Зал, в котором очутился Холройд, был облицован серым камнем. Здесь не было никакой мебели. Пол, стены… потолок… повсюду серые полированные плиты. Казалось, что этот зал существовал бесконечно долго. Время не властвовало над этими серыми плитами. Они могли ждать бога сколько угодно.
      Трон был слева. Он сиял. Свет был таким ярким, что глазам было больно смотреть. Мистическое сооружение имело необычные формы. Мерцающие струи кристаллического света сплетались в таинственный узор. Опаловые тона были забрызганы янтарными блестками. Контуры цвета киновари прерывались пятнами бледной охры. В центре этой сложной конструкции, как драгоценный камень, выделялся куб идеальной формы со сторонами около пятнадцати футов. И все это висело над полом, не имея опоры.
      Трон не имел связи с окружающей реальностью, манил неясной надеждой. Холройд приблизился к этому мистическому сооружению и замер, восхищенный величием увиденного. Нижняя грань куба находилась, по крайней мере, в десяти футах над головой.
      Оцепенение прошло, и он огляделся по сторонам, изучая, что может помешать взойти на трон. Две пары глаз следили за ним. И в каждом взгляде пылал огонь восхищения. Они ждали рождения бога.
      Эти глаза обладали гипнотической силой для Холройда. Он попытался сбросить с себя их влияние. Ощущение, которое он испытал при этом, можно сравнить с падением со скалы в стеклянный шар, которым на самом деле был его собственным мозгом. Стекло не разбилось вдребезги, а волнами стало разбегаться вокруг трона. Чары рухнули, и он увидел каменные ступени, выбитые в стене. Они вели к потолку, где начиналась строгая полоса каменных скоб. Последняя скоба была точно над кубом. Даже ребенок смог бы, перебирая руками, добраться до последней скобы и спрыгнуть на трон. А уж у него тем более достаточно силы для этого.
      Уже поднимаясь по лестнице, он ощутил внутреннее сопротивление, но не отказался от своего намерения. Опасения были выброшены из мозга. Он будет сидеть на троне. Выбора нет. Даже если его поступками руководит одна из богинь, он должен пройти через это, чтобы испытать тело Пта. Но сейчас стало ясно — этого будет не достаточно. Пришло знание, что божественная сила приходит из молитв людей, один трон не способен превратить его в трижды Величайшего Пта.
      Трон — лишь фитиль, детонатор, а, может, аккумулятор божественного начала, которое способно породить истинное могущество Пта, наполнить которое смогут миллиарды верующих женщин через молитвенные жезлы. Инезия много веков изгоняла из женских умов веру в величие Пта. Но религиозные обычаи в человеческой психике были очень устойчивы и жили долго. Надежда теплилась в сознании.
      Взойдя по лестнице к потолку, он понимал, что Холройд-Пта сможет победить смерть только защищаясь. Нападать он не способен. Жизнь Пта будет спасена, но Лоони может умереть. Тогда цивилизация Гонволейна, основанная на тирании владельцев замков, останется на века. Стоит ли бороться, зная это?
      Он глянул на двух женщин, глаза которых неотрывно следили за каждым движением. Трудно было представить, что когда-то они были его женами. Страстная и капризная златокудрая девчонка Инезия. Смуглая Лоони сейчас дрожит от нетерпения. Как выглядит ее истинное тело? Он его не видел со времени изгнания Пта из Гонволейна, такова истина.
      Мысли смешались, утратили четкость. Может быть, это произошло оттого, что тело Холройда раскачивалось, как маятник. Перехватывая руками каменные скобы, он то приближался, то удалялся от трона. И вот последняя скоба.
      Бриллиантовый свет освещал Холройда. Сверху трон напоминал зеркало, где отражался только он сам. Внизу не было ни потолка, ни скоб. Только будущий бог имел право отражаться в таинственном кубе. Пальцы разжались. Он на троне власти.
      Тело Холройда начало медленно погружаться в куб. Он тонул в троне, исчезал. Вот его уже нет.
      Время тянулось медленно. Из нижней грани показались ноги. Также медленно Холройд возвращался в реальный мир. Его тело рухнуло на пол с шестнадцати футов. Еще мгновение куб мерцал, затем раздался слабый хлопок и трон лопнул, словно мыльный пузырь.
      Холройд лежал на полу без движения, как труп.
      Тишину нарушил звонкий смех Инезии. Лоони резко обернулась и гневно глянула на золотоволосую богиню. Ее глаза расширились. Нескрываемое ликование было на лице соперницы. Слабо вскрикнув, она бросилась к телу, лежащему на полу. Она тормошила Холройда, трясла за плечи, колотила в грудь, пыталась обнять. Затем положила ладони на его лицо и попыталась открыть глаза. Веки, подергивались, снова закрылись.
      Инезия продолжала смеяться. Лоони встала, щеки ее порозовели и она выдохнула из себя:
      — Пта жив! — и снова опустилась на колени рядом с телом.
      — Конечно, он еще жив, — откликнулась Инезия. — Я не успела найти источник смертоносной силы, скрытой в троне.
      Но божественное могущество не было скрыто так тщательно, и его большую часть удалось уничтожить.
      Самодовольный тон Инезии привел Лоони в ярость.
      — Не пытайся убедить меня, что ты способна победить божественную силу Пта без него.
      — Я и не пытаюсь. Это был сюрприз для меня. Но конечно теперь, когда это случилось, мое участие становится абсолютно очевидным.
      Лоони отказывалась верить глазам. Если бы она подозревала такой исход, то наверняка смогла бы предотвратить катастрофу. Глядя в лицо изнеженной и алчной Инезии, она поняла, что та не станет больше отвечать на вопросы. Сейчас она будет только хвастать своими способностями.
      Инезия продолжала:
      — Мне стало ясно, что Пта не осмелится сесть на свой трон до того, как получит силу от молитв женщин. Но он с ними практически не мог общаться. Я была во всех телах женщин, говоривших с ним. Отторжение от женского мира сработало. Честно сказать, я не верила, что это его воплощение даже без моего противодействия было способно вступить в круг власти.
      — Зачем ему было стремиться к трону, если он хотел привлечь веру в него для инициации божественной силы? На этот вопрос ты не сможешь мне ответить. Его могущество опиралось на любовь каждой женщины Гонволейна. Не забывай, Пта во все времена был более велик, чем мы обе. Сколько бы людей тебе ни помогало, он останется непобедим.
      Инезия грациозно пожала плечами. Глядя на нее, Лоони думала, что богиня-правительница сейчас решает свои проблемы. Она борется с желанием закричать от восторга. Щеки ее пылали, пальцы не могли и секунды находиться в покое, все тело ее охватил радостный трепет победы, сравнимый только с любовным экстазом. Было даже удивительно, как ей удавалось говорить тихим, вкрадчивым голосом.
      — Если бы Пта перестал бояться, то лишил бы меня шансов на победу. А теперь я перевезу его в Аккадистран, в великую столицу Гадир. Он пройдет дорогой похищенных до конца.
      Смех Инезии звучал резко, словно по склону горы катилась гроздь металлических колокольчиков.
      — Интересно будет посмотреть, что случится, когда божественное тело Пта расчленят на куски. Когда эти безмозглые бунтовщики начнут вторжение на Нуширван, мои небесные всадники получат приказ действовать.
      Побелевшая Лоони не сводила глаз с Инезии. Дважды она пыталась заговорить, но ужас сковал ей язык. Заметив эти попытки, Инезия свирепо произнесла:
      — Не пытайся убедить меня, что в этом нет необходимости. Есть только один вид союза Гонволейна с Аккадистраном — союз на основе сокрушительного поражения. Запомни, пока боевые скриры в моей власти, каждый молитвенный жезл Гонволейна будет под контролем. Шансов у вас нет. В Аккадистране я еще позволяю молящимся создавать божественную силу, она укрепляет не его, а мое могущество. Но в Гонволейне молящихся женщин не будет. И Пта умрет.
      Она умолкла. Голубые глаза сверкали, лицо было безмятежным. Помолчав немного, она произнесла тоном, не допускающим возражений.
      — Какой будет форма правления после уничтожения последних бунтовщиков, еще не решено. Лорды и принцы в замках сильны, но их поведение может породить новые мятежи. Родятся новые наглецы, посягающие на власть сильных.
      В голосе Инезии появились мрачные нотки.
      — Не терплю, когда мне противоречат. Если на это не обращать внимания и приобрести способности старого Пта вести за собой народ, то можно даже восстановить курьезный тип правительства, который он терпел. Но то, что имело смысл при жизни Пта, без него может стать неуправляемым. Помнишь, дорогая, что творилось в стране, когда я свергла тебя? Но мы не могли править вдвоем. Две суверенные богини в одном государстве — это абсурд.
      Лоони наконец поняла, куда клонит ее соперница. Она рванулась к ней, но опоздала на мгновение. Инезия яростно набросилась на тело Пта, и оттащить ее было не так просто.
      С нескрываемой злобой Инезия кричала:
      — Смотри не него, дура! Это все, что ты можешь! Я ухожу…
      Лоони знала, что сейчас она ничего не может сделать. Но чувствовала происходящую перемену ситуации.
      Вдали от воды процесс шел медленно и тяжело, но через несколько минут началось движение сквозь тьму. И вот она уже лежит на твердой земле. Начинается новый день.

      Лоони ощутила, что атмосфера пронизана ужасом. Но это чувство было не ее. Оно исходило от рыдающих женщин, кричащих детей и надрывного гомона мужских голосов. Все люди были охвачены страхом перед омерзительной реальностью своего существования.
      Богиня поднялась с земли, осмотрелась, и вздох надежды вырвался из ее груди. Инезии здесь не было. А тело Пта лежало рядом на подстилке. Он выглядел, как мертвец, та же поза, ни единого движения. Лоони еще раз внимательно осмотрелась.
      Они с Пта находились внутри пространства, размером не меньше квадратной канбы, окруженного высокой стеной и переполненного людьми. За одной из стен можно было видеть боевых скриров, которые группами маневрировали в небе. Лоони содрогнулась от ужаса. Здесь был один из тысячи полигонов тренировки скриров в нападении на людей. Жертвами наверняка были похищенные Гонволейнцы.
      Подстилка, на которой лежал Пта, была одной из многих, разделенных между собой небольшими перегородками. На всех подстилках лежали люди по одному или даже группами. Некоторые вставали и медленно прохаживались по земле, их место немедленно занимали другие.
      Дети, женщины, мужчины. И ни одного спокойного лица. Тысячи глаз вокруг, и никто не смотрит на Пта.
      Лоони сидела на краю подстилки и ждала. Она понимала, что Инезия медлить не станет. Особенно сейчас, когда тело Пта беззащитно и нельзя даже определить, что он сознает, а что не задевает его чувств. Наверняка она вернула свое истинное тело в столицу. Здесь, где много молитвенных жезлов не под ее контролем, она не станет рисковать красотой. Но душа Инезии в Аккадистране. Конечно, она вошла в тело Зард Аккадистранской и отдает распоряжения в замке Гадира. И воины уже спешат сюда так быстро, как способны лететь боевые скриры и скакать гримбсы.
      Лоони в отчаянии стала трясти неподвижное тело и шепотом кричать ему в уши:
      — Очнись, Пта!.. Очнись… Пта…
      Тело не оживало. Холройд-Пта был в трансе, близком к смерти. Его руки, ноги безвольно принимали любое положение, пальцы Лоони чувствовали только их вес.
      Она давно бы отправилась назад, в Нуширван, и оставила тело Нийи. Но страх перед желанием Инезии уничтожить это тело останавливал, искорки надежды не угасли совсем. Пта еще не умер. Сейчас решалась судьба огромных стран, целые континенты приближаются к грани, за которой катастрофа. Надо действовать, но она не могла решиться.
      Безжалостное солнце стремилось к зениту. Почти полмиллиона ног поднимали пыль, серым туманом стелившуюся над лагерем пленников. Жара, духота и бездеятельность подавляли волю попавших сюда.
      Двое мужчин несли третьего к Лоони. Один из них сказал:
      — Отойди, женщина. Мой брат болен, пусть полежит немного.
      Другой устало добавил:
      — Повезло парню. Он уже не видит, как мы тут маемся.
      Даже не посмотрев на Лоони, они посадили больного на землю, прислонив к ограде, и подошли к Холройду-Пта. Лоони встала между ними. Брат потерявшего сознание произнес:
      — Надеюсь, вы не возражаете, что этого мы сбросим. Брат еще жив, а вашему уже все равно.
      Лоони молчала. Их намерение было таким понятным, но неприемлемым. Не получив ответа, один из мужчин принялся сталкивать безжизненное тело на землю.
      Схватив за руки, Лоони с силой отпихнула его в сторону. Но он был сильнее женщины и упрямо добивался своего. Через минуту изможденное тело любимой жены Нушира покрылось синяками и выбилось из сил. Только фанатичная верность Пта давала женщине силы продолжать борьбу, но они иссякали.
      Хватая нападавших за одежду, пиная ногами, она не удержала равновесие и упала. В глазах потемнело, а уши уловили шепот.
      — Отправляйся в Нуширван!
      Открыв глаза, она увидела, что брат больного перестал бить ее и произнес:
      — Отправляйся в Нуширван. Я встречу тебя во дворце Котахэй… но после…
      Лоони похолодела, вскочив на ноги и вцепилась в одежду сказавшего это. Оба, потрясенные, смотрели в глаза друг другу. Страх и недоумение не давали говорить. Наконец, мужчина выдавил из себя:
      — Наверное, я схожу с ума. Я не пойму, как это произошло.
      Слишком мало сил осталось в теле Нийи, и оно опустилось на колени, затем женщина легла и поджала ноги. Но тут же выпрямилась.
      Тело Пта исчезло.
      Шоковое состояние Лоони прошло. Она снова глянула на мужчину, пославшего ее в Нуширван. Как долго Пта боялся проявить себя. Он боялся, что Инезия узнает о его новых способностях. Божественный Пта прав. Он скрылся в суматохе драки. Это могло пройти незамеченным.
      — Если вы не возражаете, то на этой подстилке будет лежать мой брат, — прозвучал знакомый голос.
      Лоони вглядывалась в усталое лицо собеседника, но никаких признаков присутствия Пта не было. Может, он только выполняет повеление бога. И ей тоже Пта уже сказал, что надо делать.
      «Отправляйся в Нуширван».
      Но Лоони еще колебалась. Инезия наверняка будет их обоих поджидать именно здесь. Пусть убедится, что все идет по ее плану, это тоже важно.
      Почти одновременно по верхнему краю высокой стены забегали воины. Внизу тоже все пришло в движение. Стражники с лестницами-стремянками группами бежали в район загородок с подстилками для больных, окружили «больницу». Тех, кто лежал совсем близко от стены, бесцеремонно сбрасывали на землю и отталкивали в сторону. В ход пошли большие пилы, кувалды. Воины разрушали стену.
      Минут через десять в стене, отделявшей резервацию для пленников от свободной территории, были проделаны ворота. Через них въехала на огромном гримбсе стройная, с карими глазами женщина. Каждое движение прибывшей подчеркивало ее превосходство над остальными людьми. Карие глаза пылали янтарным блеском. Но в их взгляде было больше спесивого самодовольства, чем истинного величия. Зард Аккадистранской были подвластны более двадцати миллиардов человек. Есть ли в ее теле Инезия?
      Гримбс остановился в двадцати шагах от Лоони. Зард спустилась на землю по спинам своих охранников. Те окружили ее кольцом. Правительница знала, кто ей нужен из больных, и уверенно направилась к подстилке, где раньше лежал Пта.
      Увидев мужчину, лежавшего там, и спокойный взгляд Лоони, она отпрянула назад. Коричневые зрачки расширились от испуга.
      Зард пыталась говорить, но не могла. Ее руки непроизвольно тянулись к незнакомцу на подстилке, будто пытаясь изменить его облик. Затем она справилась с волнением и, обращаясь к Лоони, произнесла низким злым голосом:
      — Где он? Где этот безумец? Он только что был здесь.
      Лоони поняла, что именно сейчас она должна подтвердить обезумевшей правительнице, что ее ложное впечатление о состоянии Пта после пребывания на троне верно. Все ее тело дрожало от возбуждения. Впервые за многие века заключения она могла победить соперницу. Только надо говорить естественно и не раздумывая.
      — Ни ты, ни я не можем быть в двух местах одновременно, даже богиням это неподвластно.
      Такая фраза позволяла перехватить инициативу в разговоре и легче сделать очередной шаг. После небольшой паузы Лоони продолжала:
      — Я решила дать ему столько шансов выжить, сколько имеют другие пленники Зард. Теперь он в толпе этих несчастных мучеников. Ищи его, Инезия, теперь даже я сама не знаю, где Пта…
      Лоони умолкла. В ее сознании шла внутренняя борьба. С одной стороны, она боялась действовать излишне самоуверенно, речь шла о жизни и смерти. Но ведь Пта не хочет, чтобы Инезия знала о его истинном состоянии. Значит, он не получил достаточно могущества для борьбы со злом. Ему надо выиграть время, найти выход из тупика. Значит, надо любой ценой отвлечь Инезию. И Лоони продолжила:
      — Инезия, благодарю тебя. Пойми, что я хочу сказать. Речь о народе. Благодарю, ты не начала эту бессмысленную войну. Ты победила, и этого достаточно. Властвуй над Гонволейном и Аккадистраном. Объединить их народы теперь можно и без войны. Есть десятки способов. Распорядись, что теперь возможны только смешанные браки, и через поколение страны сольются. Только не надо войны. Это же миллионы трупов. Каждая смерть подданного уменьшает величие правителя. Это истина, с которой не спорят даже богини…
      Глаза Зард Аккадистранской менялись медленно, их коричневые зрачки светлели, мерцание становилось не таким зловещим. Они уже не пылали яростью и страхом. Инезия-Зард смотрела на Лоони уже с усмешкой и злорадством.
      — Бедняжка! Ты никогда не была способна подняться выше человечности. Какая сентиментальность! Но она родилась из истерики, не забывай об этом. Дорогая моя, богиня должна подобно ветру нести все запахи: и полевых цветов, и ядовитых испарений. Клянусь, я не так свирепа и своенравна, как тебе это кажется. Эти два народа не могут соединиться естественным путем. Но это совершится. Клянусь!
      Правительница поняла, что ее не слушают и стала вглядываться в толпу пленников. Огромная масса людей, похожих друг на друга, была подавлена своим жалким существованием, и никто не смотрел в сторону грозной Зард. Инезия злобно прошипела:
      — Он ушел туда, пусть так. Но еще никто не смог убежать из резервации. Стражники получат портрет принца Инезио и мне доложат, когда он найдется. Я сама хочу видеть его тело мертвым, — саркастическая улыбка скользнула по лицу правительницы. — Радуйся, дорогая Лоони. Приказ о нападении на Гонволейн армия получила еще утром. Теперь никто не сможет остановить эту силу, даже я. Колесо истории закручено, и у него слишком велика инерция.
      Ее улыбка стала демонической.
      — Посмотрим, что получится, когда один главнокомандующий в двух телах будет руководить двумя враждующими армиями. Прощай, милая Лоони! Твое тело пока останется невредимым. Я хочу уничтожить вас вместе.
      Зард Аккадистранская резко повернулась и пошла к своему гримбсу. Спины охранников услужливо пригнулись. Правительница проследовала по этим ступеням, не оглядываясь. Спустя несколько минут каменщики заделали дыру в стене, и ничто уже не напоминало о происшедшем.
      Лоони не могла решить, что же делать. Ее тянуло в толпу узников. Но даже Инезия с ее стражниками не стала искать Пта, эта затея была почти безнадежной. Среди моря людей, потерявших интерес к жизни, найти единственного, способного к борьбе, было почти невозможно. Глупо терять время. Надо отправиться в Нуширван, выполнить то, что задумано. И ждать Пта. Надо сообщить ему о начале войны. Но это можно сделать только там, где они условились встретиться. Что он предпримет, когда узнает о нападении, предугадать невозможно. Война способна уничтожить ту молитвенную силу, которой он овладел.
      Волна безжизненности всколыхнула сознание Лоони. Происшедшее было слишком тяжелым ударом для богини. Приказ о начале войны отдан, близится развязка. Злодейские замыслы богини Инезии воплощаются медленно, но неуклонно. Ночью хорошо обученные скриры-убийцы перелетят через древнее море Тета. Лоони попыталась избавиться от страшных мыслей. Ей стало жаль несчастное тело Нийи, которому суждено остаться здесь. Пора в Нуширван.

      От подстилки, рядом с которой Лоони дралась с мужчинами, до границы «больничной» зоны Холройд добежал за несколько секунд. Он перепрыгивал тела корчившихся от боли, лежавших без сознания. За последним барьером, отделявшим подстилки от общей зоны резервации, он с силой вдавил свое тело в толпу.
      Только в узкую щель между чьих-то плеч он заметил, что Лоони еще борется с человеком, который хотел уложить на подстилку больного брата. Остальные продолжали без движения лежать на своих местах. Среди больных были и женщины. Даже если в одном из женских тел богиня Инезия, она не успела бы заметить, куда скрылся Холройд-Пта. Похоже, что непосредственная опасность в данную минуту Пта уже не угрожает.
      Он попытался найти место, где не было бы так тесно. На каждом квадратном футе находился человек. Протискиваясь через толпу пленников, Холройд искал свободное место. Ему казалось, что ноги идут по зыбкому песку, как будто он стоял в вязкой жиже. Но это была иллюзия, его угнетало чувство страха и безысходности, пронизывающее все пространство резервации. Наконец Холройд нашел уголок, где между стоящими людьми было немного пространства. Здесь он успокоился, и в сознании возникла мысль спрятаться в укромном уголке. Необходимо найти тайное убежище и оставить там свое тело. Бессмысленно блуждать в людском океане.
      Пришла ночь. Холройд все еще оставался у подножия стены, к которой примыкала «больница». Как и другие, он улегся прямо на землю, ежеминутно его пинали в спину. В поисках свободного места бродили сотни людей, то и дело наступая на лежащих. Грязная босая ступня прижала волосы Холройда к земле. Он резко дернул незнакомца за ногу и поднялся. Потревоживший его спокойствие молча улегся на свободное место и закрыл глаза. Надо искать ворота, через которые можно выбраться из этого каменного мешка, подумал Холройд. Он понимал, что там наверняка много охранников, но это не тревожило.
      Холройд бродил, переступая спящих и пытаясь встретить хоть кого-нибудь способного на побег. Наконец он спросил одного мужчину:
      — Как нам отсюда выбраться? Куда идти?
      Мужчина глянул на него с интересом, но не ответил. Десятки других глаз безумно следили за теми, кто не находил места для ночлега. Холройд ощущал, что его сознание стремится пробить массивную стену отчуждения и открыть истину этим несчастным, но все попытки тщетны.
      Продолжая медленно бродить среди спавших, Холройд искал закуток, где его тело не будут топтать. Он был подавлен людской массой и сознавал, что место, огражденное от внешнего воздействия, сможет дать покой не только телу но и мозгу. О своей душе он волновался меньше, чем о плоти. Если телесная оболочка Пта попадет в руки Инезии, то она постарается уничтожить тело. Надо найти какой-то выход, он должен существовать.
      Неожиданно в ушах зазвучал голос. Холройд сразу уловил, откуда он исходит. Футах в пятидесяти справа на стене стоял человек с рупором. Над толпой произносились отрывистые фразы:
      — Резчики… те, кто обучен уходу за боевыми скрирами… подходите к плотницким ямам… там на склоне холма…
      Глашатай прошел футов сто по гребню стены и снова повторил свой призыв. Кто-то из узников произнес:
      — Нас заманивают на крутой склон. Это ловушка, я резчик, но не пойду туда.
      Холройд понимал, что никто из пленников не знает истинных целей резервации. Коварство ночных глашатаев было более изощренным. Они заманивали жертвы для обучения атаке на людей боевых скриров. Генеральный штаб Аккадистрана здесь проводил учения пернатых эскадрилий в условиях, максимально приближенных к реальности. Но рабочие места резчиков могли стать местом, где удастся скрыть свое тело и отправиться в Нуширван. Кроме того, надо узнать о тактике боя с участием дрессированных скриров. Пробраться сквозь толпу к дальней стене не составило большого труда. Там было значительно просторнее. Наиболее отчаянные мужчины и женщины расхаживали по самому краю холма. Дальше был пологий спуск. Надсмотрщики время от времени сталкивали туда тех, кто был ближе. Внизу их строили в колонны по сто человек и подводили к каким-то норам у подножия высокой стены. Вооруженные охранники следили за порядком в колоннах, а безоружные, но физически сильные солдаты впихивали людей в норы. Жертвы кричали от ужаса, но их не было слышно из-за общего шума, стоявшего внизу.
      Сверху было видно, что справа от нор, где исчезали люди, находились большие ворота. А за ними начинался ряд стен, перпендикулярных той, которая отгораживала резервацию от остального мира. Эти стены были чуть выше основной, и можно было заметить их продолжение за пределами резервации.