Самое-самое

— Что — все? — спросил он, всерьез озадаченный. О, эта женская загадочность!

— Прежде чем ответить, хочу задать тебе один вопрос, и ты должен, Артур, на него ответить. И, пожалуйста, обещай мне, что скажешь правду.

— Конечно, скажу.

— Тогда сможешь ли ты в душе простить человека, который совершил ужасный поступок? Сделал плохо, но от этого страдает.

Артур про себя усмехнулся, а вслух сказал:

— Конечно, смогу. Не важно, кто как поступил, уверен, что надо простить.

Он чуть было не добавил “тебя”, но вовремя спохватился. В конце концов, если таким образом она хочет сделать свое девичье признание, пусть делает. Но никакого признания не последовало. Они сменили тему провели остаток вечера, строя головокружительные планы и проекты, и этот разговор вообще больше не возобновлялся.

Назавтра, во второй половине дня, Артура вызвали в кабинет мистера Хортона, и когда он вошел, то увидел там Энн и ее отца. По выражению их лиц он догадался, какую тему они обсуждали, и ощутил радость победы.

— Артур, — сказал мистер Хортон, — пожалуйста, садитесь.

Артур сел, положил ногу на ногу и улыбнулся Энн.

— Артур, — повторил мистер Хортон, — я хочу обсудить с вами один важный вопрос.

— Да, сэр, — ответил Артур и стал терпеливо ждать, пока мистер Хортон разложит перед собой на столе три карандаша, ручку, нож для бумаги, блокнот для заметок и поправит телефон. — Артур, — еще раз повторил мистер Хортон, — то, что я сейчас скажу, знают лишь немногие.

Надеюсь, вы последуете их примеру и не будете ни с кем это обсуждать.

— Да, сэр, — повторил Артур.

— Энн сказала мне, что вы настаиваете на большой церемонии со всем этикетом, и это создает трудности. В узком кругу можно было оставить все как есть, никаких неудобств. Улавливаете смысл?

— Да, сэр, — храбро солгал Артур, украдкой взглянув на Энн, но отгадки в ее глазах не было. — Конечно, сэр, — подтвердил он.

— Итак, я не люблю длинных предисловий и скажу, что у меня есть сын. Вы на него очень похожи, мы с Энн недавно были поражены вашим сходством. Но, к сожалению, мой сын вырос наглецом и негодяем. Одна из его проделок переполнила чашу нашего терпения, мы отправили его из дома, и теперь он живет на содержание, которое я ему назначил. С тех пор как он уехал, связи с ним нет — деньгами занимается мой адвокат.

Но если будет большая церемония, все начнут спрашивать о нем, так что он тоже должен присутствовать. Это вам, конечно, понятно.

Стены комнаты вдруг стали наступать на Артура, а лицо мистера Хортона превратилось в дьявольскую маску, раскачивавшуюся над столом.

— Да, сэр, — прошептал Артур.

— Значит, сейчас я должен сделать то, о чем Энн просила меня все эти годы. У меня есть его адрес; мы повидаемся, поговорим, а вдруг он, видя ваш пример, захочет начать все сначала?

— Принц Чарли, — ласково сказала Энн, — так мы все его звали. Ведь он был такой очаровательный.

Стены подступили еще ближе, зловещие стены, рядом с лицом отца теперь раскачивалось и лицо Энн. Но что удивительно, возникло и лицо миссис Марш. Доброй, болтливой миссис Марш, оно стало расти, заслоняя все остальное.

В том числе и чемодан.