Все еще сомневаясь в своих догадках, Лили постаралась осторожно, произвести разведку - так чтобы себя не выдать.
      - Лорд Гордон, мы ведь с вами почти незнакомы, никак не могу вспомнить, чем же я вас так оскорбила... Скажите, почему вы хотите, чтобы я умерла?
      -Ах, какая наивность, - чуть растягивая слова, насмешливо сказал Гарри. - Должен признаться, вы долго меня дурачили этими вашими фокусами. Вы хорошая актриса. О том, что вы вовлечены в деятельность вашего отца, я не догадывался до тех пор, пока однажды на обеде у леди Китон вы не подсказали мне разгадку одного из моих папирусов. Вы были, конечно, правы. Я нашел слова "живи вечно" и смог расшифровать большую часть надписи.
      У Лили все оборвалось внутри. Она опустила глаза. О! Как прав был тогда Ремингтон, сделав ей выговор в тот вечер. А она-то еще обиделась на него! А теперь судьба покарала ее за самонадеянность. Интересно, узнает ли он когда-нибудь о том, как она сейчас раскаивается? Лили вновь посмотрела на Гарри и решила больше не притворяться. Зачем отрицать очевидное? Это только ослабит ее позиции. Лучше постараться узнать его дальнейшие намерения.
      - Но если до вечера у леди Китон вы не знали, что я участвую в этом, то почему вы послали своего человека убить меня после бала у Эшландов?
      - О, вы заблуждаетесь! Мы вовсе не собирались убивать вас. Ни в коем случае! Вы были нужны нам живая, - многозначительно произнес Гарри, словно она и сама должна была об этом догадаться. - Как вы могли так обо мне подумать, Лили? Вы слишком умны для подобного заблуждения.
      Лили промолчала, она была слишком растерянна, чтобы говорить,
      - Или все же не настолько, насколько вам казалось? - спросил он с ноткой торжества в голосе. - Тогда мы собирались использовать вас в качестве заложницы - чтобы манипулировать вашим отцом, моя дорогая. Лэндо должен был вас схватить, и, пока вы были бы в наших руках, граф делал бы все, о чем мы его ни попросили бы. Он ведь вас просто обожает. Я считал, что это вернейший способ завербовать Кроффорда в двойные агенты. Однако Лэндо - чего я никак не ожидал - не справился с заданием. Довольно скоро я узнал, что вы сами умелая шифровальщица, и несколько изменил планы. - Он снова улыбнулся ей: это была улыбка победителя, радующегося своей победе. - Вы сами невероятно ценны для нас. Французы заплатят мне кругленькую сумму, можно сказать целое (хоть и скромное!) состояние, когда я передамим вас. Им просто не терпится узнать о тех секретах, которые скрываются в вашей хорошенькой головке.
      Лили подняла подбородок и сжала зубы, чтобы они не стучали.
      - Если я для вас настолько ценна, зачем же вы пытались застрелить меня в доме лорда Холибрука?
      - О! Это еще одна глупейшая ошибка Лэндо, - с сожалением сказал Гарри. - Вообще-то он очень умелый убийца, но, как только дело касается вас, все его таланты куда-то исчезают. В тот день не вы служили ему мишенью, и уж тем более не мисс Стэнхоуп. С вами рядом все время крутился Ремингтон, просто не спускал с вас глаз и очень нам мешал. Вот мы и решили, что пора от него избавиться. Но, увы, Лэндо лучше управляется с ножом, чем с пистолетом. - Гарри задумчиво покачал головой. - Пожалуй, надо порекомендовать ему немного подучиться.
      Что же это за человек, который с такой легкостью соглашается участвовать в убийстве своего друга, не испытывая при этом ни сожаления, ни раскаяния? Мало того, он раздумывает о том, как превратить своего помощника в еще более искусного убийцу, чтобы в следующий раз тот не промахнулся.
      - Теперь у вас есть я, - сказала Лили. - Вам нет необходимости убивать Ремингтона.
      - Нет, - согласился он, - но только до тех пор, пока не вздумает надоедать мне, когда обнаружится ваше исчезновение. - Он в задумчивости потер лоб. - Хотя, пожалуй, Ремингтон сейчас в относительной безопасности. Ему и в голову не придет, что я причастен к вашему исчезновению. Ни одна живая душа здесь не знает, что я работаю на Францию. Никто, даже наш докучливый и всезнающий сэр Малкольм Байнбридж. Лорд Грэнджер все эти месяцы отвлекал на себя его внимание, но никто, кроме Лэндо, не знает о моем участии в этой операции. Лэндо - один из лучших французских агентов. Вам должно быть лестно, что за вами охотятся лучшие силы. Лэндо будет сопровождать вас во Францию, и, осмелюсь предположить, вам будет о чем поговорить.
      Мысль о том, что ей предстоит остаться наедине с Лэндо, заставила Лили содрогнуться. Он наверняка захочет поквитаться с ней за свою неудачу и за шрам, что зловеще краснел у него на виске.
      - Почему вы работаете на французов? - спросила она. - Что заставило вас предать свою страну?
      К ее удивлению, Гарри нисколько не обиделся на этот вопрос.
      - Деньги, что же еще, - сказал он, пожимая плечами. - У французов их много, и я совсем не прочь воспользоваться хотя бы частью вражеских богатств. Мне уже удалось восстановить наше состояние, которое промотал мой отец, оставивший одни долги. Вы - мое последнее поручение. На те деньги, которые мне предложили за то, что я вас поймаю и доставлюим живой и невредимой, я смогу безбедно жить до конца моих дней да еще устроить судьбу своих сестер.
      Лили почувствовала, как незримая петля все туже затягивается на ее шее.
      - Куда вы меня везете?
      - В мой лондонский дом, - охотно ответил он. - Мать, сестер и почти всех слуг я отослал в поместье - на довольно-таки долгое время. Вам я предоставлю очень уютный каменный подвал - до тех пор, пока сэр Малкольм не угомонится, разыскивая вас по всему городу. А когда найдут ваше тело, сильно пострадавшее в дорожной катастрофе - настолько сильно, что вас можно будет узнать только по одежде, - они в конце концов вынуждены будут смириться с вашей смертью. И тогда уже будет совсем несложно переправить вас на побережье, где вас посадят на корабль, который отвезет вас во Францию. Так что через неделю, самое большее через две, вы окажетесь долгожданной гостьей французского правительства.
      Лили хотелось знать, осталась ли у этого жизнерадостного молодого человека хотя бы капля жалости. Она тайком за ним наблюдала, надеясь увидеть на его лице сожаление или хотя бы сочувствие, но видела лишь бодрую решимость и уверенность в себе. Он даже не задумывался о том, что обрекает ее на участь худшую, чем смерть.
      И тогда она начала молиться, молиться о том, чтобы мистер Милтон как можно быстрее доставил ее записку графу. Бедный мистер Милтон, должно быть, подумал, что она несколько повредилась в уме, отдавая ему распоряжения, не имеющие ничего общего с выбранным ею образцом. А что, если он просто выполнит ее заказ и отошлет приглашения, а записку разорвет... Если он это сделает. Ремингтону больше не удастся ее спасти...
      20
      -Я пришел в себя, когда эти канальи пытались скинуть меня в реку. Их двое, я один. -? Джек сжал руки в кулаки. Его душил гнев и стыд за то, что он позволил так легко себя одурачить. Он не выполнил свой долг, не оправдал доверия герцога.
      Карета резко накренилась, и они оба едва удержались на своих местах. От бешеной скорости, с которой Диксби гнал лошадей, экипаж качался из стороны в сторону. Ремингтон выпрямился и как ни в чем не бывало продолжал заряжать пистолеты. Джек продолжал свой рассказ:
      - Они забрали мой нож, тот, что был за поясом, но не знали, голубчики, что я всегда ношу в сапоге еще один. ?- Джек мрачно усмехнулся. - Думаю, они очень пожалели, что не перерезали мне горло сразу в том переулке, чтобы уж наверняка отправить меня на тот свет.
      - Они ничего не говорили о моей жене? - спросил с тревогой Ремингтон.
      Джек покачал головой.
      - Почти ничего не слышал, какие-то обрывки фраз, из которых ничего нельзя было понять. - Джек намигумолк, затем сказал: - Есть еще одна вещь, которую вам надо обязательно знать, ваша светлость... об этом мерзавце, который выдал себя за работника граверной. У него на виске, вот здесь, был шрам. - Джек показал на свой висок. - В ту ночь, когда мы приехали в Кроффорд-хаус, Диксби сказал, что ее светлость, когда отбивалась от того мерзавца, огрела его по виску подсвечником - аж в кровь разбила. Мне бы, дураку, сразу приметить его шрам, но, когда я смекнул, что к чему, было уже поздно.
      Ремингтон почувствовал, как кровь стынет в его жилах. Он щелкнул затвором одного пистолета, затем другого. Надо что-то делать... скорее... все, что угодно, лишь бы не сидеть сложа руки, иначе он сойдет с ума от своей беспомощности.
      Где теперь его Лили? В том переулке, где Джек едва не простился с жизнью? Она одна сейчас? Как же ей сейчас страшно... Если она еще жива. Ремингтон отложил пистолеты. Он был сейчас в таком состоянии, что вполне мог случайно спустить курок.
      Карета резко остановилась перед магазином мистера Милтона. Диксби, каким-то таинственным образом сохраняя достоинство и изысканность манер даже в такой критической ситуации, успел подбежать и открыть перед Ремингтоном дверцу, которую тот уже собрался сорвать с петель резким нетерпеливым ударом. Герцог ворвался в магазин и в три огромных шага подбежал к прилавку.
      Мистер Милтон стоял за прилавком. При виде герцога Ремингтона у мистера Милтона глаза стали совсем круглыми, он хотел попятиться назад, но герцог навис над ним, вцепившись в лацканы его сюртука.
      - Где моя жена?
      Милтон съежился от этого грозного рыка, безуспешно пытаясь удержаться на ногах. Однако концы его ботинок на целый дюйм не доставали до земли. Ремингтон встряхнул его.
      - О, ваша светлость! Помилуйте! Ее светлость уехали отсюда часа два назад! Ах, я так и знал, что. здесь что-то. не так. Она вела себя столь странно, и еще эта записка...
      Ремингтон с глухим звуком резко опустил его на пол.
      - Какая еще записка? Где она?!
      Милтон засуетился возле прилавка и дрожащими руками протянул Ремингтону кусок бумаги.
      - Это только копия, ваша светлость. Оригинал я послал отцу ее светлости, графу Кроффорду, как и просили ее светлость...
      Ремингтон пробежал глазами текст.
      - Эти распоряжения имеют какое-нибудь отношение к приглашениям, которые вы должны были для нее сделать?
      Милтон в полной растерянности уставился на герцога.
      - Нет, ваша светлость. Ничего общего с заказом ее светлости. В действительностимы все уже обсудили перед тем, как она ушла отсюда в первый раз. Но затем, всего несколько минут спустя, ее светлость вернулись и дали мне эти распоряжения, которые не имели никакого смысла. Она даже вела себя совершенно по-другому.
      - Что вы имеете в виду?
      -? С нею был мужчина. Я подумал, это ваш кучер. Но она постоянно оглядывалась на него через плечо, улыбалась и все время говорила, говорила, а глаза у нее были такие испуганные... я еще ни у кого не видел таких испуганных глаз.
      - У этого мужчины был на виске шрам?
      Мистер Милтон кивнул.
      - Я попытался спросить у ее светлости, что случилось, но она не дала мне даже рта раскрыть. И тогда я понял, что ей нужно, чтобы я вел себя так, будто не происходит ничего странного, но я никак не мог понять почему. Она только сказала, что неожиданно должна уехать из города и что очень важно, чтобы я доставил записку ее отцу как можно скорее.
      Ремингтон отвернулся от Милтона. Он видел Лили так ясно, как будто она сейчас стояла перед ним с тем самым выражением ужаса в глазах, о котором только что сказал ему этот господин. Одного Ремингтон не мог понять: почему Милтон, видя эти глаза, полные страха, не попытался помочь ей. Как он посмел допустить, чтобы Лили уехала с тем мерзавцем, которого так боялась... Нет, определенно Милтону следовало бы умереть.
      - Я не знал, что мне делать, ваша светлость. Я только пытался выполнить то, что велела ваша жена.
      - Я это понял, Милтон. - Ремингтон вышел из магазина, ни разу не оглянувшись.
      - Кроффорд-хаус? - спросил Диксби.
      Через десять минут Ремингтон уже входил в библиотеку графа Кроффорда. Роберт тоже был там. Они оба обернулись, в изумлении глядя на искаженное мукой лицо герцога.
      - Лили, - с трудом выдавил из себя Ремингтон, так как от волнения у него перехватило горло. - Вы получили ее записку?
      - Ее принесли от гравера около часа назад. - Кроффорд выпрямился в кресле и судорожно вцепился в край стола. - Что это значит? Что с ней?
      - Она поехала утром в магазин к мистеру Милтону - заказать приглашения на бал. Какие-то поганцы заманили моего кучера в переулок и оглушили сильным ударом - едва не убили. Это фокусы того негодяя - у него шрам на виске. Прежде чем он успел увезти Лили, она сумела написать эту записку. Ремингтон швырнул на стол графа копию записки, которую взял у гравера. - Что там говорится?
      Роберт быстро обогнул стол и, заглянув через плечо отца, громко прочитал:
      - "Голубая бумага, самая плотная. Алая кайма по краю. Розы и лилии в правом углу. Родовой герб Ремингтонов - на конверты. Изумрудная виньетка вниз. Лорду Кроффорду - одобрить окончательный вариант. Герб обязательно с золотым тиснением".
      - Что там говорится? Что это значит? - повторил свой вопрос Ремингтон.
      Отец и брат молча изучали текст записки, ничего больше не спрашивая у него. Ее записка могла сказатьимвсе, что они хотели узнать. Должна была сказать.
      Ремингтон принялся мерить комнату шагами.
      Быстрее! О Боже! Быстрее! Это слово болезненно пульсировало в его мозгу. Он больше ни о чем не мог думать. А вслух произнести его было нельзя - это отвлекло бы их от работы. Но не помогло бы. Их не надо было подстегивать. Прошло пять минут, затем еще пять. В записке был какой-то шифр. Должен был быть, иначе Лили бы ее не стала писать! Ремингтон молча молился...
      Первым заговорил Роберт:
      - В записке семь предложений. Слов в каждом предложении: четыре, четыре, шесть, пять, три, пять, пять.
      В одном - три, в двух -? по четыре, в трех - по пять и в одном шесть... - бормотал он. Нагнувшись, Роберт еще минуту изучал текст. - Черт возьми, Лили! Где же ты спрятала ключ?
      - Число букв? - предложил граф.
      - Нет. Дело в порядке слов. На что-нибудь сложное, вроде крестового кода, уходит не меньше часа. - Роберт взглянул на Ремингтона. -? Сколько у нее было времени, когда она это писала?
      - Считанные минуты.
      - Минуты. - Роберт опять посмотрел на записку. - За это время она могла написать любой из сотни кодов!
      - Могла, но она знала, что у нее действительно всего несколько минут, размышлял Кроффорд. - Она никак не рискнула бы выбрать что-то сложное, ведь ей нельзя было ошибиться.
      Ремингтон перестал расхаживать и остановился возле камина. Часы на каминной доске продолжали громко отсчитывать секунды. Они бежали и бежали, сливаясь в минуты. И каждая такая минута могла стоить Лили жизни. Ремингтон едва не разбил часы в бессильном отчаянии. Он снова взглянул на графа и его сына. "Скажите же что-нибудь!"- мысленно воскликнул он.
      - Это, должно быть, очень простой шифр, - сказал Роберт. - Настолько простой... что мы никак не можем его разглядеть.
      - О Боже! - воскликнул граф, вскочив на ноги. И тут же снова упал в кресло как подкошенный. - О Боже! - Его перо быстро заскользило по бумаге, подчеркивая первую букву в каждом предложении. "Г.А.Р.Р.И.Л.Г." - Гарри, Л.Г., - прошептал он, - Гарри, лорд Гордон.
      Они оба взглянули на Ремингтона.
      - Роберт, вы пойдете со мной. Граф, пошлите за лордом Байнбриджем. Скажите ему, я поехал к себе за своими людьми, а потом - прямо к Гарри.
      * * *
      Лили изогнула шпильку под другим углом и попыталась еще раз поковырять замок. К сожалению, она не видела того, что она делает. Ее тюремная камера представляла собой маленькую узкую комнату в подвале, рядом с винным погребом. Здесь пахло плесенью и мышами. Ей удалось лишь мельком увидеть сырые кирпичные стены и грязный пол - прежде чем Лэндо впихнул ее внутрь. Затем дверь захлопнулась, и Лили осталась в полной темноте. Она не видела стен, но ей казалось, что они надвигаются на нее. Она чувствовала себя так, словно ее погребли заживо. Лили потребовалось собрать все свое мужество, чтобы не завыть, не броситься на дверь, царапая и колотя по ней руками, умоляя о светильнике или хотя бы свече. Но нет. Она не станет показыватьим своей слабости.
      Промозглая сырость начала пробирать ее до костей. Внезапно Лили почувствовала, как на лбу выступил холодный пот. Шпилька переломилась посередине. Это была уже третья шпилька. Лили не знала, сколько времени она сражалась с этим замком. В этой кромешной тьме времени, казалось, не существовало. Возможно, прошло несколько минут, а может быть, и несколько часов. Возможно, при ее талантах ей не пристало воевать с каким-то дурацким замком, но она не оставит попыток до тех пор, пока не сломается последняя шпилька. Тогда у нее уже не останется никакой надежды на побег из этого мрачного подвала, и она, должно быть, сойдет с ума.
      Она вытащила из волос еще одну шпильку, но прежде попробовала вытащить обломок из замка - ничего не получалось! Лили охватила паника. Она втиснула в маленькое оставшееся отверстие целую шпильку и попыталась поддеть ею обломок. Внезапный щелчок заставил ее замереть. Еще несколько осторожных манипуляций - и она почувствовала, что замок поддался. Она сделала это!
      Ее рука нащупала ручку, но прежде чем открыть дверь, Лили помедлила немного. Кто-нибудь мог сторожить снаружи. И тогда прощай свобода, так как второй раз они уж постараются запереть ее покрепче, а может быть, и вовсе свяжут.
      Она прислонилась плечом к двери и, чуть-чуть приоткрыв ее, прислушалась. Вроде бы там никого не было. Тогда она распахнула ее и шагнула вперед. Ее встретила такая же кромешная тьма, что и внутри ее отвратительной клетки. Тьма давила на нее со всех сторон, оглушала, лишала мужества... черная, бесконечная ночь. Ей послышался какой-то слабый скребущий звук, ритмичный, словно кто-то что-то грыз маленькими острыми зубками. Крыса! Звук шел из каменной клетки, в которой она только что была. Лили не смогла сдержать крик и с сильно бьющимся сердцем поспешно захлопнула дверь и прижалась к ней спиной. Ее всю трясло от ужаса. Она прислушивалась к малейшему шороху. Но только теперь она старалась услышать не крыс, а уловить иные звуки - над ее головой, - которые подсказали бы ей, что делать дальше.
      Полная тишина.
      Если кто-нибудь слышал ее визг, то наверняка подумали, что ее что-то напугало в камере. Она выставила вперед руки с расставленными пальцами и, ощупывая темноту впереди себя, попыталась найти какую-нибудь опору. Она шагнула вперед и замерла. Впереди раздались шаги, затем справа... или... где же? Да, справа. Кто-то ходил за стеной справа. Наверное, там был винный погреб.
      Лили уткнулась во что-то твердое и затем едва не взвизгнула от испуга и боли - оцарапала палец. Уже менее уверенно она вновь вытянула руку вперед и нащупала камни. Кирпичи. Кирпичная стена напротив двери в ее клетку. Она прижала ладони к грязной, осклизлой от сырости стене. Лили уже не замечала всей этой грязи, ведь стена была ее единственной опорой среди этой ошеломляющей черной пустоты. Придерживаясь за стену, она сделала осторожный шаг, постояла, перенесла тяжесть на другую ногу, сделала еще один шаг. Семь медленных шагов. Пока ее колено не уперлось в какую-то преграду. Это оказалось начало лестницы, поднимавшейся круто вверх.
      Она нащупала ногой ступеньку, затем подобрала подол платья и осторожно начала подниматься.
      Слабая полоска света показалась вверху, еле-еле заметная. Как поняла Лили, она выбивалась из-под двери, находящейся наверху этой лестницы. Что, если и эта дверь также заперта? Она добралась до верха и взялась за ручку. Ручка со скрипом повернулась, но дверь не поддалась. Лили приникла к ней. На какое-то мгновение выдержка покинула ее. Она готова была разрыдаться, ноги ее подогнулись, голова закружилась, и она едва не упала назад. Если бы Лили не схватилась за ручку, то, вероятно, скатилась бы по этой крутой лестнице вниз. Подождав, пока сердце ее успокоится и дыхание станет ровным, она снова осторожно повернула ручку и навалилась на дверь плечом. Дверь неожиданно приоткрылась.
      Лили оказалась в цокольном этаже дома. Здесь, очевидно, было складское помещение, но вверху, под потолком, были прорезаны окна. Окна были грязными и пыльными, но, так или иначе, они пропускали свет, настоящий дневной солнечный свет, который Лили не чаяла уже увидеть. Она почувствовала желание засмеяться, но это был бы скорее всего истерический смех, и она напрягла все силы, чтобы не поддаться этому опасному желанию. Теперь она была совсем близко от своих похитителей. Они могли ее услышать!
      Лили вытерла руки о подол, оставив на нежно-сиреневой ткани темные следы грязи и сажи, но даже не обратила на это внимания. Лестница, ведущая на первый этаж, была прямо перед ней. Лили подняла подол повыше и завязала на бедрах узлом, чтобы освободить руки. А затем, встав на четвереньки, она начала медленно подниматься вверх, раскидывая руки как можно шире, чтобы случайно не скрипнуть доской. Передвигаясь так, она чувствовала себя каким-то огромным пауком, подкрадывающимся к добыче.
      У верхней ступени опять была дверь. Она не доставала на целый дюйм до полированного дубового пола. Лили поняла, что за дверью - фойе. Она прижалась к лестнице всем телом и, положив щеку на верхнюю ступеньку, заглянула под дверь. Слева от себя она увидела широкий дверной проем и, изловчившись, смогла разглядеть, что эта дверь ведет в гостиную. Прямо перед ней был парадный вход. В остальной части того, что она могла увидеть из этого положения, она различила нижние ступени лестницы, ведущей наверх. Она повернула голову и посмотрела направо.
      Длинная стена с двойными дверями в середине, наверное, библиотека. Под этими двойными дверями также была большая щель. Комната, видимо, хорошо освещалась солнцем, так как Лили увидела солнечные блики, проникающие в фойе через щель внизу. Она также успела разглядеть мелькнувшую тень и поняла, что в библиотеке кто-то находится: Гарри или Ландо, или один из двоих слуг, которых она видела, когда ее сюда доставили. Они приветствовали Лэндо по-французски и обращались к нему так, словно он былих господином.
      Но, сколько она ни вглядывалась через щель под дверью, большего различить не могла и ничего не было слышно: ни шума, ни голосов. Если бы ей только осторожненько добраться сейчас до входной двери, то она была бы уже свободна. Как только она окажется на улице,им ее не поймать, пусть хоть стреляют. Без борьбы она не сдастся. Собравшись с духом, Лили выпрямилась, и ее рука потянулась к ручке. Еще мгновение и...
      Внезапный стук в дверь заставил ее отдернуть руку. Кто-то был у парадных дверей. Еще один сообщник? Что, если они прислали кого-то, чтобы проверить свою пленницу? Сердце Лили глухо забилось, стук его отдавался у нее в ушах. Снова припав к щели под дверью, Лили стала смотреть, что будет дальше.
      Пара истертых башмаков пересекла фойе и остановилась перед дверьми, затем двери распахнулись.
      - Что вам угодно, сэр?
      Голос принадлежал одному из приспешников Лэндо.
      Она заметила краем глаза какое-то движение и повернула голову направо. Дверь библиотеки отворилась, и она увидела высокие блестящие сапоги для верховой езды. Лэндо или Гарри? Она снова повернула голову налево, чтобы увидеть, что происходит у входной двери. За эти несколько секунд в фойе вошел еще один человек, но откуда именно, она не поняла. Лили увидела, как его обутые в сапоги ноги пересекли фойе и остановились в шаге от того места, где она пряталась. Когда он повернулся к ней спиной, она издала тихий вздох облегчения.
      - Доложите обо мне лорду Гордону, - раздался голос со стороны входной двери.
      Лили прикрыла рот обеими руками, испугавшись, что сейчас разрыдается! Только одно удерживало ее от того, чтобы выскочить из своего укрытия и броситься на шею своему мужу - она понимала, что его убьют раньше, чем она успеет до него добежать.
      - Ремингтон! - Это был уже голос Гарри. Пара сапог возле библиотеки двинулась к входной двери. - Что привело вас сюда? Да входите же, прошу вас.
      Сапоги, стоящие возле ее двери, почти полностью закрыли обзор, и Лили не видела, как ее муж вошел в фойе, но она слышала его твердые уверенные шаги, которые она так хорошо знала. Остальных троих мужчин, вернееихноги, Лили могла видеть со своего места. Она поискала глазами и обнаружила еще одни ноги возле гостиной. Затем вновь раздался голос Гарри:
      - О Господи, Ремингтон! Что вы собираетесь делать с этими пистолетами?
      Лили улыбнулась, невольно почувствовав облегчение. Ремингтон держит ситуацию под контролем. Наверное, он использовал свой трюк с плащом, чтобы спрятать пистолеты, как тогда в гостинице. Теперь она может выходитк ним. Но только надо собраться с силами, чтобы подняться. Она не должна обнаруживать своей слабости. Увидев, в каком она состоянии, Ремингтон может забыть обо всем, и это будет стоить ему жизни. Она опустила щеку на ступеньку и глубоко вздохнула. Теперь все будет хорошо. Ей надо только немного успокоиться.
      - Думаю, вы прекрасно знаете, что я собираюсь с ними делать. Ведите меня к моей жене! И немедленно!
      - Он никуда вас не поведет. - Это был голос Лэндо. Лили поняла, что у своей двери она видит именно его сапоги... Она услышала, как щелкнули взведенные курки. - Мы в равном с вами положении, Ремингтон. Правда, у меня все же есть некоторое преимущество. Если вы оглянетесь, то увидите моего друга Мишеля, который держит вас на прицеле.
      - Неужели вы думаете, что я настолько глуп, что явился к вам один? презрительно усмехнулся герцог. - Отведите меня к моей жене, Гарри.
      Ответил опять Лэндо, но на этот раз пистолетным выстрелом. Лили с ужасом увидела рухнувшего на пол Гарри. Теперь она смогла разглядеть его лицо, но куда именно он ранен, понять не могла. Его рот открылся в беззвучном крике, потом закрылся, потом открылся снова... В следующую секунду глаза его потускнели и застыли, бессмысленно глядя в никуда.
      Воцарилась мертвая тишина, которую вновь нарушил Лэндо.
      - Ну, я же сказал, что он не сможет никуда вас отвести. Боюсь, Гарри стал помехой для нас, как только мы получили от него то, что нам требовалось. И помехой весьма дорогостоящей. На этот выстрел сюда сбегутся ваши люди, но что они смогут сделать против трех пистолетов, направленных в ваше сердце?
      - Всех не перестреляете - у вас не хватит оружия, - предупредил его Ремингтон. - Убьете меня, ну еще двоих, а что будете делать с остальными? Мою жену вам все равно не удастся увезти с собой.
      - А кто вам сказал, что она здесь? - спросил Лэндо. - Вы думаете, я настолько глуп, чтобы держать ее в столь доступном для вас месте? Она уже давно там, где вы никогда не сможете ее найти, пока я сам не приведу вас туда. Если я не встречусь с людьми, ее охраняющими, в течение этого часа, они должны будут убить ее.
      - Вы не могли отдать такой приказ после того, как вами затрачено столько усилий, чтобы заполучить ее живой. - Голос Ремингтона звучал очень уверенно, и только Лили смогла различить нотки страха в его голосе.
      - А вы убейте меня и ищите ее сами, - с издевательской усмешкой предложил Лэндо. Последовала напряженная пауза, а затем Лэндо торжествующе воскликнул: - Мудрое решение, Ремингтон. А теперь положите их на пол.
      - Только после того, как мы придем к соглашению. Я готов стать вашим заложником, если вы отведете меня к ней. Я не стану приказывать своим людям убивать вас при условии, что вы сами не выкинете какую-нибудь подлую хитрость и не станете в меня стрелять.
      Нет, нет, нет! Лили не смела произнести эти слова вслух... Только не сейчас, когда ее мужа держат под прицелом. Ну где же остальные?
      И словно в ответ на ее мольбы раздался звук шагов. Быстрых, уверенных. Она пыталась считать, сколько людей подошло, но сбилась со счета. Все они остановились на почтительном расстоянии от Лэндо и его людей.
      - Ремингтон! Что здесь произошло? - Лили узнала голос Роберта.
      - Ее здесь нет, - сказал Ремингтон. - Не стреляйте в него. Это может стоить ей жизни.
      Лили поняла, что пришло время использовать свой единственный шанс. Люди Ремингтона были вооружены. Они держали всех троих под прицелом. Сейчас или никогда. Она произнесла коротенькую молитву, затем поднялась на ноги и взялась за ручку. Осторожно нажала на нее, чуть отступила назад и, собравшись с духом, толкнула дверь. И в тот момент, когда дверь ударила Лэндо в спину, раздался пистолетный выстрел.
      Лили, споткнувшись, вбежала в фойе, и тут же раздались еще три выстрела. В этот момент она увидела своего мужа: его пистолеты были направлены на Лэндо и его помощника, но взгляд не отрывался от ее лица. Он был сейчас так уязвим! Она бросилась вперед в безотчетном порыве защитить его от пули.
      - Лили!
      Прогремели еще два выстрела, и Ремингтон накрыл ее своим телом, прижимая к полу... Ну вот, в результате не она, а он заслонил ее в который уже раз. Прикрыв левой рукой ее голову, в правой он по-прежнему сжимал пистолет, потом чуть приподнялсяи, прицелившись, выстрелил... Лэндо упал всего в нескольких шагах от них, смертельно раненный в грудь.
      - Вон там посмотри! - Это был голос Джека! Лили почувствовала, как с ее души свалился камень. Значит, кучеру как-то удалось пережить сегодняшнее утро.
      - Тут все хорошо, - ответил ему высокий детина. Лили узнала повара герцога, которого все величали Быком. Он разглядывал того человека, которого Лэндо называл Мишелем. - Тут все мертвецы, кроме этого, но у него рана в животе, он никуда от нас не денется.
      - Вы двое, - Роберт ткнул пальцем в сторону Быка и еще одного человека Ремингтона, - проверьте верхние этажи.
      Он продолжал раздавать приказы, пока всех до единого не определил к какому-нибудь делу. Всех, кроме Лили и Ремингтона, которые были заняты исключительно друг другом.
      Ремингтон приподнялся на локте, чтобы оглядеть ее, его неистовый взгляд не отрывался от ее лица. Пистолет со стуком упална пол.
      - Ты не ранена. Лили? Скажи мне! Тебя нигде не задело?