Отец полулег в кресло и задумчиво смотрел на сына.
      - Ведь это же осуществление самых смелых мечтаний! - возбужденно говорил Сергей. - Возможен ли сейчас брак без любви, без полного взаимного проникновения человеческих чувств, без совершеняого взаимопонимания? Нет, невозможен. Возможно ли сейчас то моральное одиночество, на которое физически обречен каждый человек? Нет, ибо в своих соседях он находит не только слова, но и непосредственные чувства, которыми он может жить так же, как живет своими собственными. Люди стали неизмеримо богаче, масштаб их чувств возрос от единицы - я, до пятимиллиардного человечества - мы. Покончено с извечной тоской, с лозунгом "каждый умирает в одиночку". Люди стали братьями физически, материально, ощутимо.
      Сергей осекся. Он был в страшном возбуждении. Отец внимательно смотрел на него, словно видел впервые.
      - Успокойся, - негромко сказал он. - Такие дела нужно обсуждать с ясной головой.
      Сергей ухмыльнулся. Отец прошелся по комнате.
      - Ваша биотоза, или Душа Мира, как вы ее называете, сказал он, - с чем я в корне не согласен, ибо душой мира может быть только общность людей, занятых разрешением великой и благородной задачи, есть, попросту говоря, биологический автомат сложной конструкции. Этот автомат воспрининимает все имеющиеся у человечества знания, чувства, мысли и как-то их там перерабатывает. Он обладает материальной и логической автономией, что позволяет ему с помощью излучения корректировать деятельность отдельных людей и целых сообществ. Таким образом, люди нежданно-негаданно получили этакого контролера, который вмешивается в их личные, глубоко индивидуальные планы, контролирует их эмоции и мышление. Мало того, оказывается, она, ваша Душа Мира, подвержена своим, присущим только ей, особенностям развития. Она быстро эволюционирует. Очень быстро. Пойми меня правильно, я уже сейчас согласен с теми, кто считает биотозу гениальным изобретением. Это величайшее достижение современной науки. Но оно стихийно. Оно неуправляемо. В этом его вред. Атомная энергия тоже была великим достижением своего времени. Но она могла принести людям и смерть, ужасную смерть. Тогда она являлась стихийной, неуправляемой силой.
      Наше общество отличается тем, что мы строим его сознательно. Мы управляем нашим будущим. Мы создаем его своими руками, и нам не нужна корректировка автомата, хотя бы и такого умного и сложного, как ваша Душа Мира!
      - Но почему? - воскликнул Сергей. - Д. М. обобщает опыт четырех миллиардов людей! В ней заложены великие моральные принципы. Неужели она глупее и хуже какого-нибудь отдельного человека? Почему ты думаешь, что...
      Он замолчал.
      - Договаривай, - сказал отец. - Я понял твою мысль. У власти должен стоять человек. Только человек, а не сверхмощная кибернетическая машина или ваша биотоза. Ибо только человек может понять свой народ, его нужды и надежды. Правительство меняется, народ остается. Но всегда у власти будут стоять люди с теплой человеческой душой, с красной кровью, с верой в сердце, со всеми их недостатками и достоинствами.
      Они помолчали.
      - Ваше изобретение надо использовать, - продолжал отец. В нем много полезного и нужного людям. Но, до тех пор пока это вещь в себе, она вредна. Недаром все наши силы, силы наших предков и детей вложены в то, чтобы будущее сделать управляемым. Оно неизвестно и многозначно. Очень трудно просмотреть что-либо достоверное сквозь темную завесу времени. Нужно отдать жизнь за то, чтобы оно было таким, каким его видели герои прошлого. А вы развязываете мешок с чертом, и он садится нам на шею! В определенном отношении вы преступники. Вас извиняет только неожиданность, которая присуща любой научной работе. Но вы породили чудовище. Вам же надлежит отыскать противоядие. Не исключено, что вам придется уничтожить свою Душу Мира и начать создавать что-то новое...
      - Нет! - крикнул Сергей. - Ни за что!
      Отец подошел к нему и взял его за руку.
      - Ты вот только что говорил с большим подъемом о прекрасном воздействии "эффекта взаимонаводки" на людей, на человеческое общество и т. д. А Ермолов в своем выступлении доказывает совсем обратное. Десятки тысяч семей оказались разбитыми из-за "эффекта дубль-ве". Люди, ранее любившие и уважавшие друг друга, не могут находиться рядом. Ермолов утверждает, что поскольку общение между людьми идет алогичным путем, исчезает возможность сознательного контроля над поступками. Люди потеряли уверенность в себе, в своих действиях и реакциях. В жизни появилось слишком много неожиданного. Все это сказывается на производительности труда, общей дисциплине и моральной атмосфере нашего общества. Возьми хотя бы это псевдовоскрешение! Ведь оно всех вышибает из седла. Невероятная путаница и хаос. Зачем нам нужны эти призраки?
      - Что вы все прицепились к призракам? - закричал Сергей. - Чего вы боитесь? Они же никому ничем не угрожают, не говоря уже о том, что они со временем деэволюционируют и исчезнут!
      - Моральная атмосфера общества, в котором мы живем, сказал отец, - не позволяет...
      Его перебил щелчок видеофона в передней. Сергей вышел в коридор и увидел на экране лицо Ермолова.
      - Приезжай немедленно в институт, - сказал главнаучрук. Глаза его были суровыми и далекими.
      Из кабинета Ермолова Арефьев выбежал, не дослушав его объяснений. Он бросился на третий этаж.
      Сергей взбежал по ступенькам и, оттолкнув дежурного, широко распахнул дверь в сто восьмую комнату. Он уловил какой-то миг, когда комната была совсем пуста. Это было совсем коротенькое мгновение, но оно казалось бесконечным. Излучатель не работал. Из него был вынут центральный кристалл. Пыль серой кожей одевала столы. Из щели в шкафу высунулся лист бумаги и мелко дрожал под порывом воздуха, ворвавшегося с Сергеем.
      А потом он увидел Ружену. Она, узнав его, тихо улыбнулась. Она будто только что отключила свои приборы и собиралась идти домой.
      Девушка провела руками по голове. Волосы рассыпались по ее плечам. В комнате было сумрачно, рассеянный вечерний свет слабо освещал предметы, а Ружена сверкала, озаренная дневным солнечным светом. "Еще один парадокс, - машинально подумал Сергей. - Оказывается, в этой Душе Мира время не работает синхронно с изображением".
      Он долго сидел, обхватив руками колени. Потом поднял страшные воспаленные глаза. Ермолов, включивший видеофон, увидел пустую комнату, посреди которой чернела фигура Арефьева.
      - Я хочу обнять тебя, - сказал юноша хрипло. Комната молчала.
      - Я хочу обнять тебя, - повторил Сергей. Ермолов вздохнул и отключил экран. Когда Ермолов вновь включил видеофон, в сто восьмой никого не было.
      Потрясенный, ослепленный Сергей шагал по вечерним улицам Москвы.
      ...В небе распластался огромный зеленый дракон с распоротым брюхом. Покрытые слизью кишки спускались на землю, обвивая шеи прохожих. Люди корчились в конвульсиях, хватая ртом воздух, насыщенный ядовитыми испарениями. Почва морщилась и собиралась в складки, как кожа гиппопотама. Города исчезали, словно пылинки, сдуваемые ветром. Земной шар вспыхнул и сгорел. От него осталось большое багряное облако. Кто-то большой осторожно взял огнедышащий клубок и опустил на дно стакана, наполненного холодной чистой влагой.
      Когда тепло превратилось в грязь, его выплеснули во вселенную. Закружившись бесконечными спиралями, серый комок материи унесся в будущее...
      Сергей ничего не замечал вокруг себя. Он машинально отмеривал шаги по пустеющим мостовым Москвы.
      ГЛАВА VIII
      День был жемчужным. Солнце пробивалось сквозь туманную дымку. Лениво били фонтаны. Огненные канны подернулись черным налетом. Подстриженная трава газонов пожухла и побелела. Лишь в густой тени платанов она казалась сочной и свежей. В стеклянных стенах огромного, несколько старомодного здания замер призрачный сизый город.
      Эрик сидел на белой садовой скамейке и, щурясь от тяжелого рассеянного света, задумчиво чертил прутиком по влажному золотистому песку. В числе других экспертов специальной комиссии ООН, собравшихся на этом конгрессе в Москве, Эрик должен был вынести приговор Душе Мира.
      Документация, связанная с деятельностью биотозы, уже заполнила две комнаты. Полки архивов прогибались под тяжестью канцелярских папок. Каждые полчаса почтовые автоматы доставляли тюки писем, посылок, телеграмм. Вычислительный центр едва успевал обрабатывать всю эту обильную информацию. Машины работали днем и ночью, без перерыва, отыскивая итоговый алгоритм общественного мнения.
      "С одной стороны, холодные, спокойные и беспристрастные машины, - подумал Эрик, - с другой - горячие, пристрастные, взволнованные люди!" Он вспомнил, какое впечатление произвел на членов комиссии доклад биоморфолога Брастрема. Швед выступил в первый же день заседаний. Говорил он тихо, спокойно, но как-то уж очень весомо и убедительно. Время от времени он включал эпитрон и иллюстрировал свою мысль графиками, диаграммами, всевозможными таблицами и сводками.
      - Известно, - говорил швед, - что содержание углерода в живых организмах варьируется от 0,1 до 26 процентов живого веса. Так, ряска содержит 2,5 процента углерода, колокольчик - 10,2, лишайник "Кладония" - 21,8, пресноводная улитка 1,70, речной рак - 7,49, пчела - 12,30, мышь - 10,77, кошка - 20,56 и т. д. Содержание углерода может значительно изменяться в пределах одного вида в зависимости от пола, стадии развития и др. Так, личинка бабочки капустницы содержит 7,79 процента, куколка уже 9,41, а взрослая форма - 19,40. Для растений основным источником углерода является углекислый газ воздуха, животные же получают углерод главным образом за счет пищи - всевозможные белки, жиры, углеводы.
      Обратимся теперь к биотозе. На сегодняшний день ее живой вес составляет свыше ста миллионов тонн. Откуда же взялось необходимое для создания такой массы биополимера количество углерода? К сожалению, мы не знаем, какое место занимает углерод в составе биотозы. Но если содержание углерода в водоросли Opaliinariaos medium, которое, как известно, составляет около десяти процентов, не изменилось в процессе мутаций, то мы получим чудовищную цифру: десять миллионов тонн углерода отняла биотоза у атмосферы. В пересчете на углекислый газ это составляет свыше сорока миллионов тонн.
      Посмотрим, какие это будет иметь последствия.
      Прежде всего изменится климат. Как известно, углекислота атмосферы задерживает тепловые лучи, создавая тем самым тепличный эффект. Обедненная атмосфера вызовет снижение среднегодовой температуры Земли. Растениям придется перейти на голодный паек, что неизбежно скажется на урожаях. Одним словом, на Земле биотоза серьезно нарушает углекислотное равновесие и может повлечь за собой серьезные последствия.
      Когда швед кончил, многие члены комиссии потребовали немедленного уничтожения биотозы.
      Эрик понимал, что они пришли сюда уже с готовым решением, а Брастрем лишь укрепил его. Даже Эрик был смущен сухой и прямолинейной логикой шведа, хотя и видел, что тот преувеличивает.
      Выступил советский климатолог Поляницын.
      - Уважаемый председатель, уважаемые члены комиссии, товарищи, господа, - сказал Поляницын, - мне бы хотелось несколько дополнить содержательное выступление шведского коллеги. Насколько мне известно, в атмосфере содержится две тысячи триста миллиардов тонн углекислоты. Поэтому весь углекислый газ, который отняла у атмосферы биотоза, едва составит одну тысячную долю процента ее первоначального запаса. Такая ничтожная убыль никак не отзовется на углекислотном равновесии, мы даже не сможем ее зарегистрировать. Одно это сводит на нет все опасения коллеги Брастрема. Но с вашего позволения я несколько продолжу свою мысль.
      В настоящее время при одном только сжигании горючего в атмосферу выбрасывается шесть миллиардов тонн углекислоты. Этого вполне достаточно для создания еще ста пятидесяти таких Душ Мира. (Смех.) Кроме того, два миллиарда тонн поставляет сельское хозяйство. Вот вам еще полсотни биотоз, (Смех.) Достаточно одного лишь извержения такого вулкана, как Котопахи, чтобы восполнить отнятую биотозой углекислоту атмосферы. Никаких климатических, термодинамических, физико-химических и биологических потрясений Душа Мира не вызовет. Вопрос ее существования - это прежде всего моральный вопрос. Так давайте и решать его как моральный, этический вопрос, не отклоняясь в сторону. Благодарю за внимание.
      - Комплекс проблем, которые поставила перед нами так называемая Душа Мира, - сказал польский социолог Данишевский, - вырастает в идею биологического коллективизма. От этой идеи не так-то просто отмахнуться, ее нельзя отрицать огульно. Только вскрыв источник развития, диалектическое единство позитивных и негативных аспектов, мы можем либо принять, либо отвергнуть ее, а тем самым и решить судьбу Души Мира. Растущее в человеческом обществе чувство коллективизма с одной стороны вызывает стремление к полному взаимопониманию, с другой - порождает неизбежную противоположность: желание сохранить индивидуальность. Эти же тенденции мы наблюдаем и во взаимоотношениях человеческого общества с Душой Мира. Я не ошибусь, если скажу, что требование уничтожить биотозу на девяносто процентов вызвано теми психологическими эффектами, которые она принесла своим появлением. Но ведь это только одна сторона проблемы! Биотоза же раскрыла нам и другую сторону, показав новые пути общения, продемонстрировав новые аспекты творческого единства людей.
      Недавно в Варшаве в один и тот же день были зарегистрированы три авторские заявки на новый способ метеоритной защиты планетолетов. Все три заявки совпадают между собой до мелочей. Как показала проверка, авторы заявок даже не подозревали о существовании друг друга. Это не случайное явление. Биополе, наведенное тремя работающими в одном направлении мозгами, отраженное и преломленное в спонтанных излучениях биотозы, объединило на какой-то момент изобретателей. Я не уверен, что каждый из них в отдельности смог бы найти нужное решение. А каких высот достигла теперь медицинская диагностика! И этим мы тоже обязаны Душе Мира. Вернее, прежде всего врачам, которые вместо опроса пациента самоотверженно погружаются в мир его ощущений. Душа Мира вызвала к жизни синтетическое искусство. Это ей мы обязаны нашим восхищением шедеврами современного творчества поэтов и музыкантов, музыкантов и художников, художников и ученых.
      Как видите, проблема не так уж проста. Конечно, мы можем уничтожить биотозу. Но нам никогда не удастся забыть о том, что она существовала. Никакое искусственное забвение и замалчивание здесь не помогут. Человечество рано или поздно вернется к биотозе. Конечно, на ином уровне исследований, чем сейчас, но вернечся. Не разумнее ли будет поэтому вообще снять с повестки роковой вопрос: быть или не быть? Давайте попытаемся оградить себя от вредных влияний биотозы, но сохраним все то ценное, что она с собой принесла. (Всеобщие аплодисменты.)
      - Душа Мира - это знамение господне, - сказал фра Кариолли, представитель Папской академии. - Люди, руководимые провидением, принесли нам чудо. Душа Мира зовет заблудившихся под сень святой матери римско-католической церкви. Храмы полны молящихся. Те же, кто в греховной гордыне поднимают меч на цветок господень, внемлют гласу сатаны. Не человеческим рукам сокрушить Душу Мира. Господь предупредил дерзких, лишил их памяти и рассудка. Так будет со всяким, кто посягнет на промысел божий. Еще в греховном Вавилоне... (Председательствующий призвал фра Кариолли говорить по существу.)
      - Я далек от религии, - начал свое выступление профессор права Саламанкского университета Ортегос, - но я хотел бы получить объяснение многим странным явлениям, которые имели место в последний период. Эти явления опрокидывают наши понятия о причинности. Не буду голословным. Я зачитаю один полицейский протокол.
      "17 апреля с. г. в 9 часов 30 минут в полицию явился сеньор Карада, директор ссудной кассы № 17 банкирского дома Лопец, и показал, что прошедшей ночью проснулся в странном беспокойстве. Одевшись и выйдя в коридор, он заметил под дверью комнаты, в которой находился сейф, полоску света. Карада хотел було вернуться в комнату, чтобы взять револьвер, который всегда лежал у него под подушкой, как дверь раскрылась. Карада, прижавшись в темный угол, увидел высокого усатого человека с глубоким шрамом на лбу. Человек держал в одной руке фонарик, а другой запихивал за пазуху пачку банкнотов. Когда вор прошел мимо Карады, тот бросился в комнату, схватил револьвер и быстро вернулся в коридор. Там никого не было. Дверь комнаты была заперта. Карада открыл ее и бросился к сейфу. Набрав одному ему известный шифр, он отворил сейф и с удивлением обнаружил, что все деньги на месте.
      Сеньор Карада допускал возможность галлюцинации, вместе с тем убедительно просил на ближайшую ночь выделить для охраны сейфа караул. Карада мотивировал свою просьбу тем, что в сейфе в настоящее время находится крупная сумма, которая до ее сдачи в банк нуждается в усиленной охране. Учитывая вышеизложенное, в дом сеньора Карады были направлены два карабинера. В ближайшую же ночь они задержали при попытке взломать сейф высокого мужчину средних лет (брюнет, цвет глаз желто-зеленый, нос прямой, особые приметы - глубокий шрам на лбу). Задержанный оказался неким Хозе Капаско, ранее привлекавшимся к суду за торговлю героином. На вопрос, посещал ли он дом сеньора Карады прошлой ночью, Капаско ответил отрицательно и привел веские доказательства своего алиби. На вопрос, бывал ли он вообще когда-нибудь в этом доме, Капаско ответил утвердительно. У задержанного были обнаружены электрический фонарь фирмы "Уарлоу", инструменты для вскрытия сейфов и нож-наваха".
      Я бы мог, - сказал Ортегос в конце своего выступления,-привести еще ряд подобных примеров нарушения причинно-следственных связей. Очевидно, Душа Мира, читая преступные мысли, предупреждает заинтересованных лиц об опасности.
      - Ерунда! - стукнул ладонью по столу доктор физики Лиональ Зото. - Хозе Капаско тщательно обдумывал предстоящую операцию. Отраженная биотозой телепатема совершенно случайно попала в мозг заинтересованного лица. Сотням людей, я в этом уверен, снился в ночь с шестнадцатого на семнадцатое сон, что какой-то бродяга запихивает за пазуху пачку банкнот, но лишь сеньора Карада этот сон заставил вскочить с постели и, обливаясь холодным потом, выглянуть в коридор. (Смех.) Биотоза делает тайное явным и заставляет людей держаться друг от друга на почтительном расстоянии. Незачем обожествлять физико-химические процессы и курить мистический фимиам вокруг случайных флуктуации субквантового поля" Биотоза предсказывает будущее! Душа Мира - вещая Сивилла! Какая чепуха! Биотоза предсказывает то, что сознательно или бессознательно ей открыли люди. Я знаю, что много разговоров ведется о предсказаниях биотозой будущего. Якобы оно проецировалось на каких-то особо одаренных людей. Я бы назвал их просто психопатами. Я не верю в такие предсказания. Но даже если они имели место, то конструкции будущего, возникающие в процессе экстрасенсорной деятельности биотозы, суть неверная экстраполяция настоящего. У Души Мира нет души. Она не мыслит, как не мыслит электронно-счетная машина. Деятельность биотозы вызывает смуту в психике отдельных людей, она мешает нормальной жизни общества. Поэтому необходимо раз и навсегда уничтожить эту пресловутую Душу Мира. И уверяю вас, господа, ничего мы от этого не потеряем. Решительно ничего! Меньше будет на земле истеричек - и только. (Смех, аплодисменты.)
      Эрика не покидало ощущение, что, несмотря на всю эту горячую полемику, судьба биотозы предрешена. Прокурор требует высшей меры. защитник настаивает на оправдании, судьи склоняются то в ту, то в другую сторону. И все знают, что подсудимый будет осужден.
      - Леди и джентльмены, - сказал престарелый английский философ Горальд Уэбст. - Если позволите, я зачитаю вам один отрывок.
      "Я проснулся в 1.00 и примерно до пяти непрерывно был с доктором Оппенгеймером. Конечно, он чувствовал себя напряженно, хотя его ум работал со свойственной ему необычайной ясностью. Я попытался скрыть от него явную озабоченность его помощников неопределенностью метеорологических условий. К 3.30 мы решили, что нам, может быть, удастся произвести взрыв в 5.30. К 4.00 дождь прекратился, но все небо было покрыто густыми тучами. С течением времени наше решение становилось все тверже.
      За две минуты до установленного по расписанию момента взрыва все легли лицом вниз, ногами к месту взрыва.
      ...По радио стали объявлять, сколько времени осталось до взрыва, это делалось для другой группы наблюдавших испытание и участвующих в нем. Напряжение быстро возрастало по мере приближения назначенного момента и перехода от минут к секундам. Каждый в этом помещении знал об ужасных скрытых возможностях, которые, как они думали, не были исключены. Ученые чувствовали, что их вычисления должны быть правильны и что бомба должна взорваться, но в душе у каждого была немалая доля сомнения.
      Оппенгеймер почти не дышал. Он держался за столб, чтобы сохранить равновесие. Последние несколько секунд он пристально смотрел .перед собой и затем, когда человек, объявлявший время, закричал "Время!" и все осветилось колоссальной вспышкой света, за которой вскоре раздался низкий раскатистый рев взрыва, напряжение на его лице сменилось выражением огромного облегчения. Некоторые из наблюдателей, стоявших сзади убежища, были сбиты с ног воздушной волной.
      Напряжение в комнате разрядилось, и все начали поздравлять друг друга. Каждый чувствовал: "Вот оно!"
      В убежище царило чувство, что все имевшие отношение к рождению этой новой силы, посвятят свою жизнь тому, чтобы она всегда использовалась во благо и никогда - во зло".
      - И менее чем через год эта безмерная и грозная сила была использована во зло, - старый худенький лорд задрал вверх подбородок, отчего жилы на сморщенной шее резко обозначились. Он был похож на древнюю и мудрую рептилию. Он замолчал, медленно обвел глазами зал.
      - Можно ли остановить бешено вращающийся маховик? - тихо спросил престарелый философ. - История - это маховик, это спиральная галактика с крутыми ветвями витков. Биотоза пришла "по воле случая в наш мир. Но случайность - это проявление необходимости. Взорвав биотозу, мы не избавимся от нее, как не избавились от водородных бомб, перестав их испытывать. То, что приходит в мир, не уходит из него, прежде чем исчерпает себя до конца. И биотозе тоже еще суждено претерпеть свою мучительную эволюцию.
      Я только что ознакомил вас с историческим документом. То было грозное время, когда человечество стояло на грани катастрофы. Но разве могло бы оно в тот момент повернуть назад и вычеркнуть из памяти годы напряженного труда и поисков? Потомки выживших и переживших пикадон * хранят память о небе, превратившемся в кратер, о людях, улетевших со светом и превратившихся в тени. Люди не ответственны
      * Весь комплекс последствий взрыва атомной бомбы. (Япон.).
      за прошлое, но, живя в настоящем, они творят будущее. Какое бы решение вы ни вынесли, помните, что творите будущее своих детей.
      В наступившей тишине можно было уловить, как поют электронные машины. По их панелям перебегали разноцветные огоньки, группировались в созвездия, рассыпались, творя торопливую и бесстрастную игру.
      Выступление Эрика было, пожалуй, самым коротким:
      - Мы не имеем права сейчас физически уничтожить биотозу, потому что никто не может предсказать последствий такого акта. Мы связаны с Душой Мира обратной связью, и гибель биотозы может вызвать серьезное психическое потрясение всего человечества. Поэтому путь к ликвидации нежелательного влияния биотозы проходит через длительное исследование свойств и характера развития этого биологического образования.
      ...Эрик взглянул на часы. Перерыв кончился. Пора было возвращаться в зал. Он встал и, прихрамывая, зашагал к подъезду.
      ГЛАВА IX
      Эрик устал. Устал от советов, заседаний, совещаний, пресс-конференций.
      Надоела лающая, воркующая, шелестящая речь иностранцев, осточертела большая дионная люстра во Дворце науки. Ее методичное покачивание нагоняло на Эрика центробежную дремоту: все вокруг раскручивалось быстрей и быстрей, пока не уносилось прочь, и Эрик оставался один в пустом темном зале. В такие минуты только гулкий бас Ермолова мог извлечь его из сонного оцепенения.
      И все же они приняли, наконец, решение. Пожалуй, они сделали все, что могли. Но именно это, по мнению Эрика, было плохо. Они изложили свое решение на трех печатных листах и постарались ничего не упустить. Главный вывод был: отыскать путь к ликвидации биотозы. Правда, делать это рекомендовалось лишь после предварительного исследования свойств и особенностей удивительного полимера, но так или иначе биотоза была признана объективно вредной. В специальную международную комиссию вошло около тысячи биологов, химиков, физиков, философов. Эта армия с трудом понимавших друг друга людей должна была подробно изучить биотозу и все возможные социальные, экономические и психические аспекты ее существования.
      Эрик только головой покачал, когда впервые увидел комиссию в полном составе. Зал был наполнен старыми и молодыми, лысыми и кудрявыми, черными, белыми и коричневыми людьми. "Большому кораблю - большое плаванье, - подумал Эрик, правда, тихим ходом..." Эта мысль не выходила у него из головы во время затянувшихся выступлений по различным мелким организационным вопросам. Когда очередь говорить дошла до него, Эрик сказал:
      - Мы потеряли слишком много времени на оценку ситуации. Боюсь, что это необратимо. Биотоза развивается, и темпы ее развития не имеют прецедента. Она растет, увеличивается в объеме, совершенствуется. Процесс ее развития не прекращается ни на минуту. Статистические данные показывают, что расстояние, на котором реализуются ЭВН, уменьшается, а сила ЭВН возрастает. Это значит, что излучатель, в данном случае биотоза, все точнее и сильнее возвращает сигналы, полученные от людей. Развитие биотозы, как показал опыт, идет скачками. Каков будет следующий скачок, трудно представить, он может быть самым неожиданным. Поэтому мы должны постараться возможно быстрее провести намеченные исследования. Мы должны либо найти способ изолировать биотозу, либо применить обычные... средства ликвидации.
      Речь Эрика, казалось, произвела определенное впечатление. Но затем последовало тридцать выступлений, в которых поддерживалось его предложение ускорить исследование, и он решил сбежать от этой говорильни.
      Он жил возле бассейна. Из распахнутого окна была видна тонкая пленка, натянутая на алюминиевые штоки. Сквозь нее просвечивали зеленая морская вода, белые камни искусственного пляжа, загорелые тела купающихся. По утрам Эрик усаживался на подоконник и усиленно тер электромассажной щеткой свое распухшее колено. Кожа на сгибе ноги отливала багряным румянцем. Видеофон был давно отключен от сети, и можно было не торопясь предаться приятной операции массажа. Ласково-успокаивающе пофыркивал моторчик: "Дж-дж-дж..." На уровне окна пролетали пестрые автолеты, за их стеклами мелькали веселые загорелые лица. Мальчишка внизу бросил камешек в открытое окно первого этажа и прятался теперь в чахлом скверике от гнева полной раскрасневшейся женщины.
      Жизнь шла обычной чередой. Казалось, что никто и не думает о биотозе. Даже он последнее время думал о ней реже. Биотоза стала чужой, она была раздета, и ее наготу созерцали тысячи посторонних глаз. Не то чтобы Эрик был тщеславен и ревнив, но почему-то ему было неприятно думать о биотозе. Словно биополимер в чем-то не оправдал возложенных на него надежд, провалился на каком-то очень ответственном экзамене.
      Иногда Эрик заходил к отцу Сергея. После исчезновения сына Арефьев-старший не очень изменился, только немного потускнел. Они молчали, пили кофе, курили. Иногда Эрик рассказывал о работе комиссии, о биотозе. Арефьев-старший курил трубку, покачивал головой, и было непонятно, согласен ли он с тем, что говорит Эрик, или, наоборот, осуждает.
      Эрика вызвал к себе Ермолов.
      - Комиссия готова к вылету в Хокай-Рох, - сказал он.
      Эрик кивнул.
      - Вы поедете с первой партией.
      - Хорошо.
      В радостном настроении он вернулся домой. От тоскливых состояний и раздумий не осталось и следа. Он приехал в аэропорт рано. День был холодным и серым. Пластиковые плащи членов комиссии отливали серебром и чернью. Но настроение у Эрика было отличное. Резкий сырой воздух казался ему бодрящим напитком, спутники - милыми славными ребятами.
      Ермолов, провожавший и напутствовавший ученых, нахмурился, заметив возбуждение Эрика, и сказал:
      - Только не зарываться. Не будьте легкомысленны.
      Распрощались они сердечно. Автолеты поднялись в воздух...
      Хокай-Рох напоминал укрепленный район времен последней мировой войны. Эрик громко расхохотался, когда увидел окруживший биотозу глубокий бетонированный ров, проволочные заграждения, радарные установки, походившие на аэропланы первых лет авиации.
      - У вас специализированное воображение, - сказал он коменданту этого лагеря Хохрину. - Неужели вы думаете, что биотоза может куда-нибудь сбежать?
      - Чтобы предотвратить возможную агрессию... - пролепетал смущенный толстячок.
      Он был когда-то директором одного крупного зоопарка. Для Эрика навсегда осталось тайной, как такому человеку поручили организацию обеспечения первых научных исследований биотозы. Возможно, у кого-то деятельность биотозы ассоциировалась с поведением диких медведей. Но нельзя же основывать административную деятельность на таких шатких логических связях!
      Первая партия исследователей состояла из ста двадцати ученых. Из них человек пятнадцать Эрик знал по имени, человек двадцать - в лицо, с остальными был не знаком и никогда ничего о них не слышал. Но его знали все, и это до некоторой степени облегчило положение.
      - Где все они разместятся? - спросил он у Заозерского, молодого известного биохимика, назначенного руководителем первой партии.
      - О, не беспокойся! Все подготовлено. Смотри, - он указал на строения, разместившиеся у подножья биотозы. Эрик не узнал биостанции, на которой они с Сергеем пережили столько волнующих минут. Здание было достроено и ввысь и вширь. Теперь это был целый институт. Во дворе громоздилось множество легких построек, увенчанных антеннами и трубами вентиляционных установок. Заглянув в окно такого строения, Эрик обнаружил там лаборанток в белых халатах, микроскопы и рентгеноаппараты. Эмалированные и хромированные доспехи науки салютовали своему полководцу. Эрик с осуждением поджал губы, но ничего не сказал.