Орфей лег в саркофаг. Прикосновение к холодному камню заставило его вздрогнуть. Ему хотелось закричать от охватившей его тоски. Громко и страшно, чтоб лопнули уши и разорвалось горло.
      Иерофант склонился над ним и коснулся ладонью глаз. Жрецы один за другим погасили факелы. Тени четырех сфинксов сгустились и шарахнулись в наступившую ночь. Орфей остался один. А тоска все нарастала. Она переросла в отчаяние и ужас. Будто неотвратимо рушился мир и все распылялось на первозданные элементы.
      Они оставили его умирать. Последние дни он чувствовал себя все хуже и хуже. Непонятная слабость накатывала неожиданно, он начинал терять силы. Они опоили его отравой. Недаром вода, которую он пил в эти дни, имела странный горьковатый привкус. Наверное, это был медленный яд. Но зачем и за что?
      Напрасно Орфей уговаривал себя, что это лишь традиционный обряд, последнее испытание перед посвящением. Тело не слушалось рассудка. Оно трепетало каждой жилкой, и будило, и подгоняло, и сгущало какой-то животный ужас.
      Он, который не боялся ни богов, ни людей, певец и воин, бестрепетно спустившийся в подземное царство, трепетал теперь, как выброшенная на берег рыба.
      Не смерть страшила его и не близость богов. С каждым ударом сердца от него уходила воля. Ему обещали всесокрушающую небесную волю, а пока отнимали земную, без которой человек перестает быть самим собой. Или это медленный яд отравлял его кровь, убивая все то, без чего нельзя жить на этой земле?
      Вдруг послышалось пение, печальное и заглушенное:
      - Скорбите, скорбите, плачьте, рыдайте, без устали плачьте так громко, как только вы в силах...
      Мужской хор затих. Но долго еще в воздухе плыла высокая скорбная нота:
      - А-а-а-а...
      "Начало всех начал, - вспомнил Орфей, - буква, отвечающая числу один".
      Но только замер печальный отголосок, как вновь поднялась заунывная, разбегающаяся неутолимой тоской волна. Вступил хор плакальщиц:
      - О достойнейший путник, направляющий шаги свои в страну вечности, как скоро тебя отнимают от нас!
      Орфей вслушивался в погребальное пение и силился понять, кого отпевают в этот ночной час. Потом вдруг понял. Отпевали его. Живого. Постепенно стынущего в холодном саркофаге.
      И ему стало жалко себя. Так мучительно жалко, что жгучие слезы заволокли глаза. Они терзали их и никак не могли пролиться.
      - Как прекрасно, как дивно то, что с ним происходит!.. - затянул еще один мужской хор.
      - ...будешь отныне в земле, обрекающей на одиночество, - рыдая, отозвались плакальщицы.
      Но все покрыли высокие голоса первого хора:
      - С миром, с миром - на запад... Иди с миром... Мы увидим тебя опять, когда настанет день вечности, ибо идешь ты в страну, единящую всех людей друг с другом.
      Отпевание живого - непременная часть мрачного ритуала. Позднее она превратилась в самостоятельное средство психологического воздействия на отступников и колеблющихся (запись на полях лабораторной тетради).
      Орфей страдал. Он прошел постепенно через все страдания агонии и впал в летаргию. Его жизнь последовательно развертывалась перед ним в удивительно ярких картинах. Он все более и более смутно сознавал, где находится сейчас и что с ним происходит. И когда замерли звуки погребальных гимнов, он уже не знал, что лежит в склепе.
      Во мраке вспыхнула блестящая отдаленная точка. Она сразу же приковала внимание Орфея, и он не мог больше отвести от нее глаз. Она росла, приближалась к нему, становилась ярче, но не освещала окружающую мглу. Наконец она придвинулась совсем близко. Превратилась в большую звезду, переливающуюся всеми цветами радуги и разбрызгивающую капли магнетического света. Потом она стала солнцем, ослепившим Орфея. И он понял, что видит Розу мудрости, бессмертный цветок Изиды.
      Лепестки раскрылись, чашечка окрасилась багряным огнем, и Орфей увидел то, что выбросило его из саркофага и швырнуло на гранит стены. Он ударился об эту стену, как бабочка о хрустальный шар лампы, и медленно сполз вниз, обдирая о шершавый камень лицо и куда-то устремленные руки.
      III
      Остекленевшие выпученные глаза Орфея перестали реагировать на свет. Вароэс спрятал мутно-блестящий шарик, достал из-под плаща странной формы неровный жезл и заключил им Орфея в круг. Потом отбросил жезл прямо под ноги верховным жрецам храмов с Нопри во главе. Жезл ожил и превратился в разъяренного шипящего урея. Жрецы подались назад. Вароэс свистнул, змея свернулась клубком, молниеносно взвилась в воздух и исчезла в складках черного, забрызганного звездами плаща. Ропот восхищения прошел среди жрецов. Со времен жреца Озириса по имени Месу никто не проделывал фокус с каталепсированной змеей так изящно и непринужденно. Вароэс между тем начертил в магическом круге тайные знаки и возвел длани свои и поднял голову к настороженной темноте потолка.
      - Я провидящий и неустрашимый... - пронзительно завыл маг. - Я, могучий, призываю вас и заклинаю... Явитесь мне, послушные, во имя Айе, Сарайе, Айе, Сарайе.
      (Запись в лабораторной тетради: Гиперпрокол № 1 лучом двух отдельных пространственно-временных континуумов.)
      Ужасные черные трубы увидел он и тяжелый жирный дым над ними. Сладкую вонь его услышал, нестерпимую страшную вонь. Живых скелетов, сотрясаемых на колючей проволоке, увидел. Горы башмаков. Тюки женских волос. Высушенные головы и свежесрезанные головы в железных банках увидел. Голых людей, бьющихся в низком подвале, запертых голых увидел, мечущихся, раздирающих грудь, царапающих горло и падающих на пол с синими высунутыми языками, с безумным оскалом искалеченных ртов. Сожженные кости и пепел в печах увидел и груды выдранных золотых зубов. И не вспомнил походы царя ассирийского, посаженных на кол не вспомнил. Отрубленные головы и отрезанные уши, по которым считали убитых врагов. Все потонуло в грудах до самого неба стоптанных башмаков и в волосах, слежавшихся, как пакля. А главное, в жутком том дыме, тяжелом и сладком.
      И ничего не смог сказать халдейский маг. Только мысленно произнес свое предсказание:
      Тайные тайны ваши станут источником страшных бедствий.
      Черные жрецы зажгут всю землю. Они станут топить костры свои
      живыми людьми. Они развеют пепел по земле, чтобы она дала лучшие
      всходы. И содрогнется земля, и все человеческое уйдет из людских
      сердец. И станут люди друг другу хуже злобных собак. Так я
      говорю вам, халдейский маг ВАРОЭС.
      И сам знал, как бессильны слова и немощны попытки понять. Не сами зверства потрясли его, а то непостижимое, что было в них. Черные жрецы не зверствовали, не убивали... Они занимались будничным делом, которое совершали всегда. И еще был он оглушен диким воем потусторонних сил.
      - Unser grosser Fuhrer!* - выл ему в уши ад.
      _______________
      * Наш великий фюрер! (нем.).
      Кое-как отдышался он, вытер мокрое от пота лицо. Опять возвел руки горе.
      - Во имя всемогущего и вечного бога... Аморуль, Танехта, Рабур, Латистен.
      И не трубным воем был глас его, а дыханьем простуженного шакала.
      (Запись в лабораторной тетради: Гиперпрокол № 2.)
      Людей привязывали к столбам, обкладывали хворостом и дровами, а потом поджигали. Одного, другого, третьего... Вгляделся он в лица мучеников. Как искажались они от боли! Как просветление легкой тенью касалось их в последний миг! И были близки ему эти люди. А толпа неистовствовала, потому что была обманута и темна. Но так было от века, и Вароэс не удивился, ужас не потряс его. Он видел много казней и привык к ним. И он понял, почему горели теперь эти люди.
      - ...Ciao... Eh bien* - услышал он и понял, что были то не заклинания демонов, а слетевшие с уст мучеников обрывки последних слов.
      _______________
      * Привет... Ну что ж (итал.).
      Тайное знание ваше, лелеемое в глуби храмов, будет
      похищено. Безумцы разнесут его во все концы земли. Спохватитесь,
      но поздно. Поздно! Сами призовете огонь против безумцев этих, но
      когда охватит тела ваши его всепроникающий жар, увидите, что
      сами себя и сжигаете в неведомом жертвоприношении. И станет
      опасным тайное знание ваше. Люди будут бежать его, а потомки с
      презрением и страхом отринут его. Века одичания и тьмы будут за
      то расплатой. Но если и пройдет это страшное время, вы еще не
      раз принесете несметные жертвы огню. Темное убийство поселится в
      сердцах людей. Нетерпимость толкнет их на роковые круги,
      соскользнуть с которых нельзя до скончания мира. Подумайте,
      какой огонь питаете вы в сумраке храмов ваших. Так я говорю вам,
      халдейский маг ВАРОЭС.
      - Во имя истинного вечно живущего Элои, Архима, Рабур...
      (Запись в лабораторной тетради: Гиперпрокол № 3.)
      И опять, как прежде, разверзлась тьма. Вароэс, мокрый, как мышь, дрожал, и зубы его стучали. Волосы сами шевелились на голове. Не мог он привыкнуть к нежданному могуществу своему. Свершилось то, что так самоуглубленно имитировал он всегда. Случилось то, что раньше лишь казалось ему случившимся. И ему, никогда не знавшему страха, было страшно. Так страшно!
      Он вновь очертил магический круг и написал семь имен Неизреченного. Пространство опять сомкнулось вокруг него и неподвижного, широко раскрывшего глаза Орфея. Все еще дрожа и заикаясь, пробормотал потрясенный Вароэс свои заклинания, и вспыхнули пламена: голубое, пурпурное и золотисто-зеленое, - и страшный грохот и гул ворвались под каменные своды, и откликнулось эхо в мире этом и в мире ином.
      Случилось непостижимое. Даль времен действительно раскрылась перед ним. Он хотел прошептать благодарственную молитву Мардук-Белу, но голос не повиновался ему. Только хриплое дыхание вырвалось из горлового провала.
      Судорожная мысль потрясла его. Он забыл слова заклинания!
      Секунда промедления, и потусторонние силы, прорвав магический круг, разорвут его, легкомысленного теурга, бессильного обуздать страшные раскованные силы.
      - Заклинаю вас и призываю... Именем звезды, которая есть солнце, вот этим знаком...
      (Запись в лабораторной тетради: Гиперпрокол № 4.)
      И все было понятно ему в том, что увидел он за расступившимся мраком. И розоватые молнии, холодно вспыхивающие в черных храмах, и агнцы, приносимые в жертву Молоху. Магов тоже сразу узнал он, понял их заклинания и разобрал священные символы.
      Порадовался, что не замирает свет науки в веках, огорчился, что освещает он алтари зла.
      И содрогнулся он, только теперь поняв, что боги его родной Халдеи, аккадские боги Ниневии и Вавилона стали дьяволами в веках. Жрецы в темных храмах по-вавилонски звали их Молохом, Астаротом, Баал-Зебубом.
      Но не бога единого славили они в них, а дьявола, бога мрака и зла.
      Отблеск огня увидел Вароэс на его закопченном лице, нездешний зеленый свет увидел в его глазах. Но огонь тот и свет тот не были предвестниками огненного бога Кишара.
      А слов Dien est tres fin* он не понял, хотя произносили их даже те, кто служил дьяволу.
      _______________
      * Бог очень добр (франц.).
      И кулаками в гневе потряс он перед лицами жрецов, которые отшатнулись назад, наэлектризованные его волнением и испугом.
      Вы свершаете в храмах своих служение единому богу. Он
      солнце и свет, животворное тепло и обильный разлив на полях. Но
      придет день и солнце вновь унесут в подземные храмы.
      Красноголовому богу зла станут поклоняться потомки ваши. Не
      Озирису, а Сетху совершат они воскурения и принесут жертвы.
      Сегодня вы приносите в жертву чудовищной Тиамат разум, а завтра
      детей ваших положите на алтарь. Так я говорю вам, халдейский маг
      ВАРОЭС.
      - Славным и грозным именем бога Живого! - провозгласил новое заклинание Вароэс и, к радости своей, обнаружил, что высшей жреческой квалификации устрашающий вой вновь звучит в его гласе.
      (Запись в лабораторной тетради: Гиперпрокол № 5.)
      И опять увидел он магов, жрецов высокого посвящения в парадных одеждах. С закрытыми лицами, как на служениях богу чумы Намтару, свершали они неведомый обряд вокруг пылающего креста - символа дерева. Кривыми мечами ассирийского голубого металла посвящали коленопреклоненных учеников к внутреннему кругу. Многое близко было здесь сердцу Вароэса, и многое было непостижимо его уму.
      С нескрываемой неприязнью смотрел он на толпу жрецов. А в ушах все звучали сатанинские заклинания тех, других, с закрытыми лицами и белыми крестами в черном круге на груди. The American way of life* - было последнее, что он услышал.
      _______________
      * Американский образ жизни.
      Но недаром звался он великим магом, недаром считался самым умным и проницательным из живущих в его время людей. Интуитивным чувством проник в смысл неведомого обряда, и сердце его защемило, когда понял он, что и тут идет служение злу.
      Злобные шуты наследуют вам! Невежество и ненависть спрячут
      за священными одеждами вашими. Не мудрость станут лелеять, а
      убийство в святилищах своих. Высокий сан прикрытием мерзостей
      станет. И не страх, не почтение будут внушать они людям, а стыд
      и омерзение. Все, что вынашивали вы, они развеют по ветру,
      растеряют и осквернят. И не будет возврата к истокам вашим. Ибо
      деяния их привратят в глазах людей истоки эти в зловонную яму.
      Так я говорю вам, халдейский маг ВАРОЭС.
      Брезгливо поморщился и, сделав руками несколько пассов, разбудил Орфея.
      И понял Орфей, что вновь его жестоко обманули. Блеск мутноватого шарика опалового принял он за сверкающий цветок Изиды. Больше ничего не помнил он, ибо разбудивший его чернобородый маг пассами своими стер воспоминания всей ночи. И дал себе слово Орфей, что как можно скорее возвратится в Элладу...
      - Ловко он это, - восхищались жрецы. - У нас так никто не умел, даже при первых династиях. Еще бы, вавилонская школа! Непонятно только, почему из-за всех этих фокусов мы не должны воевать? Мы не в ответе за то, что будет после нас... Наша Финикия... Наши порты... Оловянные рудники...
      * * *
      Сотни исторических лет за несколько часов эксперимента. Неуловимой вспышкой мелькнет смерть Орфея, которого через три исторических года убьют вакханки в священной миртовой роще. Слишком уж любил он свою Эвридику, и эта верность мертвой оскорбляла живых...
      Но что нам судьба настоящего Орфея? Короткий эпизод, случайный штрих, для нас он только символ, только прекрасный миф. Время уносится назад, в будущее. Условия эксперимента заданы очень жестко. Экспериментатора интересовали лишь некоторые общие принципы того исторического явления, которое он весьма обобщенно назвал "нетерпимостью". Его интересовала внутренняя сущность фашизма.
      Я проследил судьбы всего нескольких человек. И тысячи судеб других. Столь различных и похожих друг на друга, как звезды во тьме. Как падающие звезды. Как метеоры.
      Орфей оглянулся, и осталась в клубящейся мгле Эвридика. Здесь все не однозначно, а двойственно, диалектично. Да, отдельные страны порой накрывала тьма. Разнузданный террор, мистический угар затуманивал головы людей, отбрасывал общество далеко назад. Но разве человек переставал тянуться к свету?
      ...Во тьму опуская свой взор,
      Да будет твоя добродетель
      Готовность взойти на костер.
      Так сказал поэт... И они шли на костер, на плаху, в тюрьму, каменоломни, за колючую проволоку. Огненная река во тьме веков! Они идут на аутодафе, на Сенатскую площадь, в последнем молчаливом марше Рот-Фронта по берлинским улицам 1933 года. Их увозят на остров Юра крытые фургоны греческой охранки, в них стреляют из-за угла фашистские последыши в Риме. Их увозят, сжигают, расстреливают, а они идут, идут, идут...
      "Первое мая 1944 года. В 4 часа утра по бараку, в котором спали заключенные команды, обслуживавшей вещевой склад, от "койки" к "койке" мелькают две фигуры, в одних лишь рубашках, осторожно расталкивая своих товарищей по несчастью, они будят их.
      Каждого шепотом просят без шума встать и, не одеваясь, пройти в помещение, где хранились чемоданы заключенных.
      Заспанных товарищей, сбитых с толку этой неожиданной и странной побудкой и еще более странным указанием, ведут через спальное помещение в темный склад, где их просят сесть на стоящие рядами чемоданы. При слабом свете электрического фонарика виднеются ряды чемоданов, уложенных по три друг на друга и напоминающих ряды сидений в кино.
      Семьдесят два члена подпольной коммунистической организации лагеря занимают свои места. После того как эти активные борцы против фашизма советские, чешские, голландские, французские, немецкие, бельгийские, польские и люксембургские товарищи - бесшумно усаживаются, на короткое время наступает безмолвная тишина.
      Никто не задает вопросов, однако все знают, что происходит что-то необычайное.
      Ни слова не слышно в этом подвальном помещении, окна которого загорожены уложенными до пола чемоданами, чтобы ни один звук или луч света не мог проникнуть наружу. Все знают, что над нами расположены газовые камеры - "социальные учреждения СС".
      Тихо, едва слышно в темном погребе зазвучала мелодия старой рабочей песни, которую все знают, которую не слышали уже одиннадцать лет.
      "Братья, к солнцу и к свободе!"
      Когда замолкли звуки скрипки и виолончели, на передней стене зажигается небольшой прожектор. Он освещает большой красный транспарант.
      "Боевой первомай 1944 года - несмотря ни на что!"
      (Феликс Мюллер - бывший узник Бухенвальда. Запись в лабораторной тетради.)
      Вот те люди, которые только что промелькнули передо мной. Разве они не боятся боли или не любят жизнь? Разве не дороги им их близкие? Боятся, любят, и близкие их им дороги, дороже жизни. И все же они идут. Идут и не оглядываются! Потому что истина неодолима, потому что истина сильнее всего, потому что перед лицом истины настоящий человек не может предать. Вековая борьба, упорнейшая из битв, война за человеческое в человеке. Орфей оглядывается, и вновь теряет свою Эвридику, и идет на смерть, зная, что это смерть, зная, что это боль, жертвуя всем, идет во имя твое, Истина.
      Не всегда он борец, не всегда герой. Подчас единственное, что он может, это только умереть, не прося пощады у палачей. И он делает это единственное дело свое, он умирает. И бессмертен его подвиг, незабвенен и неугасим во тьме.
      Вот каких людей увидел я, направив иглу времени в прошлое.
      Это были рабы, восставшие против технократических и милитаристских держав древнего мира, и люди, которых промышленный империализм хотел удержать на положении рабов в эпоху атома и космических полетов. Это их руками создавались все человеческие ценности. И борьба их в конечном итоге была борьбой с классами угнетателей. Долгой, кровопролитной, но победоносной борьбой.
      Это они и такие, как они, кто был прежде и был потом, сокрушили насилие. Благоговейна их светлая память в веках.
      И я беззвучно шепчу, шевелю губами: "Спасибо вам, далекие, от лица Будущего, спасибо". Мне хочется сказать больше и сказать иначе, но я не умею, не знаю.
      Только губы мои шевелятся: "Спасибо от нас и спасибо от прадедов наших, кого вооружили вы против нетерпимости страшной памятью своей, своей жестокой судьбой".
      Метеоры в ночи, свет ваш не затенили факелы инквизиций, бондов и фашистских "факелцугов"... Метеоры в ночи.
      КОММЕНТАРИИ
      А г р и п п а  Н е т т е с г е й м с к и й, Г е н р и х  К о р н е л и й (1486 - 1535) - разносторонний ученый, близкий гуманистам. Боролся против фанатизма и схоластических предрассудков. Мировоззрение его мистическое, в духе Раймонда Луллия, но вместе с тем содержит элементы критики современной ему науки (см. одно из главных сочинений Агриппы "О тщете наук"). Труд Агриппы "О тайной философии" является изложением основ магии. Агриппа много скитался по городам Италии, Франции, Германии, Фландрии. Слыл "чернокнижником", колдуном, о нем складывались легенды на манер предания о докторе Фаусте.
      А и д  - в древнегреческой мифологии бог подземного царства теней усопших, иначе - Гадес, Плутон.
      А к к а д  - один из древнейших городов, основанных семитами на реке Евфрате. Аккад стал столицей государства, которое явилось первым объединителем всего Двуречья. Аккадом позже называлась северная часть Двуречья, в то время как южная носила название Шумер.
      А л ь б р е х т  В е л и к и й  Б о л ь ш т е д т с к и й  (1193 - 1280). Родился в Больштедте, учился в Повии, Падуе и Болонье. Доминиканский монах, в 1260 году стал епископом Регенсбургским. Выдающийся схоласт, учитель Фомы Аквинского. Был убежденным алхимиком, ему принадлежат сочинения "Об алхимии", "О металлах и минералах", "О растениях".
      А н а к с а г о р  (460 - 428) - древнегреческий натурфилософ, непоследовательный материалист. Материю Анаксагор мыслил инертной, состоящей из разных по качеству, бесконечно делимых частиц. Первопричиной движения считал "Нус" (греч.) - ум. Был изгнан из Афин как безбожник.
      А п о к а л и п с и с  ("Откровение Иоанна Богослова") - сочинение, включенное в канон Нового завета. В книге предсказывается скорое пришествие Христа, которому, однако, предшествует ряд бедствий и появление противника Христова - Антихриста. Апокалипсис находится под сильным влиянием древнехалдейских и древнееврейских преданий, учений, легенд. В частности, большое значение придается "магическим" числам 7, 12 и пр. (семь печатей, семь звезд, 144 тысячи избранников Христа).
      А р и м а н  - мифическое древнеперсидское божество, олицетворение злого начала, противоположность Ормузду - богу света, первоисточнику добра.
      А р и с т о т е л ь  (384 - 322) - один из замечательнейших умов человечества, первоклассный ученый и мыслитель Древней Греции, работал и писал в области всех наук, известных античному миру. Автор "Органона", "Физики", "Метафизики", "Этики", "Политики" и других произведений.
      А с т а р т а  - семитическое божество, богиня любви и плодородия в Финикии.
      А у т о д а ф е  (португ. - акт веры) - в средние века в Испании торжественное объявление приговора инквизиционного суда, сопровождающееся большей частью сожжением осужденных.
      Б а с у т у, б а ч о н ы, з у л у  - негритянские племена Южно-Африканской Республики.
      Б р у д е р б о н д  - тайная организация в Южно-Африканской Республике. Осуществляет практическое управление страной.
      В а с и л и й  В а л е н т и н. Под этим именем выступал немецкий монах XV или XVI века. С его авторством ряда алхимических книг нет полной ясности. Наиболее известны его сочинения: "Триумфальная колесница антимония", "Трактат о естественных и сверхъестественных предметах" (также о первой тинктуре, корне и духе металлов и минералов), "О тайной философии" и пр. В произведениях Василия Валентина описаны окислы сурьмы, треххлористая сурьма, минеральный кермес (трехсернистая сурьма с примесями).
      Г а р у с п и ц и и  (др. рим.) - гадание на внутренностях жертвенных животных.
      Г е б е р  - настоящее имя Джабир ибн Хайан - арабский ученый, под именем которого до нас дошли различные сочинения, одни на арабском, другие на латинском языках. Круг его интересов огромен: Джабир, если верить его авторству, работал в области алхимии, медицины, астрономии, математики, оптики, философии, военного дела. Работы Джабира по алхимии приходятся на период правления Харун-ар-Рашида (786 - 809) и посвящены превращениям серы и ртути.
      Г е к а т а  - древнегреческая богиня, дочь титана Персеса и Астерии. Геката дает мудрость на народных собраниях, на суде, счастье и победу в войне и охоте. Отождествлялась с Артемидой как богиня луны, считалась покровительницей колдунов, колдуний, которые получали от нее свою силу. Геката обычно изображалась в виде трех женщин, обращенных спинами друг к другу, с факелами, мечами, змеями и прочими атрибутами власти и магических сил в руках. Наибольшим почитанием Геката пользовалась в Малой Азии, Фракии, Фессалии.
      Г е н р и х  II  (1519 - 1559) - король Франции, сын Франциска I. Успешно воевал на Востоке и в Италии (отнял у англичан Булонь и Кале, а у Германской империи - Мец, Туль и Верден). Преследовал кальвинистов.
      Г е н р и х  IV  (1553 - 1610) - король Франции с 1594 года. Его вступление на престол завершило эпоху гугенотских войн. Царствование Генриха IV - эпоха расцвета королевского абсолютизма и экономического подъема страны. Был убит католическим фанатиком Равальяком.
      Г е р м е с  Т р и с м е г и с т  - мифический основатель алхимии, отождествлявшийся с древнеегипетскими богами Тотом (богом мудрости), Пта (покровителем искусств и ремесел) и др. Эпитет "трижды величайший" объясняют по-разному. В одной редакции это превосходная степень от слова "величайший", в другой - его связывают с тем, что Гермес объединил в своем лице религию, медицину и астрономию. Гермесу Трисмегисту приписывали многочисленные сочинения по магии, астрологии и алхимии, в том числе и знаменитую "Изумрудную таблицу".
      Г и б е л л и н ы  - в Италии XII - XIV веков приверженцы императоров Священной Римской империи, в основном представители городской знати (из дворян), боролись против сторонников римских пап гвельфов.
      Г и к с о с ы, г и к с ы  - кочевники-семиты, завоевавшие Египет в 1800 году до н. э. Изгнаны после 250-летнего владычества, в 1550 году.
      Г о л г о ф а  (от арамейского "гулгулта" - череп) - место близ Иерусалима, где свершались казни и где по евангельской легенде был распят Христос.
      Д и о н и с и й  А р е о п а г и т  - афинский епископ I в. н. э. Ему приписывалось собрание четырех трактатов: "О божественных именах", "О церковной иерархии", "О небесной иерархии", "Таинственное богословие". Последующая наука дезавуировала авторство Дионисия. Ареопагитики являются сводом, системой христианского учения.
      Д у р г а, П а р - В а т и, К а л и, а также  А д и ш а к т и, М а х а Ш а к т и, Д ж а г а д а м б а  и др. - различные имена богини-матери, супруги Шивы, которая считалась источником всякой силы в Древней Индии. Ей приносили в жертву животных и даже людей.
      Ж а н  д е  Л а с н и о р о  - средневековый алхимик, автор "Tractatus aureus de lapide philosophico".
      З о р о а с т р, З а р а т у ш т р а  - пророк древних народов гвербов, или парсов. Ему принадлежит философский трактат "Зенд-Авеста", священная книга, положения которой легли в основу религиозного течения - парсизма. Последнее распространено в Индии и Иране.
      З о с и м а  П а н о п о л и т а н о  (III - IV вв.) - греческий ученый, считающийся основателем алхимии. Автор многочисленных трудов мистико-аллегорического характера.
      И з и д а, И с и д а  - древнеегипетская богиня Нила, земледелия и Луны.
      И е з у и т ы  (общество Иисуса) - католический монашеский орден; основан в 1534 году Игнатием Лойолой, утвержден в 1540 году папой римским Павлом III. Главные задачи ордена: борьба за сохранение в "чистоте" католического учения и его повсеместное распространение, борьба за укрепление неограниченной власти папы. Мораль иезуитов: все средства хороши для достижения цели. Орден возглавляется пожизненно избираемым генералом, живущим в Риме. В 1773 году орден был закрыт, но затем в 1814 году восстановлен в Западной Европе.
      К а б а л а, к а б а л и с т и к а  (от древнееврейского - предание) религиозное мистическое объяснение явлений действительности путем символического истолкования текстов священного писания, придания магического смысла словам и числам.
      К а д у ц е й  - жезл Гермеса, трость, верхушку которой обвивают две змеи (уреи), обращенные друг к другу головами. Чаще всего кадуцей служил жезлом глашатая, то есть символом мирных отношений. Впоследствии стал символом торговых людей.
      К а р м а  - одна из главных концепций индуистской религии. В этом понятии заключено представление о вечной душе, которая переходит из тела в тело, и характер ее перевоплощения никоим образом не зависит от физического наследования, но целиком определяется поступками, которые она, будучи воплощенной, совершала в прежнем рождении. Эти поступки и их последствия (хорошие и дурные) получили название "карма" (дело, действие, плод действий).
      К а ф р  - презрительное наименование, данное англичанами и бурами юго-восточным африканским народам, говорящим на языках банту.
      К н и г и  Е ц и р а  и  З е х е р  - древние кабалистические сочинения, содержащие религиозные предания, легенды, суеверия. Отличаются туманным, мистическим характером изложения.
      К о н г р е г а ц и я  - религиозные организации католической церкви, более гибкие, чем монашеские ордена. Она включает в свой состав не только духовенство, но и мирян. Конгрегации учреждены в XVI веке после Триденитского собора.
      К о с т ю м  А р л е к и н а  - в итальянской комедии дель арте этот костюм состоял из шелковых разноцветных треугольников и черной маски.
      Л а р в ы  - по религиозным верованиям древних римлян, души умерших злых людей.
      Л е в  и б н  Б е ц а л е л ь  - алхимик, живший в Праге в XVI веке. По преданию создатель легендарного Голема.
      Л и г и с т ы  - сторонники союза французских католиков "лиги" против кальвинистов и гугенотов. Лига основана в 1576 году герцогом Гизом. Она имела явной целью защиту католицизма, а тайной - низвержение короля Генриха III и возведение на трон представителя из династии Гизов.
      М а н д р а г о р а  - род многолетних растений семейства пасленовых. Содержит алкалоиды - гиосциамин, скопаламин. В древности корням мандрагоры приписывалась особая целебная сила.
      М а с о н с т в о  (от франц. franc mason - вольный каменщик) религиозное мистическое движение, возникшее в странах Европы в XVIII веке. Масонство призывало к "нравственному самосовершенствованию людей", объединению их в "лоне братской любви". Основными деятелями масонских лож были дворяне и буржуазная верхушка общества.
      М и с т  - посвященный в таинства.
      М о л о х, Б е л ь ф о г о р, А с т а р о т  - боги древних вавилонян.
      Н и к о л а й  К у з а н с к и й  - средневековый ученый и философ, еще до Коперника делал отдельные высказывания в пользу гелиоцентрической системы, но подлинным творцом ее является Коперник, который разработал и обосновал гелиоцентризм математически.