автобус тронулся, и она поздравила себя с избавлением от надоедливого Дон Кихота, вообразившего, что она его Дульцинея Тобосская.
      Каково же было удивление Габриэлы, когда через несколько остановок она выглянула в окно и обнаружила серебристый «форд» Дэвида, ехавший бок о бок с ее автобусом! Более того, стоило Габриэле посмотреть в его сторону, как Дэвид приветливо помахал ей рукой.
      Невероятно! Только этого ей сегодня не хватало: сумасбродств современного Дон Кихота. Как же вовремя Мириам решила подарить ей отдых вдалеке от Сан-Франциско, мегаполиса, населенного сумасшедшими!
      Видимо, такова незавидная участь всего населения города американской мечты. Не зря ведь ученые трубят о пагубном воздействии на человеческий организм плохой экологии больших городов. А врачи… так те вообще называют жизнь современного горожанина сплошным стрессом. Неудивительно, что люди не справляются с эмоциональными и физическими перегрузками и сходят с ума. «Слетают с катушек», как говорит о таких чудаках Мэри.
      Завтра я уже буду нежиться на теплом песке и думать забуду и о Дэвиде, и об Энтони, и… Да, Тэда я выкину из головы в первую очередь!
      Габриэла сама себе поражалась. Случалось, она забывала имя человека, с которым общалась пару недель назад, а мысли о Тэде не покидали ее уже почти целый год! Как же ему удалось так глубоко пустить корни в ее сердце?
      Мои дела совсем плохи, подумала Габриэла, если я окажусь подобно своим родителям однолюбкой. Так и проведу всю жизнь в мечтах о несостоявшемся любовнике Тэде Винсенте.
      Габриэла в течение всего года не переставала поражаться игре случайностей с человеческими судьбами. Как часто ей доводилось встречать неприятных ей особ в самых, казалось бы, неожиданных местах. Где по всем законам логики и здравого смысла их быть не должно. Или, напротив, сколько приятных сюрпризов подкидывала ей судьба! Случайные столкновения на улице с бывшими одноклассниками или с друзьями, живущими на Восточном побережье и только на один день оказавшимися в Сан-Франциско. Габриэла имела не один десяток возможностей убедиться в справедливости поговорки «мир тесен».
      Однако за целый год она ни разу не встретила Тэда. Они жили в одном городе, ходили по одним и тем же улицам, посещали одни и те же рестораны и кафе… Но ни разу их пути не пересеклись!
      – Конечная остановка, – громко произнес голос из динамика, расположенного прямо над головой Габриэлы.
      Габриэла обернулась и с удивлением обнаружила, что осталась в салоне автобуса одна. Видимо, остальные пассажиры уже вышли, пока она раздумывала о случайностях и закономерностях человеческого существования.
      Габриэла не стала изображать ни удивление, ни радость, ни раздражение, обнаружив перед собой уже знакомый «форд» Дэвида. Он открыл для нее дверцу.
      – Вы меня преследуете? – устало спросила Габриэла.
      – Я предпочел бы назвать это сопровождением, а не преследованием. Я ведь не маньяк какой-нибудь, чтобы гоняться по улицам за выбранной жертвой.
      – Да? – подняв брови, скептически поинтересовалась Габриэла.
      – Ну вот. Вы снова сомневаетесь в моих благих намерениях, – обиделся Дэвид.
      – Не забывайте, что благими намерениями вымощена дорога в ад, – нравоучительно изрекла Габриэла.
      Дождь прекратился, однако на улице стало ощутимо прохладнее. Возможно, Габриэле так показалось после теплого салона автобуса. Если я через пять минут не окажусь в горячей ванне с махровым полотенцем на голове и кружкой горячего чаю в руках, у меня тысяча и один шанс слечь завтра с температурой и провести весь отпуск под тремя одеялами в обнимку с Сюрпризом, подумала она.
      Дэвид словно угадал ее мысли.
      – Скорее залезайте в машину. Пара минут – и вы будете дома. Не прощу себе, если вы заболеете из-за собственного упрямства.
      Габриэла кивнула и тут же села в машину. Зубы стучали. Руки и ноги дрожали от холода. Вряд ли такая Снежная Королева заинтересует мужчину, решила Габриэла. Слишком долго придется меня отогревать.
      Она назвала свой адрес, и «форд» тут же рванул с места. К радости и удивлению Габриэлы, Дэвид почти всю дорогу молчал. Только остановившись возле ее подъезда, спросил:
      – Мы можем встретиться как-нибудь?
      – Завтра утром я улетаю, – честно ответила Габриэла.
      – Когда же вы вернетесь?
      Странно, Дэвид даже не допустил мысли о том, что Габриэла может исчезнуть из его жизни навсегда.
      – Через десять дней.
      – Оставьте мне, пожалуйста, свой номер телефона. Я обязательно позвоню вам ровно через десять дней.
      Дэвид недоумевающе посмотрел на хмыкнувшую Габриэлу.
      – Извините. Просто неудачный жизненный опыт, – пояснила она. – Я дала себе слово никогда не оставлять мужчинам свой телефон, чтобы не питать напрасных надежд.
      – Что?! – воскликнул Дэвид. – Неужели сыскался болван, который не оценил вас по достоинству?
      – Представьте себе, да. Но вы конечно же не такой, верно? – с сарказмом спросила она.
      – Вы зря смеетесь над моими чувствами. Вы верите в любовь с первого взгляда?
      Это уже совсем не смешно, подумала Габриэла. Либо судьба решила дать мне второй шанс, либо небеса просто издеваются надо мной!
      – Да, верю… с недавних пор.
      – Что-то не очень весело вы это сказали. Неужели ваша первая любовь оказалась столь несчастной?
      Габриэла деланно поежилась.
      – Брр, извините, но я непременно простужусь, если не приму экстренные меры немедленно. Спасибо, что подвезли меня. – Секунду помешкав, Габриэла достала из сумочки визитку. – Возьмите. Там указан мой рабочий телефон. Если вдруг…
      – Непременно, – прервав ее на полуслове, ответил Дэвид, широко улыбнувшись. – Буду с нетерпением ждать вашего возвращения. Я убежден, что наша сегодняшняя встреча не случайна. Это судьба.
      Габриэла открыла дверцу и, пожав плечами, ответила:
      – Возможно, это и впрямь судьба. Вот только что она нам готовит?

      Габриэла ловко увернулась от поцелуя Дэвида и наигранно беспечно произнесла, указав в сторону боковой дорожки:
      – Пойдем немного прогуляемся по японскому садику. Можем посидеть напротив пагоды.
      Дэвид вздохнул и согласно кивнул.
      За те два часа, которые они гуляли по парку Голден-гейт, Габриэла еще ни разу не позволила себя поцеловать. Подобное целомудрие уже начинало раздражать Дэвида, однако он всеми силами пытался держать себя в руках и не выказывать недовольства, чтобы и вовсе не лишиться общества Габриэлы.
      Из ста тридцати городских парков Голден-гейт, без сомнения, являлся самым красивым. Расположенный южнее Пресидио, у Тихоокеанского побережья, парк занимал более четырех тысяч гектаров. Многочисленных посетителей привлекали спортивные сооружения, искусственные озера с лодочными причалами и водопадом, музеи, японский садик, ботанический сад и оранжерея.
      – Вот отличное местечко.
      Габриэла и Дэвид остановились около низкой лавочки в укромном уголке японского сада.
      – Что ж, присядем, – с улыбкой сказал Дэвид, отметив про себя, что Габриэла хотя бы не выбрала шумное место возле статуи Будды, где всегда толпились люди.
      Габриэла опустилась на скамейку первой и, вытянув ноги, устало вздохнула.
      – Хорошо, что я не надела босоножки на высоких каблуках. Даже в кроссовках у меня ноют ноги.
      Дэвид присел рядом с ней и взял ее руку в свои ладони.
      Повисла напряженная пауза.
      Габриэла не знала, как отреагировать на жест спутника. Дэвид тоже хранил молчание. Она подняла глаза и столкнулась с его пристальным взглядом. Надо быть полной дурой, чтобы не прочитать в нем о страстном желании Дэвида остаться с ней наедине где-нибудь в тихом, спокойном месте. Например, в его доме, куда он уже устал приглашать Габриэлу «на чашечку чаю». Габриэла сочла за лучшее изобразить эту самую дуру. Вопросительно приподняв брови, она изобразила полное недоумение от воцарившегося молчания.
      – Габи, милая… – проникновенно начал Дэвид, поглаживая ее руку. – Мы с тобой встречаемся уже больше месяца, но…
      Габриэла кивнула, однако ничего не сказала в ответ. Тогда Дэвид продолжил:
      – Думаю, ты и так уже поняла, что я от тебя без ума. Да-да, не улыбайся, это чистая правда. Я люблю тебя так сильно, как никого никогда не любил.
      – Дэвид, ради бога…
      – Ты самая прекрасная женщина на свете. – Дэвид наклонился, чтобы поцеловать ее в губы, но Габриэла подставила ему щеку.
      – В чем дело, Габи? Почему ты так относишься ко мне? Я смирился с твоей занятостью в «Бэби трэвел». С твоей сверхзанятостью, я бы сказал.
      – После отпуска на меня навесили кучу обязанностей, – оправдалась она, чтобы как-то уйти от неприятной темы чувств.
      – Да, я понимаю. – Дэвид вздохнул. – Поверь, я счастлив даже редким встречам с тобой. Я… – Он откашлялся. – Габриэла, выходи за меня замуж.
      Она удивленно вскинула брови.
      – Дэвид, мы ведь совсем недавно познакомились. Ты замечательный, добрый, умный… ты мне очень и очень нравишься, но замужество… – Она едва заметно улыбнулась. – Прости, я с трудом представляю себя в роли твоей супруги.
      – А я прекрасно представляю. Обещаю, что сделаю тебя самой счастливой на свете. Ты никогда не пожалеешь о том, что ответила мне согласием. Все будет так, как ты пожелаешь, моя принцесса. Обещаю, что буду носить тебя на руках, дарить цветы и подарки, исполнять любые капризы до конца наших дней…
      – Дэвид, Дэвид, остановись! – со смехом прервала его восторженную речь Габриэла.
      – А еще у нас будет большой дом с задним двориком и садом. И двое детей. Мальчик и девочка. Назовем их Николас и Элен. Это мои любимые имена.
      Габриэла скептически усмехнулась, и Дэвид быстро исправился:
      – Конечно, если тебе не нравится, то имена для детей выберешь ты.
      – Дэвид, не слишком ли много планов?!
      – Это на ближайшие пять лет.
      – Видишь ли, – осторожно начала Габриэла, боясь обидеть Дэвида, – мне порой кажется, что я не создана для семейной жизни.
      – Глупости! Ты, наоборот, создана быть любящей, верной женой и заботливой матерью, не то что некоторые. – Дэвид метнул взгляд куда-то в сторону, словно вокруг них бродили недостойные женщины. – Габи, зачем ты отгораживаешься от меня? Словно пытаешься выстроить каменную стену? – Дэвид погладил ее по волосам. – Я люблю тебя. Ты мне до сих пор не доверяешь?
      – Нет, что ты.
      – Тогда в чем дело, объясни! Почему ты не хочешь стать до конца моей? Я серьезно настроен. В конце концов мы уже не дети. Пора задуматься о семье.
      – Дэвид, ты рассуждаешь, как старик, начавший думать о вечном.
      – Каждую нашу встречу я вымаливаю у тебя, словно нищий милостыню. Тебе нравится издеваться надо мной?
      Габриэла отрицательно покачала головой.
      – Габи, я люблю тебя. Слышишь? – Дэвид заглянул ей в глаза и долго не отводил взгляд. Настолько долго, что Габриэла едва не прослезилась от напряжения. – Неужели ты не видишь, что мы созданы друг для друга? Мне нравится в тебе все: синие глаза, черные, как у Клеопатры, волосы… Ты умна, красива, добра и честна… Я мог бы перечислять твои достоинства бесконечно!
      – Прости, Дэвид, я… я не готова.
      – Не готова? Габи, тебе ведь уже не пятнадцать! Чего ты боишься? Или… возможно, ты все еще ждешь своего принца? – Дэвид горько усмехнулся. – Значит, меня ты им не считаешь.
      Габриэлу буквально распирало от желания уйти, убежать куда подальше и от этой скамейки, на которой рядом с ней сидел Дэвид, и из парка Голден-гейт, и из Сан-Франциско… Куда угодно, лишь бы не слышать голос Дэвида, не чувствовать его губ на своих губах и не отвечать на прямые вопросы о том, почему она не соглашается стать его женой.
      – Габи, скажи, какие чувства ты испытываешь ко мне?
      – Дэвид, к чему все эти разговоры? – со вздохом спросила она.
      – Просто посмотри мне в глаза и ответь! – категорично сказал Дэвид.
      – Я не могу! Больше не могу ничего слышать! Дэвид, оставь меня в покое, ради бога. Замолчи, пожалуйста! – взорвалась Габриэла.
      Похоже, просьба Дэвида оказалась той самой последней каплей, которой недоставало до критической массы. Чаша терпения Габриэлы переполнилась.
      Дэвид растерянно поморгал. Он впервые видел Габриэлу в столь раздраженном состоянии. Даже после самых трудных рабочих дней, когда она жаловалась на головную боль после выговора начальницы, Габриэла была куда мягче и спокойнее.
      Он замолчал и уставился глазами в землю.
      – Прости, – произнесла Габриэла после затянувшейся паузы.
      Дэвид продолжал тупо смотреть на букашку, ползавшую у его ног.
      – Дэвид, не обижайся. Я… извини меня. Не знаю, что на меня нашло.
      Чем больше извинений приносила Габриэла, тем больше закипала. Словно нараставшее чувство вины необъяснимым образом генерировало в организме агрессивную энергию. Габриэла не переносила обидчивых и патологически ранимых людей. Им будто нравится изображать жертву, чтобы окружающие чувствовали себя виноватыми и пытались всеми возможными способами загладить свою вину. Что ж, оригинальный способ добиваться своего. Даже в ущерб чужому душевному спокойствию. Еще одна форма эгоизма. Дуются сами и портят настроение окружающим.
      Похоже, прогулка окончена. Впрочем, можно сказать, что и весь оставшийся вечер испорчен. У Габриэлы пропало желание даже отправиться в гости к Мэри, хотя подруга слезно просила навестить ее и Чарли после свидания с Дэвидом.
      – Пожалуй, мне лучше поехать домой, – констатировала очевидный для обоих факт Габриэла.
      Дэвид молча кивнул, даже не подняв на нее глаза.
      – Подвезешь?
      Машина Габриэлы до сих пор была в автомастерской. Если раньше у нее не было времени, чтобы пройти техосмотр, то теперь времени не хватало на то, чтобы забрать «пежо» после ремонта. Габриэла или пользовалась общественным транспортом, или ее подвозила после работы Мэри. А по утрам за ней заезжал Энтони. Габриэла каждый раз говорила, что он зря беспокоится и делает большой крюк, однако Энтони и слушать ее не хотел.
      Не говоря ни слова, Дэвид встал со скамейки и учтиво предложил Габриэле руку. Они медленно двинулись в сторону парковки.
      В той же гнетущей тишине доехали до дома Габриэлы, которая уже проклинала всех и вся за то, что вообще согласилась сегодня на свидание с Дэвидом. Надо было еще два дня назад распрощаться с ним и пожелать всего хорошего. По крайней мере, был бы шанс сохранить дружеские отношения.
      Габриэла повернулась к сидевшему за рулем мужчине и тихо сказала:
      – Прощай, Дэвид. Я думаю, что и тебе, и мне ясно, что дальше нас ждет пустота. Мы слишком разные. Возможно, ты прав: я и сама не знаю, чего хочу, за чем гоняюсь по белу свету. Вероятно, за призраками. Что ж, будь счастлив. – Габриэла поцеловала его в щеку и, открыв дверцу, вышла из автомобиля.
      – Габи! – крикнул вслед нырнувшей в подъезд женщине Дэвид. – Габи, черт бы тебя побрал!.. – Дэвид с размаху ударил кулаком по приборной доске. Его лицо исказила гримаса боли и злого отчаяния. – Нет, не уходи! Я люблю тебя… Люблю! Я так просто тебя не отпущу. Ты еще полюбишь меня. Вот увидишь, что мы еще будем вместе. Полюбишь…
 
      Мэри по своей привычке примостилась на краешке рабочего стола Габриэлы и весело сказала:
      – Эй, подружка. Отвлекись на минутку.
      – Секунду, Мэри. Я только закончу просмотр спецпредложений, которые сегодня прислали нам администраторы отелей, расположенных вокруг озера Мичиган. Вдруг попадется что-нибудь интересное. Так-так. Все. Я закончила. Что ты хотела? – Габриэла отвела взгляд от монитора компьютера и с интересом посмотрела на подругу.
      – Пойдем перекусим в китайский ресторанчик? Обеденный перерыв через пять минут. Ура!
      – А где Энтони? Вы ведь обычно с ним питаетесь всякой дрянью.
      – Прекрати. Не всем же, как тебе, позволительно питаться пиццами и пастой и сохранять отличную фигуру. К тому же Энтони отправился по поручению Мириам. Будет только к четырем. Я уже умру от голода к этому времени. – Мэри жалобно посмотрела на Габриэлу.
      – Хорошо. Пойдем. Так уж и быть, съем пару ложек отвратительной морской капусты, от которой меня тошнит с детства. Мама вечно пичкала меня ею, после того как врач сказал, что в моем организме недостаточно йода.
      – Вот видишь, Габи. Ты весьма отдаленно представляешь себе меню китайской кухни. Ты вполне можешь заказать креветки или… – Мэри задумалась. – Есть отличный десерт: бананы, залитые карамелью.
      – Уговорила, – с улыбкой ответила Габриэла, отключив компьютер и поднявшись со стула.
 
      – Бананы и впрямь чудо, – сказала Габриэла, попробовав десерт. – Наверное, я все же изменю свое отношение к китайской кухне.
      Мэри расплылась в довольной улыбке.
      – Я знала, что ты не устоишь.
      – Что касается меня, то в этом как раз ничего удивительного. Я обожаю сласти. А вот ты, дорогуша, меня поразила. Двойная порция? Ты ведь на диете?
      Габриэлу всегда забавляло пристрастие подруги к всякого рода диетам и лечебным голоданиям. Казалось, Мэри переходила от одного режима питания к другому, еще более строгому. Неделя гречки плавно переходила в десятидневку «рис – курица – яблоки» или пятидневку зеленого чая.
      По-настоящему расслабиться и устроить праздник желудку Мэри позволяла себе только по очень важному случаю. Пять месяцев назад, например, она съела половину торта на свадьбе младшей сестры. Вывод напрашивался один: раз Мэри чревоугодничает, у нее намечается какое-то торжественное событие. Возможно, Габриэла узнала бы о нем еще вчера вечером, если бы Дэвид не испортил ей настроение и она пошла в гости к подруге.
      Габриэла облокотилась о столик, подперла руками подбородок и, выжидательно посмотрев на Мэри, спросила:
      – Итак, по какому случаю на твоей улице праздник? Неужели на горизонте замаячил третий муж?
      Мэри улыбнулась.
      – Ничего смешного. Почему вы с Энтони вечно надо мной подшучиваете? Я уверена, что гадалка меня не обманула. Я скоро встречу классного парня.
      – Не сомневаюсь.
      – Однако у меня другая новость.
      – Какая? – нетерпеливо спросила Габриэла, выждав, пока Мэри проглотит очередной кусок десерта.
      – Я переезжаю на новую квартиру. Наконец-то мы с Чарли заживем как короли. Конечно, это далеко не апартаменты, но по сравнению с моей нынешней конурой… По крайней мере, туда я смогу приглашать гостей.
      – Мэри, но как… откуда у тебя деньги на новую квартиру? – удивленно спросила Габриэла.
      Помимо способности подруги придерживаться диет, проявляя недюжинную силу воли, Габриэла всегда поражалась умению Мэри копить деньги. Габриэла диву давалась, как Мэри удается откладывать часть своего заработка. Она жила одна с ребенком, которому постоянно покупала игрушки и сласти. Не отказывала себе в удовольствии прогуляться по магазинам или поплавать в бассейне. При этом к концу каждого месяца Габриэла затягивала туже пояс, а Мэри подсчитывала, сколько у нее осталось денег про запас.
      – Ну, пришлось, конечно, немного подзанять деньжат. – Мэри пожала плечами. – Сама удивилась, когда пришла в банк и увидела свой счет. В общем, неплохо потрудилась.
      – Поздравляю. Я так за тебя рада! Не перестаю тобой восхищаться, – призналась Габриэла. – Когда новоселье?
      – Пока точно не знаю. Думаю, что в конце следующей недели я уж точно переберусь и наведу порядок. Вы с Энтони уже приглашены.
      – Спасибо. – Для Габриэлы это не явилось сюрпризом. Если бы новоселье справить предстояло ей, то гостями были бы Энтони и Мэри.
      – Обязательно приходи с Дэвидом.
      Габриэла помрачнела.
      – О, это вряд ли.
      – Что еще стряслось? – встревоженно спросила подруга.
      – Мы расстались, – коротко ответила Габриэла.
      – Как же так? Ты ведь вчера встречалась с ним… потом позвонила мне и предупредила, что не сможешь прийти в гости…
      – И ты конечно же предположила, что я решила провести остаток вечера, а заодно уж и ночь вместе с Дэвидом! – догадалась Габриэла.
      Мэри кивнула.
      – Нет, просто у меня не было настроения. Вернее, кое-кто умудрился мне его испортить.
      – Как же так? Вы были такой красивой парой.
      Габриэла изумленно взглянула на подругу. Похоже, Мэри опечалилась разрывом отношений больше, чем она сама.
      – Не сошлись характерами. Кажется, так формулируют основную причину расставания девять из десяти пар.
      – Как можно было не сойтись характером с тобой? Ты ведь само очарование и покладистость. А Дэвид… он так любил тебя. Как он смотрел на тебя! Сразу было ясно, что он весьма серьезно настроен.
      – Слишком серьезно, – огрызнулась Габриэла, чем снова вызвала изумление подруги. – Помнишь, как через пару свиданий он едва ли не силой поволок меня знакомить с родителями в качестве невесты?
      – По-моему, очень благородно.
      – Я тогда еле отвертелась.
      – Ну и зря! Возможно, его старики понравились бы тебе.
      – Вот еще! Потом мы бы расстались, а они бы требовали от меня объяснений или лезли в душу со своими советами и рекомендациями, как найти подход к их сыночку. Увольте.
      – А вот я была бы счастлива, если бы встретила мужчину вроде Дэвида. Если приглашает в родительский дом – значит, собирается жениться.
      – В отличие от тебя венец не предел моих мечтаний. А все эти разговоры о детях… – Габриэлу аж передернуло от одного воспоминания о Николасе и Элен.
      – Габриэла, тебе уже двадцать шесть! Пора бы уже задуматься и о малыше, пока не поздно.
      – Спасибо, что напомнила о возрасте.
      – Пожалуйста, – резко ответила Мэри. – Ты все еще считаешь себя маленькой девочкой? Дети – это прекрасно! Я никогда не пожалела о том, что у меня появился Чарли.
      – Возможно, – смягчилась Габриэла. – Возможно, дело лишь в том, что Дэвид – не мой мужчина.
      – Не твой? А кто же тогда, позволь узнать, твой?
      Габриэла помедлила, а затем, решив, что ничего не потеряет, призналась:
      – Тэд.
      – Тэд?! Не припоминаю никакого Тэда. – Мэри забавно поджала губы и задумалась. – А-а-а, тот парень из самолета!
      Габриэла кивнула.
      – Врач, который так тебе и не позвонил?
      – Верно, – грустно согласилась Габриэла.
      – Я предполагала, что ты и думать о нем забыла. Столько времени прошло! Конечно, первые недели после возвращения из Нью-Йорка ты ходила как в воду опущенная. Но потом… с таким рвением принялась за работу… Мириам не переставала петь тебе дифирамбы. Ты, наверное, шутишь надо мной?
      – Вовсе нет. Я действительно до сих пор не могу забыть Тэда Винсента.
      – Тогда почему ты не разыскала его?
      – Как?
      Эта мысль не раз посещала и саму Габриэлу, но каждый раз она запрещала себе даже думать об этом. Не хватало еще бегать за мужчиной и предлагаться ему. Если он не позвонил, как обещал, следовательно, она ему не нужна. «Как жаль, что тем, чем стало для меня твое существование, не стало мое существованье для тебя», – вспомнила она любимые стихотворные строки.
      – Насколько я помню, твой Тэд работал в клинике Святой Грейс. Почему ты не позвонила и не поговорила с ним? Раз уж он так запал тебе в душу, – с сарказмом закончила Мэри.
      – Не хотела показаться навязчивой. Кроме того, сейчас уже слишком поздно. Прошел почти год со дня нашего знакомства. Наверняка он уже и не вспомнит меня.
      – Ну, я бы не советовала тебе быть настолько самокритичной. Ты эффектная женщина. Вряд ли мужчины вообще способны забыть о тебе, пообщавшись хоть пару минут. Конечно, если они мужчины в полном смысле слова. – Мэри многозначительно замолчала, предоставив Габриэле делать выводы.
      – Нет, я не могу.
      – Зачем гадать, когда можно просто поднять трубку – не бог весть какая задача – и набрать номер?
      – А вдруг мне скажут, что он переехал в другой город или страну?
      – Позвони. Узнай, что он давно и счастливо женат. Успокойся и выйди замуж за Дэвида.
      – Как у тебя все просто, Мэри! – Габриэла усмехнулась. – Расписано по пунктам. Одна загвоздка: я не люблю Дэвида. Конечно, он мне симпатичен, приятен в общении, но замужество…
      – А по-моему, он стал бы отличным мужем для тебя, Габи.
      – Мэри, ты видела Дэвида всего лишь один раз. Да и то мы гуляли по парку вместе с твоим Чарли. Все твое внимание было направлено на ребенка.
      Мэри медленно покачала головой.
      – Нет, нет и нет, подружка. Все, что следовало, я увидела. Похоже, даже лучше тебя. Дэвид глаз с тебя не спускал. Кроме того, он будет отличным отцом. Они с Чарли моментально нашли общий язык.
      – Еще бы! Какому ребенку не придется по душе дядя, который угощает его мороженым, катает на всех каруселях, а потом еще и гоняет с ним мяч?
      – Вот именно, Габи. Все дети мечтают о таком отце. Задумайся об этом на досуге.
      Габриэла посмотрела на часы и поторопила подругу, так как до конца обеденного перерыва оставалось всего пятнадцать минут.
      – Я уже почти закончила, – запихнув в рот остатки бананового лакомства, пробубнила Мэри. – От твоих известий даже аппетит пропал.
      – Да? – спросила Габриэла, с сомнением взглянув на подругу. – Не очень что-то заметно.
      – Так у меня в конце концов праздник! Имею я право порадовать себя вкусненьким?
      – Конечно, Мэри. Интересно, если я тоже начну экономить на шоколадках и конфетах, я тоже накоплю денег на новое жилье? – спросила Габриэла.
      – Если бы ты не дурила, уже давно жила бы в превосходном особняке.
      – О чем это ты?
      – Не о чем, а о ком. – Мэри методично вытерла руки о салфетку, после чего добавила: – О Дэвиде Россе. О ком же еще? Не о мифическом же Тэде Винсенте, потерявшемся в летнем тумане Сан-Франциско! Кстати, последний анекдот от Энтони. «В Лондоне во время густого тумана заблудившаяся иностранка увидела недалеко от себя неясный силуэт человека и отчаянно закричала: «Мистер, вы не знаете, куда я иду?!» – «К Темзе». – «А вы в этом уверены?» – «Да. Я только что из нее вылез!»

      Габриэла подбежала к звонившему телефону, на ходу скинув с головы мокрое полотенце.
      – Алло! – звонко произнесла она. После освежающего душа она чувствовала себя так, словно только что родилась заново. Усталость после трудового дня как рукой сняло.
      – Привет, принцесса! Как дела?
      – Дэвид? Сто лет, сто зим тебя не слышала!
      – Однако узнала. Это уже радует.
      – У меня все по-старому. Работаю с утра до ночи. А как ты поживаешь?
      – Страшно соскучился по тебе. Ты еще не передумала?
      – В каком смысле? – растерялась Габриэла.
      – Еще не надумала выйти за меня замуж?
      Габриэла весело рассмеялась.
      – Ах ты снова об этом!
      Вопрос Дэвида превратился в нечто среднее между дежурным приветствием и дружеским ритуалом, без которого уже давно не обходилась ни одна их беседа.
      Парадоксально. Как друг Дэвид устраивал Габриэлу по всем показателям. Он был весел и серьезен, учтив и беззаботен, прагматичен и романтичен одновременно. Она с интересом слушала Дэвида, когда он рассказывал о своем больном зубе или разбитой машине. С той же откровенностью и простотой могла поделиться своими новостями. Ее устраивали исключительно дружеские отношения: звонки с периодичностью один раз в неделю, редкие пикники за городом или походы в кино… Никаких интимных отношений, душещипательных разговоров и ревности.
      – Габи, когда же ты наконец поймешь, что я именно тот мужчина, который тебе нужен?
      – Не знаю. Однако советую не очень-то надеяться, Дэвид.
      – А я все-таки буду надеяться и ждать.
      – Ждать, когда я поумнею?
      – Вот именно.
      – Боже, мне казалось, что мы уже два года назад расставили все по местам. Ты ведь сам согласился только на дружбу со мной.
      – Ну, вообще-то ты не оставила мне выбора.
      – О, мистер Росс чем-то не доволен?
      – Нет-нет, ваше величество, я наслаждаюсь и теми крохами, которые выпали из вашей ладони.
      – Где же ты пропадал последние два месяца?
      – Ты соскучилась?
      – Немного, – призналась Габриэла.
      На самом деле скучать ей было особо некогда. Просто… появилось ощущение, что ее любимая вещь куда-то запропастилась.
      – А вот я очень. Сгораю от желания встретиться с тобой. Может быть, прогуляемся по парку, поболтаем… ты расскажешь мне о своих делах. У тебя точно все хорошо?
      – Точно. Хотя моя мама считает иначе.
      Дэвид усмехнулся.
      – Что, снова пытается отправить тебя под венец?
      – До активных действий пока, слава богу, не дошло. А вот семейные вечера со случайно зашедшими на огонек мужчинами стали почти что обычным явлением. Я уже пригрозила матери, что если она не прекратит сводничество, то я перестану их с отцом навещать.
      – Можно подумать ты выдержишь больше месяца, – заметил Дэвид, хорошо изучивший Габриэлу и знавший, как много для нее значат семья и родительский дом. – Я ведь и сам такой же. Если я не женюсь в самом ближайшем будущем, мои старики сживут меня со свету своим брюзжанием. Может быть, поможем друг другу?
      – Дэвид, что ты задумал?
      – Поженимся. Все будут счастливы. Особенно наши родители.
      – Что-то новенькое, – со смехом сказала Габриэла, удобно расположившись в мягком кресле.
      Долгие разговоры с Дэвидом стали ее привычным развлечением субботним вечером. Возможно, ей не хватало именно этого те два месяца, которые Дэвид не давал о себе знать. К хорошему быстро привыкаешь. А всякая привычка – страшная вещь.
      – Какие у тебя планы на уик-энд?
      – Пока не знаю.
      – Как насчет пикника за городом? Мы с друзьями собирались повеселиться, поиграть в волейбол, выпить по бутылочке пива… Ну как? Согласна?
      – Я бы с удовольствием… – Габриэла попыталась представить страницу своего ежедневника. Когда ей наконец это удалось, она разочарованно простонала: – О, нет, Дэвид. Скорее всего, я не смогу. Вроде бы Энтони просил меня сопроводить группу школьников, которые поедут в Сан-Хосе на Большой праздник детства. Мы готовились к этому мероприятию целый месяц! Я не могу подвести компанию. Мэри и так уже обделяет сына своим вниманием. У меня не хватит совести отобрать у ребенка мать на единственный воскресный выходной.
      – Раньше была Мириам, теперь – Энтони. Тебе не кажется, что они эксплуатируют тебя?
      – Вовсе нет. По сравнению с Мириам Энтони не начальник, а мечта.
      За те два года, которые пролетели после случайного знакомства Габриэлы с Дэвидом, в ее жизни – а точнее в жизни «Бэби трэвел» – многое изменилось. Мириам Грэй развернула масштабную операцию по захвату туристического рынка всего Западного побережья Соединенных Штатов. Филиалы «Бэби трэвел» открывались то в одном, то в другом городе. Сакраменто, Сан-Диего, Лонг-Бич, Портленд…
      В результате Мириам практически не появлялась в головном офисе. А если ее туда и заносило попутным ветром, то не более чем на пару дней. Как и предрекала Мэри, непосредственным начальником и исполняющим обязанности директора «Бэби трэвел» в Сан-Франциско стал любимчик Мириам – Энтони Бриджесс.
      Да-да, тот самый Энтони, который вечно развлекал неразлучных подружек Мэри и Габриэлу анекдотами о туристах. Надо отдать ему должное, справлялся со своими обязанностями он превосходно. Несмотря на повышение и карьерный рост, Энтони абсолютно не изменился. И характер, и отношения с сослуживцами остались столь же безоблачными и открытыми, как и прежде.
      Единственное, чего не ожидали Мэри и Габриэла, так это неизвестно откуда взявшихся у Энтони управленческих способностей. С первых же дней в качестве босса Энтони проявил себя достойным учеником Мириам Грэй. Столь же категоричный, ответственный, строгий и справедливый. В общем, принципам миссис Грэй не суждено было умереть с ее уходом из компании. По-прежнему все сотрудники «Бэби трэвел» улыбались и работали сверхурочно.
      – Давай я тебе перезвоню, когда точно будет известно, смогу ли я поехать с вами на пикник? – виноватым голосом предложила Габриэла.
      И она, и Дэвид прекрасно знали, что свободного времени у нее не окажется.
      – Я лучше сам позвоню завтра, договорились?
      – Думаешь, я забуду? – угрожающе спросила Габриэла.
      – Вдруг ты закрутишься… забудешь. Когда вспомнишь, сочтешь неудобным звонить в столь поздний час… Хотя я сто раз тебе говорил, что рад твоему звонку в любое время дня и ночи. Так что я сам перезвоню завтра, примерно в это же время. Странно, но почему-то именно с восьми до десяти вечера субботы у тебя наилучшее настроение за неделю. С чем это связано, не подскажешь?
      Габриэла рассмеялась.
      – Просто завтра выходной… – Она помедлила, не зная, прилично ли говорить постороннему мужчине о том, что она только что вышла из ванной. Впрочем, Дэвид не столько мужчина, сколько ее друг. – И у меня всегда поднимается настроение после контрастного душа.
      – Нужно будет запомнить. Теперь буду знать, как задобрить Габриэлу Тоулз-Бэй.
      – Надеюсь, ты не вздумаешь направить на меня поливочный шланг где-нибудь на улице, если сочтешь, что меня нужно подбодрить, – со смехом ответила Габриэла.
      – Это уж будет зависеть от тебя. Вдруг ты будешь на нуле? Я, как твой друг, который желает тебе только добра…
      – Стоп, Дэвид. Только послушай, о чем мы с тобой разговариваем. Если бы нас сейчас кто-нибудь подслушал, он бы умер от смеха.
      – Следовательно, в любом случае свидетелей нашего безумства не останется. Так что можно продолжать нести околесицу, – сделал парадоксальный вывод Дэвид, чем еще больше рассмешил и озадачил Габриэлу.
      – Знаешь… я только сейчас поняла, что сильно по тебе соскучилась, – неожиданно призналась она, перейдя на серьезный тон.
      – Вот на этой бравурной ноте разрешите с вами попрощаться, мисс Тоулз-Бэй.
      – Как?.. – Габриэла не успела закончить вопрос, потому что в трубке раздались короткие гудки. Дэвид повесил трубку.
      Впрочем, именно такой Дэвид нравился ей. Дэвид – друг. Дэвид – собеседник. Дэвид – шутник. Кто угодно, но только не Дэвид – любовник и муж.
 
      – Энтони, господи! Как хорошо, что я тебя нашла! – Габриэла едва не плакала.
      – Что… что случилось? Дети уже в автобусе. Отправление через пять минут.
      – Вот именно… Дело в том, что… – Габриэла всхлипнула. – Нет двух девочек. Я обыскала все. Впрочем, ничего удивительного, что они потерялись. Здесь была такая толпа. Я и не предполагала, что в Сан-Хосе на наш праздник детства съедется столько малышей!
      Энтони положил ей руку на плечо, будто хотел передать часть своего спокойствия и выдержки.
      – Успокойся. Слезами и истериками делу не поможешь. Ты смотрела у фонтанов?
      – Да.
      – А у карусели?
      – Да! Конечно, смотрела! – крикнула Габриэла, словно Энтони заставлял ее повторять набившие оскомину истины.
      – Так-так. – Энтони задумчиво осмотрелся по сторонам. – Ты помнишь, как они выглядели?
      – Смеешься?! Мы привезли на праздник пятьдесят совершенно незнакомых детей, которых нам с рук на руки передали их родители. Скажи спасибо, что я вычислила их пол!
      – Спасибо, Габи.
      – Энтони, это совсем не смешно. Как я ни пыталась уследить за нашими подопечными в толпе, это оказалось практически невозможным. Разве дети из Сан-Франциско чем-то отличаются от ребят из Портленда? Все кричат, смеются, веселятся, дурачатся, бегают друг за дружкой… В этой круговерти я вообще чуть с ума не сошла. Дети перемешались… А потом, когда закончилось костюмированное представление и начался фейерверк, я вообще уже не знала, где искать наших детей.
      – Ну вот видишь, Габи. – Энтони ласково улыбнулся. Его рука по-прежнему лежала на ее плече. Удивительно, но Габриэла и впрямь немного успокоилась. Теперь по крайней мере часть ответственности она переложила на друга и босса. – Радуйся, что нет только двух девчушек. А если бы мы растеряли всех пятьдесят? Представляешь, что с нами сделали бы разгневанные родители?!
      – Я так и знала, что вся эта затея с праздником детства на выезде – крайне рискованное мероприятие!
      – Я тоже это знал. Однако нельзя отрицать проницательности Мириам. Как она и предполагала, программа пользовалась бешеной популярностью. Родители довольны. Дети счастливы. Следовательно, мы добились поставленной цели, – не без гордости за собственную компанию произнес Энтони.
      – Хватит расхвалить самого себя и Мириам, – довольно резко оборвала его Габриэла. – Лучше придумай что-нибудь. Где искать наших потерянных девочек?
      От стоянки медленно отъехал еще один автобус с юными туристами. У Габриэлы начался очередной приступ паники.
      – Боже, Энтони… Посмотри, осталось только два автобуса. Причем один из них наш. И в нем нет двух человек!
      – Габриэла, успокойся. Посмотри в другую сторону. Площадка для игр опустела. Орущая толпа схлынула. Мы вмиг найдем девочек. Просто придется немного отойти от графика и отправиться на пять-десять минут позднее. Думаю, родители, ожидающие в Сан-Франциско, нас простят. В конце концов мы подарим им дополнительные пять минут свободы от воспитания любимого чада. Анекдот: «Гид показывает туристам старинный замок. В подземелье туристы вдруг видят скелеты человеческих тел и холодеют от ужаса: «Как они сюда попали?!». «Решили убежать от экскурсовода», – пояснил гид».
      Габриэла едва сдержалась, чтобы не стукнуть Энтони чем-нибудь по лбу.
      – Ты специально сводишь меня с ума?!
      Энтони растерянно похлопал ресницами, длине и густоте которых уже не один год открыто завидовала Мэри.
      – Просто вспомнил анекдот в тему.
      – Ага. Чересчур актуальный, не находишь?! – Габриэла вспыхнула, как сухой порох. – А ты не подумал, дорогой мой Энтони, что наши девочки могли перепутать автобусы? Они могут сейчас направляться куда угодно! В Сакраменто, Сан-Диего, Портленд, Лонг-Бич… Что мы скажем родителям? Что их дети решили продлить экскурсию и попутешествовать по всему Западному побережью?
      – Признаться, об этом я не подумал… – Энтони задумчиво потер переносицу. – Нет, мало вероятно. Наверняка сопровождающие групп, как и ты, пересчитали детей, севших в автобус. Если бы кто-нибудь обнаружил лишних пассажиров, то мы бы уже об этом знали.
      – А вдруг руководитель поездки обсчитался?
      – Габи, перестань строить фантастические предположения. Человеку, конечно, свойственно ошибаться, но… Если бы пропала одна девочка… ты ведь, кажется, говорила о двух. Скорее всего, подружки вроде вас с Мэри заболтались или увлеклись чем-нибудь. Ничего удивительного, здесь ведь столько всего занимательного: карусели, водные горки, мороженое и попкорн…
      Габриэла обреченно вздохнула и посмотрела на часы.
      – У нас осталось не больше двух минут. В противном случае мы рискуем посадить маленькое, но все-таки пятнышко на безупречную репутацию «Бэби трэвел». И уверяю тебя, конкуренты не преминут воспользоваться этим. Отличная антиреклама: «”Бэби трэвел” теряет детей!», или что-нибудь в духе: «”Бэби трэвел”: отправьте детей куда подальше!».
      Энтони встряхнул со всей силы Габриэлу за плечи, чтобы она пришла в себя и перестала скручивать и без того тугую пружину напряжения. Пришло время действовать.
      – Стой здесь. Возьми. – Энтони вручил Габриэле табличку, где крупными буквами было написано «Бэби трэвел». – На случай, если девочки появятся и вспомнят тебя.
      Автобус, стоявший рядом с их автобусом, заурчал, собираясь тронуться.
      – Думаю, если случится чудо и девочки найдутся сами, им не придется долго гадать, в какой автобус сесть, – с грустной иронией заметила Габриэла.
      – Я их найду, – пообещал Энтони и почти бегом пустился в сторону площадки, где в основном проходила развлекательная программа.
      Однако он не имел ни малейшего представления о том, куда могли запропаститься две юные леди.
 
      Габриэла едва не разрыдалась от радости, увидев приближавшегося к ней Энтони, по обе стороны от которого шли девочки лет восьми-девяти. Они держали его за руки и о чем-то переговаривались между собой.
      – Как?.. Где?.. – начало было Габриэла, а потом, выдохнув, еле слышно поблагодарила Всевышнего.
      – Ну, произошла маленькая заминка. – Энтони смущенно улыбнулся и посмотрел на девочек, словно спросив у них позволения открыть их секрет. Получив в ответ одобрительные кивки, Энтони пояснил: – Я нашел их в туалете. У Энн разболелся живот и… В общем, Джесси пообещала, что не оставит подружку в беде и останется с ней до конца.
      Габриэла облегченно улыбнулась.
      – Слава богу. А теперь – марш в автобус.
      Девочки выпустили руки Энтони и быстро шмыгнули в открытую дверь двухэтажного автобуса.
      Габриэла бросилась на шею Энтони, который, признаться, не ожидал столь бурного проявления чувств.
      – Эй, Габи…
      – Спасибо, спасибо!.. Энтони, ты чудо! Не представляю, что бы я делала без тебя, – прошептала Габриэла, восхищенно глядя на ошарашенного и растерявшегося мужчину.
      В следующее мгновение Энтони вообще показалось, что под ним разверзлась земля и он летит в тартарары. Габриэла прижалась губами к его губам. Правда, поцелуй был настолько мимолетным, что, когда он открыл глаза, Габриэла уже смеялась. Наверное, над его напрасными ожиданиями.
      Из всех окон автобуса детские мордашки с любопытством наблюдали за Габриэлой и Энтони.
      – Надеюсь, ты не сочтешь это пятном на репутации «Бэби трэвел»? – с усмешкой спросил Энтони.
      Габриэла пожала плечами.
      – Будем считать, что это еще один способ развлечь гостей. Эти маленькие чертенята обожают подглядывать за взрослыми. – Габриэла заметила, что водитель усиленно подает им какие-то знаки. – Кажется, пора отправляться в обратный путь.
      Энтони кивнул в знак согласия и последовал за Габриэлой. Всю дорогу они сидели молча. Габриэлу немного укачало. После всех переживаний она почти засыпала. Когда сил для сопротивления Морфею не осталось, она положила голову на плечо сидевшего рядом Энтони и задремала.

      Очередной рабочий день подошел к концу. Габриэла закрыла все компьютерные программы и отключила питание. Как ни странно, Мэри до сих пор возилась с какими-то бумажками. Обычно она торопила подругу поскорее отправляться по домам.
      – Мэри, ты идешь? – спросила Габриэла, уже накинув на шелковую блузку легкий жакет.
      – Да, пожалуйста, подожди меня. Освобожусь через пять минут. Ты ведь никуда не торопишься, верно?
      – Я – нет. А вот ты, кажется, забыла о том, что тебя ждет в детском саду Чарли. Ты и так приходишь за ним самая последняя.
      – Рэй обещал его забрать, – ответила Мэри, быстро заполняя какой-то бланк. – Мы договорились, что я испеку для него фруктовый пирог, если он позаботится о сыне.
      – Ого, похоже, у вас все серьезно! – обрадовалась за подругу Габриэла.
      В последнее время Мэри немного округлилась. Как говорится, раздобрела. Однако это нисколько не повредило ей. Она была столь же мила и привлекательна. Ее бойфренд Рэй утверждал, что пышечка Мэри нравится ему куда больше, чем худосочные девицы, истязающие себя кефирными диетами.
      – Да, Рэй окончательно перебрался ко мне. Не поверишь, его квартира еще меньше, чем моя прежняя. Я думала, что мою конуру лишь случайно не внесли в Книгу рекордов Гиннесса как самое маломерное жилище в мире.
      Габриэла рассмеялась.
      – Вынуждена признать свою ошибку, – серьезно заметила Габриэла. Чрезмерно серьезно, учитывая предыдущую реплику подруги.
      – Какую? – Мэри на секунду отвлеклась от работы и подняла недоумевающий взгляд на Габриэлу.
      – Гадалка не солгала. Ты действительно нашла идеального мужа. Рэй – настоящий подарок для тебя.
      – Да. Одно «но».
      Теперь пришла очередь Габриэлы удивиться. Она вопросительно подняла брови, но так как Мэри целиком и полностью погрузилась в заполнение бланков и квитанций, то ей пришлось спросить вслух:
      – Рэй чем-то тебя не устраивает?
      – Да. Он не торопится на мне жениться. Жить вместе – пожалуйста. Заботиться о Чарли – ради бога. Малыш души в нем не чает. Порой мне начинает казаться, что Рэй его настоящий отец. А вот к алтарю – ни-ни! Ни в какую.
      – А что тебя смущает?
      – Гадалка ведь прямо сказала, что у меня вскоре появится третий муж! Не бойфренд, не любовник… а именно муж! Который будет любить и обожать меня и моего сына.
      – Мэри, выброси из головы всякие пустяки. Разве Рэй не является твоим мужем де-факто?
      – Де-юре – нет.
      – Неужели для тебя так важна какая-то формальность?
      – А вдруг это не он?
      – В каком смысле – не он?
      – Не мой идеальный мужчина.
      Габриэла рассмеялась.
      – Мэри, а ты сама разве не чувствуешь, твой это мужчина или нет?
      – Сердце говорит – да, но вот гадалка…
      – Сходи к ней еще раз и уточни прогноз, – пошутила Габриэла.
      Однако тут же пожалела о неосторожных словах, потому что Мэри на полном серьезе ответила:
      – Отличная идея. Спасибо, Габи. Я как-то не додумалась.
      – Не вздумай! – резко сказала Габриэла. – Когда же ты наконец сама будешь строить свою жизнь? А вдруг на этот раз гадалка напророчит тебе еще парочку мужей?
      – Думаешь, не стоит?.. – с сомнением спросила Мэри, поставив символически жирную точку и отложив стопку бумаг на край рабочего стола.
      – Я все. Подбросишь меня до дома? Не хочу трястись полчаса в автобусе. К тому же дома меня ждет духовка.
      – Конечно, – кивнула Габриэла. – Я ведь помню, как ты возила меня, когда моя развалюха окончательно сдала.
      Габриэла усмехнулась, не без добродушной усмешки вспомнив свой «пежо», который даже после капитального ремонта разваливался буквально по частям. Из него вылетали какие-то шурупы, гайки… в конце концов на скоростной магистрали отвалился бампер, и Габриэла поняла, что дальше тянуть с заменой автомобиля небезопасно для жизни и здоровья. Энтони предложил свою помощь в выборе новой машины. Надо отдать ему должное, он подобрал модель с оптимальным для Габриэлы соотношением цены и качества. Новенький «шевроле» был выше всяких похвал.
 
      Когда машина тронулась с места, Мэри завела привычный разговор. Видимо, она решила взять в свои руки устройство личной жизни Габриэлы, тем самым сменив на посту миссис Тоулз-Бэй, которая уже отчаялась увидеть единственную дочь в белом свадебном платье.
      – Габи, как дела на личном фронте?
      Сидевшая за рулем Габриэла пожала плечами.
      – Без изменений.
      – Неужели тебе никто так и не запал в душу? Не понимаю. Вокруг тебя вьется столько ухажеров. Богатых и привлекательных. А ты все нос воротишь. Я уж молчу об Энтони. Он ведь до сих пор любит тебя. Кстати, до меня дошли кое-какие слухи…
      Габриэла усмехнулась, не отводя взгляда от дороги.
      – Готова поспорить, что речь сейчас пойдет о поездке на праздник детства в Сан-Хосе.
      – Ты мне ничего не рассказывала, – обиженно продолжила Мэри.
      – Потому что и рассказывать нечего. Я перенервничала, а потом… потом… надо же было как-то отблагодарить Энтони.
      – А всю обратную дорогу ты благодарила его, спавши на его плече…
      – Мэри! – строго осекла подругу Габриэла.
      – Что? – невинно откликнулась та. – Разве ты сама не мечтала о сильном мужском плече, на которое всегда можно опереться? Так вот: получите – распишитесь. Чем тебе не подходит Энтони?
      – Тем… – Габриэла помедлила, не находя сколько-нибудь веских аргументов в свою пользу. – Тем, что Энтони – это Энтони. Я люблю его словно своего младшего брата. Закрутить с ним роман – все равно что предаться инцесту!
      Мэри наморщила курносый носик.
      – Фу, Габи, какие глупости ты порой изрекаешь! Габи, сколько можно быть одной? Тебе самой-то не надоело?
      – Нет, – покривила душой Габриэла.
      На самом деле ее так раздражали и выводили из себя морализаторства матери и Мэри именно потому, что в душе она была с ними согласна. Они правы: ей скоро тридцать. Она одинока и бездетна. Разве она сама не замечала сочувствующие взгляды, обращенные на нее? Кому нужны ее прекрасно обставленная квартира, новый автомобиль, многочисленные дипломы, полученные на всевозможных конференциях?..
      Однако если она признается Мэри или матери в том, что устала от одиночества, то они наверняка зададут ей вполне логичный вопрос: почему же она тогда ничего не предпринимает? Мэри права: поклонников у Габриэлы было хоть отбавляй. В связи с расширением бизнеса ей теперь приходилось еще больше ездить по Штатам и общаться с еще более широким кругом людей.
      Но… ни одному мужчине так и не удалось затронуть те струны в ее сердце, на которых в свое время сыграл удивительную мелодию любви Тэд Винсент. Мечтала ли она о встрече с ним до сих пор? Габриэла не знала и сама. Казалось, что она потеряла всякую надежду на то, что судьба когда-нибудь сведет их снова.
      Кроме того, рядом с ней всегда были Энтони и Дэвид. Два прекрасных друга, которых она обожала и боялась обидеть или потерять. Каждый из них был бы на седьмом небе от счастья, скажи она «да». Габриэла даже верила, что они станут замечательными любящими и заботливыми мужьями, сделают все возможное, чтобы она была счастлива. Однако удастся ли им это? Станет ли она счастливой рядом с одним из них? На этот вопрос у Габриэлы не было ответа. Ни три, ни два года назад… ни сейчас.
      – Почему бы тебе не обратить внимание на Роджера из «Банка развития»? Кажется, ты с ним ужинала на прошлой неделе? – продолжила Мэри.
      Габриэла кивнула.
      – До сих пор, стоит мне закрыть глаза, как я вижу ту огромную корзину красных роз, которые принесли в наш офис для тебя.
      – А по-моему, довольно пошло. Роджеру нравится сорить деньгами и выставлять напоказ свою обеспеченность. Я так и не смогла избавиться от ощущения, что он хочет меня купить. Словно понравившуюся куклу, выставленную в витрине магазина. Единственное, что его, по-видимому, смутило, это отсутствие на мне ценника. Предложить свою цену он, к своему счастью, не решился. Иначе мне пришлось бы нарушить один из принципов Мириам Грэй и повести себя предельно некорректно по отношению к одному из партнеров и спонсоров «Бэби трэвел», – с улыбкой закончила Габриэла.
      – Ты слишком придираешься. Убеждена, что Роджера окрутит какая-нибудь молодая вертихвостка. Мы все еще ей позавидуем.
      – Сомневаюсь. Завидовать марионетке… – Габриэла пожала плечами. – Даже если она разряжена в меха и драгоценности.
      – Хорошо, а как же Томас Рилз?
      Габриэла на секунду задумалась, однако так и не вспомнила человека, о котором спрашивала подруга.
      – Это случайно не администратор отеля «Хантингтон»?
      – Нет, дорогуша. Это его владелец! – возмущенно воскликнула Мэри. – Ты могла бы купаться в золоте, согласившись на его предложение.
      – Весьма неприличное, хочу тебе напомнить. Не забывай, что твой хваленый мистер Рилз уже двадцать лет как женат.
      – Подумаешь! – отмахнулась как от надоедливой мухи Мэри. – Когда он женился, ему было всего восемнадцать. Ошибки молодости, первая любовь, юношеский максимализм, желание поступить наперекор родителям… Мы это проходили не раз.
      – Ага. Потом разборки с рассвирепевшей женой, публичный позор, сплетни и домыслы в желтых газетах, стыд поднять глаза на его дочерей… И все это за непрочное положение любовницы миллионера. Извини, Мэри, но что-то мне не хочется.
      – Так, по крайней мере, у тебя был бы постоянный партнер. Регулярный секс, между прочим, полезен для женского здоровья.
      – Великолепно, Мэри. Ты противоречишь сама себе. С мистером Рилзом он бы у меня был весьма нерегулярным. Когда его жена отпустит. Я читала в светской хронике «Сан-Франциско экспресс», что миссис Рилз весьма ревнивая особа и страшная собственница, выгуливающая своего представительного мужа на коротком поводке.
      – Габи, сколько же можно выбирать? Пора остановиться и осчастливить одного-единственного мужчину. Насколько я помню, за последние несколько лет у тебя не было сколько-нибудь длительных и серьезных отношений. Пара свиданий, поход в ресторан, загородная прогулка или поездка в Европу – и все. Так нельзя.
      – Что же я могу поделать, если у меня не лежит к ним душа?
      – А мне кажется, что ты обычная эгоистка. Тебе нравится, когда за тобой ухаживают.
      – Кому бы это не понравилось? Покажи мне хоть одну такую женщину, – огрызнулась Габриэла.
      – Конфетно-букетный период, безусловно, приятен. Однако уверяю тебя, как женщина, побывавшая замужем…
      – Не раз, заметь, – вставила Габриэла.
      – Так вот, серьезные отношения не идут ни в какое сравнение с романтическим периодом влюбленности. Ты начинаешь чувствовать ответственность за другого человека. Нельзя уже просто поссориться и разбежаться в разные углы.
      – О, Мэри, не начинай. Кажется, я начинаю понимать Рэя. Наверняка ты и ему говорила всю эту сентиментальную чушь. «Да, дорогой, достаточно мне забросить на твою шею хомут, как ты уже никуда не убежишь от меня…», – передразнила Габриэла подругу.
      Мэри обиженно насупилась, однако не выдержала и пары минут.
      – Габриэла, я тебя прошу… как подруга. Задумайся о предложении Дэвида.
      – О каком предложении? Поехать с ним на пикник? Так я уже опоздала. Он с друзьями веселился в тот самый момент, когда я дремала на плече Энтони.
      – Я имела в виду предложение руки и сердца, – терпеливо пояснила Мэри.
      Габриэла удивленно взглянула на подругу.
      – Он действительно очень любит тебя. Иначе не стал бы ждать так долго. Прошло два года. Дэвид привлекательный мужчина. Наверняка масса знакомых ему женщин мечтают заполучить столь завидного жениха в законные мужья. Однако Дэвид Росс надеется на твое согласие.
      – Мэри, прекрати. Мы уже давным-давно с Дэвидом решили, что останемся друзьями. Я даже не воспринимаю всерьез его вопрос о том, не надумала ли я выйти за него замуж. Все его клятвы и обещания вечной любви и верности – не более чем шутка, часть дружеского розыгрыша, игры.
      – Габи, ты действительно такая дурочка или только прикидываешься? – строго спросила Мэри.
      – В каком смысле? – озадаченно спросила Габриэла.
      – Дэвид любит тебя вовсе не как подружку, с которой можно сходить в кино, если выдалась парочка свободных часов. Представляю, как он страдает.
      – Это еще почему?
      – Только представь. Мужчина без памяти влюблен. Мечтает прикоснуться к любимой женщине, поцеловать, обнять… Однако вынужден играть роль друга, которому позволительно разве что чмокнуть тебя в щечку на прощание. Поражаюсь выдержке Дэвида!
      Габриэла не ответила. Мэри дала ей достаточно поводов для размышлений. В ее словах действительно есть здравый смысл. Может быть, подруга права.
      Пару лет назад она еще надеялась на встречу с Тэдом. Вероятно, именно этим и объяснялось ее раздражение в ответ на ухаживания Дэвида. Сейчас все иначе. Ее сердце абсолютно свободно. Вдруг Дэвиду удастся заполнить образовавшуюся в ее душе пустоту?
      Жаль, что завтра или послезавтра ей нужно будет отправиться в командировку в Вашингтон. Возможно, на целый месяц, а то и больше.
      Мириам хотела представить ее «важным» людям. Судя по таинственности, которой окутала эту поездку миссис Грэй, Габриэле доверялась почетная и столь же ответственная роль наладить контакты не только в деловых и политических, но и в административных кругах. Содействие государства, даже чисто номинальное и скрытое, на уровне чисто человеческих симпатий и моральной поддержки, никогда не помешает. Тем более учитывая имперские амбиции и планы Мириам, решившей, по-видимому, опутать сетью «Бэби трэвел» территорию всех Соединенных Штатов.
      Как только вернусь, позвоню Дэвиду и приглашу его на ужин в ресторан, дала себе обещание Габриэла. Постараюсь взглянуть на него по-новому. Вдруг мне удастся разглядеть в нем мужчину… мужчину моей мечты?
      Хватит гоняться за призраками!

      – Добрый вечер, мисс. Могу я чем-нибудь вам помочь? – любезно поинтересовался метрдотель ресторана «Аламо», одного из самых фешенебельных заведений Сан-Франциско.
      – Пожалуй. Мистер Росс уже пришел? – спросила Габриэла.
      Было еще довольно рано для ужина, поэтому только три столика «Аламо» были заняты. За одним, самым отдаленным, сидели три седоволосых господина, типичные представители финансовой элиты. Дорогие деловые костюмы не скрывали весьма упитанных животов. По серьезным и озабоченным лицам троицы Габриэла сделала вывод о том, что котировки акций на бирже понизились. Да-а-а, в такой компании и кусок в горло не полезет, подумала она, невольно оценив ассортимент изысканных блюд на столе банкиров. Большая часть из них была не тронута.
      Второй столик занимали две респектабельные дамы лет сорока. Видимо, подруги встретились специально ради того, чтобы продемонстрировать друг другу свои фамильные драгоценности, предположила Габриэла, не без интереса, правда, рассматривая бриллиантовые колье и увесистые серьги незнакомок, оттягивавшие мочки их ушей едва ли не до плеч. Габриэла отвела взгляд, чтобы не прыснуть. В одном из туристических журналов она читала о первобытном племени, затерявшемся в каких-то джунглях. Название малой народности Габриэла запамятовала. Так вот, женщины этого племени с младенчества украшали свои шеи золотыми обручами. По мере взросления девочки обручи добавлялись и добавлялись, вытягивая шеи до неимоверной длины, как у жирафа. Однако стоило лишить прелестницу хотя бы одного золотого обруча, как она тут же умирала от перелома шейных позвонков, не выдержавших тяжести головы. Интересно, что стало бы с этими расфуфыренными дамочками, забери у них хоть одно бриллиантовое колье? – задалась вопросом Габриэла, в то время как поприветствовавший ее метрдотель отправился на поиски Дэвида Росса. Вряд ли дело кончится столь трагически, как у женщин-жирафов. Однако то, что будет много шума, – точно.
      Габриэла перевела взгляд к еще одному занятому столику. Пара: мужчина и женщина. Судя по всему, состоящие в романтических отношениях. Мужчина сидел спиной, поэтому его лица Габриэла видеть не могла, а вот молодую женщину она нашла весьма прелестной. Тонкие черты лица, светлые волосы. Изящно изогнутые брови придавали незнакомке выражение вечного изумления перед странностями бытия.
      К удивлению Габриэлы, метрдотель остановился именно у столика, который занимала влюбленная пара. Он что-то им сказал – и через мгновение мужчина кивнул и обернулся. Габриэла едва устояла на ногах, увидев лицо этого человека.
      Дэвид? Это был именно он. Мужчина, которому она позвонила накануне и с которым назначила встречу на сегодняшний вечер. Именно ради него она вырядилась в откровенное, облегающее ярко-красное платье, с глубоким декольте и открытой спиной. Забавно. Габриэла никак не ожидала, что проведет ужин в компании еще одной женщины. Причем незнакомка, сидевшая за одним столиком с Дэвидом, была одета совершенно просто и обыденно: джинсы и топ. На спинке стула висела легкая джинсовая курточка. По сравнению с ней Габриэла выглядела как жрица любви, решившая предложить свои услуги богатому клиенту.
      Габриэла собиралась сделать сюрприз Дэвиду, а оказалось, что удивил ее он. Интересно, что все это значит?
      Дэвид приветливо помахал застывшей на пороге Габриэле, и она смело шагнула вперед.
      – Привет, – сказала она, подойдя к их столику.
      – Привет. Присаживайся. – Дэвид встал со стула и помог Габриэле занять оставленное для нее место за столиком. – Мы уже сделали заказ. Лобстеров, зеленый салат и лучшее белое вино. Если тебя что-то не устраивает, то…
      – Нет-нет, – поспешно ответила Габриэла, – все замечательно. Я немного опоздала… Много работы и…
      Она не знала, что еще сказать. Жуткая неловкость сковывала ее настолько, что Габриэла не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Язык так вообще отказался ей повиноваться.
      На самом деле Габриэла специально простояла пять минут на улице, чтобы Дэвид немного поволновался перед ее появлением.
      Желая заполнить неловкую паузу, Дэвид натянуто улыбнулся и сказал как можно более непринужденно и весело:
      – Габриэла, познакомься, пожалуйста, это моя жена Моника.
      Женщина, которую представил Дэвид, молча кивнула и приветливо улыбнулась.
      – Превосходно выглядишь. Впрочем, как всегда, – учтиво заметил Дэвид, с восхищением осмотрев смутившуюся Габриэлу с головы до ног.
      Моника принялась довольно бесцеремонно разглядывать прелести Габриэлы. Впрочем, ей это не стоило особого труда, потому что выбранное Габриэлой платье практически ничего не скрывало. Скорее наоборот – выставляло напоказ достоинства обладательницы.
      – Ж-жена? – едва слышно пробормотала Габриэла. – Я не знала, что ты… Ох, извините.
      – Габриэла, ты не знала, что Дэвид женат? – напрямую спросила Моника, заглянув в глаза растерявшейся Габриэлы.
      – Мы давно не виделись, – вмешался Дэвид. – Как дела? Как съездила в Вашингтон?
      Габриэла пожала плечами. Разговаривать о бизнесе она сегодня не собиралась, но при таком раскладе лучше уж весь вечер обсуждать с Дэвидом и его женой итоги командировки.
      – Лучше, чем я ожидала. Мириам – великая женщина. Я знала, что она обладает потрясающей деловой хваткой, однако даже в самых смелых предположениях не думала, что ей удастся дойти до самого Белого дома.
      Моника удивленно подняла тонко выщипанные брови.
      – Кто такая Мириам, дорогой? – спросила она, посмотрев на Дэвида влюбленными глазами.
      – Начальница Габриэлы и создательница империи «Бэби трэвел».
      – Никогда не слышала о такой, – фыркнула Моника.
      Официанты подали блюда и разлили по бокалам белое вино.
      – Мириам предложила мне возглавить один из филиалов компании, – продолжила Габриэла, чтобы заполнить очередную паузу. – В Нью-Йорке.
      – Но ты ведь живешь и работаешь в Сан-Франциско, – в недоумении произнес Дэвид.
      – Пока да, но… возможно, через два-три месяца все изменится, – с таинственными и интригующими риторическими умолчаниями ответила Габриэла.
      На самом деле Мириам дала ей на раздумья всего пару недель. Назвав Габриэлу самой талантливой и перспективной сотрудницей головного офиса «Бэби трэвел», миссис Грэй рекомендовала ее на роль главного управляющего нового филиала перед кредиторами и потенциальными деловыми партнерами. Филиал в Нью-Йорке обещал стать вторым по значимости и оборотному капиталу отделению туристического агентства, основанного неугомонной Мириам.
      Однако Габриэла так много думала о Дэвиде в последнее время, что не решилась сразу дать положительный или отрицательный ответ на столь лестное предложение. При других обстоятельствах она бы согласилась без колебаний. Переезд в Нью-Йорк означал переход на качественно новый уровень жизни и работы. Конечно, это был карьерный взлет, обещавший массу благ.
      Габриэла колебалась. Только в ее личной жизни наметилось какое-то изменение, продвижение вперед… как ее профессиональная жизнь выдвинула ультиматум. Габриэла попросила у Мириам хотя бы месяц на обдумывание предложения. За это время она планировала поговорить с Дэвидом и попытаться полюбить его. Четырех недель, по мнению Габриэлы, должно было хватить, чтобы развеять всякие сомнения относительно решения выходить или не выходить за него замуж. Человек предполагает, а Бог располагает. Никаких сомнений уже не осталось после пяти минут, прошедших после встречи с Дэвидом и конечно же его женой, очаровательной Моникой.
      – Ты собираешься перебраться в Нью-Йорк?! – громко воскликнул Дэвид.
      Банкиры и обвешанные драгоценностями дамы осуждающе посмотрели на него. В заведениях вроде «Аламо» не принято столь открыто проявлять свои чувства, подумала Габриэла. Богачи предпочитают сохранять достойный нейтралитет по отношению ко всем и ко всему, происходящему в мире.
      – Возможно. Вернее, я еще не дала окончательный ответ, но теперь, пожалуй, соглашусь. Переезд в Нью-Йорк – это большие перспективы. Я счастлива, что мне выпал такой редкий шанс.
      – Да? – с сомнением спросила Моника. – Извините, Габриэла, но по вашему лицу я бы этого не сказала.
      – Просто немного волнуюсь. Нелегко начать жизнь с чистого листа. В чужом городе. Вдали от друзей и близких.
      – Что ж, предлагаю поднять бокалы за ваши перспективы, – предложила Моника, подмигнув Дэвиду.
      Габриэла и Дэвид почти одновременно подняли свои бокалы и чокнулись с Моникой. Сделав глоток, Габриэла поставила на стол бокал с вином и, вспомнив обо всех принципах Мириам Грэй разом, с улыбкой сказала:
      – Ну да ладно, что мы все обо мне да обо мне? Давайте поговорим о вас.
      – Извини, Габи, что я не предупредил… – виновато отведя глаза в сторону, начал Дэвид, но Габриэла не дала ему закончить.
      – О чем ты говоришь, Дэвид? Мы ведь друзья. Не мог же ты оставить свою жену дома, а сам отправиться ужинать в ресторан с другой женщиной? Даже если эта женщина всего лишь твоя подруга.
      Моника явно занервничала. Желваки на скулах периодически дергались, а взгляд перемещался с мужа на Габриэлу и обратно. Туда-обратно. Туда-обратно…
      Габриэле стало не по себе, едва она заметила сверкнувшие в серых глазах Моники искорки ревности. Они ведь даже не соперницы в полном смысле этого слова. Вернее соперницей, причем более удачливой, Монику могла считать только лишь сама Габриэла. Для Дэвида – она друг. Моника – жена. Никаких соревнований.
      – Вы давно поженились? – спросила Габриэла как можно более бесстрастно.
      – Вообще-то… – начал Дэвид, но Моника положила ему руку на плечо и сказала:
      – Позволь я расскажу, как все было, дорогой.
      Дэвид смиренно замолчал, предоставив жене возможность похвастать одержанной победой. Похоже, она действительно увидела в Габриэле соперницу. Причем опасную.
      – Дэвид – чудо. Я его обожаю! Без памяти влюбилась в него с первого взгляда. Впрочем, разве может быть иначе? В Дэвида влюблены все женщины, которые видели его хоть раз в жизни! – восторженно защебетала Моника, так и не убрав руки с плеча Дэвида, словно тем самым заявив на него свои права единственной собственницы. – Что я только не делала, чтобы Дэвид обратил на меня свое внимание! Мы работали на одном этаже, ежедневно встречались в лифте, обедали в одном кафе и ходили по одним и тем же коридорам. Однако Дэвид ни в какую не желал знакомиться со мной. Тогда я пошла в атаку. Сделала первый шаг ему навстречу. Мы познакомились, но дело снова не продвинулось дальше «привет – пока». И вдруг сами небеса помогли мне! Дэвид Росс пригласил меня в ресторан. Это знаменательное событие произошло ровно сорок семь дней назад.
      Габриэла изумленно подняла брови.
      – Да-да, вы угадали. Я действительно считаю дни, – со смехом ответила Моника. – Потому что это начало моего личного летоисчисления. Вся моя жизнь теперь делится на два периода: до Дэвида и после. Вернее вместе с Дэвидом. Правда, милый? – Моника послала опустившему голову мужу воздушный поцелуй.
      Габриэлу уже едва не разбирал смех. Похоже, эта Моника недалекого ума. И что только Дэвид нашел в ней? Габриэла тут же отогнала от себя эту мысль, сочтя, что слишком пристрастно оценивала соперницу. Возможно, в ней говорит ревность и даже зависть. Хотя раньше обоих этих качеств Габриэла в себе не находила.
      – Так вот, ровно сорок семь дней назад, – продолжила Моника, – Дэвид пригласил меня на ужин. Затем мы прогулялись по парку… ну, наверное, вам не так уж интересны столь подробные воспоминания.
      Можно подумать, если я скажу «нет», Моника тут же заткнется, со злостью подумала Габриэла. Однако вслух произнесла совсем иное:
      – Что вы? Мне очень интересно. Продолжайте, пожалуйста. От Дэвида все равно не дождешься подобных откровений.
      Она мельком взглянула на поникшего друга. Каково ему сейчас? Судя по виду, весьма неприятно оказаться в роли музейного экспоната, возле которого Моника проводит экскурсию для единственного посетителя – Габриэлы Тоулз-Бэй. На вопрос, что побудило Дэвида жениться на этой особе, Габриэла пока так и не нашла ответ.
      – А больше в общем-то почти и нечего рассказывать. – Моника растерянно похлопала длинными накрашенными ресницами.
      И все-таки она красива, признала про себя Габриэла, хоть и глупа.
      – Через полторы недели Дэвид предложил мне выйти за него замуж, – продолжала Моника. – Честно говоря, я сначала подумала, что он шутит. Такая спешка! К тому же, между нами, девочками, мне всегда казалось, что я люблю Дэвида куда сильнее, чем он меня. Впрочем, мужчины никогда не говорят о своих чувствах. Я читала в одном из женских журналов, кажется, в «Космо», что девяносто девять процентов мужчин даже своим женам затрудняются сказать три заветных слова «я люблю тебя».
      Габриэла с улыбкой посмотрела на Дэвида.
      – Полностью с тобой согласна, Моника, – с чувством сказала она. – Дэвид вовсе не из тех мужчин, которые после первого свидания признаются в любви и клянутся в верности до гроба. Правда ведь, Дэвид?
      Дэвид достал из кармана пиджака носовой платок и промокнул вспотевший лоб. Ужин постепенно превращался в изощренную пытку. Нужно было все-таки солгать Монике. Сказать, что у него важная деловая встреча… Впрочем, с ее патологической ревностью скандала избежать бы не удалось все равно. Вчера, едва Дэвид поднял телефонную трубку, Моника спросила, с кем он разговаривал. После беседы с Габриэлой ему волей-неволей пришлось вкратце изложить жене суть разговора со «старой приятельницей», как он отрекомендовал ей Габриэлу.
      – В любом случае свадьба скоро состоялась. Так что теперь… – Моника вытянула вперед левую руку, чтобы продемонстрировать обручальное колечко. Габриэла изобразила жуткое восхищение. – Не совсем такое, о каком я мечтала, – капризно продолжила Моника, – но у нас с Дэвидом было совсем мало времени на подготовку к свадебной церемонии. Какие уж тут привередничанья?! Кстати, как давно вы знакомы с моим мужем? – спросила Моника после паузы.
      Она акцентировала внимание на слове «муж» на тот случай, если Габриэла каким-нибудь фантастическим образом забыла о том, в каких отношениях состоят ее собеседники.
      – Больше двух лет, – ответила Габриэла.
      – Странно, Дэвид никогда мне не рассказывал о своей очаровательной подружке!
      – Мне тоже… то есть я хотела сказать, что Дэвид никогда не говорил мне о вас. Впрочем, ничего удивительного. Вы ведь стали встречаться уже после моего отъезда в Вашингтон.
      Боже, что за чушь я несу! – подумала Габриэла, заставив себя замолчать и прекратить этот лицемерный треп. От любезных улыбок, которыми она щедро снабжала Монику, уже сводило лицевые мышцы. Следование принципам Мириам давалось Габриэле с огромным трудом. Она одним глотком допила вино и сделала знак официанту наполнить ее бокал. Дэвид с удивлением взглянул на нее. «Уж не вздумала ли ты напиться?» – спрашивал его взгляд. «Возможно, тогда меня не будет настолько раздражать твоя прелестная женушка», – ответил взгляд Габриэлы.
      – Мы так счастливы с Дэвидом! – воскликнула Моника, чтобы прервать немой диалог.
      – Не сомневаюсь, – пробурчала Габриэла и снова выпила вино, которое только что налил ей официант.
      «А твоя подружка изрядно поддает», – заметил ехидный взгляд Моники.
      «Исключительно в твоей компании», – стрельнула глазами Габриэла.
      – Жаль, что медовый месяц пришлось отложить.
      – Почему? – беззаботно спросила Габриэла.
      Похоже, алкоголь начал действовать куда быстрее, чем она ожидала. Ничего удивительного. Она до сих пор не притронулась к своим лобстерам и салату, в то время как тарелки Дэвида и Моники были почти пусты.
      – У Дэвида сейчас море дел. Даже не знаю, когда нам удастся выбраться, – плаксиво-капризным тоном избалованной маменькиной дочки ответила Моника. – А потом у нас появится маленький…
      – Милая, мы ведь не спешим с этим, верно? – наконец вступил в разговор Дэвид.
      – Ну почему же? – спросила Габриэла. – Ты ведь так мечтал о детях. Мальчик и девочка. Николас и Элен. – Ее явно понесло по бушующим волнам и к берегу, судя по крепости коллекционного вина, прибьет не скоро.
      – Откуда такая осведомленность, Габриэла? – резко спросила Моника, угрожающе перегнувшись через столик.
      – О, дорогуша, за два с лишним года дружбы с Дэвидом о чем мы только не болтали за чашкой чаю.
      Габриэла подмигнула Дэвиду, окончательно забыв о предосторожности и принципе дружелюбия. Она полагала, что взгляды Мириам проникли в нее настолько глубоко, что действуют уже на клеточном уровне, без команд мозга. Видимо, алкоголь оказался все же сильнее.
      – Значит, у вас нет секретов друг от друга?
      – Ни-ка-ких! – подтвердила Габриэла, с недовольством взглянув сначала на свой пустой бокал, а затем на официанта.
      – Надо же, какие близкие отношения у моего мужа и какой-то… – Моника замолчала, смерив Габриэлу презрительным взглядом.
      Похоже, ее опасения относительно откровенного наряда были небезосновательны. Да уж, после сегодняшнего ужина, чтобы сохранить репутацию, Габриэле оставалось одно: переселиться в Нью-Йорк.
      – Попрошу вас следить за языком! – вспылила Габриэла.
      Не хватало еще выслушивать оскорбления от какой-то безмозглой красотки! Даже из уважения к Дэвиду она не станет терпеть подобного отношения со стороны его второй половины.
      – Девочки, не ссорьтесь, – попытался успокоить их Дэвид. Однако и Моника, и Габриэла тут же испепелили его взглядами. Так что он затих, предоставив событиям развиваться стихийно.
      – Можешь оставаться вместе со своей подружкой, Дэвид. – Моника резко поднялась из-за стола, бросив на скатерть скомканную салфетку. – Думаю, она придумает, чем тебя развлечь.
      Она разгневанной фурией вылетела из зала, едва не сбив с ног официанта с огромным подносом в руках.
      – Извини. Не знаю, что на меня нашло, – со вздохом произнесла Габриэла после нескольких минут молчания, которое воцарилось после ухода Моники.
      Удивительно, но только сейчас Габриэла услышала инструментальную музыку, лившуюся из противоположного угла зала. Видимо, беспрестанная болтовня Моники до этого заглушала чарующие звуки фортепиано.
      – Это я должен просить прощения. Так уж вышло… мне пришлось взять с собой Монику. – Дэвид хлопнул себя ладонью по лбу. – Болван! Для начала я должен был извиниться за то, что нарушил свою клятву и не дождался тебя.
      – Прекрати. Ты вовсе не обязан был… К тому же ты и так слишком долго ждал. Я ведь не оставляла тебе никакой надежды.
      Габриэла едва не плакала от отчаяния. Похоже, судьба затеяла с ней игру без правил. Стоило ей на что-то решиться, как оказывалось, что она опоздала, слишком долго раздумывала, взвешивала все «за» и «против». Впредь она будет умнее. Да-да. Следующий свой шанс она уж точно не упустит. Возьмет быка за рога. Как только появится более или менее подходящий претендент на роль мужа – она тут же ответит согласием! Решено. Больше никаких колебаний. Ее ждет Нью-Йорк и начало новой жизни.
      – Просто… я устал. Моника любит меня…
      – Это я уже поняла, – ехидно отозвалась Габриэла. – Дэвид, не надо мне ничего объяснять. Лучше отправляйся домой и помирись с женой.
      – Габриэла, у тебя вчера был такой интригующий голос. Словно ты собиралась рассказать мне что-то или… – Похоже, Дэвида осенила догадка, которой он боялся поверить, чтобы не испытать того же чувства досады и обиды на судьбу, которое сейчас переживала она.
      Габриэла решила избавить Дэвида от мучительных укоров совести и самобичевания.
      – Я всего лишь хотела поделиться своими новостями. Посоветоваться насчет Нью-Йорка. Ничего больше. Ты ведь мой друг.
      – Ты уверена, что хочешь покинуть Сан-Франциско?
      – Теперь – да.
      – Теперь? – переспросил Дэвид. – То есть до того, как ты узнала, что я женился, ты еще сомневалась?
      – Дэвид, прекрати эти расспросы. От них ни тебе, ни мне не станет легче. Скорее наоборот. В Нью-Йорке меня ждет успех и – что немаловажно для одинокой самостоятельной женщины – повышение зарплаты. Случилось так, как было угодно небесам. Надеюсь, мы все-таки останемся друзьями, хоть твоя жена, – Габриэла усмехнулась, – теперь меня ни в жизнь не пустит на порог вашего дома.
      – Она не посмеет обидеть тебя. Обещаю.
      – Дэвид, не заклеишь же ты Монике рот скотчем, в самом-то деле! Боюсь, мы теперь не сможем часто видеться.
      – Ты ведь сообщишь мне свой нью-йоркский адрес, правда? – с надеждой спросил Дэвид.
      Габриэла мягко улыбнулась.
      – Конечно.
      – Габи… – Дэвид накрыл ладонью ее руку.
      – Ступай, Дэвид, к своей жене. Лучше ничего не говори. Мы ведь все понимаем без слов, верно?
      Он кивнул.
      – Желаю удачи. Думаю, я покину Сан-Франциско месяца через два-три. Нужно какое-то время, чтобы закончить все дела, продать квартиру… Предстоит много забот. Однако я все-таки выкрою время на прощальную вечеринку. Приглашу Мэри и Энтони. Приходи и ты с женой. Моника – красавица и… очень любит тебя. Цени это. Нужно всегда ценить доброе отношение к себе. Я слишком поздно это поняла.
      – Габи, я по-прежнему люблю тебя.
      Дэвид заглянул ей в глаза и потянулся к ее губам, но Габриэла резко разрушила установившуюся между ними гармонию:
      – Прошу тебя, уходи. Иначе я начну чувствовать себя виноватой перед твоей женой.
      – За что?
      – Я и так невольно стала причиной вашей первой семейной ссоры.
      Дэвид невесело ухмыльнулся.
      – Если бы это была наша первая размолвка! Моника ревнует меня к каждому столбу. Выходит из себя по малейшему поводу… Боюсь, наш брак изначально обречен.
      – Не говори так! Сейчас вы притираетесь друг к другу. Милые бранятся – только тешатся. Не давай ей поводов, и все будет тип-топ.
      – Но тогда я не смогу общаться с тобой, Габи. Кажется, Моника поняла, что я вижу в тебе не только друга. Теперь ты возглавляешь список ее врагов.
      Габриэла высвободила руку из-под теплой ладони Дэвида.
      – Дэвид, ступай. Я потом вызову себе такси.
      – До свидания… любимая Габи. – Дэвид поднялся из-за стола и, низко опустив голову, поплелся к выходу.
      – Финита ла коммэдиа, – пробормотала Габриэла.
      Правда, финал вечера оказался вовсе не тот, к которому она приготовилась. Жизнь – сплошной парадокс. Взять хотя бы этот вечер. Габриэла собиралась продолжить общение с Дэвидом в его доме. Напроситься, так сказать, на чашечку кофе. Довольно прозрачный намек, учитывая, что кофе Габриэла на дух не переносила. Дэвид об этом прекрасно знал…

      Прошло еще два месяца. Габриэла готовилась к переезду в Нью-Йорк. Прощальную вечеринку путем голосования было решено провести в Чайнатауне. Два против одного. Мэри и Энтони против Габриэлы. Поначалу она возражала, однако, вспомнив о том, что покидает друзей – и, возможно, навсегда, – сдалась. Выпила пару таблеток и смело отправилась в китайский ресторан, где ее ожидали Мэри и Энтони.
      Жизнь в китайском квартале, как всегда, бурлила. Миновав красные ворота, украшенные позолоченными драконами, человек моментально оказывался в ином мире: в атмосфере азиатского города с ювелирными и антикварными лавками, ароматами восточной кухни и китайской архитектурой.
      Габриэла зашла в один из лучших ресторанов на главной улице квартала и, как ни странно, самой старой улице Сан-Франциско – Грант-авеню.
      Мэри и Энтони сидели за круглым красным столиком, на столешнице которого были изображены неизменные китайские драконы – символ императорской власти и могущества.
      – Привет! – воскликнула Мэри, демонстративно посмотрев при появлении Габриэлы на часы. – Я ведь говорила, Энтони, что не стоит отпускать ее с работы раньше времени. Лучше бы мы поехали сюда все вместе.
      – Не будь брюзгой, – ответил Энтони, приподнявшись, чтобы помочь виновнице торжества сесть за их столик.
      – Привет, ребята. Извините, но я ориентируюсь в Чайнатауне куда хуже вас. Еле нашла этот ресторан.
      Мэри удивленно вскинула брови.
      – Ты шутишь? Я ведь тебе раз десять объяснила и нарисовала план.
      Габриэла пожала плечами.
      – А я все равно блуждала по узким кривым улочкам. – Она заглянула в тарелки друзей. – Господи, что вы такое едите?!
      – Решили немного перекусить до твоего прихода, – пояснил Энтони. – Обычные китайские пельмени.
      Габриэла наморщила нос.
      – Извините, но выглядят они не очень аппетитно.
      – Зато на вкус – пальчики оближешь. – В доказательство своих слов Мэри тут же подхватила палочками один пельмешек и бросила его в рот. Судя по восторженному выражению ее лица, на вкус пельмени и впрямь были лучше, чем по виду.
      – Если мы больше никого не ждем, то можем сделать основной заказ, – заметил Энтони.
      – Давайте. Дэвид позвонил и сказал, что они с Моникой не смогут прийти, – ответила Габриэла.
      – Не очень-то и хотелось! Вернее с Дэвидом бы я с удовольствием пообщалась, но с его женушкой… – Мэри доела свои пельмени.
      – Надеюсь, вы никуда не спешите?
      – Габи, ты шутишь? – Похоже, Энтони был даже обижен ее вопросом. Словно Габриэла оскорбила его одним предположением о том, что они с Мэри могут куда-то торопиться.
      – А ты, Мэри?
      – Полностью свободна. Рэй обещал уложить Чарли спать. У него все равно лучше получается рассказывать ему сказки.
      – Здорово. Тебе очень повезло с Рэем, – без тени зависти сказала Габриэла.
      – Тебе могло повезти не меньше… с Дэвидом или с Энтони, например. Если бы ты вышла замуж, то никуда бы не вздумала переезжать. Осталась бы в Сан-Франциско. В самом прекрасном городе земли. Кроме того, тебя здесь любят. – Как ни силилась Мэри улыбнуться, ее глаза были на мокром месте.
      – Я знаю, – тихо ответила Габриэла.
      Энтони сидел мрачнее тучи. Сегодня он не шутил и не рассказывал по своему обыкновению анекдоты. Неужели он потеряет Габриэлу навсегда? А что он мог поделать? Переезд в Нью-Йорк и впрямь сулил большие перспективы. Отговаривать любимую женщину из эгоистичных соображений недостойно.
      – Ты ведь будешь нам писать и звонить?
      – Конечно, Мэри. Обещаю.
      – Каждую неделю?
      – Как минимум. К тому же я перебираюсь не на другой край земли. Вы всегда сможете прилететь ко мне в гости.
      – Когда твой самолет? – деловито спросил Энтони.
      Габриэла пожала плечами.
      – Вылечу завтра поздним вечером или утром послезавтра.
      – Так скоро! – воскликнула Мэри, словно впервые об этом слышала.
      – Мне нужно сдать ключи от квартиры агенту.
      – Ты уладила все дела с жильем?
      Габриэла кивнула.
      – Да. Составила доверенность на имя своего агента. Он уже вроде нашел покупателей. Часть мебели отвезла родителям. В общем-то, вещей оказалось куда меньше, чем я предполагала. Даже обидно: почти тридцать – а ничего особо ценного не накопила. Половину – на свалку, а вторая половина с легкостью уместилась в два чемодана.
      – Габриэла, как я буду скучать! Не представляю, как обойдусь без твоих советов.
      – Не преувеличивай, Мэри. У тебя теперь есть Рэй…
      – Конечно. Только с Рэем не обсудишь новый наряд Дженифер Лопес и не погуляешь по магазинам.
      – Я тоже буду скучать, – грустно ответила Габриэла.
      – Ты точно все решила? Может быть…
      – Никаких «может быть», – категорично ответила Габриэла.
      – Неужели уже ничто не способно изменить твое решение? – спросил Энтони, посмотрев ей в глаза.
      Габриэла отрицательно покачала головой. Сил произнести вслух слово «нет» не нашлось.
      – Давайте же повеселимся напоследок, как в былые времена. Вместо того чтобы грустить, порадуемся, что судьба свела нас троих и подарила массу замечательных воспоминаний! – предложила Габриэла наигранно веселым голосом. – Что там пьют китайцы для поднятия духа?
 
      Все утро следующего дня у Габриэлы нестерпимо болели голова и желудок. Оставалось только позавидовать здоровью китайской нации, придумавшей столь своеобразные блюда и напитки. Хорошо, что в офис «Бэби трэвел» сегодня не нужно идти. А уж оставшиеся вещи она соберет и в таком плачевном состоянии. Подумать только: Мэри и Энтони каждый день питаются китайской лапшой и пельменями, щедро посыпанными острыми специями… и при этом не испытывают никакого дискомфорта! Видимо, травят свой организм малыми порциями. Как известно, Наполеон из-за опасения быть отравленным регулярно принимал малые дозы мышьяка.
      Габриэла осмотрела опустевшую квартиру. Без мебели она казалась довольно просторной и даже больше ей нравилась. Почему только она раньше не додумалась выбросить старый платяной шкаф, доставшийся ей еще от бабушки?
      Телефонный звонок вывел ее из состояния задумчивости. Это был Дэвид Росс.
      – Привет. Как дела?
      – Так себе.
      – Что-то случилось?
      – Ну, не считая того, что с завтрашнего дня я начинаю новую жизнь – в незнакомом городе, в окружении чужих людей… все по-прежнему.
      – Как всегда, не теряешь чувства юмора, – отметил Дэвид.
      – Надо же хоть что-то сохранить от прежней жизни.
      – Извини, что мы с Моникой вчера не смогли прийти на твой прощальный вечер.
      – Я понимаю.
      – Моника устроила скандал и закатила самую настоящую истерику. Не поверишь, но сейчас я напоминаю Брюса Ли. У меня тоже через всю щеку – живописные царапины.
      – О, Моника пустила в ход коготки? – со смехом спросила Габриэла.
      – Не смешно.
      – Извини. Я не хотела тебя обидеть. Однако ты сам женился на ней. Никто тебя не неволил.
      – Ты ведь знаешь, кого я хотел взять в жены.
      – Дэвид! – строго оборвала его на полуслове Габриэла.
      – Молчу-молчу. Так ты все-таки улетаешь?
      – Да. Ночью или утром.
      – Ничто не заставит тебя изменить решение?
      Габриэла рассмеялась. Ну вот. Энтони вчера спрашивал о том же. Все мужчины мыслят одинаково, а потом критикуют женскую логику. Понятие абсолютно вымышленное, придуманное самими же мужчинами.
      – Дэвид, ты звонишь из дома? – обеспокоенно спросила Габриэла, вспомнив о недремлющем оке ревнивой Моники. – Не хотелось бы улететь в Нью-Йорк с расцарапанной физиономией.
      – Нет, конечно. С работы. Думаешь, я смог бы с тобой спокойно поговорить, если бы за спиной у меня стояла Моника? Последнее время ее ревность переходит все границы. Она контролирует мои телефонные разговоры, встречи…
      – Ревность – обратная сторона любви, – философски заметила Габриэла, присев на стоявший рядом чемодан. Разговор обещал быть долгим, а стульев в квартире уже не осталось.
      – Я, собственно, звоню по другому поводу. Ко мне тут зашел друг… и он жаждет с тобой пообщаться.
      – Да? Я его знаю? – озадаченно спросила Габриэла. Неужели с кем-то из своих знакомых она еще не успела попрощаться и о ее отъезде узнали от третьих лиц?
      – Помнишь тот день, когда мы гуляли по парку Голден-гейт… а потом поссорились в японском садике? Мы сидели на скамейке напротив пагоды… Я тогда вел себя как полный идиот – и все испортил.
      – Дэвид, ты ведь знаешь, что дело было не только в той прогулке. Кризис назревал давно.
      Дэвид вздохнул и продолжил:
      – Да… Так вот мой друг видел нас тогда. Ты ему очень понравилась. Можно сказать, запала в душу. Мы познакомились с ним сравнительно недавно, но удивительно быстро сблизились настолько, что сейчас я уже считаю его одним из лучших друзей. Мы поразительно похожи и духовно близки. Редкая удача.
      – Я не понимаю, Дэвид, к чему ты мне все это рассказываешь, – призналась Габриэла, с трудом пытаясь уследить за ходом мысли собеседника.
      – У нас с ним случайно зашел разговор о тебе.
      – Случайно, значит? – язвительно спросила она. – Ты со всеми своими друзьями обсуждаешь знакомых женщин?
      – Должен же я был как-то объяснить свое мрачное настроение.
      – Вот не думала, что вызываю у тебя исключительно негативные эмоции, – шутливо сказала Габриэла.
      – Не передергивай, ради бога. Ты – нет. Твой отъезд – да. Мой друг увидел тебя в парке вместе со мной. Очень хочет с тобой познакомиться. Утверждает, что влюбился с первого взгляда. Кстати, охотно ему верю. Я ведь тоже полюбил тебя, едва увидел на автобусной остановке, промокшую до нитки и с огромной лохматой игрушкой, прижатой к груди.
      – Дэвид, я ведь улетаю в Нью-Йорк, – напомнила Габриэла.
      – Постой. Я сейчас дам ему трубку. Поговори с ним. Вдруг вы найдете точки соприкосновения. Тэд отличный парень.
      Тэд?! Габриэла едва не выронила трубку. Сердце учащенно заколотилось, дыхание перехватило. Как ни пыталась Габриэла успокоиться, ничего не получалось. «Не может же быть мир настольно тесен! Мало ли в огромном Сан-Франциско мужчин по имени Тэд? Тысячи и тысячи».
      – Привет, Габриэла. – Знакомый голос развеял всякие сомнения, вернул в прошлое. – Как дела?
      – Х-хорошо, – запнувшись, ответила она. – Пакую чемоданы.
      – Да, Дэвид мне сказал, что ты покидаешь наши края навеки. Жаль…
      Габриэла промолчала.
      – Знала бы ты, скольких трудов мне стоило добиться у Дэвида номера твоего телефона! Оберегает тебя, словно лев – сокровище.
      – Я всего лишь забочусь о Габи, – раздался где-то в стороне голос Дэвида.
      – Почему бы нам не встретиться сегодня?
      – Но… – Габриэла хотела в очередной раз напомнить о своем отъезде, однако не смогла произнести заготовленные слова. Словно чья-то железная рука сжала ее горло мертвой хваткой. Она вспомнила о недавнем обещании самой себе брать быка за рога, не откладывать в долгий ящик принятие важных решений, способных перевернуть всю ее жизнь. – Как насчет совместного обеда? – предложила Габриэла.
      – Называй место и время, – охотно согласился Тэд.
 
      Это и в самом деле был он, Тэд Винсент. Высокий представительный мужчина. Весь в черном. Практически не изменился за два с лишним года.
      Поприветствовав Габриэлу, он сразу же спросил, заглянув в ее глаза, чтобы пресечь попытку солгать:
      – Почему ты сразу не сказала, что узнала меня по телефону?
      – Ты ведь тоже не сказал – ни мне, ни Дэвиду, – что мы уже знакомы, – парировала Габриэла.
      Былые чувства, переживания всколыхнулись в ней и вспыхнули с новой силой. Она готова была прямо сейчас броситься в объятия Тэда, а не изображать холодную высокомерную женщину.
      – Во-первых, рядом со мной стоял Дэвид. Ему вовсе не обязательно знать о нашей первой встрече. Он обожает чувствовать себя спасителем рода человеческого. Пусть думает, что устроил наше счастье именно он.
      Габриэла слушала Тэда и не верила собственным ушам. Наше счастье… Что это он задумал? Снова решил пустить под откос ее жизнь?
      – А во-вторых, – продолжил Тэд, – я решил, что ты забыла меня. Столько времени прошло…
      – Ты так и не позвонил.
      – Сначала на меня навалилась куча дел… разъезды… семейные проблемы. А затем я решил, что звонить и напоминать о себе уже неудобно. Хорош был бы ухажер! Объявился через полгода.
      Габриэла горько усмехнулась. Знал бы Тэд, как долго она ждала его!
      Тэд указал в сторону небольшого, по-домашнему уютного ресторанчика, и они медленно направились к нему.
      – Давно ты знаком с Дэвидом?
      – Не очень. Познакомились случайно. Отмечали день рождения общего приятеля.
      Тэд снова посмотрел ей в глаза и тихо спросил:
      – Габи, если я вместо ресторана приглашу тебя к себе домой, ты не сочтешь меня ловеласом и подлецом? У меня такое ощущение, словно мы расстались с тобой только вчера.
      – У меня тоже, – неожиданно даже для себя самой призналась Габриэла. Приподнявшись на цыпочки, она прикоснулась губами к губам Тэда.
      Вот тот самый щелчок, о котором ей как-то рассказывала Мэри. Когда встречаешь мужчину, а в голове что-то щелкает, и ты понимаешь, что он – именно тот человек, которого ты искала всю жизнь. Нет смысла что-то долго обдумывать, анализировать, взвешивать все «за» и «против»…
      Похоже, поцелуй ошарашил Тэда не на шутку.
      – О… гм, Габи, как понимать… этот поцелуй – как знак согласия?
      – Да. К тому же за тобой небольшой должок.
      Тэд удивленно поднял брови.
      – Чашка чаю. Ты обещал мне ее, когда мы летели в самолете.
      Тэд рассмеялся.
      – Верно. У тебя феноменальная память.
      Да, Тэд, я помню каждую деталь, мелочь, взгляд, прикосновение, связанные с тобой, мысленно ответила Габриэла, завороженно глядя на спутника. И… Боже, я уже никуда не хочу уезжать из Сан-Франциско!

      – Ты не сожалеешь о том, что произошло? – спросил Тэд, нежно поцеловав лежавшую под одной с ним простыней женщину.
      Габриэла промолчала.
      – Милая, я люблю тебя. С самой первой встречи. Впрочем, я любил тебя еще задолго до нее. Наверное, мы и в прошлой жизни были вместе.
      Она повернула к нему голову и прижалась губами к его обнаженной груди.
      – Я тоже люблю тебя. У меня ощущение, что это какое-то безумие. Никогда… никогда бы не подумала, что смогу отдаться мужчине, с которым знакома несколько часов.
      – Мы знакомы уже несколько лет! – возразил с улыбкой Тэд. – А может быть, и столетий.
      – Что же мне теперь делать?
      – Пожалуйста, только не сожалей ни о чем. – Тэд погладил ее по волосам.
      – Мне нужно быть завтра в Нью-Йорке или… Даже если я позвоню Мириам… – О чем она? Начальница разорвет ее на части при первой же встрече, если сейчас Габриэла позвонит и сообщит о том, что отказывается от повышения и остается в Сан-Франциско на должности турменеджера. – Мне негде жить. Я продала свою квартиру…
      – Никаких проблем. Будем жить вместе. Разве тебе у меня не нравится?
      Габриэла ошарашенно смотрела по сторонам. Небольшая, но очень уютная квартира. Пожалуй, даже слишком уютная и ухоженная для жилища холостяка.
      – Решено: сегодня же перевезем твои вещи.
      – Ты вообразил себя моим повелителем? – с затаенной радостью спросила Габриэла. Наконец-то в ее жизни появился сильный мужчина, способный принимать ответственные решения!
      – Да, – твердо ответил Тэд. – Теперь я тебя никуда не отпущу. Ты останешься со мной, правда?
      – Правда, – шепотом ответила Габриэла, прижавшись к нему всем телом.
 
      Все пошло по-старому. Вернулось на круги своя. Габриэла от звонка до звонка работала в головном офисе «Бэби трэвел» в Сан-Франциско. Мириам Грэй негодовала. Мэри была счастлива и поминутно об этом сообщала. Энтони же испытывал двоякие чувства. С одной стороны, радость. Он снова ежедневно видел любимую женщину и разговаривал с ней. С другой стороны, печаль от осознания тех причин, которые заставили Габриэлу изменить уже принятое решение о переезде в Нью-Йорк.
      Габриэла расцвела. Она буквально светилась от счастья. Первые две недели после переезда к Тэду пролетели как один день и показались ей сказкой. Медовым месяцем без свадьбы.
      Единственное, что тревожило Габриэлу и слегка омрачало радужную картину, – Дэвид. Он до сих пор не знал о том, что Тэд и Габриэла живут вместе. Все завертелось настолько быстро и неожиданно… Поведение Тэда – в частности, его нежелание афишировать их отношения – казалось Габриэле странным. В конце концов, Дэвид был его другом!
      Габриэла сквозь дрему услышала скрип входной двери и быстро поднялась с дивана, на который прилегла в ожидании запоздавшего Тэда. Она настолько устала за день, что уснула, несмотря на включенный телевизор.
      – Привет, любимый! – поприветствовала Габриэла Тэда, снимавшего ботинки.
      – Почему ты не спишь? Уже ведь поздно.
      – Ждала тебя.
      Разувшись, Тэд подошел к Габриэле, обнял за плечи и нежно поцеловал в губы. Габриэла охотно ответила на поцелуй. Боже, что с ней творит этот мужчина! Ради одного поцелуя она готова бежать за ним хоть на край света!
      – От тебя пахнет алкоголем, – без доли упрека заметила Габриэла.
      Тэд пожал плечами.
      – После работы мы с Дэвидом немного посидели в баре. Пропустили по стаканчику виски.
      Габриэла удивленно вскинула брови.
      – С Дэвидом?
      – Что тебя удивляет, милая? Мы ведь друзья. В былые времена мы могли просидеть в кабаке до утра… обсуждая последний бейсбольный матч или… ну да ты знаешь эти мужские разговоры.
      Они прошли в гостиную.
      – Ты голоден?
      Тэд отрицательно помотал головой.
      – Жаль, – вздохнула Габриэла, – я приготовила чудесную индейку.
      – Не беспокойся. Завтра мы ее оприходуем в два счета, – пообещал Тэд.
      – Послушай… – неуверенно начала Габриэла, – ты рассказал Дэвиду о нас? О том, что мы вместе?
      – Нет, Габи, не рассказал, – раздраженно ответил он. – Мы ведь, кажется, уже обсуждали этот вопрос.
      – Я знаю, но… Дэвид ведь твой друг и… возможно, ему не понравится, если он узнает об этом от кого-нибудь другого. Дэвид такой ранимый и обидчивый. Разве ты не боишься потерять его дружбу?
      – Во-первых, наши отношения – это только наши отношения. С какой стати я должен болтать на каждом углу о том, что у нас с тобой роман?!
      – Тэд, пойми: у нас с Дэвидом были не совсем дружеские отношения. – Габриэла волновалась – вдруг Тэд неправильно ее поймет? – Вернее, Дэвид относился ко мне не как к подруге.
      – Габи, можешь ничего не объяснять, – прервал ее Тэд. – Я знаю, что Дэвид до сих пор тебя любит. Гораздо сильнее, чем свою благоверную. Моника от этого и бесится. Думаешь, она не чувствует, что Дэвид сожалеет о том, что женился на ней, а не на тебе?
      – С чего ты это взял?
      – Потому что Дэвид мне сам об этом сегодня сказал.
      – То есть… постой-постой… – Габриэла всеми силами пыталась скрыть охватившее ее волнение. – Дэвид прямо так и сказал?
      – Да. – Тэд усмехнулся, откинувшись на спинку дивана. – Признался, что до сих пор сходит по тебе с ума, и если бы ты согласилась стать его любовницей… – Тэд перевел дыхание. Секундная пауза показалась Габриэле вечностью, в течение которой мысли в ее голове абсолютно перемешались, – то он бы, рискуя своей жизнью, обманывал Монику, – закончил Тэд.
      – Что?! – не сдержалась Габриэла.
      – Не кричи ты так. Соседей разбудишь.
      – Тэд, ты хоть сам понимаешь, о чем говоришь?
      Он в недоумении уставился на Габриэлу. И чего так психовать? – выражал его взгляд.
      – Дэвид признается в том, что хочет взять в любовницы твою женщину, а ты… – У Габриэлы перехватило дыхание. Недоставало слов, чтобы выразить все свое возмущение. – Ты спокойно слушаешь его. Молчишь. Да кто ты после этого? Уж точно не мужчина.
      – Габи. – Тэд притянул ее к себе и поцеловал. – Не переворачивай все с ног на голову. Это была одна из так называемых мужских бесед.
      – Еще лучше! – Габриэла высвободилась из его объятий. – Вы обсудили меня… как одну из своих многочисленных подружек!
      – Мы вовсе тебя не обсуждали! – твердо ответил Тэд. – Просто Дэвид немного перебрал спиртного, вот его и потянуло на откровения. Я лишь предоставил дружеское ухо. Ну, чего ты хмуришься? Иди же ко мне. Я так по тебе соскучился…
      – Тэд, мне все равно кажется, что ты поступаешь нечестно по отношению к Дэвиду, – уже без прежней уверенности и гнева заметила Габриэла. – Он ведь тебе доверяет. Считает, что может поделиться с тобой самым личным… а ты… получается, что ты не отвечаешь ему взаимностью. Скрываешь от него правду. Думаешь, он стал бы признаваться тебе в своих чувствах ко мне, если бы знал, что мы вместе живем? К тому же рано или поздно он все равно об этом узнает. Например, встретит Мэри или Энтони… или начнет интересоваться, где я сейчас живу…
      – Габриэла, хватит пустых разговоров. – Тэд закрыл ей рот страстным поцелуем.
      Господи, как ему удалось так быстро лишить ее разума и воли? Она чувствовала себя податливой глиной в умелых руках гончара. Тэд мог лепить из нее все, что ему заблагорассудится. В его объятиях Габриэла забывала обо всем на свете. Время и пространство теряло свое значение. Главное – Тэд был рядом и любил ее. Так же сильно, как и она его. Во всяком случае, Габриэла так думала… или хотела думать. Впрочем, это уже не важно, ведь они вместе.
      Через столько долгих дней и месяцев они встретились, нашли друг друга. Судьба дала им второй шанс. Парадоксально, конечно, что перстом судьбы оказался Дэвид Росс.

      – Габриэла, позволь тебя на минутку. Мистер Квинт, вы нас извините? – Энтони вопросительно поднял брови, посмотрев на руководителя одной из крупнейших в Сан-Франциско телекоммуникационных компаний.
      Маршалл Квинт быстро кивнул.
      – Конечно. Я понимаю, что коллегам нужно обсудить итоги переговоров.
      Энтони улыбнулся и жестом позвал Габриэлу за дверь просторного светлого кабинета мистера Квинта. Переговоры затянулись почти на три часа. Однако Энтони был доволен. Похоже, ему удалось уломать всем известного скупердяя на спонсорскую и, что еще важнее, – информационную поддержку нового проекта «Бэби трэвел».
      Габриэла осторожно закрыла за собой дверь.
      – Энтони, похоже, мы его поймали на крючок, как считаешь? – заговорщическим шепотом произнесла она, радостно потирая руки. – Признаться, через час пустой болтовни о конъюнктуре рынка, инфляции и прочем я уже почти потеряла надежду на успех. Ты молодец.
      – Габриэла, это я должен тебя благодарить. У меня одного ничего бы не вышло.
      – Глупости. Ты был на высоте. А я… я и сказала от силы пару фраз. Все остальное время либо мило улыбалась, либо пыталась сделать умное лицо, будто понимаю все, о чем ты рассказывал мистеру Квинту. Ты ведь знаешь: во всем, что касается новых информационных технологий, я полный ноль.
      – Ты оказала неоценимую помощь. Поддержала меня. К тому же… – Энтони помедлил, – привлекательная женщина всегда добавляет вес мужчине.
      – Ах так! – воскликнула Габриэла, шутливо хлопнув Энтони по плечу. – Выходит, ты притащил меня на столь важные переговоры только из-за смазливой мордашки?! Ну знаешь ли! – Она надула губы, изобразив тем самым страшную обиду.
      – В качестве извинения отпускаю тебя. Ты свободна. – Энтони обезоруживающе улыбнулся.
      Ну как можно злиться на столь очаровательное создание с ямочками на щеках? – невольно подумала Габриэла. Когда Энтони был маленьким, наверняка все соседки и прохожие умилялись, увидев его.
      Габриэла в недоумении похлопала ресницами.
      – Надеюсь… это не означает, что я уволена, правда?
      – Нет-нет. Это лишь означает, что до завтра ты свободна. На сегодня твой рабочий день окончен. С формальностями мы уж как-нибудь с Маршаллом Квинтом разберемся сами.
      Габриэла взглянула на часы.
      – Энтони, но ведь сейчас только половина первого! Ты ведь сказал утром, что после переговоров мы снова поедем в офис… я обещала пообедать с Мэри… да и вообще… как это – рабочий день окончен?
      – Габи, ты трудоголик. Я дарю тебе возможность немного передохнуть посреди рабочей недели, а ты еще и недовольна. Другие бы тебе позавидовали. Не всем так везет с боссом!
      – Да уж, скромностью ты не отличаешься, – с сарказмом заметила Габриэла, уже начав строить планы на внезапно освободившийся день.
      Если разобраться, она на самом деле заслужила отдых. Свое законное время для сна Габриэла потратила на подготовку необходимых материалов для сегодняшних переговоров.
      – Хорошо, заканчивай с мистером Квинтом, а я забегу навестить Дэвида Росса. Его офис всего двумя этажами ниже. Не видела его сто лет. Если у него найдется для меня немного времени, поболтаем о том о сем. Жаль только, что домой мне придется ехать на автобусе. Если бы я знала, что ты меня бросишь, поехала бы на своей машине.
      Энтони виновато улыбнулся.
      – Я шучу, – бодро сказала Габриэла, заметив, что Энтони распереживался не на шутку. – Ну, раз я тебе больше не нужна… Передавай Мэри привет. – Она помахала ему рукой и направилась к лифту.
 
      Подойдя к офису Дэвида Росса, Габриэла услышала громкие голоса. Замедлив шаг, она прислушалась. Голоса обоих спорщиков показались ей знакомыми. Впрочем, она могла и ошибиться. К тому же ее предположение было невероятным. Дэвид Росс никогда не повышал голос. Габриэла вообще была уверена, что он не умеет кричать и грубо разговаривать. Тем больше она удивлялась скандалам и истерикам Моники. По сути семейные ссоры Россов, по мнению Габриэлы, представляли собой театр одного актера. Дэвид лишь молча выслушивал гневные монологи разбушевавшейся на почве патологической ревности жены.
      Последние сомнения Габриэлы рассеялись, когда из-за закрытой двери донеслось:
      – …Не выйдет, Тэд! Уговор есть уговор!
      Тэд? Значит, она не ошиблась. Дэвид и Тэд выясняют отношения. Не нужно долго гадать, чтобы определить причину. Наверняка произошло то, чего опасалась Габриэла: Дэвид узнал об их романе.
      – Дэвид, я не могу… понимаешь, не могу…
      Злой смех Дэвида удивил застывшую у порога Габриэлу еще больше.
      – Тэд, ты не ребенок! Я не собираюсь с тобой нянчиться. Я дал тебе гораздо больше денег, чем стоишь ты сам и твой младший братец вместе взятые. Придется отдавать должок.
      – Габриэла такая ранимая. Ей некуда пойти. Ты ведь знаешь, что она продала свою квартиру и живет пока у меня.
      – Ради бога, Тэд, не строй из себя доброго самаритянина. Что касается Габриэлы… я и сам прекрасно знаю, какое она сокровище. Однако не про твою честь. Габриэла будет моей.
      – Дэвид, ты ведь женат. Моника любит тебя больше жизни. Почему бы тебе не смириться с равнодушием Габриэлы и не позволить ей быть счастливой?
      – Уж не с тобой ли? – язвительно спросил Дэвид.
      Габриэла едва сдерживалась, чтобы не закричать и не ворваться в кабинет, где так бесцеремонно обсуждали ее будущее. Она не верила собственным ушам. Дэвид и Тэд – мужчины, которых, как она считала, она хорошо знает… которым доверяла…
      – Послушай меня, Тэд. Я не собираюсь с тобой нянчиться. Не забывай, что только благодаря мне твой беспутный брат не гниет за решеткой. Кто дал тебе денег на залог?
      – Дэвид, ты ведь знаешь, что Риччи наделал глупостей. Он еще совсем ребенок.
      – Ребенок? Ха! Из-за таких детишек добропорядочные американские граждане опасаются выходить из дому после захода солнца. Вдруг какой-нибудь заигравшийся хулиган стукнет по голове бейсбольной битой и скроется с кошельком в грязном темном переулке.
      – Чего ты добиваешься, Дэвид? Хочешь, чтобы я на коленях благодарил тебя за то, что ты спас моего брата?
      – Не смеши меня, Тэд. Я не настолько тщеславен, чтобы получать удовольствие, попирая валяющихся в моих ногах людей. Я бизнесмен. Услуга за услугу. Я – тебе, ты – мне. Мы ведь договорились. Ты соблазняешь Габриэлу, влюбляешь в себя, а затем бросаешь… Все просто. Твоя работа почти завершена. Осталась последняя стадия.
      По щекам остолбеневшей Габриэлы покатились слезы. Она даже не осознала, что плачет.
      – Дэвид, это жестоко! – отчаянно крикнул Тэд.
      – Не беспокойся. Я сумею утешить Габи. Обещаю.
      – Подонок!
      – Давай обойдемся без грубых слов, а? Меня все равно ими не проймешь. Даже не пытайся. Кроме того, прекрати строить из себя невинную овечку. И я, и ты знаем, что ты вовсе не ангел. Сначала всеми силами препятствовал правосудию, чтобы вызволить своего братца из передряги, в которую тот попал исключительно по собственной глупости. Сокрытие и поощрение преступников – тоже преступление. Ты такой же нарушитель закона, как и твой разлюбезный Риччи. Что ты сделал потом? Пошел на грязную сделку с человеком, которого теперь называешь подлецом. Ты с самого начала знал, на что идешь. Однако ты согласился. Где же было твое благородство, честь, милосердие?.. Молчишь? Ты совершенно забыл о рыцарстве, когда речь зашла о деньгах. О больших деньгах, спешу тебе напомнить. Моих деньгах. Грязных или нет, это не твое дело. Уверяю, что они не грязнее, чем ты и твой братец.
      – Дэвид, я был в отчаянии. Риччи погибал на моих глазах. Он всегда был таким добрым, милым мальчиком…
      – Избавь, умоляю, от сентиментальных семейных воспоминаний. Тебе не удастся выдавить из меня слезу. К тому же я наперед знаю, что ты собираешься мне сказать. Риччи ни в чем не виноват, он просто попал под дурное влияние компании… и так далее и тому подобное.
      – Однако так оно и было! Не мог же я допустить, чтобы Риччи провел молодость в тюрьме за преступление, в котором помимо него участвовали еще четыре человека! Однако родители других ребят вовремя откупились.
      – Признайся, Тэд, тебя куда сильнее волновала собственная репутация. Как же! Доктор одной из самых дорогостоящих клиник Сан-Франциско… а его младший брат сидит за решеткой.
      – Дэвид, ты ведь прекрасно знаешь, что я думал прежде всего о Риччи, а не о себе.
      – Ладно, хватит болтать впустую. У меня еще масса дел на сегодня. Надеюсь, мы поняли друг друга. Ты сегодня же выгонишь Габриэлу из своего уютного гнездышка. И к кому нашей крошке придется обратиться за помощью? Конечно, к старому доброму Дэвиду. Она ведь знает, что я никогда не оставлю ее в беде.
      Тэд скептично хмыкнул.
      – Какой же ты мерзавец. Ты не любишь Габриэлу. Если бы ты любил ее, то никогда не смог бы причинить такую боль.
      – Тэд, я уже сказал, что не нуждаюсь в твоих нравоучениях. Раньше за тобой подобного не наблюдалось. Уж не связался ли ты с какой-нибудь религиозной сектой?
      – Габриэла не вещь, которую можно легко передарить другому или выбросить на помойку, когда она надоела. Я вообще не понимаю, с какой стати ты считаешь, что она изначально принадлежала тебе? Между вами никогда ничего не было, насколько мне известно. Кроме того, я познакомился с ней раньше тебя.
      – Тэд, ты спятил? Я сам вас познакомил. Неужели у тебя от укоров совести отшибло память?
      – Мы познакомились два с лишним года назад в самолете. Можешь спросить у Габриэлы. Она тогда летела на какую-то конференцию в Нью-Йорк. А потом… потом начались все эти проблемы с Риччи. У матери не выдержало сердце…
      – В любом случае, – прервал его Дэвид, – ты бросишь Габриэлу сегодня вечером. Буду крайне признателен, если ты сам подбросишь ей идею отправиться ко мне. Хотя, думаю, этого и не понадобится.
      Габриэла закрыла рот руками, чтобы не завыть от боли и страдания. Ее предали! Обманули самые близкие люди, которым она доверяла, как самой себе. Друг и любимый мужчина. Мужчины любят обвинять женщин в коварстве и интригах. Чем же они лучше? Затеяли игру, пешкой в которой был живой человек – она сама.
      Габриэла понеслась к лифту, желая подальше убежать от всей той грязи, которая обрушилась на нее несколько минут назад. Ее одолевало единственное желание: забыть и забыться. Судьба преподала ей очередной урок: не бросайся в омут с головой. Она ни секунды не раздумывала, когда согласилась встретиться с Тэдом, пойти к нему домой, отказаться от перспективной работы и возможности построить жизнь в другом городе…
      Что же Габриэла получила взамен? Ничего, кроме боли, которая сжигала ее изнутри, заставляя ускорить шаг. Габриэла не заметила, как перешла на бег. Вот уже и лифт. Двери открылись. Габриэла влетела в кабину – и тут же оказалась в объятиях мужчины.
 
      – Тэд, я устал от пустых препирательств. Ступай. У тебя что, нет дел в клинике? Какого черта ты примчался ко мне на другой конец города выяснять отношения?
      – Дэвид, послушай… – Тэд сглотнул слюну, пытаясь избавиться от комка в горле. – Я люблю Габриэлу. Люблю искренне. Когда я согласился на сделку с тобой, я и не предполагал, что эта женщина будет настолько дорога и близка мне. Как же я смогу причинить ей такую страшную боль?
      – Тэд, это твоя проблема. Я тоже люблю Габриэлу. Охотно верю тебе. Ее нельзя не любить. Она добра, красива, умна… и она будет моей. Я поклялся себе, что заполучу Габриэлу Тоулз-Бэй. Сейчас я как никогда близок к своей цели.
      – Дэвид, не заставляй меня делать это? Хочешь… хочешь, мы с ней уедем в другой город? Я уговорю Габриэлу перебраться, например, в Портленд. Как тебе эта идея?
      – У тебя точно проблемы с головой, мой друг. Мы толкуем с тобой битый час, а ты, похоже, до сих пор не понял, что твоя партия сыграна. Можешь быть свободен. Живи своей жизнью. Если тебе так угодно – убирайся в Портленд или еще куда. Один. Габриэла останется здесь, со мной. Даже если бы вы улетели на Луну, я бы все равно не успокоился, зная, что где-то во Вселенной моя любимая женщина кувыркается с таким типом, как ты. С человеком, который отказывается от данного слова. Со слабаком, не желающим примириться с поражением.
      – Дэвид, ты ведь говоришь о себе! Почему ты не хочешь смириться с тем, что Габриэла не любит тебя и никогда не полюбит?
      – А вот это мы еще проверим. Теперь убирайся из моего кабинета. Через десять минут ко мне явится важный клиент. Не желаю, чтобы он стал невольным свидетелем нашего разговора. В конце концов, я должен следовать марке «Дэвид Росс». Спокойствие и уверенность. А тебе, признаюсь, удалось вывести меня из себя. Большая редкость. Можешь гордиться собой. Тебе ведь не хватало поводов для самоуважения. Может быть, этот избавит тебя от упреков совести и терзаний.
      – Какой же ты негодяй.
      – Подонок, мерзавец, негодяй… Тэд, может быть, подать на тебя в суд? Я ведь могу в конце концов и рассердиться.
      – Прощай, Дэвид. Запомни: я не сдамся без боя. Не отдам тебе Габриэлу. Я люблю ее. Я совершил страшную ошибку, когда согласился на твои условия. Знал бы ты, как я сейчас сожалею! Если бы в моей власти была возможность повернуть время вспять и исправить…
      – Прекрати фантазировать, Тэд. Если ты не сделаешь так, как мы договорились… как ни прискорбно, но мне придется подать в суд на тебя. Интересно, сможешь ли ты в считанные дни расплатиться по долгам? А Габриэла… останется ли она с тобой, когда узнает правду?
      – Ты не посмеешь!
      – Еще как посмею, Тэдди. Ты ведь не оставишь мне иного выбора. Если Габриэла не останется со мной, то и с тобой она не будет. В этом можешь не сомневаться.
      Тэд смачно плюнул и, ни слова больше не сказав, вышел из кабинета Дэвида Росса и метровыми шагами направился к лифту.
 
      – Габриэла, что стряслось? – Энтони совершенно растерялся, когда она влетела прямо в его объятия. Однако он быстро справился с потрясением и задал вопрос.
      Она ничего не ответила. Лишь уткнулась носом в его плечо и обвила руками шею.
      – Господи, что произошло?! Ты плачешь?
      Энтони обнял ее и погладил по спине.
      – Успокойся, ладно? Сейчас мы выйдем из лифта, и ты все мне расскажешь.
      Габриэла произнесла в ответ что-то нечленораздельное, одновременно напоминавшее и «да», и «нет». Десять этажей, которые предстояло преодолеть лифту, показались Энтони бесконечными. Всего полчаса назад Габриэла была весела и довольна успехом «Бэби трэвел». Даже перспектива возвращения домой на автобусе ее нисколько не огорчила.
      Энтони строил догадки, в то время как Габриэла вздрагивала от глухих рыданий в его объятиях. Кажется, она собиралась навестить своего старого приятеля. Верно, Дэвида Росса, офис которого располагался парой этажей ниже… Возможно, они поссорились. Однако не похоже, чтобы Габриэла так убивалась из-за ссоры с приятелем. Какими бы хорошими друзьями они с Дэвидом ни были – а насчет этого у Энтони были весьма существенные сомнения, – вряд ли Габриэла так раскисла бы.
      Энтони ломал голову, однако ни одного сколько-нибудь правдоподобного объяснения расстройству Габриэлы не находил. Так же, в обнимку, Энтони и Габриэла дошли до его автомобиля. Энтони открыл перед плакавшей навзрыд женщиной заднюю дверцу.
      – Садись, я довезу тебя до дома.
      – Нет! – громко воскликнула Габриэла, судорожно вцепившись обеими руками в руку Энтони. – Пожалуйста… нет, только не домой. У меня теперь нет дома.
      Энтони внимательно посмотрел на нее и мягко сказал, высвободив свою руку:
      – Хорошо, Габи. Главное – успокойся. Давай ты мне все расскажешь, и мы вместе решим, как лучше поступить. У меня, кажется, дома есть пицца и кока-кола. Устроим дружескую пирушку.
      Габриэла кивнула и покорно села в автомобиль.
      Конечно, о веселье и анекдотах речь уже не шла. Сейчас куда важнее было выяснить, что так сильно расстроило Габриэлу. И горе Дэвиду или Тэду, если они хоть чем-то обидели ее! Энтони с такой силой сжал руль, что костяшки пальцев побелели.
 
      – Проходи, Габи. Располагайся, как дома. Извини, у меня в квартире бардак. – Энтони пропустил Габриэлу вперед, а сам закрыл входную дверь.
      Однако она сделала всего пару шагов и остановилась, словно потеряла ориентацию в пространстве и не знала, куда двинуться дальше. Энтони положил руку на ее талию и слегка подтолкнул вперед.
      – Проходи в гостиную. Я мигом. Только сбегаю в кухню за пиццей и кока-колой.
      – Нет, Энтони, не надо. По крайней мере, не сейчас, – слабо воспротивилась Габриэла. – Может быть, чуть позже?
      – Хорошо, – согласился Энтони. – Давай тогда сначала ты мне все расскажешь.
      Они прошли в гостиную. Энтони откинул в сторону большой клетчатый плед, лежавший на диване, и заботливо усадил Габриэлу, словно она была маленькой, беззащитной девочкой. Затем он сел рядом и приготовился слушать так долго, как потребуется.
      Прошла минута, другая… Габриэла молчала. Энтони ждал, пока подруга соберется с духом. Наконец она начала:
      – Меня предали. Самые близкие мне люди… Энтони, знаешь ли ты, что это такое? Что чувствует человек, который однажды узнает о том, что с ним играли? Словно с безвольной и бездушной игрушкой! Дергали за ниточки, как марионетку… – Габриэла снова расплакалась.
      Энтони молча протянул ей носовой платок. Через минуту Габриэла шмыгнула носом и продолжила:
      – Дэвид и Тэд… Боже, я не могу… не хочу в это верить! – громко воскликнула она, бросившись на грудь растерявшегося Энтони.
      Он по-прежнему не понимал, что произошло. Ясно одно: Габриэла несчастна и чувствует себя преданной.
      Воцарившаяся в комнате тишина казалась бесконечной и всепоглощающей. Энтони уже потерял надежду на то, что Габриэла продолжит свой рассказ. Однако совершенно неожиданно она с незнакомой ему злостью начала:
      – Дэвид и Тэд сговорились… – Габриэла закрыла глаза, словно так ей было легче рассказывать. – Тэду нужны были деньги, чтобы внести залог за младшего брата… Дэвид дал ему необходимую сумму. Однако взамен потребовал от так называемого «друга» одну маленькую услугу. Совершенно крохотную – влюбить меня в себя и жестоко бросить!
      – Габриэла, что ты такое говоришь? – не сдержался Энтони.
      – Я слышала собственными ушами, – твердо ответила она. – Я ушла… вернее ты сам отпустил меня раньше домой… Тогда я спустилась на пару этажей вниз, чтобы навестить Дэвида. – Габриэла горько усмехнулась. – Я считала его своим другом, преданным, верным и готовым прийти на помощь в любую минуту. Какая же я была дура! Жизнь меня ничему не научила. Я по-прежнему доверяю людям и вижу в них только хорошее. На самом же деле они злые, завистливые и эгоистичные…
      – Габи, не говори так. Не все люди плохие…
      – Извини, Энтони. Я не хотела обидеть тебя, – виновато сказала Габриэла. – Вы с Мэри исключение. За это я вас и люблю. Я как последняя идиотка верила в любовь и искренность Тэда. Полагала, что наконец-то встретила свою вторую половину… А Дэвид? Он представлялся мне вершителем судеб. Ведь это он снова свел меня с Тэдом. У нас все было так прекрасно. Мы любили друг друга… Вернее, я любила его. Получается, что я обманывала себя, потому что Тэду было плевать и на меня, и на наши отношения. Он всего лишь возвращал долг. Выполнял, так сказать, спецпоручение, грязную работу. Дэвид верно рассчитал. Если бы Тэд выставил меня сегодня вечером за дверь, я бы попросила помощи именно у Дэвида Росса. Ведь он всегда уверял, что я в любую минуту могу к нему обратиться. Он не учел одну деталь: случайности, которыми полна наша жизнь. Ведь я совершенно случайно оказалась около двери его кабинета в тот самый момент, когда он спорил с Тэдом. По всем законам логики и здравого смысла я должна была сидеть в офисе «Бэби трэвел», отвечать на телефонные звонки или консультировать клиентов. Однако ты отпустил меня раньше – и я стала невольной свидетельницей разговора Дэвида и Тэда. Вот теперь я рыдаю на плече вовсе не коварного интригана Росса, а распускаю нюни в квартире своего босса.
      – Габи, в первую очередь я не босс, а твой друг. Слышишь меня? – Энтони приподнял двумя пальцами ее подбородок и заглянул в блестевшие от слез глаза Габриэлы.
      Она молча кивнула и снова приложила платок Энтони к глазам, чтобы промокнуть слезы.
      – Габриэла, может быть, ты ошиблась… неверно поняла? – осторожно поинтересовался Энтони.
      В его голове просто не укладывалось, что Дэвид, которого Габриэла считала своим другом, мог поступить так подло. Подговорить другого мужчину обмануть любимую женщину… Невероятно!
      – Энтони, давай не будем обманывать друг друга. Я и так слишком долго закрывала глаза. Меня с первого дня нашего романа с Тэдом настораживало его нежелание разговаривать с Дэвидом о нас. Я не понимала, почему он не расскажет другу о том, что мы вместе живем. Оказывается, в этом не было ни малейшей необходимости. Дэвид прекрасно обо всем знал. Он сам спланировал мою жизнь. Впрочем, я все равно до конца не понимаю, – призналась Габриэла. – Ничего не понимаю. У меня голова идет кругом.
      Внезапно она разразилась такими рыданиями, что Энтони испугался за ее психическое здоровье.
      – Я сейчас принесу тебе стакан воды и успокоительное!
      Он вскочил с дивана и скрылся за дверью. Через несколько мгновений Энтони вернулся с обещанной водой и таблетками.
      – Что это? – недоверчиво спросила Габриэла, взяв пару розовых пилюль.
      – Не знаю точно. Мэри всегда их принимала, когда нервничала.
      – Мэри? – удивилась Габриэла.
      Энтони едва заметно улыбнулся.
      – Да. Она частенько плакала на моем диване. Каждый раз, когда очередной ухажер оказывался не тем «третьим мужем», которого ей предсказала гадалка.
      Габриэла выпила обе таблетки, утерла слезы и спросила:
      – Странно, Мэри никогда не жаловалась мне на жизнь и не плакала в моем присутствии. Мне всегда казалось, что она обладает незаурядной стойкостью и мужеством перед ударами судьбы. Среди нас плаксой была я. Мэри всегда успокаивала меня и делилась оптимизмом.
      Энтони пожал плечами.
      – Видимо, рядом со мной Мэри чувствовала себя слабой женщиной.
      Габриэла с удивлением взглянула на Энтони, словно впервые увидела его в ином свете. Оказывается, он умеет не только смешить и веселить, рассказывая анекдоты, но и поддерживать в трудную минуту.
      – Что ты намерена делать?
      – Не знаю, – после паузы ответила Габриэла. – Пока не могу ни о чем думать. В голове – сумбур, а на сердце – кровоточащая рана. Прозвучало банально, да? Наверняка ты слышал подобный сентиментальный треп тысячу раз. Убеждена, что Мэри выражалась теми же штампами. Возможно, чуть более эмоционально. Я тысячу раз говорила, что в ней погибла великая драматическая актриса.
      – Габи, успокойся. Прекрати контролировать свои чувства, мысли и слова. – Энтони погладил ее по волосам. – Ты в доме друга. Мы ведь давным-давно знакомы. Ты знаешь, что я лю… хорошо к тебе отношусь, – вовремя поправился Энтони, испугавшись, что оттолкнет своим признанием Габриэлу.
      Она обняла Энтони и прижалась к нему всем телом.
      – Я знаю. У меня больше никого не осталось. Даже дома. Мне некуда идти… не представляю, как посмотреть в глаза Тэду… или Дэвиду. У меня нет сил даже ненавидеть их. Чувствую себя абсолютно опустошенной, словно разоренный улей.
      – Все наладится. Вот увидишь. А для начала съедим пиццу. Пойду разогрею ее в микроволновке. Кстати, тебе повезло. Курьер ошибся и доставил мне пиццу с курицей и грибами – твою любимую – хотя я заказывал с ветчиной.
      – Еще одна случайность, – усмехнулась Габриэла.
      – Включим фильм. У меня накопилась целая куча новых видеокассет. Все не было времени посмотреть.
      Габриэла кивнула. К своему собственному изумлению, она вынуждена была признать, что почти отеческая опека Энтони оказалась крайне приятной. С тех самых пор, как она покинула родительский дом, о ней никто не заботился с такой же теплотой и нежностью.
      Энтони отправился в кухню за обещанными пиццей и колой, а Габриэла опустила голову на подушку, чтобы слегка отдохнуть после перенесенных за день страданий.
 
      – Габи, вот и я! – возвестил появившийся на пороге Энтони. Обе его руки были заняты. В одной – поднос с пиццей, а в другой удивительным образом поместилось целых четыре стеклянные бутылочки кока-колы.
      Не услышав в ответ ни звука, Энтони опустил глаза и обнаружил, что Габриэла мирно посапывает, свернувшись калачиком на его диване. Видимо, успокоительное с непривычки подействовало на нее гораздо сильнее, чем на Мэри.
      Энтони осторожно опустил на стол пиццу и бутылки, стараясь сделать это как можно тише, и укрыл уснувшую Габриэлу пледом.
      Немного подумав, Энтони вышел из гостиной. Вскоре он вернулся с большим плюшевым мишкой, неведомым образом оказавшимся в его шкафу. Еще одна случайность? Возможно, игрушку сына когда-то забыла у него Мэри. Конечно, это не Сюрприз, но, думаю, сойдет, решил Энтони, подложив мишку под бок спящей Габриэлы. Она тут же обняла мягкую игрушку и прижалась к ней щекой.
      – Спи, Габи. Я люблю тебя… Все будет хорошо, – едва слышно прошептал Энтони, коснувшись губами ее лба.

      Габриэла открыла глаза и в первый момент не поняла, где находится. Плед, плюшевый мишка в руках… Энтони…
      – Энтони! – воскликнула она, подскочив на диване. – Что… что ты здесь делаешь? Вернее что я здесь делаю?!
      Мужчина, сидевший в кресле напротив, улыбнулся, но ничего не ответил. Габриэла пришла в себя и восстановила в памяти последние события. Случайно подслушанный разговор Дэвида и Тэда – предательство – помощь Энтони. Помрачнев, Габриэла спросила:
      – Сколько сейчас времени?
      – Около семи вечера, – спокойно ответил Энтони. – Ты поспала несколько часов. Как себя чувствуешь?
      Габриэла пожала плечами.
      – Так себе. Боже, мне так неудобно…
      – Не говори глупостей. Мы ведь друзья. У тебя приключились неприятности. Неужели ты полагала, что я брошу тебя одну в трудной ситуации?
      – Мне нужно идти, – решительно заявила Габриэла, откинув с себя плед и спустив ноги с дивана.
      – Куда? – поинтересовался Энтони.
      Габриэла снова пожала плечами.
      – Не знаю… только не к Тэду. Не хочу его видеть. По крайней мере, сегодня. Боюсь, у меня не хватит сил даже посмотреть ему в глаза. Вцеплюсь ему в волосы.
      – Оставайся у меня, – предложил Энтони. – Если хочешь, я уступлю тебе свою спальню, а сам переночую здесь, в гостиной.
      – Нет-нет, я не стану тебя стеснять. В Сан-Франциско полно гостиниц. Сниму номер. Потом заберу свои вещи от Тэда и перевезу их к родителям. Придется, конечно, долго им объяснять, выслушивать советы и сочувствия… Ничего, я справлюсь, – дала себе команду Габриэла.
      – Не сомневаюсь. И все-таки что ты намерена предпринять?
      Габриэла потянулась и зевнула, прикрыв рот ладонью. После заминки она коротко и категорично ответила:
      – Мстить.
      Брови Энтони взметнулись вверх.
      – На тебя совсем не похоже.
      – Ну… может быть, я слишком грубо выразилась. Хочу проучить двух мерзавцев.
      – Как? – Энтони удивлялся все больше и больше.
      – Пока не придумала. Однако сон явно пошел мне на пользу. Спасибо, Энтони.
      – За что?
      – За то, что приютил, обогрел, выслушал мое нытье, предоставил свой диван…
      Энтони рассмеялся.
      – Мой диван всегда в твоем распоряжении. А вот то, что сон подействовал на тебя крайне благотворно, согласен. Недостает лишь улыбки прежней Габриэлы Тоулз-Бэй.
      – Что ж, парочка анекдотов от прежнего Энтони Бриджесса – и улыбка появится.
      Энтони с сомнением покосился на нее. Уж не смеется ли над ним Габриэла? Совсем недавно она была на грани умопомешательства. Рыдала на его плече, уверяла, что после перенесенных страданий и причиненной самыми близкими людьми боли не хочет жить… И вдруг такая разительная перемена.
      – Энтони, я долго буду ждать? – кокетливо спросила Габриэла.
      Он вздохнул.
      – Как насчет парочки историй об экскурсоводах?
      Габриэла кивнула.
      – Экскурсовод в музее рассказывает туристам: «Посмотрите на эту статую. Как изящно вытянута у нее рука. Этим жестом она как будто говорит: “Не забудьте дать на чай экскурсоводу”».
      Габриэла улыбнулась, воодушевив Энтони на следующий анекдот.
      – Экскурсовод в музее показывает римскую статую: «Мы называем эту фигуру Победитель. Как видите, у воина нет руки, нет ноги и разбита голова, но выглядит он впечатляюще». «Если это Победитель, – заметил один экскурсант, – интересно, что осталось от побежденного?».
      Габриэла прыснула.
      – Энтони, ты неподражаем! Я тебя просто обожаю. Ты знаешь, кажется, я кое-что придумала.
      – План боевых действий?
      Она кивнула.
      – Преподам двум подлецам урок, который, надеюсь, они запомнят надолго.
      – Габи, только не рискуй!
      – Нет-нет, ничего опасного. Я вовсе не собираюсь бегать за ними по городу с ножом. Они затеяли игру без правил? Что ж, придется и мне вступить в нее. На войне как на войне. Можно мне воспользоваться твоим телефоном?
      – Конечно. Он прямо рядом с тобой. – Энтони указал на телефонный аппарат, стоявший у дивана.
      – Подойди, пожалуйста, ко мне, – попросила Габриэла, подняв трубку. – Мне немного страшно.
      Энтони быстро выполнил ее просьбу.
      – Возьми меня за руку. Пусть это добавит мне сил выполнить задуманное.
      Энтони послушно сжал ее дрожавшие пальцы в своей сильной руке. Габриэла быстро набрала номер. После нескольких длинных гудков раздался немного взволнованный мужской голос.
      – Тэд? – Габриэла приказала себе сохранять спокойствие во что бы то ни стало.
      – Да, Габриэла! Слава богу! Где ты? Я звонил тебе на работу, Мэри сказала, что ты так и не появилась после обеда. Почему твой мобильный не отвечает?
      – Я его отключила. – Габриэла только сейчас вспомнила о сотовом телефоне. Будучи в полусознательном состоянии, она действительно его выключила.
      – Где ты? Когда ты придешь домой?
      – Тэд, послушай меня… – Габриэла набрала полные легкие воздуху и на выдохе произнесла: – Мне пришлось срочно уехать в командировку. Вернусь только завтра.
      – Ты ведь ничего не говорила о поездке, – недоверчиво произнес Тэд.
      – Я и сама не знала.
      Ложь давалась Габриэле с большим трудом. Ее распирало от желания высказать Тэду все, что она о нем думает. Однако она держала себя в руках. Тэд и Дэвид заслужили большего наказания, чем обычный женский скандал и истерика.
      – В качестве извинения приглашаю тебя в кафе.
      – Когда? – Кажется, Тэд был удивлен неожиданным приглашением Габриэлы. Причем приятно удивлен.
      Значит, ее план начал действовать. Энтони несколько раз сжал ее пальцы, чтобы Габриэла обратила на него внимание. Она повернула голову и столкнулась с вопросительно-изумленным взглядом друга. Габриэла сдержанно улыбнулась. Наверняка у Тэда сейчас аналогичное выражение лица: высоко поднятые брови, недоумевающий взгляд и растерянная полуулыбка.
      – Что ж… Договорились. Вернешься домой, и мы вместе придумаем, куда можно отправиться.
      – Нет, – резко ответила Габриэла. – Лучше встретимся сразу в «Фэрмонте». Предположим, в девять часов вечера.
      – Так поздно?
      – Боюсь, раньше я не успею. К тому же это самое подходящее время для позднего ужина и танцев. Мы ведь с тобой никуда не выбирались.
      – Хорошо. Как тебе будет угодно. – Тэд вздохнул. – Я люблю тебя.
      – Я… я тоже. – Габриэла едва сдерживала подступившие к глазам слезы. Если бы не Энтони, чье участие и поддержку она чувствовала буквально кожей, она бы наверняка разрыдалась и тем самым испортила игру.
      Габриэла повесила трубку и дала волю своим чувствам. Однако хлынувшие из ее глаз слезы высохли так же внезапно, как и появились. Уже через пять минут лицо Габриэлы просветлело, а в глазах появились незнакомые Энтони спортивная злость и азарт.
      – Что ты задумала, Габи?
      Энтони сгорал от любопытства и страха за нее. Вдруг Габриэла наделает глупостей, от которых снова пострадает больше остальных? Вдруг наказание Дэвида и Тэда обернется против нее самой? Как бы она ни мужалась и ни бравировала собственной храбростью и смелостью, Габриэла оставалась все той же ранимой, нежной и доброй девочкой, которую необходимо оберегать от жизненных неурядиц.
      – Сейчас узнаешь.
      Габриэла решительно подняла телефонную трубку и набрала еще один номер.
      – Алло, Дэвид?
      – Да, Габриэла, это я. Что-то случилось?
      Габриэла шмыгнула носом, вздохнула и плаксивым голосом сбивчиво произнесла:
      – Да, я. Господи… я не могу, не могу в это поверить… Тэд оказался таким подлецом… – Она замолчала.
      – Габи, что случилось? – участливо спросил Дэвид, с трудом сдерживая охватившую его радость.
      Дэвид ликовал. Он уже потерял надежду на то, что Тэд выполнит свои обязательства до конца. После сегодняшнего разговора в его офисе… Интересно, что заставило Тэда передумать? Может быть, ему снова понадобились деньги для Риччи? Как бы там ни было, все сложилось именно так, как того желал Дэвид. Расчет оказался верным. Брошенная Тэдом Габриэла обратилась за помощью к нему!
      – Не могу сейчас рассказать… мне… мне слишком больно. – Габриэла расплакалась.
      – Господи, Габи, только не плачь. Приезжай ко мне.
      – Нет, Дэвид. Я не могу… у тебя Моника. Она начнет злиться. И… и она тоже выставит меня за дверь… как Тэд. – Новая порция рыданий.
      Энтони стоял как громом пораженный. Оказывается, великая актриса погибла не только в Мэри, но и в Габриэле. Откуда у нее только взялись силы на подобную роль?!
      – Габи, если Моника посмеет обидеть тебя, то я тут же поставлю ее на место, – заверил Дэвид.
      – Нет, она такая хорошая, а я… я… не заслужила твоей любви. Тэд тоже не любил меня.
      – Габи, ради бога, успокойся, не плачь. Приезжай, и мы обо всем поговорим. Ты ведь знаешь, что я люблю тебя.
      – Нет, Дэвид, пожалуйста, не говори так. Ты женат. Моника обожает тебя.
      – Габи, мне нужна только ты. Тем более сейчас… когда вы с Тэдом… – Дэвид проговорился, забыв о том, что ему не должно быть известно о романе между Тэдом и Габриэлой. Впрочем, по расчетам Дэвида, она сейчас находилась не в том состоянии, чтобы контролировать его речь и замечать промахи.
      Однако Габриэла заметила, лишний раз убедившись в лицемерии и подлости бывшего близкого – как ей казалось – друга.
      – Дэвид, я переночую у Мэри… Давай встретимся завтра вечером. Я хочу… хочу поговорить с тобой. Мне необходима твоя поддержка.
      Ненависть давала Габриэле силы, питала и наполняла энергией. Как бы ей хотелось видеть Дэвида поверженным, обескураженным, растоптанным, таким же опустошенным, какой была она всего несколько часов назад! Однако месть – блюдо, которое нужно подавать холодным. До завтра Габриэла остынет, окрепнет и ринется в бой. И тогда от Тэда и Дэвида останется не больше, чем от статуи Победителя из анекдота Энтони.
      – Завтра?.. – Дэвид даже не попытался скрыть разочарование. – Хорошо, как тебе будет угодно.
      – Да, в «Фэрмонте» в восемь часов вечера.
      – Габи, ты уверена, что это место?.. – с сомнением начал Дэвид, вспомнив радужную атмосферу освещенного неоновыми огнями танцпола и бара, однако предусмотрительно остановился. – Я буду тебя ждать.
      Дэвид положил трубку и расплылся в улыбке. Почувствовав на себе тяжелый взгляд, он обернулся.
      Прекрасная Моника в струящемся шелковом халате, выгодно подчеркивающем достоинства фигуры, с распущенными светлыми волосами, разбросанными по плечам, с гневно горящими глазами стояла в дверном проеме.
      – Ты меня напугала, – искренне признался Дэвид.
      Он и в самом деле вздрогнул от неожиданности. Моника возникла словно тень. Бесшумно материализовалась из воздуха.
      – Кто это был? – грозно спросила она.
      – Габриэла Тоулз-Бэй, – нагло посмотрев жене в глаза, ответил Дэвид.
      – Ты ведь знаешь, что я против того, чтобы ты с ней общался.
      – Дорогая, мне абсолютно наплевать на твое мнение. Тем более в том, что касается Габриэлы.
      Изумленно изогнутые брови Моники приподнялись. Кажется, она не ожидала от обычно спокойного и молчаливого Дэвида столь резкого ответа.
      – Дэвид… – растерянно пробормотала она, уже пожалев о затеянной ссоре.
      – Что, Дэвид? Не знаешь, что ответить, безмозглая идиотка? Думала, я буду вечно терпеть твою патологическую ревность и глупость? Всему есть предел. Мне осточертело твое сюсюканье: «Дэвид, съешь еще одну котлетку», «Милый, надень шарф, чтобы не простудиться, на улице дождь», «Дэвид, я жить без тебя не могу», «Ой, зайка, взгляни, какая очаровательная кроватка для нашего будущего малыша»!
      Моника застыла, не в силах произнести ни единого слова в свою защиту. По щекам струились слезы. Чем она заслужила такое отношение со стороны мужа? Она любила его. Любила больше жизни. Старалась сделать все возможное, чтобы Дэвид был с ней счастлив. Что она получила взамен? Упреки, издевательства, унижения и оскорбления… Если Дэвид никогда не любил ее, тогда зачем женился? Зачем заставил ее поверить в свою любовь и верность?! Зачем, черт бы его побрал?!
      – Между нами все кончено! – вынес приговор Дэвид.
      – Нет, господи, нет… Милый… – Моника с мольбой простерла к нему руки. – Не говори так, пожалуйста!
      Дэвид посмотрел ей в глаза. В его взгляде не было ни капли любви, нежности или тепла. Только неумолимый приговор: «Все кончено».
      – Я люблю тебя, – прошептала Моника, захлебываясь слезами.
      – А я тебя – нет. Никогда не любил. Слышишь, Моника? Мне всегда было наплевать на тебя. Ты – пустое место. Временная замена. Я люблю Габриэлу. Всегда любил только ее. Даже ночами, когда мы были близки, я любил твое тело, но представлял, что сжимаю в объятиях Габриэлу… целую ее трепетные губы, ласкаю ее грудь…
      – Нет, замолчи!.. – крикнула Моника, заткнув уши, чтобы не слышать жестоких признаний мужа. – Я… я ненавижу тебя. За то, что ты заставил меня поверить в твою любовь. За предательство. За нашего ребенка… которого я жду.
      Дэвид на секунду растерялся. Моника не говорила ему, что беременна.
      – Удивлен? Я хотела сделать тебе сюрприз… – Слезы мешали ей говорить. – Ты никогда его не увидишь. Я уйду… уеду из Сан-Франциско… Как можно дальше, чтобы никогда не видеть тебя и даже не слышать о Дэвиде Россе, с которым мне не посчастливилось однажды встретиться.
      – Моника, я позабочусь о ребенке. Не беспокойся. У него будет все необходимое. У меня есть деньги. Как только малышу что-нибудь понадобится…
      – Ха! – нервно усмехнулась Моника, осознав, что не сможет долго сопротивляться накатывавшейся на нее истерике. – Ты его не увидишь. Это только мой ребенок. Ты ведь любишь Габриэлу! Надеюсь, она причинит тебе такую же боль, какую ты только что причинил мне. Желаю тебе остаться одному. Без друзей, без любимой женщины… Тогда-то ты поймешь, чего лишился, отказавшись от моей любви.
      – Моника, хватит этих душещипательных разговоров! Ты слишком много сидела дома и смотрела по телевизору мыльные оперы. Уверяю тебя, я не останусь один. Не беспокойся. Хотя лучше было сказать – не надейся. Полагаю, ты соберешь свои вещи не раньше утра…
      Дэвид вышел из комнаты, отстранив застывшую в дверях Монику.
 
      – Ты удивлен? – спросила с улыбкой Габриэла, повернувшись к Энтони.
      – Честно? Да. Не понимаю, зачем ты назначила им встречу в «Фэрмонте» на одно время, при этом не сказав о том, что вас будет трое. Они теперь явно рассчитывают на романтический ужин при свечах.
      Улыбка Габриэлы стала шире.
      – Энтони, какой же ты невнимательный. Штрафное очко.
      Он в недоумении похлопал ресницами.
      – С Дэвидом я встречусь на час раньше. Затем придет Тэд, – терпеливо разъяснила она.
      Однако Энтони все равно не уловил идею ее тайного замысла.
      – Дэвид решит, что Тэд бросил меня, то есть… Я дам ему возможность понаслаждаться одержанной победой, взметнуться в небеса, так сказать. Чем выше он взлетит, тем больнее будет удар от падения на грешную землю.
      – Ага. А затем появится Тэд… все равно не понимаю, – признался Энтони.
      – Тэду же придется изображать ревнивца, который застал свою любовницу с лучшим другом. Почти шекспировские страсти! Однако в присутствии Дэвида Тэду придется молчать. Делать вид, что между нами всегда были и есть исключительно дружеские отношения. В моем же присутствии Тэду ничего не останется делать, как играть роль лучшего друга Дэвида Росса.
      – А что потом?
      – Потом?.. – Габриэла пожала плечами. – Когда мне надоест весь это фарс… вернее, когда я вдоволь помучаю обоих мерзавцев, я пошлю их к черту!
      Энтони рассмеялся.
      – Мне нравится твой подход к делу, Габи. Требуется моя помощь?
      – Пожалуй, я справлюсь и сама.
      – Лучше признайся, что не хочешь ни с кем делить упоение победой.
      – Энтони, ты ведь не обижаешься?
      Она посмотрела Энтони в глаза и неожиданно для себя ощутила непреодолимое желание поцеловать его. Не как друга, а как… мужчину. Габриэла быстро отвела взгляд, испугавшись собственных чувств. Наверное, это следствие перенесенных страданий и потрясений, попыталась она себя успокоить. Вышло не очень удачно. Однако на пару дней достаточно. Что будет потом – дело случая.

      – О, Дэвид! – воскликнула Габриэла и бросилась на шею подошедшему мужчине.
      – Что… произошло? – спросил Дэвид, моментально забыв о приветствиях.
      – Давай присядем, – предложила она.
      Заняв заказанный столик, Габриэла и Дэвид замолчали. Он не решался нарушить тишину, боясь чем-нибудь выдать свою осведомленность о постигшем ее «горе». До чего же, наверное, скучно живется Богу, неожиданно подумал Дэвид. Он ведь все про всех знает. Точнее планирует.
      Габриэла намеренно медлила, чтобы подлить масла в будущий огонь.
      Подошел официант, вежливо поинтересовался, что они желают заказать. Габриэла попросила Дэвида выбрать за нее. Минуты тянулись мучительно долго. Обескураженный Дэвид начал не на шутку нервничать. Габриэла же делала вид, что ничего не произошло. А всплеск эмоций при встрече?.. Ах, она о них уже и забыла.
      – Как твои дела? Как Моника? – почти официальным тоном спросила Габриэла.
      Дэвид пожал плечами.
      – Между нами все кончено. Сегодня утром Моника собрала свои вещи и уехала.
      Габриэла удивленно вскинула брови. Неужели Дэвид так легко отпустил свою жену? Может быть, он сам и прогнал ее, понадеявшись на возвращение Габриэлы. При всем сочувствии Монике Габриэла торжествовала: значит, Дэвид сжег за собой мосты. Ему будет так же тяжело и больно после того, как откроется правда. Осталось подождать самую малость. Скоро начнется феерическое шоу под названием «Месть Габриэлы».
      – Так нам всем будет лучше, – заметил Дэвид, заглянув в ее глаза. Словно и Габриэла принадлежала к числу тех счастливчиков, кому станет лучше от самоустранения Моники.
      Что ж, Моника вовремя покинула игру. Лучше сказать «пас», чем пойти ва-банк и остаться с пустыми руками.
      – Мы с Тэдом тоже расстались, – наконец сказала Габриэла.
      Дэвид облегченно вздохнул. Выпал случай проявить свои актерские способности. Не зря же он всю ночь придумывал слова утешения. Пора бы пустить их в дело.
      – Габи, но вы ведь… были мало знакомы.
      Она отрицательно помотала головой, поразившись умению Дэвида лгать, глядя прямо в глаза.
      – Я жила вместе с Тэдом… в его квартире с того самого момента, когда передумала переезжать в Нью-Йорк. Ты ведь помнишь, что свою квартиру к тому моменту я уже фактически продала.
      – Но, Габи, почему ты мне ничего не сказала? Тэд тоже хорош. Еще друг называется!
      Внезапно ей стало настолько противно сидеть за одним столиком с подлым лицемером, что Габриэла еле сдержалась, чтобы не убежать из ресторана. Однако она вовремя вспомнила, ради чего затеяла всю эту игру.
      – Тэд предал меня и обманул тебя. Я любила его и считала, что он тоже любит меня. Какая же я была дура! – Габриэла закрыла лицо руками и несколько раз содрогнулась, словно ее душили рыдания.
      – Габи, пожалуйста, только не плачь. – Дэвид накрыл ее ладони своими руками и проникновенно произнес: – Я люблю тебя. Всегда любил. Не знаю, зачем вообще женился на Монике. Габи… дай мне еще один шанс.
      – Дэвид, я не могу… я так несчастна… Тэд опустошил, растоптал меня. Боюсь, что я больше никогда не смогу поверить мужчине.
      – Мне ты можешь верить всегда. Разве я когда-нибудь подводил тебя? Я всегда старался помочь, был рядом на случай, если тебе понадобится дружеская поддержка.
      Да, Дэвид. Ты всегда был рядом. Даже когда я тебя об этом не просила. Ты всегда следил за мной, стремился контролировать каждый мой шаг и руководить жизнью. Что ж, настало время ответить за это.
      От накопившейся злости пальцы Габриэлы задрожали. Очень кстати, надо заметить. Дэвид воспринял ее нервную дрожь как начало истерики, а потому поспешил утешить бедняжку. Он поднялся со своего стула и, подойдя к ней, обнял сзади за плечи.
      – Габи, не плачь. Все наладится. Тэд – кретин, если позволил тебе уйти.
      – Не хочу ничего о нем слышать! Дэвид, давай потанцуем. Я сто лет не слышала эту песню. Кажется, это Селин Дион.
      Дэвид пожал плечами, выказав полное невежество в вопросах поп-музыки.
      – Твое желание для меня закон. – Он протянул руку и помог Габриэле подняться.
      К его удивлению, лицо Габриэлы сияло, словно умытое дождем солнце. Никаких признаков недавних слез.
      Габриэла мельком взглянула на часы. Без пятнадцати девять. Придется еще целых пятнадцать минут кокетничать с Дэвидом! Первый акт ей уже наскучил. Габриэла с нетерпением ожидала появления на сцене нового героя.
      На ее счастье, он не замедлил появиться.
      – Смотри, кажется, там Тэд, – шепнула на ухо Дэвиду Габриэла и громко рассмеялась, чтобы привлечь внимание нового посетителя «Фэрмонта».
      Тэд обернулся в сторону танцпола. Так как Дэвид и Габриэла были пока единственной танцевавшей парой, то Тэду не составило большого труда их обнаружить.
      – Похоже, он не в духе, – заметил Дэвид, подумав: черт бы его побрал! Что он здесь забыл? Надо же, какое невезение! Теперь придется делать вид, что мы с Тэдом старые добрые друзья.
      В свою очередь Тэд в недоумении уставился на Габриэлу и Дэвида. Какого черта?.. Габриэла назначила ему свидание, а теперь танцует с его заклятым врагом – подлецом Дэвидом. Самое неприятное в сложившейся ситуации, что он даже не может объяснить Габриэле, почему ей не стоит общаться с Россом.
      Не может же он сказать, что Дэвид нанял его на работу, суть которой – влюбить ее в себя, а затем бессердечно бросить. Открыть правду Габриэле значит потерять ее. Да, он добьется желаемого. Габриэла возненавидит Дэвида. Однако с неменьшим пылом она возненавидит и его самого.
      К тому же… если Габриэла танцует с Дэвидом… наверняка они не говорили о нем… ведь Габриэла считает, что Дэвид понятия не имеет об их романе. Следовательно, мне придется вступить в игру. Что ж, буду делать вид, что мы с Габриэлой едва знакомы.
      Тэд так глубоко погрузился в собственные мысли, что не заметил, как Габриэла и Дэвид подошли к нему.
      – Привет, – с обворожительной, но несколько таинственной улыбкой сказала Габриэла.
      – Добрый вечер, – растерянно ответил Тэд, не зная, стоит ли в присутствии Дэвида упоминать о том, что он пришел в ресторан по приглашению Габриэлы.
      – Привет, дружище. – Дэвид положил руку на талию Габриэлы и самодовольно усмехнулся, словно хвастаясь перед менее удачливым охотником новым трофеем.
      – Присоединишься к нам? – предложила Габриэла. – Наш столик в дальнем углу.
      Дэвид с удивлением взглянул на нее. Поразительная выдержка. Он полагал, что Габриэла устроит скандал Тэду или предпочтет покинуть ресторан, сочтя, что для них с Тэдом в нем слишком мало места. Вместо этого она ведет себя так, словно ничего не произошло. А Тэд? Похоже, он удивлен не меньше.
      Все-таки женщины странные существа. Понять их рассудком невозможно.
 
      – Вот мы все и собрались, – с довольной усмешкой заметила Габриэла, когда они втроем сели за столик и принялись за ужин.
      Дэвид и Тэд в недоумении посмотрели друг на друга. Габриэла записала на свой счет еще одно очко. Похоже, ее победа не за горами.
      – Тэд, представляешь, Моника ушла от Дэвида, – с показным сочувствием произнесла Габриэла.
      – Почему?
      Дэвид пожал плечами и неохотно пробурчал:
      – Не сошлись характерами.
      – Стандартный ответ большинства разведенных пар, – сухо прокоментировал Тэд.
      Казалось бы, пустая болтовня, однако напряжение за столом с каждой минутой нарастало. Габриэла явно что-то задумала. Тэда успокаивало лишь то, что Дэвид был в аналогичном замешательстве и бросал растерянные взгляды то на него, то на неожиданно повеселевшую Габриэлу.
      – Возможно, так будет лучше для нас обоих, – философски заметил Дэвид.
      – Мальчики, как насчет того, чтобы поднять бокалы за начало новой жизни? – спросила Габриэла.
      Дэвид и Тэд как по команде подняли наполненные бокалы и чокнулись с ней.
      – Надеюсь, мы перестанем гоняться за призраками, – добавила Габриэла, пригубив красное вино.
      Тэд и Дэвид сделали по глотку. Что-то в словах Габриэлы насторожило их, однако они предпочли оставить сомнения и подозрения при себе.
      Дэвид все больше поражался самообладанию Габриэлы. Накануне Тэд выставил ее за дверь, а она как ни в чем не бывало сидит с ним за одним столиком и мило беседует… Дэвид полагал, что, когда Габриэла и Тэд расстанутся и она прибежит к нему в поисках утешения, он изобразит разгневанного мстителя и тут же разорвет дружеские отношения с Тэдом. Это, по мнению Дэвида, было логичным и закономерным. Не мог же он оставаться приятелем бывшего любовника своей жены! А в том, что Габриэла все-таки согласится выйти за него замуж, Дэвид не сомневался. После долгих месяцев скитаний по бурным волнам житейского моря должно же ее прибить к берегу… Почему бы этим берегом не оказаться дому Дэвида Росса?
      – Кстати, вы заметили, как те две девушки смотрят на вас? – шепотом спросила Габриэла, нагнувшись над столиком. – Только сразу не оборачивайтесь. Они сидят прямо за вашими спинами.
      – Габи, какая разница?.. – в недоумении спросил Тэд.
      Что с ней произошло во время вчерашней спонтанной командировки? Может быть, ее укусила какая-нибудь экзотическая тропическая муха и она… немного не в себе? Тэд не знал уже что и думать. Возможно, Габриэла решила придерживаться заданных им правил игры и не афишировать перед Дэвидом их отношения, однако это вовсе не давало ей повода открыто кокетничать с Россом! Может быть, Габриэла пытается вызвать его ревность? Очень по-женски. Что ж, ей это удалось. Тэд буквально взрывался от ревности. Он едва сдерживался, чтобы не наброситься на Дэвида с кулаками после каждой улыбки Габриэлы, адресованной сопернику.
      Дэвид, судя по всему, воспринимал внимание Габриэлы как должное. Словно они уже давно встречались. Тэд терялся в догадках и сгорал от желания расставить все по местам. Однако ситуация вынуждала его играть по чужим правилам.
      – Пригласите их потанцевать, – попросила Габриэла.
      – Кого?! – в один голос воскликнули Дэвид и Тэд.
      – Вы прекрасно слышали, что я сказала. К тому же теперь эти две девицы пялятся еще и на меня. Так что теперь вам уж точно придется с ними познакомиться. Иначе они решат, будто я извращенка, которая одновременно встречается с двумя мужчинами. Идите потанцуйте с ними и объясните, что мы всего лишь друзья.
      Дэвид и Тэд замерли, уставившись на Габриэлу.
      Она мягко улыбнулась.
      – Идите же. А я пока сбегаю в дамскую комнату попудрю носик.
      – Габриэла, что все это значит? – робко спросил Тэд.
      – Ничего. Просто потанцуйте, пока я схожу в туалет. Зачем вам сидеть и скучать? Доставьте двум красавицам немного удовольствия. Честное слово, я и не подумаю ревновать вас. – Габриэла поднялась из-за столика и, перед тем как уйти, сказала уже более строгим голосом: – Тэд, Дэвид, сейчас же идите танцевать. – И с обворожительной улыбкой добавила: – Пожалуйста. Обещаю, что потом я потанцую и с вами. Конечно, если ваши дамы мне позволят.
      Дэвид и Тэд неохотно поднялись со своих мест и направились к двум молодым женщинам, сидевшим по соседству. По веселому кокетливому хихиканью женщин Габриэла поняла, что ее маленькая интрига удалась. Теперь-то уж эти охотницы за богатыми мужчинами долго не оставят в покое Дэвида и Тэда. Подобный тип женщин Габриэла прекрасно успела изучить за время работы в «Бэби трэвел».
      Частенько молодая привлекательная особа приводила за ручку обеспеченного женатого любовника, согласившегося отправить свою «киску» на тропический остров немного отдохнуть и развеяться.
      Призывно-манящий взгляд, ярко-красные блестящие губы, глубокое декольте, облегающее платье, высокие шпильки, распущенные волосы, которыми они играли во время разговора… Ох нелегко придется Дэвиду и Тэду. И, как назло, рядом буду я, наивная дурочка Габриэла Тоулз-Бэй. Она усмехнулась.
      Выйдя из зала ресторана, Габриэла удивилась приятной прохладе холла. Пожалуй, можно не торопиться с возвращением. Удушающая атмосфера компании Дэвида и Тэда вовсе не привлекала ее.

      – Габи, что случилось? Почему ты одна?
      Габриэла подпрыгнула на месте от неожиданности.
      Обернувшись и увидев Энтони, Габриэла рассмеялась и облегченно вздохнула.
      – Ох, это ты! Я уж испугалась, что у меня начались галлюцинации.
      Энтони сдержанно улыбнулся.
      – Все в порядке? – с легким беспокойством спросил он.
      Габриэла пожала плечами.
      – Пока вроде бы да. Как я и предполагала, Дэвид и Тэд в замешательстве. Переглядываются, подают друг другу условные сигналы, однако все равно не могут понять, что я задумала. А после того как я заставила их пригласить на танец двух соблазнительниц, они, наверное, сошлись в едином мнении, что у меня поехала крыша. – Габриэла нервно рассмеялась.
      – Что? – Энтони поднял брови. – Так, значит, они сейчас «приятно проводят время»? – с иронией спросил он.
      – Можно и так сказать.
      – Я думал, что ты заставишь их на коленях вымаливать прощение…
      – Ага, а ослушавшимся рубить головы, – со смехом добавила Габриэла. – Кстати, а что ты здесь делаешь? Признавайся: пришел шпионить за мной?
      – Ну, не мог же я пропустить самое яркое шоу сезона, – слегка смутившись, ответил Энтони.
      – Я ведь сказала, что мне не требуется твоя помощь.
      – Извини, но я так не считаю, – твердо ответил Энтони, посмотрев Габриэле в глаза и прочитав в них испуг и растерянность.
      – Энтони…
      – Габи, милая, ты можешь изображать кого угодно. Я ведь знаю, что ты сейчас очень ранима. Позволь мне остаться. Я даже не стану садиться за столик, если желаешь. Я могу просто подождать тебя у входа в ресторан, а затем отвезти в отель.
      Габриэла помедлила. В ее голове созрел новый план. Она решительно взяла Энтони за руку и потащила в зал, откуда доносилась медленная музыка.
      – Что… куда ты меня ведешь?.. Габриэла, объясни хоть что-нибудь…
      – Я хочу потанцевать с тобой. Вот и все.
      – В отместку Дэвиду и Тэду? – спросил помрачневший Энтони.
      – Ты ведь не обиделся, правда? Не думай, что я всего лишь использую тебя… – У Габриэлы на глазах выступили слезы. Не хватало еще из-за глупой мести двум мерзавцам лишиться лучшего друга! – Энтони, я… я действительно хочу потанцевать с тобой. Мы ведь никогда не танцевали, да?
      Энтони молча покачал головой.
      – Считай, что у тебя появился шанс оттоптать мне ноги. – Габриэла попыталась улыбнуться.
      Энтони расплылся в широченной улыбке.
      – Не тут-то было. Я занимался бальными танцами. Так что я могу тебя кое-чему научить.
      Габриэла удивленно вскинула брови.
      – Я не знала…
      – Это было сто лет назад. Мама мечтала сделать из меня мировую звезду. – Энтони усмехнулся. – Жаль, что после ссоры с партнершей я навсегда забросил тренировки.
      – Хочешь сказать, что какая-то женщина помешала осуществлению мечты твоей мамы? – Габриэла едва сдержала смех. – Наверняка ты донимал ее своими ухаживаниями.
      Энтони кивнул.
      – Ну, во-первых, Лили было всего четырнадцать, когда она послала меня куда подальше. Так что назвать ее роковой женщиной у меня язык не поворачивается. А что касается моих домогательств… Ну, возможно, я и впрямь перестарался. Неудачный опыт с Лили научил меня вести себя с женщинами гораздо осторожнее.
      – По-моему, даже слишком, – пробормотала Габриэла.
      Они вышли на танцпол, где уже кружились со своими партнершами Дэвид и Тэд.
      – Кажется, твои ухажеры сейчас вызовут меня на дуэль, – сказал Энтони, покосившись на Дэвида и Тэда.
      – Не беспокойся. Мы уже скоро уйдем.
      – Мы?
      – Конечно. Или ты хотел остаться в их приятном обществе? В таком случае берегись: вдруг подлость заразна? Дурная компания порочно действует на невинные души.
      Габриэла улыбнулась и прижалась к Энтони. Они медленно кружились в такт музыке. Энтони и в самом деле оказался первоклассным партнером. Надо же, они столько лет знакомы, а Габриэла ни разу не удосужилась поинтересоваться его детскими увлечениями.
      Она закрыла глаза, чтобы не встречаться взглядами с Дэвидом и Тэдом. Женщины, с которыми они танцевали, беззастенчиво флиртовали, смеялись, соблазнительно изгибались. Наконец в музыкальной программе объявили небольшой перерыв, и пары направились к своим столикам.
      Как и предполагала Габриэла, новые знакомые Дэвида и Тэда пожелали присоединиться к их столику. Проигнорировав возражения мужчин, красотки сами придвинули стулья и сели рядом с ними.
      – О, ребята, я вижу, вы уже нашли себе более интересную компанию, – язвительно заметила подошедшая Габриэла.
      Дэвид и Тэд виновато улыбнулись и пожали плечами, предоставив объяснения своим спутницам.
      – Меня зовут Кэтрин.
      – Я Дейзи, – прощебетала вторая.
      – Дэвид и Тэд были так любезны, что предложили нам присоединиться к вашему столику, – солгала Кэтрин, за что удостоилась испепеляющего взгляда Тэда. Не обратив на него ни малейшего внимания, она продолжила: – Вы со своим бойфрендом тоже можете сесть к нам.
      – Спасибо, что позволили, – с сарказмом ответила Габриэла. Поразительная наглость, подумала она, садясь на отодвинутый Энтони стул.
      Безусловно, она не жаждала сидеть за одним столиком с презираемыми ею людьми… Однако антракт закончился. Оставался последний акт. Не могла же она покинуть сцену до того момента, когда опустится занавес!
      – Энтони, присаживайся.
      Он послушно придвинул еще один стул.
      Если бы мы были в лодке, то наверняка бы уже утонули, неожиданно подумала Габриэла. За столиком, рассчитанным на четверых, сидели шесть человек. Причем каждый предпочел бы скинуть соседа за борт.
      – Привет, Энтони, – произнес сквозь зубы Дэвид. Вечер складывался совершенно не так, как он предполагал.
      Вчера, после звонка Габриэлы и ссоры с Моникой, Дэвид отправился спать в самом что ни на есть благодушном настроении, будучи абсолютно уверенным в том, что уже завтра Габриэла будет в его объятиях.
      И что в итоге? Он действительно сидит за одним столиком с любимой женщиной… однако помимо них за ним сидит его заклятый враг – Тэд Винсент, две незнакомые расфуфыренные девицы, способные вызвать в мужчине разве что животные инстинкты, и Энтони Бриджесс, по уши влюбленный в Габриэлу, но боящийся даже прикоснуться к объекту обожания.
      При этом Габриэла, вместо того чтобы рыдать на его плече и умолять о любви, смеется и танцует, словно празднует очередной день рождения. Где же он допустил ошибку в своих расчетах?
      В следующее мгновение раздался мелодичный звон – и все обратили свои взоры на Габриэлу, которая постучала вилкой по хрустальному бокалу для привлечения внимания.
      – Предлагаю тост! – громко сказала она.
      Воцарилась тишина. Даже Кэтрин и Дейзи прекратили хихикать, словно каким-то таинственным образом осознали важность момента. Возможно, на них произвели впечатление выражения лиц Дэвида и Тэда, замерших в тревожном ожидании катастрофы.
      – Я хочу поднять этот бокал за все те страдания и боль, которые мне довелось пережить. За то предательство, с которым я столкнулась. За двух мерзавцев, решивших сыграть моей жизнью. Да-да, Дэвид и Тэд, вы правильно все поняли и опустили глаза! – еще громче продолжила Габриэла. В ее голосе появилась злость. – Я хочу выпить это вино за двух подлецов, забывших о любви, чести, благородстве, добре… Гораздо проще было бы перечислить то, о чем они помнили в тот момент, когда заключали сделку, призом в которой была я. Безусловно, они не забыли о деньгах. Верно, Тэд? – Габриэла помедлила, прежде чем продолжить обличительную речь: – Интересно знать, во сколько оценили мою голову… Дэвид, не подскажешь? Сколько денег ты готов был отдать Тэду за мою любовь? Десять, двадцать, тридцать тысяч?.. Еще они помнили о личных желаниях, похоти, эгоистическом стремлении иметь приглянувшуюся игрушку. Вы ведь смотрели на меня, как на игрушку, вещь, марионетку, которую можно дергать за ниточки и она послушно и беспрекословно будет исполнять любую вашу прихоть!
      Энтони взял Габриэлу за руку, почувствовав, что она на пределе своих эмоциональных и физических сил. Еще чуть-чуть, и ее гневная отповедь превратится в водопад слез. Поддержка Энтони оказалась весьма кстати. Габриэла высоко вскинула голову и с вызовом сказала:
      – Тэд, я любила тебя. Любила с самой первой минуты. С того момента, как увидела под креслом в самолете.
      Дейзи прыснула от смеха. Кэтрин резко толкнула ее в бок, осознав, что они нежданно-негаданно оказались в эпицентре урагана. Лучше замереть и попытаться стать незаметными, чтобы и их не засосало в смертельную воронку.
      – Действительно, забавно, – неожиданно согласилась Габриэла. – Дейзи, смейся. Смейся над идиоткой Габриэлой. Потому что над ней уже посмеялись и Дэвид, и Тэд… Вот теперь я и сама посмеюсь. Дэвид, мне искренне жаль Монику. Как бы плохо она ко мне ни относилась, она любила тебя. Уж не знаю за что… Впрочем, сердцу, как говорится, не прикажешь. Я ведь тоже любила Тэда.
      – Габи, милая, выслушай меня! – воскликнул Тэд. – Я люблю тебя. Люблю!!! Поверь мне. Я отказался от нашего уговора с Дэвидом. Когда я пообещал ему сделать то, о чем он просил… я не знал… не знал, что ты станешь так дорога мне. Мой брат попал в беду. Я не мог бросить его, отказать в помощи. Ему не на кого рассчитывать в этом мире, кроме меня!
      Габриэла усмехнулась.
      – Поэтому ты предпочел пожертвовать жизнью другого человека. Моей, черт бы тебя побрал, жизнью и любовью!
      – Я люблю тебя. Давай все забудем…
      – Нет, я не хочу ничего забывать. Напротив, я собираюсь до конца своих дней помнить о твоем предательстве, чтобы не повторить свою ошибку. А твоя любовь… она ничего не стоит. Еще пару дней назад я бы пожертвовала собой ради нее, но не сейчас. – Габриэла перевела дыхание и, собравшись с силами, закончила: – А теперь последнее. То, ради чего, собственно, я вас сегодня и собрала. – Повисла напряженная пауза, после которой воздух потрясли гневные слова Габриэлы: – Пошли вы все к черту! И ты, Дэвид, и ты, Тэд! Я не желаю больше никогда вас видеть и слышать. Забудьте обо мне. Если случится такая неприятность, что мы встретимся на улице… – Она пожала плечами. – Что ж, отныне я с вами незнакома.
      Габриэла осушила залпом поднятый бокал и повернулась к Энтони. Он ободряюще улыбнулся.
      – Пойдем. Меня тошнит от этих людей, – брезгливо посмотрев на ошарашенных лжедрузей, произнесла Габриэла.
      Энтони согласно кивнул, встал и помог подняться ей. С гордо поднятой головой Габриэла покинула ресторан. После столь блистательно сыгранной роли недоставало лишь бурных аплодисментов.
 
      – Брр, прохладно, – сказала Габриэла, чтобы как-то разрядить обстановку.
      Вот уже полчаса как они с Энтони брели по пустынной ночной улице, не произнося ни слова.
      – Может быть, вызовем такси? – спросил Энтони.
      – Нет-нет. Давай лучше еще немного пройдем пешком. Давно не дышала таким свежим воздухом. Ты ведь не торопишься домой? – с виноватой улыбкой поинтересовалась Габриэла.
      – Ради тебя я готов гулять по улицам ночи напролет, – быстро ответил Энтони, сняв пиджак и накинув его на плечи спутницы.
      Габриэла с благодарностью взглянула на него из-под полуопущенных ресниц. Они свернули за угол, и перед ними предстал светившийся множеством окон отель, в котором сняла номер Габриэла.
      – Вот и закончилась моя история, – печально вздохнув, сказала она и замедлила шаг. – Драма, превратившаяся в фарс.
      – Габи, твоя история только начинается! – с жаром опроверг ее утверждение Энтони, испугавшись, что любимая женщина впадет в депрессию, если будет воспринимать случившееся с ней как трагедию или рок. – Ты ведь сама сегодня подняла бокал за начало новой жизни.
      – У меня уже не осталось на нее сил…
      – Ничего подобного. Ты ведь Габриэла Тоулз-Бэй!
      Она пожала плечами.
      – Я ведь любила Тэда. На самом деле любила. Как только увидела в самолете. Мужчина во всем черном. Однако никакого гнетущего впечатления он не производил. Напротив, его улыбка озаряла все вокруг на десятки метров. Энтони, я ведь никогда не рассказывала тебе…
      – Габи, пожалуйста, не терзай себя, – попытался остановить ее исповедь Энтони.
      – Нет-нет, я хочу высказаться, чтобы… чтобы больше уже никогда не вспоминать ни о Дэвиде, ни о Тэде, – категорично ответила она. – Так вот. Я полюбила Тэда с первого взгляда. Поверила его обещанию позвонить. Я как последняя идиотка ждала телефонного звонка! Сколько прекрасных мгновений жизни, возможно, я пропустила, просидев вечер дома, вместо того чтобы, к примеру, отправиться с тобой или с Мэри на вечеринку! А потом я встретила Дэвида… Но у нас ничего не вышло. Почему? Потому что я снова и снова вспоминала о Тэде и надеялась на случайную встречу с ним. Именно поэтому я не обращала внимания на других мужчин. Я сама все испортила. – Вынеся себе приговор, Габриэла замолчала.
      После неприятной паузы Энтони мягко сказал:
      – Ты сейчас просто устала. Пойди прими контрастный душ, выпей апельсинового сока и пораньше ляг спать. Завтра ты проснешься другим человеком. Обещаю.
      – Мне бы твою уверенность, Энтони.
      Он остановился и, развернув к себе спутницу, опустил руки на ее плечи.
      – Габи, теперь и ты выслушай меня. – Он нервно откашлялся и продолжил: – Возможно, мое признание будет несвоевременным. Я ведь прекрасно понимаю, в каком ты сейчас душевном состоянии. После предательства и страданий, которые причинил самый близкий и любимый человек, нелегко снова начать жить, улыбаться, веселиться и… любить. – Последнее слово далось Энтони с особенно большим трудом. Он боялся отпугнуть Габриэлу своим напором.
      Вопреки опасениям Энтони она по-прежнему спокойно смотрела на него, не отводя взгляда. В ее глазах светилась нежность. Последнее обстоятельство добавило Энтони храбрости, и он продолжил:
      – Дэвид и Тэд поступили с тобой самым подлым образом… Возможно, ты сейчас ненавидишь не только их, а и всех мужчин… но, Габи, не ставь крест на своей жизни! Вокруг полным-полно замечательных людей! Ты обязательно встретишь человека, которого сможешь полюбить.
      – Я знаю. – Габриэла посмотрела ему в глаза.
      – Я… я люблю тебя, – тихо, почти шепотом сказал Энтони.
      – Я знаю, – спокойно повторила она.
      – И я буду ждать тебя столько, сколько потребуется.
      – Лучше ничего не обещай, Энтони. Я уже столько обещаний слышала в своей жизни… Однако стоило мне поверить им, как… – Габриэла горько усмехнулась, – как мои надежды рушились.
      – Габи, поверь мне! Мы ведь столько лет знакомы! Ты знаешь, что я никогда не смогу причинить тебе боль. Я прошу тебя: дай мне хоть один шанс.
      – Шанс? – Габриэла подняла брови и удивленно округлила глаза.
      – Да! Шанс завоевать твою любовь!
      – Энтони… разве это возможно? – неуверенно спросила она.
      Боже, до чего же ей хотелось сейчас обнять его, прижаться к его груди! В ее теперешнем желании, возможно, не было столько страсти, сколько в отношениях с Тэдом, или столько неуверенности и сомнений, которые ее одолевали в обществе Дэвида… Однако с Энтони Габриэла чувствовала себя настолько спокойно, словно была абсолютна уверена в завтрашнем дне. В том, что их корабль не перевернется в житейскую бурю и не затонет под тяжестью бытовых мелочей.
      Энтони всегда был рядом. Пусть не в качестве ее любовника. Не потеряет ли она лучшего и преданного друга, если их отношения перейдут на качественно новую ступень? Вдруг у них не сложатся интимные отношения? Что тогда? Энтони перестанет быть ее другом, так и не став любимым мужчиной. Готова ли она на такой большой риск? Способно ли ее сердце еще любить и доверять?
      Габриэла прислушалась к голосу сердца – и вопросы исчезли сами собой. Да, она даст Энтони шанс. Вернее, она даст им обоим шанс: себе и ему.
      – Сейчас еще очень рано… – начал Энтони, заметив, что Габриэла слишком глубоко погрузилась в свои мысли.
      – Нет. Я и так потеряла слишком много времени. Несколько лет жизни я гонялась за призраком. Того Тэда, которого я любила, возможно, никогда и не существовало в реальном мире. Я придумала себе идеального мужчину, а затем навесила созданный ярлык на Тэда Винсента. Лишь случайность помогла мне разглядеть его истинное лицо. Не очень привлекательное, скажем прямо.
      – Габриэла, мы все в той или иной степени придумываем для себя идеал. Читая сказки, девочки воображают себя принцессами, а мальчики – принцами. Тут уж ничего не поделаешь.
      – Да, но люди взрослеют и примиряются с жестокой действительностью! – парировала она.
      – Не уверен. Посмотри на нашу Мэри. Два фальшивых принца все-таки не убили в ней мечту о третьем. Причем она искренне верит, что третий уж точно окажется настоящим. Как в сказке.
      Габриэла улыбнулась.
      – Мне кажется, что Мэри уже встретила его. Рэй обожает ее и Чарли.
      – Вот видишь! – воскликнул Энтони. – Главное, верить всем сердцем. Тогда даже сказка станет реальностью.
      – Энтони, я хочу… хочу тебе верить. Ты был всегда так добр ко мне. Тактичен, внимателен, заботлив… А я, дурочка, смотрела в другую сторону и не замечала рядом с собой… – Габриэла помедлила, – принца.
      Энтони смущенно опустил ресницы.
      – Я сделаю все от меня зависящее, чтобы снова поверить в любовь. В твою любовь, Энтони.
      – О, Габи…
      – Ничего не говори. – Габриэла приложила палец к губам, а затем приподнялась на цыпочки и поцеловала вконец растерявшегося Энтони в губы.
      Робкий, почти братский поцелуй постепенно становился все более и более страстным. Габриэла всем телом прижалась к Энтони, желая проникнуться его верой и силой, а взамен подарить смелость и немного своего безрассудства.
      Стоя в объятиях Энтони посреди широкой улицы, Габриэла словно по мановению волшебной палочки ощутила вдруг внезапный прилив сил и надежд, вдохнула полной грудью. Хотя на самом деле дыхание стало прерывистым от охватившего ее желания.
      Дэвид и Тэд растворились в дымке. Странно, но она обрела уверенность в том, что теперь уж точно освободилась от чар Тэда и выпуталась из сети интриг Дэвида. Удивительная метаморфоза всего лишь после одного поцелуя! Может быть, Энтони и в самом деле принц? Только в сказках принцессы просыпались от вечного сна после единственного поцелуя.
      Наконец-то свобода… Свобода! Габриэла хотела кричать на весь мир о своем счастливом освобождении. О том, что она почувствовала себя независимой, сильной женщиной, а не марионеткой, которую мужчины дергали за ниточки.

      Габриэла вбежала в кабинет босса и притворила за собой дверь. До чего же изменчива жизнь, невольно подумала она. Бывало, она с трепетом и содроганием входила в святая святых – рабочий кабинет Мириам Грэй. Теперь же, когда место строгой, принципиальной, но справедливой Мириам занял Энтони Бриджесс, от прежних страхов не осталось и следа.
      – Привет, Габи. – Энтони отложил в сторону бумаги, которые изучал до ее появления, и расплылся в широченной улыбке.
      – Привет.
      – Что-то ты не очень весела? Какие-то проблемы в банке?
      – Нет, все в порядке. Я немного устала. Столько квитанций и счетов пришлось перепроверить и оплатить. Конец года – самое ответственное время. Помнишь слова Мириам: «Документация должна быть в ажуре»?
      Энтони и Габриэла рассмеялись.
      – Иди же ко мне. Дай я поцелую свою любимую трудолюбивую девочку.
      Как только Габриэла приблизилась к сидевшему за столом Энтони, он тут же обхватил ее руками за талию и усадил к себе на колени, словно она и впрямь была маленькой девочкой.
      – Что ты творишь?! – деланно возмущенным голосом воскликнула Габриэла, попытавшись вырваться из крепких объятий и подняться с колен мужчины.
      – Никуда не отпущу. – Энтони поцеловал ее в покрасневшую щеку.
      – Нас могут увидеть.
      – Ну и что? – Энтони пожал плечами. – Все и так знают, что мы любим друг друга. К тому же никого, кроме Мэри, поблизости быть не может.
      – Мэри? Ее ведь нет сейчас на месте. Я проходила мимо и удивилась, что ее компьютер выключен.
      – Я дал ей выходной.
      Габриэла удивленно посмотрела на Энтони.
      – У нее скоро свадьба, – попытался оправдаться Энтони, словно совершил какой-то дурной поступок.
      – Мириам бы не одобрила. Работа есть работа, а личная жизнь…
      – Для меня и для Мэри личная жизнь на первом месте, – оборвал ее на полуслове Энтони. – Кроме того, Мэри нервничала, что не успеет на примерку свадебного платья. Ты бы знала, сколько у нее сейчас хлопот. Подготовка к церемонии, цветы, торты, гости, приглашения и так далее, и тому подобное… Из нее в данный момент все равно никудышный работник. Мысли Мэри далеко от «Бэби трэвел». Пусть лучше посвятит подготовке свадьбы целый день, а потом до конца недели займется своими служебными обязанностями.
      – Пожалуй, ты прав, дорогой, – согласилась Габриэла. – Однако это вовсе не повод афишировать наши отношения. Вдруг сейчас в кабинет войдет клиент или… кто-нибудь из сотрудников? Что они о нас подумают?!
      – Подумают, что мы влюблены и счастливы. – Улыбка Энтони стала еще шире.
      – Энтони, будь немного серьезнее. Ты ведь босс в конце концов!
      – Спасибо, что напомнила, – со смехом ответил он.
      – Я не хочу, чтобы коллеги воспринимали наши отношения как служебный роман…
      Брови Энтони поползли вверх.
      – Ну то есть… будто я заарканила босса, чтобы продвинуться по карьерной лестнице.
      – Габи, ты с ума сошла? Никому и в голову не придет подобная чушь! Все прекрасно знают, что ты первоклассный специалист. Только по чистой случайности мы не потеряли столь ценного работника. Если бы ты перебралась в Нью-Йорк…
      Габриэла помрачнела, словно Энтони напомнил о чем-то крайне неприятном и тягостном.
      – В чем дело? – с тревогой спросил он.
      – Час назад мне позвонил Тэд.
      Энтони опустил глаза. Прошло два месяца с того момента, как Габриэла устроила разоблачительный спектакль в «Фэрмонте». Ни Дэвид, ни Тэд не давали о себе знать, и Энтони успокоился, решив, что два мерзавца все-таки оставили в покое Габриэлу.
      В первые дни после памятного ужина в ресторане он не раз замечал, как Габриэла вздрагивала при каждом телефонном звонке. Однако тут же брала себя в руки, поднимала трубку и приветливым тоном беседовала с людьми, консультировавшимися по поводу нового тура или особенностей страхования в поездке.
      Затянувшаяся пауза томила обоих. Энтони предоставил Габриэле возможность высказаться, а она, судя по всему, с трудом подбирала слова.
      – Видишь ли, – она вздохнула, – Тэд ездил в свой родной город проведать брата. У того снова какие-то неприятности с законом. Тэд только сегодня утром вернулся в Сан-Франциско… и сразу же позвонил мне.
      Энтони хмыкнул, однако воздержался от комментариев. Он прекрасно изучил Габриэлу за время их общения. Она наверняка уже приняла какое-то решение. Ему оставалось лишь выслушать ее до конца и… смириться с судьбой. Если Габриэла до сих пор любит Тэда и готова простить, чтобы начать все сначала…
      – Энтони? – позвала его Габриэла.
      Он тряхнул головой, возвращаясь в реальность.
      – Да-да, я тебя слушаю, милая.
      От недавней улыбки не осталось и следа. В мгновение ока Энтони превратился из очаровательного ангелоподобного молодого человека с ямочками на щеках в задумчивого, умудренного жизненным опытом мужчину.
      – Тэд поклялся, что до сих пор любит меня. – Габриэла сглотнула. – Сожалеет о содеянном. Он разорвал всяческие отношения с Дэвидом… Тэд просил дать ему второй шанс. Вновь попытаться построить наши отношения. Теперь уже на расчищенном от сорняков месте… Почему ты молчишь, Энтони? – дрогнувшим голосом спросила она.
      Он поднял глаза и заметил, что Габриэла едва сдерживает слезы.
      – Боже, милая. – Он прижал ее к себе. – Тебе требуется моя поддержка? Что ж… я всегда буду рядом. Какое бы решение ты ни приняла. Больше всего на свете я хочу, чтобы ты была счастлива. Если ты…
      Габриэла не дала ему закончить, закрыв рот поцелуем. Затем мягко улыбнулась и погладила Энтони по волосам.
      – О чем ты говоришь? Неужели ты подумал, что я и Тэд… что у нас еще есть второй шанс?..
      – Ты ведь ждала его не один год…
      – Да. Я уже тысячу раз пожалела об этом. Я не намерена больше гоняться за призраками.
      – Что ты ответила Тэду? – Энтони замер в тревожном ожидании. Ему казалось, что удары собственного сердца оглушат его.
      – Сказала, что не хочу больше ничего о нем знать. Попросила не звонить и не напоминать о своем существовании! – на одном дыхании выпалила Габриэла.
      – Хочешь убежать и скрыться? – Энтони горько усмехнулся. – С глаз долой – из сердца вон? Боюсь, это не всегда срабатывает.
      – А потом… потом я сказала… что люблю тебя. Да, Энтони, я так и заявила Тэду: «Я люблю Энтони и не желаю больше тебя знать».
      Энтони молчал.
      – Энтони? – Габриэла заглянула в его глаза, словно попытавшись отыскать ответ на мучивший ее вопрос. – Ты мне не веришь?
      Повисла минутная пауза, показавшаяся Габриэле вечностью. Наконец Энтони произнес внезапно охрипшим голосом:
      – Верю. Конечно же я тебе верю. Я тоже люблю тебя.
      Обмен признаниями завершился долгим страстным поцелуем.
      – Привет, ребя… – Мэри замерла на пороге, смущенно улыбаясь. – Я не знала, что вы… Извините.
      – Нет-нет, Мэри, это мы должны просить прощения, – сконфузившись еще больше, чем подруга, ответила Габриэла, которую Энтони наконец-то выпустил из объятий. Она поднялась с его колен и одернула юбку.
      – А, бросьте вы! – махнула рукой неожиданно появившаяся «невеста». – Все в порядке.
      – Мэри, почему ты вернулась в «Бэби трэвел»? Забыла что-нибудь? – спросил Энтони. – Я ведь отпустил тебя до завтра.
      – Я уже все уладила. К тому же Мириам не одобрила бы столь вольного и легкомысленного отношения к служебным обязанностям.
      Энтони и Габриэла дружно рассмеялись. Похоже, дух Мириам по-прежнему витал в офисе «Бэби трэвел», несмотря на то что сама миссис Грэй была за тысячи километров от Сан-Франциско.
      – В чем дело? – Мэри удивленно подняла брови.
      – Все в порядке, – смеясь, ответила Габриэла. – Просто… просто Мириам для нас мерило всех мерил.
      – Энтони и Габи, я хочу… – Мэри неожиданно перешла на официальный тон, чем вызвала очередной приступ смеха друзей. – Прекратите смеяться! – обиженно воскликнула она.
      – Больше не будем, – пообещали в один голос Энтони и Габриэла.
      Однако стоило им переглянуться, как они снова зашлись в хохоте.
      – Тогда не получите приглашение на нашу с Рэем свадьбу, – категорично заявила Мэри и уже собиралась покинуть кабинет, громко хлопнув дверью, как в комнате воцарилась тишина. – Так-то лучше, – довольная собой, заметила Мэри, открыв сумочку. Через несколько мгновений она достала белую открытку с розовыми цветами и сердечками и протянула ее друзьям. – Я пригласила вас обоих… вместе. Надеюсь, вы не надумаете поссориться за оставшиеся две недели?
      Энтони и Габриэла покачали головами.
      – Вот и здорово!
      – Очень красиво, – сказала Габриэла, внимательно разглядев приглашение.
      – Я сама придумала! – с гордостью ответила Мэри. – Весь вечер делала наброски. Этот показался мне самым необычным и в то же время традиционным. Надеюсь, Рэю тоже понравится.
      – Не сомневаюсь, – ответил Энтони. – Рэю нравится все, что ты делаешь.
      – Да. Однако я с трудом уговорила его жениться на мне!
      – Не говори глупостей, Мэри. Просто ты слишком спешила… А вот я всегда знала, что ты встретишь своего идеального мужчину.
      – Легко говорить о других, не так ли, Габи? Я ведь тоже всегда знала, что ты когда-нибудь оценишь Энтони.
      Энтони усмехнулся.
      – Тебе об этом тоже поведала гадалка?
      Мэри покачала головой и обиженно надула губы.
      – Между прочим, ваша ирония относительно гадалки неуместна. Тем более теперь, когда ее предсказание вот-вот сбудется. Рэй будет моим третьим и последним мужем.
      – О да, великая сила магии! – пафосно воздев руки к небу, сказал Энтони.
      Габриэла снова рассмеялась.
      – Вам не удастся меня сегодня обидеть. Даже не старайтесь, – сказала Мэри. – Я слишком счастлива, чтобы злиться. К тому же у меня полным-полно работы.
      – Мэри, мы ведь тоже счастливы за тебя, Рэя и Чарли.
      – А я счастлива за вас с Энтони.
      Трое друзей обнялись и долго не могли выпустить друг друга из объятий.
      – Теперь мы сможем дружить семьями, – мечтательно произнесла Мэри.
      – До этого еще далеко, – неуверенно отозвалась Габриэла. – Мы ведь с Энтони еще не собираемся жениться.
      – Что?! – воскликнул он. – Лично я повел бы тебя к алтарю хоть завтра!
      – Габи, не тяните. – Мэри погрозила им пальчиком, словно мамочка – шалившим детишкам.
      – Легко сказать. Кто же тогда останется в «Бэби трэвел»? Ты скоро отправишься в свадебное путешествие…
      – Ох не знаю. – Мэри тяжело вздохнула. – Никак не могу определиться.
      – Ты шутишь? – Энтони удивленно вскинул брови. – Вы ведь с Габриэлой разработали массу интересных туров, в которые можно отправиться с ребенком.
      – Вот именно. Я теперь не могу выбрать.
      – Это не самая большая проблема, уверяю тебя. – Габриэла улыбнулась.
      – Ладно, давайте приниматься за работу! – скомандовала Мэри. – Сколько можно болтать о пустяках?
      – Ты называешь свою свадьбу пустяком?
      – По местам! – громко сказала Мэри и тут же отправилась к рабочему столу.
      – Она права, – со вздохом произнесла Габриэла, быстро поцеловав Энтони в губы. – У меня тоже много дел.
      – Хочешь сказать, что мы увидимся только к концу рабочего дня?
      – Ты всегда можешь зайти к нам с Мэри, чтобы рассказать парочку новых анекдотов.
      – Ну вот. – Энтони улыбнулся. – Даже став боссом, я не перестал быть для вас лишь мальчиком, знающим массу веселых историй о туристах.
      – Не скучай. – Габриэла снова чмокнула Энтони.
      – Я люблю тебя. Не хочу отпускать.
      – Я тоже люблю тебя и… к черту сотрудников «Бэби трэвел» и осторожность! – Габриэла обвила руками шею Энтони и прильнула губами к его губам. – Может быть, и впрямь не будем тянуть со свадьбой?