- Если вы еще готовы терпеть меня, - продолжала Лили, - мы можем остаться друзьями.
      Он покачал головой, не глядя на нее.
      - Нет, Лили, боюсь, это невозможно.
      Услышав его отказ, она сразу сникла.
      - Но почему невозможно... Вы ведь сами сказали, что мы можем быть просто друзьями.
      - А вы на это ответили, что ваше представление о дружбе очень отличается от моего.
      Он поднялся и стремительно к ней подошел. Опершись одной рукой на каминную полку, которая была у нее за спиной, он наклонился, так что его лицо было теперь совсем близко от ее, и стал смотреть в эти светло-карие, искрящиеся золотыми искрами глаза, полные удивления и растерянности. Глаза глубокие, как озера... Он чувствовал, что она не боится его... хотя следовало бы... Лучше бы она боялась!
      - И, как оказалось, вы были правы... - сказал он тихо.
      Лили догадалась о его намерениях только в тот миг, когда сильные руки обхватили ее талию. Она попыталась вырваться, но безуспешно. Ей не оставалось ничего другого, как собрать все свои силы, чтобы не поддаться соблазну - устоять против его неистового желания поцеловать ее, которое так ясно читалось в его глазах. Одной рукой он горячо прижимал ее к своей груди, другой поднял ее подбородок.
      - Лили... - прошептал он с таким страстным благоговением, что она растерялась. - Ну что жемне с тобой делать?
      Она поняла, что блеск в его глазах был вызван не гневом, а неистовым желанием. И ее тело тут же откликнулось на его призыв. Она перестала бороться... она разжала кулаки и положила ладони ему на грудь. Под прохладным шелком его халата она с пронзительной остротой ощутила крепкие мышцы и бешеный стук сердца, отдающийся в ее ладонях. Он склонился еще ниже, и она почувствовала, как в ответ забилось и ее сердце. Он помедлил мгновение, а затем, едва касаясь, провел губами по ее губам - один раз, другой, третий... В этом прикосновении было все - и томительная нежная ласка, и немой вопрос, и невысказанный призыв. Она почувствовала, как рушатся все тщательно возводимые ею бастионы. Лили слышала его вопрос так же ясно, как если бы он задал его вслух. Но как же ей быть? Может ли она принять такую дружбу? И каковы будут последствия? Если она откажет ему сейчас, заговорит ли он об этом когда-нибудь еще? И не будет ли она потом всю жизнь сожалеть о своем благоразумии, тщетно пытаясь представить, чего себя лишила? Она знала, что он все-таки любит ее... Как умеет. Для нее же других мужчин просто не существует. Он единственный нужен ей.
      Чуть помешкав, она решилась ответить на призыв его губ робким, испуганным прикосновением. Он обхватил ладонью ее затылок и впился ей в рот, подтверждая страстным поцелуем их молчаливый уговор. Он целовал ее медленно, с томительной нежностью, втягивая в пучину сжигающего его самого желания. Его язык касался ее губ то медленно и томно, то быстро или толчками, ввергая в трепет все ее тело. Она чуть приоткрыла губы, уступая его настойчивости, и он не замедлил воспользоваться этим, проникнув глубже, лаская языком весь ее рот. Наконец, оторвавшись от ее губ, он обвел кончиком языка ее ухо. От едва сдерживаемого желания его голос чуть-чуть охрип:
      - Дыши, Лили.
      Она судорожно вздохнула. Но, когда его зубы ласкающим движением ухватили ее за мочку уха, она поймала себя на том, что опять не может дышать, завороженная этой лаской. Его дыхание раздавалось где-то внутри ее самой... У Лили закружилась голова, ноги ее подогнулись, и он подхватил ее на руки.. Она обняла его за шею и, откинув голову, приоткрыла рот, приглашая к новым упоительным поцелуям.
      Положив ее на кровать, он на мгновение отпустил ее, и Лили вдруг охватил страх. Но как только он прижал ее всей своей тяжестью к кровати, страх улетучился, уступив место блаженству. Его обжигающие поцелуи заставили ее забыть обо всем на свете, кроме восхитительной, ни с чем не сравнимой истомы, охватившей ее тело. Он побуждал ее коснуться своего тела, прижав ее руки к своей обнаженной груди. Он гладил ее плечи, затем его ладони скользнули вниз, вдоль ее рук, сомкнулись вокруг талии, потом спустились ниже... к бедрам... а затем снова вверх - пока не накрыли мягкие холмики ее груди, чуть поглаживая и лаская их.
      Эти нежные, мягкие прикосновения пронзали ее как молнии. Она обвила руками его шею, безотчетно стремясь навстречу, прижимаясь к нему, и не в состоянии приблизиться настолько, насколько жаждало ее естество. Он проник языком в ее рот, и она ответила ему тем же, потрясенная внезапным ощущением влечения и инстинктивным пониманием неотвратимо приближающегося финала. Он развел коленями ее ноги, и Лили охватил смутный страх и ожидание неведомого.
      Собрав остатки своей воли. Ремингтон неимоверным усилием заставил себя оторваться от ее губ.
      - Скажи, что хочешь меня, Лили, что ты сама этого хочешь!
      Она колебалась, ей было страшно произнести эти слова. Семь ударов сердца продолжалось ее молчание, и это были самые долгие секунды в жизни Ремингтона.
      - Я хочу тебя, - выдохнула она.
      - Назови мое имя, - молил он, покрывая ее лицо короткими, жаркими поцелуями. - Я хочу услышать, как ты произносишь мое имя.
      - Майлс, - прошептала она. - Я хочу тебя, Майлс.
      Их взгляды встретились, и в это мгновение она позволила ему заглянуть в ее душу, невинную и страстную, которую до сих пор ей удавалось от него прятать. И он не смог больше сдерживаться, его поцелуи обжигали ее, утратив всякую нежность, а объятия стали настойчивыми, властными, выдавая неожиданную для нее силу его страсти. Она отвечала ему со всей пылкостью, на какую была способна, отдавая ему всю себя, тая в его жарких объятиях, изнемогая от огненного желания. Но внезапно она застыла, стряхнув чары и ощущая теперь лишь тяжесть его напряженного, твердого тела, и он не мог понять, был ли страх, отразившийся в ее широко распахнувшихся глазах, вызван его властной настойчивостью, или она испугалась внезапного стука в дверь.
      Стук повторился, но в упоении страсти он просто не понимал, что означает для них этот звук. Наконец он перекатился на спину, тихо выругавшись, уставился в потолок. Огонь желания бушевал в нем, заставляя его люто страдать. Ему достаточно лишь протянуть руку, чтобы погасить эту боль. Лили - в его власти, она готова принадлежать, ему... Дьявольщина! Неужели он окончательно обезумел? Неужели он действительно хочет предаться с ней любовным утехам, в то время как кто-то настойчиво барабанит в его дверь? Он почти забыл, что Лили тут, рядом с ним, изо всех сил стараясь сконцентрировать свое внимание на затейливой лепнине, украшавшей потолок.
      - Если это снова Патриция Фэнсворт, я скажу ей, что мы вышвырнем ее из окна.
      - Сейчас не до шуток, - яростно прошептала она, с силой его толкая. Поднимайся! Помоги мне спрятаться.
      Он с изумлением на нее уставился.
      - С какой стати тебе прятаться? Мы же разрабатываем с тобой план похищения мумии!
      - Прекрати сейчас же шутить, Майлс, - прошипела она. - И ради Бога, говори шепотом. Моя репутация погибла, если меня кто-нибудь здесь обнаружит!
      Она скорее всего даже не поняла, что назвала его по имени, но все равно, это доставило ему огромное удовольствие. Он повернулся на бок и, опершись на локоть, внимательно осмотрел девушку. Ее волосы были все еще сколоты шпильками, но растрепались, а губы покраснели и распухли от поцелуев. Любой, кто взглянет на нее сейчас, сразу поймет, чем они тут занимались. Он не мог поверить, что она еще совсем недавно предлагала ему невинную дружбу. Они были предназначены друг другу в любовники. Он больше не мог отрицать очевидное.
      Она встала и отошла к камину. Пока они целовались, он снял с нее халат и теперь любовался ее полуобнаженным телом, просвечивающим сквозь тонкую ночную рубашку. Пламя высветило все линии ее изящной стройной фигуры, и он не мог отвести взгляда от мягкой округлости ее бедер и от стройных длинных ног.
      - Кто сказал, что тебя здесь найдут? - сказал он, понизив голос. - Я вовсе не намерен открывать дверь.
      Стук раздался вновь, громче и настойчивее, чем прежде. Ремингтон, точно ничего не слыша, откинулся навзничь и глубоко вздохнул.
      - Я всегда сплю очень крепко. И любому, кто имеет наглость колотить в мою дверь среди ночи, следовало бы об этом знать.
      Лили перестала выкручивать свои пальцы и с тревогой уставилась на дверь.
      - А что, если они не уйдут?
      Он принялся внимательно разглядывать свои ногти.
      - Осмелюсь предположить, что тогда они отобьют себе все руки. - Он похлопал по кровати: - Иди сюда, посиди рядом со мной, пока они не уйдут.
      Казалось, это его приглашение ошеломило ее.
      - Как вы можете думать в такую минуту о поцелуях? - негодующе прошептала она.
      - Я вовсе и не думал ни очем подобном, - с наигранной обидой сказал он. - Стыдитесь, леди Лилиан. У вас воображение развратной женщины!
      - Я нисколько не была развратной до тех пор, пока не встретилась с вами, милорд.
      Ее взгляд снова метнулся к двери, ибо оттуда донесся приглушенный мужской голос:
      - Ваша светлость? Вы не спите?
      Глаза Лили стали совсем круглыми от ужаса.
      - Это лорд Холибрук!
      - Черт его возьми!
      Герцог вскочил с постели. Он мог предположить, что Патриция расскажет мужу о том, что произошло (естественно в своей интерпретации), и рассерженный муж сейчас стоит за его дверью. Однако мечущий громы и молнии хозяин дома - это уже совсем другое дело... Он схватил Лили за руку и потащил ее к двери. Приложив палец к губам, он подтолкнул ее к стене возле самой двери, туда, где ее никто не мог увидеть. Затем распахнул дверь ровно настолько, чтобы полностью был виден только он сам.
      Облаченный в темно-бордовый бархатный халат и домашние туфли, лорд Холибрук тем не менее выглядел весьма грозно. При виде изволившего ему наконец открыть герцога он лишь еще сильнее нахмурился, сдвинув брови:
      - Прошу меня извинить, ваша светлость, что пришлось потревожить вас в такой час. - Он оглянулся, чтобы убедиться, что в холле никого нет, и снова посмотрел на герцога. - Леди Фэнсворт примчалась как безумная и разбудила меня своими криками. Она уверяет, что вы и леди Лилиан покушались на ее жизнь. Я, конечно, ни на мгновение не поверил этой чепухе, однако счел своим долгом все проверить - надеюсь, вы меня понимаете. - Убедившись, что герцог Ремингтон не намерен никак реагировать на его заявление, лорд Холибрук прочистил горло и продолжил: - Да, ну что ж. Моя жена подумала, что лучше прежде всего навестить леди Лилиан, а уж потом побеспокоить вас, ваша светлость. Ей не хотелось никого будить, поэтому она взяла ключи с намерением тихо войти к ней в комнату, однако дверь, которую занимают леди Лилиан и мисс Стэнхоуп, оказалась незапертой.
      Ремингтон замер.
      - И?
      - Леди Лилиан не оказалось в постели, ваша светлость. - Лорд Холибрук поколебался и неуверенно продолжил: - Прежде чем моя жена поднимет слуг, чтобы обыскать дом, я решил нанести визит вам, полагая, что вдруг - по чистой случайности - вам может быть известно, где она находится.
      Воцарилась оглушительная тишина. Герцог прекрасно понял, что имел в виду лорд Холибрук, а также что это означало для него и для Лили.
      - Я могу дать вам слово, милорд, что леди Лилиан в полной безопасности.
      Лицо лорда Холибрука окаменело - на нем отразилось крайнее неодобрение.
      - Я надеюсь, вы понимаете, что граф Кроффорд - мой друг, и посему я обязан сообщить ему о... сегодняшнем инциденте.
      - Прекрасно понимаю.
      - Ну что ж, тогда... Я скажу жене, чтобы она пришла к леди Лилиан еще разок. Возможно, леди Лилиан не спалось, и она бродила по комнате, так что в тот момент ее просто не было видно с порога. Не обессудьте, если через пятнадцать минут услышите стук в дверь, расположенную напротив вашей. - Лорд Холибрук поспешно отвел взгляд, словно ему было невмочь смотреть на своего гостя. - Спокойной ночи, ваша светлость.
      - Спокойной ночи, милорд.
      Ремингтон шагнул назад и затворил дверь, а затем, прикрыв глаза, прислонился лбом к теплому деревянному косяку. Странное спокойствие внезапно овладелоим, пока он вот так стоял.
      - Он все знает, - прошептала Лили. - Он все знает. - Она повторяла эти слова снова и снова, словно какое-то страшное заклинание.
      Больше всего на свете ему хотелось взять ее за руки, уложить обратно в постель и утешить единственным доступным ему способом. Он очень хотел успокоить ее, сказать, что все обойдется. Но он не знал, обойдется ли. Казалось, она совсем не замечала его участия. Словно в трансе, Лили прошла мимо него, ваяла с кровати халат, затем снова вернулась к двери.
      - Мне надо торопиться, скоро опять придет леди Холибрук.
      Она была права. Меньше чем через четверть часа леди Холибрук будет около ее двери. Обсуждать сложившуюся ситуацию было некогда. К тому же Лили была явно не в состоянии выслушивать что-либо. И вообще, сначала надо все тщательно продумать, а уж потом что-то говорить. На обдумывание более не было времени. Он открыл дверь и проводил Лили до ее покоев.
      - Да, спасибо, леди Холибрук, я чувствую себя прекрасно, - солгала Лили и попыталась выдавить из себя улыбку. - Спокойной ночи.
      - Спокойной ночи, дорогая. - Дверь в королевских покоях наконец затворилась, и Лили тяжело вздохнула. Прямо перед приходом хозяйки дома Лили разбудила Софи и коротко рассказала ей, что произошло, сообщила о намерении лорда Холибрука поставить в известность ее отца о том, что ее застали ночью в спальне герцога. После ухода леди Холибрук она снова уселась на кровать Софи и, глядя на потрясенное лицо подруги, в отчаянии прошептала:
      - Что мне теперь делать, Софи?
      Та от ужаса яростно теребила покрывало.
      - Что... - начала она, но слова застряли у нее в горле. Прокашлявшись, она начала снова: - Что сказал Ремингтон? Что он собирается делать?
      - Он сказал, что мы поговорим об этом завтра, но я не думаю, что он собирается что-нибудь предпринимать. - Лили закусила губу. - Ты ведь знаешь, он не хочет на мне жениться.
      - Но сейчас все изменилось. На карту поставлена твоя честь.
      - Это ничего не меняет, - уверенно сказала она. - Еще в тот раз, когда он первый раз поцеловал меня, он подумал, что я намеренно соблазняю его, чтобы завлечь в ловушку и заставить на себе жениться. Он объяснил мне в самых недвусмысленных выражениях, что отнюдь не считает своим долгом жениться на мне, если я позволю ему себя скомпрометировать. - Лили подошла к своей кровати и присела на самый краешек. - Я погибла, Софи, - обреченно сказала она. - Это конец.
      - Это я виновата, - прошептала Софи. - Прости... прости меня! Я же не знала, что все так обернется.
      Лили покачала головой, глядя в одну точку.
      - Ты тут совершенно ни при чем. Я сама во всем виновата. Я попросила его встретиться со мной наедине. Я заставила его поверить, что эта встреча очень важна, хотя на самом деле все это было совсем неважно.
      - Ты ошибаешься. Лили. - Софи соскользнула с кровати, взяла с тумбочки подсвечник с горящей свечой и, обойдя комнату, зажгла все свечи. Теплый, ласковый свет окружил их мягким сиянием. - По твоим рассказам о Ремингтоне я поняла, что он действительно увлечен тобою. Я подумала, что если ты попытаешься доказать ему, что совершенно к нему равнодушна и спокойно можешь без него обойтись, то очень скоро он поймет очевидную, на мой взгляд, вещь что он любит тебя.
      - Нет, это не любовь, Софи, это всего-навсего вожделение. Надо было объяснить тебе сразу. - Она мрачно усмехнулась. - А я-то удивлялась, когда ты стала убеждать меня отказаться от него.
      - Ты не сердишься?
      - На то, что моя подруга хотела помочь мне? - Лили покачала головой. Если я на кого-то и сержусь, так это на себя. И как это я не догадалась, что ты решила нас в конце концов сосватать. Я должна была понять, что тебе никогда не стоило особых усилий заставить меня что-то делать, достаточно было только задеть мою гордость. О да, ты правильно рассчитала, что я ни за что не потерплю жалости его светлости.
      Софи кивнула, неуверенно глядя на подругу.
      - Между прочим, мой план, кажется, почти сработал, - сообщила она Лили. - Могу поклясться, что сегодня вечером он смотрел на тебя совсем не так, как тогда в экипаже. Он был по-настоящему чем-то обеспокоен.
      - И как оказалось, ему было о чем беспокоиться. - Лили тут же пожалела об этой колкой реплике, увидев, что в огромных зеленых глазах подруги заблестели слезы... Она погладила Софи по руке. - Не кори себя, Софи. Что-то в этом роде все равно рано или поздно должно было случиться. Я не обращала внимания на его предупреждения и то и дело оказывалась у него на пути. Я знала о возможных последствиях такого легкомыслия, но предпочитала не задумываться об этом. И вот теперь пришло время расплачиваться.
      - Возможно, все еще не так уж плохо, - предположила Софи. - Лорд Холибрук наверняка сообщит твоему отцу, но вряд ли он станет повторять эту историю кому-то еще. Ведь он знает, что это может погубить твою репутацию.
      - Станет или не станет, это уже не так уж важно. - Она нахмурилась, увидев недоумение на лице подруги. - Когда лорд Холибрук поймет, что герцог Ремингтон не чувствует за собой никакой вины, он, конечно же, подумает, что я явилась в комнату его светлости без приглашения.
      - Но ведь это не так! Ремингтон сам пригласил тебя!
      - Просто он считал, что в его покоях нас никто не сможет подслушать или увидеть. Чтобы никто не понял, что у нас сугубо личный разговор. Да, он заботился о моей репутации, однако я первая предложила ему встретиться без свидетелей. - Лили нетерпеливым жестом отмахнулась от дальнейших рассуждений на эту тему. - Рано или поздно лорд Холибрук все равно узнает, что мне не на кого пенять, кроме самой себя. А ему-то каково? Его гостья, вроде бы приличная барышня, отправилась в спальню мужчины. Это же скандал. Скорее всего он попросит меня больше не обременять своим присутствием их научные сборища.
      - Не думаю, что лорд Холибрук зайдет так далеко, - бодрым голосом сказала Софи, но опустила голову. Она знала, что лорд вполне может так поступить. Лили, потеряв статус "достойной" молодой леди, уже не могла рассчитывать ни на чье покровительство и симпатию. В светском обществе существуют неписаные правила, и все члены общества, хотят они того или нет, должны неукоснительно им следовать.
      - И не забудь еще про Патрицию Фэнсворт, - сказала Лили. - Лорд Холибрук сказал, что она разбудила половину дома своими криками. Конечно, если бы сплетни, которые теперь непременно начнутся, были безосновательны, я бы не волновалась. Но ведь очень скоро начнут доискиваться до причин, вынудивших лорда Холибрука удалить меня из "Общества любителей египетских древностей". И тогда все до поры до времени тайное станет явным. Я превращусь в отверженную. - Она поморщилась и задумчиво добавила: - А знаешь, Софи, может быть, ты права, может, все это совсем не так ужасно, как кажется на первый взгляд.
      Софи посмотрела на нее как на сумасшедшую.
      - Не так ужасно? Да это чудовищно!
      - А что? Великолепное решение проблемы моей драгоценной безопасности. Никаких балов и званых обедов, никто больше не.будет приглашать меня на нудные приемы и досаждать визитами. И вообще... меня больше никто никуда не станет приглашать.
      - Ты сойдешь с ума от скуки, - предупредила Софи.
      - Еще чего, - фыркнула Лили. - Зато у меня будет достаточно времени на работу и на мои штудии по египтологии.
      - Вот-вот, станешь типичной старой девой.
      - Ты с таким ужасом об этом говоришь, словно умереть и то страшнее. Лили даже улыбнулась. - А я думаю, мне понравится быть старой девой. Ни от кого не зависеть. Можно будет делать все, что твоей душеньке угодно... Странно, до сегодняшнего дня я как-то не задумывалась над тем, какие выгоды сулит мне положение старой девы.
      - Тебе не кажется, что твоего отца совсем не устроят твои планы на будущее? И Роберта, я думаю, тоже... Если Роберт узнает об этой истории, он обязательно вызовет герцога на дуэль.
      Лили перестала улыбаться.
      - Я постараюсь объяснить им, что Ремингтон ни в чем не виноват, что я сама заварила эту кашу.
      - В самом деле? - с откровенным ехидством спросила Софи. - Неужто ты надеешься, что они поверят, будто Ремингтон абсолютно ни при чем? Эдакая невинная жертва твоей страсти...
      - Едва ли, - согласилась Лили. Она поднялась и стала бродить по комнате, слишком возбужденная, чтобы спокойно сидеть на месте. - Может, мне честноим сказать, что мы встречались исключительно для того, чтобы обсудить, как мне лучше вести себя дальше, чтобы снова не попасть в лапы тому негодяю? В это-то они поверят.
      - Сомневаюсь, - отвечала Софи. - Особенно когда я скажу дяде, что Ремингтон сам пригласил тебя ночью в свою комнату.
      Лили остановилась и округлившимися от удивления глазами уставилась на подругу.
      - Ты не сделаешь этого! Софи, скажи, что ты не совершишь такой глупости!
      - Глупость - что ты задумала! Пожертвовать собой ради этого человека!! Ты можешь выдумать все, что угодно, но истина остается истиной: он погубил тебя! Страшно представить, во что превратится теперь твоя жизнь! Он виноват не меньше тебя и обязан за это заплатить, - и дорого. Когда твой отец узнает правду, на карту будет поставлена честь уже самого герцога Ремингтона. Может быть, это заставит его сделать то, что он обязан сделать при сложившихся обстоятельствах. Иначе он просто законченный негодяй!
      - Пожалуйста, я прошу тебя, - взмолилась Лили, с отчаянием глядя на подругу. - Пожалуйста, не делай ничего, что могло бы заставить Ремингтона жениться на мне! Он возненавидит меня, Софи, если будет вынужден терпеть меня рядом с собой всю жизнь! Я не вынесу этого! - Слезы потекли по ее щекам, и Лили сердито смахнула их. - Ну скажи, что ты не сделаешь этого! Ради меня!
      Софи закусила нижнюю губу, весь ее праведный пыл ?мгновенно исчез.
      - Я не сделаю ничего такого... раз ты говоришь, что это принесет тебе несчастье! - Она закрыла лицо руками и сквозь слезы воскликнула: - Ну неужели я ничем не могу тебе помочь!
      Лили тут же села рядом и обняла подругу за вздрагивающие от рыданий плечи.
      - Ну, ну, Софи, успокойся. Все обойдется, вот увидишь!
      Софи рассмеялась сквозь душившие ее слезы.
      - Невероятно, ты еще меня утешаешь. Это я должна Тебя утешать!
      - Думаю, мы просто утешаем друг друга. - Она чуть сжала плечи девушки. - В самом деле, Софи, все совсем не так уж плохо. Если ты будешь меня поддерживать - как когда-то в детстве, - я все смогу перенести. - Она улыбнулась и попыталась отвлечь ее: - По крайней мере, мы теперь сможем по достоинству оценить отменный вкус леди Холибрук, ах какой на ней был пеньюар! И это огромное розовое боа из страусиного пуха! В первый момент я подумала, что из зверинца сбежало какое-то экзотическое животное и прыгнуло прямо на плечо леди Холибрук. Я так за нее испугалась!
      Софи не выдержала и тоже улыбнулась в ответ, через миг обе умирали от хохота.
      * * *
      Однако на следующее утро Лили было уже не до смеха, когда Софи обнаружила записку, которую Ремингтон подсунул под дверь. Пока Лили, измученная бессонной ночью и заснувшая лишь под утро, пыталась открыть глаза, Софи развернула листок и вслух прочла:
      - "Лили, мне необходимо на несколько часов уехать. Пока меня не будет, держись возле мисс Стэнхоуп, a лучше вообще не выходи из своей комнаты. Увидимся на заседании "Общества", которое начнется в два часа.". И подпись: Р.
      Она подняла на Лили встревоженный взгляд.
      - Что это может значить, как ты думаешь?
      - Понятия не имею. - Она попыталась не думать о том, что напрашивалось в первую очередь, но Софи не дала ей возможности отмахнуться от этой неприятной мысли.
      - Ты думаешь, он вернется?
      - Конечно, вернется. Ведь ему поручили охранять меня. А Ремингтон никогда не забывает о своих обязанностях.
      Софи чуть скривила губы.
      - Что ж, будем надеяться, что к этим своим обязанностям он относится более добросовестно... чем ко всем остальным. - И увидев, что Лили предостерегающе подняла руку, добавила: - Прости, я просто не могу сдержаться, когда говорю об этом негодяе.
      14
      Через два часа все члены "Общества" собрались в фойе возле бильярдной комнаты. Лили держалась возле Софи, не отходя от нее ни на шаг.
      - Тебе не кажется, что люди стали иначе ко мне относиться?
      - Это ты стала иначе к себе относиться, - сердито прошептала Софи. Перестань вытягивать шею. Ремингтон так высок, что мы увидим его сразу, как он появится. Если он, конечно, появится.
      Лили гордо расправила плечи.
      - Мне просто показалось, что леди Оруэл приветствовала меня несколько суше, чем обычно.
      - Просто ее так замучила подагра, что она боится лишний раз ступить... Не оборачивайся сразу. Ремингтон слева от тебя. Направляется в нашу сторону.
      Сердце Лили учащенно забилось, но она изо всех сил старалась не смотреть влево, делая вид, что увлечена беседой с Софи. Когда она наконец обернулась, герцог был уже рядом. От волнения Лили забыла про реверанс.
      Соскользнул взглядом по ее фигуре, затем пытливо заглянул в глаза. После чего едва приметно кивнул самому себе, словно что-то решив.
      - Лили, - тихо сказал он, целуя ей руку. Затем поклонился Софи: - Мисс Стэнхоуп. Готовы ли вы, милые леди, присутствовать на сегодняшнем заседании?
      - Где вы были? - неожиданно выпалила Лили и почувствовала, как краска заливает ей щеки. Герцог покачал головой.
      - Об этом поговорим чуть позже. Мисс Стэнхоуп, прошу вас, ведите нас.
      Он взял Лили под руку, и они последовали за Софи в бильярдную. Каменный саркофаг теперь стоял в середине комнаты, на месте отодвинутого бильярдного стола. Вся остальная мебель тоже была придвинута к стенам. Несколько рядов стульев расставили у саркофага, чтобы всем гостям было видно, как будут извлекать мумию.
      Они увидели, что им машет Гарри Гордон, указывая на места во втором ряду. Софи направилась к этим стульям.
      - Столпы "Общества" претендуют на лучшие места в первом ряду, жизнерадостно улыбаясь, сообщилим Гарри, - но отсюда нам тоже будет все хорошо видно.
      - Как мило с вашей стороны, лорд Гордон, - Софи показала на занятые им для них стулья. - Я думаю, лучше всего сесть поближе к центру, Лили.
      Как только они подошли к своим местам, Софи решительно вклинилась между Лили и герцогом.
      Усевшись, Лили взглянула на герцога, ей было интересно, как он отреагирует на маневр Софи, но, казалось, он даже не обратил на это внимания. А может, был даже рад, что Софи разделила их. Когда они оказывались рядом, обычно из этого не получалось ничего хорошего. Лили украдкой вздохнула.
      Очень скоро заседание "Общества любителей египетских древностей" началось. Председатель "Общества", лорд Холибрук, прошел в середину зала и обратился к собравшимся. После короткого приветствия он стал зачитывать статью о работе "Общества", опубликованную на днях в лондонской "Таймс".
      Лили его почти не слушала. Она лихорадочно пыталась придумать, как поговорить с Ремингтоном с глазу на глаз. Она хотела сказать ему, что готова взять на себя вину за ночное происшествие и что поэтомуим необходимо согласовать некоторые детали, чтобы ни у кого не осталось никаких сомнений относительно того, кто истинный виновник всех неприятностей. Конечно, у герцога возникнут проблемы с ее отцом и братом, которые вряд ли поверят в его невиновность. Однако можно что-нибудь придумать, что-то очень убедительное. В любом случае он твердо должен стоять на том, что Лили сама предложила им встретиться. Но как все это ему сказать? Без сомнения, герцог только расхохочется ей в лицо, если она предложит ему еще одно свидание наедине.
      Наконец председатель представил собравшимся доктора Александра, и Лили попыталась сосредоточиться на происходящем. Именитый египтолог был совсем не похож на несгибаемого отважного путешественника. Единственное, что выдавало в нем археолога, - темный, почти коричневый загар, свидетельствующий о многих часах, проведенных под жарким солнцем. Однако во всем остальном этот милейший доктор совсем не производил впечатления человека, способного выносить экспедиционные лишения и неудобства. При взгляде на его худосочную фигуру тут же возникали мысли о том, что у него наверняка было голодное детство.
      Доктор Александр сделал небольшой экскурс в историю тех мест, рядом с которыми он обнаружил этот саркофаг, затем ему принесли долото и молоток, и по рядам пробежала волна возбужденного шепота.
      Едва только доктор приступил к работе, сделал первый удар, Софи судорожно схватила Лили за руку.
      - Сейчас начнется, - прошептала она.
      - Можно подумать, что ты ждешь, как оттуда вот-вот вылетят демоны, -? тихо сказала Лили. - Успокойся, Софи. Проклятие действует против могильных грабителей, а доктор Александр - ученый.
      - Не думаю, что для Амин Ри это различие столь уж существенно, прошептала в ответ Софи. Ремингтон наклонился к ним:
      - Кто такая Амин Ри?
      - Принцесса, которая находится в саркофаге, - ответила Софи.
      Он повернулся к Лили.
      - Вы сказали ей?
      - А почему бы и нет? - нахмурилась Лили. - Софи очень волнуется из-за этого проклятия. Мы с ней только сегодня днем закончили переводить надпись на саркофаге. Как я и предполагала, это очень страшное заклятие.
      Ремингтон приподнял черную бровь.
      - Только не говорите мне, что вы придаете какое-то значение всей этой чепухе. - Обе девушки, однако, промолчали, и герцог насмешливо продолжил: Такие современные, образованные леди и верят в древнее проклятие! Вы меня просто удивляете!
      Гул возбужденных голосов заставил их прервать разговор, и они стали смотреть на происходящее перед ними. Шесть крепких лакеев заняли места по обе стороны от саркофага. С огромным усилием они приподняли каменную плиту, служившую крышкой, и сдвинули ее, открыв на обозрение содержимое саркофага.