64

По случайному совпадению это произошло примерно в то же самое время дня, когда мы с Харри снова наслаждались сухим хересом перед обедом. На дворе гулял сильный ветер, но в гостиной было тепло и уютно, в камине потрескивали дрова. Маргерита оставила нам в плите пару огромных ростбифов.

Я была не в пурпурном шелковом костюме, а в длинном кашемировом свитере-платье, доходившем мне до щиколоток. Конечно, на шее у меня висело колье с рубином.

Я отправилась на кухню, чтобы проверить ростбиф, и вдруг услышала шум подъехавшего к дому автомобиля.

Кухня выходила окнами на передний дворик, и я посмотрела сквозь шторы, кто к нам нагрянул. Нежданные посетители редко являлись в Лос Амантес. Я подумала, что, возможно, Конча и Фредди решили нанести нам визит, чтобы развлечься. Последняя встреча с ними прошла так, что потом мы с Харри целые сутки восстанавливали силы, затраченные на наши неистовые проделки.

Мы занимались любовью всеми возможными способами, во всех возможных комбинациях. Сначала я с Кончей, потом Конча с Харри, потом я с Фредди, потом он с Харри, потом мы вчетвером, опьяненные вином и сладким ароматом раскрепощенного секса. Казалсы были похожи на нас, они не ведали никаких барьеров и избегали лишь явной жестокости.

В последний раз Конча привезла двухстороннее дильдо, оказавшееся исключительно удобной игрушкой. Благодаря ему мы с ней могли трахать друг друга одновременно, а Харри и Фредди наблюдали, как соприкасаются наши груди, как двигаются наши животы, как трутся наши половые органы о резиновое дильдо. Кончали мы обычно под восхищенные аплодисменты мужчин.

Однако сейчас, посмотрев в окно кухни, я увидела не Кончу и Фредди. Из темного «мерседеса» вылезла Джинна. Она бросила на наш дом неуверенный взгляд, словно сомневалась в правильности адреса. Я успела подумать лишь об открытке с изображением замка Санта-Барбара и внезапно поняла, что Том, вероятно, отправил её не из Аликанте (довольно большого города), а с нашей местной почты, из маленькой деревни Кампелло!

Обитатели Кампелло знали нас с Харри, мы им нравились, и они охотно сообщили бы приехавшему к нам другу, где мы живем. Господи, подумала я, в этом маленьком местечке мы были подсадными утками!

Что-то подсказывало мне, что сегодня наш обед сильно задержится. На серванте возле плиты лежал большой нож, которым Харри обычно разрезал мясо. Я схватила его и побежала в гостиную.

– Это Джинна. Она только что подъехала к дому.

Харри испуганно посмотрел на меня.

– Зачем тебе этот нож?

– Черт с ним, с ножом. Неужели ты не понял, что я сказала? Она здесь, Харри. Она нашла нас. Выследила.

Должно быть, на моего брата подействовал херес. Либо, в отличие от меня, он никогда не воспринимал Джинну как опасного врага. Потому что его не встревожило то, что ей удалось разыскать нас, что она приехала для этого из Англии и сейчас подходила к нашей двери. Зачем? Ради дружеской беседы?

– Харри, мне страшно.

– Это на тебя непохоже, Алексис. Я ещё никогда не видел тебя испуганной.

– Я никогда не попадала в такую ситуацию. Я не знаю, что мне делать.

– Впусти девушку в дом.

Я вздрогнула.

– Это все равно что впустить сюда Дракулу.

– Она одна?

– Похоже, да.

– Видишь? – Харри все ещё пытался убедить себя в том, что внезапное появление Джинны – отнюдь не катастрофа. – Если бы она приехала сюда, чтобы отомстить, думаешь, она была бы одна? Если бы у неё имелись доказательства, она явилась бы с полицией.

– Может быть, она привела полицейских.

– Тогда где они?

– Прячутся.

– Ты начиталась романов Агаты Кристи, Алексис.

В дверь позвонили.

– Ради Бога, – Харри засмеялся, – положи нож. Ты похожа на сумасшедшую.

– Мы оба сумасшедшие, потому что не завели револьвер.

Я бросила нож на кофейный столик и пошла ответить на звонок.

– Это Джинна, – услышала я голос падчерицы.

Вы можете спросить, почему я открыла дверь. Я могла позволить ей звонить до посинения. Но я знала, что она не сдастся, будет звонить бесконечно, а если мы откажемся открыть, найдет предлог для того, чтобы привести сюда полицию… Она могла сказать властям, что в доме горит свет и движутся какие-то тени – возможно, туда забрались грабители. Меньше всего я хотела, чтобы в Лос Амантес явилась неистовые испанские полицейские. У меня не осталось иного выбора, кроме как впустить её (если бы здесь была задняя дверь, я бы настояла на бегстве).

– Здравствуй, Алексис. Мне сказали, что я найду тебя здесь.

Она казалась повзрослевшей, уверенной в себе. На ней было пальто с отделкой из меха и сапоги. На плече у Джинны висела коричневая полотняная сумка-мешок.

– Что тебе надо?

– Ты совсем забыла о твоих очаровательных манерах, Алексис. Почему бы тебе не пригласить меня в дом? Тогда я отвечу на твой вопрос.

Прежде чем я успела раскрыть рот, возле меня появился Харри, все ещё державший в руке бокал с хересом.

– Джинна! Какой приятный сюрприз. Заходи, дорогая. Надеюсь, дома все в порядке.

Джинна прошла мимо нас в уютную гостиную, села на обитый кожей резной диван и обвела взглядом комнату.

– Очень мило, – сказала она. – Давно здесь живете?

– Я уверена, что ты проделала такой путь из Лондона не для того, чтобы задать этот вопрос, – сказала я, когда мы с Харри уселись в кресла напротив девушки. Меня с Джинной разделяли кофейный столик и наша взаимная ненависть. – Почему бы тебе не назвать истинную причину этого неожиданного визита?

– Полагаю, я могла бы сказать, что случайно проходила мимо. – Она саркастически улыбнулась. – Но вряд ли бы вы мне поверили.

– Хочешь выпить? – спросил её Харри. – Хереса?

– Нет, спасибо.

– Она хочет сохранить голову ясной, – сказала я. – Хочет быть уверенной в том, что ничего не напутает, когда станет рассказывать нам свою тщательно отрепетированную историю. Верно, Джинна?

– Не знаю, что ты имеешь в виду, Алексис. Я ничего не репетировала. Однако на самом деле располагаю информацией, представляющей, по-моему, интерес для вас обоих.

Нож лежал в нескольких дюймах от меня, но вдруг у неё в сумке револьвер? Клапан мешка закрывался на замок. Джинне придется сначала отпереть его. Я схвачу нож быстрее, чем она сделает это. Если Джинна и обратила внимание на нож, то ничем не выдала этого.

– Что это за информация? – дружелюбно спросил Харри.

– Я была в вашем родном городе, Пилгрим-Лейке. Разговаривала с вашей бабушкой, Джулианой, и другими знавшими вас людьми. С Деннисом, Чарли Элигом, администратором гостиницы "Виндзор"…

Пока Джинна перечисляла знакомые мне фамилии, я украдкой бросила взгляд на Харри. Его лицо из благодушного превратилось в обеспокоенное, испуганное.

– Вы – брат и сестра, верно?

Мы оба молчали. Не знаю, что происходило в голове Харри, но лично я судорожно пыталась придумать, как можно убить Джинну и избежать кары. Кто подсказал ей, где мы живем? Кто видел, как она поехала сюда? Кто знал, что она отправилась к нам? Не сопровождает ли её кто-то?

Она посмотрела по сторонам.

– Где Том?

– Он умер, – ответил я.

– Умер?

– Да, он утонул примерно месяц тому назад.

– Умер… – повторила Джинна.

– Как-то вечером он напился на дне рождения и вздумал искупаться, сказал Харри. – Но, к несчастью, Том не умел плавать.

Джинна не ожидала такого. Ее невозмутимый фасад впервые дал трещину.

– Чей это был день рождения? – спросила она.

– Мой, – ответил Харри.

– И эта вечеринка происходила в прошлом месяце?

– Да. Почему ты спрашиваешь?

– Твой день рождения – не в прошлом месяце, – сказала Джинна. Прошлый месяц – декабрь. Ты родился в ноябре.

Мы с Харри посмотрели друг на друга. Меня удивило, что моя падчерица сделала это странное и ошибочное заявление. Мы с Харри знали, что он родился в сентябре. Какие основания сомневаться в этом очевидном факте имела Джинна? Откуда у неё такая уверенность? А главное, какое ей дело до всего этого?

– Я родился не в ноябре, – сказал Харри. – На самом деле мой день рождения в сентябре, но в этом году мы смогли отпраздновать его только в декабре. Послушай, Джинна, нам с Алексис очень жаль Тома. Мы до сих пор переживаем из-за случившегося. Мы пытались остановить его, но он был так пьян, что не желал ничего слышать. Он проявил настойчивость и пошел купаться. Мы ничего не могли поделать.

– Ты родился в ноябре, – повторила Джинна.

Харри посмотрел мне в глаза, потом перевел взгляд на Джинну.

– О чем ты говоришь?

– Вы – не брат и сестра.

– Ты в своем уме? – Тревога Харри стала превращаться в злость. – Ты побывала в Пилгрим-Лейке, шпионишь за нами, суешь нос в наше прошлое. Разговариваешь со всеми, кого мы знали. Конечно, мы – брат и сестра, глупая стерва!

– Вы только так думаете.

– Что это значит, черт возьми?

– На самом деле вы – кузен и кузина.

Все надолго смолкли и замерли. Это было одно из тех безумных мгновений, когда кажется, что вы перестали существовать, хотя вы отлично знаете, что по-прежнему живы. Вы слышите собственное сердцебиение и при этом ощущаете себя мертвецом. Вот что я испытывала.

– Кузен и кузина! – воскликнул Харри. – Это самое глупое и нелепое заявление, которое я когда-либо слышал. Ты приехала, чтобы сообщить нам это? Что мы – кузен и кузина? Ты слышала, Алексис? Кузен и кузина! Эта девушка – чокнутая, слабоумная, у неё не все дома, ей место в психушке.

Харри охватила истерика. Его голос и взгляд явственно говорили мне об этом. Слова Джинны несли в себе такую угрозу, что если они были правдой, я не представляла, что Харри может сделать. Сама я на миг застыла в оцепенении. Я должна была следить за братом… кузеном? Может быть, Джинна и правда чокнутая. Ее заявление было весьма странным.

– От кого, черт возьми, ты услышала такую нелепую ложь? – спросила я.

– От Джулианы.

– Ей больше девяноста лет, – сказал Харри. – Джулиана – старуха. Господи, она уже в глубоком маразме.

– Я тоже подумала об этом, – согласилась Джинна. – Поэтому решила проверить её рассказ.

Произнеся эти слова, она схватилась за клапан сумки, а я – за нож для разделки мяса. Длинное лезвие заблестело в моей руке, прежде чем Джинна успела отпереть замок своего мешка. Ее глаза наполнились страхом.

– Я хочу лишь показать вам кое-что. Несколько документов. Алексис, положи, пожалуйста, нож. У меня нет оружия. Я просто хочу, чтобы вы взглянули на пару свидетельств о рождении и документы об усыновлении.

– Документы об усыновлении? – сказал Харри. – Кто, черт возьми, был усыновлен?

– Ты, – тихо ответила Джинна.

– Что?

– На самом деле ты – сын Кей. Кей Маринго. Сестры Марка. Покойной тетки Алексис. Кей умерла, рожая тебя, Харри. Потом Луиза и Марк усыновили тебя и воспитали, как родного сына.

– Нет! Это неправда! Это не может быть правдой! Это наглая ложь! Разъяренный Харри вскочил. – Ты приехала сюда, чтобы обманным путем заставить нас признаться. Алексис была права насчет тебя. Она всегда была права. К сожалению, я не слушал её. Ты – подлая лгунья!

Джинна протянула бумаги.

– Посмотри это, если не веришь мне. Алексис родилась всего через семь месяцев после тебя, Харри.

– Через девять месяцев, – сказал он.

– Нет, семь.

У Харри задрожал голос.

– Даже если Алексис родилась через семь месяцев после меня, как ты утверждаешь, это ещё ни о чем не говорит. Она могла родиться преждевременно. Женщины часто рожают недоношенных детей.

– Да, – согласилась Джинна. – Но тогда почему Луиза и Марк лгали вам? Почему они утверждали, что ты родился в сентябре? Если вас разделяли только семь месяцев, почему они не сказали вам правду?

– Откуда мне знать? Может быть, потому что это выглядело бы немного подозрительно.

– Верно. Это действительно выглядело подозрительно. Это было стопроцентным обманом. Ты родился в ноябре 1932 года. Луиза Маринго не была твоей матерью, – сказала Джинна. – Она была твоей тетей по мужу. А Марк не был твоим отцом. Он являлся твоим дядей. И родился ты не в сентябре. Они сказали тебе неправду. Посмотри свидетельство о рождении. Здесь стоит твое имя. Посмотри эти документы об усыновлении. Взгляни!

Харри взял бумаги, и его лицо побелело. Мне не было нужды читать через его плечо, чтобы понять, что Джинна сказала правду. Ужасную, мучительную, невероятную правду. Мы с Харри никогда не были братом и сестрой, хоть нас и заставили в это поверить. Мы стали жертвами невообразимого обмана, невообразимой шутки!

Я сидела здесь, пытаясь думать, сохранить рассудок, не потерять власти над раздиравшими меня эмоциями, но потрясение от слов Джинны породило цепь ужасных сожалений. Мне хотелось плакать, кричать, умереть. Вместо этого я просто сидела, жалея о многом.

Мы изначально обладали тем, к чему стремились, но не сознавали этого. Никто не сказал нам правду. Все лгали нам. Моя мать, мой отец, Джулиана. Лжецы! Лжецы и воры, обокравшие нас, погубившие нас, превратившие нас в бездушных убийц, сексуальных банкротов, эмоциональных мертвецов. Эти негодяи погубили нас. Я радовалась тому, что моя мать и отец умерли, торопила смерть Джулианы. Я бы с радостью задушила её сама. Я чувствовала, как мои руки сжимаются вокруг её старого лживого горла… Силы начали покидать меня, их вытесняло ощущение огромного, парализующего горя. Ощущение потери. Наши жизни были бессмысленно сломаны. Если бы кто-то сказал нам правду, мы могли быть счастливы.

Внезапно Харри снова вскочил с кресла, сбросив проклятые бумаги на пол.

– ВСЕ БЫЛО НАПРАСНЫМ! МЫ УБИЛИ ИХ ВСЕХ НАПРАСНО! НАПРАСНО! PARA NADA!

– Харри. – Я коснулась его руки, но он не замечал меня. – Пожалуйста, дорогой. Сядь.

Он не сел в кресло. Он продолжал кричать.

– МЫ СДЕЛАЛИ ВСЕ НАПРАСНО. Я НАПРАСНО УБИЛ ПОЛЕТТ И РОУЗ. ТЫ НАПРАСНО УБИЛА САРУ. МЫ НАПРАСНО УБИЛИ ТОМА. НАМ БЫЛО НЕЗАЧЕМ УБИВАТЬ. АЛЕКСИС, ТЫ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО Я ГОВОРЮ? ВСЕ ЭТО МЫ СДЕЛАЛИ СОВЕРШЕННО НАПРАСНО. НАПРАСНО. НАПРАСНО. НАПРАСНО. НАПРАСНО. НАПРАСНО…

Зарыдав, он рухнул в кресло. Потом начал смеяться. Натужно, как клоун. Снова заплакал. Он казался совершенно безумным, и это испугало меня. Но ещё больше меня испугала Джинна. Признания Харри приковали её к дивану.

– Полетт и Роуз, – потрясенно пробормотала она. – Моя мама и няня. О, нет. Это невозможно.

– Он не соображает, что говорит. Он в шоке.

Она посмотрела на колье с рубином, висевшее на моей шее.

– Это колье моей матери, – сказала Джинна. – Харри украл его, убив обеих женщин. Потом отдал его Саре. Я помню, как она носила его в Сент-Морице. Теперь его носишь ты. О, Господи, это просто кошмар!

– Да, – сказала я, – это кошмар.

– Я знала о Саре, но о других… – Она изумленно покачала головой. Вы убили их всех, начиная с моей матери. Вы убили Роуз, Сару, Тома. Вы изверги, убийцы, маньяки!

Я вздрогнула от её слов, обвинений, от вида наполненных ужасом глаз Джинны. Она смотрела на Харри и меня так, словно видела нас впервые. Я глядела на неё точно так же. Изверги, убийцы, маньяки. Неужели это было все, что мы представляли из себя? Неужели мы были наполнены лишь ненавистью и жаждой мести, потребностью совершать новые и новые убийства? Нет, мне не хотелось в это верить? Та похороненная внутри меня юная девушка, о которой я думала вчера, снова потребовала, чтобы её выпустили на свободу, дали ей шанс. Она заслуживала этого шанса, даже если для его осуществления мне пришлось бы сесть в тюрьму.

– Почему ты смотришь на нож? – испуганно спросила Джинна. – Что ты собираешься сделать?

– Ничего, – тихо ответила я. – Ничего.

Похоже, ненависть вытекала из меня, и Джинна это почувствовала. Я словно выпускала из себя зловещую, ужасную, осязаемую энергию, и она уходила наружу. Я больше не хотела обладать ею, не нуждалась в ней. Нож, лежавший на кофейном столике, перестал быть оружием. Ничто не могло заставить меня воспользоваться им, вонзить его в Джинну, Харри или себя самую, хотя ещё недавно в моей голове мелькали такие мысли.

Все объяснялось просто.

Я хотела жить.

Я посмотрела на Харри. Он перестал истерически смеяться, больше не всхлипывал, снова овладел собой. Когда все останется позади, мы сможем пожениться, подумала я и спросила себя: думает ли сейчас Харри о том же? Муж и жена. С ранней юности больше всего на свете мы хотели стать ими. Да, в некоторых штатах браки между кузеном и кузиной запрещены, но не во всех.

– Не бойся, – сказала я Джинне. – все закончилось. Все убийства, все насилие. Этому пришел конец.

Харри кивнул, соглашаясь со мной.

– Мы знали, что ты можешь появиться здесь, Джинна. Были готовы к твоему приезду. Почти готовы. Нам с Алексис потребуется время, чтобы справиться с тем, что ты открыла нам. Это шокирующая новость, но в ней, вероятно, заключены определенные преимущества.

Он поискал взглядом мои глаза. Да, он тоже думал о браке.

– Что касается совершенного нами, – продолжил Харри, пытаясь заверить Джинну в наших миролюбивых намерениях, – мы знаем, что нас ждет, и согласны заплатить за все. Мы не собираемся никуда бежать. Мы покончили с убийствами и бегствами.

– Он говорит правду, – сказала я.

Джинна казалась настороженной, недоверчивой.

– Надеюсь, что это – не очередная уловка, Алексис, потому что тебе не скрыться. И тебе, Харри, тоже. Дом окружен полицией.

– Так я и думала, – сказала я.

Подойдя к окну, я посмотрела на двор. Там находились детектив-инспектор Лэнгдейл, два его помощника и сотрудники гражданской гвардии. Они шли сюда, чтобы арестовать нас, бросить в тюрьму, разлучить. Но мы с Харри пережили немало разлук. Мы переживем и эту. Внезапно я ощутила сильную усталость и, как ни странно, чувство покоя.

Повернувшись, я улыбнулась Харри. Ему придется запомнить эту улыбку на некоторое время…

В июле 1981 года потрясающе красивая пара ела ленч на прикрытой тентом веранде ресторана "Эден Рок" в Антибе.

Веранда, нависавшая над ослепительно голубым Средиземным морем, имела репутацию места, где летом можно застать самых фотографируемых людей мира, настолько привыкших видеть друг друга в непосредственной близости, что это нагоняло на них скуку. Они редко поднимали глаза, чтобы посмотреть на кого-то.

Однако сейчас посетители еле заметно поворачивали головы в сторону появившихся здесь двух темноволосых людей… высоких, элегантных, загорелых, с капельками морской воды на коже. На мужчине был белый махровый халат от Шарве, на женщине – надетое поверх бикини белое сари, доходящее до щиколоток. Они подняли хрустальные бокалы с "Домом Периньоном", пристально глядя в глаза друг друга. Казалось, что они не слышат относившиеся к ним приглушенные реплики.

– …убийство… инцест… ужасный скандал… красавица… тюрьма… такие порочные… Господи, они поженились… влюблены…

Алексис и Харри потягивали шампанское и улыбались.

1

Франклин Делано Рузвельт, президент США.

2

Известный американский музыкант, погибший в 1944 году при перелете из Англии в Париж.

3

Американский кинопродюсер, выходец из России (1885–1957).

4

Американский сценарист и кинопродюсер (1902–1979).

5

Совладелец голливудской кинокомпании "Уорнер бразерс" (1892–1978).

6

Американская певица и актриса (1922–1969).

7

Американский комик, звезда радио (1894–1977).

8

Знаменитый американский киноактер (1899–1957).

9

Паштет из гусиной печени (фр.).

10

Популярные в США средства бытовой химии.

11

Американский певец и актер (1904–1977).

12

Раскаленная докрасна (фр.).

13

Забудь о волосах (фр.).

14

Понятно? (фр.)

15

Быстро, быстро (фр.).

16

Мама (фр.).

17

Войдите (фр.).

18

Мой приятель (фр.).

19

Конец месяца (фр.).

20

Связь очень плохая (фр.).

21

До завтра. До свидания. (фр.)

22