Николай Елин, Владимир Кашаев
      ЗВЕЗДА ПОЭТА
      Поэту явилась муза. Во сне. Будто бы села она на край кровати и говорит вроде с укоризной:
      - Ты всё спишь? Так ведь и талант проспать можно. Другие-то в это время работают, творят чего-нибудь.
      - Так ведь ночь же на дворе,- недовольно отвечает поэт.
      - Ну и что же, что ночь. Это, если хочешь знать, самое лучшее для поэта время. Луна там разная, звёзды...
      - Меня это не вдохновляет,- сухо сказал поэт.
      - Ну?! - удивилась муза.- Так у тебя что же, и звезды своей нету?
      - Какой звезды?
      - Путеводной, какой же ещё! У каждого человека своя звезда должна быть. А уж про поэта и говорить нечего.
      - Вот ещё, со звездой возиться,- поморщился поэт.Своих хлопот полон рот. Мне бы лучше ссуду получить. А от этой звезды какой прок?
      - Как какой? Вот чудак! Да ведь пока она светит, тебе всё время везти будет!
      - Ну да? - изумился поэт.- В самом деле? Если так, завтра же присмотрю себе звезду подходящую.
      - А вдруг завтра пасмурно будет? - возразила муза.Давай уж лучше сейчас. Вон какое небо звёздное...
      Поэт чихнул, перевернулся на другой бок и проснулся.
      - До чего странный сон,- пробормотал он.- А что, может, и вправду... того... попробовать?
      Он посмотрел в окно. С кровати ему была видна только одна звезда, обосновавшаяся в небе совсем низко. Она была неприветливого беловато-оранжевого оттенка, но выбирать не приходилось, потому что подходить к окну и искать другую у поэта не было настроения.
      - Вот это и будет моя звезда,- решительно сказал он, снова отвернулся к стене и удовлетворённо захрапел.
      Поэт проспал до обеда. Потом он принимал ванну, листал от скуки старые журналы, чистил ногти и благополучно дотянул до вечера. Посмотрев напоследок телевизор, он уже хотел ложиться спать, но вдруг случайно поглядел в окно. Небо казалось занавешенным серым солдатским одеялом. И только над самым горизонтом ярко светилась одна-единственная звёздочка оранжевого оттенка.
      - Мда,- сказал поэт и почесал в затылке.- Однако...
      Он вздохнул, достал карандаш и бумагу и принялся за работу. Сначала дело подвигалось туго, но потом откуда-то неожиданно пришло вдохновение. Поэт забыл обо всём. Он ходил по комнате, грыз карандаш фабрики "Гранит" и в сладких муках рождал стихи. К утру были готовы цикл сонетов и тексты двух песен для телепередачи "А ну-ка, дедушки!"
      Поэт удивленно посмотрел на себя в зеркало и лёг спать. Проснулся он к вечеру. Побрился, повязал широкий галстук и пошёл в кафе на углу, где ежедневно собирались его приятели. Но едва он вышел на улицу, как перед глазами, словно красный глаз светофора, запрещающе засветилась всё та же бело-оранжевая звезда.
      Поэт резко остановился, нахмурился и, обидевшись, повернул домой. До рассвета он успел создать новую поэму и стихи, рекламирующие серебристый хек.
      Так продолжалось каждую ночь. Неугомонная звезда не давала ему выходных. Шёл дождь или завывала пурга, пасмурное ли было небо или сияло чистотой, как носовой платок фокусника,- но каждый вечер в одном и том же месте зажигалась невзрачная оранжевая точка. Поэт работал как проклятый. Из-под его пера выходили вещи одна лучше другой. Его трудолюбие приводило в изумление даже видавших виды усидчивых романистов.
      Но однажды поэт случайно взглянул в окно весенним солнечным днём и замер в удивлении. Его звезда горела на небе как ни в чём не бывало. Взволнованный, он протёр глаза, выбежал на улицу и всё понял. Его труженица-звезда оказалась просто оранжевой лампочкой, укреплённой на вершине высоченной заводской трубы. Лампочкой, которую забыли утром выключить и которая сейчас горела наверху, неуместная и никому не нужная.
      Поэт долго стоял, потрясённый таким оборотом дела. А когда пришёл в себя, поглядел ещё раз на свою бывшую звезду. Она горела всё тем же ровным, привычным светом. Поэт задумчиво хмыкнул, пожал плечами и решительно направился домой приниматься за работу.