ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Обязанности телохранителя давались Барнаби Стоуксу намного лучше, чем обязанности конюха или лакея, которые ему было предписано исполнять для видимости. Но однажды Филип договорился с лордом Честерфилдом, и тот одолжил ему одного из своих лакеев по имени Дженкинз. Это с ним тогда на балу Фолкирк обошелся столь грубо.

Барнаби Стоукс, числясь официально конюхом Филипа, следовал на почтительном расстоянии за мисс Уинболт и ее подругой мисс Келланд, когда те выходили из дома. Их сопровождал также и новый лакей.

Дженкинз и Барнаби Стоукс прекрасно поладили. Оба охотно выполняли свои обязанности, а именно охрану хозяев. Оба считали мистера Уинболта истинным джентльменом, приятным человеком и к тому же щедрым. А две молодые леди оказались на редкость милыми.

Филип и Розабелла под неослабным оком двух охранников обыскали сверху донизу особняк Орудэев, ища документы, которые так стремился заполучить Фолкирк. Но они ничего не нашли. Видно, Стивен слишком хитроумно их спрятал.

– Я так надеялась, – горевала Розабелла, – думала, что нам удастся отделаться от Фолкирка и навсегда забыть о нем. А теперь…

– Не отчаивайся. Не один Стивен затаил злобу против Фолкирка. Назови мне имена всех его знакомых, какие только вспомнишь.

– Фолкирк, Барроуз, Джон Кингсли… Еще был человек по имени Норт… нет, Нэрн! Сэмюель Нэрн. И еще – Фрейзер, кажется, но я его никогда не видела. Потом еще Декостер…

– Чудесно, а теперь я отправлю Дженкинза и Стоукса разузнать побольше о названных тобой людях, Роза.

Когда Филип показал Стоуксу и Дженкинзу список, Стоукс заявил, что одно имя ему известно.

– Сэмюель Нэрн как раз сидит в Ньюгейте.[13] Мой приятель отправил его туда месяц назад.

– За что?

– Бедняга по уши влез в долги. Просадил все деньги на попойки и на продавцов опиума.

– А мы можем его увидеть? Он вменяемый?

– Думаю, что да. Хотя, конечно, Ньюгейт кого угодно сломит. Но я смогу его увидеть.

– Тогда вот что: я хочу, чтобы вы повидали мистера Нэрна и расспросили его кое о чем. Я запишу вопросы. Если мистер Нэрн сможет мне помочь, то я в благодарность тоже ему помогу. Так и скажите.

– Мистер Уинболт! Простите, сэр…

– В чем дело, Дженкинз?

– Сэр, мистер Кингсли умер, но я знаю его бывшего слугу. Мне с ним поговорить, как вы считаете?

– Да! Узнайте, если удастся, что произошло перед смертью мистера Кингсли, и вообще все, что может оказаться полезным. А как насчет Барроуза? Что о нем известно?

Оба отрицательно покачали головами, однако Барнаби Стоукс обещал узнать о нем у приятелей в «Боу-Стрит», а Дженкинз сказал, что поспрашивает в трактирах «Друг лакея» и «Бегущий пес», а также в других местах, где собираются слуги, чтобы поболтать и отдохнуть.

Результат их усилий оказался многообещающим. Сэмюель Нэрн не только находился в своем уме, но выразил готовность рассказать про Фолкирка, если мистер Уинболт ему поможет. Нэрн был согласен подписать документ, в котором говорилось, что ему, Сэмюелю Нэрну, Фолкирк хвастался, что убьет Джона Кингсли.

Камердинер Джона Кингсли после небольших уговоров тоже согласился свидетельствовать, если потребуется, что в ночь, когда умер мистер Кингсли, он слышал, как его хозяин ругался с другим джентльменом, и хотя самого этого джентльмена он не видел, но слышал, как мистер Кингсли называл его «Селли». Этот самый «Селли» угрожал хозяину, а на следующее утро камердинер обнаружил мистера Кингсли мертвым. Он вспомнил, что голос «Селли» очень похож на голос некоего мистера Джулиана Фолкирка.

– Должен вас предупредить, мистер Уинболт, – сказал Стоукс, – что на свидетельства слуг и сидящих в тюрьме должников в суде не очень-то обращают внимание. Особенно если этот самый «Селли» и есть мистер Фолкирк, который вот – вот станет лордом.

– Так это он был тогда ночью в саду! – не удержался от восклицания Дженкинз. – А я-то все ломал голову, где я его раньше видел? Провалиться мне на этом месте! Вот так мистер Фолкирк!

– Я понимаю, в чем сложность, Стоукс, – сказал Филип. – Суд меня пока не интересует. Но если я соберу достаточно доказательств, чтобы уговорить Барроуза для спасения своей шкуры признаться, то мы сможем убедить судью принять соответствующие меры.

– Значит, вам нужен Барроуз?

– Он – правая рука Фолкирка.

– Хорошо, мистер Уинболт. Я вам его отыщу.

За несколько дней Филип собрал немало информации: показания Сэмюеля Нэрна; заявление, подписанное камердинером Кингсли; хотя в «Боу-Стрит» ничего не знали о Декостере, кто-то вспомнил о Да Косте, который был связан с каперами[14] в Бристоле; Барроуз был обнаружен в одном из пользующихся дурной репутацией трактиров. И Филип разузнал также о Фрейзере, человеке из приличной семьи. Он пользовался известностью в свете, но после того, как по Лондону расползлись слухи о его грубом обращении со слугами, на некоторое время исчез из виду, однако недавно вновь появился. Что касается Фолкирка, то он пропал, как в воду канул. Филип ломал голову над тем, что еще предпринять, когда произошел непредвиденный и все осложнивший случай…

В конце недели на Лондон опустился типичный ноябрьский туман. Лорд Уинболт был у себя, а Филипу приходилось все-таки выезжать по делам. Молодые леди проводили время за чтением у камина. Разговор шел о книгах и театре, путешествиях и искусстве.

Собирались вместе только за ужином. В один из вечеров эта приятная атмосфера неожиданно бьша нарушена громким стуком в парадную дверь. Время для случайных посетителей было неподходящим, и все с любопытством ждали, кто же мог прийти. В вестибюле раздались голоса, и вскоре в дверях столовой появился Мейнард.

– Полковник Стантон, сэр. Желает поговорить. Я сказал, что вы обедаете, но он настаивает.

– Джайлс! – Филип и Розабелла одновременно вскочили со стульев.

В комнату вошел Джайлс Стантон со словами:

– Прости, что я вот так врываюсь, Филип… – Он опешил. – Розабелла! Так ты здесь! Это что еще за фокусы? Просто немыслимо! Ты уютненько устроилась здесь, а я… мы сходим с ума от беспокойства! – Он подошел к Розабелле и в бешенстве тряхнул ее за плечо. – Как ты посмела доставить столько неприятностей тете Лауре?! Мне казалось, ты избавилась от своих привычек и больше не совершаешь дурацких поступков, но вижу, что я ошибался…

– Джайлс… старина! Убери-ка руки от моей невесты! Иначе я тебя ударю, чего мне совсем не хочется, – тихо произнес Филип, однако в его голосе послышались стальные нотки. Он встал рядом с Розабеллой. Стантон был потрясен.

– Филип! Я… что… рехнулся? Каким образом она может выйти за тебя? Ты ведь собираешься жениться на ее сестре Аннабелле Келланд!

– Это Розабелла Ордуэй, и именно на ней я женюсь.

Розабелла побледнела.

– Вы хотите сказать, что привезли мою сестру в Лондон, Джайлс? Как вы могли! И это после всех моих предупреждений и писем…

– Джайлс, мисс Келланд на самом деле в Лондоне?

Гость смотрел на них как на помешанных.

– Я не понимаю, о чем, черт возьми, вы оба толкуете? Ты заявляешь, что я привез ее сестру в Лондон! Да я не видел ее сестры! А вот она, Филип, никак не может быть твоей невестой! – Он повернулся к Розабелле: – Скажи ему, Роза! Расскажи о письмах Аннабеллы, о том, как вы с тетей Лаурой надеетесь, что она выйдет замуж за Уинболта!

Розабелла от смущения и волнения за сестру не могла вымолвить ни слова.

Джайлс раздраженно фыркнул и обратился к Филипу.

– Вы, видно, все пьяны, – сказал он, бросив взгляд на вино, стоящее на столе. – Розабелла Ордуэй, вот эта дама, – он указал на Розабеллу, – отравляла мне жизнь последние полгода. Все это время она ни разу не дала понять, что интересуется тобой, Уинболт. Наоборот – была в восторге от того, что ты собираешься жениться на ее сестре! – Джайлс снова сердито посмотрел на Розабеллу. – Скажи на милость, Розабелла, почему ты не подождала нас в Темперли?

– Нас? – спросил Филип.

– Тетю Лауру и меня. Мы сегодня утром приехали в Темперли. Розабелле не терпелось увидеть сестру, и она поехала вперед одна. А когда мы прибыли туда, нам сказали, что она уже уехала. – Он повернулся к Розабелле. – С Госсом у меня будет особый разговор. Где он?

– Джайлс, я не знаю, как тебе это сообщить… – вмешался Филип. – Вижу, ты был введен в заблуждение так же, как и я. Ты, очевидно, не в курсе, что сестры Келланд – неразличимые близнецы. Сейчас перед нами стоит Розабелла Ордуэй, а с тобой путешествовала Аннабелла Келланд.

Джайлс Стантон опустился в кресло. Он переводил взгляд с одного на другую.

– Я целый день пробивался сюда сквозь туман, и когда вошел в эту комнату, то подумал, что достиг цели: Роза здесь, цела и невредима… – Он вдруг изменился в лице: – Но где же тогда Аннабелла?

В комнате появился взволнованный Мейнард.

– Прошу прошения, сэр, какой-то человек пришел с черного хода и требует впустить его к полковнику Стантону. Он прискакал из Беркшира.

– Это Госс! – воскликнул Джайлс. – Слава Богу! Он знает, где она!

Но это оказался Джон Босток.

– Полковник Стантон, сэр, Госса нашли. Он ранен. Он говорит, что на них с мисс Беллой напали два человека, как только они выехали из Темперли. Эти люди выстрелили в Госса и увезли с собой мисс Беллу…

– Это Фолкирк! – воскликнул Филип.

Джайлс вскочил на ноги.

– Я должен ехать.

– Подожди, Джайлс, надо все продумать.

И Филип увел гостя за собой, чтобы наедине обсудить возникшую ситуацию, а также посвятить его во все подробности.

– Ты успокойся, – мягко сказал он, когда они сидели у него в кабинете. – Если Фолкирка не вспугнуть, то я уверен, что с Аннабеллой будет полный порядок.

– Но она находится в его руках с утра! Филип, я сойду с ума, если ничего не предприму!

– Перед атакой надо изучить поле битвы, Джайлс. Поверь мне – сегодня Аннабелле ничего не грозит. Фолкирку нужны документы, и он надеется, что Аннабелла покажет их ему.

– Но, черт возьми, она же ничего не знает о них.

– Это известно только нам, не ему.

Мужчины вернулись в столовую. Джайлс подошел к Розабелле:

– Стивен ничего не говорил перед смертью?

– Он бредил, – с несчастным видом ответила та. – Все время твердил только о деньгах, без конца повторяя, что на его счету в банке нет денег.

– Я не об этом! – воскликнул Джайлс. – Я имею в виду место, куда он спрятал бумаги. Почему мне раньше это в голову не пришло?

– Где? – спросил Филип.

– Я тебе покажу завтра, но прежде мы должны разыскать этого негодяя Фолкирка. Клянусь, он в Лондоне!

– Я могла бы выманить его, – сказала Розабелла. – Он наверняка следит за домом Ордуэев, и если я пойду по улице, то вполне вероятно, что Фолкирк направится следом за мной. Я уверена: он ведет наблюдение. Ему нужны мы обе – Анна и я… он так сказал.

– Нет, – отрезал Филип. – Это слишком опасно!

– Но почему? Я вовлекла Анну в эту историю и обязана ей помочь.

– Нет, Роза. Я не могу позволить тебе так рисковать.

– Риск не столь уж велик, если вы с Джайлсом будете поблизости. И это самый быстрый способ добраться до Фолкирка. Филип, позволь мне! Я… я не вынесу этого – ведь Анна находится в его руках.

– Мне очень жаль, Роза, милая. Твои чувства понятны, но все может сойти не так гладко. Нет!

– Он прав, – поддержал Филипа Джайлс. – Надо искать иной выход.

Розабелла перевела взгляд с одного на другого. Двое сильных, решительных мужчин знают, как лучше поступить. Анна стала бы спорить с ними и получила бы от этого удовольствие, но она, Роза, не так умна, не любит крика и не умеет убеждать, поэтому она промолчала.

– Барроуз! Барроуз может знать, где Фолкирк, а как его найти, мне известно.

– Я бы придушил их обоих, – мрачно сказал Джайлс.

– Завтра с утра пойдем его искать.

Дух неповиновения охватил Розабеллу. На поиски Барроуза может уйти не один день, а ее предложение более действенно. Не стоит ли сделать это самой? Мысль пугала, но одновременно и притягивала.

– Чем завтра заняты Стоукс и Дженкинз? – покорным тоном осведомилась она.

– Они могут быть в твоем распоряжении, – сказал Филип. – Мы с Джайлсом не по зубам Фолкирку. Правда, Джайлс?

– Да уж. Помнишь старые времена?

Розабелла поспешно встала.

– Прошу меня извинить. Я вас оставляю предаваться воспоминаниям.

– Спокойной ночи, дорогая. – Филип проводил ее до лестницы. – Постарайся не волноваться. И лучше никуда не выходи, а Аннабеллу мы разыщем. – Он поцеловал ей руку и передал свечу.

– Спокойной ночи, дорогой. Спокойной ночи, Джайлс. – Поднимаясь по лестнице, она пробормотала: – Никуда не выходи! Сиди дома и не беспокойся за Анну, которая в руках негодяя, и жди, когда они его найдут! Нет, милый Филип. Я не умею спорить, но я не беспомощна! Барнаби Стоукс мне поможет.

На следующее утро джентльмены проснулись пораньше и отправились на поиски Барроуза и Фолкирка. Розабелла дождалась, когда они уйдут, затем пошла к Эмилии.

– Эмилия, вы собираетесь сегодня выходить?

– Да нет… может, позже днем, если прояснится.

– Мне нужен Барнаби Стоукс, так как я собираюсь выйти по делу.

– Что вы задумали?

– Ничего особенного. – Розабелла скрестила указательный и средний пальцы. – Но будет лучше, если со мной пойдет Барнаби. Не расспрашивайте меня ни о чем. Я не могу сказать вам правду, а лгать не хочу.

Эмилия расстроилась и предупредила:

– Как только появится Филип, я ему все расскажу.

– Обязательно! – беспечно заявила Розабелла.

Она надела толстую длинную мантилью и закуталась в теплую шаль. Особенно тщательно Розабелла выбирала муфту – в ней обязательно должен быть внутренний кармашек. Туда она засунула нож для разрезания бумаги, который обычно лежал на письменном столе в библиотеке. Филип предупреждал ее, что нож очень острый.

Барнаби Стоукс уже ждал Розабеллу.

– Я хочу, чтобы вы держались на некотором расстоянии от меня, – сказала она ему. – Будто я иду одна. Понятно?

– Понятно, мисс. Но я не уверен, что это понравится мистеру Уинболту.

– Мистера Уинболта сейчас нет, Барнаби. Он ушел разыскивать мистера Барроуза.

– Тогда чего же он не взял меня с собой?

– Потому что вы нужны мне, а с мистером Уинболтом пошел полковник Стантон. Итак, вы готовы меня сопровождать или мне взять Дженкинза? Я в любом случае ухожу.

– Тогда я иду с вами.

– Учтите одну очень важную вещь! Если со мной что-нибудь случится, не пытайтесь меня спасти, а быстро найдите мистера Уинболта или полковника Стантона и скажите им, чтобы они ехали к дому Ордуэев.

Розабелла шла по Арлингтон-стрит, затем по Пиккадилли. Туман так и не рассеялся – на расстоянии пятидесяти шагов уже ничего не было видно. Она направилась в сторону Гросвенор-сквер. Если Фолкирку не терпится поймать обеих сестер Келланд, то он наверняка следит за ней. Она очень нервничала, но мысль об Анне, находящейся в руках негодяя, заставляла ее решительно шагать вперед. Из темноты вынырнул двухколесный экипаж, и она замерла. Экипаж поехал в сторону Сент-Джеймского дворца.[15] Вот проехали двое всадников, затем еще экипаж…

Кто-то тронул ее за локоть. Розабелла обернулась и увидела маленького мальчика, одетого в лохмотья и посиневшего от холода. Он протягивал к ней руку. Она стала искать монетку, как вдруг ее схватили сзади за плечи, и монеты упали на землю. В рот ей засунули кляп и быстро затащили в закрытую карету, стоящую поблизости. Карета рывком двинулась с места, и Розабелла повалилась на сиденье.

Она ушиблась и испугалась, но в то же время и обрадовалась: ее план удался раньше, чем она надеялась. Фолкирк обнаружил себя, и скоро они с Анной увидятся. Она повернула к нему голову, стараясь не выглядеть торжествующей, и… перед ней был совершенно незнакомый человек!

– Ну и ну! – пробурчал он и вытащил у нее изо рта кляп. – Если бы мне не сказали, ни за что бы не поверил! До чего же обе одинаковы! Ну и зрелище!

Розабелла сделала глубокий вдох. Ей не пришлось изображать ужас – она действительно очень испугалась.

– Кто вы, сэр? И что вам от меня нужно?

– Не бойтесь, девушка. Мистер Фолкирк сдерет с меня шкуру, если я трону вас, прежде чем он сам учинит допрос.

– Фолкирк? – Она придвинулась к окну, но он так грубо ее оттолкнул, что она вскрикнула.

– Сидите смирно, иначе я забуду приказ Фолкирка и проучу вас сам. – Его голос звучал вкрадчиво, а взгляд был ледяной.

– Кто вы? – стуча зубами, спросила Розабелла. Реальность оказалась намного страшнее, чем она представляла это раньше. – И куда вы меня везете?

– К вашей сестричке, куда же еще? Мистер Фолкирк хочет вас кое о чем расспросить. Надеюсь, что вы ему ответите, так как мистер Фолкирк нервничает и неизвестно, как поступит. Он может отдать вас мне.

Карета остановилась, и Розабеллу вытащили во двор позади какого-то трактира. Ворота захлопнулись, а похититель, больно стиснув ей кисть, втолкнул ее в дом. Они пошли по коридору и очутились в грязной комнате.

– Спасибо, Фрейзер. Как я вижу, ты доставил Розабеллу Ордуэй номер два! – У стены стоял Фолкирк, а в дальнем углу с воинственным видом сидела бледная и растрепанная Аннабелла. На виске у нее был синяк, руки связаны за спиной.

– Вы ее ударили! – Розабелла подбежала к сестре и опустилась подле нее на колени. – Анна! Что с тобой?

– Мне уже лучше, – Аннабелла с трудом улыбнулась.

– Ох, Анна! Прости меня…

– Кажется, мы наконец-то разгадали загадку. Выходит, что вновь прибывшая – настоящая вдова Ордуэй, – сказал Фолкирк. – Вот она-то нам и скажет, где искать. Не так ли?

Розабелла поднялась на ноги.

– Я уже вам говорила, что я – Розабелла Ордуэй, но вы не захотели мне поверить. Я не собираюсь взывать к вашей жалости, поскольку знаю, что ее у вас нет – я видела, что вы сделали со Стивеном. Но бессмысленно удерживать мою сестру, сэр. Теперь, когда вы убедились в том, кто я, вы ее отпустите?

– Ну, это немножко зависит от того, что вы для меня сделаете, – проговорил Фолкирк. – Если я окажу вам подобную услугу, то хотел бы получить услугу и от вас. – Он вплотную подошел к ней и рявкнул: – Вы злоупотребили моим терпением! Либо вы скажете мне, куда ваш гаденыш муж спрятал эти бумаги, либо навсегда попрощаетесь с сестрой!

– Я… не могу это сделать.

Фолкирк взял себя в руки.

– Надеюсь, что это не так, – уже спокойно сказал он. – Очень надеюсь! Иначе мир недосчитается двух очаровательных звездочек. Не обманывайте себя мыслью, что я на это не способен, мои милые. Я многих убил, и еще две смерти не имеют для меня большого значения. Мне все равно – мужчины это или женщины.

Раздался стук в дверь. Фрейзер открыл, с кем-то поговорил, затем подошел к Фолкирку и зашептал ему на ухо. Фолкирк кивнул и деловым тоном произнес, обращаясь к сестрам:

– У вас десять минут на размышление. Я не отпущу ни одну из вас, пока не узнаю, где бумаги. Если вы, Розабелла, не скажете мне это, то обе молитесь Богу! – И он вышел вместе с Фрейзером.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

– Анна! Что стряслось? – прошептала Розабелла. – Как ты попала к Фолкирку?

– Его люди следили за Темперли.

– Джон Босток нам про это рассказал.

– А что с Госсом? Ой, Роза, неужели Госс умер?

– Нет, он жив. Но нам с тобой надо придумать, что делать. – Она понизила голос и прижала губы к уху Аннабеллы. – Анна, я должна тебе признаться: я не знаю, где эти документы.

– Я так и подумала, – прошептала в ответ сестра. – Но Фолкирк этому не верит.

– Он убьет нас прямо здесь, если поверит. Мы должны его убедить в том, что я все знаю, но мне якобы трудно ему это объяснить – я должна показать. – Аннабелла кивнула, а Розабелла продолжала шептать: – Филип и Джайлс приедут туда, нам надо заманить туда же и Фолкирка. Будем держаться вместе. Скажем ему, что друг без друга мы ничего не вспомним. Притворимся испуганными.

– Мне и притворяться не надо! – воскликнула Анна.

Раздались шаги – это возвращались мужчины. Розабелла обняла сестру, а Аннабелла сделала вид, что рыдает.

– Ну? Вы решили? Быстро говорите – у меня нет времени.

– Мне нечего решать, сэр. Вы не так меня поняли, когда я сказала, что не смогу вам ничего рассказать.

– Наверное, – ухмыльнулся Фолкирк. – Итак, где они?

– В гостиной, – неуверенно ответила Розабелла.

– Быстрей, быстрей! А дальше?

– Я пытаюсь вспомнить, – с отчаянием в голосе произнесла Розабелла.

– Постарайся, Роза! – подхватила Аннабелла. – Ты что-то говорила… о камине.

– А, да! Камин. Разве я так сказала, Анна?

– Ты сказала, что там есть выступ… или просто деревянная резьба необычной формы…

– Где этот камин? – крикнул Фолкирк.

– В гостиной, – ответила Роза.

– И в каком месте?

– Роза, я думаю, мистер Фолкирк спрашивает, в какой части орнамента, – пояснила Аннабелла потупившейся сестре.

– Ой! – Розабелла старательно наморщила лоб. – Это было так давно… – Она приложила руку к голове. – Кажется, справа… А может, слева? – Она вытянула сначала правую руку, затем левую. – Думаю, что слева. – Она увидела, как мрачнеет Фолкирк, и, запинаясь, произнесла: – Я всегда путаю правую и левую стороны.

– Бессмысленно! – Фолкирк подошел к двери и заорал: – Фрейзер! Готовь карету! – Затем вернулся к сестрам. – Я отвезу вас домой. Если нас не станут пускать, то вы скажете, что приехали забрать вещи. А ваша сестра останется здесь.

– Нет! – в ужасе воскликнула Розабелла. – Без Анны я вообще ничего не вспомню. Она всегда мне помогала. Я ни за что не оставлю ее здесь!

Было ясно, что Фолкирк торопится.

– Хорошо, она поедет. Но связанная, – предупредил он. – Скорее!

Фолкирк вытолкал их обеих из комнаты. Фрейзер, взяв веревку, связал Анну и внес ее в карету. Розабелла села рядом. Вдруг она ощутила на сиденье какую-то вещь. Это оказалась муфта, которую она оставила в карете, когда ее везли сюда. Незаметно вытащив из муфты нож, Розабелла засунула его в рукав. Она едва успела это сделать, как к ней повернулся Фолкирк.

– Без фокусов, миссис Ордуэй, – сказал он, – а то в дело пойдет вот это.

Он прижал к горлу Анны короткий кинжал, и тут же тонкая кровавая царапина появилась на коже сестры.

Следующие полчаса были сплошным кошмаром. Когда на неровной дороге карста внезапно останавливалась или в туманной мгле что-то маячило, лезвие кинжала тут же царапало шею Анны, и на коже появлялись все новые капельки крови. Они ехали очень медленно. Значит, у Филипа и Джайлса хватит времени, чтобы вовремя добраться до дома Ордуэев, подумала Розабелла.

К концу поездки у нее от напряжения так затекло тело, что ноги ее почти не держали. Фрейзер спрыгнул с козел и исчез в тумане. Спустя несколько минут распахнулась парадная дверь.

Они сразу поднялись в гостиную. В комнате было абсолютно темно из-за закрытых ставен. Все выглядело мрачно и призрачно, зеркала отражали очертания мебели в полотняных чехлах. Анну толкнули в кресло, а кучера Фолкирк отправил сторожить вход.

– Я… ничего не вижу, – громко сказала Розабелла.

– Фрейзер, открой ставни.

– Стоит ли?

– Она – миссис Ордуэй и имеет право здесь находиться. Открой!

Фрейзер начал неумело возиться с задвижками, и Фолкирк, нетерпеливо воскликнув: «Кругом одни идиоты!», стал ему помогать.

Розабелла успела вытащить нож и перерезать веревки на запястьях Анны. Нож она положила на стол рядом.

– Ну, займемся камином, – сказал Фолкирк.

Розабелла медленно приблизилась к камину. Где же Филип с Джайлсом? Неужели Барнаби Стоукс их не нашел? От мысли, что может произойти, если они вскоре не появятся, она похолодела. Но по крайней мере у Анны свободны руки, и сестра в состоянии перерезать веревку на щиколотках, как только внимание Фолкирка будет отвлечено. Тогда у них появится возможность убежать… Нет, она должна верить в то, что Филип придет.

– А… сейчас я посмотрю, – сказала Розабелла. – Правая консоль…

– Вы говорили про левую, – зло заметил Фолкирк.

– Говорила! Но теперь, когда я здесь, я уверена, что это была правая. – Розабелла исступленно оглядывала резное дерево. Ей показалось, что голова ангелочка – подходящее место. Но где же Филип и Джайлс? Она молча помолилась Богу. Затем, сделав для смелости глубокий вдох, произнесла: – Думаю, что здесь.