А сейчас вернемся немного назад, чтобы узнать, как дела у шерстюш и лобастиков.
      В полдень, когда дедушка Умник на скейте[3], Бубнилка, Хорошист и Отелло встретились у ручья с Пупырем, Бормоглотиком и Трюшей, карликов уже и след простыл, и даже пыль от их колесниц и самокатов давно улеглась.
      Ловко цепляясь за ветки, мутантик с двумя пупками забрался на верхушку самой высокой в лесу сосны и постарался с нее рассмотреть направление движения реакторных карликов.
      - Эй, Бормоглот, видишь что-нибудь? Куда они пошли? - крикнула снизу Трюша.
      Мутантик покачал головой. Хотя ни врагов, ни поднимаемой ими пыли он не заметил, Бормоглотик не сразу слез с дерева, любуясь открывшимся ему видом Мутатерриторий. Вокруг, насколько позволял охватить глаз, раскинулся Лес, в котором кошачий мутантик вырос и который знал так же хорошо, как свое болотце.
      У ручья шумел камыш, покачивались вершины - в Лесу сотнями оттенков желтого, красного, зеленого и оранжевого бушевала осень.
      - Нашел их, Бормоглот? - снова крикнула Трюша.
      - Не-а, ничего не видно! - донесся сверху голос ее жениха.
      - Вот уж не думал, что нам когда-нибудь придется искать и кого - карликов! "Во, блин, дела!", как сказал бы Вильям Шекспир, - невесело усмехнулся Отелло.
      Он был унылый лобастик, часто жаловался на жизнь и портил всем настроение. Со своим братом Хорошистом Отелло ссорился чуть ли не со дня рождения, и они вечно цеплялись друг к другу. Больше всего на свете Отелло любил приписывать Шекспиру всякие забавные фразы и часто повторял стишок собственного сочинения: "Кто Шекспира не читает, ни фига о нем не знает!"
      - А если настроиться на мысли карликов и по мыслям узнать, где они сейчас? - предложила Трюша.
      - Хм, можно попробовать! Только не отвлекайте меня вопросами и не мешайте сосредоточиться! - пошатываясь на слабых ногах, дедушка Умник перебрался со скейта на пень и, закрыв глаза, стал массировать виски.
      - Он настраивается на телепаточастоты карликов! - прошептал Отелло на ухо Пупырю.
      - Что такое телепаточастоты? - удивился Пупырь. Шерстюш знал все философские толкования бытия и все трактаты по метафизике, но ничего не понимал в телепатии и телекинезе.
      - Диапазон распространения мыслеволн! - зевнул Отелло. - У каждого мозга собственный вектор направленности и интенсивность телепаточастот. Как сказал бы Вильям Шекспир, "сумма углов в квадрате не мотивируется таблицей умножения."
      Пупырь не понял ни слова, но, не желая признаться в этом, глубокомысленно кивнул.
      Прошло несколько минут, прежде чем дедушка Умник вновь открыл глаза. Его странствующее в заоблачной выси сознание вернулось в тело.
      - Что, дедусик, нашарил думалки карлюсиков? - спросила Бубнилка.
      - Нашарить-то нашарил, да что толку? Если бы ты знала, какие тупые мысли у этих карликов! Они думают о чем угодно, только не о том, что нам нужно! - с раздражением проворчал Умник.
      - Ты не фигасики не узнал, отец? - разочаровался Хорошист.
      - Почему не узнал? Разве я начинающий телепат, чтобы вернуться ни с чем? Пошарив по пустым головам, в конце концов я проник в мысли начальника телохранителей! - хитро улыбнулся старый лобастик.
      - Пупа?
      - Его самого! И зол же он! Ругает Королеву упрямой Карлухой, потому что она не взяла его на колесницу. По обрывкам его мыслей мне удалось выяснить, что карлики направятся к океану по высохшему затону, найдут корабль и поплывут на необитаемый остров, где зарыты сокровища.
      - А где находится остров? - спросил спустившийся с сосны Бормоглот.
      - Пуп не знает, потому что карта у Королевы.
      - А в ее сознание нельзя забраться? Дедусик, пожалуйста, попробуй! Ты же умеешь! - Бубнилка прижалась к старику.
      Лобастик погладил ее по похожей на редиску голове:
      - Не все так просто, внученька. Рыжая Карла умеет выставлять мыслеблоки. В ее сознание можно проникнуть лишь, когда она спит, но тогда мы не узнаем координат, потому что цифры не будут ей сниться.
      - Так я и знал, что у нас ничего не получится. С каждым годом дела идут все хуже! "Ща копыта отбросим!", как сказал бы Вильям Шекспир, - ворчал Отелло, помогая отцу перебраться на скейт, которым старый лобастик управлял с помощью телекинеза (способности передвигать предметы на расстояние силой мысли). Этот навык развился у лобастика под старость взамен ослабевших ног.
      - Какие мы времятерялки! Изруковонвывалительство! Надо устроить торопишки и поспешалища, а то будут опоздалки! Пора делать бежалки! - крикнул Хорошист, приплясывая на месте.
      Он хотел немедленно отправиться в путь, но остальные участники экспедиции не были склонны разделить его пыл.
      - Так просто за карликами не угнаться. Реакторное войско делает переходы почти по сто километров в день, а среди нас девушка, старик и ребенок. Скоро они выбьются из сил, и мы безнадежно отстанем, - здраво возразил Пупырь.
      - Что же делать? - спросила Трюша.
      - Думать, дочка, думать! Иногда пять минут подумать полезнее, чем пробежать тысячу верст! Это дурные головы ногам покоя не дают, - укоризненно посмотрев на Хорошиста, папа-мутантик сел на камень, сложил на животике ручки и, шевеля большими пальцами, на долгие полчаса погрузился в размышления.
      Бормоглотик затруднился бы сказать, думал ли Пупырь на самом деле или глубокомысленно тер нос, морщил лоб и вздыхал, изредка издавая многозначительные "м-м-м", "хм", "мда" или "угу". Порой кошачьему мутантику казалось, что отец его невесты притворяется, а иногда, что он действительно размышляет. Наконец Пупырь, будто бы для того, чтобы сосредоточиться, опустил голову на грудь, закрыл глаза и начал тихонько похрапывать.
      - Обдурительство, вредительство и заносоводительство! Сказал, что будет думать, а сам устроил храпелки и соподрыги! - возмутился Хорошист.
      Когда все убедились, что шерстюш спит, и хотели его разбудить, он вдруг вздрогнул, вскочил с камня и сказал:
      - Провел я вас, оболтусы? Поверили, что я спал?
      - А кто храпел?
      - Как храпел? Вот так: "хр-шш!", "хр-шш-пшш?" Это я не храпел, а размышлял!
      - Ну и как, наразмышял что-нибудь? - с иронией спросила Трюша.
      Пупырь укоризненно покосился на нее и погрозил пальцем:
      - И ты, ты могла в этом усомниться?! О, дочери, как вам недостает доверия к собственным отцам! Разумеется, я нашел выход из положения! Если б эта была чья-то чужая идея, а не моя собственная, я не постыдился бы назвать ее гениальной!
      Отелло воткнул в землю прямую палочку и, взглянув на тень, увидел, что его простейшие солнечные часы показывают то ли второй, то ли третий час.
      - Как сказал бы Вильм Шекспир, "полный атас"! Мы уже полдня потеряли! пробурчал он.
      - Буду совсем краток. Если мы не сможем догнать Карлуху на своих двоих, то должны изменить способ передвижения, - торжественно сказал папа-мутантик.
      - Мы что, полетим, как курочки-рябы? Кудах-кудах? - Отелло насмешливо замахал руками, точно собирался оторваться от земли.
      - Вот именно полетим! На воздушном шаре! - Пупырь победоносно взглянул на лобастика.
      Тот хотел сказать, что у них нет воздушного шара, но вспомнил, что неподалеку от Старого города находится центр аэронавтики, или попросту воздухоплавания. Он уцелел после землетрясения и, возможно, если поискать, шар там можно найти.
      Опасаясь, как бы попутный ветер в сторону океана не переменился, мутантики помчались к центру аэронавтики и час спустя перелезали через бетонной забор. База воздухоплавания, которая когда-то использовалась для метереологических исследований, располагалась в невысоком двухэтажном здании, со всех сторон окруженном сараями и пристройками.
      В центре аэронавтики всё осталось, как в день взрыва на АЭС. Правда, за прошедшие столетия здание кое-где обвалилось, окна зияли черными дырами выбитых стекол, а деревянные части сараев выглядели обветшавшими.
      Вскоре Хорошист, обладавший талантом очень быстро находить необходимое, обнаружил в ангаре хорошо сохранившийся воздушный шар с корзиной.
      Стоило Бормоглотику дотронуться до поверхности шара, как у него проснулась память вещей - уникальное умение, свойственное на Мутатерриториях ему одному. Благодаря этому качеству кошачий мутантик, прикоснувшись, мог уяснить предназначение любого предмета или механизма, определить, как им управлять и как его чинить. Однажды он сумел восстановить ржавый трактор и во время одного из сражений разогнал им карликов. Правда, трактор быстро сломался, но память об этом подвиге сохранилось на Мутатерриториях на долгие времена.
      А сейчас, бегая вокруг шара, Бормоглотик грамотно распоряжался, куда поставить заплатку, сколько баллонов со сжатым газом подтащить и как правильно прикрепить корзину.
      - А мешки с песком зачем? - отдуваясь, спросил Пупырь, которому вместе с Отелло было поручено привязывать их к бортам корзины.
      - Это балласт! Если шар начнет падать, мешки можно сбросить и набрать высоту, - объяснил его будущий зять.
      - Мы еще и падать начнем? Ай-ай-ай! Может, я лучше на скейтике прокачусь? - встревожился дедушка Умник, справедливо полагая, что в его возрасте чем меньше подобных потрясений, тем лучше.
      - Не волнуйтесь! С балластом нам бояться нечего! - заверил старичка Бормоглотик.
      - А если будет лопалка? Мне как-то папусик шаричек надувал, а он взял да и устроил бабахалку! Мы едва не оглохли! - забеспокоилась Бубнилка.
      - Шар для воздухоплавания не может лопнуть! Сверху и снизу в аэростате есть широкие отверстия для циркуляции подогретого воздуха. Это гарантирует от излишего давления, - кошачий мутантик говорил авторитетно и толково, словно читал инструкцию, и Бубнилка, хотя ничего не поняла, успокоилась.
      - А дно корзины не может отвалиться? По-моему, оно плохо закреплено! испуганно спросила Трюша.
      - На глупые вопросы не отвечаю! - рассердился Бормоглотик.
      - Почему глупые? Совсем не глупые! Представляешь, мы летим, а дно - бац оторвалось! Мы падаем - шмяк! - и от нас одни кости! - Трюша с ее не в меру богатым воображением представила ужасную картину.
      Ее жених осторожно отвернул на баллоне кран, включил горелку, отрегулировал пламя, и шар стал быстро наполняться теплым воздухом. Вначале он пластом лежал на корзине, потом вздрогнул и, постепенно набухая, лениво приподнялся. Прошло минут двадцать, и вот, натянув канаты, которыми корзина была привязана к вбитым в бетон кольцам, огромный шар стал рваться в облака.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.