Как отмечалось в шестом томе «Всемирной истории», «опиум быстро стал основной и наиболее доходной статьей английской торговли с Китаем. Поскольку эта торговля оказалась для англичан весьма прибыльной, вслед за ними стали ввозить опиум в Китай торговцы США, а также Португалии и других стран… Усиленный ввоз опиума привел к массовому распространения опиокурения в Китае, к разрушению здоровья сотен тысяч китайцев и к утечке из страны огромного количества серебра».

Попытки китайского правительства пресечь торговлю опиумом привели к так называемой первой опиумной войне Англии против Китая (1840-1842 гг.). Вооруженные по последнему слову техники английские войска одерживали победы над плохо вооруженными китайскими войсками. Китай был вынужден подписать в 1842 году кабальный Нанклнский договор, в соответствии с которым Англия получила право на почти беспошлинную торговлю в Китае, а Гонконг был передан Англии на вечное пользование. Китаю была навязана обременительная денежная контрибуция. Продажа опиума в Китай еще более возросла и достигла 55,6 тысячи ящиков в 1851 году.

Посетивший Китай в конце 1853 года русский писатель И. А Гончаров писал, что «за опиум… китайцы отдают свой чай, шёлк, металлы, лекарственные, красильные вещества, пот, кровь, энергию, ум, всю жизнь. Англичане и американцы хладнокровно берут все это, обращают в деньги и также хладнокровно переносят старый, уже заглохнувший упрек за опиум. Они, не краснея, слушают его и ссылаются одни на других. Английское правительство молчит – одно, что остается ему делать, потому что многие, стоящие во главе правления лица сами разводят мак на индийских своих плантациях, сами снаряжают корабли и шлют в Янсекиян… Английское правительство оправдывается тем, что оно не властно запретить сеять в Индии мак, а присматривать-де за неводворением опиума в Китай – не его дело, а обязанность китайского правительства… Бестыдство этого… народа доходит до какого-то героизма, чуть дело коснется до сбыта товара, какой бы он ни был, хотя яд!.. Но что понапрасну бросать еще один слабый камень в зло, в которое брошена бесполезно тысяча? Не странно ли: дело так ясно, что и спору не подлежит; обвиняемая сторона молчит, сознавая преступление, и суд изречен, а приговора исполнить некому!» Писатель возмущался тем, что англичане не признают китайцев за людей, «на их же счет обогащаются, отравляют их да еще и презирают свои жертвы!»

Разорение Китая иностранцами при попустительстве, а часто и соучастии местных властей стало причиной так называемого тайпинского восстания 1851-1864 годов. Заняв Нанкин, тайпины разрешили свободный ввоз иностранных товаров в Китай, но запретив торговлю опиумом. Это стало главной причиной второй опиумной войны (1856-1860). На сей раз Англию поддержали Франция и США. В конце октября 1856 года английская эскадра подвергла Гуанчжоу бомбардировке, в результате которого в городе было сожжено около 5 тысяч домов. К военным действиям англичан присоединились и американцы, которые без объявления войны обстреливали форты в Гуанчжоу и истребляли местные деревни.

В 1858 году в Тяньцзине были подписаны англо-китайский и франко-китайские договоры, в соответствии с которыми была легализована торговля опиумом. Однако после того как англичане и французы направили военную эскадру из 19 кораблей по реке Байхэ в нарушение договора, китайцы открыли по ним огонь. В ответ иностранная интервенция была возобновлена. Английская «Дейли телеграф» писала: «Так или иначе, нужно действовать террором, довольно поблажек!.. Китайцев надо проучить и научить ценить англичан, которые выше их и которые должны стать их господами».

В 6-м томе «Всемирной истории» говорится: «В июне 1860 года англо-французские войска развернули военные действия на Ляодунском полуострове и в Северном Китае. Они захватили Тяньцзинь, подвергнув его жителей ограблению и насилиям… Путь на столицу Китая был открыт. Войска, которыми командовал лорд Элгин, разграбили сокровища знаменитого Летнего дворца императоров и затем сожгли его, чтобы скрыть следы своих преступлений». Отвечая английскому капитану Батлеру, назвавшему военную экспедицию в Китай доблестной и почетной, Виктор Гюго сравнил Англию и Францию, которые разграбили и подожгли Летний дворец, с двумя бандитами: «Один из победителей набил карманы, другой, глядя на него, наполнил сундуки; и оба, взявшись за руки, довольные вернулись в Европу. Такова история двух бандитов».

Захваты земель в других частях света сопровождались притоком колонистов из европейских метрополий в эти покоренные земли. Часть рабочих из Парижа после восстания 1848 года вывезли в Алжир, где им предоставили земли, захваченные у арабов. Постоянный приток колонистов направлялся из Великобритании в ее заокеанские владения (Австралия, Новая Зеландия, Канада, Южная Африка и другие страны). Если в 1783 году в этих странах проживало 50 тысяч выходцев с Британских островов и Ирландии, то к середине XIX века их уже было полтора миллиона. С 1846 года по 1870 год более 4 600 000 эмигрантов покинули Соединенное Королевство.

Зачастую эмиграция была вызвана безысходностью положения людей у себя на родине. Так, причиной для массовой эмиграции из Ирландии стал голод. Он был вызван болезнью картофеля, погубившей урожай. В монографии «История XIX века» говорится: «Голодающие питаются травой и мхом, собирают отбросы в городах; на дорогах валяются трупы ирландцев, умерших от недоедания; целыми толпами ирландцы уезжают в Америку. В 1846 году на общее число 130 000 эмигрантов из Соединенного Королевства ирландцев приходилось 110000… В 1847 году была сделана попытка направить поток ирландской эмиграции в Канаду. Несчастные набивались битком на первые попавшиеся суда; дельцы-предприниматели перевозили их на разваливающихся кораблях, без лекарств, без врачей; почти в каждой партии обнаруживалась чахотка, заразные болезни, лихорадка; более шестнадцати процентов эмигрантов умирали на судах или в карантинах, где их выдерживали по прибытии».

Эмиграция была нередко и насильственной. До 1868 года местом ссылки служила Австралия, куда было сослано около 155 тысяч человек, в том числе и за политические преступления (чартисты, участники ирландских восстаний).

Однако многие из колонистов, ставших жертвами политических репрессий, или бежавших от нищеты на родине и с риском для жизни преодолевших дальний путь, оказавшись в колониях, проявляли крайнюю жестокость по отношению к местному населению. Выходцы из Великобритании беспощадно уничтожали местное население Австралии. Если к началу колонизации Австралии число местных жителей (аборигенов) составляло около 300 тысяч человек, то в течение XIX века оно сократилось в 5-6 раз. Оставшихся в живых аборигенов загоняли в резервации. Местное население большого острова Тасмания было уничтожено полностью.

Массовый приток колонистов в Новую Зеландию после обнаружения на Южном острове золота (в 1868 году число выходцев из Европы составило 225 тысяч человек) сопровождался захватом земель местного населения (маори), составлявшего около 300 тысяч человек. В отличие от австралийских аборигенов маори оказали упорное сопротивление пришельцам. В 1848-1872 годах на островах Новой Зеландии не прекращались так называемые маорийские войны, которые, по словам монографии под редакцией Лависса и Рамбо, «были продолжительны и кровопролитны… Число туземцев сильно уменьшилось в результате войны и вызванного ею голода. Одно племя с 18 000 человек сократилось до 2279. В 1867 году общее число туземцев исчислялось в 38 000».

Изгнанием местного населения, его физическим уничтожением было отмечено и продвижение колонистов в Южной Африке. Еще в середине XVII века в ходе колонизации Южной Африки голландскими переселенцами началось оттеснение в пустынные районы и истребление местного населения (бушмены и готтентоты). В конце XVIII века к завоеванию Юга Африки присоединились и англичане, вскоре захватившие Капскую колонию. Однако племя коса оказывало упорное сопротивление колонизаторам. Следствием этого явилась череда так называемых кафрских войн, продолжавшихся более 100 лет (с конца 70-х годов XVIII века до начала 80-х годов XIX века). Обострение противоречий между потомками голландских колонистов (африканеров, или буров) и английскими колонистами привело к массовому перемещению буров на север, что сопровождалось изгнанием ими племен коса, басуто, зулу и других с их земель. Открытие алмазов на берегу реки Оранжевая, а затем золота в Трансваале привело к усилению притока эмигрантов, жаждавших быстрого обогащения. Добыча золота и алмазов стала монопольным делом компании «Де Бирс», во главе которой стоял Сесиль Родс, ставший в 1890 году премьер-министром Капской колонии.

Родс был инициатором продвижения английской колониальной экспансии на север. В ходе военных действий против местных племен в 90-х годах, как признавалось в монографии «История XIX века», «было убито множество туземцев, много их также было задушено дымом в пещерах». Е. Тарле прокомментировал эти слова: «Когда во французской прессе («Журналь де Деба», «Матэн» и др.) выражалось возмущение по поводу варварского удушения туземцев дымом в пещерах, то английские газеты во главе с «Тайме» поспешили напомнить, что англичане в данном случае являются лишь учениками французского генерала Пелисье, который еще в начале сороковых годов изобрел этот способ борьбы с туземцами во время завоевания Алжира. Французы отвечали, что они теперь порицают Пелисье, на что англичане (в «Дейли мейл») ответили: «И мы тоже через пятьдесят лет будем порицать наших генералов». По свидетельству Тарле, в ходе этой войны было истреблено «по скромному подсчету 200 000 туземцев». По словам историка, было осуществлено «планомерно проведенное уничтожение населения, которое молило о мире и пощаде в 1893 году и которое продолжали вырезывать до весны 1897 года».

Продолжалось уничтожение индейского населения и в Америке. В 1840-х годах почти все индейские племена были изгнаны за Миссисипи. В ходе этого изгнания одно из самых больших племен, чироки, потеряло 4 тысячи человек из общей численности в 14 тысяч. Некоторые же племена были поголовно истреблены. Но вскоре и на Западе США началось изгнание индейцев с их земель. Историк Бирд писал: «Против индейцев был предпринят военный поход, который длился четверть века и навсегда разрешил эту давнюю проблему. За это время произошло свыше тысячи вооруженных столкновений, из которых многие были крайне ожесточенными и кровопролитными… Все эти столкновения неумолимо вели к вытеснению краснокожих с земель, на которые зарились фермеры, старатели и строители железных дорог». Американские поселенцы на Западе истребляли стада бизонов, чтобы лишить индейцев пропитания. В итоге индейцы были побеждены и загнаны в резервации.

Продвижение Соединенных Штатов на запад сопровождалось не только войнами против индейских племен. В ходе войны против Мексики 1848 года Соединенные Штаты захватили половину мексиканской территории. В 1863-1887 годах Франция предприняла попытку захватить оставшуюся часть Мексики. Однако марионеточный режим императора Максимилиана I, опиравшийся на французских интервентов, был свергнут мексиканским народом в ходе кровопролитной войны.

В Западном полушарии происходили также войны между освободившимися в начале XIX века бывшими колониями Испании и Португалии. Одной из наиболее кровопролитных стала Парагвайская война 1864-1870 годов, в которой против Парагвая воевали Бразилия, Аргентина и Уругвай. В результате войны Парагвай потерпел поражение, страна оккупирована и 4/5 его населения было истреблено. Историк Кроу писал: «Страна вышла из войны совершенно разоренной; поля были опустошены, мужское население уничтожено, города разрушены; физические силы и дух населения сломлены… Из населения, насчитывавшего в начале войны около 1337 тысяч, в Парагвае после заключения мира осталось всего 220 тысяч и в их числе только 28 750 мужчин. После этого беспримерного разгрома страна так никогда и не оправилась».

Конфликты между странами Латинской Америки и внутренние конфликты в этих странах между противоборствующими политическими группировками в верхах, сопровождавшиеся большим количеством жертв, использовались крупными капиталистическими странами для укрепления своего влияния в этом регионе. В ходе борьбы с Англией и Францией за овладение стратегически важным Панамским перешейком США организовали отторжение от Колумбии провинции Панамы, а затем подписали с правительством этой новой страны договор о строительстве канала, соединившего Тихий океан с Атлантическим. Как и при строительстве Суэцкого канала, число жертв среди строителей было огромным – 60 тысяч человек. Таким образом, на каждые 4 метра канала общей длиной в 81,6 километра приходилось 3 погибших строителя.

Стремясь упрочить свое положение в Карибском море, США развязали в 1898 году войну против Испании, сохранившей часть своих владений в Америке (острова Куба и Пуэрто-Рико в Карибском море). Впрочем, война шла и на Тихом океане, где испанцы владели рядом островов, включая Филиппины. Бывшие испанские владения перешли к США. Хотя Куба получила номинально независимость, фактически она на долгие годы оказалась под американским протекторатом.

Местное население на Филиппинах поддерживало американцев в их войне с испанцами. Однако, когда США попытались установить на островах свой колониальный режим, народ Филиппин не пожелал менять испанское владычество на американское и поднялся на борьбу за независимость. Война против филиппинского народа (1899-1901 гг.) велась с исключительной жестокостью. Американские войска сжигали поселения, опустошали целые районы, беспощадно расправлялись с местным населением. По приказу командующего американскими войсками на Филиппинах генерала Отиса каратели прибегали к массовым расстрелам, а также пыткам пленных и мирных жителей. В своем памфлете «Человеку, ходящему во тьме» Марк Твен привел письмо американского солдата в штат Айова своей матери. В нем говорилось: «В живых мы не оставили никого. Раненых приканчивали на месте штыками».

В другом своем очерке «В защиту генерала Фанстона» Марк Твен писал: «Вспомним, например, о страшных пытках водой, которым подвергали филиппинцев, чтобы вынудить у них признания… о всех тех зверствах, которые наше военное министерство скрывало от нас год или два, и о прогремевшем на весь мир приказе генерала Смита проводить.массовую резню на Филиппинах; содержание приказа было передано печатью на основе показаний майора Уоллера: «Жгите и убивайте, теперь не время брать в плен. Чем больше вы убьете и сожжете, тем лучше. Убивайте всех, кто старше десятилетнего возраста. Превратите Самар в голую пустыню»».

Методы, которые применяли США на Филиппинах, были обычными в колониальных войнах. Новым было, пожалуй, то, что испано-американская война и покорение американцами Филиппин открыли эпоху империалистических войн, когда ведущие державы мира стали делить уже поделенный мир. Одной из первых империалистических войн стала и англо-бурская война (1899—1902 гг.).

Еще задолго до начала этой войны Великобритания и Германия стремились завладеть землями республик Оранжевая и Трансвааль, на которых были открыты огромные запасы золота и алмазов. (К концу XIX века на бурские республики приходилось 28 % мировой добычи золота.) Кроме того, и та и другая держава строили грандиозные планы, исходя из важного стратегического положения бурских республик. В Германии многие видные деятели мечтали о создании «Новой Великой Германии», собираясь соединить германскую Юго-Западную Африку с землями бурских республик. Правящие круги Великобритании и прежде всего министр колоний Джозеф Чемберлен стремились укрепить пояс английских колоний от мыса Доброй Надежды до Порт-Саида.

На первых порах буры одержали успехи в военных действиях против англичан. Однако численный и технический перевес английских войск (у англичан было 450 тысяч солдат; у буров – 60 тысяч) способствовал продвижению англичан в глубь территорий республик. Буры вели против оккупантов партизанскую войну. В ходе войны англичане действовали в отношении белых африканских жителей так же жестоко, как они и другие колонизаторы поступали с представителями «цветных» народов Азии, Африки, Америки, Океании. В ходе контрпартизанских действий против буров англичане стали создавать систему блокгаузов – укрепленных пунктов, находившихся вблизи друг от друга и прикрывавших пути сообщения, главным образом железные дороги. Из блокгаузов велся огонь по любой движущейся цели, и всякий приближавшийся к полотну железной дороги расстреливался на месте. Сменивший в ноябре 1900 г. лорда Робертса на посту главнокомандующего лорд Китченер, прославившийся своим жестоким подавлением движения Махди в Судане, приказал сооружать концентрационные лагери. В эти первые в мире концентрационные лагеря заключали женщин, детей, стариков, находившихся в родстве с повстанцами. Тысячи людей умирали в них от голода и болезней. Только детей, погибших от голода в концлагерях, было свыше 20 тысяч.

Лорд также взял на вооружение тактику «выжженной земли»: фермы буров сжигали, их скот угоняли. Используя свое численное преимущество, англичане методически загоняли отряды повстанцев в загоны из колючей проволоки и принуждали их к сдаче. В конечном счете буры были вынуждены сложить оружие. Так на рубеже XIX и XX веков завершилась одна из первых империалистических войн.

Чтобы оправдать применение самых бесчеловечных методов угнетения других народов или их тотального уничтожения были разработаны расистские лжетеории. Для оправдания практики расизма американский антрополог С.Дж. Мортон и его ученики, фальсифицируя данные науки, выдвинули в 40-х – 60-х годах XIX века «теорию», утверждавшую, что негры представляют особую, примитивную разновидность людей.

Расистские теории активно использовались не только для оправдания национального угнетения и политики геноцида в отношении других народов, но и для обоснования классового господства. В 50-х годах французский социолог А. Гобино объявил причиной социального неравенства антропологические расовые различия. Он провозгласил превосходство германской расы. Развивая взгляды А. Гобино, французский антропосоциолог В. де Лапуж в своих книгах, опубликованных в конце 90-х годов, утверждал, что господствующие классы Франции принадлежат к долихоцефалам (длинноголовым), а трудящиеся – к брахицефалам (короткоголовым). В своих трудах англичанин X. Чемберлен развивал идеи о превосходстве германской расы.

На деле переход к империалистическим войнам знаменовал не расовое превосходство победителей в этих войнах над остальным человечеством, а их моральную деградацию. Говоря о генерале Фанстоне, который был одним из американских карателей на Филиппинах, Марк Твен справедливо обращал внимание на моральное падение тех, кого в США считали «защитниками Отечества» и «патриотами Америки». Писатель с горькой иронией замечал: «Ведь не сам же Фанстон создал свою натуру. Он с ней родился! Она, то есть натура, подбирала ему общество и товарищей по своему вкусу и заставляла водить компанию только с ними, а всех остальных отвергать… Его натуру всегда тянуло к моральному шлаку… С молодым задором она наблюдала, как гибнут простодушные люди, откликнувшиеся на ее зов, когда она, теряя силы, молила о пище. Без сожаления она читала укор в их гаснущем взоре… Она уполномочила действовать за себя генерала Фанстона, своего верного слугу от рождения; прикрывшись формой американского солдата и шествуя под сенью американского флага, она творила свое черное дело, показывая пример чудовищной неблагодарности и вероломства. И вот теперь она возвращается домой учить наших детей ПАТРИОТИЗМУ! Итак, генерал Фанстон перед нами; он существует, и мы за него отвечаем. Встает вопрос, что нам с ним делать, как бороться с этой катастрофой?»

Моральная «катастрофа», о которой писал Марк Твен, произошла не только с Америкой, но и со всем миром. Однако в тогдашнем мире многие не замечали падения в бездну бесчеловечности, так как внимание общества было зачаровано достижениями промышленного и научно-технического прогресса XIX и начала XX века. XIX век, который открывался как век пара, завершался как век электричества, которое применялось не только в быту, но и в промышленности. С 70-х годов XX века до 1917 года протяженность железных дорог в мире возросла в 4 раза. Тоннаж парового флота с середины XIX века к 1913 году вырос в 33 раза. Был изобретен двигатель внутреннего сгорания и появились первые автомобили. В начале XX века в воздух поднялись первые самолеты, которые держались в воздухе несколько минут, а уже к 1914 году самолеты могли развивать скорость в 200 км в час и лететь на расстояние в 1000 км. В начале XX века люди впервые ступили на Северный и Южный полюса. К началу века в быт развитых стран мира вошел телефон и стал популярным кинематограф. Была изобретена звукозапись. В конце столетия было изобретено радио. На рубеже веков Беккерель открыл сушествование радиоактивности, супруги Кюри получили первые граммы радия из ураносодержащей руды, а Альберт Эйнштейн выдвинул теорию относительности.

Но научно-технический и промышленный прогресс проявлялся и в растущем совершенствовании средств уничтожения людей. Дальнобойность и скорострельность оружия резко возросли. Станковые пулеметы, изобретенные в 80-х годах XIX века, были взяты на вооружение многими армиями мира уже в первые годы XX века. Были созданы автоматические винтовки. Самолеты строились не только для быстрой перевозки людей на дальние расстояния, но и для бомбардировок мирных городов. На верфях закладывались все более мощные боевые корабли. Создание двигателя внутреннего сгорания и электродвигателей позволило наладить производство подводных лодок. В начале XX века были разработаны первые проекты бронированных вездеходных машин на гусеничной тяге, а через десяток лет началось производство первых танков. В различных странах создавались удушливые, слезоточивые, нарывные и другие ядовитые газы. Позже В.И. Ленин констатировал: «Первый раз в истории самые могучие завоевания техники применяются в таком масштабе, так разрушительно и с такой энергией к массовому истреблению миллионов человеческих жизней». В восьми крупнейших государствах мира только за 1908-1913 гг. военные расходы увеличились на 25 %. Только прямые военные государственные расходы в расчете на душу населения превышали затраты на народное образование в Италии и Германии в 4 раза, во Франции – в 5,5 раза, в Англии – в 6 раз.

Учащавшиеся в начале XX века международные кризисы (боснийский 1908 г., марокканский 1911 г.), локальные войны (итало-турецкая 1911-1912 гг.; балканские 1912-1913 гг.) не раз грозили перерасти во всеобъемлющий глобальный конфликт. Первыми жертвами в локальных войнах были люди из простого народа, взятые на военную службу. Только в ходе ливийской кампании 1911-1912 годов Италия понесла потери в 70 тысяч человек. В грядущей мировой войне счет жертв трудящихся стран земного шара пошел бы на миллионы. По этой причине социал-демократические партии всего мира все активнее выступали против милитаризации и предупреждали правящие классы о своем стремлении сорвать исполнение их захватнических планов. На каждом конгрессе II Интернационала принимались резолюции, осуждавшие подготовку к войне, а во многих странах Западной Европы социал-демократы организовывали массовые выступления против милитаризма и подготовки к войне. Деятельность созданных в конце XIX века первых молодежных социалистических организаций (первой была создана в 1886 году организация бельгийской социалистической молодежи «Молодая гвардия») была в значительной степени связана с антивоенной пропагандой и работой среди солдатской молодежи.

Одновременно социал-демократическое движение не прекращало борьбы за решение насущных проблем рабочего класса. Промышленный и научно-технический прогресс не привел к существенному облегчению положения рабочих. Более того, поскольку новая техника использовалась капиталистами прежде всего для извлечения все больших прибылей, ее применение сопровождалось интенсификацией труда рабочих. Это вело к увеличению числа несчастных случаев на производстве. Если в Англии в 1904 году число погибших на производстве составляло 4 тысячи, а число рабочих, получивших увечья, – 115,5 тысячи, то в 1910 году на производстве погибло 4,5 тысячи и 154,5 тысячи получили увечья. В США каждые 16 минут у станка погибал один рабочий.

Хотя под натиском пролетарских выступлений рабочий день в ведущих капиталистических странах сократился, он все еще был достаточно продолжителен. Средняя продолжительность рабочей недели в США в 1910 году составляла 54 часа, а в Европе – 60 часов. Во Франции рабочий день продолжительностью в 10,5 часа был установлен на 37 % предприятий, 12-часовой рабочий день – на 27 % предприятий. При этом рабочие полуремесленного производства продолжали трудиться по 14-18 часов в день.

В ряде стран и ряде отраслей производства рабочие добились увеличения заработной платы. Однако вследствие роста дороговизны реальная заработная плата почти не повышалась, а то и сокращалась. Средняя реальная заработная плата промышленных рабочих всего мира в 1909-1914 годах была почти на 1 % ниже, чем в 1903-1908 годах. И это несмотря на то что, благодаря применению современной техники, производительность труда быстро росла. Заработная плата рабочих по-прежнему едва-едва позволяла им сводить концы с концами. Хотя средняя реальная заработная плата рабочих в США была выше других стран (на 70 % выше, чем в Англии, а зарплата в Германии была на 32 % ниже чем в Англии), она покрывала менее 2/3 официального «минимального» бюджета «здоровья и приличия».

Положение рабочих особенно ухудшалось в периоды промышленных кризисов. Так, во время кризиса 1907-1908 годов компания «Юнайтед стейтс стил корпорейшн» сократила число рабочих на 45 тысяч, а заработную плату оставшихся на работе уменьшила на 22 %. Даже в периоды подъема производства сохранялась армия безработных. В экономическом цикле 1908-1914 гг. уровень безработицы составлял для Англии 4 %, для США – 10,5 %, для Германии – 2,6 %. В 1908-1914 гг. число безработных в развитых капиталистических странах составляло 4-6 миллионов человек. Это вместе с их семьями означало, что от 15 до 20 миллионов человек пребывали в состоянии крайней нищеты, теряя надежду на выживание.

Сохранявшиеся, а кое-где и обострявшиеся проблемы рабочего класса были причиной нараставших его выступлений против капитала по мере того, как рабочее движение росло и становилось более организованным. К 1914 году в профессиональных союзах состояло 14-16 миллионов человек. В рабочих потребительских кооперативах 23 стран состояло почти 20 миллионов членов.

Значительно возросло число стачек. Так, в Германии в 1910-1913 годах их число увеличилось в 1,6 раза по сравнению в 1908-1909 годами, число их участников возросло в 2 раза, а число забастовочных человеко-дней – в 2,8 раза. В Англии число рабочих дней, потерянных в год в результате забастовок в 1900-1909 гг., составляло примерно 2-3 миллиона, в 1910 и 1911 гг. – примерно по 10 миллионов дней, в 1912 г. – около 41 миллиона, в 1913 г. – 11,6 миллиона. В Португалии в первой половине 1910 г. произошло 85 забастовок, почти столько же, сколько их было за предшествующие 60 лет.

Все чаще забастовщики одерживали победы над предпринимателями. Доля забастовок, которые не имели успеха, снизилась до 19 % (1908 г. – 34 %). В Англии в 1901—1905 гг. забастовщики не добились успеха в ходе половины стачек, в 1906-1909 гг. – в ходе 1/4 стачек, в 1910 и 1912 гг. примерно1/7 стачек потерпели поражение, в 1911 г. – около 1/10, в 1913 г. – около 1/5.

Порой власти прибегали к оружию, чтобы подавить стачечников. Так, в ходе 45-дневной забастовки сталелитейщиков в Маккис-Роксе (США) в 1909 году 13 забастовщиков было убито, а более 50 ранено. В ходе 13-месячной забастовки горняков в Колорадо (США) в 1914 году между стачечниками и войсками происходили настоящие бои. Войска убивали забастовщиков, сжигали их дома. Кровавыми столкновениями ознаменовалась забастовка землекопов в предместье Парижа Дравье в 1908 году. 31 августа 1913 года в Дублине войска стреляли по митинговавшим забастовщикам. Двое было убито, десятки рабочих были ранены.

Рабочие других стран солидаризировались с выступлениями своих товарищей по классу. Дублинская стачка 1913 года вызвала движение солидарности в Англии (сбор средств, посылка пароходов с продовольствием и т. д.). В июне 1911 года произошла международная стачка моряков торгового флота Англии, Бельгии, Голландии.

В ходе своих выступлений рабочие выдвигали нередко и политические требования. Это проявилось в ходе борьбы за демократизацию избирательного права в Германии, достигшей особого размаха в 1910 году, во время всеобщей стачки в 1913 году бельгийских рабочих, добивавшихся пересмотра конституции, в течение выступлений венгерских рабочих за всеобщее избирательное право.

Этими выступлениями рабочих все активнее руководили социал-демократические партии. Их популярность росла. Численность социал-демократической партии Германии (СДПГ) выросла с 720 тысяч в 1910 году до 1 млн 68 тыс. в 1914 году. В ходе голосования в рейхстаг за СДПГ проголосовало 4,25 миллиона избирателей и ее фракция стала самой многочисленной в рейхстаге (ПО депутатов). В рядах Социал-демократической партии Австрии (СДПА) в 1913 году состояло 326 тысяч членов (142 тысячи в австро-немецкой и 184 тысячи в чешской). На первых же выборах, проведенных в 1907 году после введения всеобщего избирательного права, СДПА получила свыше 1 миллиона голосов и 87 депутатских мест. На следующий год СДПА увеличила свое представительство на 2 места и стала крупнейшей партией в рейхсрате. В 1914 году в Социалистистической партии Франции (СФИО) состояло около 77 тысяч членов, то есть в 2 раза больше, чем в 1906 году. Число депутатов парламента возросло с 51 (1910 г.) до 74 (1910 г.) и 103 (1914 г.). Количество членов Итальянской социалистической партии (ИСП) выросло с 29 тысяч в 1912 году до 48 тысяч в 1914 году. ИСП получила более 900 тысяч голосов на выборах 1913 года, при этом в 9 крупнейших промышленных центрах кандидаты ИСП получили до 1/3 голосов избирателей. Число депутатов парламента от ИСП выросло с 41 в 1912 году до 52 в 1914 году. Численность Социалистической партии США увеличилась с 41 тысячи в 1909 году до 150 тысяч к маю 1912 года. За социалиста Юджина Дебса, выдвинутого кандидатом в президенты США на выборах 1908 года, проголосовало 420 тысяч избирателей, а в 1912 году – более 900 тысяч.