- Леди Лаудер?
      - Совершенно верно. Леди Лаудер, но самым недопустимым образом прикрученную к стулу!
      - Прикру...
      - Да-да, господин комиссар! Меж тем Лаудеры связаны родственными узами с Дункхэмами из Эрджила и дэвонскими Мэлреди! Невероятная бесцеремонность!
      - А сапожник?
      - Тоже был там.
      - И что он вам сказал?
      - Ничего.
      - Странно, правда?
      - Не особенно, если принять во внимание, что ему от уха до уха перерезали горло...
      Комиссар ответил не сразу, а когда наконец решился открыть рот, голос его звучал сурово.
      - Я надеюсь, сэр Арчибальд Лаудер, вы бы не позволили себе насмехаться над государственным служащим Австрийской республики?
      Баронет сквозь монокль смерил полицейского презрительным взглядом.
      - Я закончил Джизус-колледж в Оксфорде, сэр! - сухо бросил он.
      - Прошу прощения...
      - Ничего.
      - Итак, вы вошли в комнату и увидели жену связанной, а хозяина лавки на полу, с перерезанным горлом. Так?
      - Да, правильно.
      - В таком случае либо сапожник покончил с собой, предварительно связав леди Лаудер, либо леди Лаудер...
      - ...зарезала сапожника, а потом сама себя связала и стала ждать возможного визита? Помимо того что столь ловкий фокус явно не по силам леди Лаудер, я вынужден предупредить вас, что не в ее привычках резать незнакомых людей... Не знаю, как развлекаются дамы здесь, в Граце, но могу уверить вас, что в Лондоне...
      - Будьте любезны, повторите мне адрес этого сапожника, сэр.
      - Мюнцграбенштрассе. Если идти от Дитрихштейнплатц, лавка - с правой стороны.
      - Благодарю вас.
      Комиссар снял трубку и, распорядившись отправить на Мюнцграбенштрассе следственную группу, снова повернулся к баронету:
      - А кстати, сэр Арчибальд Лаудер... Войдя в этот кабинет, вы признались мне, что совершили убийство, не так ли? Уж не вы ли расправились с сапожником?
      - Нет.
      - Нет? Тогда кого же вы отправили на тот свет?
      - Того, кто убил сапожника и напал на мою жену.
      - Значит, он тоже там был?
      - Естественно.
      - И вы об этом умолчали?
      - Вы не дали мне времени сказать.
      - А могли бы вы описать этого человека?
      - Высокий, широкоплечий, лицо если и не совсем монголоидного типа, то по крайней мере выдает явную примесь восточной крови...
      - Вы оставили тело на месте?
      - Надеюсь, вы не думаете, что я прихватил его с собой?
      - А каким образом вам удалось разделаться с парнем?
      - Я стукнул его топориком и, да простит меня Бог, кажется, размозжил череп... Должен признать, что подобный поступок не вполне достоин джентльмена, но мною двигала крайняя необходимость.
      - Вы ударили его сзади?
      - Господин комиссар! Вы намеренно оскорбляете меня?
      - Прошу прощения... Так вы убили этого человека за то, что он поднял руку на вашу жену?
      - Не совсем. Помимо всего прочего, мерзавец позволил себе обращаться со мной самым недопустимым образом. Представляете, господин комиссар, во-первых, он разговаривал отвратительно грубым тоном... Чтоб незнакомый человек так фамильярничал! Непотребство, да и только... Во-вторых, эти совершенно невыносимые угрозы... И при этом бандит размахивал перед носом огромным ножом, словно и впрямь собирался отправить в мир иной... В конце концов он жестоко отдавил мне ногу, тут уж, честно говоря, я потерял терпение... и стукнул, как молоточком по шару.
      - Молоточком?
      - Вы, наверное, незнакомы с крикетом, господин комиссар?
      - Увы!..
      - В таком случае лучше всего показать, как это выглядит.
      Баронет попросил полицейского сыграть роль жертвы и продемонстрировал удар, избавивший его от посягательств противника.
      - Но как вы объясните, сэр Арчибальд, что парень угодил в такую, по-детски примитивную, ловушку?
      - Очевидно, он принимал меня за дурака.
      - И он - тоже?..
      - Прошу прошения, не понял...
      Телефонный звонок избавил комиссара от необходимости подыскивать ответ на столь трудный вопрос.
      - Кажется, все в самом деле произошло именно так, как вы описали, проговорил он, опуская трубку на рычаг.
      - Вы сомневались в моих словах, сэр?
      - Такая уж у меня работа, сэр Арчибальд. Все надо проверять.
      - Только не в том случае, когда вы имеете честь разговаривать с человеком моего положения!
      - А как себя чувствует леди Лаудер?
      - Она сейчас отдыхает в "Даниеле".
      - И долго еще вы намерены пробыть в Граце?
      - Нет, завтра утром возвращаемся в Вену. Там нас всегда можно найти в гостинице "Кайзерин Элизабет".
      - Возможно, мне придется просить вас засвидетельствовать показания, сэр Арчибальд.
      - Я - в вашем полном распоряжении.
      - Тогда будьте любезны не покидать Австрию, не уведомив меня об этом.
      - Договорились.
      Если бы инспектор Хайнлих не позвонил с Мюнцграбенштрассе и не подтвердил, что действительно обнаружил два трупа и несколько перерезанных веревок, лежащих возле стула, комиссар, вероятно, подумал бы, что бредовый разговор с баронетом ему просто приснился.
      Глава 5
      Когда баронет вернулся в гостиницу, Рут только что встала. Чувствовала она себя свежей и отдохнувшей. Молодая женщина прекрасно отдавала себе отчет, что чудом спаслась от ужасной смерти, и мысль об этом настраивала ее на особенно жизнерадостный лад. Более того, несмотря на признание Арчибальда, что он вступил в бой вовсе не ради нее, леди Лаудер невольно испытывала к мужу благодарность. Поэтому она заговорила с ним гораздо дружелюбнее, чем в последнее время, точнее, со дня свадьбы.
      - Хорошо погуляли, Арчибальд?
      И, не ожидая ответа, Рут села причесываться за туалетный столик.
      - Боюсь, это не самое подходящее слово, дорогая. Выполнять долг всегда неприятно, тем более что государственные учреждения на всех широтах выглядят довольно мрачно... Поэтому, можете мне поверить, я провел время не слишком весело. Удивительно, почему чиновнику так трудно втолковать что бы то ни было, независимо от того, какой стране он служит... особенно это касается полиции...
      Рут так и застыла перед зеркалом:
      - Полиции?
      - Я имею в виду комиссара уголовной полиции, которому рассказал обо всех наших приключениях.
      - Что?!
      Молодая женщина резко повернулась.
      - В чем дело? - удивился баронет.
      - Вы хотите сказать, что побежали в уголовную полицию и выложили...
      - ...что я убил человека, который незадолго до этого тоже совершил убийство. Знаете, дорогая, такого рода подвиги лучше не пытаться сохранить в тайне.
      Леди Лаудер, вцепившись в волосы, бегала по комнате. Поистине фантастическая глупость, невежество и ограниченность баронета выводили ее из себя. Рут лишь с огромным трудом сдерживала рвущийся из груди вопль отчаяния. Наконец, обессилев, она бросилась в ванную и стала жадно пить холодную воду.
      Арчибальд недоуменно взирал на жену.
      - По-моему, с вами творится что-то не то, дорогая...
      Рут на мгновение остановилась и посмотрела ему в глаза.
      - А что может чувствовать женщина, получив муженька вроде вас?
      Неожиданное нападение так удивило Лаудера, что он выронил монокль, однако в последнюю минуту успел поймать его на лету. Снова вставив любимую игрушку в глаз, он высокомерно заметил:
      - По-моему, вы забываетесь, дорогая...
      Леди Лаудер мгновенно уступила место Рут Трексмор, девушке, которой с восемнадцати лет приходилось биться за кусок хлеба в самых неаристократичных лондонских кварталах.
      - Слушайте, вы, надутый кретин! Вы хоть понимаете, что натворили?
      - Я не позволю вам...
      - Любые действия секретных служб, естественно, требуют строжайшей тайны. Но даже эта простая истина вам не по зубам! Мы сражаемся во мраке, а наши покойники не имеют права на пышные похороны! Никаких цветов, венков и речей! Фернс и его помощники могут заниматься своим делом только потому, что никто об этом не подозревает! А вы что удумали? Помчались в полицию и как будто нарочно подняли шум вокруг дела, которое должно было бы остаться для всех за семью печатями! Да вы что, в конце концов, с ума сошли?
      Баронет, плохо понимая, что привело его супругу в такое бешенство, удивленно хлопал глазами.
      - Меня не интересуют ваши темные истории! - возмутился он. - Я презираю такого рода занятия! Но я не могу допустить, чтобы мою жену привязывали к стулу и обращались с ней самым безнравственным образом! Кроме того, я не потерплю, чтобы всякие бандиты непристойно нагло разговаривали со мной! Как только мы вернемся в Вену, я пожалуюсь послу и потребую привлечь внимание властей к тому, как обошлись с баронетом и его супругой в Граце, городке, известном спокойствием и вежливостью жителей. Мы просто не имеем права закрывать глаза на некоторые вещи! Недостаток почтения к нам - прямое оскорбление британской Короны, дорогая!
      - Замолчите, Арчибальд! Сейчас же замолчите, или я за себя не отвечаю!
      Баронет умолк и, опустившись в кресло, закурил сигарету. Вероятно, в эту минуту он подумал, что женщины - более чем своеобразные существа и в Оксфорде его явно недостаточно просветили на сей счет, а потому нечего и надеяться что-либо понять в их странном поведении. А леди Лаудер, сидя на своей кровати, кипела от злости и возмущения. Руки ее непроизвольно рвали в клочки носовой платок, словно пытаясь дать выход накопившемуся раздражению. Теперь можно было не сомневаться, что австрийская полиция потребует объяснений. Что скажет Фернс и как отреагируют на все это в Лондоне? Полковник Стокдейл горько пожалеет, что доверил ей серьезное задание... Рут с позором выгонят из МИ-5... Но это бы еще ничего... Наглядевшись на жуткие кровавые раны, молодая женщина хотела только одного: поскорее вернуться в мирную и кокетливую квартирку на Маргарет-террас. Но что ее по-настоящему пугало, унижало и выводило из себя - так это невозмутимое самодовольство баронета, воображавшего, будто он решительно все понимает, хотя на самом деле этот болван не мог додуматься до самых простых вещей.
      - Арчибальд?
      - Да, дорогая?
      - А вы не подумали, что после ваших признаний дело получит огласку и приятели убитого вами типа проведают, кто мы такие? Очень возможно, ваша глупость будет стоить мне жизни...
      - Вы преувеличиваете! И потом, их агента уничтожили вовсе не вы, а я!
      - Ну, уж вас-то вряд ли кто-нибудь заподозрит в принадлежности к МИ-пять!
      - Естественно. Человеку моего положения нечего делать среди каких-то головорезов!
      - И это большое счастье, иначе британская контрразведка давно перестала бы существовать!
      - По-вашему, это было бы так плохо? Но, так или иначе, вам нечего опасаться, пока я рядом!
      - Пустые слова!
      - Я готов умереть за вас, Рут!
      И баронет в порыве нежности обнял жену. Но леди Лаудер с отвращением оттолкнула его.
      - Что на вас нашло? - взвизгнула она. - Совсем взбесились? Отпустите! И ведите себя прилично, Арчибальд!
      Напоминание о светских манерах, по обыкновению, сразу как будто парализовало волю баронета. Он снова вставил в глаз монокль.
      - Извините, дорогая... но вы ведь моя жена!
      - Только до возвращения в Лондон. Поэтому, раз вы не умеете ничего другого, кроме как всегда оставаться джентльменом, хотя бы ведите себя по-джентльменски!
      * * *
      Сидя в кабинете Фернса, Рут при Терри Лаудхэме получала самую потрясающую в своей жизни выволочку.
      - Невиданно! Неслыханно! - бушевал консул. - Да за всю историю разведки я не упомню ничего подобного! Для начала вы приволокли в Вену придурка из "high society"*, но и этого вам, очевидно, показалось недостаточно: нет чтобы заставить супруга сидеть спокойно, вы повсюду таскаете его с собой, да еще посвящаете в наши дела! Вы что, голову потеряли? И подумать только, что в Лондоне меня заверили, будто Стокдейл относится к вам с большим уважением! Должно быть, я чего-то не понимаю!
      ______________
      * Высшего света (англ.).
      - Это не моя вина, мистер Фернс! Начальство отлично знало, что баронет едет со мной!
      - Должно быть, никому и в страшном сне не привиделось бы, что вы позволите мужу предпринимать самостоятельные шаги!
      Терри попробовал вступиться за молодую женщину:
      - С сэром Арчибальдом дьявольски трудно справиться. Он так искренне чувствует себя центром мироздания, что и мысли не допускает, будто кто-то может интересоваться чем-либо, помимо его великолепной особы. По мнению баронета, если человек не принадлежит к его кругу, то и не добьется в жизни ничего путного...
      Консул бросил на него испепеляющий взгляд.
      - Может, довольно, а? Вы не сказали мне ничего нового о характере этого проклятущего баронета! И почему только он не умер в младенчестве? Ну скажите, леди Лаудер, как вы могли найти что-то привлекательное в подобном субъекте?
      Рут опустила голову.
      - Мы слишком мало знали друг друга, и я жестоко ошиблась, но теперь уже почти убедила сэра Арчибальда сразу по возвращении в Лондон подать на развод.
      - Что ж, это единственная приятная новость за сегодняшний день! Как подумаю, что, прикончив Штефана Дрожека, этот олух не нашел ничего лучше, чем рассказывать о своих подвигах комиссару Малькампфу из уголовной полиции! Счастье еще, что его превосходительство посол, узнав, в чем дело, немедленно связался с австрийским министром внутренних дел и попросил замять эту историю... Нам повезло, что Дрожек оказался преступником, уже отсидевшим в тюрьме на родине, и что он пробрался в Австрию тайком. Я думаю, полиция согласится признать все это обычной уголовщиной. Мы представили дело так, будто Дрожек убил Крукеля из-за денег, вы застали его на месте преступления, но прежде чем убийца успел расправиться и с вами, появился ваш муж... Выглядит просто и убедительно... Во всяком случае, для тех, кто не станет лезть из кожи вон и докапываться до истины...
      Рут грустно посмотрела на Фернса.
      - Я так хотела добиться успеха... но теперь понимаю, что эта работа не мое призвание. Жаль только, что придется уйти после такого провала.
      Терри попытался ее утешить:
      - Я всегда думал, что вам не место среди нас, поэтому и возмущался вашей рискованной командировкой в Грац. Подумайте, не вмешайся вовремя сэр Арчибальд, вы были бы сейчас обезображенным трупом и гнили тихонько где-нибудь в окрестностях Граца...
      Леди Лаудер закрыла лицо руками.
      - Прошу вас, замолчите... хотя бы из сострадания...
      - Я бы никогда не простил себе, случись с вами что-нибудь в этом роде...
      Несмотря на сотрясавшую ее нервную дрожь, Рут почувствовала, как участливо, почти нежно звучит голос молодого человека. Она не стала раздумывать о причинах, а просто порадовалась в глубине души. И только мысль о существовании Эннабель Вулер немного омрачала удовольствие.
      - Думайте, что болтаете, Терри! - вмешался Фернс. - Чего ради вам понадобилось пугать леди Лаудер?
      - Я не хочу, чтобы она изменила решение. Чем раньше леди Лаудер уйдет из разведки, тем лучше.
      - Возможно, все это чертовски благородно, Терри, но вам скорее следовало бы поразмыслить о своем собственном поведении!
      - Что вы имеете в виду, Фернс?
      - Там, в Граце, вы ведь тоже оказались не на высоте, а? Я послал вас охранять баронета и его супругу, но вы не нашли ничего умнее, чем с первых же шагов привлечь к себе внимание. Фантастическая ловкость для тайного агента, правда?
      Лаудхэм засмеялся:
      - Да, признаться, уж этого я никак не предполагал... Я старался не попадаться на глаза вам, леди Лаудер, а вашего мужа совсем упустил из виду... Если честно, я просто не принимал его в расчет и настолько не ожидал подобной прыти, что, когда сэр Арчибальд схватил меня за руку, должно быть, стоял болван болваном!
      Рут не стала спорить.
      - Да, по правде говоря, у вас был очень расстроенный вид. Счастье еще, что Арчибальду не вздумалось рассказывать полицейскому, кто вы такой!
      - Во всяком случае, мне пришлось идти переодеваться к одному из наших людей, а когда я наконец приехал на Мюнцграбенштрассе, все уже закончилось. Само собой, мне и в голову не приходило, что баронета понесет в полицию, иначе я поостерегся бы так долго торчать в тех местах. Но я никак не мог сообразить, что случилось, и думал, вы еще просто не заходили к сапожнику. Представляете, стою я себе, спокойно поджидаю вас, а тут как снег на голову сваливаются стражи порядка!
      - Так или иначе, - подвел итог Фернс, - но теперь нам надо отыграться. Поездка в Грац дала только одно: уверенность, что бедняга Крукель не был изменником. Впрочем, отрицательный результат тоже полезен... Леди Лаудер, вам нельзя сразу уезжать из Вены - это могло бы вызвать подозрения, так что советую еще немного пожить здесь.
      Лаудхэм вышел из кабинета консула вместе с Рут.
      - Баронет вас уже ждет?
      - Да, в "Казанове"... По-моему, мы начинаем там осваиваться, как истинные обитатели Вены. Даже сэр Арчибальд находит, что атмосфера почти та же, что и в его клубе...
      - А можно мне вас проводить?
      - Конечно, буду очень рада.
      - Сегодня удивительно теплый вечер... Может быть, прогуляемся до "Казановы" пешком? - предложил Лаудхэм, когда они вышли на улицу.
      Рут отлично понимала, что следовало бы отказаться, но ей так нравилось общество Терри! Ладный парень с его кипучей, мужественной энергией выгодно отличался от баронета. Короче говоря, леди Лаудер кивнула, и они прогулочным шагом двинулись в сторону бара. Совсем как влюбленные... Выскользнувшая из-за угла дома Эннабель Вулер проводила парочку свирепым взглядом. В ту же минуту у двери консульства появился Фернс. Заметив свою секретаршу и проследив направление ее взгляда, он все понял и тихонько подкрался к мисс Вулер.
      - Ну, Эннабель, я вижу, вы начали шпионить ради собственного удовольствия?
      - Она у меня его не отнимет! О нет, этого я не допущу!
      - Послушайте, Эннабель, ваши любовные истории становятся несколько обременительными...
      - Отвяжитесь от меня! - огрызнулась секретарша.
      Оставив на тротуаре опешившего от такой грубости (особенно неожиданной в устах благовоспитанной молодой англичанки) консула, мисс Вулер поймала такси и в свою очередь помчалась в "Казанову".
      * * *
      Сэр Арчибальд потягивал третий бокал виски и, немного оттаяв, почти дружелюбно смотрел по сторонам. Какой-то австриец повернулся к нему и с фамильярностью соседа по стойке спросил:
      - Вам нравится Вена, сударь?
      - Пожалуй, да, - немного поколебавшись, ответил баронет.
      - В таком случае я искренне сожалею, что вы не видели нашего города в былые дни... Тогда здесь не было так скучно!
      - Значит, вы полагаете, что сейчас здесь тоскливо?
      - А вы разве не согласны со мной?
      - Боже мой, я приехал всего несколько дней назад и, честно говоря, пока не заметил, чтобы время тянулось слишком долго...
      - Значит, вам повезло... Тут никогда ничего не происходит...
      Именно в эту минуту в бар влетела Эннабель Вулер и, обведя взглядом зал, тут же бросилась к баронету. Собеседник Лаудера при виде этого живого урагана осторожности ради отодвинулся подальше.
      - Сэр Арчибальд!
      - Да, мисс Вулер?
      - Ваша жена сейчас с Терри Лаудхэмом!
      - В самом деле?
      - И они идут сюда пешком!
      - Ну и что?
      - Но... Неужели вы не понимаете?
      - Что именно, мисс?
      - Неужели вы не знаете, какая у Терри репутация? Уж кто-кто, а я на собственной шкуре убедилась, что молва не преувеличивает!
      Баронет поправил монокль.
      - Я понятия не имею, что говорят о мистере Лаудхэме, - ледяным тоном заметил он, - и меня это ни в малейшей степени не интересует, мисс Вулер. Зато доброе имя леди Лаудер мне весьма дорого, и я не допущу, чтобы его пятнали хотя бы намеком на какие бы то ни было подозрения... Буду премного обязан, если вы это хорошенько запомните.
      Англичанка покраснела до корней волос.
      - Короче, вам плевать, что ваша жена и Терри...
      - Прошу вас, мисс Вулер, ни слова больше... Позвольте откланяться.
      И, не обращая больше внимания на Эннабель, сэр Арчибальд демонстративно повернулся спиной. Публичное унижение так потрясло секретаршу консула, что с нее мигом слетел весь благоприобретенный лоск.
      - Тряпка, жалкая тряпка - вот вы кто! - завопила она. - Дегенерат! Другой вот-вот уведет у вас жену, а вы отделываетесь банальными фразами.
      Посетители с особым любопытством взирали на эту сцену, поскольку британцы крайне редко ссорятся на людях. Баронет, чуть заметно пожав плечами, снова повернулся к мисс Вулер.
      - Боюсь, вас слишком мало шлепали в детстве, мисс...
      - И вам бы очень хотелось восполнить этот пробел, грязный аристократишка?
      В баре раздались приглушенные смешки.
      - По правде говоря, мисс, это и впрямь доставило бы мне удовольствие.
      Секретарша, вне себя от ярости, замахнулась на баронета, но вовремя подоспевший Малькольм Райхоуп поймал ее руку на лету.
      - Эннабель! Вы что, с ума сошли?
      - Отпустите меня, мерзкий пьянчуга!
      В ту же секунду к ним подошел метрдотель.
      - Позвольте, я вас провожу, мисс.
      Как и следовало ожидать, мисс Вулер разрыдалась и покорно проследовала к выходу. Метрдотель подозвал такси и приказал отвезти англичанку домой. Некоторое время после ее ухода в баре царило напряженное молчание. Атмосферу разрядил сэр Арчибальд. С самым светским видом он, как ни в чем не бывало, поблагодарил Малькольма.
      - Благодарю, что так удачно заглянули сюда, мистер Райхоуп. Выпьете со мной виски?
      - С удовольствием. Что за муха ее укусила?
      - Насколько я понял, мистер Лаудхэм идет сюда вместе с леди Лаудер. Этого оказалось довольно, чтобы вызвать приступ бешеной ревности. Надо полагать, мисс Вулер настолько ценит привязанность молодого человека, что искренне вообразила, будто все женщины только и мечтают его похитить.
      - Терри Лаудхэм - подонок.
      - Ну-ну, не хватало еще, чтобы и вы тоже впали в истерику. Битва не проиграна, пока кто-то из противников не покинул поле.
      Сэр Арчибальд повернулся к австрийцу, с которым разговаривал до прихода мисс Вулер.
      - Как видите, сударь, в Вене тоже кое-что происходит!
      Австриец поклонился.
      - Меня восхитила ваша выдержка, сэр. Эта буйная юная особа позволила себе назвать вас тряпкой... Честно говоря, я бы, пожалуй, не стерпел!
      Баронет добродушно улыбнулся и, обращаясь одновременно к обоим собеседникам, заметил:
      - Мисс Вулер ревнует, а от ревнивицы не стоит ожидать здравых суждений. Кроме того, она, вероятно, еще ничего не знает, иначе не посмела бы так со мной разговаривать...
      - Не знает о чем, простите за нескромность?
      - Да о том, что вчера в Граце я прикончил парня, который имел наглость невежливо со мной разговаривать.
      Райхоуп закрыл глаза и судорожно стиснул в руке бокал. А другой сосед сэра Арчибальда чуть не захлебнулся мадерой. Впрочем, флегматичное замечание баронета вызвало сильное волнение среди всех, кто его расслышал.
      - Вы убили человека, сэр?
      - Да, и довольно крепкого малого, но уж очень несимпатичного...
      Австриец, окинув ближайшее окружение слегка потерянным взглядом, попросил уточнений:
      - Так вы его и в самом деле...
      - Я думаю, да... Раскроил череп топориком. Должен признаться, зрелище не из приятных. Очевидно, у меня слишком тяжелая рука, но, уверяю вас, в комнате стало очень грязно...
      Малькольм попытался урезонить баронета:
      - Этих господ совсем не интересуют такие вещи, сэр Арчибальд!
      Однако его реплика вызвала лавину возражений.
      - Похоже, никто не разделяет вашей точки зрения, старина, - ехидно бросил Лаудер.
      - Но, прошу вас, сэр Арчибальд, послушайте доброго совета...
      - Вы становитесь скучным, мой дорогой, а именно этого настоящий джентльмен вынести никак не может. В том числе, конечно, и я.
      - Надеюсь, вам не придется пожалеть об излишней откровенности...
      - Я никогда ни о чем не жалею.
      * * *
      Рут и Терри долго шли молча. Не смея в том признаться открыто, оба наслаждались прогулкой вдвоем, но в то же время испытывали легкие угрызения совести. Рут не могла выбросить из головы Арчибальда, а Терри - изгладить из памяти Эннабель. Общее сожаление о потерянной или по крайней мере изрядно ограниченной свободе еще больше сближало молодых людей, но пока они об этом не догадывались.
      Разговор начался с ничего не значащих банальностей, словно каждый с трудом преодолевал невидимый барьер. Наконец, поговорив об Австрии, и в частности о Вене, а заодно о Великобритании, Лаудхэм рискнул задать мучивший его вопрос:
      - Леди Лаудер... Как вы могли выйти замуж за баронета?
      Сама не понимая почему, Рут почувствовала, что ей непременно нужно оправдаться в глазах Терри. Она рассказала о своем безрадостном детстве, не только без родителей, но и без единого близкого родственника, потом о столь же невеселой юности и обо всем, что ей пришлось пережить, чтобы добиться нынешнего положения. Перед свадьбой сэр Арчибальд представлялся лишь своего рода возмещением за прежние горести... Превратиться в леди, по сути дела, значило бы зримо доказать, что Рут преодолела все препятствия, какие только жизнь ставила на ее пути. И, соглашаясь выйти за баронета, она не думала ни о чем другом.
      - Вы... вы его любите?
      Не слишком приличное любопытство собеседника отнюдь не возмутило молодую женщину. Здесь, в Вене, в волшебный вечерний час хотелось пренебречь всеми общественными установками и освященными временем и традицией нормами сдержанности. Не отдавая себе в том отчета, леди Лаудер разговаривала не столько с Терри, сколько сама с собой. Более того, посмей Лаудхэм задать тот же вопрос утром, Рут сурово поставила бы его на место.
      - Нет.
      - А он?
      - Арчибальд? Вряд ли он вообще способен питать глубокие чувства к кому бы то ни было. Прежде всего баронет влюблен в самого себя, да еще, пожалуй, испытывает искреннюю привязанность к матери. Жизнь он постигал в Оксфорде, и все, что не соответствует вынесенным оттуда представлениям, склонен считать сказкой или ложью. Никто и ничто не сможет открыть ему глаза.
      Рут нисколько не обиделась, когда Терри ласково сжал ее руку в знак того, что понимает и разделяет огорчение спутницы. Бывшая мисс Трексмор впервые в жизни откровенно говорила о себе. Это приводило ее в замешательство и в то же время облегчало душу.
      - А вы, мистер Лаудхэм?
      - О, я мог бы рассказать вам примерно ту же историю. Нищие родители... Отец слишком много пил, чтобы скопить хоть малую толику денег. Мать рано умерла - надорвалась за работой. Учился я через пень-колоду, в пятнадцать лет удрал из дому, а отец и не подумал разыскивать. Потом мне повезло - в Америке я встретил одного потрясающего типа. Он-то и объяснил толком, что за штука жизнь и каким оружием с ней бороться. Еще через некоторое время я поступил в небольшой провинциальный университет, а деньги на это добывал, помогая старику садовнику. В Англию я вернулся готовым на все - как на самые благородные поступки, так и на преступление, но, к счастью, почти сразу столкнулся с агентом МИ-пять. Было это семь лет назад... Вот и все.
      - А теперь у вас есть Эннабель Вулер...
      - О, Эннабель... Это не она у меня есть, нет, правильнее было бы сказать, что Эннабель хочет получить меня.
      Рут охватило блаженное тепло.
      - Кажется, она вас очень любит?
      - Да, как Райхоупа, до того как появился я...
      - Откуда такая горечь, Терри? Я не сомневаюсь, что мисс Вулер вполне порядочная девушка.
      - Несомненно, как, впрочем, и то, что она навевает на меня смертельную скуку.
      - Но в таком случае почему вы до сих пор не сказали ей об этом?
      - Пороху не хватает.
      Она умолкла, чувствуя, что самое главное уже сказано. Но через несколько минут Терри не выдержал.
      - Из Эннабель с ее снобизмом и вечной оглядкой на чужое мнение получилась бы идеальная супруга для баронета, - с напускной беспечностью рассмеялся он.
      - Так вы находите, что я...
      - Вы? Нет, вы созданы вовсе не для светских салонов и реверансов. Вам следовало бы встретить парня вроде меня... А уж если б мне подфартило найти такую подругу, я бы далеко пошел.
      Рут промолчала. Теперь к сказанному уже и в самом деле было нечего добавить, и больше никто из них не проронил ни слова. Только когда Рут уже собиралась толкнуть дверь в бар, Лаудхэм удержал ее.
      - Возможно, нам больше не представится случая поговорить так свободно... Но я хочу, чтобы вы знали, насколько ваше присутствие здесь, ваше доверие и дружба помогают мне держаться на плаву. И я благодарен вам до глубины души.
      Леди Лаудер охватило доселе неведомое ей чувство.
      - Я тоже... вам благодарна, - с трудом выдавила она. - И рада, что мы смогли познакомиться поближе...
      Сами по себе слова не выражали и сотой доли ее волнения, зато интонация с лихвой искупала их незначительность.
      Войдя в бар, молодые люди с изумлением обнаружили, что все посетители собрались в одном углу, но не прошло и нескольких минут, как в центре этого мини-столпотворения они узрели разглагольствующего баронета.
      - Господи, что он еще отчудил? - простонала Рут.
      Увидев коллег, Райхоуп бросился навстречу.
      - О, леди Лаудер! Если вы имеете хоть какое-то влияние на сэра Арчибальда, умоляю вас, попытайтесь заставить его умолкнуть!
      - А что он натворил?
      Малькольм скорчил гримасу:
      - Ничего особенного... Всего-навсего рассказывает кому ни попадя, каким образом прикончил убийцу Крукеля... Таким образом, если до сих пор хоть одни австриец не знал, чем мы занимаемся, то теперь и он в курсе. Честно говоря, леди Лаудер, мне бы страшно хотелось, чтобы вы навсегда избавили нас от своего супруга! Я чудовищно плохо воспитан, миледи, и потому сразу скажу, что каких только кретинов я не встречал в этой собачьей жизни, но такого, как баронет, еще ни разу!