- Никого она не любит! - убеждённо сказал Мефистофель.- Даже не целовалась ни разу! Говорю же тебе, скромница необыкновенная. Одна диссертация на уме.
      - Хм... что-то не верится,- пробурчал Хаустов.Фотокарточки нет?
      - Имеется,- подмигнул Мефистофель.- Прямо из личного дела. Вот гляди... Хороша?
      Иван Дмитриевич долго изучал фотокарточку, потом со вздохом вернул её своему рогатому приятелю:
      - Так, с виду ничего, конечно. Интересная. Только уж очень худенькая.
      - Эта как раз хорошо. Это означает, что она духовную пищу предпочитает пище из духовки. Это благородная черта. Ну так, значит, устраиваю знакомство?
      - Прямо не знаю. Тебе ведь известно, как я отношусь к женщинам...
      - Эта не такая, как все,- заверил Мефистофель.- Как говорил Цицерон: "Омниа прекляра рара" - "Всё прекрасное редко". Я за неё ручаюсь. Впрочем, если ты колеблешься, давай сделаем так. Зайдём к ней домой, когда её не будет, и ты сам увидишь, сколько там учёных книг, какой письменный стол огромный... Альбом с фотографиями полистаем... Хочешь, пойдём прямо сейчас? Маргарита в читальне, никто нам не помешает всё как следует разглядеть.
      - Но как же мы без приглашения в чужую квартиру?.. Неудобно.
      - "Добродетель хвалят, но она мёрзнет",- процитировал чёрт.- Так ты никогда ничего не добьешься в жизни! Пойдём, пойдём, не трусь!
      Он подхватил слабо сопротивлявшегося Хаустова под руку, и приятели отправились на рекогносцировку.
      ...Они пробыли в квартире у Маргариты не меньше двух часов. Увидев стеллажи с книгами, Хаустов начисто забыл о своём прежнем отношении к женщинам.
      - Нет, ты посмотри,- то и дело теребил он Мефистофеля,- у неё и Мопассан есть! А вот, гляди-ка, энциклопедический словарь! Ух ты, "Граф Монте-Кристо"! Интересно, где она достала?
      Он раскрыл толстый том и углубился в чтение.
      - Эй, академик,- похлопал его по плечу Мефистофель,кончай ерундой заниматься! Обидно даже, честное слово! Всё-таки я тебя не в библиотеку привёл!
      - Что? А, да-да! - Хаустов с сожалением захлопнул книгу и поставил на место.- Нет, какая девушка, а? Что ж ты меня раньше с ней не познакомил?
      - Ты вон туда погляди,- посоветовал чёрт, указывая в сторону письменного стола.- Насколько я понимаю, это её диссертация.
      Иван Дмитриевич подошёл к столу и подвинул к себе лежащую на нём толстую стопку исписанной бумаги.
      - "Психофонетические альтернации и их эпистемологический характер",- с выражением прочёл он и, обернувшись к приятелю, потребовал: - Немедленно знакомь меня с ней, слышишь? Я о такой женщине всю жизнь мечтал! Зови её сюда!
      - Ну, так уж сразу и зови! - ухмыльнулся в бородку Мефистофель.- Она же нас за жуликов примет, ещё, чего доброго, милицию вызовет!
      - А как же тогда быть? - растерялся Хаустов.- Может, на танцах познакомиться?
      - Она на танцы не ходит. Говорю же тебе, не вылезает из библиотеки.
      - Понятно,- разочарованно произнёс Иван Дмитриевич.
      Он некоторое время помолчал, обдумывая ситуацию, а потом вдруг радостно хлопнул ладонью по "Психофонетическим альтернациям", отчего они вместе со своим эпистемологическим характером слетели на пол.
      - Слушай, есть идея! Надо сделать так, чтобы на неё напали хулиганы, а я её от них спасу!
      - Дешёвка! - поморщился Мефистофель.- Сто раз было! Надо придумать что-нибудь поинтеллигентнее... Давай сделаем вот как. Ты приходишь в читальню, берёшь книжку и садишься рядом с Маргаритой, а через некоторое время как бы невзначай говоришь: "Девушка, вам случайно не нужна подписка на полное собрание сочинений Дюма-матери?" Она, конечно, заинтересуется и попросит показать. А ты скажи, что у тебя, к сожалению, нет её с собой и назначь ей встречу на другой день. Ну так, слово за слово, и познакомитесь. Главное, напирай на то, что ты можешь достать любую книжку.
      - А если она спросит, откуда?
      - Скажи, что у тебя родной дядя заведует пунктом по приёму макулатуры и лично распределяет талоны.
      - Гм...- засомневался Хаустов,- а где я возьму эту Дюму?
      - Ну, квитанцию я тебе достану,- заверил Мефистофель.- А пока наступит срок издания, вы уже поженитесь. У тебя вообще-то серьёзные намерения?
      - Как тебе не стыдно? - покраснел Иван Дмитриевич.За кого ты меня принимаешь? Конечно, серьёзные. Была бы только она согласна...
      - Это я беру на себя,- пообещал бес.- Внушу ей большое и светлое чувство. Вот увидишь, всё будет о'кей! Свадьбу сыграем в ресторане для интуристов! Гостей позовём человек сто пятьдесят, в загс на "Чайке" поедете... Или нет, в какой там загс! Загс - это мелко! Во Дворец бракосочетания! И оркестр наймем этот... как его... "Берёзовые голоса"! Чтобы всё не хуже, чем у людей...- Он бросил взгляд на часы и спохватился: - Однако нам пора! Иди скорей в читальню, а то там скоро закроют. Библиотекарша собирается хоккей по телевизору смотреть. Так что не будем терять времени.
      Он смахнул пылинку с рукава Хаустова, поправил ему галстук и, ещё раз осмотрев своего протеже с головы до ног, одобрительно похлопал по плечу:
      - Ты неотразим, как насморк. Вот увидишь, она не устоит. Ну, ни пуха ни пера!
      - К чёрту! - небрежно отмахнулся Иван Дмитриевич и решительно зашагал навстречу судьбе.
      Семейная жизнь Хаустова
      Был тихий летний вечер. Уставшее за день солнце распустило перед сном свои рыжие волосы и лениво расчёсывало их кронами деревьев. В эти минуты художники достают мольберты, рыболовы - удочки, люди со связями дефицитные товары. Иван Дмитриевич Хаустов в эти минуты достал из кармана бутылочку со сцеженным молоком и протянул её лежащему в коляске младенцу.
      - Агу... Что же это мы всё плачем? Наверное, кушать хотим?.. А вот нас папа чем сейчас угостит... На-ка, мой маленький, на, мой хороший... Да хватит тебе орать в конце концов!
      - Ну, чего ты кричишь на ребенка? - поморщился Мефистофель.- Не хочет он есть. Тебе Маргарита когда его велела кормить? Через три часа. А ты ему только аппетит перебиваешь.
      - Ты уж лучше помолчи! - покосился на него Хаустов.Наобещал с три короба: слава, любовь, власть... А я вместо всего этого пятый месяц с пелёнками вожусь!
      - Не надо было жениться на учёной! - пожал плечами чёрт.- Я же спрашивал, серьёзные ли у тебя намерения. А ты меня срамить начал: "Как тебе не стыдно! Такая девушка!" А теперь я что могу сделать?
      - Сам знаешь, что! Я тебе сто раз говорил! Няню надо найти.
      - Где я её тебе найду? Я уже сорок объявлений давал и всё без толку!
      - Какой же ты чёрт, если не можешь такого простого дела сделать?
      Мефистофель сделался красным, как борода влюблённого петуха.
      - Ну, милый мой, ты думаешь, что я всесилен? Надо давать реальные поручения! Пожалуйста, если хочешь, я могу пригласить в няньки к твоему сыну Фросю.
      - Какую ещё Фросю?
      - Ну ту, из Института красоты.
      - Ещё чего! Чтоб она его летать выучила?
      - Ну, раз не хочешь Фросю, заставь нянчить Маргариту! Всё-таки это до некоторой степени и её ребёнок.
      - Но ей же некогда! Сам ведь знаешь, у неё защита на носу...
      - Плевать я хотел на защиту! - вскипел Мефистофель.В конце концов, для чего я тебя молодым сделал? Чтобы ты жил в своё удовольствие, чтоб любовью наслаждался, властью, славой! Чтоб ты воскликнул, наконец: "Мгновение, ты прекрасно! Остановись!" А ты вместо этого целый день с ребёнком крутишься: молоко, пелёнки, горшки... Как я могу искушать тебя в таких условиях?! Вот брошу всё к чёртовой матери и демобилизуюсь! Честное слово, демобилизуюсь! Пропади всё пропадом!
      - Ну-ну, успокойся,- дружески похлопал его по плечу Хаустов.- Это нервы. На вот, выпей элениум, хорошо помогает в таких случаях. Я без него ни шагу... Сейчас остынешь и что-нибудь придумаешь...
      - Что там ещё придумаешь! - буркнул бес, глотая таблетки.- Уж что я только не перепробовал! Я тебе по секрету признаюсь. Как ты думаешь, почему твоей распрекрасной Маргарите первую диссертацию провалили?
      - Твои козни? - нахмурился Иван Дмитриевич.
      Мефистофель кивнул.
      - Зачем ты это сделал?
      - Я думал, она после этого науку забросит,- виновато вздохнул Мефистофель,- к семье вернётся, тебя от пелёнок освободит... А она вместо этого новую тему взяла и ещё меньше дома бывать стала.
      - Слу-у-шай,- протянул Хаустов,- а то, что ей вторую диссертацию защищать не пришлось, что ей сразу, без защиты, степень присвоили,- это тоже твоя работа?
      - Тоже,- признался чёрт.- Ну, думаю, станет кандидатом, успокоится, тебе по хозяйству начнёт помогать... А она, не приходя в сознание, за докторскую принялась! Совесть у неё есть, я тебя спрашиваю?.. Ну что ты не можешь успокоить ребёнка? Смотри, как раскричался... Да что ты ему соску суёшь! Его же перепеленать надо, он мокрый... Да не так... Дай-ка сюда, я тебе покажу, как это делается. Эх, родители! Нарожают детей, а нянчиться с ними чужой дядя должен...
      Он ловко перепеленал младенца, показал ему рожки и по-свойски подмигнул. Хаустов-младший перестал кричать и заинтересованно потянулся к его бороде.
      - Однако попрошу без фамильярностей,- осадил его Мефистофель и, помолчав, задумчиво добавил: - Где же тебе всё-таки няньку взять? "Шерше ля фам", как говорят французы. "Ищите женщину"! Попробовали б они тут сами найти!..
      - Так, значит, ты умываешь руки? - с тоской спросил Хаустов.
      - Я бы с удовольствием умыл, да не могу! Договором с тобой связан... Ну, вот что... Есть у меня ещё одна мысль... Пойдём-ка!
      - Куда?
      - Пойдём, после скажу, а то как бы не сглазить.
      Он положил ребёнка в коляску и быстро покатил её впереди себя. Иван Дмитриевич с бутылочкой и мокрыми пелёнками под мышкой пустился следом.
      Они миновали два квартала и остановились на углу, возле ветхого здания с вывеской во всю стену:
      "ФИРМА БЫТОВЫХ УСЛУГ "ЗАРЯ"
      Циклюем, натираем полы.
      Фото: дублируем, увеличиваем детей.
      А также доставка подарков на дом и ремонт
      велосипедов".
      - Жди меня здесь,- распорядился Мефистофель и, почёсываясь на ходу, скрылся за оградой.
      ...Чёрт вышел минут через десять. Вид у него был задумчивый.
      - Неужели они и няньку могут прислать? заинтересованно спросил Иван Дмитриевич.
      - Всего на один вечер,- махнул рукой Мефистофель.Запись за два месяца... Только помещение даром занимают... Но зато они мне подсказали одну идею. И как я сам до этого не додумался!
      Он весело толкнул Хаустова локтем в бок:
      - Ну, что ты загрустил, как жираф в зоопарке? Готовься, скоро я тебя из этой клетки выпущу! Клянусь своей бабушкой, ты у меня станешь свободным человеком!..
      Ненужная победа
      Соперники расположились друг против друга и готовились к решающей атаке. Напротив Мефистофеля сидел высокий плотный мужчина в финской тенниске на шнурках и настоящих американских джинсах. Чёрт критически оглядел своего противника с ног до головы и вынужден был признать, что тот оделся подходяще. В самый раз для такого поединка. Мефистофель перевёл взгляд на зеркало, незаметно осмотрел в нём себя и остался доволен. Он тоже выглядел неплохо. Японский кримпленовый костюм хорошо гармонировал с цветом его волос и придавал ему дополнительную уверенность.
      - Ну что ж,- прошептал он,- пока счёт можно считать равным: один - один. Посмотрим, дружок, как ты будешь выглядеть в ближнем бою...
      В это время вошёл толстяк в белом халате, которому суждено было стать арбитром сегодняшней встречи.
      - Здравствуйте,- кивнул он.- Слушаю вас...
      Не успел он занять своё место, как соперник Мефистофеля пошёл в атаку.
      - Я зять Александра Артемьевича! - самоуверенно заявил он.
      - А я всю жизнь работаю на вредном производстве,холодно парировал Мефистофель.- Мне льготы положены!
      - А я вот, к сожалению, не могу говорить о своей работе,- снова перехватил инициативу противник.- Не имею права. Надеюсь, вы понимаете, что это значит?
      Мефистофель оставил вопрос без ответа и нанёс удар с другой стороны:
      - Могу достать импортные шкафы...
      - Хорошо рисую! - перебил соперник.- Могу быть полезен как художник.
      - Имею благодарности по службе! - многозначительно заметил чёрт и как бы невзначай поправил приколотый к лацкану пиджака значок "Береги лес от пожара!", издали похожий на медаль лауреата.
      В ответ противник, словно в приступе удушья, распустил шнурки на тенниске, и Мефистофель увидал на его мускулистой волосатой груди синюю наколку: "Не замай! Убью!"
      - Кандидат в мастера по боксу! - представился соперник.- Могу и на саксофоне...
      - Заканчиваю докторскую диссертацию,- сообщил Мефистофель.
      - А у меня,- медленно, с выражением произнёс соперник, глядя в упор на человека в халате,- у меня в вашей системе брат работает. В вышестоящей инстанции, между прочим!
      Человек в халате потёр лоб и задумался.
      - Ну, кажется, пора пускать в ход последний козырь,пробормотал себе под нос Мефистофель.
      Он открыл свою неизменную папку "дипломат", вытащил оттуда несколько цветных фотографий и торжествующе положил на стол перед арбитром.
      - Что это? - удивился тот.
      - Ничего особенного,- сказал чёрт.- Взгляните, с какими людьми мне приходится иметь дело по службе. Здесь вот мы снялись со знаменитым спортсменом. Узнаете? Вот тут мы стоим с кинозвездой мировой величины. Вы её должны знать. А это король одного небольшого государства дожидается приёма перед моим кабинетом. За день у меня бывает довольно много таких посетителей...
      Человек в халате долго и с интересом разглядывал фотографии, потом с сожалением вернул их Мефистофелю и почтительно пожал ему руку:
      - Э-э... Поздравляю вас, товарищ. Мне кажется, у вас больше оснований. Мы зачисляем вашего внука в наши экспериментальные ясли с английским уклоном.
      - А моего, товарищ заведующий?! - взревел противник.
      - К сожалению, больше нет мест,- развёл руками заведующий.- Это была последняя вакансия...
      - Я буду жаловаться! - пригрозил побеждённый.
      - Ну чего вы шумите? - сухо сказал Мефистофель.Ясли не резиновые. Попробуйте записать вашего ребёнка в секцию фигурного катания. Там ещё набор не закончен. А здесь английский уклон. Вашему будет трудно.- Он повернулся к заведующему и поинтересовался: - Так когда начинаются занятия в вашей "альма матер"?
      - С понедельника. Только не опаздывайте, а то у нас сложная программа.
      - Я буду точен,- пообещал бес.- Ровно в семь - и никаких гвоздей! Гран мерси, товарищ заведующий! Творческих вам успехов!
      Он ещё раз пожал заведующему руку, подхватил свою шапку и со всех ног понёсся к Хаустову.
      ...Иван Дмитриевич, против ожидания, встретил новость сдержанно.
      - Нельзя ему в ясли,- вздохнул он.- Тонзиллит у него.
      - Какой ещё тонзиллит? - нахмурился Мефистофель.
      - Хронический. Врачи велели в домашних условиях воспитывать.
      - Да брось ты! - перебил его бес.- Нас с тобой в домашних условиях никто не воспитывал. И ничего выросли, в люди вышли! А тут такие ясли - попасть невозможно, представляешь, с английским уклоном! Это и Маргарите по профилю. Она с ним домашние задания может делать...
      - Нет,- покачал головой Хаустов.- Нельзя ему в ясли. Маргарита ни за что не согласится.
      - Знаешь что? - с выражением произнес Мефистофель.Брось ты эту Маргариту к чёртовой матери! Она же тебе всю молодость загубит!
      - Люблю я её,- задумчиво сказал Иван Дмитриевич.Тебе этого не понять...
      - И это говорит мой ближайший друг! - воздел руки к небу Мефистофель.- Мой "альтер эго", как говорят у нас в филиале Оксфорда! Ну, спасибо... Не ожидал, брат! Не ожидал...
      Он обиженно высморкался и, отойдя в сторону, чтобы не слышал Хаустов, принялся отводить душу:
      - Ну, профессорша, погоди! Ты думаешь, если ты кандидат наук, то тебе и сам чёрт не брат! Ладно, ты ещё пожалеешь, что из мужа наседку сделала! Я вас с ним свёл, я и разведу! У меня на примете ещё одна Маргарита есть, почище тебя. А главное, не такая учёная...
      Он достал записную книжку, отчеркнул ногтём нужный адрес и, сухо кивнув Хаустову, направился к стоянке такси...
      Скверный роман, или Роман в сквере
      Через несколько дней, когда Хаустов сидел, как обычно, с коляской в соседнем скверике, к нему подошла молодая женщина с зелёными, как трёхрублевка, глазами.
      - Вы не скажете, который час? - обратилась она к Ивану Дмитриевичу со смущённой улыбкой.- Понимаете, пошла обедать, а часы в ящике стола забыла. Боюсь опоздать, начальник ругаться будет...
      Хаустов взглянул на часы и сочувственно покачал головой.
      - Боюсь, что придётся вас огорчить. Уже без пяти четыре.
      - А, ну тогда можно не спешить,- с облегчением вздохнула женщина.- Он ещё сам обедает.
      Незнакомка присела на скамью рядом с Иваном Дмитриевичем и некоторое время читала газету, а потом снова повернулась к молодому папаше.
      - Я всё любуюсь на вашего ребёнка! Чудная кроха... Это что же, ваш брат?
      - Ну, что вы! - снисходительно улыбнулся Хаустов.Сын!
      - Ваш сын?! - изумилась женщина.- Бросьте меня разыгрывать! У такого молодого человека такой взрослый сын?!
      - Да я уж не так молод...- польщённо сказал Иван Дмитриевич.- Мне уже шестьде... э-э... двадцать два стукнуло!
      - Совсем ещё мальчик! - вздохнула незнакомка.- И как ему приходится тяжело! Ох уж эти ранние браки! Не понимаю я всё-таки таких жён, для которых муж - только пятое колесо в детской коляске.
      - Моя жена всё своё время науке посвящает,- возразил Хаустов.- У неё и звание есть научное...
      - Я вижу, она замужем за своим званием, а не за вами. Если бы она создала вам такие условия, какие вы ей создаёте, вы бы уже давно академиком были. Ну, по крайней мере, членом-корреспондентом. Вас как зовут-то?
      - Иван.
      - Прекрасное имя! А меня - Рита. Вот и познакомились...
      Через два дня они уже были приятелями, и Хаустов, сидя на знакомой лавочке, обиженно жаловался Рите:
      - А знаете, вы правы! Честное слово, правы! Заездила она меня окончательно! Только и слышишь целый день: "Погуляй с ребёнком, постирай пелёнки"... До того замотался, что забыл не только, как меня зовут, поверите, метку свою в прачечной забывать стал.
      - Не ценит вас жена,- покачала головой Рита.- Я просто удивляюсь, Ваня, как вы с вашим интеллектом можете стирать или бегать с авоськой по магазинам... Лично я никогда бы себе не позволила так с вами обращаться! Вы бы у меня в таком почёте жили, как сказочный принц! Да что там - принц! Как эрдельтерьер у моей соседки!
      ...Хаустов колебался две недели. На пятнадцатый день он решился.
      - Сегодня же объяснюсь с женой,- сказал он Рите,- и переезжаю к вам.
      - Наконец-то, милый вы мой! - обрадовалась Рита.Если б вы знали, как я давно этого ждала! Даже полы отциклевала...
      - Ну, вот и прекрасно! - с жаром воскликнул Иван Дмитриевич.- Спасибо вам, родная, за заботу. Ждите вечером моего звонка...
      Полдня Хаустов готовился к разговору с женой. Ему не хотелось обижать её упреками.
      "Всё-таки она неплохая женщина,- убеждал он себя,- и по-своему меня любит. Конечно, Рита красивее, да и моложе на полтора года, но ведь были же у нас с женой светлые минуты..."
      Поэтому он не стал сразу огорошивать её, а, придя с прогулки, сначала вымыл руки и шею, надел чистую рубашку и уже потом вежливо, но твёрдо сказал:
      - Мне надо поговорить с тобой, дорогая.
      - Хорошо,- кивнула Маргарита.- Только сначала постирай, пожалуйста, пелёнки, а то они не успеют высохнуть к утру...
      - Один раз могла бы постирать и ты,- мягко возразил Хаустов.- Ничего бы не случилось.
      - Но ведь у меня защита на носу,- укоризненно заметила она.- А работы ещё непочатый край. Я даже кинопанораму вчера не смотрела - некогда. И потом, ты же знаешь, у меня аллергия к стиральному порошку. Но если тебе трудно...
      - Да нет...- стушевался муж,- не трудно... Ну, ладно, сейчас я постираю, а потом мы поговорим.
      - Хорошо,- согласилась она и, словно в безбрежное море, с головой погрузилась в диссертацию.
      Иван Дмитриевич постирал пелёнки, развесил их на кухне и решительно сказал:
      - Ну, вот. Теперь давай сядем и...
      - Ты знаешь, Серёжа так сильно кашляет,- озабоченно перебила жена.- А у нас, по-моему, горчичники кончились. Ты не сходишь в аптеку? А я бы пока эту страницу переписала. Что-то мне не нравится, как получилось...
      - После схожу,- буркнул Хаустов.- Давай сначала...
      - Так аптека через полчаса закроется,- напомнила Маргарита.- А он так кашляет, боюсь, как бы осложнения не было.
      Иван Дмитриевич вздохнул и отправился в аптеку...
      Потом жена ставила сыну горчичники, а Хаустов чинил сломавшуюся коляску. Потом она варила сосиски, а он выбивал половики.
      - Когда же мы наконец поговорим? - хмуро поинтересовался Иван Дмитриевич.
      - Обязательно поговорим,- сказала Маргарита.- Вот только дождёмся, когда Сережка уснёт. Ты его пока укачивай, а я постараюсь главу закончить. Мне немножко осталось...
      Хаустов спел сыну все колыбельные песни, какие знал, погасил свет и, дожидаясь, пока освободится жена, принялся обдумывать предстоящий разговор.
      "Значит... пожалуй, я скажу ей так... Я скажу ей: послушай, дорогая... Или нет! Дорогая - слишком ласково. Не надо её дезориентировать. Лучше - милая... Я скажу ей: послушай, милая, ты должна понять..."
      В эту минуту проснулся сын и заплакал.
      - Хватит, хватит,- одёрнул его Хаустов, покачивая кроватку.- Спать пора.
      Ребёнок испуганно притих.
      "Я скажу ей: ты должна понять... Нет, лучше так: ты умная, образованная женщина, ты должна понять..."
      Сын вдруг заорал благим матом. Иван Дмитриевич зажёг свет, перепеленал его и, положив голову на край кровати, опять затянул колыбельную.
      ...Уже за полночь его растолкала Маргарита.
      - Ваня, ты хотел со мной о чём-то поговорить?..
      - Послушай...- пробормотал он,- дорогая... Нет, милая... Послушай, милая... ты умная, образованная женщина... Ты должна понять: спать охота... Давай лучше завтра...
      - Как хочешь,- согласилась она.- Тогда ложись. А мне ещё надо поработать над статьёй.
      Она поцеловала его в небритую щёку и ушла работать в другую комнату...
      Так прошло две недели. В начале третьей, вечером, когда Маргарита, как обычно, сидела в библиотеке, а Хаустов одной рукой покачивал коляску с младенцем, а другой пытался поймать убегающее из кастрюли молоко, раздался телефонный звонок. Недовольный тем, что его оторвали от дела, он мокрыми руками снял трубку и рявкнул:
      - Алло! Кто там ещё?!
      - Это я,- раздался в трубке голос Риты.- Вы ещё не...
      - Риточка! - обрадовался он.- Как кстати вы позвонили! Вы не могли бы отнести нам бельё в прачечную, а то мне сейчас ужасно некогда...
      Он понял, что сказал что-то не то, только когда она повесила трубку. Больше Иван Дмитриевич её не видел.
      Последние полчаса старой эры...
      К концу месяца к Хаустову пришёл Мефистофель, унылый и бледный, как курортник в первый день отпуска.
      - Значит, Ваня, отказываешься от своей славы? скорбно поинтересовался он.
      - От какой славы? - не понял Хаустов.
      - От той, что тебе по нашему договору положена,пояснил черт.- Ты войди в моё положение. Я тебя искушать должен любовью, славой и властью, так?
      - А я откуда знаю? - буркнул Иван Дмитриевич, вытаскивая ребёнку пальцы изо рта.
      - Так, так,- подтвердил Мефистофель.- Уж ты поверь мне. У меня это обычная программа.
      - Ну и что?
      - А то, что ты к этой любви прилип, как муравей к повидлу, а больше ничем искушаться не хочешь!
      - Ну, а тебе какая печаль? - надменно спросил Хаустов.
      - Да ты что, смеёшься? - возмущённо сказал бес.- У меня же из-за тебя работа стоит! С меня ведь тоже спрашивают: "Ну, как там твой Хаустов? Сказал уже: "Мгновение, ты прекрасно!"?" А я только хвостом виновато верчу! Мой Хаустов и тем, что имеет, не удовлетворён, и новую жизнь начать не желает...
      - Какую ещё новую? - проворчал Иван Дмитриевич.
      - Такую! Раз любовь не дала тебе полного блаженства, скажем ей "Ариведерчи" и перейдём к славе...
      - К какой славе?
      - Ну хотя бы к спортивной. Клянусь своей бабушкой, я тебя не понимаю! Неужели тебе не хотелось бы стать, ну, например, знаменитым футболистом? Все газеты будут пестреть твоими фотографиями, болельщики будут гоняться за твоими автографами, совершенно незнакомые люди на трибунах будут пить за твоё здоровье и бросать пустые бутылки в твоих соперников, а сборная Бразилии предложит тебе миллион долларов и новенький "кадиллак" за то, чтобы ты согласился выступать за неё вместо Пеле. Но ты только снисходительно усмехнёшься и посоветуешь бразильцам растить собственные таланты. А потом сядешь в свой личный "Запорожец" и поедешь в Лужники на тренировку олимпийской сборной, в которой ты будешь ведущим нападающим, и по пути все регулировщики уличного движения будут отдавать тебе честь... А? И все это - вот оно, рядом, стоит тебе только захотеть...
      - Да... насчёт "Запорожца" - это неплохо, конечно...- заколебался Хаустов,- и про Бразилию тоже... А то только и слышишь кругом: "Пеле! Пеле!"
      - Вот именно! - поддержал его бес.- Что он такого сделал? Между нами говоря, чем ты хуже?
      - Но... вообще-то... я же не умею так бить по мячу, как он...
      - Как тебе не стыдно! - обиделся Мефистофель.- Ну и люди! Им кажется, что сделать старика молодым легче, чем научить его бить по мячу... Да ты у меня будешь по пять голов в каждой игре забивать! Не забывай, мой милый, я ведь всё-таки князь тьмы.
      - А няньку не смог найти,- поддел его Хаустов.
      - С твоей стороны неблагородно напоминать мне об этом,- поджал губы Мефистофель.- Ты знаешь, как я старался. Однако есть вещи, которые и мне не по зубам.
      - Ну, а как же всё-таки быть с ребёнком? Что же, мне выбегать на футбольное поле с коляской?
      Чёрт тяжело вздохнул:
      - Ты категорически против яслей?
      - Категорически,- покачал головой Иван Дмитриевич.И я, и особенно Маргарита.
      - Не произноси при мне это имя,- попросил Мефистофель, и на скулах у него заиграли желваки.- Я не люблю, когда мне напоминают о моих ошибках...- Он помолчал и заискивающе добавил: - А может, ты... того... алименты платить будешь, а? Я тебе помогу материально...
      - За кого ты меня принимаешь? - сухо сказал Хаустов.- Плати алименты своим рогаликам!
      - Ну, ладно, ладно, уже рассердился! - Чёрт похлопал его по плечу.- Ох и горяч! Хороший из тебя нападающий получится... Ну, что поделаешь! Я тут сегодня всю ночь не спал и решил так: раз нет другого выхода, то чёрт с тобой! Буду сидеть с твоим ребёнком сам! И пусть будет стыдно тому, кто об этом дурно подумает...
      - Ты?! - изумился Иван Дмитриевич.- Ты будешь сидеть с Серёжкой?! А ты... сумеешь?
      - Ты опять со своими дурацкими вопросами! Мне в жизни приходилось руководить даже курсами кройки и шитья! Если надо, я всё смогу! Да не бойся, он у меня получит оксфордское образование! Давай лучше перейдём к делу. Ты сейчас переоденься и отправляйся на городской стадион. Там через полчаса начнет тренировку команда "Шпулька". Подойдешь к её тренеру и попросишь, чтобы он посмотрел тебя в деле...
      - А если он со мной не захочет разговаривать?
      - Захочет, захочет,- заверил Мефистофель.- Я ему о тебе рассказывал...
      - Обо мне?! - ахнул Хаустов.- И что ты ему там наговорил, интересно?
      - Да не бойся ты! Я же не дурак. Неужели ты думаешь, я рассказал, что ты отставной профессор? Просто, говорю, есть у меня один знакомый паренёк, в футбол играет, как Ван Клиберн на рояле, и мечтает выступать за вашу команду.
      - Ну, а тренер что?
      - Ну, он сначала никак не соглашался тебя посмотреть. "Знаем мы, говорит, этих доморощенных гениев! Чтобы в двадцать два года человек ещё ни в одной команде не играл?! Да мне таких даром не надо! Слышать о нём ничего не хочу!"
      - Ну, и как же ты его уговорил? - поинтересовался Иван Дмитриевич.
      - Очень просто. Я ему сказал по секрету, что ты хороший игрок, но тебя отчислили за пьянство и аморальное поведение из команды соседнего города. Тогда он пришёл в дикий восторг и начал жать мне руку: "Вот, говорит, удача! Вот это повезло! Где он? Я хочу его видеть! Мы его поставим на очередную игру..." Одним словом, он так просил, что я обещал сегодня же тебя к нему прислать...
      - Так что, прямо сейчас надо идти? - растерялся Хаустов.
      - Ну, конечно. И поторопись, а то тренировка закончится.
      ...Через полчаса к тренеру команды "Шпулька", наблюдавшему на городском стадионе за тренировкой своих футболистов, подошёл высокий худой человек в летнем пальто.
      - Здравствуйте,- робко сказал он.- Вам обо мне говорили? Моя фамилия Хаустов...
      - А, так это тебя отчислили за аморалку? - с интересом поглядел на него тренер.- Интересно, что ты там натворил, а?
      - Я? - замялся Хаустов.- Да, понимаете... вообще-то... тут такое дело...
      - Ладно, молчу, молчу! - подмигнул тренер.- Ну, надевай бутсы и выходи на поле, потренируешься с нашими ребятами...
      Иван Дмитриевич переоделся и встал в центральном круге, не зная, что предпринять дальше. И вдруг какая-то неведомая сила властно потащила его вперёд, к воротам. Сам не понимая, что делает, он стремительно, словно курица от постылого супруга, понёсся к ближайшему игроку, отобрал у него мяч и, пугаясь собственной смелости, нанёс удар. Мяч пулей пролетел через всё поле, сшиб по пути несколько игроков и вместе с вратарем влетел в ворота.
      Эра Пеле в футболе закончилась. Началась эра Хаустова...
      Встреча с интересным человеком
      Прошло три месяца. А может, два. Или вообще полтора. Мефистофель потерял счёт времени. Он целыми днями кормил и пеленал Хаустова-младшего, а в редкие свободные минуты читал Песталоцци, Ушинского и доктора Спока. Однажды утром, когда он разыскивал в шкафу чистый подгузник, в дверь позвонили. На пороге стояло человек десять ребятишек в парадной школьной форме, с горном и барабаном. Делегацию возглавляла молодая энергичная женщина. Она сделала ребятам знак рукой, и те хором отчеканили: