Его губы осторожно двигались по краю ее уха, в то время как руки ласкали плечи. И вдруг... его ладонь легла ей на грудь. Девушку охватил страх. Неужели она действительно так безрассудна, что готова позволить ему воспользоваться ею. Ведь она станет просто очередным его трофеем, о котором он и думать забудет через несколько месяцев. Боль, пронзившая ей сердце от этой мысли, все нарастала, пока не сделалась невыносимой. Он был прав. Они не должны этого делать. И огонь, полыхавший в ней, начал гаснуть.
      Тем временем он обхватил ее за шею и опрокинул на подушки. Лили вскрикнула скорее от удивления, чем от боли, но Ремингтон, взглянув на ее шею, тут же разжал руки и нежно обнял за плечи.
      - Господи, девочка, прости меня. Я причинил тебе боль?
      Он хотел дотронуться до синяков на ее горле, но она оттолкнула его и, вырвавшись из его объятий, отпрянула и соскользнула с его колен. Видимо, он хотел утешить ее. А кончились эти его утешения тем, что она совсем потеряла голову. Ничего не осознавая, кроме стыда и обиды, она выпалила:
      - Уходите. - Слова сами срывались у нее с языка. - Ваше поведение совершенно недопустимо. Вы же говорили, что мы должны оставаться только друзьями, а теперь сами нарушаете свое слово. Вы хотите, чтобы я следовала вашим правилам, а сами не можете держать себя в руках. Я думаю, вам сейчас лучше уйти отсюда!
      Ремингтон посмотрел на нее так, словно она на его глазах превратилась в какую-то странную зверушку. Выражение нежной тревоги постепенно исчезло с его лица. Он опустил голову и несколько раз глубоко вздохнул, словно пытался восстановить дыхание после какого-то огромного физического напряжения. Не глядя в ее сторону, он с трудом произнес:
      - Перестаньте смотреть на меня так, будто я вас ударил.
      Лили в этот момент старательно натягивала на себя простыню, укрываясь до самого подбородка.
      Он передвинулся на край кровати и оперся подбородком на сложенные в замок руки.
      - Черт возьми. Лили. У меня и в голове не было ничего дурного. - Он растерянно провел рукой по волосам. - Я совершенно не собирался целовать вас, когда шел к вам в комнату. Это из-за вас я постоянно нарушаю мои правила.
      Лили от изумления открыла рот.
      - Вы хотите сказать, что это я во всем виновата?
      По выражению его лица нетрудно было догадаться, что именно это он и хочет сказать.
      - Все дело в том, как вы смотрите на меня. Ваш взгляд... Одним словом, вы больше не должны так на меня смотреть.
      Она в ярости взглянула на него.
      - Да как смеете вы обвинять меня! Я ведь не просила вас меня целовать! - в ярости крикнула она, мгновенно забыв о своем смущении.
      Он ничего не сказал, да в этом и не было необходимости. Она и так все прочла по его глазам.
      - Вы... вы так самонадеянны...
      - Но согласитесь, что ваш ответ на мою дерзость вряд ли можно было назвать возмущением, - отрезал он. - В нашем с вами положении совершенно необходимо держать свои чувства под контролем. Достоинство и благоразумие. Вот о чем нужно помнить, особенно женщине, если она, конечно, не стремится специально создать ситуацию, опасную для ее чести. Так вот, сударыня, если вы и впредь намерены соблазнять меня, имейте в виду: никаких предложений руки и сердца не последует, и вашу репутацию я спасать не намерен...
      - Так вы полагаете, я намеренно все подстроила?
      Он равнодушно пожал плечами.
      - Давайте будем просто считать, что молодые женщины с романтическими фантазиями бывают склонны к безрассудным поступкам.
      - Понятно. - Она села на постели и сложила на груди руки. - Вы можете думать, как вам угодно. С моей стороны, конечно же, это было безрассудство специально подстроить, чтобы вы пригласили меня на вальс в тот злополучный вечер. И вам, конечно, ничего не оставалось, как оскорбить меня перед полным залом, перед всеми светскими кумушками, чтобы показать мне, как ужасно я себя вела. Но ваш урок не пошел мне впрок. Я не отступилась: сделала так, чтобы вы прокрались на балкон и подслушали наш разговор с Софи, а затем унизили меня. Очень умный план, не правда ли?
      - Так вы нарочно...
      - Конечно! У меня еще была задумана масса интриг относительно вас. Специально подстроенное на меня нападение в собственном доме - это жемчужина среди всех разработанных мною хитроумных планов. И, конечно же, я неслучайно наткнулась в ту ночь именно на вас - какой тонкий расчет! Верно? Я и дальше продолжала играть на вашем добром ко мне отношении. Зная, что вы наверняка пожалеете меня, я принудила вашего дворецкого отвезти меня к вам. И вам ничего не оставалось, как оставить меня в вашем доме. А теперь я задумала вынудить вас скомпрометировать меня. - Она покачала головой. - Как жаль, что вы проникли в мои коварные планы. Я-то думала, что ночной кошмар - весьма остроумный способ заманить вас ночью к себе в комнату. Ну и, конечно, я была уверена, что вы почувствуете себя обязанным поцеловать меня, невзирая на то, что совершенно ко мне равнодушны.
      Она перевела дух, затем, изобразив на лице ужас, махнула в сторону огромного гардероба.
      - Умоляю вас, ваша светлость, не открывайте этот шкаф. Там прячется мой отец. Он должен был выпрыгнуть оттуда, как только вы преступили бы последнюю черту. Естественно, он тут же потребовал бы от вас немедленного согласия на женитьбу.
      Ремингтон молчал, глядя на нее каким-то странным взглядом. В его глазах больше не было страсти, и на одной щеке подергивался мускул.
      - К чему весь этот сарказм?
      - Да разве это сарказм? - Лили пожала плечами, затем с безразличным видом поднесла к глазам руку и посмотрела на свои ногти. - Как вы невежливы.
      - Ну, хорошо. Я признаю, что я также виновен в том, что произошло.
      Лили прищелкнула языком.
      - Ах ты Господи, какое тяжелое признание. Вам, наверное, было очень трудно его сделать?
      - Послушайте, вы намеренно строите из себя такую полную дуру?
      - Меня возмущают ваши оскорбления, сэр. Я вовсе не полная, а довольно худая.
      Ремингтон только рукой махнул.
      - Пусть так. Я отказываюсь вести этот разговор. Мы сможем продолжить завтра или в любой другой день, когда вам угодно будет образумиться. - Он развернулся и направился к двери.
      - Но прежде я дождусь ваших извинений, герцог Ремингтон!
      Он сделал вид, что не услышал ее ультиматума.
      - Спокойной ночи, Лили.
      - Спокойной ночи, сэр!
      7
      - Ваша светлость?
      Ремингтон перевернулся на другой бок, не открывая глаз. Он надеялся, что Диксби уйдет и оставит его в покое. Отвратительный вкус во рту напомнил ему о вчерашнем. "Пожалуй, не стоило пытаться успокаивать расходившиеся нервы посредством коньяка", - мелькнуло у него в голове. Когда он вчера вернулся к себе, то просто изнемогал от ярости и вожделения - одновременно. Ну еще бы! Бросилась к нему в объятия, затем сделала все, чтобы он потерял над собой контроль. А потом взяла и выгнала. Каково ему было подчиниться! А он ведь предупреждал ее, что ему трудно остановиться. Где же тут логика? Сама пустила его в свою постель, а потом удивляется, отчего он так разозлился на нее за отказ?
      После третьего или четвертого стакана коньяка его гнев остыл настолько, что он начал понимать, каким ослом он себя выставил. Лили вовсе не собиралась соблазнять его, хотя он заподозрил ее не только в этом, но и в гораздо худших вещах. Она правильно сделала, что выставила его. Он должен просить у нее прощения. Но если он сумеет как-то наладить их отношения, то сегодняшняя сцена неминуемо повторится. И в следующий раз он уже не удовольствуется несколькими поцелуями, он будет прикасаться к ней... руками, губами, всем своим телом... Боже, он все еще мучительно хотел ее! Одна только мысль о ней вызвала нестерпимый жар и боль в паху.
      Он чуть приоткрыл один глаз и тут же плотно зажмурился, ослепленный ярким светом.
      Наверное, уже полдень. Он попытался отбросить все мысли о Лили и не обращать внимания на звенящую боль в висках. Скорее опять уснуть, назад в сонное забытье, туда, где нет боли и душевных мук. Внезапно он почувствовал, как кто-то трясет его за плечо.
      - Простите, что беспокою вас, ваша светлость, но, приняв во внимание сложность ситуации...
      Он сбросил с себя руку Диксби.
      - Какой ситуации?
      - Леди Лилиан, ваша светлость. Она в библиотеке.
      - Тебе показалось, - заплетающимся языком пробормотал герцог. - Ей не велено туда ходить.
      - Я так и предполагал и даже напоминал об этом леди Лилиан, но заверяю вас, она все еще там.
      - Во всяком случае, она вряд ли сможет что-нибудь там обнаружить. Мой стол закрыт на ключ. Я поговорю с ней за обедом. - Он перевернулся на живот и зарылся головой в подушки. - А сейчас убирайся.
      - До обеда еще десять часов, ваша светлость. И я... э... хм... Я думаю, вам следует знать, что она добралась до книжных полок.
      Ремингтон еще мгновение лежал совершенно неподвижно, затем резко поднялся и сел. Комната опасно закачалась перед его глазами, но он откинул одеяло и мужественно соскочил с кровати.
      - Она не нашла их?
      Диксби протянул ему панталоны.
      - Еще нет, но я уверен, что скоро доберется. Она там уже около часа и, похоже, собирается осмотреть каждый том.
      Ремингтон начал одеваться, но внезапно его взгляд остановился на лице слуги.
      - Боже мой, Диксби, что это с твоей физиономией?
      Диксби осторожно притронулся к своему почерневшему и заплывшему глазу и страдальчески скривился.
      - Леди Лилиан, ваша светлость.
      Ремингтон в изумлении уставился на него.
      - Она что, ударила тебя?
      - Нет, милорд... Вам бы лучше поспешить в библиотеку. Я... я просто не могу описать вам, что делает эта леди.
      Ремингтон кивнул, продолжая торопливо одеваться.
      - После того, как я разберусь с леди Лилиан, я бы хотел получить более подробный ответ относительно твоего синяка под глазом.
      * * *
      А Лили в этот момент с упоением переворачивала вверх дном библиотеку, дабы отплатить этим хаосом герцогу, который превратил в хаос ее жизнь. Этим утром она проснулась переполненная гневом и болью и сразу стала обдумывать, как лучше отомстить за все гадости, услышанные ею сегодня ночью. Вариантов было много, но идея о разгроме его чинной, до тошноты аккуратной библиотеки возникла совершенно внезапно, словно ниспосланная свыше. Если ей повезет, он от злости может отринуть ее... хотя, конечно, это маловероятно. На всякий случай она приготовилась к тому, что ее попросту вышвырнут отсюда.
      Пока она рылась в книгах, Диксби не спускал с нее глаз, вежливо пытаясь остановить самоуправство. Но, поняв, что все уговоры бесполезны, удалился. Наверняка пошел докладывать хозяину. Лили почти с нетерпением ждала новой стычки, заранее радуясь возможности дать волю своему гневу.
      Встав на высокий, весьма неустойчивый на вид стул с витыми ножками, она принялась за верхние полки. Осторожно скинув две небольшие книги, девушка уцепилась за толстый том, который никак почему-то не желал выдвигаться, а потом внезапно свесился с полки, потянув за собой еще пять толстых томов, скрепленных с ним... Оказалось, это были одни корешки, всего в дюйм шириной, но, стоя на полке, они выглядели как обычные книги. За этими фальшивыми корешками скрывался небольшой тайник, набитый бумагами и пергаментами. Охваченная любопытством, Лили вытащила крайний листок. С трудом удерживая равновесие, она развернула его и... едва не свалилась. В бессмыслице слов она без труда узнала один из знакомых ей шифров, часто использовавшихся французами.
      Шум в холле напомнил ей, что здесь в любой момент может появиться Ремингтон. Она быстро загородила тайник корешками, спустилась вниз и отодвинула стул подальше от полок. И только отойдя в другой конец комнаты, где стояли вполне невинные на вид книги, она, к своему ужасу, обнаружила, что злополучный листок с шифровкой остался у нее в руках. Не долго думая, она задрала подол и засунула бумагу под подвязку. В этот самый момент дверь библиотеки с шумом распахнулась, и в дверном проеме возник разъяренный герцог.
      В туфлях на босу ногу, в распахнутом халате, накинутом на панталоны и сорочку, герцог в ужасе застыл, безмолвно взирая на представшую перед ним картину. Мучившие его угрызения совести мгновенно испарились. В его любимой библиотеке, всегда сверкавшей чистотой и радовавшей его идеальным порядком, теперь царил такой же хаос, как в библиотеке графа Кроффорда. Книги были разбросаны по всей комнате, стояли стопами, валялись бесформенными кучами... весь пол, все кресла были завалены. Взгляд Ремингтона метнулся в дальний угол, на полку с фальшивыми корешками, и вздох облегчения вырвался из его груди. Эта полка казалась нетронутой, вроде бы Лили не успела туда добраться.
      Девушка, держа в руках стопку книг, обернулась к герцогу и сделала неловкий реверанс.
      - Доброе утро, ваша светлость.
      Он увидел, как широко раскрылись ее глаза при виде его не совсем обычной экипировки. Свободная черная сорочка была распахнута до пояса, и он не очень-то был уверен, что хотя бы панталоны застегнуты как полагается. Он еще не совсем проснулся, но весь кипел от ярости и возмущения. В отличие от него Лили в своем светло-бежевом платье являла собой воплощенную невинность. Она выглядела очень посвежевшей и отвратительно здоровой. Даже ее голос звучал совсем как прежде - чисто и звонко. И - о Боже! - она еще и улыбалась! Эта веселая безмятежная улыбка окончательно вывела его из себя.
      - Быть может, вы потрудитесь объяснить?
      - Объяснить что? - спросила она как ни в чем не бывало.
      Он выразительным жестом обвел комнату.
      - Объяснить, почему, зачем и каким образом вы ухитрились всего за один час совершенно разорить мою библиотеку. А также потрудитесь объяснить, как вы вообще осмелились появиться здесь, ведь я вам строжайше запретил приходить сюда.
      Лили виноватым видом опустила голову, изображая раскаяние.
      - Вам совершенно незачем кричать, ваша светлость. Я очень хорошо слышу.
      - Но я не... - Ремингтон сделал глубокий вдох, поймав себя на том, что не может припомнить, когда, он последний раз повышал голос на женщину или, если на то пошло, когда последний раз кто-нибудь из женщин осмеливался столь открыто бросить ему вызов. Он взял себя в руки и сказал уже более спокойно: - Вы поставите все эти книги на место. И сделаете это сейчас же.
      - Хм. Поставить на место. - Она растерянно оглядела комнату. - Боюсь, это будет слишком сложно. Я искала одну книгу, но если я поставлю все на место, то сразу запутаюсь, где я смотрела, а где нет. Вчера я точно видела у вас тут один из романов миссис Радклиф, но вот на какой полке...
      - Вы хотите убедить меня, что из-за какого-то романа перевернули всю мою библиотеку?
      - Вы снова кричите, ваша светлость.
      - В своем собственном доме, черт возьми, я буду кричать сколько захочу и когда захочу! - Тем не менее он все же взял на полтона ниже. - Во-первых, уверяю вас, что в моем доме ни одного из этих дамских романчиков нет и никогда не было; во-вторых, если вы намеревались почитать какую-либо книгу, вам следовало обратиться к Диксби, он бы вам ее принес. И, в-третьих, у вас нет и не может быть никаких дел в этой комнате, пока я сам не позову вас сюда. Хотя после того, что вы здесь устроили, вряд ли вы еще когда-нибудь переступите порог этой комнаты.
      Он вошел и с силой захлопнул за собой двери, стремительно прошел к своему письменному столу и сел, скрестив руки на груди. Его резкие, порывистые движения выдавали крайнее раздражение.
      - А теперь извольте расставить все книги по своим местам. И мне не важно, сколько это займет у вас времени, хоть весь день.
      - Мне ваши требования кажутся не совсем разумными, по-моему, вы преувеличиваете ущерб, нанесенный вашей библиотеке.
      - Ах, вот как! Ну а разумным будет запереть вас в вашей комнате - до самого конца вашего пребывания в моем доме? Я пока еще не пришел к окончательному решению. Поставьте на место хотя бы те книги, что у вас в руках. Возможно, ваше послушание облегчит вашу участь.
      Она гордо вздернула подбородок и с ненавистью взглянула прямо ему в глаза.
      - Что ж, если это и есть ваше хваленое гостеприимство, то, боюсь, мне придется отказаться от него, и немедленно. Если вы будете так любезны и наймете для нас экипаж, я и моя служанка переночуем в "Двух лебедях" и завтра уедем на дилижансе в Брайтон. - Она положила книги на маленький столик и тоже скрестила руки на груди. - Принимая во внимание ваше отвратительное со мной обращение и те ужасные грубые выражения, которые вы себе позволяете, я просто вынуждена настаивать на этом. Можете сообщить вашему Диксби, что через час Элис вручит ему сундук с моими вещами.
      Ремингтон не отрывал бешеного взгляда от чернильницы, стоящей на столе. Он просто не мог смотреть на Лили, слишком сильным было его желание схватить ее за плечи и как следует потрясти, чтобы вытряхнуть из нее эту дурь. Вернее, привести ее в чувство. Ее возмутительный тон и эти идиотские требования свидетельствовали о том, что она совершенно не учитывает его состояние, а значит, попросту не способна разумно оценить ситуацию.
      Оглядев еще раз развал, учиненный ею, он вдруг понял, что ни один нормальный человек не станет искать книгу таким образом. Однако этот демарш позволил ей довольно ловко вернуться к обсуждению ее отъезда. Его проницательный взгляд впился ей в лицо - Ремингтону показалось, что девушка вздрогнула.
      - Ну... так что... вы скажете? - запинаясь, спросила она.
      Ремингтон облокотился на ручки кресла и сложил руки на коленях.
      - А я думал, что вы не любите читать.
      - Ну почему же... Да, я как-то говорила вам, что читаю довольно медленно, но считаю это очень приятным развлечением. Поэтому я и пришла сюда, просто чтобы поискать интересную книгу. И... и я никак не ожидала, что на меня будут так кричать и... так меня оскорблять. - Ее взгляд скользнул в сторону двери. - Если вы не позволите вашим слугам помочь нам покинуть ваш дом, мы справимся и сами.
      - Вы пока еще никуда не едете.
      Она двинулась к двери.
      - Я не намерена терпеть ваше оскорбительное обращение, ваша светлость. А теперь, если позволите...
      Он сунул в карман руку, вытащил оттуда ключ и повертел его в пальцах.
      - Я уже позволил - себе - такую вольность: запер дверь. Я ожидал, что вы попытаетесь улизнуть, оставив тут весь этот кошмар. Как оказалось, мои подозрения были вполне обоснованны.
      Она открыла рот, затем резко закрыла его, потом опять что-то хотела сказать, но не произнесла ни слова. Ремингтон победно улыбнулся и спрятал ключ в карман. Затем кивнул на груды книг.
      - Надеюсь, этот погром устроен вами не для того, чтобы вернуться к бессмысленному спору о вашем отъезде? Если так, то у вас будет достаточно времени, чтобы хорошенько подумать о разумности подобных интриг. Пока вы будете приводить все в порядок.
      - Так, по-вашему, это еще одна моя хитрость? Что ж, мне следовало ожидать от вас подобного обвинения.
      - А разве это не вы перевернули здесь все вверх дном?
      - Я искала книгу!
      - Понимаю.
      Она подбоченилась и, возмущенно изогнув тонкую бровь, воскликнула:
      - Так вы мне не верите?!
      И, не давая времени ему ответить, она развернулась и решительным шагом направилась к двери. Она дернула за ручку и, убедившись, что дверь действительно заперта, принялась колотить по ней, приговаривая:
      - Сначала кричит, потом оскорбляет, а теперь еще и лгуньей называет! Нет! Я не останусь здесь больше ни минуты. Диксби? - спросила она через дверь. - Диксби, я знаю, что вы здесь. Немедленно откройте дверь, повторила она, повысив голос.
      - Он ни за что вас не послушается, вы же знаете. - Ремингтон откинулся в кресле и заложил руки за голову. - Я бы посоветовал вам начать с книг в красных обложках, они стоят на нижних полках.
      - Диксби! Случилась беда! Герцог Ремингтон оступился и упал, он сильно ударился. Пожалуйста, откройте дверь!
      - Никуда я не падал! - крикнул герцог. Лили сердито посмотрела на него, и он шутливо погрозил ей пальцем: - Что ж, вам не откажешь в сообразительности.
      Она прислонилась к двери и заговорила довольно спокойно, однако его поразило и больно задело выражение ужаса в ее глазах. Он опустил взгляд и увидел, как дрожат ее руки.
      - Я должна уехать отсюда. Ремингтон. Прямо сейчас.
      - Я совсем не хотел напугать вас, - сказал он тихо. - Да, я настаиваю на том, чтобы вы оставались в моем доме. Но ведь это не просто моя прихоть. Вы прекрасно знаете причины, и за последний час они ничуть не изменились. Может быть, вы присядете и постараетесь успокоиться?
      - Не надо меня успокаивать! - Лили прошла к низенькой кушетке, стоявшей в противоположном конце комнаты, и села, смиренно сложив руки на коленях. Глядя прямо перед собой, она тихо сказала: - Если вы так настаиваете, я уберу эти ваши книги. - Она снова встала и, подойдя к ближайшей груде книг, вытащила несколько штук. Ее движения стали какими-то нервными, беспокойными. Повернувшись к нему спиной, она понесла книги к полкам. - Я думаю, именно ваши чудовищные прихоти заставляют вас обращаться со мною, словно с нашкодившим ребенком.
      Она явно нервничала. Одна из книг упала на пол, и девушка поспешно схватила ее, испуганно на него оглянувшись. Их глаза встретились всего на какой-то момент, но то, что он в них увидел, поразило его в самое сердце. Она боялась его. Но почему? Что такого он сделал этой ночью, чтобы так напугать ее? Он просил ее прекратить их поцелуи, но она, наоборот, поощряла его. Но ведь, когда она велела уйти, он ушел... Неужели она думает, что он сейчас набросится на нее, как какой-нибудь безумный маньяк!
      Он почти решился спросить ее, но тут в дверь тихо постучали, и он не успел придумать, как, какими словами спросить, чтобы окончательно не испугать ее, и выяснить, что же она, в конце концов, о нем думает. Лили оглянулась на звук и выронила книги из рук. Герцог нахмурился, окончательно сбитый с толку ее эксцентричным поведением, затем поднялся и пошел отпирать дверь.
      У порога стоял Диксби с маленьким серебряным подносом в руках, на котором белел конверт.
      - Только что принесли, сэр. Человек, передавший это письмо, предупредил, что дело срочное, и просил передать вам тотчас же.
      Ремингтон сломал печать и быстро пробежал письмо глазами. Затем сунул его в карман халата и приказал Диксби:
      - Останешься здесь, будешь на посту возле двери, пока леди Лилиан будет приводить все в прежний вид. Пока все не будет в надлежащем состоянии, пусть не выходит из этой комнаты. - Он обернулся к Лили. - Я должен уехать на несколько часов. Мы продолжим наш спор, когда я вернусь, - пообещал он и быстрым шагом вышел из комнаты.
      Диксби закрыл за ним дверь. Ни слова не говоря, развернулся и, заложив руки за спину, устремил неподвижный взгляд прямо перед собой. С облегчением вздохнув, Лили принялась за свое нелегкое дело. Ей только что потребовалось все ее мужество, чтобы не выдать герцогу, что она знает про тайник с бумагами.
      Не доверяй никому. Всего несколько дней назад отцовское предупреждение, переданное ей в зашифрованном письме, казалось ей совершенно излишним. Но теперь... Может, отец знает о герцоге Ремингтоне что-то такое, что не ведомо ей? Но почему он тогда настоял на том, чтобы она осталась в доме герцога, если сомневался в его преданности? Полная бессмыслица. А то, что Ремингтон предатель, разве не бессмыслица? И однако это очевидно... За последние месяцы ее отцу пришлось расшифровывать несколько посланий, написанных этим кодом. Даже почерк, как ей показалось, был тем же самым.
      Ну а если герцог работает на сэра Малкольма? У Лили внезапно вспыхнула надежда. Однако по зрелом размышлении она поняла, что надежда эта слишком иллюзорна. Если бы это было так, отец не писал бы ей в зашифрованном виде, что герцог ничего не знает, и не наказывал бы не доверять ему. А раз он написал, значит, герцог работает на французов. Однако, несмотря на логичность такого вывода, интуиция подсказывала ей, что этого просто не может быть, впрочем, та же интуиция говорила, что ей надо бежать от него... и как можно скорее.
      Она взглянула в окно. Если бы только она могла убедить Диксби уйти, можно было бы попытаться вылезть в окно. Библиотека находилось на первом этаже, и подоконник, наверное, не очень высоко над землей.
      Убедившись, что герцог отъехал от дома, она с невинным видом повернулась к Диксби:
      - Вам совсем не обязательно оставаться здесь. Уверяю вас, я вполне могу справиться с этим и без надзора.
      Ее уверения остались без ответа. Лили хотела предложить Диксби употребить его драгоценное время на что-нибудь более полезное, чем наблюдение за ней, но тут послышался за дверью незнакомый мужской голос:
      - Эй! Ремингтон! - Этот звучный голос раздался совсем близко, и к нему присоединилось еще несколько мужских голосов. Все говорили очень громко. Черт! Дружище, где ты? - снова окликнул первый голос.
      Лили взглянула на Диксби. В ее взгляде, вероятно, отразились те же растерянность и страх. Он прислонился спиной к дверям библиотеки и приложил палец к губам, приказывая ей жестом встать прямо у стены за дверью. Она послушалась его молчаливого приказа, и он открыл дверь библиотеки и попытался выйти навстречу гостям. К сожалению, его маневр не удался, в тот же миг в библиотеку ворвались трое мужчин.
      Один из них, высокий молодой брюнет, прошел прямо к письменному столу.
      - Черт, что с тобой, приятель? - бросил он через плечо Диксби. - Ты выглядишь страшновато. Опять постигаешь искусство кулачного боя? - В этот момент он обратил наконец внимание на странное состояние библиотеки. - Боже мой! Что здесь произошло?
      Не дожидаясь ответа на свой вопрос, он достал три рюмки и наполнилих коньяком из графина, стоящего на письменном столе. В это время двое его спутников расположились на стоящей рядом кушетке. Они были молоды, лет двадцати пяти, сухощавые, со светло-каштановыми волосами. Тот, что обращался к Диксби, казался чуть старше и выше своих друзей. Его иссиня-черные волосы, пронзительные синие глаза и резкие черты загорелого лица показались Лили очень знакомыми. Молодой человек был невероятно похож на Ремингтона. Вся троица была одета в костюмы для верховой езды.
      - Мы собрались в Гайд-парк, - продолжал темноволосый, не отрывая взгляда от рюмок. - И хотели уговорить его светлость прокатиться с нами. Уверен, что прогулка на свежем воздухе была бы ему очень полезна. Нельзя каждое утро корпеть над деловыми бумагами и счетами. Я не сомневался, что мы застанем его дома. Но он, похоже, уехал?
      Диксби продолжал хранить молчание, и молодой человек наконец поднял голову и увидел Лили. Какое-то мгновение он молчал, открыв рот от изумления.
      - Черт! Леди Лилиан! Что, скажите на милость, вы здесь делаете?
      Двое других молодых людей повернулись в ее сторону и вскочили с места. Все трое молча, с изумлением уставились на нее. Лили приветливо им улыбнулась.
      - Мне кажется, я не знаю вас, сэр. Раз уж нас некому представить друг другу, то, может быть, вы сами представитесь прежде, чем мы начнем разговор?
      - Примите мои извинения, леди Лилиан. - Он отвесил ей глубокий поклон. Затем широким жестом указал на своих спутников. - Это мои друзья, достопочтенный мистер Джеймс Ховард и его брат, Стивен, лорд Джаспер. А я Тревор Монтегью, брат его светлости, нашего уважаемого хозяина, к вашим услугам. - На его губах заиграла озорная улыбка. - Должен сказать, ваше общество, хотя и совершенно неожиданное, тем не менее весьма приятно для нас. Однако я и представить себе не мог, что когда-нибудь встречу вас в этом доме. Мы с друзьями заехали сюда пригласить герцога Ремингтона на прогулку...
      Его явно не оконченная фраза словно повисла в воздухе, но Лили почти услышала не заданный им вопрос:
      "А вы как здесь оказались?"
      - Сегодня действительно просто чудесный день для прогулок, - заметила она и кивнула на окно. - Только не стоит ехать по Ротен-роуд. Я слышала, что на прошлой неделе там перевернулся фаэтон Леди Хэвиланд - как раз в тот момент, когда они пытались объехать экипаж мистера Смит-Хзмптона. Просто не представляю, о чем думал этот джентльмен, направляясь днем в Гайд-парк в закрытой карете.
      Стивен приподнял бровь.
      - В любом случае не о леди Хэвиланд. Тот, кто отправляется в Гайд-парк в закрытой карете, думает только о себе. Это просто недопустимо! Осмелюсь предположить, что лорд Хэвиланд потребует от него сатисфакции.
      - Безусловно, потребует, - поддержала Лили светский разговор.
      - Леди Лилиан, - вмешался Тревор, - все это, конечно, чрезвычайно интересно, но, если вы простите мое любопытство, мне бы все же хотелось узнать, что привело вас в дом моего брата.
      - Что? Ну, конечно же, поиски книги "Греческие мифы". - Она показала ему книгу, которую все еще держала в руке. - Герцог Ремингтон упомянул как-то об этой книге моему отцу, и папа загорелся желанием ее прочитать. Его светлость обещал одолжить книгу, но никак не мог найти. Тогда он предложил отцу самому поискать ее, поскольку папа знает, как она выглядит. Его светлость милостиво позволил даже перевернуть всю его библиотеку в поисках этой книги. К сожалению, у папы внезапно начался сильный приступ подагры, и наш кучер час назад отвез его домой. - Она обвела рукой разложенные по всей комнате книги. - Как видите, даже с помощью моей служанки и любезно согласившегося помочь мистера Диксби нам пришлось приложить немало усилий, чтобы найти эти "Мифы". Думала, что так весь день и проищем.
      - Так ваш отец был здесь? - с сомнением в голосе спросил Тревор.
      - Конечно, - ответила Лили, глазом не моргнув. - Неужели вы думаете, что я заявилась бы одна в дом неженатого мужчины? - Она сделала вид, что ее вдруг что-то смутило, и растерянно воскликнула: - О Боже! Вы именно так и подумали! Ну, конечно, эти поиски и эта папина подагра - наверное, со стороны все выглядит более чем странно! И моя служанка тоже здесь, она сейчас готовит чай.