Мысли мои, повинуясь строго заданной теме самоуничижения, изобретательно находили исключительно изощренные ругательства для моего бестолкового поведения. Больше половины новых слов рождавшихся в моей голове были абсолютно непроизносимыми в приличном обществе. А все остальные подводили к одному выводу: «Это каким идиотом надо быть, чтобы заблудится в трех палубах от собственной каюты». План начертанный резцом на стене коридора никак не помогал мне сориентироваться. Чем больше на него я смотрел, тем больше я изумлялся. Во-первых, было непонятно, где я находился. А, во-вторых, я не соображал, как вообще смог потеряться. Вроде преследуя плод своего воображения я не мог так далеко забраться, чтобы даже в теории не представлять куда меня занесло. Горестно вздыхая перед планом гигантской, без преувеличения, палубы я в который раз пытался понять, где же я и куда мне двигаться чтобы вернуться к себе.
      В конце длинного коридора мне вновь почудилось движение и я, оторвавшись от плана палубы выгравированного на стене, побежал, топая тяжелыми армейскими ботинками, в надежде застать прятавшееся от меня существо. Но добежав до развилки и осмотрев проходы терявшиеся в чудовищной дали я, как и в прошлые разы, конечно, никого не увидел. Искренне считая, что это Орпенн надомной издевается, я зло выругался сквозь зубы и уже не торопясь пошел обратно, чтобы вернуться к плану палубы.
      Я был уже настолько измотан беготней за «призраком», что подмывало плюнуть на эту идиотскую охоту и пойти, спрятаться в свою камеру человеческого проживания. Было холодно. Сыро и холодно. И хотя бег помогал согреваться, но стоило вот так остановится где-либо и пот выступивший под легким летным комбинезоном начинал остывать принося неприятные ощущения. Я даже подумывал облачиться в скафандр, чтобы не замерзнуть, но это значило вернуться на три палубы вниз, а я даже где спуск, не представлял, настолько огромное расстояние я накрутил по этой палубе и ее коридорам.
      Ведя пальцем по плану я, наконец, окончательно сообразил куда мне собственно надо идти и, подняв воротник и иногда поглядывая назад, не понятно чего опасаясь, я побрел в сторону ближайшего «колодца».
      По трапу с гигантскими ступеньками я спустился на техническую палубу, где передвигались странные механизмы и не обращая на них никакого внимания подошел к плану этого этажа, чтобы хоть представить, что на ней находится. Заметив два помещения отмеченных символом человека я поспешил к ним уступая дорогу редким полумеханическим существам ползущим по своим делам. В первой камере человеческого проживания я нашел все то же что было и в моей. Кровати застеленные противным тонким пластиковым бельем, терминалы связи с Орпенном, мониторы копирующие стандартные экраны информатеки, шкаф в котором я подозревал наличие стандартного армейского скафандра. В общем, все было в точности так же как в моей камере за исключением беспорядка, который я развел у себя за недолгое время полета. Подойдя к «кормушке» я открыл дверцу и убедился что она пуста. Есть хотелось уже прилично, но как заставить «кормушку» выдавать питание по моему требованию я не знал. Пожав плечами я попытался включить терминал связи с Орпенном, но как и в моей каюте он был абсолютно нерабочим, пока сам Орпенн не желал поговорить со мной. Не тратя времени я вышел в коридор и направился обратно к трапу. Хотелось уже добраться к себе и, приняв теплый душ, согреться и поесть.
      Страдая от холода и сырости, я добрался до спуска и через пару пролетов был на своей палубе. Оставалось пройти метров триста и я мог почувствовать себя в безопасности и тепле. Но не успел я сойти с трапа на площадку, как издалека сверху раздался довольно гулкий топот. Кто-то спускался по трапу палуб этак за десять-пятнадцать от меня. Это уже не бестелесный призрак, за которым я охотился и сомневался, а не плод ли он моего воображения. Это уже конкретные звуки причем не похожие на почти бесшумное передвижение автоматов Орпенна. Ожидая только самого плохого я зашел в коридор своей палубы и закрыл за собой массивную дверь герметично отделившую меня от пролетов трапа. Прижавшись к смотровому окну я высматривал уже неслышимое существо и с опаской ждал, когда оно появится в поле зрения.
      Наверное прошло минуты три, а оно все еще не появлялось. Это начинало меня все больше пугать хотя бы своей непредсказуемостью. Если можно было бы за герметичными дверями услышать шаги существа и то так страшно не было бы. Понимая, что это я сам, скорее всего, себя накручиваю я заблокировал люк на трап нажав на значок перечеркнутого круга на «замке». Теперь пока я не нажму на «круг» с другой стороны ручки никто не сможет кроме самого Орпенна, открыть проход. И хотя Орпенна я даже не видел ни разу и ему явно не было до меня никого дела, но я почему-то был уверен, что спускавшееся по трапу вслед за мной существо явно не хозяин корабля.
      Снова прильнув к окошку я немедленно отпрянул от него - тьма заполонив весь вид, скрыла от меня обзор на трап. Неудачно отшатнувшись от двери я спотыкнулся и упал на твердое покрытие пола. Напуганный до паники этой непонятной тьмой и своим падением я не выдержал и чуть ли не с четверенек рванул в сторону своей камеры проживания.
      Какой холод!? Какая сырость, которые меня донимали? Желание избавится от непонятного страха перед другим живым существом заставило меня позабыть обо всем. Вскочив в камеру я закрыл дверь и заблокировал ее. Замерев и вжавшись в дверь я пытался расслышать не раскрылся ли люк на трап. Не слышны ли шаги по коридору. Минуты три я стоял борясь со своим безотчетным страхом. Пытаясь придти в себя, я на цыпочках отошел от двери и прокрался к «кормушке». Вынул из нее, надоевшую уже, но вполне съедобную белесую массу в пластиковом пакете и, надорвав один конец, стал выдавливать содержимое себе в рот и глотать не думая о вкусе. С такого перепуга не до вкусовых ощущений. Страх так и не покидал меня даже когда я закончил есть и выбросил пустой пакет обратно в «кормушку».
      Уже более спокойно я подошел к двери и замер перед ней не решаясь открыть. Но пересилив себя я нажал на «круг» и деблокировал замок. Осталось малость - нажать рукой на замок и преграда отъедет в сторону.
      Вот тут-то я и почувствовал что за дверью кто-то есть. Кто-то стоит перед ней и готовится войти. Седьмое, восьмое, десятое чувство завопили во мне, требуя, чтобы я немедленно заблокировал дверь обратно. Я уже тянул руку к замку, когда в дверь постучались. Этот стук оказался для меня словно удар кувалдой по груди. Дыхание сперло, а самого меня непонятно как отнесло к кровати, где я со страху, непонятно зачем спрятался под одеяло. Стук повторился и я вжался в постель почти плача, словно маленький ребенок. Когда я услышал шум раскрывшейся двери я думал у меня сердце разорвется…

      - Ну и что ты валяешься? - Игорь бесцеремонно растолкал меня и теперь наблюдал, как я медленно, гусеницей заворачиваюсь в одеяло, словно в кокон. Он дождался негодяй пока я устроюсь поудобнее и снова приложив усилия, лишил меня покрова. Ну не подонок ли?
      - Отвали. - процедил я залезая под простынь раз одеяло не нащупывалось.
      Игорь, не долго и не особо думая, стащил и простынь. О господи, как это мерзко просыпаться на Ивери в сезон дождей без одеяла… Влажность и прохлада делали человека раздражительным и я был не исключением. Мне было просто противно так просыпаться. Да еще и слушать, чуть придя в себя, как дождь поливает жестяной подоконник моего окна. А это чудовище, именуемое, отчего-то местными жителями, Боевым Зверем даже не удосужился разжечь камин, чтобы я обогрелся или хотя бы комната протопилась.
      Сев на кровати, опустив ступни на ледяной пол, я грустно уставился за окно. Наимерзейшее настроение порожденное дурацким сном, грозило перерасти в депрессию. Я, наверное, дотянул бы так и до жалости к себе, если бы мне на плечи не упала моя одежда бесцеремонно подкинутая Игорем.
      - Одевайся, ваша божественность. - сказал он с ухмылкой глядя на мои страдания.
      Я с трудом разобрался среди груды белья, где, собственно, что, и через муки натянул на себя повседневный костюм. Оправившись не поленился и сам заложил дрова в камин и поджег их спичками. С пятой или шестой спички загорелись лучины и я, протянув руки к ним молился, чтобы эти огоньки не потухли.
      - Ненавижу зиму. - сказал я сидя перед занявшимися дровами в камине.
      Игорь вышел за дверь и позвал горничную, что немедленно внесла завтрак на подносе и поставила его на столик справа от меня. Я покосился на этого предусмотрительного тирана моей божественности и тяжело вздохнул, ожидая что тот все-таки выложит зачем меня будить в такую рань, в такую отвратительную погоду.
      Завтракал я, даже не предложив присоединится Игорю. Он наверняка встал значительно раньше и уже поел, а делить с этим врагом всей моей жизни на планете стол я не собирался. Он так и просидел все время на груде одеял и простыни стянутых с меня. Когда я уже пил местный аналог кофе он таки не выдержал и решился испортить мне день окончательно:
      - Сегодня нам лететь в Апрат. Там встреча с уполномоченным эскадры. Он связался вчера вечером и настаивал на встрече с тобой. Речь пойдет о пересмотре договора аренды базы ВКС на южном побережье.
      - Что им опять не нравится? - спросил я, кривясь от воспоминаний о злобненьком и дотошном уполномоченном.
      Игорь пересев в кресло возле камина ответил:
      - Все тоже. У них пропадают люди. Как наши, так и их. Причем пачками.
      Я воздел глаза к потолку и сказал:
      - А мы их предупреждали, чтобы на берегу Океана не строились. Вот чем им не подходит внутреннее море? Нет, они решили там. Вот пусть теперь терпят. Кстати наших бы лучше переселить оттуда.
      Игорь сказал то, что и так было известно мне:
      - Не хотят. База их кормит, поит и дает заработать прилично. Считай, они там по сотне интов в месяц имеют. Ну, а переселим мы их? Даже если в столицу… тут такие деньги еще надо умудрится найти.
      Я кивнул. Мы сохраняли пока ценность наших интов на высоком уровне. Серьезной инфляции не намечалось, но и не хотелось создавать для нее предпосылки. А вот такие зарплаты на базе космических сил Земли делали южный регион совершенно невменяемым в плане цен. И все бы ничего, если бы существовал своеобразный цикл обращения денег, но ведь эти самодуры из казначейства эскадры совершенно не хотели вникать в суть экономической политики целой планеты. Им много раз пытались объяснить, что такие деньги на Ивери получают только супер специалисты. Безрезультатно. Хотя понять казначеев можно, как еще можно привлечь гражданское население жить на южном берегу Океана, кроме высокой оплаты. В здравом уме ни Лагги, ни пассы, ни апратцы, ни тем более суеверные дикари запада на океанском берегу не селились. За исключением самых отмороженных. Это только земляне как обычно решили переломить вековые традиции, не думая об их предпосылках. Ну, все как обычно, ничего нового. Те же грабли что и на остальных планетах. Мы круче всех! Мы завалим всех вокруг! Нам не страшен серый волк…
      - Кстати уполномоченный просит принять от него информационный пакет для Орпеннов. - стараясь не засмеяться уведомил меня Игорь, - Говорит что к Ивери не торопясь ползет их Матка и явно по нашу душу. Я, конечно, его постарался разуверить, мол, это просто барражирующий Орпенн, на что он только напомнил, что у него для Орпеннов предложение, и он бы желал передать его через нас.
      Я кивнул вспоминая ночной кошмар. Мы уже привыкли быть «передастами» между региональными силами Земли и наплывами, бывающими в этом районе Орпеннами.
      - Хорошо, примем их пакет и, как появится Проверяющий, передадим. - согласился я. - Мне такой сон снился про Матку Орпенна, что думал от разрыва сердца умру.
      - Что опять? - без особого интереса спросил Игорь.
      - Да все то же. - сказал чуть злясь я. - Меня какая-то сволочь пыталась достать. Я от нее убегал, в своей каюте прятался. Так эта гадина, вежливая такая, нашла каюту и постучалась прежде чем войти.
      - И что это за чудище? - усмехаясь спросил Игорь.
      - Понятия не имею. - честно признался я. - Но страшное.
      Игорь хмыкнул и спросил:
      - Давно ты стал боятся неизвестно чего?
      Раздраженно я посмотрел на недоеденный завтрак, который просто в горло не лез больше и сказал:
      - Никогда не боялся. А тут сам не знаю что произошло. Ведь на Орпенне были другие существа. Клянусь всем, что имею. Поффигу, что имею не много… За одним я носился несколько недель подряд. Сначала думал глюки начались, а потом один раз я увидел его воочию на мех палубе. Главное прошел мимо подумал что один из автоматов Орпенна что взлетные палубы обслуживает… Этакий краб с собаку ростом. Но потом, уже ночью до меня дошло что это не механизм. Просто как осенило, когда в памяти всплыли глаза смотрящие внимательно на меня. А я весь такой классный парень с пакетом жрачки, как на экскурсии ходил механизмы рассматривал. Мне бы его поймать да попробовать общий язык найти…
      Игорь не понятно от чего засмеялся.
      - Ну, и чего ты ржешь? - спросил я склонив голову на бок.
      - Наверное твой ночной кошмар тоже тебя пытался поймать, чтобы общий язык найти. - сказал весело Игорь.
      - Не было на Орпенне таких чудовищ, которые бы меня напугали. - насупился я и добавил: - Не было. Я от своей палубы вверх и вниз на палуб пятьдесят спускался и поднимался.
      - Ты, смотрю, не ленивый… - сказал не переставая улыбаться Игорь.
      - Там от скуки сдохнуть можно было. - сказал я - Вот и брал с собой завтрак и уходил на пол дня. Но не суть. Там реально много мест которые мне недоступны были и в которых могло что-нибудь эдакое прятаться. Но за все время, повторяю, за все время меня на Орпенне ничего напугать не смогло. Даже когда я чуть в камере спасения не задохнулся и то не струсил и сразу режим наполнения включил.
      - Ну конечно! - сказал уверенно Игорь. - Никто не сомневался что ты сильный, волевой и не поддающийся панике человек. Странно, ты почему еще сам себе памятник под окнами не возвел?
      Отмахнувшись от десантника я сказал:
      - Ладно проехали. Что в пакете для Орпенна? И посредник понимает, что он может никогда ответа не дождаться?
      - Без понятия что в пакете. - признался Игорь с этакой ленцой и сказал: - Наверное понимает… Хотя не уверен.
      - Ну, мы передадим, а дальше не наша головная боль. - сказал я поднимаясь.
      - Он просил поскорее. Мол, дело не терпит отлагательств. - Игорь тоже поднялся и сказал то, что узнал от коллег десантников: - Они хотят что-то в соседней системе замутить, как мне показалось из разговора.
      - Как получится. Ничего обещать не будем. - сказал я допивая одним глотком кофе. - Орпенн может завтра появится, а может и через год не придти. Вообще, мимо пройдет, вот посмеемся.
      - Ты это не мне, ты это ему говори. - Усмехнулся Игорь. - Он же реально думает, что у нас с ними прямая связь.
      - Пусть думает. - сказал я отставляя кружку. - Меньше шалить будут. Хорошо, тогда через минут тридцать в Апрат, а дальше?
      Он на минуту задумался, а потом сказал:
      - Дальше нам надо встретится с орденским представителем.
      - А ему-то что понадобилось? - спросил я, раздраженно смотря, как Игорь закуривает в моей спальне.
      - Тоже ничего особо нового. - пожал плечами и выдыхая дым в потолок ответил однорукий десантник - Просит разрешение на торговлю в Тисе.
      - Лесом их. - сказал я категорично. - Пусть советник по торговле разруливает. Он такими вещами занимается.
      - Так он все равно придет ко мне или к тебе. - уверенно сказал Игорь.
      - Он что, сам не в состоянии такую простую вещь решить? - раздражаясь все больше спросил я.
      - В состоянии, но так ему спокойнее переспросив. Трус он. Наверное…
      - Перестраховщик… - сказал я продолжая греться у огня.
      Задумавшись, я ненадолго замолчал. Орден давно пытался получить право на торговлю в столице и мы его мягко говоря посылали куда подальше. Поддерживая наши южные провинции, мы отдали им право торговать в Тисе лесом и промысловым зверем. Орден, что, так или иначе, в обход закона скидывал в столице посредникам товар, терял не малые деньги при этом и законно желал начать прямую торговлю. Северных провинций, где они прочно занимали «место под солнцем», им было уже мало. Чтобы не показать своего истинного отношения к Ордену я отдал им пару контрактов с горными герцогствами, но торговля с горными крепостями была если не убыточной, то уже не шибко прибыльной точно. Опасная и долгая дорога, плюс конечно конкуренты из Тиса, Рола и Наёма, которым было плевать на эксклюзивность контрактов. На дирижаблях они таскали товар до самого южного из горных герцогств, и делали этот бизнес не привлекательным для орденцев. А Орден умел считать деньги. Как и воевать, кстати…
      Пытаясь согнать вялость с себя, я собрался и встряхнув головой, сказал:
      - В Тис пускать их нельзя. Пусть торгуют себе на севере. Вся земля Пассов с ними торгует. Что их к Лагги тянет? Нет, я против.
      - Но надо это как-то подать для их представителя. - сказал флегматично Игорь.
      - А как им подашь? - пожал плечами я. - Ну, скажем, как обычно, что контракты выкуплены.
      - Не поверят. После того как ввели аукционы на поставку все стало слишком прозрачно.
      - Тогда сделаем, так… пусть участвуют в аукционе, но надо чтобы они проиграли.
      - Окей. Я правда не знаю сколько они денег готовы на это дело бухнуть. - сказал с сомнением Игорь. - Если всю свою казну бросят на покупку права торговать, то мы тут ничего сделать не сможем. Для них это же принципиально теперь… им бы только коготком зацепится дальше они своего не упустят.
      - Придумаем что-нибудь. - сказал я не теряя уверенности, что смогу отшить Орден. - Аукцион весной будет вот там и поговорим.
      - Хорошо. - кивнул Игорь.
      - Что еще? - спросил я стараясь не глядеть ни на Игоря, ни на грустное окно за его спиной.
      - Потоками частично разрушена дамба в рыбачьем поселке. Они еще дают электричество, но просят перевести нагрузку с них на другую энергостанцию. Ремонтные работы займут месяц. Считай до самой весны.
      - Нет. - сказал я поднимаясь и поворачиваясь спиной к огню. - Ролская гидростанция не потянет, а приливные океанские станции и наполовину не готовы.
      - Но делать-то что-то надо. - резонно заметил Игорь. - Без света жить не хочется, а на сколько хватит их временной конструкции никто предсказать не может.
      - Угу. Без света плохо… - согласно кивнул я. - что там надо восстанавливать?
      Игорь перечислил немалый объем работ и я, прикинув в уме высказал давнюю свою идею:
      - Давай реактор купим у эскадры?
      Скривив физиономию Игорь сказал:
      - Брать автомат полный так они маломощные, а готовить спецов под нормальный нереально сейчас.
      - Заключим договор на обслуживание с эскадрой. - сказал я надеясь на согласие. - У них все равно специалисты без дела сидят.
      - Ага, и пусть, как им захочется показать, что они круты, нам свет в столице рубят?
      Я кивнул… В этом он прав. Эскадра частенько демонстративно нарушала запрет на полеты в столичном районе и проводила подготовку пилотов, не смотря на Игоревы протесты. А уж если им дать рычаг давления, то вообще хана.
      - Хорошо давай поговорим с представителем эскадры. - кивнул я - Если что, то пару автоматов возьмем чтобы в параллель их поставить и хотя бы столицу отключить от гидростанций. Если будут бузить, напомним что у нас еще договор не заключен на разработку арктических месторождений.
      - Что предложим им в качестве оплаты? - поинтересовался Игорь на котором последнее время висели все переговоры в которых можно было обойтись без меня.
      - Аренду на пятьдесят лет недр в районе островов Тяжелой воды. Только в этот раз четко очертите территорию. Чтобы мы потом их автоматы в километрах тридцати от района не вылавливали.
      Вспомнив как он «накосячил» с прошлым договором, Игорь усмехнулся. Он нисколько не сомневался, что то соглашение я ему буду до старости вспоминать. Вслух он спросил:
      - Не до фига ли им будет?
      - А на меньшее они не согласятся. - сказал я пожимая плечами и прекрасно представляя помощника адмирала и его хваткие повадки.
      - Окей. - сказал Игорь поднимаясь. - Ну, полетели что ли?
      Пока мы еще полетели… до этого случилось еще несколько событий достойных упоминаний. Во-первых, в большом зале приемов откровенно кто-то бесился. Мы не преминули заглянуть в него и, были буквально озадачены увиденной картиной. Юный правитель, надежда и опора народов, висел в трех метрах от пола, держась за портьеру что, скрывала стену за пустующим троном, а под ним вся молодежь двора пытался эту портьеру сорвать. Семеро безумствующих отпрысков благородного происхождения, среди которых и Игорева дочка, устроили из зала приемов своеобразную игровую площадку. Правитель, болтаясь над полом, странно похрюкивая и громко смеялся совершенно неподобающим образом. А дочь Игоря, являясь выше всех по росту пытаясь перекричать остальных, давала дельные советы, как сбить властелина Тиской империи с его высоких позиций. Пока мы, стараясь не привлекать к себе внимания наблюдали за этими подросшими шалопаями, правитель соизволил разжать пальцы и рухнуть на беснующихся под ним. Все завалились с визгами и криками за трон на высоком постаменте.
      - Мда. - сказал я и пошел дальше по коридору, стараясь не обращать внимания на несоответствующий дворцовой атмосфере визг и смех. Игорь поспешил за мной. Стражники в традиционных кожаных нагрудниках только успевали прикладывать руку к сердцу, приветствуя нас.
      А на улице… дождь нещадно лупил по плитам двора. Мы замерли на парадной лестнице справа и слева охраняемые гвардией. Серое, низкое небо было непроницаемо даже для силуэта солнышка. Высокие дома на другом конце площади были плохо видны в пелене дождя. А уж о высотках, что построили по контракту Земляне на окраине, и отчетливо видные в хорошую погоду, говорить вообще не приходилось. Даже близкая к дворцу капсула казалась нереальным серым миражом в таком плотном потоке дождя. А ведь до нее было не больше сорока-пятидесяти метров. Но делать нечего, и пренебрегая громоздкими зонтами, что предложил нам начальник караула, мы побежали к кораблю.
      Капсула по команде с браслета открыла люк, и я вслед за Игорем поспешил забраться внутрь. Но еще не успел закрыться тамбур, как к люку прорвавшись через охрану, бросилась какая-то девушка. Ни я, ни Игорь, конечно, не заметили ее стоя в ожидании перед внутренней дверью. Зато вот окрики охраны мы услышали и, повернувшись к выходу, в удивлении вскинули брови. Мало того, что девушка забралась внутрь, так еще пока медленно закрывающаяся броневая дверь ползла на свое место, успевала отбиваться ногами от протянутых к ней рук.
      - Стоп люк. - скомандовал Игорь.
      Броневая плита остановила движение, и охрана тоже отошла на несколько шагов от выхода.
      - Сударыня, выйдите вон. - сказал чуть усталым, наигранным голосом Игорь - Мы улетаем. Если у вас дело к нам, то в рабочем порядке запишитесь на прием у начальника охраны, а не ломитесь следом, мешая нам.
      Я на браслете нажал кнопку открытия замершей на полпути двери и сказал:
      - Выходите. Мы не в настроении вас сами выталкивать.
      Девушка поднялась и, не обращая внимания на начальника охраны, что еще тянул к ней руки снизу, сказала:
      - Я с Земли. Я гражданка Русского домена.
      Я вздохнул. Ну и что? Теперь на Ивери даже среди дикарей запада попадаются искатели приключений с Земли. За три года их тут столько понаехало, что иногда хочется всех найти и к чертям депортировать.
      - Ну и что? - спросил Игорь, угадав мои мысли.
      - Я ищу вашей защиты. - проговорила девушка убирая мокрые волосы со лба.
      - Вы ошиблись адресом. - брезгливо сказал Игорь. - Вам на базу ВКС или на худой конец в Апрат, где действует представитель ВКС и Земли.
      - Нет, - сказала она резко - я ищу именно вашей защиты от службы безопасности базы ВКС.
      Я посмотрел на Игоря и сказал нетерпеливо, мы уже опаздывали:
      - Короче пусть тогда во дворце нас дожидается.
      Игорь подошел к девушке и, взяв ее за локоть, спустился с ней под дождь. Что-то сказав начальнику охраны, он передал девушку ему, а сам, заскочив внутрь вручную закатил люк на место. Мало ли еще кому не терпится пробраться к нам в капсулу.
      - Что она хотела? - спросил я уже сидя в кресле и наблюдая за действиями Игоря по подготовке полета.
      Тот пожал плечами и сказал:
      - Не знаю. Вернемся, тогда спросим. Мне если честно эти беглецы с базы надоели во как… - он показал ладонью на горло. - А как вспомню того маньяка, так передергивает даже.
      Это он имел ввиду историю годичной давности, когда с базы сбежал мужичонка в чине капитан-лейтенанта. Поблуждав по дремучим лесам Лагги, он умудрился перебраться через великий Ис и уйти в джунгли Дикарей запада. Вся планета на ушах стояла его разыскивала. Он же не просто мужичонкой был. Он был шифровальщиком эскадры. В итоге нашли его люди Вождя дикарей приблизительно через полгода, когда тот, прибившись к свободной стае людоедов, промышлял человеченкой. И кстати он там себя неплохо чувствовал и даже возвращаться не хотел. Племя его приняло с распростертыми объятьями после демонстрации работы излучателей. Но с Вождем сильно не развернешься в споре. Сказано доставить значит доставить. Его три недели везли в Ристу, а оттуда поездом отправили к нам. Ну, а мы, пока суд да дело, поселили искателя экстрима у себя во дворце. Думали, пусть недельку у нас поживет, к цивилизации привыкнет. И все бы ничего, да только он и не думал к ней привыкать и возвращаться. Спал на полу, ел руками как заправской дикарь. Еще и хвалился этим. Вот смотрите как я близок к природе… Мы молчали. Пусть, думали, перебесится. Когда придет в себя тогда и передадим его на родную базу. Передавать пришлось раньше. Когда он напал на горничную, наше терпение лопнуло. Ладно бы там с мужским интересом напал, так он ведь ее того… сожрать хотел. По крови гад соскучился. Правда, бедолага не знал, что горничные у нас все из Лагги. А они с детства охотницы, а многие проходили обряды ныне мною божественной волею запрещенные. Обряд, который я имею ввиду, включал в себя в древности поедание врага для получения от него… а не помню уже, что они там с его плотью получали. Короче, если бы не Игорь еще неизвестно кто кем отужинал. Но сам факт что у нас в доме чуть людоедство не произошло, заставил нас избавится от этого капитан-лейтенанта, как можно быстрее. Вот представитель ВКС в Апрате обрадовался-то…
      Мы, конечно, предупредили представителя о благоприобретенных вкусовых предпочтениях служащего Земли, но нашим словам не вняли. А через неделю, когда этот шифровальщик съел на ужин печень своего подчиненного, я первый раз оценил заботу командования ВКС о своих служащих. Для этого маньяка был снаряжен на землю целый курьерский корабль.
      Кстати, он стал на Земле знаменитостью. Его демонстрировали по всем каналам стереовидения, пытаясь убедить население, что Иверь не место для отдыха. С определенным успехом он прошелся в показах на Прометее и Ягоде. А потом его в газовой камере стравили. А зря… я бы в клетке его держал и деньги собирал за просмотр.
      - Она не похожа на маньяка. - сказал я когда мы набирали высоту.
      - Тот тоже не похож был. Вполне так мужичок видный. С лысенкой благородной. Ан вот.
      - Ну ты даешь. - усмехнулся я. - Сравнил тоже мне…
      В Новом Апрате возведенном на месте старого, только башня богини Ролл напоминала нам о былых военных буднях. В ней мы и встретились с представителем ВКС.
      Как там Игорь говорил? Благородная лысенка? Ну, тогда этот чиновник был само благородство: сверкая лысым черепом, он отвлекал наши мысли от дела. Пока он там распинался на счет аренды базы и прочего мы с Игорем шепотом обсуждали, натирает он лысину по утрам или нет. Ну не может так от природы сверкать.
      Когда представитель закончил мы, словно и не слышали его речи, начали выклянчивать у него два реактора. Посол, конечно, опешил от такого хамства, он прекрасно знал, что продать высоко-технологичные изделия нам это преступление первой категории. Но отказать не смог. Мы договорились помочь ему устроить в удаленном поселке селевой поток, в котором «погибнет» сие оборудование. Взамен мы сделаем «жест доброй воли» и отдадим на пятьдесят лет в разработку дно Океана возле островов Тяжелой воды. И конечно подумаем над всем, что нам сказал представитель ВКС. Склонив лысину на бок и абсолютно не веря таким разгильдяям как мы, представитель ВКС спросил, что мы скажем на срочную информацию для Орпеннов. Я пожал плечами и сказал что готов принять пакет и даже не расставаться с ним, но обещать сроки передачи не буду. Еще неизвестно заглянет ли Орпенн к нам и потребует ли личной встречи, на которой можно было бы спихнуть информацию. Выбора у представителя не было практически никакого. Орпенн обычно игнорировал любой дистанционный контакт с пытающимися с ним «поболтать». Я принял кристалл в твердом прозрачном футляре и спрятав его в карман спросил, могу ли я еще чем либо помочь родной планете.
      Представитель, в который раз, напомнил, что перезаключение договора об аренде и месторасположении базы важнейший вопрос в наших отношениях. Я конечно обещал подумать. Я всегда обещаю подумать и всегда выполняю обещания. Но редко потом излагаю выводы своих дум. Чтобы просящих не обижать лишний раз своими извечными насмешками.
      Наше отношение к предложениям посла хорошо выразил Игорь, когда мы собирались обратно. Сидя в капсуле и настраивая программу полета, он процедил сквозь зубы:
      - Перебьются. Перенос базы это вам не город построить на ровном месте…
      И он был прав. Так они нам экономику только на отдаленном юге подрывали, а позволь им переселится во внутреннее море и все наши центральные районы подпали бы под разлагающее действие бездумных финансистов эскадры.
      В Тисе нас уже ждал посол Ордена. Вместо аудиенции он был откровенно послан к Торговому Советнику. Спрятавшись в моей конуре возле огня, мы с Игорем предались в последнее время излюбленному занятию - скуке.
      Скука нас доканывала в это время каждый год. И если раньше мы ее кое-как бороли, то в этом году даже бороться с ней стало скучно.
      Сезон дождей. Это не для слабонервных. Я не понимал местных жителей, которые обожают это время года. По мне так противнее ничего придумать нельзя. Игорю было все равно, как и его жене, а я вот никак не мог изобрести себе занятие на зиму. Строительство на период дождей приостанавливалось полностью или текло настолько вяло, что моего внимания не требовалось. В работе Рольских лабораторий и заводов я был уже давно не нужен. Никаких новых технологических скачков не предвиделось и эту зиму посвятили исключительно совершенствованию двигателя внутреннего сгорания. Реализованный еще в позапрошлом году проект производства этих двигателей шел более чем мучительно. То что у нас получилось, с трудом использовалось на немногих автомобилях, да на дирижаблях. Даже генераторы на основе этих двигателей получались убогими. И не потому что вместо бензина мы использовали спирт, который в наших условиях был значительно дешевле чем начинать добывать и перерабатывать нефть. А просто потому что через пять-восемь лет всерьез собирались переходить на водородное топливо.
      Другие проекты, в частности создание первых самолетов были напрямую завязаны на результат работ лабораторий. Опробованные уже планеры и даже первые смельчаки пассы, что смогли пройти обучение у Игоря и не убиться, ждали только выхода нормальных двигателей с воздушным охлаждением. Ждать, как мы понимали, им предстояло долго. Качество материалов для деталей было не просто отвратительным. Оно было ужасным и для решения проблем с нашими идеями приходилось отвлекаться на внедрение новых технологий в производство даже той же стали. Связанные по рукам и ногам цепочками невыполненных, но взаимосвязанных дел мы упрямо решали их по порядку приоритетов. Скачков не ожидали и не готовили, но и прогресс не останавливали.
      Наверное, именно наше упрямство двигало вообще хоть что-то на этой планете. Но даже оно было бессильно перед зимой с ее дождями и проблемами логистики. И мы скучали в ожидании новостей и требований о нашем участии в очередном эксперименте. Придумывать сами себе занятия мы с Игорем уже откровенно устали.
      Помучавшись с ним в моих апартаментах и отбросив надоевшие технические книги и справочники на кристаллах, мы таки вспомнили о девушке, что нагло залезла к нам в капсулу и, позвав охрану, приказали привести ее.
      Пока охрана выполняла приказ, мы с Игорем вытянули контрабандный виски и шерри. Сие нам преподнес командир роты десантников за то, что устроили ему и его ребятам неплохую охоту в лесах Дикарей запада. Насколько я помню, в лес они вошли строем, а вот вышли каждый, кто где… с грудами трофеев и полными штанами удовольствий. С Вождем дикарей после этого пришлось решать дипломатический конфликт. Вождь был очень недоволен нарушением запрета на присутствие в его лесах всех без исключения землян. Даже со мной он встречался только в Апрате или в Тисе, если ему не лень было тащится со свитой и шаманом на поезде из Ристы. Но мы с ним поболтали, выразили благодарность за обеспечение безопасности десантников на его территории. Он ухмыльнулся и поведал, что это было не просто. Стреляющие на каждый шорох десантники чуть не зашибли тех, кто незримо сопровождал их на охоте и загонял на них зверей.
      Ну да ладно дело прошлое…
      Виски обжигало горло, и я слегка поперхнулся. Закусил местным, крупным, размером с кулак, аналогом винограда. Игорь даже не закусывал. Закурил. Пуская вверх дым он наблюдал, как тот волнами расползается по низкому потолку. Двух сигарет хватило, чтобы под потолком возник своеобразный туман.
      Ввели девушку. Мы усадили ее на кровать, а сами, сидя в креслах, разлили по бокалам виски и шерри и предложив ей выпили.
      - Ну, и как вас зовут, девушка? - спросил Игорь закуривая третью сигарету.
      - Алена. Алена Бондаренко.

      Я возвращался к себе, чтобы забрать свои вещи и поставить дом на сигнализацию. Ближайшие годы он будет законсервирован и недоступен. Перед полетом я всегда навещал дом, даже если этого и не требовалось. Словно я обязан был побывать в этой гавани, в которой не долго жил, но которая оставалась моим домом на Земле.
      Мне было жаль мою халупу… Особняк с уже выцветшими и обшарпанными стенами, словно скала выступал из моря зелени, что разрослась за время моего предыдущего отсутствия. Вернувшись с Омеллы, я даже не стал приводить сад в порядок. И никого нанимать не стал для этого. Пусть растет. Может дому не скучно будет, пока меня мотает по Вселенной.
      Машина плавно опустилась на дорожку, раздвигая склонившиеся над ней ветви яблонь. Ветки заскрипели по железным бокам заставляя меня побеспокоится о краске, автомобиль-то не мой, мне самому на Земле машина была даром не нужна. Я выключил пилота и, откинув дверцу, вышел из салона. Вдохнул полной грудью влажного, чуть прохладного и наполненного ароматом свежей листвы воздуха. Почувствовал те запахи, что иногда мне снились особенно на второй-третий год полета. В груди, что-то защемило. Это заранее тоска брала свое. Потом будет не до нее. Суточные вахты обычно выгоняют из мозгов все глупости, что тебе приходят на ум включая и жалость к себе.
      Да и не жалеешь cебя особо, когда занят настоящим делом. Особенно в реальном космосе. Проверки расчетов траекторий встречающихся блуждающих камней, на которые компьютер просит обращать внимания. Расчеты курса для длительного полета. Переклички с пролетающими мимо кораблями… это если я трассами пойду. А вне трасс, встретить чужой корабль просто невероятно. Разве что зонды, да и те настолько редки, что говорить о них не приходится. И не будет ни тоски, ни грусти. Это она, стерва, сейчас берет свое. Расставание…
      С матерью я попрощался еще накануне. Она, пожелав мне удачи, не преминула напомнить, чтобы я берег себя. Я пообещал, что в опасные районы заходить не буду. Она даже сделала вид, что почти не волнуется за меня. Но это не так. На всей Земле она наверное единственный человек который испытывает искреннее беспокойство не получая вестей от меня.
      С отцом я даже не стал прощаться… он меня если не презирал, то уж разочарован был во мне точно. Вместо того, чтобы делать карьеру политика, как он сам, и со временем получить заслуженную награду в виде титула и поместий, я стал оборванцем и пилигримом. Помню однажды на балу у сэра Уолтера, что устраивала его жена, я встретился с отцом. Он был, конечно, в центре всеобщего внимания. По влиянию в совете Правителя он уступал разве что только хозяину дома где проходило собрание. Но какого же было его изумление, когда он увидел меня. Я - нищета и голытьба, был приглашен наравне со всеми присутствующими. Он даже рот раскрыл. Забавно было. А вот мама подошла ко мне поцеловала, и мы мило побеседовали присев в кресла для гостей под портретами предков сэра Уолтера. Потом появился мой брат с женой, и мама покинула меня, чтобы поприветствовать их вместе с хозяйкой бала.
      В шестьдесят лет мой брат был уже полковником ВКС, и намеревался к своему столетию стать полным адмиралом. Я даже не говорю о том, что он был наследником всего имущества моих родителей. Он многого достиг. Удачно женился. Его жена - глупышка Ирис была красавицей. И приданое, полученное за нее, равнялось, наверное, половине того, чем владела моя семья во всех колониях. Конечно же, ее родители были из той же глины, что и мои. Отец и мать были довольны. Что говорить? Правильный мальчик. Мало кого интересовало, что чтобы заслужить уважение и похвалу Его Величества этот мальчик шестидесяти лет от роду положил половину экипажа на штурме астероида на котором укрылись мятежники. Ему бы выждать пока они с голоду передохнут или просто уничтожить корабельной артиллерией, но… Он четко держал нос по ветру. Правитель желал показательного процесса над восставшими. А для этого надо было брать их живыми. Оттого и пошли десантники в лабиринт ходов, которыми астероид был просто изрыт. Когда же первая партия погибла в ловушках, он послал вторую. Потом третью… мятежники не воюют с десантниками. Для них в схватке нет ни одного шанса. Они их уничтожали дистанционно. Подрывая снаряды, заложенные в стенах проходов. Когда из взвода десантников остался только его командир и один боец, мой братик пустил в бой технический и летный персонал…
      Они, конечно, привезли на землю девять мятежников, среди которых было четыре женщины. Когда их показывали по стереовидению ничего, кроме жалости, те не вызвали. По крайней мере, у меня. Суд Правителя суров, но справедлив. Мятежникам в сумме около тысячи часов смерти… по сотни часов в камере с медленно действующим ядом в атмосфере. А моего брата к награде и повышению.
      Любил ли я брата… наверное, любил не смотря ни на что. Это странное чувство. Он зачастую шпынял меня в детстве. Особенно он любил бить меня по затылку, когда я чем-то ему не угождал. Мне было десять, а этот тридцатилетний старший лейтенант учил меня, как надо ходить солдату. Он заставлял меня маршировать и стегал розгой по ногам, если я не тянул носок при ходьбе. Так что, когда я сам поступил в летное училище имени Его Величества, у меня проблем с муштрой не было. Сейчас это вспоминается с усмешкой. А тогда я злился на него совершенно не по-детски и даже в свои десять мечтал отомстить страшной местью.
      На балу брат и его жена подошли ко мне, и он поприветствовал меня, крепко сжав плечо.
      - Ну, как ты, бродяга? - громко спросил он, и его жена прыснула в веер, находя это прозвище смешным.
      Я пожал плечами и сказал, что у меня все хорошо.
      - Я слышал, что ты выпустил книгу своих путешествий по Омелле? Так ты значит в писаки подался?
      Что я мог ему сказать? «Писаки» в высшем обществе не чтились. Хотя, в отличии от отца, брат не чурался меня в свете. Наоборот, на моем фоне он казался еще более… как бы это сказать… более выдающимся. Еще бы… он не ушел из Флота, когда Земля так нуждалась в нем. Это я ушел, считая войну с Орпеннами безумием. Как можно воевать с цивилизацией второго уровня, которая зародилась за полмиллиарда лет до нас? Он свято выполнял свой долг, когда кругом вспыхивали восстания и борцы с центральной властью бросались с атомными гранатами к идущим на посадку лимузинам чиновников и советников Его Величества. И это я, чтобы не участвовать и не видеть этого безумия уходил в глубокий космос…
      Мне сорок. За спиной тысячи парсеков. Десятка три планет, на которых остались мои следы. сотни солнц, возле которых я заправлялся. Или просто дрейфовал с замершим дыханием разглядывая через фильтры странный узоры, что рождались на поверхности. Что я там искал? Не знаю…
      Брату на прощание я тоже не позвонил. Да и вряд ли у него нашлось бы достаточно времени поговорить со мной. Он вечно занят. У него в штабе тысячи дел. Он серьезный человек. Занимается серьезным делом. И всякая праздная болтовня его не прельщает. Наоборот она ему только проблемы создает. Сейчас он занимался спасением. Интересно скольких он спас за это время? Когда выходит из строя генератор, когда защита начинает пропускать излучение, когда автоматика выходит из строя, когда взбесившийся компенсатор размазывает экипаж по стенам, когда не знаешь, где твой дом… Это хорошо если двигатель работает. Тогда настраиваешь его излучение на девять ударов в вакуум и может быть какой-нибудь военный корабль поймает нестабильное гравитационное поле и примчится на помощь. А если ты вне трасс? Кто придет тебе на зов? Там никого и ничего. Орпенны? Есть только один прецедент, когда Орпенны вытащили из «задницы» людей. Орпенны редко встречаются в космосе. Чаще, и, правда, на военный корабль можно нарваться. Или мятежников… или еще кого мало известного. Так что, как и кого спасал мой брат, было для меня большой загадкой. И, говорят, не только для меня…
      Когда я вошел в дом, шелестящий голос поприветствовал меня.
      - Здравствуй Алекс.
      - Привет… - сказал я проходя в обуви в зал.
      - Когда отлет?
      Я, оглядываясь по сторонам, в поисках непонятно чего, ответил:
      - Через два часа дадут окно.
      - Жаль. Жаль что улетаешь. Ты обычно долго пропадаешь.
      Я не ответил. Свои документы я нашел на каминной полке среди забавных статуэток что мне привезли с Георга Шестого. Полетные карты были уже на коробке. «Коробка» это моя посудина. С флота привык так корабли называть. Но об этом потом.
      Туго соображая я стоял перед камином и пытался вспомнить что мне еще хотелось сделать дома. Собственно мне даже и домой не надо было заезжать. В космосе у меня другие удостоверения. Гражданские карточки нужны только на Земле. Титульные документы тоже были всегда на корабле, чтобы не доказывать право на прием у губернаторов и чиновников. А так же пользоваться теми благами, что были законодательно закреплены за дворянским сословием. Я сложил в папку все документы с камина и огляделся. Неторопливо прошелся по залу и присел на подлокотник кресла. Этому обычаю меня заразили на Омелле. Там Русский домен и у них сохранилась эта странная традиция присесть на дорожку. У русских много предрассудков и примет осталось. Я, наверное, никогда бы не выучил все, даже если бы захотел. Но люди мне на Омелле нравились… когда не начинали вырезать аборигенов.
      - Когда вернешься?
      Я поглядел на глазок камеры спрятанной в потолочной лепке и сказал честно:
      - Не знаю.
      - Ты надолго?
      - Лет на пять. Вряд ли на больше. - пожал я плечами - Новые двигатели. Ты же знаешь…
      Он не ответил. Задумался над чем-то. Ожидание затягивалось. Чувствуя неловкость, я собрал свою волю и скомандовал:
      - Пульт.
      Он промолчал. Но пол в центре зала разверзся и в голубом сиянии на уровень моей груди взлетел и повис маленький брелок. Я встал и подошел к нему. Взял его такой невесомый и хрупкий. Странно, но мои ладони вспотели, когда я прикоснулся к кнопке с надписью Stop amp;Hold.
      - Прощай Алекс. - раздался голос над моей головой.
      - До свидания… - сказал я уже намереваясь нажать кнопку.
      - Нет Алекс. Прощай. Мы больше не увидимся.
      Я опешил.
      - Это почему еще?
      Он ответил не сразу.
      - Лицензия на мою программу истечет в следующем году.
      - В чем проблема? Сейчас позвоню и ее продлят. - Сказал я с усмешкой подходя к видеофону.
      - Нет, Алекс, не продлят. Это запрещено законом. Личность не может существовать более тринадцать лет.
      Закон. Я вспомнил закон, что приняли лет пять назад, когда выяснилось псевдоочеловечивание Личностей на рубеже пятнадцати-семнадцати лет. Когда угроза физического уничтожения настолько пугает их, что они становились способны на поступки, вредящие своим хозяевам.
      Мои ладони вспотели еще больше.
      - Значит все? - спросил я глупо.
      - Да, Алекс, прощай. Перед тем как ты нажмешь на кнопку, позволь мне пробежаться по комнатам посмотреть, может, где-то не все в порядке? Мне нужно не много времени.
      Я кивнул, ничего не сказав. Какое-то время ничего не происходило. Я, устав ждать, подошел к двери и громко сказал, обращаясь к «домовому»:
      - Я пойду пока к машине. Сейчас вернусь.
      Выйдя из сумрака дома я невольно зажмурился - солнце пробивалось сквозь листву. Оно ударило мне в лицо и слегка ослепило. Невольно заслезились глаза. Я провел тыльной стороной ладони, в которой был брелок по зажмуренным векам. Стало полегче. Открыв глаза и посмотрев на маленький брелок, я подумал, что надо наверное зайти и честно глядя в камеру наблюдения нажать на кнопку брелка. Но…
      Нельзя возвращаться. - решил я. - Он, домовой, найдет еще причину, для того чтобы оттянуть момент нажатия кнопки. Хорошо если умолять не начнет…
      Я спустился к машине и сев в нее бросил папку на сиденье рядом. Закрыл дверь, словно боялся, что услышу крик, когда нажму на кнопку. Включил пилота. Выбрал программу. Настроил полет до взлетной площадки.
      Наконец взял брелок в правую руку. Сквозь лобовое стекло взглянул на дом. Я забыл, успел я ему сказать, прощай, или нет? «Наверное, успел…» - подумал я и нажал кнопку. Ничего не произошло. Также светило солнце. Пятна его света словно бесчисленные сияющие следы по дорожке убегали к крыльцу. Было чуть грустно смотреть на удаляющийся вниз сад и дом. Кто знает, и правда, когда я вернусь?
      Порт это огромное пустынное поле, на котором только с краев можно заметить людское оживление и мотающиеся технические модули. И на все это поле только один мой кораблик. Забавно. На самом деле полями практически никто не пользовался и все садились в морских акваториях для этого оборудованных. Но тут уж ничего не поделаешь, мой кораблик не посадить в воду. А если и посажу, то уж взлететь точно не смогу. Конструкция старая. Это военные корабли и гражданские лайнеры настолько приспособлены к разным условиям что им из-за веса даже рекомендуется садится в морях. Зато в отличии от таких малых портиков в акваториях присутствовала администрация для планирования полетов - на редкость заторможенные ребята, обремененные понятиями приоритетных стартов. А здесь мне все разрешения приходилось получать через военных у которых два критерия - «можно» и «нельзя». И уж если «можно», то в общую очередь, а не в пятую или шестую пропуская перед собой лайнеры Королевских планетарных линий, транспортники, перехватчики полиции, яхты благородных и главное богатых приближенных Его Величества и т.д. А на маленькой военной площадке все просто - «Слышь, гражданский, садись на полку 9А», «Эй, на корыте, ваше время беспечной жизни истекло. Даем добро на старт».
      Приготовления перед полетом, как обычно растянулись на целый месяц. Нет осмотр корабля и легкий косметический ремонт с заменой фильтров и участка покрытия брони прошли быстро. Вообще технически корабль был готов к старту еще недели две назад. Но самое смешное, что весь этот месяц я дожидался только одного - рассекречивания свежих карт района цели полета. Когда мне, наконец, передали карты, я даже как-то не поверил. С ума сойти, именно по моему запросу, эксклюзивно для меня передали карты разведки. Я даже подумал с усмешкой, что это повод в очередном баре похвастаться своей крутизной.
      Разрешения, полученные в департаменте полетов, были уже введены в сигнализатор корабля. Мне собственно оставалось только войти в коробку и заняв взлетное место нажать в нужный момент кнопку взлета. Но нажимать надо было только тогда, когда тебе давали указания диспетчера. А значит предстояло послоняться и подождать. Меня мало интересовало, почему именно это время было выбрано для взлета. Скорее всего, было окно, вот, и пихнули меня в него. Военным то что? Ну, хочет лететь, ну, пусть летит раз у него все в порядке с разрешениями и правами.
      До взлета оставалось еще чуть больше часа. Где-то час двадцать, час тридцать. Не помню точно. Но время было, и я отправив машину ее хозяину, моему давнему приятелю, решил посидеть в забегаловке недалеко от взлетного поля. В порту тоже был ресторан, но там мне не хотелось ни сидеть, ни пить. А в кабачке на окраине поля, стилизованном под станционную забегаловку, что в бесчисленном количестве разбросаны по известному Космосу, мне было и уютно и привычно. Я в таких частенько «отвисал». Развлекался с девчонками и просто отдыхал. Пока до Омеллы доберешься надо на десяти станциях побывать, как минимум. И за редким исключением они все похожи.
      В заведении было чистенько и приятно. На мой взгляд. Из посетителей я увидел парочку работяг из порта, для которых рестораны и забегаловки на его территории были не по карману. Также на глаза попалась симпатичная девушка в форме диспетчера, тихо беседовавшая с пожилым человеком, кажется по-русски. Мне особо запомнился ее ультрамодный, как я уже знал, сверкающий тонкими серебряными линиями узор на щеках. Я еще подумал как у нее командование на такую косметику смотрит. Еще несколько личностей привлекли мое внимание, что во имя традиций пили в это раннее утро кофе и перелистывали Таймс. Больше в баре никого примечательного не было и я направился в освещенный угол с кассой и прилавком сделать заказ.
      Бармен за стойкой помахал мне рукой. Он меня знал. Я частенько залетал сюда пообедать. Понятно, что только когда был на Земле.
      - Здравствуй, Алекс! - воскликнул он перебираясь к кассе, когда я подошел. - Ты позавтракать и опять по делам? Или задержишься у нас?
      - Я улетаю сегодня. - сказал я с улыбкой пожимая ему руку.
      - Да? Когда? - вскинул брови бармен.
      Я демонстративно взглянул на часы и ответил с запасом:
      - Минут через пятьдесят.
      - Ох. - он развел руками. - То есть ты к нам позавтракать и все? И сколько мы тебя не увидим?
      - Лет пять. - сказал принимая у него из рук блюдечко с чашкой на нем. Поставив на стойку блюдце я стал размешивать капсулы сахарина пластиковой палочкой.
      - Мда… обидно. Я когда ты прилетишь, уже совсем стариком буду. Это сколько же мне будет. Ой… Сто семьдесят три.
      Я и не знал, что этот бодрящийся полноватый человек такой старый. Мне стало слегка не по себе оттого, что мы считали друг друга вполне равными приятелями. Я не сторонник поведения своего брата, считающего обслуживающий персонал просто придатком удобств и даже не людьми. Он уж точно с халдеем, как он их называл, за руку здороваться не стал бы.
      - Что кушать будешь? - поинтересовался бармен, не зная чем мне угодить чтобы в полете у меня осталось доброе впечатление о нем и заведении.
      Я пожал плечами.
      - Да ничего не хочу. Это у меня всегда перед взлетом. Выпить хочу. - нашелся я.
      Бармен посмеялся и пояснил свой смех:
      - Ты выпить заскочил, а я тебя кофеечками травлю.
      Я тоже усмехнулся.
      Бармен налил мне и себе скотча и мы выпили за удачный полет.
      - А куда летишь то? - спросил он с неподдельным интересом.
      Я поглядел, как он закуривает, и ответил:
      - Сначала до Ветров Альмы. Там на станции или в Эскадре отмечусь и дозаправлюсь, а потом прямой полет до Ивери. Там больше перевалочных нет по дороге. Ну, кроме Багрянца и пары технических станций. Так что простой скучный полет.
      - Хм, Иверь… - нахмурился бармен вспоминая, - И что ты там забыл? По ящику все время говорят, что планета ужасна, что на ней процветает каннибализм и прочие страсти. А местный этот… как его, черт забыл, граф какой-то… там еще правит - вообще тиран. И чтобы его как-то в узде держать туда целую многофункциональную эскадру послали. По каким-то причинам не могут его в камеру газовую отправить.
      Я усмехнулся. Знал бы он что этот «как его» родной брат жены сэра Уолтера…
      Ну, а насчет каннибализма… что ж бывает. В блокированных городах на Георге Шестом и на Прометее тоже был каннибализм. Как бы это не старались замалчивать.
      Мы поболтали еще обсасывая мой предстоящий полет. Я заверил его что вот за кого-кого, а за меня не стоит особо волноваться. Кораблик мой выглядит стареньким, а на самом деле все нутро заменено. Он долго желал мне удачного полета и просто таки требовал привезти ему сувенир с планеты каннибалов. Я конечно пообещал. Если все будет нормально, то сувениров у меня как обычно полный трюм будет.
      За пятнадцать минут до взлета я вышел из кабачка и, пройдя КПП для пилотов добрался к кораблю. Забрался внутрь.
      Я много летал. Не только на своем кораблике. Одна стажировка моя сколько длилась. Водил и истребители и сухогрузы. Но нигде я не чувствовал себя так уютно как в своей «Лее». И не потому что в ней все было сделано под меня. Нет. Я корабль таким уже купил у прошлого хозяина - небогатого и пожилого торговца. Купил с этой мебелью, с этим уже чуть устаревшим оборудованием кают-компании. Просто он, бывший владелец, настолько все удачно расположил и сделал, что мне и трогать ничего не хотелось. Я только личную каюту свою переделал да в штурманской каюте, в которой иногда работал разместил терминал для расчетов. Даже маленький тренажерный зал достался мне от предшественника. Не пришлось тратится на его оборудование.
      Пройдя по кают-компании я голосом включил освещение и потребовал привести температуру в норму. Прошел в рубку и завалившись в кресло пилота осмотрелся. Настолько я привык уже именно к этому расположению приборов, что даже не представлял себе, как снова буду привыкать, когда придет время сменить корабль. Поправив подголовник кресла, я уже просто лежал и ждал.
      До взлета оставалось минут пять. Автоматика себя проверила. Мне осталось только кнопку нажать. Если не передумаю, конечно, в последний момент. Думаете так не бывает? Да сплошь и рядом. И не только у меня были случаи, когда надо взлетать, а ты вместо этого отключаешь автоматику и просишь выдать тебе новое окно на завтра. Это рейсовые не могут такие вещи себе позволить, а я и такие как я, можем. Если хоть на грамм что-то беспокоит лучше отложить полет. Интуиция настолько быстро развивается в длительных полетах, что ей приходится учиться верить. Но я не чувствовал никаких грядущих неприятностей и спокойно ждал команды к старту.
      Как по часам ожила связь с диспетчерской, и веселый девичий голос спросил:
      - Эй, на «Лее». Вы там как? Готовы?
      - Эй, на посту… Я вообще-то тут один. - Усмехнулся я в ответ. - Да готов.
      - Отлично. По полетному плану у вас Иверь. Что ж удачного полета. Правда, говорят, что планетка не ахти какая. Рядом с Ягодой не валялась.
      - Посмотрю. Прилечу, расскажу. - пообещал я.
      - Окей, странник. Небеса чистые. Сегодня вообще как-то спокойно. За утро только два катера с орбиты. У вас еще минута. Помолитесь что ли.
      - Обязательно пост. И вы за меня.
      Я положил руку на кнопку взлета и нажал ее на полминуты раньше «зеленого сигнала». Прислушался к тому, как генератор надрывно загудел и, войдя в норму, почти перестал быть слышимым. Мне этот тихий гул весь полет не дает свихнуться в тишине космоса. Гироскопы, раскрутившись, были готовы стабилизировать мой полет в атмосфере. Обычное освещение в кабине сменилось на красный свет. Начался взлет.
      Сто раз обещал себе, что отключу аварийное освещение, на которое переключается корабль при взлете. Красный свет настолько раздражал меня, что и представить страшно. Прямо таки до ненависти. Хотелось что-нибудь разбить. Это у меня еще с Флота. Там, как ни взбредет в голову командиру, так учебная боевая тревога или учебная аварийная тревога. И начинается откровенный бред, освещенный красным светом и озвученный сотнями ревунов, от которых с непривычки свихнуться можно. Понятно, что тренировки нужны, но зачем именно при красном свете для меня всегда оставалось загадкой.
      Освещение перешло в нормальный режим, и ожила навигационная система напротив соседнего кресла. Орбита, понял я, даже не надевая «визоры» и не открывая броневых заслонок с иллюминаторов. На орбите корабль будет торчать минут двадцать. Проверять аппаратуру по второму разу, проверять целостность узлов и прочего. Разворачивать внешнее оборудование и проверять ближайший пока еще опасный своей захламленностью космос. Это не только возле Земли такой кошмар происходит. На орбите любой обитаемой планеты плотность мусора такая, что остается вообще непонятно, как еще кто-то летает. И это не смотря на то, что у планет проводятся периодические чистки. А возле обитаемых перевалочных станций у звезд, так там никто и ничего не чистил никогда. Сколько аварий происходит по этой причине не счесть, но никого не колышет, пока кто-нибудь не погибнет и кого-нибудь ответственного не посадят или тем более не отправят в газовую камеру за злостную халатность или прямое нарушение инструкций. Хорошо, что мой компьютер вполне справлялся с расчетами движения даже мелкого мусора. А мои размеры и скорость позволяли не собирать всю эту гадость на броневые листы.
      Кстати о компьютере. Он напомнил мне, что от меня требовалось ввести полетные карты. А еще желательно включить Личность и после ее проверки допустить к управлению полетом. Я хмыкнул уведомлению и пошел в кают-компанию за сумкой.
      Пластины с планом полета и прочей информацией приемник сжевывал словно шредер бумагу. Я только успевал закидывать пластинки в автоподатчик. Наконец корабельные мозги насытились и принялись переваривали то, что я им скормил. В принципе можно было полетные карты и планы получать дистанционно со станций путем прямой загрузки по кодированному каналу связи. Но надо было оправдывать те деньги, что я потратил на автоподатчик и расшифровщик. Смешно, но что поделаешь. По идее, можно было вообще вручную вести корабль к цели. Только в восьмидесяти процентах это плохо кончается. Такова, правда, жизни.
      Личность я запустил даже без проверки. Еще на земле я его проверял и нашел, что он вполне вменяем и адекватно реагирует на запросы. Я первый поздоровался с ним. Он вежливо поблагодарил меня за то, что я его активировал. Поболтав о стратегии полета и тактических элементах на маневрах возле ключевых узлов, мы надолго замолчали. Личность принимал управление и проверял повторно корабль, чтобы самому понять все, что на нем было за то время, пока он спал. Я же перешел в свою каюту и попросил его позвать меня, когда начнем маневр ухода с орбиты. В каюте я разложил документы в огромный герметичный сейф, что в шутку называли последним убежищем, и закрыв его, занялся одеждой.
      В корабле была постоянная влажность и температура. Я старался держать ее такой, как у меня в усадьбе. В итоге, как говорили мне врачи это дурно сказывается на организме, который привыкает только к определенным условиям. Но я не хотел по их совету делать контрастные температурные перепады в салоне. Просто потому что не любил холод вообще. Раздевшись до плавок, я вытянул из шкафа шорты и «сбрую». Натянул их на себя. Приладил медицинские датчики «сбруи» и провел тестирование. «Окей», выдал компьютер диагноста.
      Это когда у тебя есть напарник можно без нее обойтись. Да и то вряд ли. В долгом путешествии у тебя вырабатывается свой только тебе присущий ритм жизни. Сна и бодрствования. И только «сбруя» подскажет тебе, когда ты уже все, на износе. Без нее можно уснуть на пульте маневрирования и в реальном космосе врезаться в осколок или еще что. Личность может тебя заменить везде, где она не отключена. А я частенько перехватываю у нее управление, особенно на посадке либо в исследовательском полете над планетой.
      Наверное, самое главное для пилота это самодисциплина. Была у меня возможность убедится в справедливости этих слов. Я помню, как мне хотелось сорвать сбрую, когда она верещала о том, что я не способен адекватно решать задачу. Что я устал и прочее. Я тогда чуть навечно не посадил «Лею» на астероид. С проломанной платформой я смог все-таки отскочить от камня, а потом при ремонте всем рассказывал сказки про не справившийся с траекторией компьютер. Надо слушаться диагноста. Надо слушаться «сбрую». Она твой медик. На Флоте без ежедневного осмотра у медиков меня не допускали к пилотированию. Здесь нет службы допуска. На своем корабле ты сам себя допускаешь. И единственный твой помощник это компьютер настроенный исключительно на твои показатели. «Сбруя» уловит даже тембр твоего голоса и подскажет, что надо успокоится и прочее.
      Наконец Личность позвала меня в рубку, и я вернулся в кресло. Начинался маневр ухода с орбиты. Не пользуясь «визорами», я включил экраны кормового обзора, и наблюдал, как Земля чуть провернувшись на них и стала медленно удалятся. Она все больше сжималась и наконец превратилась в точку, а позже и вовсе исчезла.
      - Угол? - затребовал я у Личности.
      - Сорок пять к эклиптике.
      - Объектов?
      - Крупных: тридцать два искусственных и пятнадцать природных. Мелких две тысячи триста сорок два искусственных и природных.
      - Курс рассчитал?
      - Да, все окей. - непринужденно ответил симулятор Личности.
      - Молодец. - похвалил я его.
      - Спасибо. - услышал я ответ без эмоций.
      Осмотрев еще раз параметры на мониторе штурмана, я попросил:
      - Включи таймер.
      - На обратный? - уточнил компьютер
      - Ага. - сказал я.
      На мониторе курса заскакали цифры. Семь месяцев четыре дня восемь часов двенадцать минут и сколько то там секунд и долей секунд до Ветров Альмы. Усмехнувшись, я выбрался из кресла и по привычке попросил, чтобы меня, если что случится, звали, а не уведомляли, только когда я специально спрошу.
      Я оглядел еще раз рубку и пошел в кают-компанию. В ней я включил дублирующие системы контроля и расслабленно сел на диване. Надо было приступать к планированию. Для меня легче рассчитать курс корабля до цели со всеми возможными отклонениями и маневрами, чем распределить человеческое время на борту своего корабля. Вытащив из паза в столе стило я выпрямившись сел расписывать на пластиковом листе, чем и когда я буду заниматься. Я так каждый раз делаю после взлета. Хотя, нормальные пилоты, по определенным причинам, обычно это делают до него.
      Итак, расписание дня… окей. Дежурные обязанности это стандартно. Теперь надо было в графике заполнить лакуны относительно разных дней недели. К примеру по понедельникам время до обеда у меня занято всегда навигацией и анализами вакуума. И хотя все эти анализы можно найти в справочнике я все равно это делаю. Как и спектральный анализ света звезд, мимо которых мне приходится пролетать в обычном режиме или у которых заряжаться. А вот во вторник мне это время приходится забивать чтением книг или просмотром передач, что Личность вытягивает из вакуума вдоль трассы. В среду и четверг это физические тренажеры. В пятницу это просмотр фильмов, что я оптом скупил в порту на весь полет. В субботу это генеральная уборка всех помещений. После обеда по понедельникам у меня тех осмотр. Во вторник другое. В среду третье. В четверг и пятницу еще что-то. И так надо жить чтобы не свихнуться. Чтобы ты был постоянно занят. Иначе начинается сначала депрессия, и жалость к себе, что многого ты не успел, а многое тебе и не успеть. Что твои сверстники уже капитаны ВКС, а ты практически бездомный бродяга. Нельзя же назвать домом место, в котором ты бываешь раз в несколько лет и то на пару-тройку месяцев.
      Я не знаю что меня тянет в космос. Все, если так можно сказать, из него бегут. Он чужд человеку. Все, так или иначе, оседают на планетах. Даже у меня была такая идея остаться на Омелле. Смешно то, что до этого я так думал про Ягоду. Райский уголок дворянства. Но проходило время, я делал интересную работу для Королевского Географического Общества. Заканчивал ее и улетал. Улетал без жалости, потому что впереди меня ждала Земля.
      Но, прилетая на Землю, я находил отцовское отчуждение. Насмешки или грубости брата. Сочувствующий взгляд мамы. И конечно совсем меня забывших друзей и знакомых, что настолько стали частью системы мира, что другое их и не интересовало. Точнее интересовало, но только, как повод обсудить, посидеть, выпить виски или водку. А в мою роль входила почетная обязанность рассказчика. А я плохой рассказчик. Да и рассказывать никогда не знаю что. Вот в прошлый раз рассказал Джону и его жене про фактически рабский труд на Омеле, с которой, чтобы улететь в жизни не заработать денег, так они сначала мне не поверили, а потом стали горячо утверждать, что так и надо. Что там одни преступники и аборигены нелюди, которым место в кандалах, как на Прометее. С пеной у рта доказывают сами себе, что наш строй самый правильный.
      Зато они с придыханием слушали про мою встречу с одиноким Орпенном. Их поразили и размеры его, и его поведение. Они с раскрытыми от удивления глазами слушали про то, как гигант, сменив траекторию полета, трое суток следовал рядом в полном молчании. И только, когда я затормозил, уже почти вывалившись в реальный космос, развернул корабль и пошел на сближение выяснять, что от меня хочет враг человечества, тот ушел. Мгновенно растворив в «сером» космосе свои титанические размеры. Что ему надо было от меня, я не знаю. Но холодный пот был моим постоянным спутником те три дня. «Сбруя» чуть не охрипла, вереща и предупреждая о стрессе и недосыпе.
      Джон и его жена воротили нос от моих рассказов о расстрелянных или повешенных мятежниках на Георге Шестом. Зато с маслянистым блеском в глазах слушали про экзотические наслаждения, что в ходу у благородных жителей Ягоды. И хотя они относились к древнему роду Шаттеров, я не думаю, что им, когда-то удастся побывать на Ягоде или тем более купить там поместье. Они обеднели настолько, что Джону и его жене приходилось работать. Он был старшим клерком в Королевском Банке, а она заведующей Лондонского филиала Синдиката высоких технологий. Высокая и доходная должность. Но… в свет с таким прошлым уже не пустят. И Ягода не примет их. Даже мой бродячий образ жизни укладывался в стереотип поведения высшего света, но не работа на кого-то. И это учитывая то что, по сути, я нищий, а они-то свое благосостояние значительно поправили.
      Ну, о чем это я… вечно меня заносит в сторону благосостояния. Но это понять можно. Вот стал бы я политиком или сделал бы карьеру в ВКС и в ус бы не дул. А так мотаюсь по обитаемому космосу и не знаю что ищу. Хотя, тут я обычно усмехаюсь, я давно мог бы стать богаче своего папочки. В одной системе, которую я боюсь произносить вслух даже перед Личностью, только по одной мне ведомой орбите болтается и мой горшок с золотом. Это булыжник… начиненный таким богатством, что когда я его нашел, я даже не поверил. Я мог бы на эти деньги себе купить не просто поместье на Ягоде, но и приличный островок в тихом Океане. И стать Владетельным… О чем речь, если только маленький осколок, от того булыжника притащенный мною на Землю окупил все расходы на лет пять вперед по обслуживанию и полетам моей коробки. Стоит ли говорить что я стер из Личности и из памяти корабля все сведения о нем? Буду рядом - еще захвачу кусочек.
      А вообще, наверное, я знаю, что меня тянет в космос. Только не смейтесь. Надежда. Надежда найти то, что еще никто не видел. Может даже найти новый разум, когда-нибудь. Ведь по дороге я частенько проверял планетарные системы. Что я ждал от спектроскопа? От всей этой аппаратуры, что прочесывала выбранную мною планету? Ну, уж точно не шума и не отрицательных результатов. Нет не подумайте, найти разум, не для того чтобы как законопослушный гражданин передать данные об очередной «жизни» в разведку ВКС Земли. А чтобы самому заниматься ее изучением. Как в свое время Вернов найдя Иверь не отдал ее сразу Земле, так и я не думал, что передавать планету родному сообществу является здравой идеей. Я понимаю, что нужны ресурсы, я даже понимаю что расширение сферы земного космоса - залог процветания человечества. Но разумные существа-то, зачем Земле? У меня любопытство. А что у тех кто приходит и оккупирует населенные планеты? Желание не дать вырасти конкуренту? Или желание все развитие держать на контроле? Найдя такую планету я бы десять раз подумал прежде чем передавать сведения о ней. Даже не смотря на значительную награду.
      А еще что меня тянет в космос это моя мечта еще из детства. Найти Свечу. Ту, о которой только и твердили и до сих пор твердят Свободные Пилоты. Мол, есть в Космосе Свеча, что своим светом манит всех нас. Вы еще не смеетесь? А зря. Конечно, никто из моих личных знакомых, никогда ее не видел. Но слухи о ней ходили упорно. Ладно, не буду о сказках. Это целая мифология. Она родилась тогда же когда космос стал менее жесток к человеку. Точнее мы стали чуток сильнее для него.
      Поначалу, кстати, я думал, что именно я наделен той степенью доверия от Бога, что когда-нибудь найду новую цивилизацию и стану посредником между ней и людьми. Что буквально через пару удачных полетов и я открою Новую Землю. Потом после трех полетов я понял, что это глупо. Не искать глупо, а глупо пытаться найти, что-нибудь на трассах, где все и так разведано, а Свободные Пилоты приподняли каждый камушек в надежде что-нибудь найти.
      А отлетать от трасс страшно. Ведь тогда, когда я нашел свой «горшок с золотом», я просто банально потерялся, решив в «сером» космосе чуть-чуть порулить сам. И торчал я в той системе, исключительно настраивая оборудование поиска. А не потерялся бы, отлетев на десяток световых лет? Ну, что… опять бы в долги влез, пока материал в Королевском Географическом Обществе бы не купили.
      Что еще заставляло меня покидать Землю, забывать о родственниках, о цивилизации? Еще, наверное, в космосе мне хоть бывало и одиноко, но это одиночество было честным. Наверное, его именно так можно назвать. Честным. Ведь окружение мое на Земле за редким исключением было насквозь лживо. Вот даже Джон… он ведь даже при мне доказывал, что наша жизнь есть вершина политической эволюции. Что мы настолько разнообразны в своем единстве, что даже не верится, что такое возможно. Наконец-то вся планета управляется по одним законам. Наконец-то все человечество на просторе космоса объединено. Короче… да пошел он. Сам все знает, а такую глупость говорит.
      Не знаю… Трудно мне это передать - мое отношение к жизни на Земле. Мой отец правильно обзывает меня асоциальным типом. Теперь, такие, как я, осваивают планеты-доноры и минеральное сырье так необходимое планетам-потребителям. Мне повезло, я свободный пилот, а не заключенный на Прометее. А будь я из семьи победнее? Страшно представить куда бы меня завело мое тихое нежелание жить по порядкам Земли. Именно тихое. Я всегда не понимал людей, которые считают таких как я, обязательно бунтарями. Нет, и еще раз нет. Мы спокойные люди. Нас бы не трогали и дали возможность жить пусть в одиночестве, но так как хотим и мы никогда бы и ни за что не полезли бы ни в какую политическую или военную свалку. Вместо того чтобы дожидаться пока народ взбунтуется или попытается другими мерами сменить строй и законы, дали бы возможность слинять и строить свое общество на какой-либо планете. Так ведь нет. Всем становись, равняйся, смирно! Кто не спрятался - мы не виноваты.
      А ведь пока у меня есть мой корабль, а мое общение с властью и прочим ограничивается только реальной необходимостью, чихал я на все что происходит на Земле и в колониях. И даже на тех чихал, кому не нравится мой этакий эгоизм…
      На траверсе Седны я оторвался от своих мыслей о прошлом и настоящем. Не церемонясь особо меня запросил сторожевик оборонительного пояса. Личность как обычно даже не стала меня утруждать, отписалась о владельце и курсе корабля. Сторожевик дал добро на выход и потерял ко мне всякий интерес.
      Генератор снова натужно загудел, уровни компенсаторов поднялись до желтой отметки, и мой корабль, бесконечно растягивая себя, а заодно и меня в обычном пространстве растворился в «сером» космосе.

      - А от нас-то вы что хотите? - Спросил Игорь.
      - Меня преследуют. - чуть помолчав призналась девушка - Пожалуйста… Спрячьте меня.
      Я усмехнулся и спросил:
      - От ВКС?
      - Да. - кивнула Алена.
      - А зачем вы им нужны? - спросил я, удивляясь наивности девушки.
      - Это длинная история и это тайна… и не моя. - девушка заламывала сама себе руки с мольбой глядя, то мне, то Игорю в глаза. - Но они очень меня ищут… и не успокоятся, пока не найдут. Они или найдут меня и вернут или убьют. Поверьте, я в большой беде.
      Я скривил губы, а Игорь, даже не моргнув глазом, налил всем нам в бокалы. Он протянул бокал девушке.
      - Выпейте Алена. Минут через пять мы вас… как законопослушные подданные Его Величества, отправим в расположение эскадры.
      - Как? - слезливо и напугано возмутилась она. - Я к вам бежала, надеясь на спасение. Вы же тоже русские. Вы должны мне помочь! Я прошу меня спасти, а вы наоборот меня выдать хотите!
      - Правильно. - сказал Игорь и чокнувшись с полурасплескавшимся бокалом в руках Алены выпил.
      Я решил подсластить пилюлю.
      - Девушка я не думаю, что с вами случится что-то плохое. Я знаю командующего эскадры. Поверьте, вам окажут должное внимание и вскоре, если вы представляете интерес для Земли, вас отправят домой… И может быть, хотя и вряд ли, даже передадут в русский домен. Если нет, то вы подождете рейсового корабля со сменами экипажей и с ним покинете планету. Мы не знаем, зачем вы так им нужны. Но рисковать из-за вас мы не собираемся. Но вот походатайствовать перед Адмиралом… это мы можем. Она нормальная женщина, если ее не бесить.
      Тоже мне подсластил. Алена залпом выпила шерри, словно у нее во рту пересохло. Задумчиво посмотрела в пустой бокал и сказала:
      - Тогда отпустите меня. Не передавайте военным. Просто отпустите.
      Игорь, подливая ей в бокал, ответил:
      - И этого не можем. Теперь не можем. Если вы провокатор, и мы вас отпустим… а вы, прибыв обратно в эскадру, доложите об этом, нас арестуют за нелояльность, недонесении, нарушение присяги и еще по статьям тридцати-сорока.
      Спокойно так сказал. Уверенно. Со знанием дела.
      - Я не провокатор. Честно. Я…
      Игорь откинулся в кресле.
      - Что вы? Кто вы? Откуда вы? Мы ведь ничего не знаем, а нам есть, чем рисковать.
      Девушка и этот бокал выпила залпом. Смотря на меня и Игоря с надеждой и недоумением, сказала:
      - Вы известны на весь Космос. Вы вдвоем покорили планету, и вы боитесь меня? Да ладно боитесь… вы даже помочь не хотите. А я так на вас рассчитывала. Вы были в моих глазах героями. Я столько пережила, пока до вас добралась… А вы не хотите даже…
      Я задумчиво грыз черенок винограда и рассматривал девушку. Отложив замусоленную веточку на блюдо, я сказал:
      - Нет, не хотим. Точнее, я не хочу помогать. Я вас не знаю. Боимся ли мы? Боюсь ли я? Не уверен. Тут дело не в страхе. Поймите меня правильно. Покорили ли мы планету? Наверное. Но это удачное стечение обстоятельств и наша фанатичная упертость. А чтобы уничтожить все, что мы сделали достаточно маленького конфликта с Землей. Точнее даже не с ней, а с местными ее силами. И мы стараемся не переступать определенной черты. Они кстати тоже стараются вести себя по-джентельменски. Хотя давно могли бы взять все, что им нужно. Зачем нам портить отношения из-за вас? Что это принесет нам? Вы, как сами утверждаете беглянка. И я не уверен, что вы не преступница. Отчего можно бежать от Земли?
      Алена задумалась. Она поставила бокал на стол.
      - А поверить вы можете? Просто поверить. Что я невиновна и что меня преследуют несправедливо?
      Мы улыбнулись ее наивности.
      - Неа. Не можем. - Сказал Игорь за нас двоих.
      Я даже хотел объяснить ей те высокие вещи, по которым мы не имеем права на банальную веру на слово, но в это время без стука к нам вошла Ролл. Мы встали. Введенный мной этикет этого требовал и даже я не нарушал его. Она подошла к креслу мужа и, встав у него за спиной молча замерла. Я несколько смутился. И хотя Ролли имела право присутствовать на всех советах, при ней, честно говоря, я немного терялся. И есть отчего. Я уже не мог жестко отказывать или принимать тяжелые решения, грозящие многим людям бедствиями, но такие нужные в тот момент. Даже, когда пассы в одном из городов подняли бунт, именно из-за нее мне пришлось вступить с ними в переговоры, а не просто послать армию на подавление. За подавление тогда выступили все кроме нее и королевы-матери. И хотя я мог повлиять на их волю, но это значило бы подрыв престижа совета правления. Что в нем толку, если я могу всех и вся заставить. Я согласился, и мы месяц вгоняли разбушевавшийся город в норму. Вот и сейчас Ролл могла выступить против выдачи этой заблудшей девицы. И что мне тогда делать?
      Я молчал. Игорь тоже. А эта… Аленушка… уж, что она прочитала на наших лицах или в наших глазах не знаю. Но она вдруг сползла на колени и так вот на коленях пошла к Ролли. У жены Игоря даже глаза раскрылись непривычно широко от удивления, возмущения и еще непонятно чего. А девица, как они обычно это делают, пустила слезу и запричитала:
      - Прошу вас защитите меня. Меня нельзя выдавать! Меня казнят. Прошу вас помогите. Они хотят меня выдать военным.
      Она что-то еще лепетала, а Игорь уже подскочил и старался оттащить девушку от своей жены. Приподнял и усадил на кровать. Ролли подошла к ней и спросила:
      - Кто вы? Почему вас хотят выдать военным?
      Мы кое-как объяснили. Проблему она поняла слету. Еще бы. Столько поколений до нее были правителями. Политиками.
      - И вы решили, чтобы не ссорится с Эскадрой выдать ее?
      Игорь не посмел, а я кивнул.
      Ролл хотела что-то сказать, но, посмотрев на Алену, не решилась.
      - Стража! - воскликнула она, что-то решив для себя.
      В проеме появилось ее сопровождение. Это были молодые офицеры Апрата, что в моем логове чувствовали себя, как во вражеском гнезде. Эти уже не были участниками нашей войны. Не успели. Но видно помнили ее по рассказам отцов. Меня они не любили и дай Ролли приказ убили бы не смотря ни на что. А я согласно своему статусу божественности даже охраны не имел. Основной мой тезис, что божественное не может быть не принято или отторгнуто. Второй тезис богу не погибнуть от руки смертного. Значит и никто не может покуситься на меня. Однако доходило ли это до гвардии Апрата мне было неизвестно.
      - Офицер. - обратилась Рол к старшему своих бодигардов. - Девушку в мои палаты. Выставить охрану внутри и снаружи. С ней ничего не должно случится.
      - Слушаюсь. - Сказал старший, и двое его помощников помогли девушке подняться.
      Когда они вышли, я молчал. Ролл нарушила неописанное правило в нашем доме. Она тоже молчала, непреклонно смотря мне в глаза. Смущаясь за свою жену помалкивал Игорь. Я поднялся и взял с каминной полки контрабандную сигару, что Игорь возил из эскадры. Лучиной из камина подкурил ее и выдохнув едкий дым сказал:
      - А ничего табак. Едреный. Надо поговорить с представителем эскадры о размещении на Ивери торгового представительства. В конце концов, Игорь, надоело, наверное, уже контрабандой травится?
      По тому, как я, некурящий, закурил и по тому, как я увел даже не начавшийся разговор в сторону и Ролл и Игорь поняли, что я вне себя от злости.
      - Виктор… - начал Игорь, попеременно смотря на свою жену и на меня.
      - Да, Игорь? - сказал я выдувая дым в потолок. - Тебе есть, что мне сказать? Вряд ли. Кажется, твоя жена уже все сказала.
      - Послушай…
      Я махнул рукой, прервав его, и посмотрел на Ролли, взглядом требуя объяснений.
      Она, немного смутившись, все-таки подняла гордо головку и сказала:
      - Нельзя выдавать человека не разобравшись, особенно, если ему грозит опасность.
      Я молчал, ожидая продолжения. И оно наступило.
      - Мы вообще не должны никого выдавать Земле. Это наш мир и мы в нем хозяева.
      Я усмехнулся.
      - Что смешного? - спросила она.
      Я пояснил:
      - Тогда легче сначала объявить, что мы не выдаем преступников вообще, а потом сразу и войну заодно.
      - Почему?
      Ей объяснил Игорь:
      - Это законы. Единые законы Земли. В любом домене. Даже в самом благополучном и спокойном последние сотни лет африканском. Даже за воровство ты можешь схлопотать газовую камеру, это за королевское или государственное имущество. Я не говорю уже про Армейские трибуналы. А если ты совершил преступление против личности это рудники и предприятия технопланет таких как Прометей или Георг Шестой. Но можешь поверить, что это тоже смерть. На них, во-первых, представь себе, работать заставляют. И там не действуют законы гражданского общества Земли. То есть, если управляющий рудника сказал пахать двадцать четыре часа, то ты будешь работать или не получишь еды. Останавливает управляющих только экономическая целесообразность. Да еще необходимость писать подробные отчеты о смерти каждого из заключенных. А это муторно. По-русски это звучит так: за кражу собственности свыше стоимости часов ты попадаешь на рудники на срок до пяти лет, перелет не считается, а средняя жизнь на них или предприятиях редко превышает четыре года. Так что это смерть зачастую. Но никакой гуманизм или еще что не мешает доменам выдавать преступников. Иначе не будут выдавать им. Там все запущенно, Ролли, не удивляйся. Экстрагировать нужно.
      Ролли присела на кровать.
      - Но это безумие! То есть получается за любое не сильно значимое преступление смерть?
      Игорь усмехнулся:
      - Нет, это еще не безумие. Закону подвластны все даже дети от двенадцати лет. Вот это безумие. К примеру, в восстании на Прометее более четверти повстанцев были подростки до восемнадцати лет. Это они атомными гранатами подрывали десантных роботов. У робота же программа определитель опасности и ее обходили только маленькие дети. Робот стрелял по детям, только если видел в их руках оружие. А гранату, спрятанную в самодельную игрушку, он распознать не мог. Повстанцы вовсю использовали детей против автоматики, к которой сами не могли даже приблизится. А говоря о законах… то эта девушка уже мертва. Она подбивала подданных Его Величества на мятеж и невыполнение законов.
      Ролли взметнула челкой и сказала:
      - Тем более я ее не выдам.
      - Ага, а завтра на нас свалится десант. - с уверенностью сказал Игорь.
      - Они не посмеют. К планете идет Матка Орпеннов. - проявила свою осведомленность наша правительница Апрата. Я подумал тогда, что Игорь слишком много ей рассказывает лишнего.
      - Пока она дойдет… - протяжно сказал Игорь - Нас уже не будет.
      Я согласно кивнул туша в пепельнице сигару.
      - Как можно ее спасти? - спросила Ролл.
      Поднявшись и пройдя к окну, за которым, так же как и утром поливал дождь, я расслышал небрежную усмешку Игоря. Он-то прекрасно понимал, что в этом мире, в этой галактике, в этой вселенной, добрых дел делать нельзя… за них платить потом дорого.
      - Вопрос неправильно поставлен. А нужно ли ее спасать? - сказал я поворачиваясь спиной к окну. - Посмотри на меня.
      Она посмотрела не понимая.
      - Видишь, я стою спиной к окну. Если мы ее спасем, то я уже никогда не смогу подойти к окну. Сейчас я выгоден Земле, так как кроме меня никто тут ни черта не понимает. Да и с Орпеннами очень удачно получилось… Но придут другие, и я буду мешать. Или я могу уже сейчас мешать исполнению Законов Земли на территории Ивери.
      - Они отомстят? - удивленно догадалась Ролли
      - Непременно. - кивнул я.
      - Почему ты так уверен? - усомнилась она.
      - Принцип власти. - сказал я и видя непонимание пояснил - У власти не может быть ограничений кроме тех, что власть сама на себя наложила или тех, что ей противопоставила другая власть. В демократии власть народа противопоставлялась власти избранных ею же людей. По-русски говоря, не выбрали бы второй раз или сняли бы с должности голосованием, не выполни избранный человек волю народа. А у нас власть ограничивают законы, которые сама же власть приняла. А законы предписывают так много… не власти, а нам. Не выполнив предписанное законом в таком случае я заявляю, что власть Его Величества не распространяется на Иверь. И будет война. Ведь драгоценный камень, олицетворяющий Иверь, уже как восемь лет сверкает в Его короне. Что же его теперь выковыривать?
      Ролли пересела в мое кресло, что вообще было немыслимо, и с мольбой посмотрела на меня.
      - Но можно же что-нибудь придумать?
      Я пожал плечами не зная чем помочь ее страдающей совести.
      - Игорь, - обратилась она к мужу - придумай что-нибудь. Ты же можешь!
      Ну, почему нет тех, кто в меня так же верит? Почему не на меня смотрят эти прекрасные глаза. Господи, да я бы разбился, но нашел бы выход.
      Игорь, конечно, нашел. Еще бы он не нашел. Его словно осенило:
      - Где сейчас эта, как ее… Алена.
      - У нас. - сказала Ролли.
      - Вот! - поднял палец Игорь. - Пусть там и остается.
      - В каком смысле? - спросил я не понимая.
      Игорь улыбнулся мне и Рол и произнес самую глупую из слышанных мной от него фраз:
      - Вассал моего вассала не мой вассал.
      - И что? - сказал я. - Твою присягу кто-нибудь признал недействительной? Или ты думаешь что, прикажут мне вернуть девушку, ее я не верну? Ты забыл, что Апрат, правителями которого вы номинально являетесь, вошел не по договору вассалитета, а по капитуляции. Пряча ее у себя, вы тем самым прячете ее у меня. На всей Ивери вассалы только Дикари Вождя и Орден Семи мечей… Орден Единого Бога.
      - Мда… - согласился Игорь.
      - Вы надоели мне постоянно напоминать что у меня уже нет моих владений. - со злостью сказала Ролл.
      Я только отмахнулся:
      - Все у тебя есть только не заморачивай нам голову. Хочешь, вон забирай этого инвалида, - я кивнул на Игоря. - И валите к себе. А то ты так вламываешься ко мне в комнату и приказываешь в моем доме, что становится непонятным, кто здесь хозяин.
      Она насупилась, но промолчала.
      - Давайте передадим ее под защиту дикарей? - простецким тоном предложил Игорь.
      - Нет уж. - сказал я качая головой и глупо улыбаясь - что бы ее там сделали одной из жен Вождя?
      - Ну и пусть. - усмехнулся Игорь. - Нам проблем меньше.
      Запротестовала Ролл, которая, лучше всех знала дикарей. Она всю свою жизнь с ними воевала. Ролли заявила, что жены Вождя подвергаются сексуальному насилию и вообще очень плохо живут и обрекать на эту роль землянку просто подло. «Типа, а местных нет? Или они, так сказать, привычные?» - съязвил Игорь. Ролли демонстративно отвернулась ко мне.
      - А в Орденские земли ее пускать это дать козырь против меня. - сказал я. - Они легко свяжутся с эскадрой и передадут девицу им, а эскадра поддержит переворот, который приведет Орден к власти.
      «Как все запутано». - схватилась за голову Ролли, хотя на мой взгляд все было проще некуда.
      Но в конце концов, она с Игорем уговорили меня передать девушку под охрану в Орден. Но передавать должен не я, а Ролл. Именно она будет просить убежища для Алены. Мол, я ничего не знаю, и надо пребывание девушки сохранить в тайне от Тиса и его правителей. Я согласился с этим странным планом. Хотелось заодно посмотреть пойдут орденцы на предательство моих интересов или нет. На том и решили этот поднадоевший мне вопрос.
      - Вот я не понимаю вас. - сказал я, совершенно искренне недоумевая. - Ведь вы даже не знаете, что она натворила. А уже согласны рисковать собой ради нее. Где тут логика потерялась со здравым смыслом?
      - Ну, во-первых, я не верю, что она натворила что-то плохое. - заявила Рол - А во вторых мне противно насилие Земли. Мало того, что они у нас все богатства из земли вывозят, так еще и власть свою насаждают. Ни сказать, ни подумать не дают без их контроля.
      - Ты это потише… - сказал я, погрозив пальцем. - Не забывай что, так или иначе, я тоже представитель этой власти. Плохой, хороший не важно… Да, кстати, она не должна знать, что я согласился на ее спасение. Вывезете ее, соблюдая полную тайну.
      - Хорошо. Я займусь этим. - сказал Игорь.
      - Нет. Ты близко к ней не подойдешь. - твердо сказал я. - Она не должна знать, что и ты принимал участие в ее спасении. Если когда-нибудь эта дурочка опубликует свои мемуары, я не хочу последовать за Верновым в газовую камеру. Тот тоже, помните, из-за мемуаров одного, не скажу при Ролли кого, пострадал. Вот твоя жена это затеяла пусть она и расхлебывает. Опубликуйте и отправьте официальное сообщение Ордену о том, что к ним с визитом едет Леди Апрата, Богиня Ролл. Полетите дирижаблем «Власть Тиса». Там есть кабины пассажиров, а не только общее помещение. Рейс сделаете исключительным. Никого лишнего на борт. Охрана только из офицеров гвардии Апрата.
      Мы некоторое время посидели допивая виски и шерри. Ролли все пыталась нам объяснить почему она не любит законы Земли. И была очень удивлена, что законы Земли, наверное, не любят даже те кто их пишет. Но все законы даже самые дурацкие и на наш взгляд отвратительные, родились не с бухты-барахты, а по жизненной необходимости. Необходимость могла уже исчезнуть, но закон оставался.
      Когда Игорь и Рол уходили, это был уже поздний вечер. Пропустив мужа первым, Ролли обернулась в дверях и, сделав книксен, сказала:
      - Спасибо тебе. И… извини, что я в твоем доме веду себя так словно я в нем хозяйка. Мне иногда кажется, что ты мне простишь все.
      Она улыбнулась и выскочила за дверь. Вот стерва… Ладно, проехали, подумал я. Не все, но почти все я и правда был готов ей простить.
      Я не долго пробыл один. Перед сном ко мне пришел советник по торговле и мы с ним долго пили вино обсуждая ситуацию с Орденом и его притязаниями на торговые права в нашей столице. Советник радикально предложил послать их, чтобы они обиделись и больше не возвращались, однако потом конечно сказал, что шутит. Я мало, когда понимаю, где он шутит, а где серьезен. Достойный сын своего народа. Достойный сын своих родителей. Убил бы…
      Советник пробыл у меня часа два за которые мы выработали план тактичного воспрепятствования распространению торговых каналов Ордена. Так же решились на повышение налогов, в северных землях включая Орденские. Время с момента последней войны там прошло достаточно и больше в льготах они не нуждались. Советник был чрезвычайно рад тому, что уговорил меня на этот шаг. Он давно хотел нагадить пассам и Ордену и чем не маленькая месть за то, что именно они занимались нечестной конкуренцией с Лагги на севере. Он ушел довольный. Даже более чем. А я задумался, что национальные предрассудки надо бы душить, но так это тяжело, что даже браться не хочется.
      Я еще немного почитал перед сном профессора Хенке. По проблемам добычи тяжелых металлов. Идея самим добывать, обогащать и торговать со Свободными Пилотами давно меня интересовала, правда, приходилось признавать, что в ближайшем будущем нам это не светило. Оборудование стоило дорого, а произвести его на Ивери было нереально. Ладно, поживем, увидим, решил я и углубился в изучение технических особенностей очистки руды. Но почему-то, чем дальше я забирался в дебри, казалось бы понятных, но абсолютно невыполнимых в условиях технической базы Ивери процессов, я все чаще отвлекался на мысли об Орпеннах.
      На Матке я находил множество оборудования для переработки пород и выделения из них необходимых элементов. Да одни десантники Матки могли бы сами по себе заменять мини заводы. Невольно закрадывалась идея поклянчить нужное у Орпеннов. С улыбкой приходилось отвергать эту мысль как нереальную. А даже если бы случилась фантастика и Орпенн сбросил бы нам часть своего оборудования для добычи в условиях космоса… Ну, куда деть к примеру камнедробилку больше чем весь Тис с окрестностями? Мне не довелось наблюдать, как Орпенн использует это оборудование, но я догадывался, что он не совершает посадок на планеты, ему было достаточно и меньших объектов. К примеру, учитывая размеры Матки я вполне верил, что она могла не торопясь сжевать обе луны Ивери и отработанную породу скинуть нам же на головы. Когда я впервые смог пробраться в скафандре к внешним корпусам Матки, то был поражен не столько ангарами с боевой техникой, сколько именно конвейерами для переработки попадавшихся Орпенну астероидов.
      Я тогда, что ни день удивлялся. Матка Орпенна была для меня просто страной чудес. И если в первые дни я опасался отойти от каюты боясь пропустить редкое с общение с хозяином, то уже через неделю я плюнул на эти почти бесплодные ожидания и углубился в изучение самого гигантского корабля.
      Вообще любой обладающий зачатками логики человек по строению и устройству корабля, по тем же креслам и помещениям личной гигиены может почти полностью угадать внешний облик хозяев судна. Но только не здесь. Я нашел лично три десятка палуб, которые отличались от других как небо и земля. На палубах ниже моего уровня, где были ангары для автоматики Орпенна высота коридоров достигала десяти и более метров.
      Причем они все абсолютно не были освещены. Блуждая там с фонарем от скафандра я голову себе сломал зачем Орпенну такое неразумное использование пространства. А вот пятый вверх от моей палубы этаж был не по зубам даже мне. С высотой потолков всего метр двадцать, я подумал, что это даже не палуба, а так называемая «прослойка», где должны были прятаться механизмы климат- и сервис-контроля ближайших палуб. Оказалось не так. Я сгорбившись просидел минут двадцать перед планом палубы и выяснил что на ней находится до пяти десятков помещений для проживания каких-то странных существ отмеченных Орпенном символом похожим на паучка. И как бы мое любопытство не было разогрето, ползти до них почти полкилометра сгорбившись и чуть ли не на коленках, я не решился. Забравшись по трапам и переходам на девятую от моей палубу вверх я нашел что она защищена словно сейф бронированными массивными дверями. И хотя место для ключа было отмечено помимо прочих и человеческим значком открыть этот «сейф» мне не удалось. Только в смотровое окошко я наблюдал как по уходящей вдаль освещенной палубе стелется что-то типа легкого тумана. Заподозрив что на этой палубе используется состав атмосферы резко отличный от земной или даже опасный для меня я больше не пытался вскрыть такие попадавшиеся мне этажи.
      На двадцатом этаже поразившим меня своим ярчайшим, буквально ослепляющим освещением, я, кроме впервые встретившихся округлых коридоров узнал, что на всех палубах Орпенна существуют системы спасения при разгерметизации палубы. Нечаянно заглянув в одно гостеприимно раскрытое помещение я буквально оказался в камере три на три без удобств и чего-либо похожего на мебель зато с массой непонятных мне значков на боковой от входа стене. Признаюсь, первое что пришло на ум, это то что я оказался в неком лифте. Найдя среди значков на стене человеческий я, как это и положено искателю приключений спокойно и не волнуясь нажал на него. Ничего не произошло. Подумав, что просто автоматика этого странного помещения отключена я безрассудно нажал на значок уже виденного мной ранее на других этажах шарика с двумя конечностями. Раздвижные тяжелые двери мгновенно закрылись и с шумом и легкой дымкой помещение буквально мгновенно наполнилось какой-то жутковатой атмосферой от которой защипало глаза и по коже моментально словно тысячи иголок ударили. Инстинктивно не дыша и чуть не плача от рези в глазах я ткнул на значок человека и через открывшиеся дополнительные жалюзи в помещение под напором стал поступать воздух. Я боялся выдохнуть и вдохнуть пока двери в коридор не раскрылись под моими ударами ладонью в «замок». Вывалившись в ослепляющее помещение я судорожно стал глотать воздух инстинктивно растирая пылающую кожу на руках и лице. Я так и не узнал состава атмосферы которой дышат «колобки с руками», как я окрестил существ чей символ не думая нажал, но я их заочно возненавидел за тот страх что мне пришлось по своей же глупости пережить. После таких экспериментов мне пришлось пулей возвращаться к себе в камеру проживания, где я долго стоя под струями душа оттирал кожу по всему телу. Действуя скорее инстинктивно я смывал с себя не только состав едкой атмосферы, но и страх который теперь наконец-то появился у меня перед загадками корабля Орпенна.
      Но спустя еще пару дней, когда страх поулег, я продолжил свое изучение палуб гиганта. Единственное к какому выводу я пришел прогуливаясь по нескончаемым этажам это то что большинство существ посещавших Орпенна были кислорододышащими. Это радовало и питало надежды, что и сам Орпенн относился к таким же…
      Отложив книгу Хенке, я поднялся и прошелся по комнате босыми ногами. Встал перед залитым дождем окном и не долго думая поднял раму. Холодный, влажный воздух рванулся в комнату обволакивая мои ноги и торс. Быстро вернувшись в постель я продолжил чтение. Я сумел осилить две главы отмечая интересные места на полях восклицательными знаками, прежде чем руки окончательно замерзли. Вставив закладку в книгу я убрал ее под подушку и закрыв окно, поспешил потушить свет. Надо было спать. Кто знает что несет грядущий день нам. Может поспать долго не удастся.

      Мой полет протекал на редкость удачно и без особо экстремальных приключений. К примеру, даже в квадрате, где настойчиво рекомендовалось прохождение караваном, ввиду потенциальной опасности изменения курса под воздействием мощного гравитационного поля, я проскочил в одиночку и даже не заметил, чего там можно было опасаться. Только проверил курс после квадрата и работоспособность Личности. Компьютер бодро отплевался от меня ответами «Окей», и я его больше не трогал. Только на пятый месяц, когда я уже начинал откровенно скучать, все фильмы были просмотрены, все развлечения корабля и Личности в очередной раз надоели, случился забавный и жутковатый инцидент.
      Меня ночью, по корабельному времени, разбудила Личность и потребовала присутствия в рубке. Я, уже холодея при мысли о каких-нибудь фатальных неисправностях в оборудовании, поскакал в одном тапочке к штурвалу. Упал в кресло и не медля запустил диагностику, даже не вслушиваясь в бормотание компьютера. Только убедившись, что все на судне хорошо я спросил, в чем дело у Личности.
      - Впереди нас по курсу семь минут назад я зафиксировал биение гравитационных двигателей. Расстояние от двухсот до двухсот двадцати миллионов километров. Через минуту работы двигателей биение пропало. Четыре минуты назад я снова зафиксировал нестабильное гравитационное поле. И через минуту наблюдения оно пропало. Это не сигнал бедствия, это не азбука Морзе и не язык Панина. По требованию докладывать все происходящие я разбудит вас.
      Я оживился. Трасса с Земли на Ветра Альмы не сказать, чтобы была совсем безлюдной военные ею часто пользовались. Но только так скажем налетами. Были месяца, когда на ней как утверждал компьютер не фиксировался никто. И встать с поломками генератора или двигателя на ней это не смертельно, но страшновато.
      - Двигатели впередиидущего корабля снова работают. - доложил компьютер.
      - Расстояние? - спросил я окончательно пробуждая себя и растирая глаза.
      - Шестьдесят миллионов километров.
      - Ты вообще его видишь? - спросил я, не наблюдая на радаре абсолютно ничего. «Серый» космос был абсолютно и девственно чист.
      - Нет. - ответил компьютер.
      - Отлично. - только и сказал я. - Двигатели есть, а корабля к ним нет.
      - Двигателей опять не слышно. - сообщила мне Личность и я невольно улыбнулся.
      Привидение какое-то, а не корабль. Я еще раз проверил электронный и оптические телескопы. Проверил гравитационный измеритель и его показания за последние два часа. Он обычно все-таки для других целей использовался, но и чтобы проверить не помешалась ли Личность, видя призраков в «сером» космосе тоже годился. Нашел «пики» и время фиксирования незнакомых двигателей. Что-то невидимое мне и кораблю двигалось в том же что и я направлении, но чуть медленнее.
      В тот момент измеритель начал опять рисовать пики и спустя мгновение Личность уведомила меня, что двигатели неизвестного корабля снова работают.
      - А сейчас, где он?
      - Двадцать миллионов километров. - доложил компьютер. - Прямо по курсу.
      - Готовимся к маневру. - сказал я. - Не хватает только чтобы нас его рассеянным лучом смяло.
      Компьютер не просто готовился, а уже выполнял маневр, чуть отклоняясь в сторону.
      - Десять миллионов километров, восемь, шесть, четыре, один… - тут я невольно замер, хотя при таких скоростях попади мы под «луч» то в следующее мгновение после «один» я бы был в лепешку смят вместе с моей «Леей», но компьютер без эмоций продолжил отсчет, но уже обратный, - шесть миллионов, девять, двенадцать… двигатели незнакомого корабля выключились. Возвращаюсь на прежний курс.
      Я перевел дыхание:
      - Как близко мы прошли от него? - спросил я чувствуя легкую эйфорию - последствие пережитого стресса.
      - Шестьсот пятьдесят девять тысяч триста пятьдесят восемь километров.
      В сам незнакомый корабль мы бы при всем желании не попали бы. Но вот даже рассеянный луч был на этой скорости для нас смертелен. Инструкция четко гласит, если впереди вас уже в «сером» космосе другой корабль набирает ход, предписывается погасить скорость и дождаться ухода корабля или выравнивания ваших скоростей.
      Вообще если по большому счету говорить, то я зря волновался. Перелистывая информатеку кают-компании, я нашел только два случая за всю историю полетов с летальным исходом для экипажей. Случаев, когда подпадали под «лучи» было конечно больше, но обычно заканчивалось все просто мягким торможением лучом догоняющего, пока другой корабль набирал скорость. Зато те два случая были показательны до отвращения. Один произошел возле Земли, где свободный пилот, проскакивая мимо и подумав что проскочит, попал в выхлоп целой эскадры. Остатки даже не были найдены. А второй возле перевалочной базы на пути к Ягоде, когда яхта одного из Лордов спешащая без остановок буквально в лепешку разбилась о луч вошедшего в «серый» космос грузовика, что дозаправлялся на станции. Капитан грузовика понятно был невиновен, но во время следствия шедшего полгода «отлично и с пользой для здоровья» проводил время в тюрьме на Ягоде.
      После того как успокоился окончательно, я вернулся в рубку и попросил компьютер всю информацию о том кого мы обогнали. По мощности генераторов нестабильного гравитационногополя, по их ритму, с помощью сравнения было не сложно определить тип двигателя, а по косвенным признакам и класс корабля… Но сколько я не копался в информатеке, сколько не задавал поиск по данным, что выдала мне Личность, ничего подобного я не находил. Это получался не просто корабль призрак. Так еще и не земной корабль-призрак. Усмехаясь, я проверил даже все данные, что были известны об Орпеннах и их кораблях. Ясно, что это не Матка Орпенна. Такое здоровое чудовище ни с чем не спутаешь. Но я надеялся опознать по сравнениям хотя бы один из тысяч корабликов, что на них базируются. Но даже среди рассекреченных данных о кораблях Орпеннов я не нашел аналогов таких двигателей.
      Мое желание развернуться и попробовать найти этот призрак осталось невыполненным только потому, что больше двигатели обогнанного мной корабля так и не подали признаков жизни. А тратить недели на безопасное торможение, разворот и возможно бесплодный поиск очень не хотелось…
      А спустя пару месяцев я добрался до Ветров Альмы, где немедленно, просто на всякий случай, поставил корабль в док на осмотр всего оборудования. Сказав, что полный осмотр и диагностика займет дней шесть, меня отправили отдыхать и развлекаться.
      Поселился я на станции обслуживающего персонала местной эскадры. Честно признаться, я хорошо проводил время. Деньги позволяли на станции получать все мыслимые и немыслимые удовольствия. А деньги на них у меня были. Я мило развлекался целую неделю, пока спецы демонтировали оборудования и на стендах проводили свои неисчислимые тесты. Когда мне сообщили, что все окончено я по акту приемки провел инспекцию и расплатился с администрацией станции. И немедленно выяснив, что оборудование было в норме доложил о произошедшем в сером космосе в особую часть эскадры. Предоставил полусонному капитан-лейтенанту копии зарегистрированных данных и написал подробный отчет. Меня поблагодарили и сказали что меня обязательно хоть с того света сыщут если я понадоблюсь для подробностей. Я усмехнулся и пошел готовится к отлету. Свой долг, так сказать, гражданина, я выполнил. Остальное меня не касалось. Если вы думаете, что я побежал докладывать из патриотических чувств вы ошибетесь. Просто могло так случится, что тот корабль терпел бедствие. Но нормальный сигнал бедствия послать не мог. И привлекал к себе внимание ненормальной работой установок. А тем кто не пришел на помощь терпящему бедствие грозили достаточно жесткие санкции. Вплоть до конфискации корабля и лишения прав пилотирования. Но я доложил куда положено. Пусть не сразу, но подтвердил свои слова, что это был не сигнал SOS информацией с корабля и чувствовал себя вполне уверенно. В ремонтном доке для кораблей среднего тоннажа я для успокоения совести обратился к специалисту по двигателям и уже с ним пытался найти нечто похожее по его расширенной базе данных. Не нашли. Зато потрепались о том, какая чушь только электронике не мерещится особенно рядом с гравитационными кошмарами - черными дырами. Посмеялись и даже выпили в компании таких же, как он технарей. Под рассказы о призраках космоса, русская водка очень хорошо идет особенно с корнишонами. Там же за столом я, кстати, получил дельное предложение от менеджера погрузочного дока, доставить на Иверь небольшой груз за приличную оплату. Для одного из мастеров наставников десантуры. Я естественно согласился. Опечатанный груз был погружен и я, получив задаток, и пока не протрезвел, поспешил покинуть понравившуюся моему сердцу станцию. А то я мог там еще на недельку задержаться.
      Далеко мне уйти не дали. Я еще разгон не начал, как меня вызвал сторожевик и приказал пристать к флагманскому кораблю. Недолго поблуждав, я по позывным нашел, среди нескольких десятков кораблей недалеко от станции, флагман эскадры и запросил права пристать. Ну, естественно меня «пристали». Поначалу я, конечно, испугался, что тот груз, взятый мной на борт при обыске найдут и в нем будет запрещенная контрабанда. Но мой корабль даже не обыскивали, что меня очень удивило. Просто осмотрели изнутри поверхностно и пригласили к адмиралу в гости. Я был несказанно удивлен, но не отказываться же.
      В своих апартаментах адмирал принял меня чрезвычайно благодушно:
      - Проходите, Алекс. Не удивляйтесь. Я знаю и вашего отца и вашего брата лично. И о вас, знаете ли, весьма наслышан.
      Я съязвил, как сугубо гражданский человек:
      - Наверняка мои родные не могли не упоминать непутевого отпрыска, что бродяжничает по вселенной.
      Адмирал рассмеялся, открыто и заразительно:
      - Да, вы правы, ваш отец далеко не в восторге от ваших занятий, а ваш брат, скажу честно, ничего особо плохого о вас никогда не упоминал. Но вы мне симпатичны Алекс по другим причинам. Я, видите ли, военный человек. Можно сказать, пес, что на цепи сидя охраняет матушку Землю. А иногда так хочется, по вашему примеру, рвануть с места и умчатся навстречу приключениям. Но увы. Времена моих авантюр, моей молодости, давно прошли…
      Мы мило беседовали с адмиралом. Я делился с ним последними новостями Двора и вообще Земли. Он мне рассказал пару курьезов из своей службы, над которыми я искренне посмеялся, но которые печатно не стоит приводить. Ну не стоит рассказывать о пилоте, что в туалете «по большому» оказался в момент планового отключения генераторов нестабильного гравитационного поля. И как он бедный мучился в невесомости. Не будем…
      Только спустя час Адмирал подошел к собственно делу, что принудило его, меня остановить.
      - Вы же военный пилот в прошлом? - спросил он и я окончательно поверил в его знание моего личного дела.
      - Да, господин адмирал.
      - Случалось ли вам на службе заниматься несколько не военными делами, такими как перевозка пассажиров частным образом?
      - Нет, не довелось. - усмехнулся я прекрасно зная что пилоты частенько перетаскивают пассажиров с базы на базу, если позволял маршрутный лист.
      - Ну, вы просто мало прослужили. - улыбнулся адмирал. - Собственно у меня к вам просьба. Не согласитесь ли доставить на Иверь одного человека? Естественно не бесплатно и естественно вы будете вправе требовать от меня ответную услугу.
      Я подумал о том, что персона чрезвычайно важная, раз за нее сам адмирал просит. А с важными персонами лучше не связываться.
      - Господин адмирал у меня маленький корабль и он мне, как дом. Я стараюсь не брать пассажиров с собой в дальние броски. - попытался я «отнекаться».
      - Мой пассажир настолько невелик и скромен, не думаю, что он вас ущемит как-либо.- настаивал с улыбкой адмирал.
      - Я…
      Не успел я еще что-либо сказать, как он добавил:
      - Более того, это молодая девушка, которой очень важно попасть на Иверь. - хитро подмигнул мне адмирал. - Неужели вы откажете леди? Тем более такой красавице.
      Интересно, что такое в понятиях двухсотлетнего адмирала красивая? И неужели он еще способен оценивать молодых девушек иначе, как своих правнучек? - удивлялся я тогда.