Герцог предложил ей руку и, когда она положила свою руку на сгиб его локтя, незаметно пожал ее.

– Улыбайтесь, Лили. Ведь он едет домой, а не в Калькутту.

Лили послушно улыбнулась. Граф Кроффорд ушел, и она осталась с герцогом Ремингтоном.

– Ваша светлость! – помахала им издалека леди Китон; чтобы привлечь внимание герцога. Таща за руку своего кавалера, она направилась к ним, ловко маневрируя в толпе гостей. – Как это мило с вашей стороны, посетить нас. Без сомнения, вы займете место по правую руку от меня за обедом.

– Прошу меня извинить, но я обещал графу Кроффорду, которому пришлось вернуться домой, что буду сопровождать его дочь. Так что я займу за столом его место.

Леди Китон растерялась только на мгновение, затем улыбка вновь засияла на ее лице.

– О, в этом нет необходимости, ваша светлость! Просто мы переместим того, кто должен был сесть между вами и лордом Гордоном, и освободим место для леди Лилиан.

– Если вас это не стеснит, – вежливо сказал он, однако его тон не оставлял сомнений, что он в этом просто уверен.

Подождав, когда леди Китон и сопровождающий ее джентльмен отойдут, он повел Лили в обеденный зал. Им предстояло проследовать в головной конец стола, к местам, предназначавшимся для самых высоких гостей.

– Мне ужасно хочется узнать, чье же это место я сейчас займу, – прошептала Лили. Она взглянула на почетные места и увидела, как лакей выпроваживает оттуда Маргарет Грэнджер, намереваясь препроводить ее к новому месту в середине стола. Маргарет была просто разъярена подобной неучтивостью. Лили тотчас заметила любопытные взгляды и спешно раскрытые веера дам, под прикрытием которых так удобно сплетничать. Вот оно, началось. Чуть склонив голову, Лили тихо сказала:

– Судя по всему, вечер обещает быть крайне неприятным.

Он отодвинул ее стул и, когда она села, прошептал на ухо:

– Улыбайтесь, Лили!

Она послушно изобразила улыбку, совершенно не подумав о том, как это выглядит со стороны. Без сомнения, все решили, что они с герцогом только что обменялись интимными замечаниями, ведь он проявлял к ней слишком явный интерес, который нельзя было не заметить. При мысли об этом улыбка застыла на ее губах.

– Вы не намерены скрывать ваши ухаживания, не так ли? – спросила она, когда он уселся на свое место.

– Нет, не намерен, – честно сказал он, предлагая ей аппетитный кусочек ананаса.

Лили стиснула зубы и с силой пронзила золотистую мякоть серебряной десертной вилкой.

– Вы просто используете меня? Хотите с моей помощью избавиться от Маргарет Грэнджер, да?

– Это не единственная причина того, что я согласился на эту роль.

Она ждала его объяснений, но герцог молчал, расправляясь с ананасом, который ему тоже показался аппетитным.

– Может быть, вы будете так добры и откроете мне и другие причины?

Он заглянул ей в глаза, затем чуть опустил ресницы и принялся смотреть на ее губы. Когда он заговорил, в его тихом голосе прозвучала нотка безумия.

– Я скажу вам позже. В саду, когда мы будем одни.

Почувствовав, что его взгляд скользнул еще ниже, Лили яростно зашептала, стараясь говорить едва слышно:

– Сейчас же прекратите.

Их глаза снова встретились, и он усмехнулся. Легкое движение бровей, насмешливый взгляд, чуть ироничная улыбка…

– Извините.

– Леди Лилиан? – окликнул ее чей-то женский голос. Лили подняла глаза и увидела, что напротив, на противоположном конце стола, сидят леди Кэролайн Сэммс и лорд Брайан. Леди Сэммс мило улыбалась, но невозможно было не заметить ехидства на ее по-девчоночьи озорном лице. Она повысила голос, чтобы ее было слышно за гулом голосов и позвякиванием приборов.

– Моя дорогая, как приятно видеть вас снова! Я слышала, вы были в Ирландии. Воистину, дивное место, чтобы оправиться после горя, постигшего вас. Я имею в виду – безвременную гибель лорда Осгуда!

Наих конце стола все тут же замолчали. Кэролайн Сэммс была печально известна своей страстью разжигать скандалы (конечно, когда они не касались ее лично). К тому же она была лучшей подругой Маргарет Грэнджер. Лили ответила на ее выпад невозмутимой улыбкой и тотчас же взяла на прицел сидящего рядом с Кэролайн лорда Брайана. Это был изящный молодой щеголь. Этот светлоглазый белокурый красавец славился своими бесчисленными любовными победами и утонченным вкусом. Лили это было только на руку. Уголки ее рта чуть дрогнули, и она одарила его призывной улыбкой.

– Ирландия не в моем вкусе, – сказала она, глазея на молодого человека. – Родные английские пейзажи ближе моему сердцу.

Раздалось несколько удивленных вздохов, но лорд Брайан мгновенно отреагировал на ее вызов. Он ответил ей своим знаменитым откровенно-бесстыдным взглядом из-под полуопущенных ресниц, взглядом, который заставлял бешено биться сердца многих женщин. К его сожалению, этот взгляд не произвел никакого впечатления на Лили, ибо она в этот момент была слишком занята созерцанием пальцев герцога Ремингтона, яростно стискивавших ножку бокала.

Кэролайн с силой сжала ладонь своего спутника, и он наконец обернулся к ней, пребывая в явном недоумении.

– Как это печально… для Ирландии, – пробормотала леди Кэролайн и мгновенно завела разговор с лордом Гувером, сидящим слева от нее, а Брайан с кающимся видом посмотрел на неодобрительно нахмуренное лицо леди Китон, и она, конечно, не могла больше сердиться на него. Чтобы хоть немного успокоиться, Лили отпила вина. Уголком глаза она заметила, что герцог Ремингтон чересчур свирепо расправляется с бараньей ножкой.

– Кажется, вас что-то рассердило, ваша светлость? – невинно спросила Лили.

Ремингтон метнул в ее сторону яростный взгляд сузившихся вдруг глаз.

– Я запрещаю вам в моем присутствии смотреть на других мужчин подобным образом.

– Что вы имеете в виду?

– Вы прекрасно знаете, что я имею в виду!

– Будьте осторожны, – предупредила его Лили и выразительно постучала сложенным веером по его руке. – Леди Маргарет еще подумает, что у нас с вами первая ссора. Она следит за каждым нашим движением. Должна сказать вам, ваша светлость, что ваш план сработал просто великолепно! Будь я на ее месте, никогда бы с вами больше не стала разговаривать.

– В данный момент меня менее всего волнует леди Маргарет. Мы говорим о вас.

Лили грациозным жестом поправила локон и улыбнулась, согласно кивнув.

– О, да, конечно, давайте поговорим обо мне. Все женщины просто обожают поговорить о себе.

– Вы ведете себя на редкость нелепо. Просто полная дура.

– Я терпеть не могу, когда вы называете меня полной дурой, ваша светлость. Или вы уже забыли? – Она вновь постучала веером по его руке. – Прекратите оскорблять меня.

– Не смейте дразнить меня; Лили. – Он сжал ее веер, не давая ей его вырвать. – А если вы еще раз дотронетесь до меня этой штукой, то я ее сломаю.

– Тысяча извинений, я опоздал, – раздался сзади голос Гарри. Он кивнул леди Китон и скользнул на свое место возле Лили. – Леди Лилиан, ваша светлость! Какая приятная неожиданность, леди Лилиан. Надеюсь, проблемы э… графа Кроффорда, связанные с вашим непрошеным гостем, леди Лилиан, уже разрешились?

Ремингтон и Лили ответили почти одновременно:

– Да.

– Нет!

– Понимаю, – явно ничего не понимая, отозвался Гарри.

Лили нахмурилась и с укором взглянула на Ремингтона. Ей совсем не хотелось поддерживать столь опасный разговор. Она повернулась к Гарри:

– Если не считать бала у Эшландов, я почти не виделась с вами после последнего заседания «Общества любителей древностей». Доклад, который вы тогда сделали, был необыкновенно интересен. Как продвигается ваша работа над древним папирусом?

– Слишком медленно, – произнес с досадой Гарри, положив на свою тарелку увесистый кусок сочного мяса. – Из трехсот с лишним слов я смог разобрать не более десятка. Там есть одно слово, оно появляется подозрительно часто. Я почти уверен, что это одно из имен Рамсеса, но, как ни странно, там явные разночтения, хотя я чувствую, что повторяется именно оно. Единственное, что я определил точно, – это слово, которое должно означать союз «и».

– Что ж, наверное, это многообещающее начало. – Она поздравила себя с тем, как ей удачно удалось перевести разговор на другую тему. .

– Но это произошло уже месяц назад, леди Лилиан. И никаких сдвигов. Если я не продвинусь хоть на шаг, все мои усилия окажутся напрасными.

Лили покрутила за ножку бокал, глядя на темное вино.

– Кто это говорил? Кажется, лорд Алфред. Он сказал, что египтяне очень чтили своих фараонов и упоминали их в документах довольно часто и с большим почтением?

–Хм, а я что-то этого не запомнил, – признался Гарри, – это точно Алфред сказал?

– Возможно, я перепутала его с лордом Паундстоуном. – Она изобразила крайнюю рассеянность. – Так трудно уследить за всеми этими важными разговорами во время заседаний. Но я точно слышала, как один из джентльменов заметил, что египтяне часто сопровождали имя фараона такими словами: «Живи вечно, о Всемогущий…», или же: «Живи вечно, Любимец…» – и прибавляется имя того или иного бога.

– Совершенно верно. В греческой версии Розеттского камня фраза «Живи вечно» постоянно сопровождает имя фараона. Так вы хотите сказать, что это может быть и в моем папирусе? Ну, конечно! – И он с восторгом продолжил: – Вы помогли мне, леди Лилиан, я обязательно этим воспользуюсь. Может быть, уже на следующем заседании я покажу вам почти полностью расшифрованный текст!

– Я буду очень вам признательна, вот только боюсь, я ничего не понимаю в папирусах. – Она улыбнулась с извиняющимся видом. – Признаться, я хожу на эти собрания лишь для того, чтобы составить компанию моей подруге, Софи Стэнхоуп. Вот она действительно увлечена всеми этими странными древними языками, хотя я искренне не понимаю этой ее страсти. Мне это все кажется такой бессмыслицей.

– Они просто завораживают, когда начинаешь во всем этом разбираться, – горячо ответил Гарри. – На следующем же собрании я объясню вам принципы анализа. Все это не так уж сложно, я уверен, вы мгновенно ухватите суть.

– Звучит очень заманчиво, милорд, – Лили вздохнула, – хотя боюсь, вы очень скоро потеряете со мной терпение. Софи говорит, что у меня просто нет интереса, без которого невозможно выучить ни один иностранный язык, а тем более древний.

– О, я бы никогда не потерял терпения с вами, леди Лилиан. Вот разве что вы заскучаете от моих объяснений.

– Ваша еда остынет, лорд Гордон.

Гарри посмотрел на герцога долгим задумчивым взглядом, затем пожал плечами и принялся поглощать мясо.

Лили тоже потянулась за вилкой, но в этот момент герцог Ремингтон нежно сжал ее руку.

– Вам незачем забивать себе голову всеми этими премудростями, моя милая. Оставьте их лучше для таких ученых мужей, как лорд Гордон. Лучше расскажите мне о выступлении синьора Оливетти. Какими произведениями он порадовал вас сегодня?

Она никак не могла вспомнить. Когда он смотрел на нее с этой невыносимой нежностью, она забывала обо всем на свете… Это всего лишь спектакль, напомнила она себе. Он просто предостерег ее, чтобы она не слишком раскрывалась перед Гарри. Ну и заодно хотел напомнить окружающим о своих видах на нее.

– Синьор Оливетти исполнял несколько партий из «Фиделио».

– О, Бетховен! Мой любимый композитор! Как жаль, что я пропустил концерт!

Он убрал руку, и Лили вдруг остро почувствовала, как ей недостает тепла его пальцев. Нет, она не должна так реагировать на его прикосновения… но, Боже, она ничего не могла с собой поделать!

Остаток обеда прошел в молчании. Однако Лили чувствовала, что, благодаря постоянному вниманию герцога Ремингтона и оскорбительному выпаду леди Кэролайн, она стала основным предметом для сплетен, для этого тихого перешептывания. Интересно, подумала она, что будет, если она сейчас сделает то, что ей больше всего сейчас хочется, – зарычит от отчаяния? Скорее всего ее тут же утащат в сумасшедший дом.

– Вроде бы все обошлось.

Спокойное замечание герцога отвлекло Лили от ее мрачных мыслей. Она молча взглянула на него, затем перевела взгляд на тарелку, где лежал кусок торта, который она только что искромсала на мелкие кусочки своей серебряной вилкой. Она положила ее на стол и сложила руки на коленях.

– Да, я только сейчас в этом убедилась.

Уголки его рта чуть дрогнули. Остальные гости начали выходить из-за стола, и он тоже поднялся и предложил ей руку.

– Леди Китон приглашала всех в сад, в павильоне подадут напитки и будут играть музыканты, но я уверен, мы сможем найти там и более уединенное место. Нам пора поговорить серьезно.

Сад леди Китон напомнил Лили волшебную сказку. Причудливые силуэты деревьев и множество цветов высвечивались неярким светом китайских фонариков, развешанных среди листвы деревьев и кустарников. Трудно было бы представить место более романтическое и уж тем более вообразить, что она когда-нибудь будет прогуливаться тут с самим герцогом Ремингтоном… Да, весь этот вечер был злой насмешкой над ее чувствами.

Прямо от веранды к павильону, расположенному в центре сада, вела через зеленый лабиринт извилистая тропинка. С нее они могли свернуть в глубь зарослей, подальше от людей. Быстрые шаги герцога свидетельствовали о том, что он стремится как можно скорее остаться с ней наедине, однако Лили понимала, что им руководят отнюдь не романтические порывы. Скорее всего он просто хотел с глазу-на глаз еще раз прочесть ей лекцию о правилах поведения.

– Вы опаздываете на свидание? – Она немного задыхалась, так как ей приходилось почти бежать, чтобы не отстать от него. Услышав ее слова, он чуть замедлил шаг. – Я думаю, мы вполне могли бы поговорить с вами на виду у всех.

– Не будьте дурочкой. То, что я должен вам сказать, отнюдь не предназначено для чужих ушей.

Лили резко остановилась, не желая двигаться с места, хотя он продолжал тянуть ее за руку.

– Я не дурочка.

–Вы отнюдь не глупы, – согласился он. – Но даже умная женщина может иногда вести себя как дурочка.

Она упрямо вздернула подбородок и сжала кулаки.

– Может быть, вы хотя бы скажете, когда и где я так себя вела?

– Мне бы не хотелось начинать спор посреди дороги, где на нас может наткнуться кто угодно. – Он огляделся по сторонам. – Но раз уж вы спросили, то, извольте, я отвечу. Ваш сегодняшний разговор с Гарри – яркий пример вашего легкомыслия. Вы без колебаний подсказали ему ключ к задаче, над которой он бьется уже целый месяц. А вы не думаете, что после этого он непременно задастся вопросом, откуда у вас такие познания? Ведь вы утверждаете, что вас не интересуют ни иностранные языки, ни египетские папирусы и якобы вы ничего в них не понимаете. Лично мне ничего не стоило поймать вас на вранье, как тогда, когда мы с вами обсуждали вопросы философии. Вы, возможно, неплохо разбираетесь в шифрах, однако совершенно не умеете играть и притворяться.

Лили еще выше вздернула подбородок.

– Я прекрасно понимаю, с кем и о чем можно говорить. И потом, я всегда ссылаюсь на других, на тех, от кого я вроде бы случайно что-то услышала. Лорд Гордон, по-моему, совсем не удивился тому, что я ему рассказала.

– Возможно и так, – не стал он спорить. – Но что вы скажете по поводу леди Кэролайн? Чтобы и дальше продолжать успешно заниматься нашими делами, вам следовало бы вести себя как можно скромнее. А вы? Сначала вы вызываете на себя гнев Маргарет Грэнджер из-за всей этой истории с лордом Осгудом, а теперь еще и Кэролайн Сэммс разозлится на вас за явную попытку увлечь этого молодого хлыща, лорда Брайана. Если эти два столпа общества отвернутся от вас, то и все остальные дамы начнут относиться к вам весьма настороженно. Смотрите, светские львицы обычно не дают спуску своим соперницам. Они исхитряются вытаскивать на свет все их грехи и тайны. Вы не успеете и оглянуться, как ваша репутация будет окончательно загублена. И хорошо еще, если только репутация.

–Леди Кэролайн просто вывела меня из терпения. – Она виновато опустила голову. Он был абсолютно прав. О Боже, она таяла от его улыбок и краснела под его горящим взглядом. А он все это время внимательно следил за каждым ее движением с ясной головой и холодным сердцем… А она чуть не теряла сознание, околдованная его близостью… Лили почувствовала, как жгучие слезы набежали вдруг на глаза.

– Мне что же, нельзя хоть разочек ошибиться?

– Нельзя. Ибо на карту поставлена ваша жизнь. Для. того чтобы остаться в живых, вам ни в коем случае нельзя становиться объектом пристального внимания. Нелестного внимания тем более. Вы должны помнить о главном – о нашем с вами деле. – Внезапно он замолчал. – Лили, что с вами? Вы плачете?

Она вытерла слезы, но продолжала стоять, опустив голову, боясь встретиться с ним взглядом.

– И мне не полагается испытывать нормальные человеческие чувства, да?

—Я не хотел…

– Герцог Ремингтон!

Лили подняла голову. К ним направлялись Маргарет Грэнджер и леди Кэролайн. Их лица были совершенно невозмутимы, однако Лили успела заметить всполох гнева в глазах Маргарет. В этот момент Ремингтон повернулся к ним лицом, заслонив спиной Лили, – наверное, хотел, чтобы она привела себя в порядок перед встречей с этими разгневанными фуриями.

– Добрый вечер, леди Маргарет, леди Каролайн, – пробормотал он.

Леди Кэролайн, заметив за спиной Ремингтона Лили, с многозначительным видом переглянулась с подругой. Самодовольная усмешка скривила ее губы.

– О Маргарет, я и в самом деле должна вернуться, а не то лорд Брайан станет волноваться. Вы, я надеюсь, извините меня?

– Конечно, – сказала Маргарет, не отводя взгляда от Ремингтона.

Кэролайн повернулась и направилась обратно к дому. Лили решила воспользоваться благоприятным моментом, чтобы тоже исчезнуть со сцены. Герцог стоял спиной к ней, а Маргарет, казалось, вообще не обращала на нее никакого внимания. Лили нерешительно отступила на несколько шагов, затем еще и еще. Внутренний голос твердил ей, что лучше ей остаться рядом с Ремингтоном, что она совершает ошибку, оставляя его.

Однако один взгляд на лицо Маргарет, пылающее яростью, тут же убедил ее, что не будет ничего страшного, если она подождет герцога у павильона. Возможно, он даже оценит ее деликатность. Однако она не могла обманывать себя слишком долго. Скорее всего он просто добавит трусость к списку ее грехов. Она развернулась и пошла прочь. Зычный голос Ремингтона полностью заглушил ее шаги по гравиевой тропинке.

– А я полагал, что вы в Алмаке, Маргарет.

– С чего вы это взяли? – спросила Маргарет. – Да, я была там на прошлой неделе, и еще поеду, но наша милая леди Китон дает свой знаменитый обед только один раз в сезоне. Я никак не могла разочаровать ее.

Тропинка круто сворачивала, и Лили не услышала из-за густых зарослей ответа герцога. Все явственнее слышались звуки вальса, перебиваемые громкими разговорами и смехом. Внезапно тропинка стала шире, и Лили увидела огни павильона, который очень напоминал греческий храм своими ложными мраморными колоннами. Сначала Лили намеревалась подождать герцога прямо здесь, но, завидев пару, идущую ей навстречу, она изобразила на лице улыбку и шагнула вперед.

Проходя мимо, она кивнула им и огляделась, ища какое-нибудь укромное местечко, где она могла бы спокойно дождаться Ремингтона. Павильон плотной стеной окружала высокая живая изгородь: в ней зияло, впрочем, множество просветов, по которым можно было выйти на тропинки. Большинство гостей сгрудились возле павильона, некоторые прогуливались возле аккуратных, затейливой формы цветочных клумб, расположение которых в точности повторяло схему посадок кустарников. Считалось, что знаменитый лабиринт леди Китон, образованный рядами густо посаженного и искусно подстриженного кустарника, был самым сложным и красивым во всей Англии. Поговаривали, что леди Китон велела сделать эти клумбы, эту цветочную схему, после того как лорд Норфилд проплутал в лабиринте почти целый день. Лили не имела ни малейшего намерения исследовать знаменитый лабиринт, однако у одного из выходов из него она уголком глаза приметила яркое пятно и стала продвигаться в глубь кустарника. Она знала только одного человека, который мог надеть на званый обед жилет канареечного цвета.

Тропинка, по которой она шла, раздвоилась, и Лили свернула направо. Мгновением позже она уперлась в зеленую стену, так как тропинка привела ее в тупик,

– Вот вы где. И что же вы здесь делаете одна, леди Лилиан?

Девушка быстро обернулась на звук знакомого голоса. Она не могла ясно разглядеть лицо лорда Аллена, но его ярко-желтое одеяние чуть ли не светилось в темноте. Когда она обнаружила, что он закрыл ей единственный выход из зеленого лабиринта, ее сердце тревожно забилось. Она оказалась в ловушке. Правда, она тут же вспомнила, что лорд Аллен вне подозрений, сэр Малкольм вычеркнул его из списков – он пробыл на балу у Эшландов до самого рассвета, – однако легче ей от этого не стало. Сердце сдавило страшное предчувствие.

– Леди Кэролайн сказала, что эта тропинка ведет к дому. Ночь довольно прохладная, а я забыла свою шаль в зале. – Она оглянулась на сплошную стену из зелени. – Но, кажется, я не туда свернула.

– Я был бы счастлив проводить вас до дома, – сказал лорд Аллен, предлагая ей руку. – Мы не можем рисковать вашим здоровьем, миледи.

Лили мгновение поколебалась, затем шагнула вперед и положила руку на рукав лорда Аллена. Теперь она лучше видела его лицо и сразу заметила, каким довольством сверкнули его большие, навыкате, глаза. Собрав все остатки своего мужества, Лили улыбнулась ему.

– Что ж, ведите, лорд Аллен. Остается только положиться на ваше умение ориентироваться.

Лорд Аллен накрыл ее ладонь своей.

– Моя дорогая леди Лилиан. Есть нечто, что я непременно должен сказать вам, прежде чем мы вернемся в дом.

Он задержал взгляд на ее груди, и от этого пристального бесстыдного взгляда она почувствовала, как у нее по телу забегали мурашки. Он сжал ее пальцы почти до боли. Лили так растерялась, что вся ее храбрость иссякла. Она резко вырвала у него руку и отступила на шаг. В этот момент она была готова отдать все что угодно, лишь бы увидеть за его спиной высокую фигуру герцога.

– Я никак не думал напугать вас, – огорченно произнес он. – Я просто хотел сказать, что я сегодня говорил с вашим отцом – перед тем как он уехал – и намерен встретиться с ним еще раз завтра, в три часа. – Он подошел к ней ближе, даже не заметив, что она отпрянула от него. – Мы знакомы с вами уже много лет, моя дорогая, и все же я боюсь, что вы не знаете, каково мое к вам отношение. Я хочу просить вашего отца, чтобы он дозволил мне ухаживать за вами с самыми серьезными намерениями.

Лили ни единым словом не отреагировала на это невероятное заявление, хотя ей потребовалось приложить немало усилий, чтобы сохранить молчание. Ей очень хотелось сказать, что он опоздал, ведь она могла сослаться на ухаживание герцога Ремингтона и отказать ему. Но что-то в его глазах заставило ее промолчать. Она похолодела от страха.

– Я вижу, вас удивили мои слова, – сказал он наконец. Он опять взял ее за руку.

Лили попыталась оттолкнуть его, но лорд Аллен, неожиданно для нее, оказался очень силен. Большим пальцем он провел по тыльной стороне ее ладони, к она ощутила, что вся дрожит от недоброго предчувствия. Ее сердце билось все быстрее и быстрее, норовя выскочить из груди. Она была знакома с лордом Алленом много лет, но только сейчас поняла, что не знает его совершенно.

– Все хорошо, моя дорогая. – Он погладил ее руку и подошел еще ближе. Лили отпрянула. Ее обдало горячим дыханием, и она почувствовала запах чеснока и вина. – Вы только не волнуйтесь. Я могу подождать до завтра, чтобы обсудить все детали наших дальнейших отношений.

С этими словами он повернулся и направился в сторону павильона, а Лили спешно попятилась назад, к тропинке, сворачивающей направо.

– Я должна попрощаться с вами до завтра, лорд Аллен, – сказала она.

Услышав ее слова, молодой человек развернулся и двинулся следом, но Лили бегом помчалась прочь от него. Тропинка несколько раз сворачивала, и наконец девушка уперлась в очередной тупик. Лили прислушалась. Пока она бежала, то слышала лишь свои шаги по гравию, но на всякий случай то и дело оглядывалась, проверяя, преследует ли ее лорд Аллен. С двух сторон от нее, посеребренные лунным светом, возвышались на восемь или десять футов стены лабиринта, а прямо перед ней едва виднелась тропинка, посыпанная гравием, и совсем исчезала из виду всего в нескольких ярдах от нее, в густой тени подстриженного кустарника. Судя по затухающим вдали звукам музыки, Лили поняла, что все дальше уходила от павильона, но шла ли она к дому или же наоборот углублялась в парк – этого она не ведала. Но это ее не очень пока волновало. Главное – никто ее не преследовал.

Сколько времени она провела, прячась в беседке с узорчатой решеткой, увитой побегами розовых кустов, Лили не знала. Ей показалось, что прошло несколько часов. Она набрела на беседку случайно. Это убежище было расположено почти у самой стены сада. Длинные колючие побеги полностью закрывали беседку. Светила полная луна, но сюда свет почти не проникал, и звуки музыки, едва долетающие из павильона, казались далекими-далекими. Здесь ее никому не найти. Даже герцогу Ремингтону. Она вытерла щеки тыльной стороной ладони и попыталась сдержать новые слезы.

Больше всего она бы хотела очутиться дома, хотя с той самой страшной ночи она еще ни разу не ночевала в своей комнате. Скорее всего она не сможет сегодня заснуть и всю ночь будет вслушиваться, вглядываться в темноту с сильно бьющимся сердцем… вот так же, как сейчас. Если бы она больше доверяла своей интуиции в отношении Ремингтона, то сейчас была бы в полной безопасности в его огромном доме. Интересно, он ищет ее? Наверное, она окончательно оттолкнула его от себя. И поделом ей. Она бы не обиделась на него… даже если он решит, что его миссия не стоит тех усилий, которые ему приходится тратить.

На освещенной луной тропинке появилась высокая темная фигура, и Лили затаила дыхание, сжавшись в углу беседки.

– Лили?

Голос герцога прозвучал как-то уж слишком спокойно. Он подошел ближе, и девушка ясно увидела его бледное лицо в призрачном лунном свете. Лили поднялась и сделала шаг ему навстречу, затем еще один… Он раскрыл объятия и подхватил ее. Лили почти упала ему на грудь и обхватила его шею руками.

– Вы хоть представляете, как я волновался, пока искал вас? – прошептал он, крепче сжимая объятия. Ей даже показалось, что он больше никогда не отпустит ее… Но он разжал руки и, взяв ее за плечи, чуть отстранил от себя. – Боже мой, Лили, вы дрожите, как осенний лист. Что случилось?

– Н-ничего, – пробормотала она, запинаясь. – Т-так, м-мелочь. – Она снова обхватила его и уткнулась лицом ему в грудь. – Пожалуйста, обнимите меня, совсем ненадолго.

Мгновение он колебался, но затем крепко прижал ее к себе и ласково погладил волосы и плечи.

– Все хорошо, любимая. Я с тобой.

Когда она немного успокоилась и перестала всхлипывать, он приподнял ей подбородок и держал так, пока она не подняла на него глаза.

– Рассказывайте, что такое стряслось.

Она покачала головой.

– Да ничего. То есть ничего такого, из-за чего стоило бы так раскисать..

– И все-таки? – настойчиво повторил он.

– Просто мое неумение ориентироваться сыграло со мной злую шутку. После того, как я покинула вас с Маргарет Грэнджер, я повернула не в ту сторону и вышла недалеко от павильона, где меня обнаружил лорд Аллен.

Она стала описывать эту встречу. Ремингтон не перебивал ее. Она постаралась ничего не пропустить и теперь сама не понимала, чего она так испугалась. Ей стало стыдно. Впрочем, герцога ее рассказ отнюдь не успокоил. В этот момент невдалеке послышался чей-то смех и шепот – видимо, по соседней тропинке проходила какая-то парочка.

– Кто-то идет сюда, – сказал герцог. Он пристально посмотрел на нее, и глаза его вспыхнули странным огнем. – Погодите… прежде чем мы уйдем отсюда, я хотел бы кое-что сделать. Чтобы вы не вздумали снова убегать от меня.

Прежде чем она поняла, что он имеет в виду, его губы впились в ее рот в яростном поцелуе. Яснее всяких слов этот поцелуй выразил все: и его гнев, и безумное беспокойство за нее. Едва его объятия стали слабее, она принялась молотить кулаками по его груди. Его губы с мягкой настойчивостью продолжали прижиматься к ее губам, пока она не разжала руки и не опустила ладони на его грудь, чувствуя внезапную слабость и головокружение. Смех раздавался теперь уже совсем близко. Он тут же оторвался от нее. У него голова явно не кружилась от их долгого поцелуя. Он подхватил ее под локоть и повел к тропинке.

– Идемте, Лили, – спокойно произнес он. – Нам пора уезжать.